Грёзы о будущем

— Мы можем поговорить? Альбедо не знает с чего начать. С одной стороны всё это полнейшая чушь. С другой стороны он впервые с этим сталкивается. Конечно, он планировал это обсудить с человеком, с которым это напрямую всё связано, но короткая смс-ка от лучшего друга, что это всё бред, легко способна сбить всё с толку. Действительно. Не было ли это всё ответной реакцией организма на такое наплевательское отношение к нему? Альбедо кажется, что организм тогда уж сильно взбунтовался, раз так сильно о себе заявляет, так что он уже успел порадовать себя мороженым и прекрасным сном, который и то был наполнен чем-то неизвестным и отталкивающим. В голове всплывают элементы бирюзы с фиолетовым оттенком. Странное сочетание, но ему нравится. Поэтому сегодня мороженое со вкусом жвачки. Но мороженому не удалось унять бурю в его голове. Обычно подобные моменты он тщательно расписывает в своём личном дневнике, но сейчас под боком только Скарамучча, пьющий холодный американо и внимательно следящий за тем, как Кли катается на каком-то единороге на карусели. И пусть кто посмеет навредить Кли: бешеная псина слетит с железных цепей, которые крепко держит химик, направляя эту адскую злость в нужное русло и течение. И сейчас он только ему может довериться. В обычное время есть ещё множество людей, которым он может рассказать это, но Скарамучча всегда оказывается рядом первее. Он — ценнейший друг. Что он ему может сказать? — Я не брал твои сигареты. Альбедо не сдерживается от тихого смеха, он делает глоток своего "сахара с кофе" и выдыхает с улыбкой. Да, вот так просто можно изменить атмосферу благодаря одной глупой фразе в самое подходящее время. Выпрямляя ноги в светлых джинсах, химик устремляет свой взгляд ввысь. В голове всё ещё стоят ночные фразы неизвестных дней и неизвестных событий, от которых ему и смешно, и неуютно одновременно. — Ну так что ты хотел мне сказать, гений? — вырывает его из транса Скарамучча. Альбедо кивает и начинает. — Вчера я упал в обморок, но это произошло не по причине плохого самочувствия. В моей голове всплыла сцена, там были мы с тобой. Не сказать, что как-то отличны были характерами, нет, точь-в-точь, но одежда, совершенно не присущая современному миру, необычная тема разговора, совсем другая система происходящего... — его лицо искажается в непонимании. Так всегда было, когда он что-то не мог решить, когда какая-то разгадка не могла раскрыться благодаря простой дедукции, когда обычное течение времени становилось каким-то лихорадочным и не чётко выраженным, когда была угроза, что все пойдет абсолютно наперекосяк. Такое ему никогда не нравилось. — Почему-то там я был алхимиком, а ты каким-то предвестником... Я поискал по интернету, чтобы это могло означать, но ничего не нашёл. Ты мне предъявлял что-то за свою важность, ну хоть что-то осталось прежним. — Эй, ты на что намекаешь? — Скарамучча хлопает его по спине, легко и непринужденно. — Ты точно думаешь, что это было что-то особенное, а не галлюцинации от переутомления? Или ты просто объелся мороженого. Говорят от переизбытка сахара всякое может привидится. Альбедо вздыхает. У него в голове сплошной бардак, и то, что он не может выразить словами то, что он увидел, не помогает совсем. Как можно выразить то, что ты не только увидел, но и почувствовал где-то глубоко в своем естестве? Альбедо не умеет так. То, что не поддается логике и здравому смыслу – нужно выбросить из своей головы, так Альбедо всегда делал. Но сейчас у него не получается так. У него не хватает духу забыть увиденное. Альбедо продолжает разговор: — Такое не говорят. И не увиливай от ответов. — А ты разве задавал вопросы? Пока что ты только рассказал о какой-то своей галлюцинации, которая не имеет ни значения, ни смысла для дальнейших рассуждений. Альбедо прикрывает глаза. Сегодня не лучший его день: ничего у него не клеится. Даже разговор со Скарамуччей