Safe

Медленно размешивая сахар в кофе, Сэм, с блаженной улыбкой на лице, смотрит на птичку, сидящую на подоконнике. Он проснулся раньше, чем рассчитывал. Раньше, чем Рэйф. Который так и остался в кровати, даже когда Сэм довольно шумно поднялся и оделся — это его не разбудило. Впрочем, он всегда так хорошо спал после секса, что неудивительно, что его так вырубило. Плюс, учитывая сколько они вчера выпили… Хотя они определенно были трезвы, более-менее, когда Рэйф жадно целовал его, растягивал и… Сэм возбужденно облизывает губы. То, что случилось вчера — великолепно. Видит Бог, как сложно ему было утром, проснувшись рядом с Рэйфом и все еще ощущая запах секса на нем, смотреть на красные засосы на шее… хотелось разбудить его, расцеловать каждый сантиметр кожи, дотронуться до всех лакомых частей его тела… Но он сдержался. Рэйфу нужен хороший сон и он не посмеет его нарушить. Даже сгорая от желания. Вот когда он проснется, придет сюда, на кухню, и Сэм поставит перед ним чашку первоклассного кофе, вот тогда он… Быстрый топот за спиной, заставляет его обернуться и лучезарно улыбнуться пришедшему Рэйфу. Отлично, он быстро, кофе еще свежий, не нужно варить новый, можно отдать ему свою кружку. — Эй, доброе утр -… Он едва понимает, что происходит, но взбешенное лицо Рэйфа прямо перед ним и звук разбитого стекла — все расставляет по своим местам. Бедная птичка. Наверное, улетела в страхе, как только кулак Адлера пробил окно врезавшись рядом с виском Сэма. Дрейк косится на напряженную руку, медленно вынимающуюся из плена осколков и не может сдержать сиплого вздоха, когда кровь шумно начинает капать на кафель. — Никогда. Так. Больше. Не делай, — рычит Рэйф рядом с его ухом и презрительно трясет ладонью, отчего капли крови разлетаются чуть ли не по всей комнате. Что он сделал? Что не так? Сэм не может найти логики в произошедшем. Вчера ведь все было нормально, даже лучше — хорошо! Что изменилось за несколько часов?! Он ничего не успел натворить такого, чтобы его разозлить! — Я не понимаю… Недоуменно шепчет он, отчего Рэйф морщится так, будто это ранит его сильнее, чем расцарапанная ладонь. — Серьезно, что я сделал? Может, объяснишь мне, идиоту? — спрашивает он уже громче и тверже, когда Рэйф отворачивается от него и отходит, чтобы перевязать руку полотенцем. Но тот молчит. Молчит зло и недружелюбно, словно они вернулись в то время, когда Сэм его кинул. И это бесит. Чертовски сильно. Вот понадобилось ему играть в злостную молчанку, не легче ли объяснить в чем причина? Ему что, нравится заставлять Сэма страдать? Чтобы он стоял и угадывал, что не так, пока Рэйф будет презрительно морщиться? Да что вообще с ним такое? Они засыпали вдвоем, Сэм просто проснулся раньше, пошел на кухню сварить кофе и… О. Погодите-ка… — Рэйф, ты что, подумал что я…? Что я слинял? Спрашивает он тихо и, о боги, Рэйф одаривает его таким злым, но таким болезненным взглядом, что смотреть в его гетерохромные глаза становится просто невыносимо. Вот в чем была причина. Рэйф проснулся, обнаружил рядом с собой пустое место и первое, о чем он подумал, что это точь в точь, как тогда… Когда Сэм переспал с ним и сбежал прочь, пока Рэйф мирно спал ни о чем не подозревая. — Я не… Боже, Рэйф, я даже не думал, я… — Пошел ты, — цедит Адлер сквозь зубы и отшатнувшись от руки Сэма, недовольно добавляет, — не трогай, блядь, меня. — Дай мне хоть руку тебе обработать, пришибленный. Пропуская его слова мимо ушей, даже если они и звучат для него неприятно, он делает еще одну попытку и пытается взять его за кровоточащую руку, но получает лишь толчок в грудь. — Без тебя справлюсь. Шипят ему в ответ и Сэму остается только стоять, как статуя, пока Рэйф, ругаясь себе под нос, заматывает руку и уходит в ванную, чтобы заняться раной. Конечно, это он виноват в том, что Рэйф именно так отреагировал на его отсутствие в кровати. Наверное, в первый раз, это было так болезненно… Рэйф проснулся, похлопал рукой по пустому месту рядом с собой, понял, что правая сторона кровати уже давно холодная, вскочил и… а Сэма нет. Вообще. И охрана не знает, где он. Только потом, когда он уже добирается до записи с камер наблюдения и там видно, как Дрейк ловко перемахивает через забор — до него все доходит. И он злится, рвет и мечет, клянется уволить всех к чертям собачьим, швыряется вещами и крушит все, что напоминает ему о Сэме. А сегодня утром? Наверное, проснулся так же, похлопал по пустому месту рядом с собой, даже не заметил, что она еще теплая и ослепленный яростью вперемешку с болью, рванулся