Часть Вторая: Не разговаривать с зеркалами

      В больничной палате стояла прохлада. Врачи стояли около койки Джокера. Либерта посмотрела на свои часы и констатировала: — Судя по всему, можно засекать ровно неделю. Он опять уснул, и с концами. Нам надо найти способ выдрать его из этого состояния. — Но судя по показателям это не похоже на сон, — Чаквас задумчиво присела в ногах у пилота, — это скорее кома. — Активность мозга колоссальная, — Либерта О’Доран сложила руки в карманы прогуливаясь по палате, и с презрением смотря на Джокера, что лежал так и не двинувшись за все время. — Во время комы нет такого. Он спит. — Если бы он спал, мы бы могли его разбудить.       Получив сообщение по защищенному каналу, Либерта сразу посмотрела на омни-инструмент. Сообщение, которое обязывало ее выдернуться отсюда должно было разочаровать, но она была этому рада. — У меня сейчас встреча назначена, так что я подойду через час.       Чаквас лишь молча кивнула, и придвинулась к пилоту. Мягко взяла его за ледяную руку, проводя по ней пальцами. Пока они были вдвоем, врач снова попыталась предупредить капитана корабля о том, к чему был причастен Кайден. Ей казалось, что это толком ничего не изменит, но явно будет не лишним просто быть в курсе, что такая ситуация произошла. Капитан кратко отписалась, что сейчас ей некогда. И как только остальные умудряются успеть донести до нее свои желания? Караулят под дверьми каюты или в столовой?       Сама же Либерта строгим шагом, звонко отбивая каблуками по каменному полу, покинула больницу, даже не переодеваясь, и поднялась в Президиум. Пройдя в кабинет посла Удины, медленно пошла по кабинету. Ее лицо не выражало никаких эмоций. Она почти не моргала и шла, сложив руки за спиной. Ее рыжие волосы в короткой стрижке были идеально уложены. Медицинский халат подчеркивал все ее достоинства — худые и длинные ноги, и тонкую талию. Не зная сколько ей лет — так быстро и не сообразишь. Она выглядит идеально для того, чтобы разговаривать с послом людей в Совете и максимально внушать, что ее мнение — единственно верное. — Я не думаю, что это поможет. — Хрипловатый голос майора Кайдена Аленко, что задумчиво стоял опершись плечом о стену, был ей знаком. — Посол Удина, если вы считаете, что Шепард и правда замешана до сих пор с Цербером, да еще и кто-то из команды вместе с ней, это катастрофа. Они ведь долгое время были под следствием. Их проверяли. Насколько я понимаю, обвинения с них сняты не просто так. — Наши источники подсказывают, что вместе с ней еще и пилот, и оба инженера до сих пор не бросили связи с Цербером. — Тут же сказал Удина, услышав, что к ним кто-то пришел, но даже не стал голову поворачивать, услышав стук каблуков. — Инженеры еще можно понять… Их Шепард захватила с собой с Цербера вместе с кораблем, — майор выглядел очень серьезно, смотря на посла с явным скептицизмом и не веря в правдивость его слов. — Но Джокер? Хорошо, у Шепард есть достаточно навыков, чтобы обмануть все комиссии, но в пилота я не верю. Я слишком долго знаком с Моро, чтобы считать, что он мог обмануть хоть кого-то кроме себя. — Как вы тогда объясните, майор Аленко, — влезла в диалог Либерта О’Доран, встав около них, кратко кивнув в знак приветствия Удине, — что у них на корабле была некая Миранда Лоусон? Не когда-то давно, а два дня назад. Ее сладкие духи все еще не выветрились со второй палубы. — Она, не отвлекаясь от беседы, крепко пожала протянутую руку майора, который не без любопытства ее осмотрел. — Бывшая оперативница Цербера. И пустил ее на борт никто иной, как первый пилот. К тому же, у меня есть записи бортового компьютера, где он честно признается, что жалеет, что корабль снова под знаменем Альянса. Таких предателей в нашем строю еще надо постараться найти.       