Журавль и пламя

Следующим утром, едва проснувшись, Шива сел в машину и оправился в дорогу. Ночь выдалась для него непростой, поскольку он почти не спал из-за размышлений о вероятности ожидающей его встречи, но чувствовал он себя на удивление весьма бодро. Путь его лежал в не самый престижный район, в основном состоящий из лабиринтов многоквартирных домов, всех как один похожих друг на друга, что неизбежно навевало тоску, и это впечатление не спасали магазинчики с яркими неоновыми вывесками. Шива припарковал машину на обочине и, пройдя несколько шагов по замусоренному старыми пожелтевшими газетами и пустыми бутылками тротуару, оглянулся. На мгновение ему показалось, что своё авто он больше не увидит, однако ближе подъехать, не привлекая к себе внимание, было невозможно. К нужному дому он добирался уже пешком, избегая посторонних взглядов и стараясь не попадать в поле зрения камер наблюдения. Подойдя к входной двери с номером «93», агент нажал на кнопку дверного звонка. — Кто там? — раздался голос из коридора. — Доставка пиццы, — озвучил заранее придуманную им легенду Шива. А чтобы выглядеть убедительнее, если хозяин решит взглянуть в глазок, он даже взял с собой пустую картонную коробку, которую нашел возле мусорного бака — на задании даже мусор иногда бывает полезен. — Заходи, Шива, хватит ломать комедию, — послышалось из-за двери. Ответ застал агента врасплох, а в голове запрыгали мысленные ходы к отступлению, поскольку к тому развитию событий, где его ждут, он был не готов. Скрипнул замок, и следом за ним опустилась дверная ручка, а гость тем временем приготовился в случае чего к нападению, если оно все же потребуется, хоть и планировал мирно поговорить. Дверь открылась, и за ней стоял Зан Гилберт. Такой же, как он видел на фотографии в деле — довольно высокий, с поседевшими усами и механическими руками. Мужчина отошёл от двери, позволяя Шиве войти, а агент решил не давать повода предлагать дважды и направился в квартиру. — Так значит вы знали о том, что я к собираюсь к вам? — спросил японец, снимая кроссовки. — Я знал, что рано или поздно твои поиски выйдут на меня. Зан направился на кухню, приглашая идти за ним. В распоряжении Гилберта была скромная однокомнатная квартира, больше напоминающая убежище бедного студента: с множеством книг, небольшой кроватью и крохотным телевизором. Шива прошел на старенькую кухоньку, присаживаясь на стул напротив Зана. — Держу пари, что дело, которое я вчера нашёл, уже уничтожено, и жилье принадлежит не вам, а кому-то из знакомых, кто снимает его у одинокой бабушки. Зан довольно улыбнулся, подтверждая его догадку. Придраться ему было не к чему, поскольку агент угадал фактически всё. — У меня тоже есть свои источники, — сказал Зан, ставя на плиту чайник. Вместо зажигалки старый учёный разжёг огонь создав искру между своими пальцами. Его руки были не просто протезами, а настоящим произведением искусства кибернетики. — Полицейские базы — это как обоюдоострый меч. Чем больше ты в них смотришь, тем больше начинают смотреть на тебя. — Я подозревал, что имя Гилберта Зана не могло появиться в кредитной выписке впервые за двадцать лет в прошлом месяце, — сказал Шива, явно впечатлённый многофункциональность рук старика. Зан владел ими не хуже, а то и куда лучше, чем он своими собственными. — Итак, тебе же нужны ответы? — лицо Гилберта посерьёзнело, а суровые брови приподнялись на морщинистый лоб. — Ты ведь понимаешь, что я очень рискую, общаясь с тобой. — Несомненно, мистер Зан, — кивнул японец и встретился взглядом с учёным. — Вы же были знакомы с моими родителями и их проектом. Кто и почему их убил? — Я не знаю наверняка, — вздохнул старик. — Но я расскажу тебе всё, что мне известно. Налив Шиве чаю в не блещущую чистотой чашку, Зан присел за стол. Несмотря на неуверенность в своих словах, он продолжил свой рассказ: — Проект, над которым мы работали, назывался «Ракушин». Это открытое в нашей лаборатории вещество содержит в себе необычайное количество энергии. Одной чайной ложки хватило бы, чтобы обеспечить энергий Вуд-Оук-Сити на протяжении целого года. Но Ракушин чрезвычайно нестабилен, и