Дела не музейные

      На следующий вечер, после первого обхода, Джейн извинилась перед Ларри и попросила отпустить её ненадолго в гробницу к Акменра. Дэйли подозрительно выгнул бровь и спросил: — Зачем? У вас какие-то общие дела? Или что-то случилось? — Нет-нет, просто он вчера просил побыть рядом во время пробуждения. Мы так чудесно прошлись по музею, что, думаю, он хотел бы сделать это ещё раз. Обещал познакомить поближе с полинезийками, их языка я не знаю, а у меня так много вопросов! — мисс Доу нагло, безбожно и самозабвенно врала. Лоуренс отлично это видел, у самого дома такой же сказочник. Но как же она это делала: с такими чистыми и ясными глазами, с таким открытым и невинным взглядом! Мужчина вздохнул. Он понял, что, похоже, придётся проследить и выяснить, что именно молодые люди там творят. Одно дело переспать на эмоциях, другое совсем — специально отпрашиваться от работы ради перепиха. Такое нужно было сразу обозначить, как недопустимое. Но для этого парочку необходимо было бы застать.       Ларри отпустил коллегу, после чего подождал, пока она отойдёт подальше. Затем тихо прокрался за ней. Когда Джейн свернула к гробнице, мужчина затаился, выжидая подходящего момента. — Ты чего тут тихушничаешь? — и когда эти мелкие успевают зацепиться? Дэйли аккуратно снял Джеда с рукава и посадил на плечо. — Не шуми… Хочу убедиться, что они не делают ничего… Ну… — Парного? Не седлают вместе лошадку, так сказать? — ковбой тихо усмехнулся. — Не знал, что ты у нас теперь знатный сплетник. — Какие сплетни? Брось. У неё вообще-то рабочие часы. В перерыве пусть делает что угодно, с кем угодно и сколько угодно. Но косить от обязанностей — непозволительно. — Тоже верно. Когда поймаешь — отлупишь обоих хворостиной? Я могу найти подходящую. — Ты что… Нет! Господи! Я иногда забываю, что на Диком Западе были иные нравы. Нет, просто строго её отчитаю. Ещё раз поймаю — подам докладную, пусть штрафуют. — Тю, так мелко… Хотя, ладно, деньги — это уже серьёзно. — Всё, тихо. Пойдём ближе. — Ларри неслышно подошёл ко входу в зал, показав стражам жест «молчите». Заглянув туда, он уже готовился увидеть всякое. Но перед мужчиной предстала совершенно невинная картина: Акменра сидел на саркофаге, а мисс Доу поправляла ему перекосившийся ускх. Ничего необычного, на самом деле. Очень многие женщины, особенно те, что постарше, постоянно то и дело проявляли такую вот милую заботу о фараоне. Не увидев ничего предосудительного, — Дэйли даже простых объятий не застал, — старший перестал скрываться и окликнул напарницу. — Хей! У вас тут всё хорошо? — Хранитель Бруклина, доброй ночи! — Акменра улыбнулся. — Да, всё в порядке. Просто вот опять двадцать пять: вечно в этом саркофаге что-то мнётся, треплется, сдвигается и косится. Мисс Доу вчера любезно согласилась мне помочь, а то уже неловко выходить, как попало. Жаль, что у меня здесь нет зеркала. — Я предлагал Мак-Фи его повесить, но директор сказал, что это будет максимально странно и не в тему. Вы куда-то собираетесь вместе? Джейн отпросилась на час. — Да. Я хотел сходить в библиотеку, мне нужна её карточка для пропуска. Ваши волшебные двери иначе не откроются. — Почему у меня не попросил? Мисс Доу, а вы почему мне соврали, что гулять идёте? — Я не врала, я сама только сейчас узнала, что мы в библиотеку. — девушка мило улыбнулась. — Ты вчера сердился на меня сильно, Ларри. Да и не пойдёшь же со мной. Я мисс Доу ничего не сказал о своих планах. Думал, не