Может ли быть подарок ценнее, чем хорошее воспоминание?
Гаара опустил ручку на исписанную стопку бумаг. Вздохнув, он поднялся с кресла и стал неторопливо прогуливаться по своему кабинету, растирая запястье правой руки. Отчеты, которые молодой человек готовил вот уже второй месяц, были написаны. Теперь осталось только разослать копии другим кагэ. И все, наконец-то покончить и с этой войной, и, что самое главное, с воспоминаниями о ней. Молодой казекагэ поморщился: с всплывающими образами в голове ещё придется жить, как и разбираться с их последствиями. Во-первых, подумать о безопасности собственной деревни, которая понесла множество потерь среди опытных и сильных шиноби. Несомненно, другие деревни тоже постигла та же участь, поэтому нападение с их стороны не было ожидаемым, а главный враг — Акацуки все-таки побежден. Но нынешние друзья приходились бывшими врагами. А Гаара, не смотря на то, что считался сильнейшим ниндзя, но опыта в политических вопросах еще не доставало. Во-вторых, никто так до сих пор и не выяснил, куда Мадара спрятал оставшихся семерых демонов. Успел ли он их запечатать в других людях или же с помощью какой-то техники спрятал их от этого мира. В-третьих… Нет, с этим он уже все решил, так будет вернее всего. Дверь без стука отворили, и на пороге появился Канкуро, широко улыбнулся и бесцеремонно плюхнулся на край его стола, сдвигая в сторону несколько книг. Гаара вместо приветствия только вопросительно поднял брови. — Письмо от Наруто, — улыбнулся брат. — Лично в руки и очень срочно. Наверняка опять какая-то ерунда. Бывший джинчуурики протянул руку и быстро, как он всегда делал с любыми письмами и документами, пробежался по тексту глазами, выделяя только основные и важнейшие для себя моменты. — Наруто сообщает о небольшом празднике в честь победы. Просит прибыть. Зовет и вас с Темари, — проинформировал он Канкуро. — Я-то с удовольствием, а вот Темари в последнее время ничего слышать не хочет о Конохе. Ругается на всех, особенно достается ее группе генинов в академии. Лично я вот безумно рад, что все это наконец-то закончилось, — пожал плечами Канкуро. — Разве можно понять этих девушек? Вот, что ей не хватает? Никогда не женюсь! Никогда, — причитал старший брат Казекаге. — Я же не ты! — Хорошо, — остановил брата Гаара, предсказывая еще долгий бессодержательный монолог, с множеством пустых эпитетов. — Пусть поможет Матсури с подготовкой к свадьбе. — Зачем тебе так рано жениться? — решил-таки задать давно мучающий его вопрос марионеточник. Весть, что молодой Казекаге женится сразу после официального подтверждения победы над организацией «Акацуки» разнеслась быстрее, чем ветер по пустыне разносит песок, и теперь жители Суны обсуждали уже не окончание войны, а это столь неожиданное решение их правителя. Многие недоумевали и возмущались столь быстрой женитьбе пятого казекагэ, аргументируя это тем, что деревня ещё не успела похоронить погибших, да и сам Гаара еще слишком молод. Другие же, напротив, считали его поспешность вполне осмысленной, говоря о том, что жизнь должна продолжаться, и их соотечественники погибли не для того, чтобы остаток жизни по ним вытирали слезы. Многие молодые люди, следуя его примеру, скорейшим образом женились. Но, пожалуй, истинную причину того, почему юный господин казекагэ всё-таки решился на брак, да ещё и так скоропостижно, знал только сам Гаара и старейшины Суны. — Поговорив со старейшинами, я решил, что Матсури мне наиболее подходит. Она умна, скромна и является талантливой куноичи, — медленно, как всегда без эмоций, ответил Гаара. — Но так скоро? — Скоро? А ты знаешь, сколько мне еще осталось жить?***
— Вообщем, я это, — нелепо начал Наруто, обращая на себя внимание. — Я собрал вас всех не только за тем, чтобы отпраздновать нашу победу, но и сообщить о том, что Сакура согласилась стать моей невестой! — радостно сообщил Узумаки, поднимая стакан с клюквенным морсом. Все удивлённо уставились на счастливого джинчуурики, обнимающего покрасневшую Сакуру. Какаши даже поднял взгляд, до этого весь вечер был прикованный к страницам очередной книги Джирайи. Лишь Хината опустила глаза, сжимая свой стакан. Неджи с Кибой бросили на нее встревоженные взгляды. Почувствовав, что на неё смотрят, девушка резко вскочила со своего места, тем самым полностью переключив взгляды всей компании на себя. На мгновение Неджи показалось, что она сейчас заплачет, но вместо этого она подняла свой стакан, и первой нарушив неловкое молчание, громко произнесла: — Кампай! Все как по команде начали вставать со своих мест, поднимая свои стаканы и крича: «Кампай!». Наруто улыбнулся еще шире и залпом выпил свой морс. Алкоголя он не признавал, наблюдая за тем, как часто напиваются Джирайя с Цунадэ, да и от одного его запаха парня выворачивало наизнанку. Поэтому все собравшиеся пили безалкогольные напитки. Хината, залпом опустошая свой стакан, очень сейчас жалела, что это не была пиала с саке, которое ей всегда приходилось пить на официальных церемониях клана Хьюга. Оно было неприятное на вкус и обжигало горло, зато расслабляло и делало сознание несколько туманным, что сейчас было так же необходимо, как глоток свежего воздуха. Дождавшись, когда ее уход будет менее заметен, Хьюга тихо выскользнула на улицу. Маленький ресторанчик, который специально