Сердце твёрже камня

      Утро Юкимуры не задалось. Ночь его преследовали кошмары, самым ярким из которых был апокалипсис. Земля разверзалась, проглатывая всё, что могла. Здания складывались, как фишки домино. И люди… Больше всего пугали они. Вопящие, бегущие, сами не зная куда. Юкимура не двигался и смотрел на них с удивлением — зачем? Зачем они бегут, если всё уже кончено? Отчасти из-за этого он и проснулся — не мог смотреть на бессмысленные попытки отыскать спасение. Голова ужасно болела. Причиной кошмаров и этой боли стал телевизор соседа, включенный на полную громкость.       Несмотря на свой статус, жил Юкимура в ничем не примечательной квартире. Которая к тому же находилась в типичной многоэтажке с тонкими стенами… И только их он хотел поменять. Остальное его устраивало, даже тот сосед за стеной, который засыпал под телевизор. Этого человека Юкимура не знал, да и не видел ни разу, но думал, что тот очень сильно устаёт в силу своего возраста. Поэтому не устраивали его только стены.       Таблетки пить не хотелось, но без них голова вряд ли пройдёт. Половины хватит. Юкимура, морщась, выпил. Осталось пережить день и не забыть перенести постельное бельё в другую комнату.       На этом трудности не закончились. У входа его уже ждал Саскэ, и с таким счастливым лицом, что не будь Юкимура таким ответственным, развернулся и ушёл бы домой. Жизнерадостность товарища никогда не предвещала ничего хорошего. А судя по тому, что он говорил недавно — работать сегодня придётся сверхсилы. Лицо Юкимуры приняло страдальческое выражение.       — Да я ещё ничего не сказал! Между прочим, новости просто отличные! — обиделся Саскэ.       — Новости, может, и отличные — я не в состоянии работать больше, чем в полсилы, — произнёс Юкимура. Конфликт остановлен в зародыше. — Я куплю себе чего-нибудь попить и буду готов слушать.       — Тяжёлая ночка?       — Вроде того…       Глаза Саскэ сузились неясным подозрением, но Юкимура был уверен — что бы тот не надумывал, это далеко от истины. А тратить силы на пересказ какого-то там кошмара непозволительно. Впрочем Саскэ сам не стал развивать эту тему. Кивнул в сторону коридора, и они не спеша пошли в кафетерий. Молчали. Столько, сколько никогда раньше.       Разговор начался, только когда они купили напитки.       — В общем, я предлагаю его на роль менеджера по персоналу. Сам он вроде как не против, хотя и нужного образования не имеет. Характеристику его я тебе оставил.       Юкимура вздохнул. «Оставил характеристику» означало примерно «составил биографию от самого рождения по сей день и готов сообщить наиболее важные детали, но не здесь». Этого только не хватало! Кого же Саскэ хочет подсунуть, раз уж обсуждать придётся вдали от всех? Искры в глазах того нисколько не подбадривали, а наоборот угнетали. Даже если Саскэ уверен, что тот многообещающий сотрудник, это ещё не означает отсутствие проблем с ним. А сегодня Юкимура не был настроен решать их. Совершенно.       — И когда он приступает к работе? — постарался смириться с ситуацией он.       — Подойдёт минут через сорок.       Содержимое стакана чуть не оказалось на товарище. Юкимура надеялся, что сегодня просто поговорит с ним. Как такие решения вообще принимаются без его участия? И боже, нужно же ещё узнать, что там на того есть у Саскэ!       — А раньше ты сказать не мог?       — А нужно было? Думал, ты захочешь сначала составить о нём собственное впечатление, а потом узнать кое-что из его жизни.       Юкимура смутился. Притворное удивление Саскэ сработало отлично — тем более что под ним скрывался упрёк. «Ты должен научиться полагаться на свои суждения», — учил ояката-сама. Но Юкимура слишком часто сомневался, чтобы не пользоваться поддержкой. Сжав ладонь в кулак, он ответил:       — Я подумал, что ты хочешь что-то срочно о нём сообщить.       Жест не был упущен, но Саскэ удовлетворённо кивнул. Сделал глоток и пронзил взглядом. До того неожиданно, что Юкимура вздрогнул.       — А ведь ты прав, срочное есть. Скорее всего, он уже блуждает по первому этажу.       Выпив залпом свой напиток, Юкимура бросил недовольный взгляд и спешно поднялся с места. Он терпеть не мог заставлять себя ждать, и Саскэ это прекрасно знал. Пусть этот новенький и пришёл раньше времени, но какое у него впечатление сложится, если того, кого он ищет, нет на месте? Потом Юкимура остыл, сообразив, что это очередная проверка от Саскэ, и сбавил шаг. Вот только зачем тому понадобилось проверять ещё и будущего сотрудника, он пока не понимал.       