согласится. Я её заберу, ладно? Понадобится помощь. Я не умею с этими вашими новомодными базами в компьютерах пользоваться. — Ладно. Идите. Но не больше, чем на час. А то попрошу вычесть у мисс из зарплаты! — Лоуренс в шутку погрозил пальцем. Молодые люди кивнули и направились в нужную сторону. Старший сторож проводил их взглядом, убеждаясь, что не обманывают. — Так, Джед, у меня к тебе задание. — Всегда готов, Гигантор. — Проследи за ними. И доложишь мне, если там будет… — Седлание лошадок, я понял. Всё доложу. Хочешь, в подробностях? Ты ж холостяк у нас. — Когда-нибудь я перестану терпеть твои шуточки и вломлю по жопе чайной ложкой… — охранник усмехнулся. Он, конечно, несерьёзно про ложку. По такому особому случаю возьмёт канцелярскую резинку.       Парочка шла не очень уж и торопясь, так что ковбой успел нагнать их у лифта. Ребята мило болтали о чём-то неважном, но вдруг затихли, стоило человечку зацепиться за плащ фараона. Ну не могли же они его видеть, в самом-то… — У нас шпик. — Джейн кивнула за спину правителя. — Маленький такой, крошечный. Мелкая крыска. — Где? — парень тряхнул как следует ткань, отчего Смит просто не удержался. Царский лён был настолько воздушным и лёгким, что за него и зацепиться-то было трудно. Слетев на пол, Джед болезненно простонал. Неприятно ударяться, хоть он, по сути, и был пластиковым. — Мистер Джедидайя, а вам говорили, что подслушивать и подглядывать нехорошо? — Доу опустилась на колени и осторожно подставила малышу руки, чтобы залез. — Очень больно? — голос её был полон волнения и искреннего сочувствия. Неизбалованный лаской мужчина немного смутился. — Ничего, старина Джед крепкий. Переживу. Да я не подслушивал, просто интересно стало, куда идёте. И как вы меня заметили?.. — Вы же сами назвали меня вчера Острый Глаз. Так и заметила. — девушка улыбнулась, машинально дёрнув носом. Акменра кивнул, подтверждая её слова, хотя сам отлично понимал, что, скорее всего, она миника просто учуяла. Что сегодня, что вчера. — Нам нужно поговорить с господином фараоном наедине. Без свидетелей. Мы будем открывать не всем доступные книги. — Вы только постарайтесь, чтобы ваши «открытия» не пришлось в итоге крестить и давать им имена.       Доу аж поперхнулась, а царь прыснул. — Нет, Джед, уверяю тебя, мы просто идём читать. Глазами. Буквы. Ну, иероглифы, если быть точным. Ничего больше. С ума сошёл? Я ж мёртвый. А она меня младше на тысячи лет. Нет-нет, ничего такого. За кого нас принимают! — За двух молодых людей с горячими сердцами, которые вчера ещё грызлись, как дикие койоты у падали, а потом внезапно стали ходить за ручку. — ковбой поправил шляпу. — Я вам говорю, а Джедидайя не брешит, все вчера подумали, что вы предались страсти. — Ни в коем случае. — Джейн покачала головой. — Так можете и передать. Не было ничего. Нет. И не будет. Он мне в… ОЧЕНЬ далёкие предки годится. — Мисс Доу просто со мной поговорила. Дала немного поругаться. Потом показала смешные видео в телефоне. И в итоге мы просто погуляли. Всё. — Ладно. Верю. Ребят, ещё бы другие поверили… Мне точно никак с вами нельзя? — Никак. — девушка покачала головой. — Простите. У нас мало времени. Удачи. — она осторожно развела руки, чтобы кроха шагнул на пол. — Не следи за нами, хорошо? — Акменра строго глянул на человечка. Тот был готов поклясться своей кобылой, что взгляд правителя его сейчас испепелит. Джеду не хотелось узнавать, что будет, если проигнорировать просьбу. Поэтому пришлось