был снят для торжества, что устроил Узумаки для своих друзей, располагался у небольшого озера, у которого стояла маленькая деревянная беседка. Быстро добежав до её края и сбросив обувь, Хината вскочила на деревянные перила и прыгнула. Но только вместо того, чтобы коснуться ступнями поверхности темной воды, она какими-то неведомыми силами была поднята в воздух. Еще через секунду девушка оказалась на крыше этой самой беседки, стоя перед Гаарой. — Главнокомандующий Казекагэ-сама? — немного вопросительно от неожиданности проговорила куноичи и вежливо поклонилась. — Я больше не главнокомандующий, — спокойно отозвался Гаара. — Простите, Казекагэ-сама, — проговорила Хината, краснея от смущения, и снова кланяясь. — Как проходит праздник? — спросил Гаара после нескольких секунд неловкого молчания. — Наруто объявил о свадьбе с Сакурой, — немного дрогнувшим голосом ответила девушка. — Разве это повод бросаться в воду? — спокойно спросил молодой казекагэ. — Нет!.. Я вовсе не бросалась в воду, я не хотела, — Хината запнулась. — Мне просто хотелось подышать свежим воздухом, — наконец-то выдавила она из себя разумный ответ. — Луна сегодня необычно красива, и звезды так близко, что хочется прикоснуться к их холодному блеску. В подтверждение своих слов Хината посмотрела в небо и замерла: все было еще прекрасней, чем она могла себе вообразить. Большой серебряный диск висел на черном бархатном полотне, украшенном светящимися огоньками звезд. Из ближайшей рощи доносилось пение соловья. Теплый летний ветер нежно обдувал тело, заставляя развеваться не убранные в прическу волосы. Красиво, тепло и спокойно. Хьюга постепенно начала успокаиваться, сердце билось уже медленнее, дышать стало легче, а разум прояснялся. Гаара внимательно смотрел, как меняется взгляд темноволосой девушки с испуганного и грустного на восторженный и умиротворенный. И только теперь он в полной мере смог разглядеть свою собеседницу. Невысокая девушка с довольно простой, но аккуратной причёской, одетая в искусно сшитое и, несомненно, дорогое праздничное кимоно. Где-то он видел её раньше. Наверное, она была одной из тех куноичи, которые сражались под его командованием. — Как Вас зовут? — спросил Гаара. Девушка от неожиданности вздрогнула и снова повернулась к нему. — Хьюга Хината, — проговорила она, краснея, и в этот раз ругая себя за рассеянность. Хьюга. Несомненно, очень известная фамилия. Бьякуган этого клана не раз спасал жизни их в этой войне, предугадывая появление врага за несколько километров. А вот её имя Гааре ничего не сказало. — Хьюга-сан, что за печаль заставила Вас броситься в воду? — холодно и властно задал вопрос казекагэ. Хината удивленно и испугано взглянула на своего собеседника. Холодный взгляд бирюзовых глаз, за которым, казалось, невозможно ничего прочесть. Ноги, расставленные на ширине плеч — наиболее устойчивая позиция, руки, скрещенные на груди — как будто защита от всего мира. И вокруг этой неприступной фигуры кружатся крупинки мелкого желтого песка. Девушка снова вздрогнула. Он ждал от неё ответа. Холодный, неприступный и такой пугающий. Хината впервые за сегодняшний вечер увидела в этом человеке того самого демона, который много лет назад участвовал с ней в одном экзамене. Монстра, убивающего без причины одним движением руки. Гаара видел, как её глаза наполняются этим страхом перед демоном. Он видел этот взгляд сотни раз, а может и тысячи на лицах женщин, мужчин, детей. На сильных и слабых, на смелых и трусливых. Кошмар, который он уже так долго и мучительно пытается забыть. Он вдруг ожил, рисуя страх в глазах девушки с глазами цвета полной луны. У Гаары задергался глаз, а в голове неприятно застучала кровь. «Опять», — подумал Гаара, потирая висок. — «Когда же это закончится?» Песок, лишённой воли шиноби, медленно осыпался вниз, скользя по пологой крыше беседки золотыми струйками прямо в озеро. «Какая я дура», — грустно подумала Хината: «Зачем ему меня убивать? Если до сегодняшнего дня он и не подозревал о моем жалком существовании. И почему я не могу ему сказать правду?» — Я… — Хината запнулась. — Я собиралась танцевать. Наследница клана Хьюга любила танцевать в одиночестве ночи при полной луне. Это был её секрет. О котором было ведомо разве что Кибе и Шино, но сами они никогда не видели её танца. Абурами уважал желание Хинаты оставить эти моменты жизни только для себя. Порывы же Кибы подглядеть за своей напарницей сдерживал Шино с его тысячной армией насекомых... Гаара, казалось, никак не отреагировал на её слова, погружённый в свои собственные мысли. — Я Вам покажу, — тихо произнесла Хината, почувствовав какую-то скрытую боль молодого человека. В этот раз она беспрепятственно спрыгнула на поверхность озера, чуть колыхающуюся от теплого ветерка. Она решила не смотреть в сторону своего невольного зрителя и представить, что она совершенно одна на лесном озере, и где-то вдалеке доносится шум маленького водопада. — Стихия воды: водовороты, — прошептала Хьюга, сложив несложную печать. Несколько небольших столбиков воды взметнулись вверх по велению её руки. Куноичи закружилась, заставляя их двигаться с ней в одном ритме. Где-то в голове у Хинаты заиграла мелодия, и она забыла о Наруто, обо всех своих проблемах, ожидающих её в родном клане. И о Гааре, который не спускал с нее своих