Найти блуждающую фигуру новенького среди персонала просто. Но Юкимура всё равно удивился, что нашёл его так быстро. Тонкая фигура скользила по коридорам и всматривалась в номера кабинетов и секций. Рядом проходили сотрудники. Косили взгляд, но шли мимо — не редкое явление. Юкимура удивился, почему новенький ни у кого не спрашивает дорогу. Он ещё не осознал, что его взгляд наполнился сочувствием. Плечи новенького дрогнули, и тот обернулся. Не лицо, а череп с натянутой кожей, но тем не менее, красивое, и глаза, полные страдания. На секунду показалось, что он сдерживает слёзы. Сердце Юкимуры болезненно сжалось от этого видения. Пока не застыло в негодовании, пронзённое сталью взгляда. Видение, как ему и полагалось, исчезло, открыв вид на решительного человека, аристократичного в своей худобе. Смотрел новенький долго, но подходить не собирался. Тогда Юкимура сам пошёл к нему.       — Вы кого-то ищете? — учтиво спросил он, хотя считал этот вопрос самым неудачным в данной ситуации.       — Ищу. Санаду Юкимуру…       Ответ показался незаконченным. Так и хотелось добавить «случайно, не Вы». Внутренне Юкимура ликовал и надеялся, что внешне это не отражается — не каждый день встречаешь кого-то столь уверенного.       — Тогда уже нашли. Пройдёмте.       В свой кабинет Юкимура заходил редко, да и предпочёл бы вообще там не появляться. Он понимал, что у него просто обязан быть кабинет хотя бы для знакомства с сотрудниками и оформления документов, но не любил сидеть в одиночестве. Шум никогда ему не мешал работать, наоборот, когда на фоне кто-то разговаривал, он лучше сосредотачивался. В тишине же мысли перескакивали с одной темы на другую, а работа стояла. Саскэ полушутя советовал поставить радио. Юкимура подумал, что это могло бы помочь, но радио так и не купил. Работать среди сотрудников было привычнее. В закрытом секторе никто не интересуется, что ты сейчас заполняешь. Там переводят дух и обсуждают реальный бизнес. Это его среда. Но иногда он по праву положения заходил в ближайшую секцию. Сотрудники не осмеливались интересоваться. Пару раз получал нагоняй от Саскэ, но продолжал туда ходить — ближе.       Предложив сесть, Юкимура обошёл стол. Заняв своё место, склонился, складывая руки в замок, и ещё раз оглядел новенького. Нет, та беззащитная сторона бесследно исчезла.       — Напомните мне Ваше имя.       В глазах напротив промелькнули подозрение и обида. Юкимура и сам собой не был доволен — не помнил, кто к нему должен прийти и работать под его началом. Или не осведомился. Тогда ещё хуже.       — Такэнака. Такэнака Хамбэй.       — Такэнака, Вы ничего не имеете против должности, на которую Вас приняли? Я это спрашиваю, потому что бывали случаи, когда некоторые радовались, что их берут, не обращая внимания на то, кем берут. Возможно, у Вас не так, но я должен уточнить.       Внешнюю невозмутимость Юкимура удерживал лишь силой воли. Внутри же корил себя за то, что снова ударился в ненужные объяснения.       — Я удивлён предложенной должностью, но она меня устраивает.       Юкимура почти ответил «я тоже». В присутствии Такэнаки он почему-то чувствовал себя не нанимателем, а кандидатом. Вопросы относительно заключений Саскэ пропали. Такэнака может стать не только его личным советником, но и, в будущем, вакагасирой. Сдержанный, оценивающий, закрытый. Идеальная кандидатура. Проблема была в том, что Юкимура чувствовал, будто на ступень ниже стоит. Вроде даже и старше, а ощущение, будто всё наоборот. Ну и кто тут больше подходит на роль следующего кумитё, спрашивается?       — Удивлены? — решил вернуть свою позицию Юкимура.       — Да. Моё образование не подразумевает такой тесной работы с персоналом. Не исключаю, что могу не до конца понимать свою роль в работе, но менеджеру по персоналу ведь приходится говорить с сотрудниками?       — Я хочу, чтобы Вы оценивали их рабочий процесс. Возможно, Вы составите анкеты, чтобы не говорить с каждым лично. Ваша цель — поиск оптимальных условий работы сотрудников. Конечно, Вы отвечаете не за всех. В общей сложности, на Вас будут пятьдесят человек, но начать можно с двадцати. Что-нибудь нужно уточнить?       — У меня вопрос, — Юкимура кивнул, позволяя продолжить. — Где я буду обрабатывать результаты?       Этот вопрос чуть не поставил его в тупик. Действительно, где? Здесь столько сотрудников, что не всем, кому кабинет положен, тот удаётся выделить. А Такэнаке он нужен — информация не для общего обозрения.       — Пока здесь. Я распоряжусь, чтобы Вам принесли стол и оборудование.       Улыбка Такэнаки выбила из колеи. Юкимура не знал, как на неё реагировать, но ощутил, что его губы всё решили за него и растянулись в ответ.       — Признаться, я не ожидал, что Вы окажитесь таким добросердечным.       Откровение снова ввергло в замешательство. Нет, быть не может. Юкимура очень старался говорить учтиво, но отстранённо, чтобы не показывать свою слабость. Голос не менялся. Лицо выдало? Или это не он настолько плох? Юкимура вспомнил, что Саскэ упоминал о подобном. Взгляд, будто душу препарирует. Такэнака Хамбэй оказался зорче любого сотрудника. Зорче Саскэ. Зорче его самого. Возможно… Об этом он боялся думать.       — А Вы точно подходите на должность, — вслух подтвердил свои мысли Юкимура.       На разъяснение ситуации он потратил добрых полчаса, но к сути перешёл только на двадцать третьей минуте.       — В общей сложности три секции. Команда, ответственная за дизайн, команда, ответственная за материал, и команда, ответственная за рекламу. На каждую нужен человек, который будет анализировать рабочий процесс и модернизировать его. У Вас есть возможность выбрать одну из команд.       Сердце Юкимуры бешено колотилось. Раньше такое случалось, когда ояката-сама лично приходил оценивать его работу. Он волновался и начинал часто использовать одни и те же речевые обороты, краснел до кончиков ушей, а если встреча продолжалась дольше получаса, терял способность говорить. И сейчас Юкимура насчитал уже три использования оборота «в общей сложности» за пять минут объяснений. На месте Такэнаки он бы засомневался в компетентности заместителя директора. Тот, к счастью, даже и не думал об этом. Или по крайней мере, успешно делал вид, что не задумывается.       — Да? Тогда реклама. Эта область мне ближе.       — Отлично! Тогда нам сюда.       Секция номер пять располагалась прямо за стеной кабинета. К несчастью, за той, что напротив двери. Поэтому добираться приходилось лабиринтами коридоров — заблудиться можно. В свой первый день Юкимура настойчиво сворачивал не в тот проход и попадал в кафетерий. И второй. И третий… Коллеги быстро запомнили, и заглядывали туда, если не могли его найти. Даже если терялся он совсем в другой части здания. А Юкимура вскоре сообразил, что каждый сектор связан с кафетерием напрямую, и когда оказывался там, просто возвращался и выбирал другой проход. Позже заметил, что нужно держаться ближе к исходной стене, чтобы не запутаться. И сейчас уверенно повернул направо.       Такэнака застыл, когда увидел, что собой представляет эта секция. Юкимура его не винил — кого не удивит комната двадцать пять на десять, разделённая полупрозрачными заслонками на ячейки. Муравейник, не иначе. Он даже представить не мог, что тут можно улучшить. Звук нажимаемых клавиш преследовал повсюду и после десяти минут нахождения здесь. От телефонов благоразумно отказались. Клавиатуры заменяли, но абсолютно бесшумных не было, а в тишине и такой звук резал слух. Некоторые приходили с таблетками от головной боли. Но если бы всё ограничивалось этим… Информации было столько, что кто-то отключался во время работы. Лучшее, что мог делать Юкимура — не будить и не позволять другим это делать. Как такие проблемы будет решать Такэнака, он не представлял.       — Как видите, работы много, — шепнул Юкимура.       Придя в себя, Такэнака кивнул. Казалось, его и так светлая кожа стала белее. Юкимура надеялся, что это из-за освещения — он умел оказывать первую помощь, но боялся переволноваться и сделать хуже.       — Другие секции так же выглядят? — наконец подал голос Такэнака.       — Примерно. В этой людей немного больше. А в целом всё то же самое. В секции несколько секторов, в каждом секторе пять-шесть человек, места ограждены… Основные жалобы — головная боль и усталость. Если увидите спящего сотрудника, пожалуйста, не будите его. Будет отлично, если Вы сделаете вид, что ничего не заметили.       — Не стану…       Юкимура чувствовал, что Такэнака о чём-то молчит. Хотелось оправдаться — «мы делаем всё, чтобы изменить ситуацию», «пространства не хватает», «стремимся к разделению обязанностей». Но он понимал, что это пустые отговорки. В сущности ничего они не изменили.       — Ну и как он?       