его можно легко превратить в мощнейшее оружие, по сравнению с которым Чернобыль и Хиросима покажутся просто детским лепетом… Информация об этом начала утекать, и появилось множество желающих заполучить Ракушин себе. Шива внимательно слушал рассказ учёного, и несмотря на бесчисленное множество возникающих вопросов, не смел его перебивать. Отпив немного чая из чашки чтобы смочить горло, Гилберт продолжил. — Руководство лаборатории вышло на контакт с Советами, которые предложили огромную сумму за небольшой образец материала. Само собой, наше мнение никого не интересовало. И если бы информация о сделке с враждебным в то время государством просочилась, нас всех бы ждало бы пожизненное за госизмену. Но бомба из Ракушина, взорванная в густонаселённом городе, убила бы десятки тысяч людей, поэтому мы должны были действовать… — И что вы сделали? — всё же решился подать голос Шива. — Начали саботировать проект и уничтожать все материалы и наработки, но так, чтобы не привлекать к себе внимание. Когда руководство и заказчики поняли в чем дело, все документы и образцы были уничтожены, а сотрудники сбежали. Однако стало ясно, что всем грозит опасность, когда по непонятному стечению обстоятельств стали погибать все, кто работали в деле «Ракушина». Мы бросились в бега, но, к сожалению, из всех выжил только я. Шива кивнул, тяжело вздохнув — история Зана заполнила пробелы из дневника, но легче не стало, ведь злоумышленники всё ещё на свободе. — Руководство, кстати, тоже убрали, так что их я не виню, — продолжил Зан, закономерно улавливая размышления гостя, — а вот о стороне Советов мне ничего не известно. — Но ведь мог быть кто-то, кого вы могли видеть или знать? — Шива поправил стянутые в хвост волосы. — Был один, мы его знали под именем Иван, но в науке он не понимал ничего, для этого с ним ходила женщина — Мария. Я сомневаюсь, что имена настоящие, но и что с ними было дальше не знаю. — Спасибо, доктор Зан, — Шива допил чай. — Думаю, мне пора возвращаться. Агент, оставив чашку на столе, вышел в коридор и стал обуваться. Зан достал из кармана небольшой клочок бумаги с номером телефона и передал её гостю, стоило тому выпрямиться. Однако вместо привычного имени в конце было написано «Сильвия». — Звони если понадоблюсь, но не указывай номер под моим именем, а тем более не записывай этот адрес, здесь живёт мой ученик, и я бы не хотел втянуть его в беду. — Не волнуйтесь, я вас прекрасно понимаю, — сказал полицейский, пряча бумагу с номером в карман. — У меня самого есть ученики, о которых я беспокоюсь. *** — Ну, и где он? — скучающе сказал качающийся на стуле Аксель, пока они с Блейз ожидали появления своего куратора. Вся свободная бумага на самолётики была истрачена, а от кофе уже начинало тошнить — сегодня Шива тоже опаздывал. — Скоро будет, — продолжала твердить коллеге Блейз. Она не могла сказать ему правду, поэтому в ход шли самые смелые догадки. — О, вы, наверное, тренировались всю ночь? — очевидно, на что переключилось внимание Стоуна. Однако Блейз уже привыкла, поскольку похабные шуточки начались с самого утра, и даже не злилась на него, а лишь ехидно посмеивалась в ответ. — Ну, и кто кого? И сколько раз? — Очевидно, что недостаточно, раз я ещё могу ходить, — ответила она с усмешливой гримасой. — Я запомню, — у двери стоял Шива со стаканчиком кофе. — Значит, сегодня будем исправлять мою досадную оплошность. Он зашёл в кабинет, усаживаясь за стол и укладывая новую папку, которую стоило перебрать — её ему вручил Адам, когда заметил друга, направляющегося в кабинет. Блейз улыбнулась, а Аксель притих, решив пока не проверять крепость терпения куратора, да и темные круги под его глазами далеко не располагали к продолжению шуток. Спустя полчаса работы в тишине, Стоун потянулся, разминая мышцы спины, и заметил, что Кузунэси уснул. Рядом стоял опустевший стаканчик от кофе, который так и не принес ему желаемого заряда бодрости, а руке он ещё держал ручку, которая зависла над бумагой. — Ну и чему мы такими темпами научимся? — вновь начал возмущаться Аксель, вступив в борьбу с резинкой на корешке папки, никак не хотевшей закрываться от