Майор нахмурился, не особо-то веря в это. Удина дотянулся до стакана, и сделал несколько глотков кофе. Они втроем стояли в просторном кабинете с видом на Президиум. Вокруг очень светло — самая середина дня. С распахнутой двери на балкончик проникал теплый ветерок. — Я знал, что Джокер падкий на деньги, но не настолько же. Мне почему-то кажется, что экипаж Нормандии почти полностью не пригодный к службе в Альянсе. Сам факт того, что фрегат перестроили по украденным чертежам чертовы террористы уже оставляет много вопросов. Хорошо, для Шепард мы уже подготовили целую операцию, как ее аккуратно отодвинуть, а с этими тремя что делать? — Затем я здесь. — Госпожа Либерта О’Доран своими изящными пальчиками поправила белый воротничок халата, и мягко развернулась к ним спиной, отправившись вдоль кабинета, звонко стуча каблучками по полу, посвящая майора в подробности. Осанка у нее идеальная, — Посол Удина, уже давно знал об этом, так что предложил вариант, как вывести его из дела. Сейчас я этим занимаюсь — И как же? — Кайден удивился, смотря на высокий худой силуэт врача, — Убить несчастного инвалида у стенки Нормандии? — Нет. — Она вдруг развернулась, тут же серьезным тоном утопив его желание пошутить, — Воплотим наше с вами желание, майор Аленко в действие, которое не получилось год назад. — Мы отберем у него лицензию. — Ухмыльнулся Удина. — Многие из летной школы, где он учился, будут только рады тому, что лучший пилот Альянса лишится лицензии. Давно уже надо было спихнуть его с позолоченного постамента. — Он психически нездоров. — Серьезным тоном сказала Либерта, внимательно смотря на майора, который периодически отводил взгляд, чувствуя себя не очень уютно рядом с ней. — Я вела их с Шепард дела, когда они были под трибуналом, если вы помните, майор Аленко. — Да, я помню это. Такое не скоро забудешь. Предоставьте, пожалуйста, мне доказательства его предательства. Если все подтвердится, то я дам разрешение Спектра, на то, чтобы выскочку утопить, и побыстрее. Не люблю оставлять незаконченные дела. — Он тяжело вздохнул, сложив руки на груди, и опустив голову, — Вот уж в ком предателя не заподозришь, так это в этом парне. Тогда я надеялся что мне это показалось.       Он откланялся им, и поспешно ушел, мягким жестом поправив прическу. Проводив же его взглядом Либерта с Удиной переглянулись. Посол протянул врачу руку, на что она скептично осмотрела его, и, тут же развернувшись, ушла на балкончик. Посол оперся о поручень, покачивая кружкой с кофе, что подобрал по дороге, смотря задумчиво вдаль. — Отлично работа продвигается. Никто за него не заступится, так что его карьера закончится клеймом предателя и грубым изъятием лицензии. Денег у него нет штрафы оплачивать, так что будет их в тюрьме отрабатывать. — Он улыбнулся, повернув голову, и смотрев на врача, — Отличная работа, госпожа Либерта, я сообщу обо всем Призраку. Вы не хотите к нему на постоянную службу? — Меня в Цербере интересует тоже самое, что и Шепард в свое время. Деньги и еще немного денег. — Серьезным тоном ответила врач, отстраненно смотря вперед себя, — Просто меня так сильно в эти дебри не затянет. Я скорее смогу Призрака убедить все имущество своей конторы отдать в Альянс, чем он уговорит меня пойти к ним «постоянным специалистом». Даже за ту сумму, которую я получила за это задание.       