остаться, лишь со стороны наблюдая, как молодые люди вошли в лифт и уехали на смежный с библиотекой этаж. Ларри, конечно, друг и товарищ, но на ремонт раньше времени очень уж не хотелось. Ломаться — это нифигово так больно. Джейн быстро вошла в систему. Их библиотекарь была весьма старой и ленивой, предпочитая в рабочие часы раскладывать «Косынку», посему пароля лучше «12345» она не завела. Вынув из кармана SDD-диск, девушка подключила его и открыла целую директорию с неизвестной человечеству информацией. Там были папки, организованные по векам, а иногда и по годам. Они содержали сканы документов, копии древних папирусов, фотографии артефактов, дневники участников событий и прочие бесценные для науки исторические свидетельства. — Если кто-то узнает, что этот носитель хоть раз вставлялся в людской компьютер, мне башку оторвут. Поэтому ничего не копируй, ничего не трогай. Вот краткое содержание произошедшего. — девушка открыла Акменра большой ПДФ-файл, где, по сути, была сжатая летопись. Прочие данные служили в качестве первоисточников и доказательств, чтобы страждущие могли заглянуть и убедиться, что так всё и было. Фараон попросил промотать ему на момент падения Египетского Царства. Уже с первых строк он как будто побледнел. — Что произошло?! Как так случилось?! — Римляне. — Джейн вздохнула. — Наши собратья были хороши в качестве гладиаторов. Очень многие семьи начали продавать своих слуг на арену, чтобы выручить денег. Все дороги вели в Рим, именно Риму должно было доставаться всё самое лучшее. В первую очередь это касалось, как ты понимаешь, урожая. Египтяне начали неизбежно беднеть. Римская валюта постепенно стала обесцениваться, плохо становилось всем их провинциям. Многие наши ушли на вольные хлеба наёмниками за еду. Дружные кланы разделились, — прокормить целые семьи стало почти невозможно. Когда царство развалилось окончательно, мы начали начали делить земли между собой. Власть Рима слабела, а наши разодрали страну окончательно, убивая любого, кто нарушит границы новых «королевств». Войны вспыхивали постоянно, одна кровавее другой. А потом пришли арабы. Халифат не был доволен тем, что какие-то «монстры» терроризируют жителей. Их армия очень многих вырезала. Османская Империя окончательно отказалась нас терпеть. Те, кто таки смог выжить, бежали в Европу, где тёплого приёма ждать не пришлось. Христианские власти давили нам подобных, местным самим было негде жить почти. За каждый клочок пригодной земли приходилось бороться. Не выдержав, часть наших бежала в Россию, контакт с ними потерян с 17 века полностью. Никто не знает, что произошло. И живы ли они вообще. Может скрылись в огромных просторах лесов и одичали, может так же смогли смешаться с людьми, как мы сейчас. Когда открыли Америку, для нас это было сродни второму шансу. Уплывали вместе с людьми массово. И теперь нас больше всего именно в Северной и Южной Америке. — Почему не сошлись снова? Всё это было сотни лет назад. — Ты забыл, что в США была гражданская война. Как ты понимаешь, наши тоже хотели себе побольше оттяпать власти и влияния. Сейчас нет семьи, которая не пострадала и не потеряла кого-то во всех тех разборках. Мы стараемся из-за этого больше не пересекаться, иначе все старые раны вскроются. И мы опять начнём убивать друг друга. Это я уж молчу о двух мировых войнах, где часть из нас тоже выложилась. А это было вот-вот. Скажем так, наши из США и Европы вообще делают вид, что не существуют друг для