Я - лжец!

Давайте подведём итоги вчерашнего дня. Шиничиро полнейший идиот, ведь купить подарок раньше дня праздника просто не додумался, поэтому утащил Кокичи вместе с собой по магазинам. Конечно, взять что-то лучше чеснока с луком он не придумал, но лжец признаёт, что издеваться над Шином весело. Манджиро идиот уже наследственно от старшего брата. Ома даже представить себе не мог, что подарок брюнета ему очень даже понравился! Кокичи хотел посмотреть на представление в виде неловкого Шиничиро и обиженного Майки, но этому дураку на полном серьёзе понравился такой подарок и он понёс овощи в свою комнату и успел сделать из неё гирлянду. Как говорит младший: «Теперь никакие вампиры к нам не придут!». И сосед по комнате тоже, когда этот оберег начнёт гнить и выделять запах помоев. А Ома уверен, его ещё и вампиром из-за этого назовут и придётся топать спать в комнату старшего брата. Но это уже так, план на будущее… Они его потеряли… Они потеряли Кокичи! Пока лжец находился в прострации и в состоянии ностальгии, семья Сано ушла без него в игровой центр! Лжец тут значит волнуется, ищет их, а они беззаботно веселятся! У Омы было два варианта действий: либо искать их дальше и потеряться ещё больше, либо идти домой. Первый вариант хоть и был привлекательным, но не очень хотелось плутать по всей Японии в поиске не только идиотов и Эммы, но и неприятностей на свою маленькую, но умную голову. Так мальчик и решил идти домой, а после устроить забастовку в своей комнате. Идеально. Вспоминал дорогу назад недолго, но случайно завернул не в тот поворот, поэтому до дома добрался только через два часа. Поздоровался с пьющим чай дедушкой и заперся в своей комнате. Он достал из-под подушки тетрадь и взял со стола карандаш. Красный. Он успокаивался, когда снова и снова закрашивал кресты на своих одноклассниках. Он сам рисовал их лица, писал характеристику и только пятеро были не закрашены тёмно-красным. Кокичи просто не знал, что с ними делать. Он уверен, что космического придурка казнили, ведь иначе умерла бы его любимая убийца. Интересно, а был ли у него шанс на подобное счастье? Закрыв глаза на убийственную игру, найти того, за кого отдаст свою жизнь и полюбит так же искренне, как Ромео Джульетту. И закончат так же. Но на это лжец только грустно улыбнулся, проворачивая в руке ручку, откладывая еë на стол и закрыл глаза, откинувшись на спинку стула. Ему не нужно никого искать. У него есть тот, что будет жить постоянно в его мыслях, в его сердце. А что, если бы он сказал напрямую о том, что чувствует раздирающую боль внутри? Кокичи осëкся. Нет, не тогда, когда он любит другую мëртвую душу. Своим признанием он бы ранил их обоих. Проведя повторно карандашом по рисунку Шуичи, ему показалось, что это его самое лучшее творение из всех. Намного лучше того же самого Кайто, что получился как-то уродливо. И нет, это не было сделано специально, просто карандаш тогда соскользнул. Наравне с чувством разбитого сердца ему невероятно сильно хотелось бы узнать, кто оказался кукловодом. Шуичи? Точно нет. Этот парень робкий, но настоящий детектив. Аура того, кто обязательно поможет в трудную минуту. Да и не мог он быть лжецом, что лучше самого Кокичи… Маки? Абсолютный убийца? Тогда это станет невероятно скучно и предсказуемо. Сам её талант стал для неё алиби в глазах лидера, хочется засмеяться. Он отказывается принимать такой исход. Не она. Химико? Эта маленькая ленивая девочка, верящая в магию? Ему трудно поверить в это. Та, что плакала из-за смерти своих подруг и проливала горькие слёзы. Было ли это обманом? В этой жизни он ожидает всего, но только не такой лжи. Ома поставил напротив имени одноклассницы вопросительный знак, пока два других имени, что находились выше были зачëркнуты одной чертой. Цумуги? Она