Саскэ практически завалился на стол, подперев подбородок обеими ладонями. Смотрел так по-детски невинно, что Юкимура замешкался. Чутьё подсказывало, что, независимо от его слов, тот перевернёт представление об этом человеке с ног на голову. Но что может быть в Такэнаке, истощённом и печальном, такого тёмного? Юкимура не видел в нём связи с теневой стороной жизни, и солгать не мог.       — Мне он показался обычным человеком. Не по способностям, конечно. Но он точно что-то прячет в себе, какую-то большую боль. И он заботится о других. Может, это как-то связано?       — Он по пятой секции?       Юкимура сморгнул. Что-то не так?       — Да.       — И ты считаешь, что он заботится о других, потому что… был шокирован увиденным? — продолжал гнуть свою линию Саскэ.       — Да…       — Тогда ты, вероятно, ошибся. Он хотел работать с информацией — этого я тебе не сказал, поэтому искажённое представление не твоя вина. Думаю, последишь за ним ещё немного и заметишь, что его не волнует никто, кроме себя.       С этим Юкимура не мог согласиться. Не так просто. Какая же информация на Такэнаку может быть, чтобы считать так? Он не мог поверить, пусть даже это говорит сам Саскэ.       — Прости, я не согласен с твоим мнением! — то, как горячо начал, не понравилось ему самому. Юкимура вдохнул, задержал дыхание и, выдохнув, продолжил. — Такэнака уж точно не эгоист. Он прекрасно видит трудности, с которыми сталкиваются сотрудники, и сочувствует им. Я это видел. Человек, который думает лишь о себе, выдохнет, как только осознает, что избежал подобной работы — он же задумался. Прости, но я сомневаюсь в твоих словах.       Пожалуй, Юкимура впервые видел удивление Саскэ. Не то театральное, которое тот с лёгкостью воспроизводил. Настоящее. Тупо разинутый рот, застывшие на выкате глаза и расфокусированный взгляд. И Юкимура предпочёл бы видеть театральное — оно несло меньше тревоги.       — Такэнака Хамбэй сын якудзы, — изменившимся голосом произнёс Саскэ.       Эти слова оказались не хуже удара в солнечное сплетение. Из Юкимуры будто воздух выбили. Он моргал, не отводя взгляда от Саскэ, но тот не менялся в лице — смотрел жестоким взглядом оскорблённого хищника. В горле образовался ком, сглотнуть который не получалось. От Юкимуры зависело, прыгнет ли этот хищник на него.       — Прости… — он не мог. — То, что Такэнака сын якудзы, ещё не означает его принадлежность к ним. И ты сказал не всё.       Сердце стремилось вырваться. Юкимура не понимал, почему он говорит именно это, не отдавал отчёт, что несёт. Но почему-то… Почему-то ему казалось, что он говорит сейчас именно то, что нужно. Его глаза зоркие, но разум тихий. Зато громким был внутренний голос, и это голос сердца.       Саскэ прикрыл глаза, и Юкимура почувствовал облегчение.       — Ты сильно вырос… — улыбка Саскэ выражала смирение и вызывала смешанные чувства. Но он быстро вернул лицо под свой контроль. — О Такэнаке не так много информации: окончил университет с отличием, пропал на какое-то время и вернулся. Навожу справки. Худобой, по всей видимости, он отличался всегда — на общем фото его фигура мало отличается от той, что мы видели. Но знаешь, что странно? Его никто не искал. За столько времени можно было и поинтересоваться, где сейчас твой друг. Но им не интересовался никто. Стало быть, друзей у него нет. Возможно, ты прав. Но я не привык верить в непричастность тех, про кого даже сказать особо нечего. Всё выглядит так, будто кто-то заметал следы.       — Или же ты привык всех подозревать, и Такэнака просто несчастный человек, который бросил все силы на обучение и поиск жизненного пути, — стоял на своём Юкимура.       — Его родители мертвы, — вспомнил Саскэ. — И если с отцом всё ясно, то зачем убирать и мать, которая развелась с ним шесть лет назад? И почему тогда он один из семьи выжил? Совпадение? Это почти невозможно!       — А я думаю, что совпадение. Шанс ведь был. И ты на ходу меняешь мнение!       Ухмыльнувшись, Саскэ отвернулся. Сложил по привычке руки за головой и уставился в стену, словно там что-то есть.       — А ты всё больше похож на следующего кумитё… Ну, потому я и сказал тебе самому решать.       Впервые в жизни Юкимура победил своего товарища в споре, но вместо радости это приносило лишь чувство отчуждённости. Будто между ними возникла прочная стена. Они слышали и видели друг друга, но не могли понять. Слова Саскэ оказались пророческими — он не всегда будет рядом. Вот только далеко он будет, даже когда находится в той же комнате.       А сердце упорно твердило, что выбор верный…