своей толщины. — Я хочу наводить порядок в городе, а не в этих картотеках. Неужели они думаю, что я даже не могу бабушку через дорогу перевести? — Понимаю твои чувства, и стремление это очень похвальное, но я думаю мы можем извлечь пользу даже из этого рытья в архивах, — сказала девушка, помогая коллеге закрыть папку, вытащив застрявший лист из-под обложки. — Ты о чём? — переспросил Стоун, не видя связи между рутинной работой и пользой. — Ты ведь хочешь поймать Икса или нет? — переспросила Филдинг, уперев одну руку себе в бок. — В архивах наверняка есть какие-то сведения о нём, ну или какие-то нераскрытые дела, которые могут к нему привести. И ни у кого не возникнет подозрений, если мы туда заглянем. Тем более нам нужно как раз заглянуть в архив — с этими бумагами мы закончили. — Идём, здесь все равно делать нечего, — Аксель взглянул снова на дремлющего на рабочем месте Шиву, на плечи которого накинула Блейз свою же куртку несмотря на то, что та ему была маловата. Они направились в дальнее подвальное помещение, куда и складывали все дела, прихватив за собой коробки, которые разбирали с утра. В архиве пахло бумагой и книжной пылью, напоминая запах библиотеки, которые не очень любил Аксель, поскольку не сильно жаловал сидеть за книгами, к которым любви по-прежнему не питал, предпочитая им динамичные и красочные картинки комиксов. Блейз сразу же скрылась в рядах, выискивая старые заброшенные дела, именуемые «висяками» среди сотрудников. Стоун поставил коробку на старый, немного покосившийся стол и последовал за ней, в надежде пощекотать себе нервишки чем-то жутким. Дело в его руках оказалось почти моментально, стоило ему взглянуть на фотографию, однако от нее быстро начало мутить, но Аксель присел за стол, начав читать. Блейз тоже поморщилась, почувствовав покалывание где-то внутри. Несмотря на проходившие в академии занятия по основам судмедэкспертизы и проходившую однажды экскурсию в морг, девушка всё равно не могла привыкнуть к виду трупов — слишком тяжело было перестать думать о том, что этот человек когда-то был живым, со своими мыслями, мечтами и семьёй. — Я, кажется, помню это дело… — сказала она, мысленно возвращаясь на некоторое время назад. — Слышала о нём по телевизору, вроде это убийство связано с какой-то сектой? Неужели его не раскрыли? — Нет, вряд ли это на ритуальной почве… — произнёс Стоун, которого непривычно было видеть настолько бледным и молчаливым. — По делу проходил один подозреваемый, но его отпустили из-за недостатка улик. — Слишком уж это подозрительно, — не могла не заметить Филдинг. — А ещё говорили, что в деле была замешана банда Икса. Неудивительно, что дело зависло в мёртвой точке. А здесь случайно нет информации о подозреваемом?.. Блейз подвинула свой стул поближе к Акселю и склонилась над столом, чтобы поближе заглянуть в набранный мелким шрифтом текст. — Чем это вы тут занимаетесь? — как гром среди ясного неба раздался голос Шивы за их спинами. — Самообучение, — легко ответил Аксель, поскольку не замечал за куратором любовь к взбучкам, — все дела всё равно выполнили. — Логично, — кивнул агент, подсаживаясь рядом. — В таком случае, я могу присоединиться к вашему изучению? — Пожалуйста, — ответила Блейз, поскольку не заметила за Стоуном неприязни. Шива кивнул и присел на свободный стул, начав изучение дела вместе с практикантами. Дело было пятнадцатилетней давности: у реки было обнаружено тело девочки-школьницы, которая была похищена по дороге в школу, а через несколько дней родители получили телефонный звонок с требованиями выкупа. — Какие мысли у кого? — спросил Шива, когда они дочитали не слишком объёмную папку по делу. — Здесь все стандартно, как в кино, — сказала Блейз, поскольку Аксель молчал. — Требование не обращаться в полицию и выкуп, но меня смущает требование чтобы деньги передал дедушка девочки, значит тот, кто шел на обмен, не очень сильный. — Возможно, но ему было около пятидесяти, а значит формально сдачи он дать мог, — опроверг версию Аксель. — Может личные счёты? Однако дедушка так и не появился, так что ставлю на то, что он струсил, а может знал людей. — Соглашусь. Думаю, нужно