бирюзовых глаз. Остались только она, озеро и эта теплая летняя ночь. Гаара не сразу понял смысл слов, сказанных этой странной куноичи, а когда она прыгнула на водную поверхность, подумал, что девушка просто хочет сбежать от него. Но уже через несколько секунд он, словно завороженный, смотрел, как стройная девушка в кимоно цвета слоновой кости, расшитом серебристыми нитями, плавно двигается. И самое удивительное, что вода как будто тоже танцует вместе с ней. Он не знал, как долго гибкое существо кружилось в своем волшебном танце под известную лишь ей музыку. Время навсегда остановилось. Головная боль ушла и разум очистился. Стало вдруг так спокойно, что Гааре казалось, что больше ничего не существует в мире кроме этой сказочной ночи и мифического существа, подчиняющего себе водную стихию. Но все закончилось так же быстро, как и началось. Девушка остановилась, а вода, сопровождавшая весь танец, мелкими каплями серебра разлетелась от неё во все стороны. Хината осталась стоять на поверхности озера, подняв глаза на казекагэ. Гаара спустился к ней на облаке из песка. Он внимательно оглядел Хинату: хотя она и заставляла воду выделывать невероятные трюки, ее кимоно и волосы, убранные в простую прическу, были абсолютно сухи, а вот на щеках были мокрые дорожки. Он не знал, что так огорчало Хьюгу в эту ночь, но он точно понимал, что девушка поведала ему одну из своих тайн. То, что она сейчас делала с водой, расслабленно двигаясь, — ее секрет. И он неожиданно стал его частью. — Я тоже скоро женюсь, — тихо произнёс Гаара. — Поздравляю, — облегченно улыбнулась Хината, радуясь, что он нарушил неловкое молчание и ничего не сказал о ее танце. Она бы очень не хотела, чтобы ее кто-то оценивал в этом. Хьюга бы потеряла что-то очень важное для себя, если бы её собственное ощущение навсегда могло быть перекрашено чужим мнением. Этот юноша ненадолго заставил её позабыть о словах возлюбленного, и Хинате искренне захотелось отблагодарить его. Девушка вынула из прически заколку, и густые длинные волосы рассыпались темно-синей волной. — Это подарок для вашей невесты, Казекагэ-сама. Хината на открытой ладони протянула ему серебряную заколку. Изящную и тонкую ювелирную работу украшала водная лилия. Её подарила Хинате мама за несколько недель до своей смерти, сказав, что она непременно принесёт ей счастье. Хината с детства мечтала надеть её на свадьбу с любимым, но теперь это не имело никакого смысла. Детская мечта разбилась вместе со словами Наруто о том, что он женится на другой. Узумаки выбрал Сакуру, не смотря на то, что он еще с момента нападения на деревню Пейна знал о её чувствах. Гаара бережно взял протянутый подарок. Ему никогда не преподносили подарки в столь странной манере, и он, не зная, как отказаться, просто принял его. — А для Вас у меня ничего нет, — проговорила Хината, снова покраснев. — Вы мне и так подарили несколько минут покоя, Хьюга-сан. Гаара поклонился девушке в знак благодарности. И только когда Сабаку поднял голову, она решилась взглянуть в его глаза. Во взгляде не было прежнего холода, его заменили мир и покой. «Мои мелкие неприятности просто пыль, по сравнению с тем, что свалилось за всю жизнь на этого человека. Боль и ненависть окружающих сменилась ответственностью за целую деревню и победу в этой войне. Мне за всю жизнь не испытать всего, что он испытал за свои семнадцать лет», — подумала девушка, стоя рядом с Гаарой уже на крыше беседки. Больше они в этот вечер не сказали друг другу ни слова. Каждый думал о своем, забыв о существовании друг друга. И только когда небо начало светлеть и первые лучи солнца появились из-за горизонта, они, не сговариваясь, спрыгнули с крыши, и, подарив друг другу лишь легкие поклоны, разошлись в разные стороны. Хината отравилась домой, в поместье великого клана Хьюга. А Гаара собирался отправиться попрощаться с Наруто, и сразу же после этого намеревался вернуться в Суну, где его ждали сестра и невеста.***
Два года спустя. Шикамару лениво ковырял краем сандалии землю под своими ногами, засунув руки в карманы. Еще одна дурацкая миссия в еще один дурацкий день его дурацкой жизни. Как же это все раздражает. Но, вопреки его желаниям или недовольству, работа, долг и беспрекословное подчинение хокаге не обсуждаются. Кстати, место главы деревни по-прежнему занимала Цунадэ, несмотря на явное рвение Наруто надеть шляпу со знаком огня. Миссия в Суне. Ну, неужели у Цунадэ нет другого более неприятного места, куда можно отправить юного гения? Например, в страну снега, где столбик термометра никогда не поднимается выше минус пяти градусов по Цельсию. Нет, она думает, что Шикамару лучше подпалить на солнце, чем заживо заморозить. Он нервно выбросил докуренную сигарету в траву. Вредная привычка, перенятая у учителя, помогала на несколько минут воспринимать мир не так мрачно. Окончание истории с Акацуки к его вечной меланхолии прибавило постоянную депрессию, которая превратила его жизнь после черной полосы войны в серое унылое существование. После того, как молодые шиноби видели столько крови, смертей и боли, во всех них что-то изменилось: кого-то это сблизило, кого-то отдалило друг от друга. Как будто война переплела узор из красных нитей судьбы по своему собственному усмотрению. Их с Ино развела война. Точнее, развела смерть друга