Право быть счастливой

— Да, да, сильнее, Рон, глубже, не останавливайся! — стонала Гермиона, вцепившись в спинку кровати, — прошу, ещё! Да! Глубже! — она чувствовала, как он возбуждён. Его дыхание становилось всё более прерывистым, а толчки всё менее динамичными. Он был на грани... — Аххх, хххх, ааах, — глухо хрипел он, сильно сжимая пальцами её ягодицу. — Умоляю, ещё! Ещё! — она не могла вновь позволить себе остаться неудовлетворённой. Взяв инициативу в свои руки, Гермиона стала сама насаживаться на член Рона, стараясь двигаться с ним в одном темпе, — давай, ещё немного! Глубже! Сильнее! Нет, не сейчас! — Аааахххх, оооо — застонал Рон, и Гермиона почувствовала, как его тёплое семя наполняет её. Обессилевший и потный, он рухнул на кровать рядом с ней и с явным удовлетворением закрыл глаза. Она недовольно цыкнула и с нескрываемой обидой щипнула его за плечо. — Эй! — вскрикнул он, — что такое? Тебе не понравилось? — Ты опять кончил слишком рано! — с упрёком в голосе сказала она, — Я же просила тебя продержаться ещё. Мне тоже хотелось оргазма. Когда ты научишься думать не только о себе? Рон, слегка смущённый, пожал плечами: — Да брось! Я был уверен, что ты кончила несколько раз. Ты так стонала... — он нагловато улыбнулся и закинул руки за голову. — Представь себе, нет! — Гермиона слезла с кровати. — Чёрт! Извини, я просто не мог сдержаться! Ты была так сексуальна! Любой бы на моём месте поступил бы также. Такое возбуждение! — Рон был удивлён и озадачен словами жены. Гермиона это сразу заметила. — Ладно, — примиренческим тоном сказала она, — ты готов ко второму раунду? — Второму? Так быстро? — Рон замешкался, — не уверен, что я сейчас смогу. Прости, любимая. Это не так просто... — уши у него, как всегда, покраснели, на лице проступил испуг. — Хорошо, я понимаю, — угрюмо ответила она. — Ты на меня обиделась? — Рон хотел встать с кровати, но Гермиона положила руку ему на грудь, показывая, чтобы он оставался в постели. — Вовсе нет, — соврала она, — ладно, я в душ. Она хотела услышать, что он пойдёт с ней, но этого не произошло. Рон лишь едва кивнул ей в ответ и лениво потянулся за волшебной палочкой, лежавшей на прикроватной тумбе. Когда потоки тёплой воды приятно струились по её телу, она думала о том, что было бы здорово, если бы Рон взял её прямо здесь, в душевой, нахально и жёстко, как в самом начале их отношений. От одной этой мысли её тело покрылось мурашками. Волна нового возбуждения накатила так быстро, что Гермиона растерялась. "Я слишком много думаю об этом", — поймала она себя на мысли, — "надо отогнать эти постыдные желания прочь. А то и работать нормально не выйдет"... К сожалению, сильное желание продолжало преследовать её и на рабочем месте. Гермиона чувствовала себя крайне неловко, сидя за столом и разбирая ворох писем и прочих бумаг и при этом ощущая постоянный зуд между ног. Она постоянно оглядывалась, боясь, что кто-то из коллег может заметить её странное поведение. Но, к счастью, все были погружены в работу. К обеду зуд стал слабее, и Гермиона подумала, что может позволить себе заскочить в редакцию "Ежедневного пророка", где было отличное кафе. "Может, удастся встретиться с Джинни", — подумала она. Гермиона старалась как можно чаще навещать свою подругу, которая была в положении и ожидала первенца. В обеденный перерыв в кафе "В гостях у пророка" было, как всегда, многолюдно. Тем не менее им с Джинни удалось найти свободный столик и перекинуться последними новостями. — Гарри не хотел отпускать меня сегодня на работу, — пожаловалась подруга, — малыш сильно толкался. Но мама говорит, что это нормально. Дома, в четырёх стенах, я бы просто сошла с ума. — Понимаю, — согласилась с ней Гермиона, — слоняться без дела всегда скучно. — У тебя как с Роном? — спросила её Джинни, — не решились пока? — Пока нет... — угрюмо сказала Гермиона, не желая развивать тему. Конечно, Джинни была её подругой, но одновременно и сестрой Рона, поэтому делиться с ней подробностями своей личной жизни Гермиона не стала. — Слушай, ты не могла бы отправить сову маме с моим письмом? — спросила Джинни, — боюсь, ещё одного спуска по лестнице я не переживу. — Конечно-конечно. Что за вопрос?! — Отлично, — улыбнулась Джинни, — тогда после обеда поднимемся на минутку на третий этаж, где я работаю? Я оставила письмо на столе. Поговорив ещё о нелёгких женских буднях, Джинни и Гермиона поднялись на третий этаж, где яркая вывеска сообщала всем проходящим мимо: "Спортивный отдел". Несмотря