копать на мистера Доксона, — заключил Шива. — Не нужно, он погиб через два года после девочки, — сказал внезапно Стоун. — Тело было найдено в Испании на съемной квартире, а погиб от отёка Квинке, в желудке был найден арахис. Я знаю много, поскольку погибшая девочка — моя старшая сестра. Блейз охнула и прикрыла рот ладонью от удивления. Теперь ей стало понятно, почему Аксель выглядел таким бледным и молчаливым, а также проливался свет на его личную неприязнь к Иксу и его банде. Шива опустил голову и вздохнул, не найдя никаких слов чтобы утешить Акселя, однако это и не требовалось — Стоун уже давно смирился, и на почве глубокой печали в нём выросла ненависть ко всему преступному миру. — Мне очень жаль, — единственное, что нашел сказать агент несмотря на то, что и сам часто слышал эту фразу, которая мало работала. — Мы можем остановиться на этом, чтобы не ворошить произошедшее. — Нет, я хочу разобраться в этом деле, раз «доблестная» полиция не может помочь, — решительно ответил Аксель, поскольку гибель его сестры и стала спусковым крючком для того, чтобы пойти работать в участок, а значит рано или поздно, но ему придется начать свое расследование дела. — Хорошо, но ты имеешь полное право сказать нам остановиться, — сказал Шива и принялся листать папку дела и наконец остановился на одной из страниц. Его намётанный на рытье в старых уголовных материалах глаз мог выцепить то, что молодёжь не заметила практически в упор. — В архиве хранится запись разговора с похитителями. Думаю, стоит с ним ознакомиться. — Тогда чего же мы ждём? — сказал явно не намеревающийся сидеть на месте Аксель, подрываясь с места. Когда в нераскрытом деле появился малейший проблеск, через густые тучи сомнений пробился маленький лучик надежды, и в этом Шива прекрасно понимал чувства своего ученика. Куратор и его стажёры собрались в тёмной комнате для просмотра вещдоков — темнота нужна была для того, чтобы свет не разрушал чувствительные и требующие аккуратного обращения плёнки. Для агента не составила труда получить доступ к нужной записи — ему достаточно было сказать, что это необходимо для обучения молодых, что было правдой лишь отчасти — совмещение личных дел с работой это было то, чем грешили многие, и лишь единицы находили в себе смелость в этом признаться. Кассета с плёнкой была вставлена в магнитофон, и все надели подключенные к нему наушники. Блейз это чем-то напомнило прослушивание музыки, однако мысли её были отнюдь не такие радостные, как при ознакомлении с новым альбомом Джека Микелсона, и мурашки, бегающие по её спине, были далеко не из приятных. Шива включил воспроизведение, присаживаясь рядом со стажером. Как и стоило ожидать, запись включилась не с самого начала. Адам часто рассказывал о том, что родственникам похищенных людей приходилось заговаривать зубы похитителям чтобы дать возможность полиции записать разговор. — Как идут поиски отца вашего мужа, мисс Стоун? — послышался искаженный голос, который казался слегка механическим, а значит возможно, что использовали специальный прибор для его изменения. — Мы его ищем, — голос женщины звучал истерически, вызывая у Акселя холодок по спине, поскольку он не слышал никогда как его мать общается с похитителями, так как его отправляли в свою комнату, — думаю найдем через пару дней. — У вас ещё один день, — на заднем плане послышался едва слышный шум, а следом за ним последовала пауза. Шива прижал наушники к ушам, но не услышал, что там происходит, но стало понятно, что похититель не один. — Но мы не успеем, — ответ последовал незамедлительно, — ещё один день, прошу. — Так и быть, — послышался ответ перед тем, как повесить трубку. «Очевидно, что они его так и не нашли», — с грустью для себя была вынуждена мысленно заключить Филдинг, сделав глубокий вдох и почувствовав, будто всё внутри у неё сжимается в неприятный комок. Девушка не могла подавить своё чувство эмпатии, хоть и понимала, что погибшей и её семье уже ничем помочь не сможет, надежда лишь в том, чтобы найти и наказать виновных. — Никто не смог расслышать, что за помехи были в конце записи? — спросил Шива с надеждой, что