его искать, а обнаружив его на кухне, совершенно расслабленным и не намеренным куда-либо сбегать, просто не успел совладать с эмоциями и ударил по первому, что оказалось рядом с Сэмом. По оконному стеклу. Вот же…да к черту. Они оба, конечно, хороши. Но это ему сейчас следует исправить ситуацию, даже если Рэйф на него зол. Так что полностью наплевав на то, что Адлер решил разобраться со своей рукой сам, он решительно врывается в ванную, заставая Рэйфа за неуклюжей попыткой полить оцарапанную ладонь перекисью. — Не дергайся, — Сэм твердо хватает его за руку и осторожно, чтобы не причинять ему лишнего дискомфорта, начинает протирать царапины полотенцем смоченным перекисью, — осколки уже вытащил или не застряли? — Не застряли… — Отлично, стой ровно, у тебя уже почти кровь свернулась, я только очищу ладонь и отпущу тебя. Врежешь мне после, окей? Но Рэйф, надо же, похоже не собирается бить его. Вместо этого, он утыкается лбом в его плечо и сокрушенно вздыхает. Это ставит Сэма в ступор и он замирает с полотенцем занесенным над окровавленной ладонью. — Эй, все в порядке? — Не считая того, что я повел себя, как долбанный психопат? Лучше не бывает, — саркастично отзывается Рэйф. — Ты не психопат. — Я разбил стекло перед твоим лицом. Это, по-твоему, поведение нормального человека? «Хороший вопрос». — Нет, но кто не без греха? — усмехается он, возвращаясь к обработке царапин, — Да ведь это я виноват в том, что ты… — Нет. Не перекладывай все на себя. Мы оба… — Налажали? — Я бы выразился иначе, но сойдет. Он поворачивается к Рэйфу, смотрит в его напряженное лицо, в выражении которого отразилась и вина, и злость, и что-то еще. И просто не может сдержаться. Наклонившись к нему он с удовлетворением отмечает, что тот сам уже потянулся навстречу и их губы встречаются раньше, чем если инициатором поцелуя был только Сэм. Поцелуй выходит долгим, осторожным, но тем не менее — страстным, ведущим к чему-то большему. Так что он резко прерывает его, в пару движений полотенца заканчивает обработку и прижимает Адлера спиной к холодной кафельной стене. — Мы вроде утром должны были в душ сходить? Может, прямо сейчас и залезем? — соблазнительно шепчет он, целуя мужчину в адамово яблоко. — Вдвоем, ха? — хрипло отзывается Рэйф и черт, этот его голос, напитанный едким сарказмом, заставляет старшего Дрейка чувствовать себя похотливым животным, — Хочешь трахнуть меня прямо в кабинке? — Звучишь так, будто против, но таким не выглядишь. Рэйф оттягивает его за волосы, заглядывает в его потемневшие от желания глаза и, откровенно усмехнувшись ему в лицо, произносит: — Я и не против. Даже рассчитывал, что ты предложишь. — О. Так это был хитрый план? Разбить стекло, прийти в ванную, чтобы я тут расчувствовался и захотел тебя? — Раздевайся и узнаем. Сипло произносит Рэйф и, великие силы, если не это заставляет его член твердеть, как камень — то Сэм даже не знает, что еще могло его так возбудить. Потому что сейчас, смотря на Рафаэля, растрепанного после вчерашней ночи, такого мягкого и податливого, безумно красивого, с расширенными от похоти зрачками, искусанными губами и красными засосами на шее — он не может понять, как и главное, за что, ему досталось такое сокровище. Рэйф бы мог выбрать из сотни тысяч красивых, богатейших и успешных людей планеты — но остановил свой выбор на нем. На человеке, который неоднократно его подставлял, портил жизнь, намеренно и нет, и вообще, не являлся и не является даже на половину равным ему. Наверное, будь они официальной парой, люди бы задавались вопросом — что Рэйф нашел в нем? То, что он хорошего его трахает — явно не показатель выбора. Так что же? Неужели и правда, кроме него, никто не может ни понять, ни выдержать Рэйфа? — Чего застыл? — недовольно шепчет Рэйф, потираясь пахом о колено Дрейка между его ног, — Уже передумал? Он спросит у него потом. Обязательно. Наверное. А сейчас он хочет только одного. Его. Сильно и невыносимо. — Нет. Ни за что на свете, — ухмыляясь произносит он, затаскивая Рэйфа в душевую кабину и включая воду. И плевать, что они даже не разделись и теперь мокнут под искусственным дождем в пижамных штанах. Рэйфу, вечно правильному педанту Рэйфу, тоже плевать на это с высокой колокольни, потому как он с жаром подается ему навстречу, накрывая ладонью его выпуклость на штанах. Сейчас, он собирается взять его. Прижать к мокрой плитке спиной, чтобы он обхватил его торс ногами и трахнуть, быстрыми и нетерпеливыми толчками вбиваясь в податливое тело. Черт, как же долго он об этом думал…