странная, но при этом слишком обычная. Самая скучная личность среди всех, что он встречал. Может ли она быть предателем? Рядом с ещё одним именем появился вопросительный знак. Кибо? Интересно, может ли робот руководить всей этой трагедии? Конечно да. Новый вопросительный знак. Из подозреваемых Цумуги и Кибо. Как он и думал. В дверь постучались, а позже послышались громкие голоса. Ома закрыл тетрадь и спрятал её под матрас. Идея держать её под подушкой показалось ему уж больно сомнительной, особенно когда они вечером дерутся подушками, что бывает часто. — Кокичи! Он тяжело вздохнул и открыл дверь, как она врезалась в чей-то лоб. Ома вышел из комнаты и прислонился к двери, не давая туда пройти и лишь выгнул бровь, скрестив руки на груди. — Где ты был, идиот?! Мы же перепугались все! Майки был очень взволнован, хотя в глазах их всех читался испуг, от чего захотелось злорадно смеяться. Оо, да, да начнëтся цирк! — Пока вы уходили веселиться и беззаботно смеялись, меня похитили и стали угрожать… Мне было очень-очень страшно! В глазах троицы пробежался ужас, а Эмма даже заплакала и шмыгая носом. Такая реакция удовлетворила самолюбие лжеца. Особенно когда он выдавил слëзы. — Кто?.. Шиничиро сжал кулаки, готовый в любой момент сорваться и собрать свою банду, чтобы избить маньячину. Кокичи в тупик это не поставило, он был уверен, что прозвучит этот вопрос, так что был готов к этому с самого начала. — Они называли себя «Хищниками». Реакция старшего была неописуемой, ведь именно эта банда объявила войну Черным Драконам. Это он услышал, когда Шиничиро разговаривал с каким-то блондином. Эмма больше не могла стоять и опустились на пол, заплаканным голосом моля его: — Прошу, Кокичи, скажи, что это очередная твоя ложь… Мальчик промолчал, но на лицо опустилась тень, закусил нижнюю губу, а после раздался его смех. — Конечно же это ложь! Оказывается, получать в глаз больно. Теперь, когда Ома познал ранее неведомую истину этого мира, он собирается после не подставляться под удары сестры. Сколько бы он не давал себе обещание не выводить Эмму, происходит всё да наоборот. Сейчас, сидя на кровати старшего брата, Кокичи совершенно ничего не видел, так как оба глаза были заботливо замотаны старшим братом, что не поскупился на бинты. Ома сразу же почувствовал отличие Шиничиро и Эммы. Если сестра делала всë аккуратно, хоть и неуклюже, то брат очень волновался: «А вдруг мази мало? «, «Наверное, чем больше намотать бинт, тем лучше». От этого про себя лжец тихо хихикнул, ложась на кровать старшего и как бы смотря в потолок. — Скажи, Шини-чан. Ты всё ещё хочешь открыть магазин с байками? Шиничиро убрал лекарства в аптечку и посмотрел на младшего брата с изогнутой бровью, а в его голове вертелась мысль: к чему это? — Конечно. Я мечтаю его открыть вместе с тобой, Изаной и Манджиро. Я думаю будет круто! Глаза старшего Сано засияли. Они светились и раньше, отражая в своих чёрных глазах лунный диск на небе. А сейчас они сияют, будто теперь вместе со спутником земли появились звёзды. Прекрасно иметь мечту. А какая мечта у Кокичи? Её нет… Вплоть до конца своей жизни он мечтал закончить убийственную игру и выжить. Ему как-то не сильно свезло со вторым, но он надеется, что с первым повезло больше. А сейчас… Он просто мечтает быть счастливым. — Но я же не люблю байки… Решил осадить его Ома, ведь несмотря на ложь, чувствовать замешательство брата очень весело. Гробовая тишина и слишком громкие мысли байкера. Шиничиро сначала осторожно, но после быстро затараторил о всëм великолепии трансторакаль, активно размахивая руками, на что Ома посмеялся. — Фе, чем больше ты рассказываешь, тем больше мне не нравится! Но пригласи меня, когда ты откроешь мастерскую, хочу попробовать тортик. Мальчик широко улыбнулся и закинул