Чоджи. А два человека — это не команда, а молодые девушка и парень — даже не друзья. Ино изменилась еще сильнее, чем он. Казалось, после смерти отца и Чоджи она забыла саму себя, и из капризной и веселой девчонки превратилась в серьезную, молчаливую и замкнутую девушку, пропадающую в свободное время в лабораториях с Шизуне или в библиотеке, зарываясь в пыльных книгах и свитках. Пучок туго стянутых волос на затылке заменили конский хвост из шикарных волос. Они все очень сильно изменились, в них во всех что-то сломалось, несмотря на одержанную победу. Были, конечно, и те, кто на первый взгляд сумел остаться верен самому себе. Например, Наруто сохранил и свою мальчишескую веселость, и неугасаемый оптимизм, вопреки тому, что он был женат на Харуно Сакуре, девушке с нелегким характером и тяжелой рукой. Может, они остались прежними, потому что вернули своего потерянного друга в деревню. Учиха Саске «осчастливил» Конохагакурэ своим возвращением. Жил с Джуго и Карин в своем старом доме, прилежно исполнял все миссии, тренировался, ни с кем не вступал в открытые конфликты и иногда улыбался. Шикамару, чтобы отбросить ненужные мысли об Учихе, связанные с самыми неприятными своими воспоминаниями, поднял взгляд на оживленную улицу Конохи. А вот и еще одна представительница той группы, которых, казалось, война почти не задела своим ядовитым клинком. Хьюга Хината. Несмотря на смерть Шино и женитьбу Наруто, девушка не изменилась, разве только стала ещё более замкнутой. А может Наре так только кажется. Но, пожалуй, у него ещё будет достаточно времени, чтобы это понять. Хьюга выбрана в качестве второй «жертвы» на алтарь этой нелепой миссии, которая, к слову сказать, должна продлиться почти год. Дорога, наполненная печальными воспоминаниями и тяжелыми мыслями, пролетела перед Шикамару и Хинатой чередой быстро меняющихся пейзажей. Идти по тем местам, где проливалась кровь знакомых и близких, — значит снова пережить этот кошмар. И, очутившись через четыре дня перед стенами великой Сунагакуры, парень с девушкой почувствовали огромное облегчение. Двум молчаливым и замкнутым молодым людям было в глубине души тяжело переносить общество друг друга, хотя они оба считали, что оказались в наиболее лучшей компании для себя. Так как ни один из них не пытался вести вежливые и бессмысленные беседы, пытаясь разузнать о мыслях напарника. У входа в деревню их уже ждал высокий, светловолосый молодой шиноби, представившийся как Сато Каору. Он после короткой проверки их личности назвался их сопровождающим. Их вели по главной улице прямо к самому сердцу скрытой в песках деревни — резиденция казекагэ виднелась вдали, выделяясь среди прочих строений. Мимо них проходили люди: гражданские и шиноби, блестя на солнце протекторами со знаком Песка. Дети с любопытством оглядывались им вслед, заметив рисунок Листа. Хината после однообразного пейзажа пустыни с интересом осматривала дома необычной шарообразной и цилиндрической форм с круглыми окнами. Казалось, они были сделаны из монолитного камня, настолько гладка была их поверхность без уловимых глазу швов. Всё кругом утопало в желто-коричневых оттенках: дороги, дома, высокая стена, окружающая заботливым кольцом всю Суну, яркое солнце. И только небо голубым полотном висело над деревней. Небо, которое всегда напоминало ей о глазах Наруто.***
Видимо, пятый казекагэ считал, что поприветствовать наследницу клана Хьюга и подающего большие надежды стратега Шикамару, сына героя войны с Акацуки Нара Шикаку, должен лично. Особенно с учетом того, что в ближайшем времени им предстоит много работать вместе. Каору открыл перед Шикамару и Хината дверь, приглашая в просторный кабинет с традиционными для Суны круглыми окнами. Огромный стол из черного дерева, на котором аккуратными стопками были разложены какие-то бумаги и свитки, несколько стеллажей с книгами и пару кресел у стены. Во всём этом чувствовалась некая аскетичность, не нарушаемая никакими лишними предметами или декором. Сам хозяин мог бы и потеряться в собственном кабинете за горами документов, но темно-рыжие волосы невольно притягивали глаза к своему обладателю. Казекагэ поднял глаза, отдающие холодным светом яркой бирюзы. Хината с интересом и каким-то страхом посмотрела в эти глаза, думая о том, узнает ли он её, но Гаара, даже если признал в ней ту танцующую на озере девушку, никак не выдал этого. Шикамару же безразлично обвёл взглядом всё помещение и остановил его на казекагэ, оценивая, изменился ли тот с момента их последней встречи. Гаара за прошедшие годы перестал походить на маленького хрупкого подростка. Юношеская худоба ушла, плечи и грудная клетка, благодаря ежедневным тренировкам, стали шире, черты лица жестче, только глаза не изменяли своему холодному блеску, а взгляд так же был направлен куда-то вдаль, как будто сквозь стоящих перед ним людей. — Добро пожаловать в Суну, Нара-сан, Хьюга-сан, — официально поприветствовал их Гаара, сложив перед собой руки в замок и чуть склонив голову. Ответом ему служили два вежливых поклона и такие же формальные приветствия. — Я решил не откладывать нашу встречу и сразу ввести вас в курс дела. Вам, должно быть, уже сообщили, что, хотя сейчас официально и заключен мирный договор о помощи и сотрудничестве между пятью великими деревнями шиноби, Суна и Коноха имеют