на обеденное время, в редакции было полно народа. Многие диктовали самопечатающим машинкам текст статей, кто-то просто размышлял вслух. Некоторые работники трудились над размещением движущихся фотографий в газете. Джинни сразу же позвала к себе какая-то седая ведьма в большой чёрной шляпе, и Гермиона была вынуждена её ждать, аккуратно присев на стул около рабочего места подруги. Случайно её взгляд упал на лежащую на столе пачку ярких мерцающих фото. Приглядевшись, она поняла, что это подарочные календари ко дню святого Валентина. Надпись на первом листе красноречиво сообщала: "Квиддич для взрослых", а в подзаголовке: "самые горячие игроки Лиги Британии и Ирландии сезона 2002/2003". Гермиона почувствовала новую волну возбуждения, сдерживаться было всё труднее, зуд усилился. Вся красная от смущения, она отвернулась в сторону и стала наблюдать за работой какой-то молодой волшебницы, диктовавшей текст своему прытко пишущему перу. Но возбуждение никуда не делось, и она была очень рада, когда Джинни, наконец, подошла к ней. — Смотри, вот это письмо, — она протянула Гермионе аккуратно свернутый пергамент, — можешь отправить его с нашей совой Долли? Она на первом этаже, в совятнике редакции. — Да, конечно, — сказала Гермиона, стараясь говорить как можно спокойнее, хотя это было сделать очень трудно. — С тобой всё хорошо? — настороженно спросила Джинни, — какая-то ты напряжённая. — Да, нет, что ты, всё прекрасно, — Гермиона выдавила из себя улыбку и встала. Они быстро попрощались, потому что Джинни вновь кто-то окликнул и она отошла в сторону. Гермиона хотела уйти, но какая-то внутренняя сила заставила её достать палочку и прошептать про себя: "Акцио!" Календарь мгновенно перелетел со стола Джинни в сумку Гермионы. Убедившись, что никто этого не заметил, она быстрым шагам пошла прочь. Когда поздно вечером Гермиона пришла домой, она обнаружила Рона и Джорджа, сидящих в гостиной и что-то обсуждавших. Увидев её, они оба поздоровались и сообщили, что планируют запустить новую линейку товаров, надеясь на большую прибыль. Она сделала вид, что несказанно этому рада. Стоило Джорджу уйти, как Гермиона тут же набросилась на Рона, стягивая с него футболку и расстёгивая джинсы. — А? Ты чего? — ошеломлённо пролепетал он. — Давай, трахни меня! Я уже не могу больше! — сказала она, целуя его в губы. Они сплелись в объятиях, раздевая друг друга. Рон казался поражённым таким напором жены, но он был явно не против. Повалив Гермиону на диван, он стал покрывать её тело поцелуями. Она запустила руку в его рыжую шевелюру, играясь с его волосами. — Я хочу, чтобы он был максимально твёрдым, — сказала Гермиона, касаясь рукой наполовину возбуждённого члена Рона. — Тогда поласкай его, — осмелился предложить он. Гермиона не часто радовала мужа оральными ласками, но сейчас она была готова на всё ради получения заветного удовольствия. Опустившись на колени, она взяла в руку пульсирующий член мужа и направила его в рот. Солоноватый, не очень приятный привкус преследовал её, пока она ласкала языком его головку и мошонку, но она пересилила себя и заглотила его так, как это было возможно. Рон застонал. — Ох, как глубоко, аххх, — он забросил руки за голову и закрыл глаза от удовольствия, пока Гермиона сосала ему, стоя на коленях. Ей уже начинало нравится то, что она делает. "Наверное, стоит почаще практиковать подобное" — подумала она, когда в очередной раз облизывала набухшую алую головку члена Рона. Он тяжело дышал и, запрокинув голову, смотрел куда-то в потолок. Ему явно нравилось то, что она делает. Когда она вновь коснулась языком его головки, он громко застонал: — Ааааааххххх Удивлению Гермионы не было предела, когда она увидела, что он кончает. На этот раз спермы было немного, но она всё равно ощутила её солёный терпкий вкус у себя на языке. Тяжело выдохнув, Рон рухнул на диван, развалившись на нём в позе максимальной расслабленности. — Ты издеваешься? — спросила Гермиона мужа, вытирая со рта его сперму. — В смысле? — не понял Рон. — Почему ты не сказал мне, что хочешь кончить? Я ожидала, что это только прелюдия. Я хотела, чтобы ты меня трахнул! — Прости, любимая, я просто не сдержался, — ответил Рон, — ты так классно работала язычком, я просто не мог лишить себя такого удовольствия. — Зато ты мог лишить удовольствия меня, — ехидно заметила она. — Ну прости, прости, я не подумал, — сказал Рон, наклоняясь к жене, чтобы поцеловать её. — Ладно, чёрт с тобой, — Гермиона отпихнула мужа, — в следующий раз не забудь пожалуйста о том, что и я имею право быть счастливой. — А разве ты несчастлива?! — возмутился красный как Рон рак, — вот так новость! — Была бы, если бы периодически испытывала оргазм во время секса с тобой! — выпалила Гермиона и, отвернувшись, побежала по лестнице вверх. Они не разговаривали до самой ночи, когда Рон лёг в кровать и погасил все лампы в спальне. Отвернувшись на бок, он всем видом давал понять, что не хочет сейчас разговаривать с Гермионой. Она, хоть немного и жалела о сказанных на эмоциях словах, всё равно не хотела вновь поднимать эту тему. Горячая вода в душе ещё больше подогрело её желание и она, не в силах совладать с собой, решилась на радикальный шаг. Убедившись, что муж спит, она спустилась вниз, в гостиную, и, притянув манящими чарами к себе сумку, достала оттуда взятый в офисе "Пророка" календарь. Расположившись на диване, она стала рассматривать его. Каждый месяц в календаре был проиллюстрирован большой эротической фотографией известного игрока Лиги Британии и Ирландии по квиддичу. Мужчины на фотографиях были почти полностью обнажены, демонстрируя свою шикарную атлетичную форму, но их самые откровенные места были искусно прикрыты квиддичной атрибутикой. Герои изображений нагло подмигивали, посылали воздушные поцелуи или играли мускулами. Рядом с фотографией был небольшой текст, содержащий информацию о каждом изображённом спортсмене. Вот могучий чернокожий загонщик "Гордости Портри" Малколм Стюарт лихо нахально поигрывал грудными мышцами, прикрывая причинное место большой деревянной битой. Стройный ловец "Паддлмир Юнайтед" Остин Макмиллан, полностью обнажённый, сидел на метле спиной к Гермионе, не скрывая голых ягодиц и задумчиво глядя на пойманный снитч. От таких изображений Гермиона почувствовала очередной толчок возбуждения. Не в силах бороться с собой, она раздвинула ноги и запустила руку себе в промежность. "Если Рон не в состоянии довести меня до оргазма, значит я сама это сделаю", — подумала она, ещё раз рассматривая движущееся изображение Малколма Стюарта и невольно размышляя, продержался бы в постели дольше Рона этот сексуальный темнокожий гигант. Чувствуя очевидную влажность между ног, она продолжила своё постыдное занятие, переворачивая страницу в поисках наиболее подходящего для Гермионы по внешности парня. Наконец, её взгляд упал на фотографию красивого высокого блондина. Полностью обнажённый, за исключением вратарских перчаток, он лежал на полу, прикрывая интимную часть большим коричневым квофлом. Он нахально улыбался и подмигивал. На мускулистую грудь падали блики света, выгодно подчёркивая рельеф его тела. Гермиона даже не заметила, как сильнее стало стучать сердце, а рука всё активнее ласкала её между ног. Невольно взгляд Гермионы упал на надпись в углу под фотографией, и от удивления и шока она даже открыла рот. Текст гласил: "Кормак Маклаген, 24-летний голкипер "Сенненских соколов" в этом сезоне демонстрирует чудеса вратарского искусства. Во многом благодаря его игре "Соколы" держаться в середине таблицы, а не в привычной для них в последние годы зоне вылета из Лиги. В триумфальном для Маклагена матче с "Уинбурнскими осами" он отразил более ста двадцати бросков за игру, установив рекорд сезона. Завидный жених, Кормак признаётся, что до сих пор не женат и даже не состоит в отношениях. Какая надежда для тысяч фанаток! Дерзайте, девушки!" Лишь присмотревшись, Гермиона узнала в этом сексуальном мужчине того нахального парня, с которым некоторое время встречалась на шестом курсе, чтобы вызвать ревность у Рона. Даже тогда Маклаген был высок и плечист, но сейчас его фигура казалась безупречной, а туповатое выражение лица полностью ушло, изменив его до неузнаваемости. Не в силах бороться со своими инстинктами, Гермиона, не отрывая взгляда от фотографии Кормака, продолжала ласкать себя, сидя на диване и широко расставив ноги. Фантазии окончательно взяли над ней верх и она представила, как Кормак склонился перед ней и, опустившись на колени, прильнул к её лону, орудуя языком и доводя её до вершин блаженства. Рука Гермионы ходила вверх-вниз, повышая возбуждение до максимально возможной планки. Наконец, спустя какое-то время она почувствовала сильный взрыв внутри себя и бурно кончила, залив своими "соками" поверхность дивана. Это был пик удовольствия! Без сил, она развалилась на диване и закрыла глаза. Календарь выпал у неё из рук и свалился на пол. Кормак всё ещё нахально улыбался ей и подмигивал.