друга. О, я войны накрокортелей упоминала, в которых наши до сих пор друг друга с радостью кладут? — Знал бы я, как помочь… — Уже никак. Акменра, ты мёртв. Твоего царства больше нет. Скрижаль истощена. И вряд ли когда-либо войдёт в полную силу. А если и войдёт — на твоей земле давно живёт совершенно другой народ. Даже если ты сможешь каким-то невообразимым способом всех снова собрать, то в любом случае нет ни смысла, ни вариантов вернуть всё, как было. Тебя не было 4 тысячи лет. Мир слишком изменился. Лучшее, что мы можем делать — это просто жить наши жизни. — Может ты и права. Если честно… Я бы не хотел начинать новый конфликт. Думаю, если бы отец был тут, он бы одобрил моё решение. — Ак сел на пол и устремил взгляд в потолок. — Если честно, я давно уже смирился. Новый мир не так уж и плох. — Ты прав. — Слушай… Я не нашёл ни одного упоминания Богов. Где они? Почему нет ничего о Маат? Где её Истины? Вы больше по ним не живёте?.. — В мире осталось очень мало родов, которые чтят Богов. Мой — один из. И то, как видишь, не переедать — это вот не про меня вообще. Наши давно приняли правила игры нового мира. Диктатуру денег и власти. Так проще занять места. Они якобы принимают Христа и его учение, как истинное, не принимая в итоге ничего. Можно сказать, что мы в среднем стали атеистами. — О Осирис… — фараон занервничал по-настоящему. — Так ты не просто пугала меня от злости, когда говорила, что могут прийти и другие. Они ведь… — Не чтят так же и Законы Стражей. Я уже говорила, всем движут только личные интересы. Хранить Скрижаль — это честь для дитя любого рода, если ты понимаешь, на что я намекаю. — Вот теперь ты меня расстроила по-настоящему. — парень хватился за голову. — А должна была соврать? — Нет, извини. Ты не виновата. Просто как я теперь смогу спокойно уходить на покой, зная, что за табличкой могут прийти в любой момент? — Днём в музее много народу. И хорошая охрана. Вряд ли кто-то осмелится тронуть артефакт, пока ты спишь. И пока меня тут нет. — Ты не понимаешь! Ведь ваши — не люди! Они обязательно её утащат, я уверен, утащат! — парень повысил голос и начал будто бы задыхаться. — Я не хочу снова в темноту! — Акменра… АКМЕНРА! Ваше Высочество, придите в себя! — девушка залепила ему пощёчину, вызвав удивлёно-обиженный полувсхлип. — Ты чего?.. Меня даже мама в детстве по лицу никогда не била… — фараон приложил руку к месту удара. — В себя пришёл? — Ты посмела поднять руку на царя. Извинись немедленно. — Значит пришёл. Извини. — И скажи, что тебе жаль, что сделала мне больно. — парень сильно нахмурился. — Конечно мне жаль… Жаль, что не влепила посильнее. — Ах ты… Зла на тебя не хватает! Я тебя сейчас! — Акменра гневно посмотрел ей в глаза. Он понимал, что на самом деле сделать ничего не может, но надеялся припугнуть. — Ну вот, теперь точно в порядке. А сейчас серьёзно: мне правда очень жаль, что пришлось тебя стукнуть. Я бы никогда не хотела тебя обидеть. Но я впервые видела паническую атаку. И испугалась. — Пф… Ладно, Сет с тобой. Пугливая какая… — правитель подсел к ней поближе, схватил бесцеремонно за плечи, после чего подтащил к себе и прижал, как игрушку. — Вот так уже лучше. Будешь службой искупать свой ужасный поступок. Дёрнуло ж именно тебя сюда призвать. — Я сейчас обижусь. — проворчала Джейн, но обнять себя позволила. — Чем не устраиваю? — Тебе всего 19. — Зато я крупная. Успокойся. Всё будет хорошо. Всё будет в порядке. — девушка хотела его погладить, но не осмелилась. — Я уверена, Ларри позаботится о пластине.       