Женщина лишь кратко кивнула, и ушла следом за майором, отправившись к себе в кабинет. Собрала в кучу все то, что прислали ей по защищенному каналу связи, и быстро перебрав все данные, выдернула только самые нужные. За полтора часа слепив дело пособника террориста, Либерта следом быстро составила рекомендательное письмо в комиссию по космической безопасности полетов военных судов Альянса Систем, где настояла на том, что за уклонения от факта заболевания, и полной неспособности соображать и выражать свои мысли ясно, ему должны повысить группу инвалидности и лишить лицензии. Переправив рекомендацию дальше в министерство, она хмыкнула, и отправилась обратно к своему больному, у которого буквально начался отсчет в двое суток, прежде чем это письмо перейдет из разряда рекомендательных в обязательные. Преодолев многочисленные извилистые коридоры, все же вернулась в палату. Не успела она переступить порог, как Чаквас подняла взгляд на несколько секунд, и спросила: — Как мы будем его будить? — Обычно мы просто ждали, пока он сам очнется. Но это может от двух дней занимать, так и до полутора недель.       Они вдвоем посмотрели на больного, что мирно спал, не желая просыпаться уже больше суток. В ремонтном доке специалисты заканчивали свою работу с опережением графика. В одном из самых оживленных районов Силверсан Стрип, в просторной квартире Шепард была экстренно собрана вся команда. Капитан корабля стояла за барной стойкой, а команда расселась по креслам и диванам. Кто-то встал около окон. Вот зашла и последняя опаздывающая — доктор Карин Чаквас. Она заняла место рядышком с Сузи на диване, ближе всего к капитану корабля. Постучав вилкой по бокалу, Шепард осушила залпом выпивку, и сказала, оперевшись обеими руками о стойку: — Так, детишки, у меня к вам дерьмовые новости. Уже по нашему корабельному врачу все понятно. — Опять выходные раньше срока закончились. — С грустью сказала Лиара, закинув ногу на ногу. — Джокеру стало хуже. — Чаквас отрицательно покачала головой, — Мы не смогли его разбудить. — Мы полетим без него? — Искренне удивился Гаррус, смотря на капитана.       Шепард тяжело вздохнула, опустив взгляд. Оглядевшись, нашла себе еще выпить, и, снова за несколько глотков допив очередное зеленоватое пойло, встала уже подперев голову рукой, задумчиво сказав: — Даже если не брать во внимание тот факт, что мы остались без лучшего рулевого во всем Млечном пути, я хочу спросить вашего мнения. Все равно решение принимать мне, но я хотя бы должна знать ваше мнение. — Она взяла паузу, поджав свои тонкие бледные губы, — Кайден становится Спектром Совета. Он сказал, что ему предложили службу на каком-то корабле… я не особо слушала на каком… и разрешили вернутся на Нормандию. У меня есть вариант взять его с нами. А у него есть желание вернуться на Нормандию. Хочу знать как вы к этому относитесь.       Команда огляделась и начала тихо перешептываться. Карин опустила голову, не став при всех говорить Шепард о том, что возможно ее возлюбленный едва не лишил его лучшего друга лицензии. Перешептывания стали чуть погромче. Сузи же наклонилась к Чаквас, тихо спросив ее: — Вас что-то беспокоит? — Боюсь, что это все плохо закончится. — На Нормандии такая вероятность есть всегда. — Бортовой компьютер сделала максимально заинтересованный вид, — Вы больше беспокоитесь за Джеффа или же за возвращение Кайдена на корабль?       Чаквас не стала отвечать, и посмотрела на капитана. Шепард стояла вальяжно облокотившись о барную стойку, задумавшись, видимо, о прекрасном. Команда с десять минут все пообсуждала, и Гаррус озвучил общее мнение: — Вроде бы мы не против, чтобы этот канадец был бы снова с нами. Будет кому завтрак готовить. А твое какое мнение? Тебе с ним в одних коридорах пересекаться. — Хотела бы я быть настолько же уверена в том, что это будет хорошей идеей. — Она вздохнула, — У меня плохое предчувствие. Пока подумаем. — Значит я осталась одна? — Спросила Сузи, аккуратно положив ногу на ногу. — Добро пожаловать в клуб одиночек. — С улыбкой сказала ей Лиара, — У кого есть замена, тот слишком слаб. У нас всех по одному. Один капитан, и ни одного заместителя. Один канонир без заместителей. Один врач… И ты теперь тоже одна. — Это может плохо закончится, капитан. — Предупредила ее бортовой компьютер, — Мое оборудование совершенно, но я могу одна не справится. — Я тоже могу одна не справится. — С невероятной болью в голосе сказала Шепард, устало протерев трясущимися руками бледное лицо, — Нам всем пора привыкнуть быть без Джокера. А про Кайдена я пока подумаю. Собрание окончено.       