руки за голову, ложась уже на них. Конечно он придëт, ведь этот день важен для его брата. — Ты такой непонятный. Шиничиро сел на пол возле кровати. Хоть он и улыбался, но одними уголками губ. Очень… Искренне, будто сейчас тот самый момент, когда человек наконец открылся. Как же жаль, что рядом нет фотоаппарата, чтобы впечатлить этот момент раз и навсегда. И лжец этого не видит, но обязательно застанет момент в другой день. — Хм, и почему же? Кокичи лишь повернул к брату голову, выгибая бровь. Он знал, что, скорее всего, скажет Шиничиро. Его же ложь. Конечно, это очень странно для этого мира. Здесь нет талантов, титулов и причуды Абсолютных никто не восхваляет. А теперь это его отличительная черта характера, пусть и немного иноземная. — Больно ты умный для пятилетнего спиногрыза. Мальчик не ожидал от своего брата такой ответ и он лишь улыбнулся, уныло подняв уголки губ вверх, пока те не переросли в ухмылку. — Да-а, для твоего уровня интеллекта я слишком высоко взобрался. Извини, что умнее тебя. Шиничиро не ожидал колкости в такой неподходящий момент, от чего застыл на долю секунды, вообще не понимая, что сказал Ома, пока тот поднялся с нагретого места и побежал на кухню к Майки, имея хорошего защитника от ярости Шиничиро. Спотыкаясь и врезаясь в стены, только сейчас, пробегая мимо очередной двери, он услышал: — Кокичи! Это было для мальчика слишком неожиданно. Голос прозвучал совсем рядом, от чего лжец обернулся и увидел дедушку в боевой готовности. — Не набегался сегодня? Тогда марш на тренировку! — Ночь же на дворе, деда, и я ранен… Проскулил напуганный Ома, что не знал, куда себя деть и скрыться. Если убежать сейчас, то не поздоровится завтра, а трудиться в два раза больше других ему не хочется. — Бегать по дому тебе это не мешает. — Я так больше не буду… В голосе прозвучали лживая скорбь, но старик не поддался вранью и только взял Кокичи за ухо. Негрубо, но ощутимо. — Ай! — На первый раз прощаю, но в следующий раз получишь. Дедушка пригрозил пальцем и зашëл обратно в свою комнату, из которой доносилась тихая мелодия. — Как он вообще меня услышал… Буркнул лжец и показал, как он думал, двери язык, а после услышал Шиничиро, что прятался за углом и сдерживал смех, но после вышел из своего укрытия. — Ну что, получил? — Да пошëл ты… Рыкнул Ома, фыркая себе под нос тихие ругательства, а после осëкся, вспоминая, что они возле двери деда. — Лучше отведи меня в комнату. Шиничиро снова громко рассмеялся, но отказываться не стал. Взял Кокичи под руку и довëл до комнаты, укладывая на кровать. — До завтра, Кокичи. — Да-да, страшных снов тебе, братишка! Сегодня все они проснулись с хорошим настроением. Наконец они съездят увидеть свою маму и познакомят Кокичи и Эмму с ней. Сам Ома не особо волновался насчëт знакомства, но был заинтригован. Ему очень хотелось посмотреть на маму его братьев. — Кокичи, пошли! Ну же, не стой! Торопил его Майки, что всегда был в таком взволнованном состоянии, когда они навещали маму. Так сказал Шиничиро, что грустно улыбался, но его глаза верили в лучшее. Приехав в саму больницу, Кокичи дрогнул от неприятного запаха и ауры, что витала по коридорам. Аура безнадëги. Дедушка расписался на ресепшене и повëл детей в палату. Майки бежал быстрее всех, счастливо улыбаясь. До этого Кокичи ни разу не видел у Манджиро подобной улыбки, от чего на секунду опешил, но после чуть улыбнулся, разделяя радость брата. — Привет, мама! Женщина, что сидела на койке улыбнулась своему сыну, обнимая его. Шиничиро подошëл следом, поздоровался и сел на стул. — Привет, дорогие мои. Здравствуй, папа. Произнесла она, посылая каждому улыбку, а после перевела взгляд на Кокичи и Эмму, что стояли рядом. Девочка застеснялась, но Ома наоборот, помахал рукой с широкой улыбкой. — Здравствуйте! Мансаку