не помогает разобраться в том, что с ним произошло. Хотя хотелось понять произошедшее больше, чем всегда. — Хорошо. Я еще не задал вопросы. Но я их еще задам. — Альбедо бросает взгляд на Кли, которая беззаботно играет на площадке дальше, потом смотрит на Скарамуччу, который возращает его взгляд, непомерно серьезный. — Ты можешь догадываться что это было? — Сон? — он пожимает плечами, отводя руку со стаканчиком кофе в сторону, словно предъявляя очевидную вещь. Скарамучча отставляет указательный палец в сторону и дополняет. — Однако ты отключился слишком необычным способом, если всё же развивать какую-то фэнтезийную идею. Твои глаза были наполнены смесью страха, отчаяния и пугающего тебя непонимания. — Парень издаёт усмешку, когда замечает изменения в лице Альбедо. «Он понимает о чем речь!» так и читалось на его лице. Странно было бы не понимать. — Выглядишь как придурок. — Помолчи, — хлопок по спине, короткий взгляд в глаза друг другу, и смех. — Но ты прав. Именно поэтому я делаю акцент на этом. Не могу понять деталей, вызвавших столь интересную реакцию. — «Интересная реакция» говорит он про свой обморок... Тот ещё придурок, — тянет Скарамучча и мгновенно встаёт, тем самым уворачиваясь от руки парня, которую и перехватывает. — Пошли, карусель Кли подошла к концу.— он кивает в нужную сторону, и Альбедо послушно встаёт, допивая напиток и выкидывая его в урну. — А насчёт этого. Не слишком заморачивайся. Тебе ещё надо сегодня развеяться, но я понял о чем ты говоришь. Скарамучча не избегает взгляда, он только приподнимает брови вверх. Рука чуть сильнее сжимает его запястье, и вот Альбедо слышит короткое согласие, после чего они вдвоём следуют к ближайшему аттракциону с маленькой девочкой, начавшей отвлекать их своими разговорами о таких волшебных лошадках и феях. Альбедо задаётся вопросом: а есть ли там единороги и есть ли там феи? Но в голове снова появляется образ «предвестника», пристально смотрящего в его глаза своими фиолетовыми. Эти глаза можно назвать пустыми и наполненными одновременно. Назвать их живыми – грешно, но ему не страшно произнести это слово вслух, изобразить на холсте с бликами, он может разлить молочные лучи луны на них, и они все равно будут отдавать жизнью. Альбедо можно назвать «солнцем». Жёлтые волосы, такого же оттенка стиль одежды, и глаза светятся чем-то согревающим. Однако Скарамучча называет его ледяной луной. Может, в шутку. Но луна или даже звезда кажутся ему более правдивым словом, описывающим того. Хотя «придурок» выигрывает всегда.

***

— Тебе в бутылке или налить? — спрашивает уже вечером Скарамучча, доставая из холодильника пару закрытых бутылок холодного пива. Альбедо, лениво листающий ленту сериалов по телевизору, что-то тянет неопределенное, и Скарамучча рассчитывает это за отрицательный ответ из-за своей лени. Он плюхается на диван рядом, едва ли не разлив напиток, и закидывает по-хозяйски ноги на небольшой столик. Им предстояло ещё поговорить, но чтобы подойти к очередному разговору нужно что-то расслабляющее. Алкоголь и домашняя обстановка прекрасно вписывались в этот пункт. Скарамучча делает глоток и после довольно выдыхает, откидываясь назад и раскидывая руки в стороны по спинке дивана. Сейчас царит прекрасная атмосфера, и Альбедо, сделав небольшой глоток, с ним соглашается. — Не хватает только жирных и сочных хотдогов. Альбедо тут же морщится, высовывая кончик языка, под громкий смех из глубины чужой глотки. Химик шипит на него, говоря, что иначе Кли быстро отвлечется от своего занятия и придёт к ним. Не то чтобы он против, но после дня, наполненного криками детей, хотелось только умиротворения и тишины. И тем не менее он улыбается, смотря на хитрое лицо друга. Фильм выбирается, и пара ударяет горлышками бутылок друг об друга, знаменуя завершение дня. Их телефоны выключены и убраны по комнатам, ничто не мешает. Серия продолжает идти, взрослые