А я состою из 276 костей.
При этом имею огромные деньги
И в курсе всех новостей.
Мой старый капрал
Мне сказал однажды,
Когда я возглавил клир -
Ты в тактике мертвый
Без всяких сражений,
В сражении ты — мессир.
Строри и Скив, «Марш мёртвых»
Кто историей правит на крутых поворотах?
В это смутное время все пред небом равны!
Эй, орлы Шиекана, надо двигать в Киото –
Поучаствовать в жизни страны!
Тем, кто здесь в меньшинстве, лёгкой жизни не светит.
Ну и ладно — азартнее будет игра!
Эй, теснее ряды, серизавины дети!
А судьба разберется, кто прав.
Не изменишь единожды сделанный выбор,
Есть дорога — ступай, и ни шагу назад!
И пускай нас запомнят волками из Мибу,
Глотки рвущими за сегунат!
Альвар, «Шинсенгуми»
Муцуноками Ёсиюки: Каждый из нас всегда сравнивал себя с Героической Душой, лежащей в его основе. Никто из нас не ожидал, что нам придётся скрестить мечи с таковыми — хотя тут я не могу говорить за всех. Я, конечно, такой же экстраверт, каким был (и есть в виде Слуги, как я могу наблюдать своим глазами) Сакамото Рёма, которому когда-то принадлежала соответствующая утигатана, но это не означает, что я знаю истинные мысли всех в группе. А вот чувства — знать стараюсь, это в некотором роде моя обязанность. Что такое цукумогами, я знал в общих чертах — всё же я не учёный, как Нанкантайро Чосон, набравшийся любви к всяким заумным теориям от своего оригинала, Такеши Ханпейты. Но я от своего набрался другого — любознательности, потому и расспрашивал, кто мы есть и как нас создают. Ритуал призыва Слуги — штука сложная, требующая материализации Героической Души, великого воина, учёного или мага, из базы данных, известной как Лунная Клеть. В норме для этого требуется предмет, как-то связанный с призываемой личностью — так называемый катализатор. Для Слуг классовых сосудов Сэйбер и Арчер, особенно из более поздних эпох, катализатором часто выступает личное оружие — меч, пистолет или винтовка. При этом, чтобы стать катализатором, предмету требуется минимум сто лет. Именно за такой срок, по японским поверьям, в предмете и проявляется дух — цукумогами. Нас, тех, кого призывают в рамках проектов «Люди-Мечи» и «Благородные Мушкетёры», такими духами и считают. Мы — сфокусированные на оружии — мече или винтовке — воспоминания об исторической личности, которой это оружие принадлежало, потому и имеем определенное сходство черт с оригиналами. Нанкантайро, правда, узнал несколько больше. Призвать полноценного Слугу из Лунной Клети можно только тогда, когда пожелает сама эта база данных. Но это полноценного. Взять же из «пакета» скромный фрагмент, даже не способный использовать Благородный Фантазм, но при этом сильнее, быстрее, и что важнее всего, искуснее любого бойца-человека, визардам дома Музик, мон которого украшает одежды того, кого мы привыкли звать нашим Мастером, оказалось по силам. Зачем нужна личная армия из пятидесяти гениальных фехтовальщиков и тридцати гениальных стрелков (и судя по охоте на разные музейные экспонаты, с прицелом на большее)? Захватить мир? На рубеже двадцать второго и двадцать третьего веков с этим сложнее, чем можно подумать. Прежде всего, сам мир к этому моменту люди скатили в помойку — одна из вещей, где мне приходится верить Мастеру на слово, так как наши взаимодействия с обычными людьми ограничены, а наша тренировочная база — относительно райское местечко на небольшом острове в тени потухшего вулкана, с золотистыми пляжами и благоухающими сакурами. При этом, как рассказывали наиболее поздние из нас, вроде Бенетты, духа пистолета мафиозо Лаки Лучано, даже технику нам давали не совсем футуристическую — для конца двадцатого века цифровые фотокамеры, автоматические стиральные и посудомоечные машины были вполне опознаваемы. Как сказал нам Мастер, нас создали по заказу правительства для борьбы с «исказителями реальности», прогрессорами из условно нашего времени, которые действуют в прошлом Японии вплоть до эпохи Хэйян, пытаясь как получить личную выгоду, так и «исправить плачевное состояние мира». С последним, правда, я