кто-то мог лучше понять, не было ли это просто ошибкой записи или наложением какой-то другой поверх. — Нет, нисколько, — покачал головой Аксель. — Единственное — мне показалось, что там говорили с каким-то европейским акцентом, будто английский для них не родной язык. — Может русский? — сделала смелое предположение Блейз. — Одна из моих одноклассниц была из семьи мигрантов, поэтому я узнаю этот специфичный говор. — Насчет языка соглашусь, — Шива поставил в проигрыватель чистую кассету, которые держали в ящике стола. — Что ты делаешь? — поинтересовался Аксель. — Хочу сделать копию и узнать, что же говорили на заднем плане — агент нажал на кнопку, делая запись. — Думаю я задержусь, чтобы узнать, что там происходит, а вы можете идти домой. *** — И почему он так зацепился за моё дело? Неужели и правда хочет помочь? — заговорил Аксель, когда они с Блейз вышли из участка. — Однако о том, что сохранилась запись, я не знаю. Надеюсь, получится что-то ещё из неё извлечь. — Не знаю, какое у тебя о нём сложилось впечатление, но Шива хороший человек. Думаю, он прекрасно тебя понимает, поскольку тоже терял близких в раннем возрасте. Девушку, несомненно, интересовали результаты разговора Шивы с Заном, однако за весь день у них не было возможности об этом поговорить. Однако по косвенным признакам угадывалось, что разговор как минимум прошёл спокойно и без драк, ведь Блейз всё ещё представляла Гилберта как безумного учёного, свихнувшегося от паранойи и мании преследования. Но если для самого агента визит в неблагополучный район прошёл без последствий, то его машине повезло куда меньше — её «пометила» очередная уличная банда, оставив на заднем стекле метку краской из баллончика. На автомойку заезжать просто не оставалось времени, поэтому весь день на парковке возле участка красовался автомобиль с «иероглифом». А согласно теории разбитых окон, там, где есть одна метка, любая уважающая себя банда обязана оставить другую, «перебив» её. Этим как раз и занимался некий паренёк в куртке с капюшоном, прячущий лицо за маской-банданой. — Ох, не повезло чьей-то тачке. И еще под носом у копов, совсем обнаглели малолетки. — покачал головой Аксель, заметив акт вандализма. От чрезмерного копания в прошлом, подходящего настроения чтобы вмешиваться в происходящее блондин не испытывал. — Ты забыл, что и сам без пяти минут коп? — возмущенно напомнила ему Блейз, топнув ногой. — И ты вообще знаешь, что это машина нашего куратора?.. — Вот же… Стоун сжал руку в кулак. Теперь он просто не мог пройти мимо, не проучив хулигана — это будет просто неуважением к тому, кто согласился помочь ему с делом особой важности. Однако парень бросился наутек, заметив приближение Акселя и Блейз, а форма полиции, хоть и без погонов, слишком уж прозрачно намекала, что лезть в прямое противостояние не стоит. Практикантам ничего не оставалось, кроме как побежать за ним, поскольку так просто дать ему уйти они не хотели. Путь правонарушителя вел в местные трущобы, где в основном и предпочитали скапливаться недобросовестные члены общества. Вдали от людных улиц, где всегда кипела жизнь, в этом районе было призрачно тихо, а жители, казалось, почти не выходили на улицу. Паренёк забежал за один из стареньких домов, но, когда Блейз и Аксель настигли того, их ждали два головореза с битами наперевес, а сзади прибавилось ещё двое словно, захлопывая за ними ловушку. Однако прожжённого уличного бойца и его подающую надежды во владении тайными искусствами напарницу было не так-то и просто обидеть, даже застав врасплох в тёмной подворотне. — В кои-то веки я увижу тебя в деле, — самодовольно бросил Стоун в сторону Филдинг. — Я беру тех, что сзади, а ты остальных. — Легко сказать… — ответила она, занимая боевую стойку. По-настоящему проявить себя в боях без правил она ещё не могла, и от этого ощутила прилив адреналина, вспоминая всё, чему её учил куратор. Блейз уверенно шагнула вперед, сжимая кулаки, а глаза устремив на стоящих перед ней бандитов. Двое мужчин с битами усмехались, вертя своим оружием, думая, что какая-то хилая девчонка станет для них лёгкой добычей. Но Филдинг привыкла к