негласное соглашение. Уже более двух лет мы занимаемся поиском пропавших биджу. И недавно поиски дали первые результаты: в одной из пустынь нашей страны была обнаружена пещера, из которой чувствуется огромное количество чакры. Наши сенсоры пытались выяснить тип чакры и ее источники. Но для них это закончилось весьма печально: все семеро умерли после пребывания там. Медики установили, что причина смерти — полное истощение организма. Это копии их отчетов и подробный медицинский отчет о вскрытии тел. Казекагэ протянул две папке коноховцам. — Как долго ваши люди провели в пещерах? — спросил Шикамару. — Чуть больше двух суток. — И за это время они ничего и никого не нашли? — Нет, только стены с древними рисунками и несколько статуй. — А источники чакры? Ведь где-то должна быть их концентрация? — Как вы сможете прочесть в отчетах, они ощущали равномерное распределение чакры по всему комплексу пещер. Нара нахмурился. И Хината, поборов робость, решила высказать свои мысли, чтобы не казаться себе самой и окружающим бесполезным приложением к своему гениальному напарнику. Всё-таки, она сама выпросила у Цунадэ эту миссию, едва услышав о её сроке. — Это как в живом существе: чакра способна распространяться по всему телу по специальным каналам, но всё равно самая ее большая концентрация у большинства шиноби в области солнечного сплетения, — подала голос Хината. — Мне приходила такая мысль в голову, Хьюга-сан, — Гаара вежливо перевёл взгляд с Шикамару на Хьюгу. — Темари потратила несколько недель, чтобы найти описание чего-то подобного в наших архивах. Но результат ничего не дал. Есть правда сведения о том, как Сасори запускал чакру по искусственным каналам своей марионетки, но для начала он сделал эти каналы из живых тканей, так что они могли сохранять накопленную чакру, а в данном случае мы имеем дело с горными неорганическими породами. Поэтому я и обратился к хокагэ, решив, что это может иметь отношение к деятельности Акацуки. Мы брали несколько камней из пещеры на анализ органических соединений, но ответ получили отрицательный. — А камни сохранили запас чакры после их перевозки в Суну? — снова задал вопрос Шикамару. — Нет, ни малейшего, я вообще сомневаюсь, что это возможно. В лаборатории сказали, что это обычные горные породы, каких полно не только в нашей пустыне, но и по всему континенту, — подробно разъяснил Гаара. — Мы с Хинатой займемся изучением материала, и, думаю, через пару дней сможем быть готовыми к изучению самого объекта, — проговорил Шикамару. — Хорошо, но сначала вам следует отдохнуть с дороги, — согласился казекагэ. — Проживать будете в нашем доме как почетные гости деревни Песка. И ещё данная информация не должна поддаваться никакой огласке, иначе не избежать вмешательства глав других деревень, также паники среди рядовых шиноби. Поэтому Цунадэ-сама выбрала вас в качестве своих доверенных лиц, как наименее вызывающих подозрения по данному делу. Кроме вас все подробности известны только Канкуро, Темари, Сато Каору, Баки и моей жене Матсури. Официально вы будете заниматься обучением детей в академии ниндзя Суны, — Гаара закончил монолог, ожидая вопросов. Но коноховцы промолчали, лишь только Хьюга склонила голову в знак благодарности. — Каору, — обратился Казекаге к своему помощнику. — Проводи гостей.***
— Наруто, это что такое?! Сколько можно тебе говорить — убирай за собой, — ругалась Сакура, обходя гостиную. — Меня не было дома всего сутки. Бывшая Харуно вернулась с очередного дежурства в больнице, и что она видит?! В раковине полно грязной посуды, в гостиной разбросаны какие-то свитки и тут же грязные носки с футболкой. — Наруто, неужто так сложно запомнить, что грязное белье надо относить в ванную, — возмутилась молодая жена, натягивая черные перчатки. — Ты же обещал, что такого не повторится! Наруто, чувствуя приближение бури, стал осторожно продвигаться ближе к окну, в надежде быстро покинуть дом до тех пор, пока его супруга не придет в себя и не успокоится. — Я не специально, Сакура-чан. Так получилось, — оправдывался джинчуурики. Но Сакура была уже совсем близко, и, схватив его одной рукой за футболку, второй уже хотела нанести удар, целясь в нос, но Узумаки ловко перехватил руку жены и, долго не думая, просто поцеловал ее. Как всегда нежно, постепенно углубляя поцелуй. Сначала Сакура хотела отстраниться, но потом, уже забыв обо всем, обняла своего мужа. Через пару минут в гостиной валялись не только грязные футболка с носками, но и платье с другими элементами женского гардероба, а в спальне счастливый Узумаки обнимал свою жену, которая уже крепко спала на его груди. В такие моменты Наруто ни о чем не жалел. Ни о том, что он является носителем девятихвостого, ни о том, какой тяжелый путь прошла их с Саске дружба, ни даже о последней войне. Все это привело к тому, что он любит Сакуру, а она любит его. Наследник четвертого Хокаге наконец-то обрел свою собственную семью, которой он был лишен с детства. У него была любимая жена, и названный брат — последний Учиха, а также родители Сакуры, которые приняли его как сына и очень любили. После окончания войны его жизнь стала довольно размеренной: тренировки, миссии, дом и частые встречи с друзьями. Это были действительно самые мирные годы для страны Огня и самого Наруто. Он ещё немного полежал, гладя девушку по мягким волосам и с нежностью ловя ее чуть приподнятые во сне уголки губ, и отправился на кухню мыть посуду. Второй такой трюк с Сакурой не прокатит, он уже пробовал. Трижды. И все три раза ему пришлось слушать обидные подтрунивания Ино, когда та залечивала его синяки, оставленные любимой женой.***