Когда ребята вернулись, мистер Дэйли смерил их оценивающим взглядом. Акменра не выглядел довольным. Вот ни капли. Джейн тоже явно была не в лучшем расположении духа. — И что вы там такое вычитали? — Да так… Свежие новости… — девушка буркнула и достала фонарик. — Пойду проверю кита. — А я схожу… — фараону договорить не дали. Ларри сложил руки на груди. — Вы опять поссорились? — Нет, мы не ссорились! О Иссида, мы не возлежали, не предавались страсти, не миловались и не ссорились, Сет вас побери, почему вы все так любите сплетни?! — Ак не выдержал. — Лучше бы… Это что, моя пластина у Декстера?.. ОПЯТЬ?! — Что значит «опять»?.. — Доу выгнула бровь. — Это что, нормально? — Да ладно тебе, ты же знаешь Декса, поиграет и отдаст. — Лоуренс попытался урезонить царя, но тот подошёл к капуцину и протянул руки. — Декстер, отдай. Это моё. Отдай сейчас же, это НЕ игрушка. Я что тебе ска… — правитель отдёрнул руку от боли. Примат всегда сильно кусался. — АЙ! Ах ты маленький, да я тебе сейчас шею… — Так-так-так, юноша… — Рузвельт придержал фараона за плечи. — Вот уж от тебя не ожидал. Это же просто обезьянка. Успокойся. Что с тобой в последнее время? — Мне надоело, что важный артефакт постоянно кто-то тащит! Вы вообще понимаете, что если с ней что-то случится, то всё, ваше оживание закончится?! Это не безделушка, чтобы с ней так обращаться, пусть отдаст! Такими темпами я начну свой зал сам закрывать. Где вообще была моя стража?! Ну задам я им… — Декстер, отдай. — Ларри подошёл и присел рядом с обезьяной. — Смотри как расстроился Акменра. Он наш друг. Давай не будем обижать? Я знаю, ты всё понимаешь.       Явно нехотя, но Скрижаль капуцин отдал. Бросив на примата последний гневный взгляд, парень без лишних слов отправился к себе. — Он дёрганный. — Тедди проводил юношу взглядом. — Уже больше недели. — Не хочу вмешиваться, но вы не забыли, что пластина себя странно вела всё это время? — Сакаджавея подошла к любимому. — Он и так переживал, а теперь Декстер ту ещё и украл. Сложно осуждать такую реакцию. — А чего он на нас срывается? — Джед оторвался от просмотрела видосиков с Октавием. — Что вчера, что сегодня — он рычит на всех подряд, как разбуженный медведь. — Не моё дело, быть может, но… Вы ж нарываетесь. — Доу тихо внесла свои пять копеек. — Мисс, но ведь он и на вас вчера… — Я оказалась не в то время и не в том месте, да. Но жалеть себя не призываю. А вы, вообще-то, начали про него распускать сплетни и позволили забрать драгоценность. Это было не очень хорошо. Что вы про меня невесть что подумали, мол я бы прыгнула на симпатичного парня с первых десятков минут общения — это ладно. Меня вы не знаете. Но Акменра — ваш друг и товарищ. Считать, что он повёл бы себя подобным образом, с вашей стороны просто странно. — девушка пожала плечами. — А теперь, с вашего позволения, я всё-таки схожу к киту. Бедняга, небось, пересох, пока вы сидели и гадали, как и где мы с Аком миловались в той библиотеке. — она пошла в сторону лифта. Рузвельт прочистил горло, Сакаджавея и Джед отвели взгляд, Ларри неловко потёр шею. — Видимо, всё же прав оказался Аттила.       Гунн всплеснул руками и закатил глаза, на своём языке произнеся несколько фраз. Он изначально считал весь этот трёп пустым. Но кто б его слушал.       