чуть подтолкнул обоих вперëд, после кладя руки на их плечи. — Это наше пополнение в семье: Эмма Сано и Кокичи Ома. Представил их старичок, на что женщина напротив так же им улыбнулась. Лжец заметил, что эта улыбка была идентична улыбке Шиничиро. Такая же широкая, но дарящая спокойствие и комфорт. — Рада познакомиться с вами, Кокичи, Эмма. Меня зовут Сакурако Сано. — П-приятно познакомиться! Покраснела девочка, принимая взгляд на себя, в котором была только нежность. На мгновение Эмма задумалась о своей матери. Карен была плохой матерью. Распутная, играет в азартные игры, спуская все деньги на очередной автомат и выпивку. Эмма же смотрела со стороны и пряталась в объятиях Изаны, что всегда защищал еë. Она соскучилась по нему. Беседовала семейка довольно долго: Майки рассказал обо всех недавних событиях, как и Шиничиро, Эмма иногда смущённо отвечала на вопросы, Мансаку с улыбкой на лице жаловался на каждого ребëнка, а Кокичи рассказал о себе. Так они провели время, пока дедушка не решил идти домой. — Ну дед, ну можно я останусь ещë на часик? Умолял его Манджиро, сложив руки в замочек. Старик только буркнул что-то про непослушных детей, как к Майки присоединился Ома. — Да, дедушка, не беспокойся! Я доведу Джиро-чан до дома! Мансаку только закатил глаза, фыркнув под нос, но потрепал Кокичи по голове. — Как будто от этого я буду меньше волноваться… Ладно, через два часа за вами придëт Шиничиро. Гопник хотел уже возразить, но его хлопнули по спине, отчего тот чуть не закусил язык. Оглянувшись на лжеца, тот подмигнул ему. — Хорошо, дедушка! А после добавил шепотом: — Мы сами. Шиничиро похмурился, но согласился. От больницы до дома не так уж далеко. Попрощавшись с матерью, он выбежал из палаты, догоняя Эмму и деда. Майки радостно подскочил на стуле, а Ома закрыл дверь в палате и сел на пол, кладя голову на койку, увлечëнно слушая рассказы Манджиро. Сакурако положила руку на голову лжеца, нежно поглаживая. Кокичи вернулся в то время, когда так делала его мама и замер на месте, даже не дыша, ловя каждое прикосновение. — Я люблю сильных людей. И сам стану сильным. Таким же, как папа! Воскликнул Майки, от чего женщина улыбнулась. Лжец заметил, что улыбка Сакурако была идентична улыбке Шиничиро. Такая же мягкая, расслабляющая. — То есть, если я буду слабаком, то ты не будешь меня любить, Джиро-чан? Недовольно пробубнил Ома, но никак не ожидал, что Майки согласится с этим: — Конечно! Кому ты такой нужен? Кокичи задохнулся от наглости брата. Такими разговорами они рассмешили брюнетку, что тихо захихикала слабым голосом. Проведя время вместе, через полтора часа они стали собираться домой, чтобы прийти вовремя и не подставлять Шиничиро. С трудом, но Манджиро попрощался с матерью и они оба направились домой, но перед этим Кокичи добавил: — Вы похожи на мою маму. Улыбнулся и поторопился за братом. — У тебя славная мама. Произнëс Ома, выходя вместе с братом из здания больницы. — Это точно! Я еë очень сильно люблю! Воскликнул Майки, освещая дорогу горящими глазами. На улице уже начинает темнеть, поэтому оба прибавили шагу. — Кокичи… Позвал его Майки, что оглянулся назад. Лжец выгнул бровь. — Что? — Как думаешь, когда нам начинать бежать? Сначала Ома мне понял, но стоило ему оглянуться, как вдалеке он увидел стаю собак, что бежала следом за самой больной дворнягой. — Думаю, что прямо… Они завернули за поворот, прячась от поля зрения животных. — Сейчас! И оба сорвались с места, слыша сзади громкий лай. У каждого сейчас играл в жилах адреналин и каждый улыбался, смеясь с этой ситуации. Добрались они до дома за 15 минут, быстро забегая и закрывая дверь, громко дыша, набирая в лëгкие побольше воздуха. Как только оба успокоились, то громко засмеялись. Через неделю Сакурако Сано умерла.