стесняются выходить на танцпол в клубе, битком набитым подростками. Они совсем не вписываются в это андерграундное помещение, в характер этого места, они совершенно чужие здесь и пытаются хоть как-то приспособиться к выживанию. Шаг за шагом и они оказываются на краю танцевальной площадки, бедра проводят воображаемую восьмёрку, руки поднимаются выше, совершают круговые движения, душа летит в полёт, а тело прощается с зажатостью. Они в центре танцпола, и им уже громко кричат, призывая раскрепоститься ещё больше. Так и сидящих перед экраном двое парней сейчас стоят в свободном пространстве гостиной и, позабыв о всех ограничениях, держатся за руки. Музыка латины играет на фоне, отбивая свой ритм. Они соприкасаются лбами, чтобы увидеть в глазах партнёра каждое будущее движение, чтобы не ошибиться и сделать шаг в сторону. Бёдра начинают раскачиваться в стороны, на согнутых ногах, плавный поворот налево, носок ступни очерчивает идеальный круг, вес переносится, и Альбедо позволяет себе упасть в руки поддержавшего его Скарамуччи, который ловко возвращает обратно, а одной ладонью скользит вниз на талию, без проблем касаясь оголённого участка кожи, пока свободная рука Альбедо спокойно упирается в грудь напротив. Бачата – это танец близости, который они изучили единожды, пообещав себе, что больше не вернутся на тот мастер класс вновь. Вместо они решились продолжить обучение тет-а-тет, дома. Тогда Алиса ещё была дома, давала подсказки, заставляла переступить через себя и прижаться друг к другу вплотную ещё больше. Скарамучча откидывает голову назад, и Альбедо ловит сигнал, практически соприкасается с кожей шеи губами, но вместо поцелуя туда, обдаёт её горячим дыханием. Скарамучча направляет их движения тазом, а Альбедо поднимает руки вверх, оплетая одной рукой шею и выскальзывая в сторону, делая поворот вокруг, и призывая следовать за собой. Каждый шаг сопровождается лёгкой улыбкой-усмешкой, которой они дразнятся перед собой. Взмах ногой, другой, обмен руками, позициями. Скарамучча любит эффектность, поэтому каждое его движение отточено, чтобы невозможно было отвести взгляд, но Альбедо всё равно его и не отвёл бы. Он ловит вспорхнувшие руки в свои, поворачивает партнёра в кругу своих рук и разворачивает спиной к себе. Одну ладонь отводит в сторону, а другую – кладёт на грудь, которая скоро накрывается ладонью Скарамуччи. Они отображают сердцебиение, показывают каким может быть их ритм, начиная от спокойного умиротворения и заканчивая до бешеного сумасшествия. Тело приводит себя вновь в движения, и волной сгибается и разгибается, прижимаясь ближе и ближе к человеку, с которым ты танцуешь. Острые взгляды, подцепляющие обоих и дразнящие друг друга в сторону ещё большей раскованности. Чего стесняться так ведь? Тихий смех и танец становится всё тише и тише, как давно сменившая музыка в сериале, движения становятся мягче и плавнее, внутренний шторм превращается в штиль: опасно переходить черту, по линии которой они танцевали. — Мне пришла прекрасная идея в голову, — неожиданно заявляет Скарамучча с улыбкой и хватает бутылку, делая спасительные глотки жидкости от жажды. Альбедо повторяет эту процедуру, закинув ноги на его колени, и спрашивает. — Ты пожалеешь о ней, я в этом уверен. — Можешь не сомневаться в этом, — Скарамучча фыркает и пожимает плечами, покачивая бутылку в руке, держа за горлышко. Альбедо смотрит в его лицо и пытается выяснить, что может твориться там, в его голове. — Это воспоминания, Альбедо. И глядит внимательно на своего соседа, выискивая малейшие изменения в лице. Альбедо всегда умел мастерски прятать истинные чувства и эмоции за слоями маски. Это помогало ему не раз. Это помогало и выжить, и обмануть. Не всегда Альбедо жил по правилам, далеко не всегда, он любит обходить всеразличные пути, и поэтому Скарамучче важно понять, как он сейчас отреагирует. Эта реакция затрагивает будущее.