тому, что противники всегда её недооценивают, и могла сделать это своим преимуществом. Она бросилась в лобовую атаку, грациозно уклоняясь от их ударов — благодаря молниеносной реакции и выстроенному в голове плану она смогла быстро склонить преимущество в свою сторону: девушка нанесла мощный удар в живот одному из бандитов, заставить его попяться и выронить биту. Чтобы сэкономить силы и не использовать ки, она решила воспользоваться любезно представленным ей оружием, поднимая биту с земли. Вспоминая позабытые навыки игры в бейсбол за школьную команду, она нанесла удар, только мячом выступила голова второго бандита: достаточно сильный, чтобы вырубить неприятеля, но все ещё достаточно мягкий чтобы случайно его не убить. Тем временем Аксель возился с двумя бандитами за её спиной. Они бросились на него, размахивая кулаками, но блондин легко блокировал все атаки. Натренировавшись в драках на улицах ранее, он привык не считаться с правилами ведения боя. Благодаря использованию ки, одним ударом Стоун отбросил одного из врагов. Огонь на его руке был гораздо слабее обычного и быстро затухал, но тем не менее мог оставить слабый ожог, который держался на коже примерно день. Для самого Акселя собственное ки было проблемой, ведь он сам обжигался, учась держать свои силы под контролем. Второго Аксель вырубил ударом в челюсть, поскольку зрелищность пылающих кулаков сыграла с противником злую шутку, заставив того отвлечься. *** Шива потянулся, разминая спину, и спрятал бумагу с номером Зана, несколько раз убеждая себя и собственную настороженность, что записка в целости и сохранности в кармане, а для надёжности и успокоения он застегнул карман на молнию, предварительно дотронувшись пальцами до края листка. С самому себе выданным заданием пришлось повозиться добрых два часа и побеспокоить Гилберта, но теперь пазл в голове копа сложился. Положив коробочку с кассетой в другой карман, Шива направился к выходу. Оставалось дождаться следующего дня, чтобы поведать Акселю и Блейз последние новости. Выйдя из участка, агент остановился, заметив практикантов на скамейке, наблюдающих как какой-то парнишка в жёлтой куртке отмывает испачканную в краске из баллончика его же машину. — Использование труда несовершеннолетних преследуется законом, — напомнил практикантам Кузунэси. — Порча чужого имущества тоже, — ответила Блейз. — Я закончил, — паренёк бросил губку в ведро с водой, слегка забрызгав штанины пеной. — Молодец, больше не разрисовывай чужое, — сложил руки на груди Аксель. — И найди себе друзей получше, эти никуда не годятся. Внезапно Шива потянулся к внутреннему карману куртки за кошельком и достал из него десять долларов, передавая купюру парню. Практиканты немного опешили от произошедшего, единогласно встретив это поведение вопросительным выражением лиц. Они рисковали чтобы защитить честь куратора, а он еще и платит обидчику. — Честная плата за честную работу, — сказал японец, который всё равно собирался расстаться с этой «десяткой», отдавая её на автомойке. — Беги домой. И передавай привет Большому Ронни. — Простите, сэр, — откланялся молодой гангстер, лишь заслышав имя «большой шишки», чем ещё сильнее усугубил непонимание напарников Шивы. Как только подросток в жёлтой куртке скрылся в ближайшем переулке, на Шиву начали сыпаться вопросы. Кажется, на мгновение они и забыли, почему агент вообще задержался в участке. — Кто ещё такой этот Ронни? — спросила Блейз. — И почему ты ему заплатил? — добавил Аксель. — Я говорил о местном авторитете, который заправляет бандами в Даунтауне. Ну, так кажется на первый взгляд. На самом деле, он полезный информатор и с радостью сотрудничает с полицией, поэтому мы стараемся с ним не конфликтовать, — начал рассказ Шива, присаживаясь на скамейку и закидывая ногу на ногу. — Отличительная черта его шайки — жёлтые кожаные куртки. А вы, судя по ссадинам на кулаках и следам от пота на рубашках, решили оборвать такую ценную ниточку в криминальное подполье. — Прости, мы не знали, — вздохнула Филдинг, опустив голову и почувствовав вину, хоть и не могла полностью согласиться с ним — всё же они хотели как лучше, и на них напали первыми. — Ничего страшного, я на вашем месте поступил бы именно так, — покачал головой Шива, подмигнув стажёрам. — Не волнуйтесь, он ничего не расскажет боссу. — Тебе удалось что-то извлечь из записи? — решил сменить тему Аксель. — Да, — кивнул Шива. — Только не здесь, давайте найдем место поукромнее. На соседней улице есть раменная, где можно присесть в отдельной комнате. Аксель кивнул в ответ, тоже не желая откладывать разговор на позже, поскольку его распирало любопытство о том, что удалось выяснить куратору, который состоял на непонятной должности в отличии от следователей, в чьем профессионализме он уже сомневался. Впрочем, он не был уверен и в Шиве, ожидая, что тот скажет, что не смог ничего толкового откопать. Раменная, которую заприметил агент, занимала довольно большое помещение на первом этаже торгового центра и, судя по количеству посетителей, пользовалась спросом. Подошедшая официантка на вопрос Шивы о помещении кивнула, провела в их небольшую комнату, которую нечасто брали из-за дополнительной платы. — Итак, что вам известно о Ракушине? — обратился Шива к присутствующим, когда все уселись за столом и сделали свои заказы. Само собой, его вопрос застал стажёров врасплох. — Боюсь, я о таком никогда не слышала, — сказала Блейз, перебирая все возможные ассоциации в голове: от ракушек до ракообразных. — Это какая-то новая банда? — попытался угадать Аксель. — Нет, — сразу же отбросил неверные предположения агент. — Однако то, что вам неизвестно это название — заслуга людей, чьи имена находятся в этом списке. Ознакомьтесь, пожалуйста. Что их объединяет? Перед Стоуном и Филдинг он положил распечатку, на которой в столбец были перечислены имена и фамилии без каких-либо отметок. Практиканты начали бегать глазами по списку из девятнадцати человек. Поначалу они пребывали в замешательстве, однако вскоре логическая цепочка начала сходиться. Аксель затих и немного побледнел, заметив имя своего деда, а Блейз зацепилась глазами за две строки с фамилией «Кузунэси» и замерла, кое-как найдя в себе силы произнести: — Они все мертвы? — Абсолютно точно. Однако это не единственное. Все они — учёные, работавшие над проектом, известным как «Ракушин», — сказал Шива, поглядывая на притихшего Стоуна, который всё ещё находился в замешательстве от находок агента. Кузунэси воспользовался повисшей паузой чтобы рассказать все, что ему было известно о проекте, поскольку Зан не скупился о данных, которые и предоставил с самого утра. Шива успел закончить рассказ и убрать список как раз перед тем, как зашла официантка и расставила заказанные блюда на столе. — Так, а что с записью? — спросил Аксель стоило сотруднице удалиться. — Я извлёк из нее всё что смог, — Шива достал маленький кассетный проигрыватель, который Адам ненароком оставил на своем столе, но сомнительно, что тот обидится за прослушивание одной записи. Агент вставил кассету, и перемотав ее на начало, включил. Сначала их ждало несколько секунд услышанного разговора, а затем отчётливо они услышали «Заканчивай, Мария». — Ты ведь знаешь кто она? — прозвучал очередной вопрос от Стоуна. — Как раз на ее личности мои знания заканчиваются, но именно, но то, что она приложила руку к убийству учёных, я не сомневаюсь. — А какие-то доказательства причастности Мистера Икс к этому делу не нашлись? — спросил Аксель вдогонку. — Нет, — однозначно ответил Шива. — Почему ты вообще решил, что он может оказаться в этом замешан? — Если кто-то и может убить девятнадцать человек и остаться после этого безнаказанным, то это самый очевидный для меня подозреваемый. Особенно если его могущество и влияние такие же сильные, как о них говорят, — высказался блондин. — Получается, всё что у нас есть на сейчас — это Мария? — добавила Блейз. — К сожалению, это единственная зацепка, которая у нас есть. Но проверить всех людей с этим именем мы вряд ли сможем… — Не сможем, конечно, — согласился Шива, — а тем более я абсолютно уверен в том, что имя ненастоящее. Разговор завершился тяжёлым вздохом Акселя, который прекрасно передавал эмоции всех собравшихся за столом, но никто и не обещал, что будет легко.