Она громко похлопала по стойке, и жестом показала всем выметаться. Команда добралась до излеченного фрегата с новенькой краской, распихиваясь по своим местам, обсуждала все повестки дня, озвученные на собрании. Двери скоро закроются, и первый раз за все время, Нормандия покинет док без своего лучшего пилота. Чаквас с Шепард решили навестить его перед вылетом. Была минимальная надежда, что он очнется. В любом случае ему сейчас было лучше, чем им. Он сидел на изумрудном ковре, улыбаясь как дурак, прижимая к себе полотенце с золотыми нитками. — Блять, Моро, я чуть не умерла! — Я сам чуть не умер. Выскочила на меня из-за угла… а если бы меня инсульт хватил. Что там ходит?       Девушка заскользила в ужасе по стенке и свалилась на пол, пытаясь отдышаться. Она была такая потерянная. Он решил побыть джентльменом, и аккуратно присел на колени перед ней, утешая. Он знал ее. Такое знакомое лицо. Это она — та самая защитница информации. На ней была все та же странноватого пошива черно-оранжевая форма, выдающая ее имя и звание «Даниэлла Шоу, директор ИТ отдела». — Там ходит какая-то тварь! — Погоди, что значит тварь? — Не знаю, инопланетная форма жизни, — быстро, задыхаясь проговорила девушка, закинув голову и смотря потерянным взглядом в потолок, — какая-то тварь! Похожее на тифона. Или что-то в этом роде. Но оно массивное. Эта поебень явно дело рук Ю. Эти двое меня уже достали со своими выдумками. Вечно им кажется, что нам всем на Талосе слишком легко живется. — Она взвыла, обняв колени, — Нам бы кого-нибудь знающего найти. Пошли искать. Ты по правой стороне, я по левой. Встретимся в кабинете Морган. И бога ради, сними с себя эти обноски, ты в Транстаре работаешь, сколько раз говорила не надевать эту поебень! — Это одежда Альянса. — Гордо сказал Джефф. — Ты не в Альянсе. Альянс твой уже три тысячи лет как расформировали, забудь про него. — Она указала на висящую форму, точно такого же пошива, как и у нее. — Будь добр, раз числишься главным пилотом, бля, соответствовать. Иди через Желтый Тюльпан, может там что-то интересное будет. Мы там должны были встретится с одной девочкой. В общем давай, не дрейфи. Надо с этим справится… — С чем? — Удивился он. — С волнением хотя бы, с остальным то мы разберемся. Я бы дала тебе ключ, которым можно мимиков разматывать, как туалетную бумагу, но ты себе все кости переломаешь как замахнешься. Считай предметы Моро. И будь осторожен.       Она ушла, мягко потрепав его по волосам. Джефф остался в ужасе. Как она назвала эту поебень? Тифон? Он медленно обнял колени сам усевшись обратно на пол. Почему тут все так резко изменилось? Он хотел снова праздно шататься по станции, и прикидываться шваброй, делая вид, что ничего не знает, и вообще это не он. Он поднял взгляд на висящую форму черно-оранжевого цвета. На нем было его имя и должность. Как красиво на левой стороне значилось: Джефф Моро, Главный пилот. Но форма Альянса ему нравилась больше. Он почесал бороду, и решил ограничится одними сапогами. Порывшись в единственном небольшом шкафу для вещей, усмехнулся. Точно его вещи. Они просто идеально бы дополнили гардероб какого-нибудь нищего из трущоб или бродяги-колониста, но никак не его. К счастью, ему было плевать. Гора носков с дурацкими рисунками и без единой пары, да еще и половина дырявые. Они были из одного набора. Любой из них второму пара. И что, что цвет не подходит? Он натянул на одну ногу ярко красный носок с мороженкой, где шарик пломбира был в форме черепа, а на второй ноге оказался бледно-желтый носок с горящими пончиками. Надев сапоги, осторожно завязал их он слышал, как опасно трещали косточки. В этот раз Вролик с ним, надо быть осторожнее. Повезло еще, что он пока падал, свалился на мягкое. Он нахмурился и выглянул в коридор. Дверь за ним беззвучно закрылась.       Снова этот красивый интерьер. Кажется, все тот же арт-деко. Много золотого, черного и третьего цвета, всегда какого-нибудь глубокого оттенка. В некоторых частях станции преобладал красный, где-то изумрудный. По какому принципу выбирались цвета, он так и не понял. Беззвучно и крайне медленно он прошел по коридору мимо шикарных картин и плакатов, горделиво рассказывающих историю станции. Заметив знакомый значок, завернул в сторону туалета. Остановился напротив золотой раковины, и внимательно посмотрел в собственное отражение, оперевшись руками о края. В какой-то момент ему показалось, что отражение в зеркале попытается с ним заговорить. Какой же он уставший. Не выспавшийся. Как давно он себя так погано не чувствовал. Ощущение, будто внутри что-то черное вьет гнездо. Какой-то липкий страх, ужас. Нечто такое, что прорывается через его сознание, как голоса среди белого шума. — Моро, ты сходишь с ума.       Он медленно поднял взгляд от раковины, и уставился в отражение. Значит не показалось. — Либерта О’Доран похоронит тебя здесь. Неужели не чувствуешь что как-то тут мало места? — Удивилось отражение стоя в форме Транстара, — Ведь не в станции дело. Она огромная. Как наш родной Арктур. Что-то не так ведь. Оно же внутри чувствуется. Этот шепот изнутри, что спрашивает о кошмарах. Ты слишком долго слушаешь эти вопросы. Шепот утяжеляется.       Джефф тяжело вздохнул, и присмотрелся. Медленно поднял левую руку. Отражение повторило. У него на руках были перчатки там, но не здесь. Надо обмануть свое собственное отражение. Его зеленые глаза замерли на черных перчатках отражения. Он поднес правую руку к левой, и повел пальцами по ледяной коже, видя, как в отражении его рука сняла перчатку, оголив нечто черное. Его рука вся была в жутких черных нитях, что были словно живые змеи, обвивая кожу. Он зажмурился, поняв, что его по ту сторону зеркала пожирало ничто иное, как та жижа, что превратилась в кружку на корабле. Опять он вспомнил про прошлую жизнь — словно ударом по затылку мысли сбила головная боль. Трясущимися руками дотянулся до крана. Выдохнув, осторожно умылся ледяной водой, чтобы снять остатки головной боли тем, что организм отвлечется на согревание замерзших конечностей. Всегда срабатывает одну боль заглушить другой. Решив больше не смотреть в отражения, снова вынырнул в коридор с золотыми колоннами. Отвлекся на плакат мужчины с бокалом выпивки.       За спиной послышалось стрекотание, которое напугало его. Тоже самое, которое он слышал на Нормандии. В голове раздалось сильное гудение. Он взвыл, свалившись на колени, и взялся за голову. Заполз за стойку ресепшена, схватившись пальцами за волосы. Черт. Нельзя вспоминать про Нормандию здесь, сколько раз уже себе об этом говорил. Вынырнув из-за стойки ресепшена, увидел живого человека, который сам его испугался, наставив на него дробовик. — Блять, ты еще кто?! — Официант. — Растерялся Моро.       Его взгляд остановился на высоком темнокожем мужчине в аккуратных очках и с густой черной бородой. На нем была бело-зеленая форма, такая же как и на Колючке. Еще бы знать, чем оно все различается. Надо бы у кого-нибудь узнать. Он стоял немного смущенно, словно не ожидал тут встретить человека. Слева, как и всегда, было указано имя и должность «Дайо Игве, нейроученый». — Так… кафетерий в другой стороне. — Он нахмурился, — Погоди, ты же из команды Ильюшиной… — Эх, а я надеялся побыть официантом, — с улыбкой сказал Джокер, вальяжно оперевшись о стойку ресепшена, прикинувшись портье. — Вдруг там больше платят. И почему все в курсе кто я, а я не в курсе кто вы все такие? — Я — доктор Игве. Нейроученый. — Озвучил негр ровно то, что было написано на костюме. — Мы не пересекались еще в, — он растерялся, осмотрев помещение, и все же подобрал слово, — мирное время, но я знаком с твоей начальницей, доктором Ильюшиной. Она хорошо о тебе отзывалась, — все же опустив дробовик, доктор медленно подошел к нему, поинтересовавшись, — Морган не видел? — Нет, — отрицательно ответил Джефф, понятия не имея как выглядит тот, про кого он спросил, — Видел только Шоу, она меня послала в сторону Тюльпана… Я чуть-чуть заблудился. — Да ты конкретно так заблудился. — Он усмехнулся, и, встав рядом с ним, включил монитор, и, оглядевшись, содрал яркий стикер из-под стойки, налепив его на монитор, начал набирать пароль. Доктор говорил с ним очень осторожно. Толи боялся, толи стеснялся. — А что вообще тут случилось? Даниэлла мне сказала, что тут тифоны на свободу выбрались. — Все верно. — Он хмыкнул, быстро перебирая список выжившего экипажа станции, и сказал, — Форма на тебе конечно, странная. Как звать тебя, молодой?       Под вечер второго дня в здание больницы пришла Шепард вместе с Чаквас. Встав спиной к окну, в своем парадном кителе, она скрестила руки на груди, смотря на лучшего друга. Ее седые волосы были жутко растрепанными. Она с таким пониманием и жалостью на него смотрела. Карин, задумчиво посмотрев на нее, тихо сказала: — Мы не смогли его разбудить. — Мы выждали столько, сколько смогли. Корабль был на ремонте — было оправдание. — Она пожала плечами, — Наше несчастье, если он проснется, а нас не будет. — Она перевела взгляд уставших серых глаз, решив поговорить о личном, пока они были вдвоем с почти трупом, — Так значит он спит и видит кошмары? — Да, сами же говорили, что обо всем в курсе. Просто что-то его в том состоянии цепляет так сильно, что он не может проснуться. Где-то что-то не срабатывает. — Я, когда вижу свои кошмары, уже поняла фишку, что надо себе как-то серьезно навредить, или заметить какие-то вещи, которые не вписываются в общий дизайн. Так легче очнутся будет. — Так… Вам тоже такое все еще снится? — Мне больше нет. В Альянсе мне такого не снилось. Только в Цербере. — Она пожала плечами, — Правда теперь мне не средневековье снится, с очень очаровательным ярлом, красавчиком блондином в два двадцать ростом, а какой-то ребёнок, который меня все куда-то зовет. — Капитан смотрела вперед не моргая, и вдруг усмехнулась, — Мда. Правитель был как-то получше. Я Джокеру уже говорила почему это случилось. — Почему, просветите, если не секрет. — Я во всем виновата. Это мой сон во всем виноват. То, что снилось мне еще в Цербере, — Она вздохнула. — Там были боги. Целая прорва разных. И ему достались ночные кошмары. И он первым выпал из битвы. И я долгое время не помогала ему. Так получилось, что своим была занята. И его сожрали эти кошмары. — Вы… Понимаете как это странно звучит? — Растерянно прошептала Чаквас, смотря снизу вверх на капитана, — Пожалуйста, больше не говорите об этом никому, а то сляжете сама в соседней палате. — Проблема в том, что Кайдену достался тогда бог раздора и ссор. А Веге алкоголизм. — Она перевела взгляд на врача, — Будь это все просто моими выдумками, было бы легче. Но чем дальше, тем больше мне становится понятно, что это все закономерности, а не случайности. Сами подумайте, доктор Чаквас, Вега уже четвертые сутки не просыхает. Пьет так, что его на задания брать, только если захочу чтобы он кого-нибудь перегаром убил. Он ведь никогда таким не был! А вот Кайден… — Вы виделись с ним? — Да. — Отрешенно сказала Шепард. — Он спросил, пущу ли я его. Я обещала подумать. — Она закрыла глаза. — После всего того, что он мне на Горизонте сказал, я хочу его только пристрелить. Но ему дают звание Спектра. Мне придется с ним как минимум считаться. Если он встанет на службу в Нормандии, ему придется со мной считаться, и он будет позади меня как и по должности, так и по рангу. Поэтому я и спросила мнение всех остальных. Я в нем врага не чувствую, даже после того как он об меня ноги вытер. Да, неприятненько, но уж лучше он будет в моем подчинении, чем мы будем противопоставляться друг другу. Не хочу Вселенную напрягать еще одной дракой Спектров. — Она отвела взгляд в сторону, дополнив очень осторожно, — Я когда Лиаре помогала стать Серым Посредником Спектра завалила. Сарена тоже я угробила. Как бы Совет не подумал, что я убираю конкурентов. — Нормандия загнется от сильно большого количества Спектров на ее борту. Джокер всегда говорил, что это не к добру. — Чаквас улыбнулась, — И все же, я думаю у вас уже есть мнение. Что вы решили? — Я хотела у Джокера спросить. Но пока он в этом состоянии… — Вы ведь любили Кайдена. Тогда, еще на первой Нормандии. Многие считали, что вы так и останетесь парой, а то и семьей станете. — Раньше да. Но он же сказал что я Церберовская шавка. Что тот факт, что у моей организации был оранжевый цвет, а у его синий, это же… Трагедия такая, что Андромеда сейчас с орбиты слетит… не знаю. Нужен его совет.Ему же потом опять меня доставать, если не дай бог повторится то, что было после Горизонта. Моего лучшего друга с самым лучшим прозвищем.       В палате повисла тишина. Врач устало потерла виски, думая, что делать дальше. Только она хотела сказать о том, что уже две недели пыталась сказать, как рука у пилота слегка вздрогнула. Они вдвоем обернулись, посмотрев на него, когда спящий сказал совсем тихо: — Джокер.       Парень стоял опираясь о стойку ресепшена с легкой улыбкой. — Классное прозвище. — Он указал ему на карту в мониторе. — Мы с тобой сейчас в холле, раз тебя Шоу отправила к Тюльпану, это тебе наверх, — Он кратко объяснил ему дорогу, — Классный парень ты, Джокер, не удивительно, что ты у Ильюшиной работаешь.       Он ушел, выяснив видимо и путь до своего пункта назначения. Джокер огляделся немного потерянно, и включил свой омни-инструмент, забрав карту помещения себе. Пришлось простоять пару минут, пока его техника совладает с чужой. Только он собрался с силами, съев несколько конфет для храбрости, как в холле послышался резкий и громкий вой. Джефф тут же от ужаса пригнулся. Видимо это будет его крепость. Послышались выстрелы из дробовика, и громкие крики, перебиваемые звоном разбивающегося стекла. Он спрятался под стойку, и обнял ноги. Мимо него пронесся Игве, а следом за ним, перемещаясь немного дергано, большая человекоподобная фигура, слепленная из чего-то черного и объемного. Джефф прикинулся шваброй, и сидел вообще не дыша, когда невнятная фигура остановилась где-то рядом. Может и учуяла его? Он даже не моргал, вжимаясь спиной в деревяшку стойки. Урчание чужеродного организма пугало его, резонируя где-то внутри. — Жри, паскуда!       Послышался громкий женский крик откуда-то сверху, скомандовавший пригнуться. Такой знакомый голос. Снова звук разбивающегося стекла. И затем громкий взрыв. Яркий. Оглушающий. Джефф зажмурился, когда его засыпало стеклом. Одна из панелей сверху разлетелась в клочья, и, видимо убило чудовище. — Молодец, девка! — Послышался громкий хохот доктора Игве, — Не зашиби молодого.       Джефф вылез из-под стойки, стряхнув с волос стекло, и замер, увидев перед стойкой Шепард, которая стояла с дробовиком в руке. Его лицо моментально стало абсолютно потерянным. Его лучшая подруга прямо тут, стоит и смотрит на него своими серыми глазами, а на лице привычная легкая улыбка, украшаемая горстями веснушек. Седовласая горячая девица в своем капитанском кителе, слегка забрызганным чем-то черным. — Моро, подъем, так и будешь валяться без дела?!