Шикамару сидел на кровати в комнате, которую так любезно предоставили ему в доме пятого казекагэ. — Сабаку, но Темари, — прошептал Нара, бросая папку с документами на пол, и откидываясь на постель, — Какая же ты стала теперь? Все два года он то желал никогда ее не видеть, то мечтал только об ещё одном её взгляде. Он то хотел, чтобы Темари испытала всю ту боль, которую причинила ему, то молил богов забыть все, что связано с ней. Он не хотел ее видеть, только не после того, что между ними было, только не после провала той миссии, только не после того, как умер Чоджи. Только не после ее слов. Но воспоминания, не спрашивая, побежали живыми картинками перед глазами. Шикамару помнил всё до самой последней детали. — Мы должны остановить Саске любой ценой, — серьезно проговорила Сакура. Цунадэ и Шикамару переглянулись, Шизуне сочувственно положила руку на плечо Харуно. Она, как и Нара с пятой, знали, чего стоило девушке это решение. Что значит растоптать свои чувства и перечеркнуть навсегда мечты. И самое ужасное — предать Наруто. — Не надо меня жалеть, — твердо продолжила ученица Пятой, сбрасывая руку помощницы Хокаге. — Все и так понятно: он не остановится ни перед чем, чтобы разрушить Коноху, а значит, он встанет на сторону «Акацуки», что еще более усложнит задачу победить в этой войне. Сай сегодня доложил, что отряд Учихи еще не присоединился к армии противника, но он к ним движется. У нас есть не более трех суток, чтобы перехватить Учиху и убить!.. — Заметь, Сакура не я это сказала, но ты права, — тихо произнесла Цунаде. — Шизуне, сформируй отряд. Через час отряд был готов к выходу: Шикамару, Сакура, Чоджи, Киба, Хината, Шино, Сай и Ли получили приказ убить своего бывшего товарища и лучшего друга Узумаки Наруто. Уже ночью того же дня вся команда разбила лагерь в лесу. Шикамару сидел около костра, держа перед собой руки, как он всегда делал, придумывая очередной план. Убить Учиху Саске. Как просто произнести этот приказ, но как же сложно осуществить его. Шикамару ненавидел историю еще с академии, где нудно и долго преподаватель рассказывал о людях, которые когда-то тоже топтали эту землю, объясняя причины их поступков и подробно описывая последствия их действий. Кроме того, что это было ужасно скучно, еще приходилось к экзаменам учить эти нескончаемые списки имен, событий и дат. Нара младший никогда не верил в правдивость истории: события всегда искажаются теми, кто их описывает. Никто просто не в состоянии знать всех фактов того или иного события, к тому же любой историк — человек и может по своим личным причинам или под влиянием существующих тогда порядков и власти намеренно исказить правду. И чем древнее история, тем больше и больше появляется выдумок и догадок. Так появляются легенды и предания, но исчезает сама истина. Но чему история действительно учит, так это тому, что убить можно каждого. Убивали и правителей, и самых сильных шиноби, и мудрейших старейшин, и целые кланы могли вырезать лишь за одну ночь. Шикамару Цунадэ поведала правду о гибели клана Учиха, и теперь им придется завершить то, что не закончил Итачи. Здесь не надо быть гением, чтобы понять цель, которую преследует Саске. Другой вопрос, как далеко он собирается зайти в своей мести. Какова его цель? Старейшины Конохи и их кланы или вся деревня? Логично было бы убить только причастных к этому людей, но Учиха, по мнению Нары, под влиянием эмоций не всегда поступает логично и обдуманно. Во-первых, сбежать из деревни к Орочимару было верхом безрассудства: мало ли что обещал змеиный санин, ему уж точно нельзя было верить на слово. Он поставил Учихе свою печать и тем самым чуть не убил его. Нара понимал, что это была своеобразная проверка на наличие силы у Саске и способности контролировать печать, которая награждала выжившего силой, что до этого была ему недоступной. Но сколько еще проверок выдержал бы организм мальчика, никто не знал. Когда Орочимару наконец-то заполучил Учиху, он либо был осторожен в своих экспериментах, либо перестал ставить над ним опыты. Впрочем, в конце концов, Учиха поступил разумно, убив своего сенсея. Во-вторых, Учиха Итачи. Если бы ему в двенадцать лет кто-то сказал, что Итачи прикончил весь клан, чтобы доказать какой он сильный, Шикамару бы в это поверил, не задумываясь, как впрочем сделал и Саске. Поступая в академию и учась в ней, мальчишки мечтали только о силе и славе шиноби, поэтому такое объяснение вполне годится для мальчишки. Именно для мальчишки, но никак не для взрослого парня. Саске был умен, он должен был заподозрить подвох, но ненависть заглушила голос разума. А Учиха Итачи умело поддерживал свою легенду, периодически подпитывая ненависть младшего брата, но вместо того, чтобы спасти жизнь Саске, он ее разрушал. В-третьих, встать под командование нового лидера, называемого себя Мадарой, который, несомненно, уже что-то наговорил потерянному и опустошенному после мести Саске, и наверняка смог добиться, если не его доверия, но уж точно показал