бы хотел получить независимое подтверждение — убивая исказителей истории в прошлом или в «тупиковых мирах», где сама Япония изменилась до неузнаваемости и может даже не Японией зваться, мы тоже, несмотря на всё наше мастерство, творили немало разрушений. Конечно, Мастер разъяснял всё это «теорией резиновой ленты», но если честно, на временных отрезках, скажем, в пятьсот лет (при миссиях в эпоху Сэнгоку или раннего Эдо) эта лента была так себе объяснением. Если она стирала до неразличимости наши действия — то и сами действия «исказителей реальности» были ничем не угрожающей вещью, а мы — просто дорогим проектом играющихся в солдатики коллекционеров. Но над такими вопросами я задумывался не слишком много. Всё же нас создали из оружия, а это значит, что господина мы должны слушаться и выполнять его распоряжения. Миссии в «тупиковые миры», где «убийство исказителей» было основной целезадачей без побочных эффектов, как раз таки позволяли, как не странно, больше свободы взаимодействия с окружением. Даже если это, как в случае с нынешней миссией, означало «хронопутешествие прямого луча» в мир, совершенно непривычный и имеющий с Японией общего только обычаи, да и то не все. Визарда, дававшего заказы на так называемый «Авангард Волн», горе-прогрессоров в прошлое из числа одержимых силой подростков, звали «мисс Судзаку Тори». «Птица Феникс», имя явно отдавало псевдонимом, вдобавок «мисс Тори» складывалось в игру слов с английским Mystery, «тайна». Зеленоглазая светло-русая женщина европеоидной внешности (несмотря на японское имя) с длинными волосами, любительница вычурных широкополых шляп. Разработчик ряда игр в виртуальной реальности… и явно не только, глядя на то, чем она платила за заказы. Вряд ли у простого геймдизайнера была бы возможность по первому заказу Мастера доставать чуть не из воздуха клинки и стволы, считающиеся утерянными не один век. Для любого цукумогами убивать школьников, считающих, что они находятся в видеоигре, и вне «системы» этой видеоигры едва умеющих драться — это стрельба по рыбам в бочке. Нет, мы за это брались — как меч коммерсанта, я прекрасно понимаю менталитет «деньги не пахнут». И по словам Мастера, мы при этом действительно делали полезную для стабильности временной линии мира работу. Но как всегда, рано или поздно должен был наступить заказ с подвохом. Бенетта со своим мафиозным прошлым имел много чего сказать на эту тему, но его не послушали, прежде всего Мастер, а зря. Я не знаю, чем заплатили нашему Мастеру, что он отправил на задание не пять клинков и три огнестрельных цукумогами разных типов, а пятьдесят шесть — семь восьмерок. Зачем такое количество, на кого, против кого? Это же почти вся коллекция цитадели! Впрочем, расход магической энергии на ритуал отправки семи команд, я так понял, оплатил заказчик.***
Нас материализовало в горном монастыре в ещё одной «не-Японии», именуемой здесь Сэн. Вместо человеческого населения её населяли духолюды, «спириты». Впрочем, похожих мы уже видели в нескольких мирах, в одном даже смешались с местными, тоже «духовными проекциями» мечей, но явно никак не связанными с Героическими Духами. Заказчица нас ждала. В этом мире, во-первых, она выглядяла совсем по-другому. Волосы покороче и посветлее, глаза не зелёные, а голубые (хотя это были, скорее всего, линзы), но черты лица — пусть и не скрытые теперь шляпой — те же самые. Во-вторых… во-вторых, это была первая наша встреча с настоящим Слугой. Пусть и не Арчером или Сэйбером, как основа большинства из нас. «Мисс Судзаку Тори» участвовала в Войне Святого Грааля Лунной Клети. И была Мастером Кастера. — В этом мире исказители истории умудрились призвать Слуг. Причём опытных бойцов. Именно потому потребовалась такая большая боевая группа. На одного Слугу потребуется минимум две восьмерки, а убивать вам придётся троих. Разумеется, я предоставлю вам помощь. Кастер, что ты можешь сделать? Высокий коротко стриженый мужчина ухмыльнулся, обнажив зубы. Занятные зубы — словно их красили лаком по моде эпохи Хэйян, но не просто так, а в шахматном порядке. При этом имитируя английскую шахматную доску, где вместо чёрных клеток красные. С одеждой, которая была бы уже архаичной в год смерти Сакамото Рёмы, но вполне сошла бы за парадный костюм в год его рождения, насколько я понимаю в европейской моде. — Занятная история… не откажусь предоставить для неё реквизит, — хмыкнул он, ткнув пальцем в меня и в ещё одного парня. Шарлевиль, цукумогами французского мушкета 1717 года выпуска, принадлежавшего капитану королевских мушкетёров Жозефу д’Артаньяну. Как не забавно, один из немногих, кто действительно соответствует названию их проекта цукумогами — «благородные мушкетёры». Сам Жозеф, конечно, в Трон не попал, но во-первых, часть его действий и характера писатель Александр Дюма приписал его кузену, Шарлю д’Артаньяну. Во-вторых, на ореховый приклад для своего парадного мушкета Жозеф, по слухам, пустил как раз соответствующую деталь от оружия кузена. Это, конечно, исторический анекдот, но цукумогами и полноценные Слуги во многом из такого состоят. Мы обретшие плоть легенды, а от легенды до анекдота не так далеко, как может показаться. Всё это напоминало старую цепочку анекдота «Я пьяным выпал из окна, к счастью, на стог, к несчастью, на вилы, к счастью, остался жив, к несчастью, больше не смогу иметь детей». Я впервые узнал, что такое держать в руках Благородный Фантазм — пусть им и не стала часть меня, отражённая в мече, но как и мой оригинал, я вполне мог пользоваться револьвером — в данном случае магическим артефактом. Сначала я думал, что подобная честь подошла бы лучше кому-то из ружейных цукумогами. Например, тому же Бенетте. Но именно макаронник «отряхнул мне рамен с ушей», как бы нелепо это не звучало. — Мы призраки, идиот. Духовные отпечатки на мечах и пушках. Информация — это то, что все Слуги умеют уничтожать хорошо. Если они догадаются, что оружие в твоих руках — это именно источник твоего отпечатка, то туда и будут бить. Если они вернут в инертное состояние расчётное количество нападавших — а нас шлют в таком количестве исходя из того, что половина нас там на поле боя и останется — они будут бить уже на автомате, разрывая связь между призраком и оружием. То, что твой источник и твой Фантазм — разные штуки — в этом случае спасёт тебе жизнь. Честное слово мафиози.***
Заказчик и её Слуга нашу группу не сопровождали. Зато во-первых были местные девицы-спириты из монастыря, которым тоже перепало вооружение от Кастера, во-вторых, упоминаемая этими девицами «госпожа Мэн Чжан». Это, судя по всему, был аватар какого-то местного божества, который, как заявлялось, и направил им нашу постоянную заказчицу. Учитывая, что по местным меркам достаточно прокачанный Слуга от божества отличается мало, а в Троне и вовсе встречаются всякие полу- и более боги (да и даже мой «оригинал» камифицировали)… неужели нас решили, как пушечное мясо, применить в настоящей Войне Святого Грааля? С одной стороны — высокая честь, с другой стороны — честь для кого-то вроде мечей Шинсенгуми, которых и при жизни-то набирали из отмороженных фанатиков. Это потом уже кому-то пришло в голову возвеличить их как символ самурайской доблести. Нет, с одной стороны ребята вроде Идзуминоками Канесады не виноваты, что у них такие господа, с другой — когда дело запахнет жареным, разруливать придётся кому-то здравомыслящему… вроде меня. При идеальном варианте развития событий ни я, ни Шарлевиль на этой миссии не должны были присутствовать. От цукумогами при встрече со Слугой-оригиналом можно ожидать неадекватного поведения. Хотя французу тут повезло — он свой оригинал или возможный оригинал рассматривал в общем-то издали. Это нормально, когда твой отпечаток хранится в оружии марксмена, доработанном вдобавок на ещё большую точность, а впридачу камуфляж — способность «Мушкетная дуэль» создавало облако «дымного пороха», извне абсолютно непроницаемое для чувств, а вот самому стрелку не мешающее выцеливать объекты. А вот я с Сакамото Рёмой встретился пусть не нос к носу (моим противником был как раз оригинал французского коллеги), но довольно близко, в одной комнате. Смог бы я выстрелить в Сакамото, если бы потребовалось? Не знаю… а вот он сам, похоже, не был настроен нас убивать. Японцы, знаете ли, вполне склонны уважать духи вещей — и его противник в лице Канесады скорее озадачил — всё же разрыв в искусности между Слугами и смертными достаточно высок, и натолкнуться совершенно случайно на «промежуточное звено» для мастера клинка скорее повод для удивления. Вот оригиналу Шарлевиля я шкуру таки попортил, в чём не раскаиваюсь. Французы для жителей Тоса родной эпохи Сакамото всё же были врагами. Действия наших оригиналов были совершенно предсказуемы для нас — раз наше вторжение было не военным, а скорее визитом судебных приставов, то и решать проблему следовало законным путём. Вот только пытаться объяснить это тому же Канесаде или Насагоне Котетцу… означало нарываться на неприятности. Мечи, нёсшие отпечатки фанатичных последователей сёгуната, были такими же фанатиками в исполнении задач — внушить им, что это всего лишь «юридическая лазейка», было легко. То, что нам позволила захватить контроль над замком Микакаге похожая лазейка, они молчали… типичные шинсенгуми. Так что попытка захватить формальную лидера группы (настоятеля монастыря, которой мы обеспечивали эскорт) в заложники, когда всё пошло не так, должна была кончиться плохо. Мне плевать, что меня сочли трусом, когда я высказал моё мнение — даже несмотря на то, что у меня было оружие, способное гарантированно покалечить Слугу, как и мой оригинал, я не очень-то люблю драки как окончательное решение. А Канесада, похоже, дошёл до ситуации, когда он уважает только грубую силу. Что же… Слуги нам её показали. Бери у гайдзинов лучшее, включая дипломатию канонерок. В данном случае канонерку звали Ланселот. Ситуация не то чтобы буквально напоминала гипотетический визит французской Атлантической эскадры в гавань Эдо в 1865 году — всё же искусственные Фантазмы были уравнителем силы, сближавшим нашу суммарную мощность с одним из лучших Слуг Сэйберов в Троне. Подвохов тут было несколько. Во-первых, уровень фехтовальных навыков у Ланселота был столь же сказочным для любого из нас, как уровень, скажем, моего оригинала для жителя этого мира. Сражаться одному против троих-четверых противников для рыцаря было не так сложно. Даже если речь о мечах шинсенгуми, чья опасность заключалась именно в том, что их учили сражаться в группе — большинство остальных из нас, даже будь ты слепок с личного оружия Наполеона Бонапарта (такое тоже есть в коллекции Мастера, пусть и не на этом задании) — принципиальные единоличники. Во-вторых, гайдзинам как-то забыли объяснить о необходимости уважения к духам вещей. Так что напавшая на Ланселота группа шинсенгуми…не то чтобы встретила развоплощение сразу. Всё же стрелков в нашей группе, таких как я, никто не отменял — а у большинства, кроме опять же меня, основа Арчеры (как у Шарлевиля) или Ассасины (как у Бенетты). И что гениальному фехтовальщику, пусть даже божественно гениальному, делать, когда на тебя с одной стороны наседает слаженная пятёрка бойцов ближнего боя с магическим оружием, а с другой — летит шквал пуль, включая самонаводящиеся, вампирящие Энергию и тому подобное? Зрелище было завораживающим… и заставляющим чувствовать себя в шкуре обычного, слабого человека. Слабого, а главного — медленного. Излучающий магию, слепящую даже наши Искусственные Фантазмы, клинок в руке Ланселота был не просто острым мечом. Он ещё и усиливал его показатели. Сейчас он мыслил в пятнадцать раз быстрее любого из нас… или в сто пятьдесят раз быстрее обычного спирита. Для того, чтобы отбить мечом обычную пулю достаточно быть «всего» в тридцать раз быстрее человека. Для пули самонаводящейся это число возрастает примерно до 50-60. Арондайт у рыцаря был в правой руке — и скрещивался с клинками духов мечей шинсенгуми. Охотничье — в левой руке, приняв форму гибкого и тонкого кнута. И этот кнут гибкой молнией разрезал воздух, с идеальной точностью отклоняя микрозавихрениями