От души наорав на стражу и выдав им словесных люлей, Акменра сел остывать и переваривать всю полученную информацию. Что-то на него многовато наваливаться начало в последние дни. Сказанное Джейн вызывало серьёзную тревогу. Как он может полагаться на Мак-Фи и Дэйли, если даже сейчас, стоило отойти всего на час, пластину утащили? Что будет днём, когда вор сможет без труда затеряться в толпе?       Всю ночь он продумывал, куда спрятать Скрижаль. В саркофаг с собой положить? Парень попытался, не вышло. Не помещаются они вместе. Форма слишком облегающая. Под витрину? Сначала идея казалась хорошей, но уже при первой попытке табличку туда протиснуть, фараон ощутил боль. Та царапалась об пол, что передавалось и владельцу. Да и предательски блестела. Засунуть за стражей? Это юноша тоже попробовал. Но Скрижаль была слишком толстой, объёмной и золотой. Если даже изначально затея казалась годной, то, обходя «тайник» со всех сторон, что точно сделают желающие утащить, Акменра тут же замечал, что, блин, сияет. И весьма сильно. Чем ближе был рассвет, тем больше идей отправлялось на помойку. Музей оказался просто не приспособлен под подобное. — Восход, вот-вот! — раздалось по помещению. Царь запаниковал. Времени было катастрофически мало, а решения как не было, так и нет. Парень начал напряжённо думать. Вскоре в коридоре послышались шаги Ларри и Джейн. Чем ближе они были, тем сильнее нарастало волнение. — Акменра, ты чего не на месте? Скоро рассвет, давай в саркофаг. — Дэйли зашёл внутрь. — Ак, что такое? — Я не могу… Пластина… Ларри, спрячьте её. Спрячьте как можно лучше. Пожалуйста. — Ты чего? Она же часть выставки, доктор это не… — Мне на колени надо встать?! — юноша сжал кулаки. — Я её хранитель, но почему-то мои просьбы стало вдруг принято игнорировать! — Тише, слушай, я поговорю, ты только не… — Не «поговорю», я «спрячу»! Лоуренс, пообещай мне. Я так много прошу?.. — Ваше высочество, вы очень устали за ночь. Она была длинной и тяжелой… — Доу аккуратно приблизилась к фараону и осторожно взяла его под руки. — Мы спрячем. Обязательно спрячем. А теперь давайте пройдём в постель и уляжемся, хорошо? — Точно спрячете? Ларри? — Точно-точно. — девушка метнула крайне выразительный взгляд на напарника, который спешно кивнул. — Я думаю, доктор не должен отказать в такой маленькой просьбе. Только ложись отдыхать, хорошо? Ты переволновался. И ещё… Прости меня, Акменра. И нас всех. Что влезли не в своё дело. — А?.. Ладно. Хорошо. Больше просто не надо. — царь забрался на своё место и лёг, закрыв глаза. — Вы точно не обманете? — Точно. Всё будет хорошо. Засыпай спокойно. — А умирать каждый раз так неприятно. — юноша вздохнул. — Можешь… Не закрывать пока, Джейн? Побудь рядом. — Как пожелаешь. — девушка положила ему руку на плечо. — Всё хорошо. Завтра ты снова будешь с нами. — дождавшись, когда мумия застынет, она закрыла гроб и вместе с Ларри вернула на место плиту над ним. — Мы не проверили остальных. — Вы говорили, что они как-то до этого больше 50-ти лет, даже когда вы уволились, вставали на места сами. Я думаю, и сейчас прекрасно справились. А Акменра нужно было успокоить. — Если честно, я никогда не задумывался по-настоящему, какого ему. Он ведь тут один из немногих, кто на самом деле был живым. — Судя по взгляду, Аку каждый раз страшновато. А у него не может быть клаустрофобии? — не получив ответа от Ларри, который не шибко желал распространяться о том, что царя несколько десятков лет продержали запертым, Доу решила не допытываться. Она сняла пластину со стены. — Мы пообещали. И должны сдержать слово. Её надо спрятать.