возможность дальнейших действий. Но, тем не менее, обладатель шарингана не так самонадеян, как может показаться на первый взгляд, и, правильно рассудив, что одному будет трудно осуществлять задуманное, набрал себе команду. Нара знал о них только то, что сообщила Шизуне. Суйгецу — мечник тумана с необычной способностью превращаться в воду и снова по молекулам собирать свое тело; Карин — бывшая приспешница Орочимару и превосходный сенсор; Джуго — источник печати Орочимару и шиноби с неконтролируемой силой. Чтобы справиться с Учихой придется иметь дело еще и с этой троицей. Поэтому Шикамару лично выбирал себе команду. Он желал её видеть более многочисленной, но в преддверии предстоящих сражений Пятая голосом, не терпящим возражений, сказала: «Максимум восемь человек, включая тебя, Нара». Сакура была включена в группу автоматически, хотя он бы сам пожелал видеть ее в команде: Харуно стала очень сильна, к тому же отличный медик, но самое главное она имела прямое отношение к прошлому Саске, что могло быть полезным. Узумаки Наруто полностью исключался из рассмотрения: ему вообще никогда не должна была придти в голову мысль, что такой приказ вообще может быть отдан. Яманака Ино отлетала по тем же причинам, что и Наруто: она испытывала чувства к Учихе. Но Чоджи Нара сразу же вписал в список, так как только ум и работа в своей команде компенсировала слабости Шикамару: гендзюцу он не владел, довольно маленький объем чакры делал его возможность использование ниндзюцу довольно ограниченной по времени, либо приходилось ослабевать саму технику. Длительные тренировки после смерти Асумы дали свои результаты, и он довольно далеко продвинулся в тайдзюцу, но даже близко не стоял к таким, как Рок Ли. Это имя он поставил четвертым в списке. И не надо забывать, что Саске еще нужно было найти. Из-за таких рассуждений в команду попали Киба, Шино и Сай. Последнему он не доверял, но тот смог ранее собрать об Учихе необходимую информацию, и при этом был жив и здоров. Еще он хотел видеть в своей группе Хьюгу Неджи, но ему было отказано, и Нара вписал имя Хьюги Хинаты, посчитав ее любовь к Узумаки совершенно неважным фактом в этом деле, и здесь он допустил первую ошибку. Сакура вышла из палатки и села рядом с Шикамару. Повелитель теней поднял на нее глаза: — Я же сказал спать, Сакура. Мне не нужен не выспавшийся ниндзя-медик. — А что насчёт лидера команды, который клюет носом? — парировала Харуно. — Кто-то должен сидеть на посту, в пять меня сменит Шино. Тем более мне нужно время подумать, — неохотно объяснил Нара. — Все давно спят, а мне не уснуть, — пожаловалась девушка. — Я тут чай травяной заварила, он бодрит. Будешь? И ученица Пятой, открыв термос, разлила по железным чашкам еще горячий напиток. Одну она протянула другу, другую обхватив ладонями, преподнесла к губам. Шикамару сделал глоток, и выплюнул содержимое на землю. Харуно бросив быстрый взгляд на Нару, вскочила на ноги, отбросив свою чашку в ближайшие кусты. — Сакура, ты меня, что за дурака держись! — воскликнул Шикамару. — Что ты подмешала? Куноичи, преодолев первое замешательство, двинулась на напарника с вполне определенными целями: обезвредить противника, и тут же встала, как вкопанная: мастер теней знал свое дело. — А теперь, слушай меня, Сакура, и знай, что только идиоты разводят ночью костры, когда кого-то преследуют. Но только не тогда, когда самая твоя сильная техника — тени. Но тени без света — мрак, — прошипел Шикамару, заставляя Сакуру поднять термос и поднести его ко рту. — Напарников ты вырубила обычным медицинским дзюцу, а меня решила усыпить этим настоем. Сакура чувствовала, что ей не выбраться, просто не успеет, и она решила уговорить Нару. — Ты не понимаешь, Шикамару. Я должна одна это сделать, и пусть Наруто возненавидит только меня одну, а не всех вас. А главное он будет верить Цунадэ. Если же он все узнает, с ним может произойти то же самое, что с Саске. Он нас всех возненавидит и захочет отомстить. Он не захочет вернуться в Коноху. Он не простит этого, Шикамару! Сакура чуть не плакала, ее четко продуманный план рушился на глазах. — Во-первых, ты не сможешь победить силой, нужен план… — но его перебила Сакура. — У меня есть план: я скажу, что хочу быть вместе с ним, стать его последовательницей, — проговорила Харуно, и, почувствовав слабину техники, резко двинулась вперед. Куноичи с молниеносной быстротой нашла сонную артерию на шее напарника, и надавила на нее. Тело Нары упало с характерным хлопком, превратившись в белый дым. «Ксо», — подумала девушка, оглядываясь по сторонам: «Как я могла забыть? Это же не кто-то, а Шикамару, а он и не таких, как я, вокруг пальца обводил». — Я здесь, — окликнул её наследник клана Нара, который уже стоял на ветке высокого дерева, — Так вот о твоем так называемом плане, который мне тоже приходил в голову. Саске просто так не подпустит тебя, и даже если по каким-то причинам ты ему окажешься нужна, он захочет испытать тебя. Кого ты готова будешь ради этого убить? Ребенка, друга или, быть может, спалить целую деревню? — Я планировала убить его сразу же, как представится шанс. — И это будет последнее, что ты попытаешься сделать в жизни. Саске силен, невероятно силен. У него отменная реакция, опыт и годы тренировок. Этот человек убил Орочимару, Учиху Итачи, и Дейдрару