в пол, стены и в нас самих несамонаводящиеся пули (включая мои), а самонаводящиеся — разрубая в воздухе. Поневоле залюбуешься, это походило на то, как тебя гипнотизирует змея. Правда, перезарядить револьвер я всё же не забыл. Пятёрку фехтовальщиков встретил меч в правой руке — даже если Охотничье Оружие не давало наносить урон по людям, Арондайт его формой не являлся и пусть через боль, пусть символический — урон наносил. Для Идзуминоками и его товарищей ответ на вопрос о том, кто выиграет в поединке между рыцарем и самураем, оказался печальным. Так как, повторюсь, западных Слуг уважению к духам вещей попросту не учат. Блеск металла, едва заметное движение — и пять напоенных магической силой катан упали на плиты пола. Слуга просто уничтожил содержащиеся в них духовные отпечатки, сильный урон для этого наносить и не нужно, у духов «хитов» как правило мало. Очень хорошее напоминание бренности бытия. И того, что Мастера как-то уговорили отправить практически всю свою коллекцию на суицидальную миссию. — Кто ещё хочет разделить их судьбу, подходите. В противном случае предлагаю честно сдаться, — раздался под сводами замка приглушенный забралом, но звучный голос рыцаря. С одной стороны «сдача перед превосходящей силой» выглядела как нарушение воли Мастера. С другой стороны, Мастер и так отдал нас, как мальчишка игрушечных солдатиков, кому-то, у кого был настоящий Слуга — пусть и негодный в прямом бою. Отдал, зная о том, что у цукумогами шансы против Слуги-боевика специфичны. Местами даже похуже чем у человека из плоти и крови при прочих равных — даже против кого-то вроде Сакамото Рёмы, не любящего убийства. Они знают, что не уничтожают чью-то душу, а просто стирают духовный отпечаток. Для них это не страшнее, чем убивать друг друга в Войне Святого Грааля. Просто данная конкретная информационная запись вернётся в базу данных Лунной Клети. Те, кто хотел погибнуть в безнадёжном бою — погибли. Дева в беде, которую мы спасали от очередного перепутавшего виртуальную жизнь с реальной насильника из нашего или примерно нашего времени, оказалась, может, и девой в социальном смысле, но во всём остальном — коллегой по ремеслу «исходника» Бенетты, которой на родине светила вполне законная тюрьма. Что же является честным выходом из ситуации? — Я сдамся только Сакамото Рёме. Он единственный, кто имеет право распоряжаться моей жизнью и смертью. Самоубиваться о тебя, рыцарь, я не планирую, однако если ты не оставишь мне выбора… — мои глаза искали в зале фигуру в белом — пусть двухметровая «смерть в доспехах» и почти гипнотизировала своей летальностью. — Я принимаю твою капитуляцию, — голос знакомый, негромкий, но умеющий делать себя слышимым даже в грохоте выстрелов и звоне клинков.***
Наш Мастер нас действительно предал. Или по крайней мере, передарил. Когда Кастер дал нам Искусственные Благородные Фантазмы, он исказил ту систему, которая используется при нашем перемещении сквозь пространство-время. Во всяком случае, так сказала маг из команды Слуг. — Если мы не можем вернуться, а сюда нас вызвали в рамках обманной сделки…- спросил я у неё. — Вы всегда можете вернуться в Сэн и отыгрывать роль обитателей горного монастыря до конца. Скорее всего, когда вас отдавали на суицидальную миссию, расчёт того, что вы прекратите своё существование, был довольно сознательным. Вопрос был в побочном ущербе. Всё же инструмент. С какой-то стороны, возможно, им было бы проще действительно нанять обычных людей. — Мы магически связаны с нашим Мастером, — уточнил, поправив очки, Нанкантайро. — Этот Кастер переключил связь на… себя? — Возможно. Хотя в моём анализе может быть погрешность, но она из числа статистически незначительных, — учёные маги знают столько фактов, но обожают излагать их в формате длинных унылых лекций. Их я дослушивать до конца не стал. — Я Муцуноками Ёсиюки, один из самых знаменитых клинков эпохи Эдо в провинции Тоса. Я был мечом Сакамото Рёмы, я был при нём до его последних земных дней. Я предпочту, чтобы он и впредь определял мою судьбу… — Забавно слышать нежелание быть ронином от тебя, — усмехнулся Сакамото, поправляя шляпу. — Если ты и впрямь отпечаток моего меча, то ты наши похождения помнишь. — У меня было всего два господина. С одним связь разорвалась, а второй вы. Неизвестного Кастера считать своим господином я отказываюсь. — Хочешь стать моим спутником как Кланового Героя? — Сакамото расхохотался. — Я и впрямь собираю коллекцию себе подобных. — Как вариант. С какой-то точки зрения я всё же провалил задание, допустив гибель товарищей. Было бы неприлично продолжать жить как ни в чём не бывало после такого. Даже если это не совсем гибель, а товарищи — мечи шинсенгуми. Вы сами должны помнить, что это за личности. Понимаете… снова став мечом в вашей руке, я смогу это искупить. Ситуация же, когда я вроде как ваш меч, но дерётесь мной не вы… кажется мне дикой и непривычной, Сакамото-сама. Особенно учитывая, что мной, как мечом, пытается владеть кто-то другой, кому вы, господин, согласия уж точно не давали. — Тебе нужен господин или кайсяку? Я не буду приказывать тебе уничтожить себя. — Сакамото-сама, речь… в любом случае не совсем об уничтожении. Я имею спиритонное тело, руки, ноги и аппетит к сашими из китового мяса, но… я дух меча. Утигатаны. Причём не просто утигатаны, а принадлежавшей вам и готовой служить вам. Вы можете полностью стереть меня, для Героического Духа это не составит труда. Однако я имел в виду несколько иное. Дополните моим истинным телом ваше нынешнее Оружие. — Забавный вариант сепукку… поглотить меч, являющийся твоей основой. — Я буду вашим мечом, а если вам потребуется собеседник для разговоров — мой дух вы всегда сможете вызвать. Кроме того, это означает, что неизвестный Кастер либо до меня не доберётся, либо это «доберётся» его затруднит. — В моей Катане уже живёт дух дракона, а то и двух. — Вы испытываете меня, господин? Если ваша воля справляется с ними, то и воля вашего меча справится! В норме отказ от физического тела был бы деградацией, но ситуация «я сражаюсь вместе с моим господином, но при этом я не его меч» казалась мне довольно дикой. Да, при жизни Рёма часто игнорировал меня в пользу револьвера — но в его последние минуты жизни в его руках была именно утигатана, ставшая источником моего духа. Так что… выбор «сохранить тело или вернуть старые ощущения меча» был довольно серьезным. Но для самурая в моей ситуации — однозначным, пусть и самурайского меча дипломата и коммерсанта. И эгоиста. Мои товарищи такой роскоши не имеют. Даже Шарлевиль, насколько я понимаю, как работает Легендарный Самоцвет, слиться со своим возможным бывшим хозяином не сможет (но у европейского оружия, даже если не заморачиваться проблемами с первоисточником отпечатка, в отличие от самурайского меча, провал задания не превращается автоматически в урон для чести, требующий радикального изменения жизни). Но что поделать — если есть желание не быть слугой того, кто точно меня не выковал, и возможность снова служить тому, кому я принадлежал и в чьих руках стал знаменитым… Пора почувствовать новые ощущения. Или вернуться к позабытым. Извлекая из ножен меч, бывший моим истинным телом, я с поклоном протянул его Сакамото. Меч возвращается в руки господина… это хорошо и правильно. Требования к Утигатане Муцуноками Ёсиюки выполнены! Способность не освоена… Бонусы к экипировке: Повышение личного навыка «Восемь корабельных статей» на ранг (В+ вместо С+). Скилл «Восстановление хода истории». Особый эффект: Скилл «Всё, что умеют варвары, только лучше». Скилл «Восстановление хода истории»: Позволяет наносить удвоенный урон путешественникам во времени. Полностью уничтожает Фантомов и иные вымышленные сущности. Скилл «Всё, что умеют варвары, только лучше». Позволяет скопировать любое умение, навык или скилл, применение которых увидел пользователь, с повышением на ранг. Длительность не ограничена, однако скилл действует, только пока донор умения жив и дееспособен. Не действует на доноров японского происхождения. Одновременно можно удерживать только одно скопированное умение.