в одиночку, — надавив, на последнее слово проговорил Шикамару. Сакура опустилась на колени, закрыв лицо руками. Она знала, что напарник прав: ей не обмануть его, а тем более не одолеть силой. Нара оторопел, он не знал, как успокаивать расстроенных девушек. Он понимал и совсем не осуждал напарницу. Ей предстоит убить любимого человека, чтобы спасти жизни других близких людей. Ей придется предать лучшего друга, потеряв и его любовь. Это равносильно тому, что ему прикажут убить Ино на глазах Чоджи. Шиноби спрыгнул рядом с девушкой и, сев перед ней на корточки, тихо, насколько он умел, нежным голосом сказал: — Мы все знали Саске еще с академии. Хотя он никогда и не был нашим другом, но он был шиноби Листа, нашим товарищем. Однажды мы, рискуя жизнями, попытались его спасти, но он отказался от нашей помощи. И деревня простила ему бегство, не преследовала тогда, потому что мы все тогда просили об этом Пятую. Но теперь он встал против Конохи. Но мы будем с тобой до конца. Пойми, Сакура: все, кто сейчас спит в палатке идут на это осознанно, зная, что, возможно, потеряют дружбу Наруто. — Прости меня, Шикамару, — бросилась девушка в объятья напарника, повалив его на спину, и разревелась в голос, уткнувшись в его чунинский жилет. Шикамару лежал на холодной земле возле давно потухшего костра и нерешительно несколько раз похлопал ту о спине. Нара понимал, что сейчас Харуно Сакура уже оплакивала смерть своей первой любви — Учихи Саске. И ей надо дать возможность выплакаться, так ненадолго станет легче, так у нее будут завтра силы сделать намеченное. Скоро Сакура так и уснула, лежа на Шикамару. Он не стал тревожить ее сон. В пять утра из палатки вышел Шино, и занял свой пост. Если его и удивило, что Нара с Харуно спали в обнимку на холодной земле, он никак это не прокомментировал и унес эту тайну с собой в могилу. Из воспоминаний его вывел стук в дверь. — Шикамару-кун, нас ждут к ужину, — послышался мягкий голос Хьюги за дверью.***
Наруто готовил: положил рис в кастрюлю с кипятком, и, весело напевая какую-то мелодию, нарезал овощи, собираясь сделать салат. Обернувшись, чтобы взять следующий помидор, увидел Саске, который стоял, облокотившись о дверной косяк. — Сакура из тебя домохозяйку сделала, — ухмыльнувшись, сказал Саске, по-хозяйски проходя на чужую кухню. — Мне приятно готовить для Сакуры, — просто ответил Наруто, совершенно не стесняясь своего занятия. Он давно любил Сакуру и был безумно рад, когда она наконец-то сказала самое важное слово в его жизни: «Да». Еще в начале их совместной жизни Наруто решил сделать всё, чтобы стать хорошим мужем и Сакура не пожалела о своём решении. Но у него не было перед глазами примера родителей. Те две короткие встречи с Минато и Кушиной, или, лучше сказать, с их образами, оставили ощущение любви и уюта, но они не могли заполнить пробелы. Однажды он поделился своими страхами и сомнениями с Саске. Учиха тогда долго смотрел, как вода озера окрашивалась в кровавый цвет закатного солнца, а потом, когда Наруто уже не ждал ответа, произнес: — Мы просто заботились друг о друге. Всегда, в каждой мелочи, и никто не требовал за это благодарности. Последний Учиха почувствовал неловкость от внезапной откровенности и горькую печаль потери, отвернулся от друга. — Спасибо, Саске, — так же тихо ответил Узумаки, навсегда запомнив эти слова. Повар из Сакуры, как из самого Наруто, был неважный, но, когда она была дома, его всегда ждал горячий ужин. Ученица Пятой ненавидела уборку и домашнее хозяйство, но каждую субботу пол был вымыт, а чистая одежда Наруто аккуратно лежала в шкафу. Видя старания любимой, джинчуурики попросил свою тещу преподать ему пару уроков кулинарии — в результате он освоил варку риса, и еще приобрел кое-какие навыки по приготовлению пищи. И по мере возможности надевал поварской фартук со скромной надписью: «Будущий Хокаге». Когда Наруто раскладывал по тарелкам как обычно переваренный слипшийся рис, на кухню вошла заспанная Сакура в коротком домашнем халате. — Привет, Саске, — улыбнулась девушка. — Здравствуй. — Наруто не говорил, что ты зайдешь, — проговорила Сакура, одергивая вниз свой короткий халатик. — А я и не знал, Сакура-чан, — пропел Наруто, ставя на стол миску с салатом, — Кстати, а ты чего собственно приперся? А знаю, решил проверить, какой я гениальный повар, уж в этом я-то тебя сделал! Саске закатил глаза, но на вопрос ответил: — Меня прислала хокагэ. Шизуне заболела, и вот на замену решили послать Сакуру. Завтра утром, отправление от восточных ворот. — Ксо, — выругался будущей Хокаге, — У меня на завтра тоже миссия назначена, а так было бы здорово пойти всем вместе, и еще Какаши-сенсея бы позвать. Может, можно к вам напроситься? — Это вряд ли, Наруто, — ответила Сакура, садясь за стол рядом с мужем. — Шизуне должна была идти в деревню Звука, там эпидемия. Нужен медик, вот Суйгецу и попросил о помощи Цунадэ. А Саске назначили Шизуне в сопровождающие, так как он знаком и с самой деревней и с ее жителями. — Я как закончу, сразу к вам, — улыбнулся Наруто, игнорируя предупреждения Сакуре о возможном заражении. — Итадакимас! Оставшийся вечер прошел за бессмысленными разговорами, шутками и улыбками. Сакура ощущала это тепло, переполняющее её до краев, и так не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался.