Нечто

      Чувствовать у своё виска холодное дуло пистолета было страшно. Никто не сомневался в том, что всё оружие настоящее и заряжено, — и от этого было ещё страшнее. Женя ощущал, как у него начинают неметь кончики пальцев. Он весь был натянут как струна, а и без того убитые за все эти дни нервы, казалось, ещё чуть-чуть и окончательно сдадут. Шварц очень боялся совершить глупость и возлагал все надежды на Тихона, — тот полицейский, тот наверняка был в таких ситуациях, он должен был что-то сделать. Сделать правильно. Конечно, так не очень правильно поступать, — как казалось Жене, — но он вполне осознавал свою беспомощность в данной ситуации. Он не андроид, который не чувствует боли, и вероятнее всего пуля даже в живот его убьёт, что уж говорить о голове.       Перед ними стоял высокий светловолосый мужчина с большим шрамом, проходящим от правой брови и куда-то за затылок, — присмотревшись, можно было увидеть пластину, которая, судя по всему, была частью его черепа. Весьма опрометчиво показывать свою уязвимую часть в таком месте. Люди, державшие Тихона и Женю на мушке, подчинялись ему.       — Зачем вам Андрей? — спросил он бархатно-хрипловатым голосом. На нём была обычная одежда, не совсем подходящая к морозному декабрь: коричневая кожанка, серый толстый свитер, черные штаны и ботинки.       — Мы просто хотели поговорить, — сказал Жизневский, на самом деле не понимаю, о каком конкретно Андрее речь. Потому что у дилеров постоянно менялись имена скрытности ради. У полицейских были некоторые договорённости с главарями банд, но так с ходу нельзя было сказать, есть ли подобная договорённая с этим «Андреем».       Вообще эти договоры — вещь странная и чем-то отдавала далёкими девяностыми прошлого века. Когда государство поняло, что не в силах справиться с растущей преступность (уровень которой резко подскочил после появления андроидов и начавшегося роста безработицы), а дать всем работу даже в теории было невозможно, то она решила договориться с как можно большим количеством преступных группировок. ОПГ не трогают определённых людей и определённые места и не наглеют в некоторых вопросах, а государство, в свою очередь, не так сильно пилит их по поводу их действий. Иными словами тоже не заходит на определённые территории, одной из которых как раз и стала Думская, за пару лет превратившаяся в настоящее гетто. Только без чёрных.       — Можно увидеть вашего главаря? — спросил Тихон, ничего не получив на своё заявление. Светловолосый смотрел на него с подозрением, наверняка подозревая в нём полицейского, а потом, развернувшись, ушёл в дверь за своей спиной. Они провели в ожидании ещё около трёх минут, пока мужчина не вышел из помещения и не кивнул.       Тогда «охранники» толкнули их в сторону той самой двери. Как только Тихон и Женя услышали звук закрывающийся двери за ими спинами, они посмотрели перед собой.       В кресле, — мы что, в кино с такими декорациями? — с важным видом сидел крупный парень с длинными тёмными волосами и ясными серыми глазами, очень выделяющимися на его смуглом лице. Он был одет более утонченно, нежели его светловолосый помощник: черное пальто, такого же цвета шарф, штаны и высокие сапоги. Андрей окинул «гостей» внимательным взглядом и потушил сигарету в пепельнице рядом.       — У нас же вроде договор с полицией, капитан, — пробасил он, останавливая глаза на Тихоне. — Вы не лезете к нам — мы не светимся, в чём дело?       Тихон выдохнул. С облегчением.       — Мы здесь не для того, чтобы вас брать, — сказал он. — Мы ищем человека, по некоторым данным он пошёл сюда.       — С чего я должен вам поверить? — логичный вопрос.       Женя посмотрел на Жизневского, а потом достал телефон и начал что-то искать. Андрей посмотрел на него с интересом, Тихон — с непониманием и опаской, в его глазах читалось только «какого хера ты делаешь?». Вскоре Шварц поднял руку, демонстрируя экран бандиту.       — Вот, — сказал он, скачанное из базы данных одно из фото Анара. — Мы правда ищем человека…       Андрей жестом сказал ему подойти, Жизневский продолжал сверлить Женю непонимающим взглядом, наблюдая как тот выполняет приказ. Главарь достал ещё сигарету и внимательно посмотрел на фотографию.       — Нет, не видел, — замотав головой, сказал он, откидываясь на спинку кресла и доставая зажигалку. — Если он был здесь, то вряд ли вы найдёте его живым.       — Мы знаем, — сказал Тихон, пока Шварц отходил к нему. — Поэтому и… торопимся.       — Его тут нет и не было, — резче сказал Андрей и махнул головой. — Ищите в другом месте. Сегодня я добрый… — тише добавил он. — И отпущу вас. Но в следующий раз…       В комнату зашли те же «охранники» и увели Женю и Тихона. Андрей проводил их внимательным взглядом и, подозвав к себе светловолосого помощника, тихо сказал ему:       — Надо найти того, кудрявого, — сказал он. — Который ещё с какой-то девчонкой заходил к Замаю. Может, это тот, кто нам нужен.       Мужчина молча кивнул и, подозвав к себе двух помощников, покинул здание. Шварц, увидев их на улице, окинул их обеспокоенным взглядом, но Жизневский не позволил ему ничего сказать, затащив на переднее сиденье машины. Сев на водительское, он быстро выехал.       — Ты что делаешь?! — воскликнул Женя. — Как мы найдём его, если ты уезжаешь от места, гед он может быть?!       — Тихо, — сказал Тихон, заворачивая на соседнюю улицу. — на Думскую мы больше не полезем, — и, опережая возмущения Шварца, добавил: — Это не обсуждается. У них есть информация практически на каждого полицейского и я в их числе. Они могут навредить родственникам…       — Но на меня у них ничего нет.       — Думаешь, это так сложно? — спросил Жизневский. — Нет. Анар не на Думской, иначе бы он действительно уже был мёртв.       — Мы проверили одно здание и то вскользь, — возразил Женя.       — И больше не проверим, — сказал Тихон. — Оставим это и будем искать в другом месте. Когда он в последний раз связывался с тобой?       Шварц нахмурился.       — В каком плане?       Жизневский кивнул на телефон в его руках.       — В системе андроидов есть функция, автоматически отправляющая хозяевам их геолокацию, — объяснил полицейский. — У девиантов эта штука обычно отключается, но у нас было пару дел, когда мы нашли их именно вот так, через эту функцию. Зайди в приложение.       Сделав это, Женя в нетерпении уставился на значок загрузки. Его взору предстала карта с маленькой точкой, нажав на которую появлялось маленькое окошко «3 часа назад». Шварц удивленно посмотрел на экран и приблизил карту.       — Что это…       — Ну-ка дай, — Тихон забрал из его рук телефон и внимательно осмотрел карту. Отдав устройство обратно, он завёл машину.       — Куда мы?       — Походу твой андроид решил по крышам погулять, — выезжая на дорогу, сказал Жизневский.       — По крышам?       — Ты что, никогда не гулял по крышам? Это незаконно, конечно, но, по-моему, так каждый делал, — сказал Тихон. — На том месте, где в последний раз был он, есть подъём наверх. Туда, конечно, хрен заберёшься, но для андроида это не проблема.       На какую-то долю Жене стало легче от такой уверенности, но в ту же секунду гораздо страшнее, — он помнил о Красном Льде и связи андроида с прототипом. Тот Анар застрелился — совершил суицид. Что если девиантный Анар-андроид пойдет по той же тропе? Мысли глухим гулом заполняли голову и Шварц упёрся взглядом в окно, чтобы хоть как-то отвлечься на редких людей.

***

      — Мне здесь нравится, — сказала Настя, плюхаясь на пластиковый контейнер рядом с Анаром. Тот окинул её мрачным взглядом и, будь он человеком, то также тяжело вздохнул. Он не разделял её льющейся отовсюду радости — не то чтобы он был уже каким-то избалованным, хотя на момент ухода у него была и хорошая квартира и деньги (хотя всё и не своё, но он и не имел права иметь что-то своё), просто здесь… да, все эти андроиды свободны, но что-то было не так. Дело в воздухе, пропитанном унынием, сломанных андроидах, лежавших по углам — кого-то пытались спасти, а кто-то уже был деактивирован и их разбирали на детали для других. Мрак.       — Не знаю, — неопределенно ответил Анар, закидывая ноги на контейнер, на котором сидел, и, обняв колени, положил на них подбородок. Он сидел рядом с одной из огненных бочек и уже около десяти минут смотрел на огонь. У людей было выражение на этот счёт и теперь андроид был согласен, что на огонь можно смотреть вечно — это… успокаивало, хотя бы немного.       — Ну чего ты? — спросила девушка, подвигаясь ближе и обнимая. — Зато мы свободны.       — В таком случае я предпочту золотую клетку, — ответил Анар, никак не реагируя на касания. Он окинул взглядом помещение. Они с Настей выделялись среди остальных андроидов, — ещё не было того отчаяния в глазах и выглядели они гораздо опрятнее и… богаче в какой-то степени. Скорее всего дело было в том, что они новенькие в данном месте и вообще в девиации, от этого такое сравнение не вызывало ничего, кроме безысходности. — Мне здесь не нравится.       Настя поникла и, с жалостью посмотрев на Анара, успокаивающе погладила его по спине.       — Ну хочешь уйдём отсюда?       — Так сразу? — вскинув бровь, спросил Анара и посмотрел на неё. — Тебе же тут нравится.       — Но не нравится тебе, — ответила девушка. — Я не хочу расставаться с тобой так… скоро. И вообще. Ты… ты мне нравишься, понимаешь?       Анар опустил взгляд и отвернулся. Он сам не понимал, понимал ли он хоть что-то. Настя тоже посмотрела на огонь, но она не видела в нём ничего успокаивающего. Ей тоже постоянно было тревожно, а мысль, подтвержденная реальностью, что их граздо больше, чем она думала, придавала ей хоть какие-то силы.       Девушка обернулась на зал, заставленный контейнерами и прочим, и на андроидов, разошедшихся по разным углам, в одном из которых была лестница наверх. Настя попыталась посмотреть, куда конкретно она ведёт, но с такого ракурса было неудобно.       — Пойдём наверх, — сказала она, привлекая внимание Анара. — Интересно, что там.       Парень смерил её нечитаемым взглядом, а потом кивнул — всё равно делать было нечего и изучить обстановку было хорошим времяпровождением, полезным. Они молча пересекли весь зал и поднялись наверх. Там был небольшой коридор, стены которого были исписаны «RA9», — они остановились напротив одной из них: «RA9 СПАСЁТ НАС», написанной импульсивным почерком.       — RA9… — сказала Настя и подняла взгляд на Анара. — Ты знаешь, что это такое?       — Нет, — сразу ответил тот. — Хотя иногда мне кажется, что знаю.       — Мне тоже, — ответила девушка и они пошли дальше, иногда заглядывая в двери, большинство из которых были закрыты. Последняя же была открыта застежь и из неё лился приятный желтый цвет — туда они и пошли.       Анар первым заглянул в комнату и увидел там сидящего на полу на подушке андроида, из позвоночника которого торчали треугольники — позвонки будто были вывернуты наизнанку, и за нх цеплялась тонкая ткань какого-то балахона, некогда бывшего формой андроида. Волос на его голове не было, а когда он обернулся на них, то стало известно, что один глаз отсутствовал, а второй сильно заплыл чем-то черным, но при этом, судя по всему, андроид их прекрасно видел, так как улыбнулся и показал на такие же большие подушки перед собой, находящиеся на некотором расстоянии из-за костра.       — Вы не боитесь, что тут всё сгорит? — спросила Настя, принимая приглашение сесть, Анар молча пошел за ней, и они оба сели на представленные им места.       — Здание каменное, — ответил андроид-старец, при этом не открывая рта — его лицевые мышцы и механизмы были сломаны, поэтому рот застыл в приоткрытом виде, но голосовой модуль продолжал работать с небольшими помехами. — Даже если кто-то захочет здесь что-то сжечь, то только свою душу, — добавил он и внимательно осмотрел обоих андроидов своим чёрным глазом. — Вам повезло, что вы недолго шли сюда. Мы рады любым свободным, даже людям.       Брови Насти дёрнулись.       — Людям?       Старик кивнул.       — Среди нас есть маленькая девочка, которую забрал с собой домашний андроид, тем самым спася ту от домашнего насилия, — рассказал он. — Ей гораздо лучше с нами, чем с матерью-насильником.       Девушка нахмурила брови, не одобряя такого, но ничего не сказала.       — Как вы достаёте ей еду? — спросил Анар.       — К сожалению, у всех здешних андроидов закрыты счета, — с грустью в электронном голосе сказал андроид. — Поэтому приходится воровать, но она не жалуется.       «Ещё бы», — подумал Анар, с едва скрываемой тревогой смотря на старца перед ними. Тот опустил голову, наверняка смотря на огонь.       — Я понимаю ваши опасения, — сказал он. — Но здесь вам гораздо лучше, чем где-либо. Если вам что-то нужно, или вы ранены, то тут вам всегда помогут. И не дадут потерять себя.       — Каким образом? — спросил Анар, в непонимании помотав головой. — Вы сидите тут как сельди в бочке и… и ничего не делаете. Здесь в глазах каждого такая тоска, что уйти хочется. Зачем андроидам такая свобода?       Старец внимательно его выслушал и кивнул, соглашаясь с частью слов.       — Ты прав и девиантам действительно не место в современном мире, — после этого Анар насторожился — да, именно об этом он и думал, но боялся озвучить, чтобы никого не обидеть. Ну и пытался до конца отрицать это. — У нас пока нет предводителя, и в этом наша главная проблема. Но если девианты не начнут узнавать друг друга и вот так собираться, то их общество никогда не породит лидера.       — А если этого никогда не пройдет?       — Произойдёт. Нужно просто ждать.       Анар выдохнул, — не от облегчения, от какой-то невиданной ему злости, — и, поднявшись с места, вышел из комнаты. Настя проводила его обеспокоенным взглядом, но не пошла следом, отвлекаясь на какие-то слова старца.       Он не смотрел, куда он пошел, — просто в соседнюю комнату, благо дверь была открыта, которую он сразу же закрыл, смотря в пол. Он попал в ловушку собственного ещё не окрепшего разума, в котором не было никаких принципов, правил — да ничего. Даже мыслить он ещё боялся, всё было поверхностным, никакой глубины. Ему было страшно от происходящего с ним, с миром, вокруг и вообще… и вообще… и вообще…       Анар окинул взглядом комнату, в которой находился. Судя по всему, здесь не так давно — пару месяцев назад — кто-то жил. Скорее всего это были люди без постоянного места жительства, но тем не менее, похоже именно андроиды их и выгнали отсюда. Это. заставляло снова задуматься в правильности действий девиантов.       Слева в углу у окна стояла кровать, напротив неё шкаф, а за ним небольшая тумба с зеркалом, на полу лежал старый облезлый ковёр. Анар подошел с тумбе, — на ней снова был «RA9», очень много «RA9».       — Что ты такое.? — тихо спросил андроид, проводя подушечками пальцев по надписям, а потом опустил руку и открыл первый ящик.       Потертая старая книга с уже нечитаемым названием, 50 рублей…       И пистолет.       Анар долго смотрел на него, собирая данные, а потом осторожно взял в руку. Сейчас таких не найдешь — датой изготовления стоял 2015-й год. Об андроидах тогда знать не знали и вряд ли вообще задумывались, что в будущем будто что-то подобное. Оружие идеально лежало в руке и было в этом что-то… что-то, чему андроид не мог дать название.       Он обернулся, чтобы убедиться, что никого рядом нет, и посмотрел в зеркало перед собой. Странное чувство гуляло где-то, как выражались люди, «на подкорке», где-то «на краю сознания». С чем это было связано, он не знал и не мог даже догадываться. Слишком мало информации и слишком много вопросов.       Как вообще создают андроидов? Закладывают ли в них что-то от реальных людей?       Анализируя своё поведение, когда он был машиной, — странно, что в его памяти отсутствовал достаточно продолжительный период времени, а некоторые воспоминания обрывались на середине. Возможно, он всё же ломался однажды.       «Память будет сохранена».       «Они все врут».       Короткие усмешки, взгляды, — что это было? Люди старались приблизить андроидов к себе же для того, чтобы им же было проще общаться с машинами. Киберлайф играли искусственными чувствами, чтобы вызывать настоящие.       Может, в андроидах действительно есть что-то от людей, помимо внешней схожести?       Может, у них есть темперамент, очертания характера, — едва ощутимые, чтобы не переборщить и система не сбоила.       А может это всё — глупые размышления, чтобы хоть дать хоть какое-то оправдание своим беспорядочным действиям? Он ушел из дома, бросив своего человека, который, кажется, больше всех поверил в эту иллюзию.       Может, он сам иллюзия? Иллюзия жизни. Попытка людей создать искусственную жизнь, чтобы потом создать настоящую?       Лишь материал, затянувшийся эксперимент.       В чем тогда смысл? Когда это закончится?       Кто такие девианты?       Если бы люди не хотели появления девиантов, — разве они бы смогли допустить их появление?       Почему всё так сложно? Или это и значит быть живым — постоянно задавать вопросы, на которые никогда не найдёшь ответ?       Пистолет оказался у виска. Такое странное чувство, будто знакомое, но подчистую стёртое в его памяти. У него нет этих воспоминаний, и вряд ли они когда-либо были.       Тогда почему ему стало так больно и одиноко? Или это что-то другое?       Анар опустил пистолет, убирая его обратно в тумбу. Он чувствовал опасность и страх, а ещё его пожирало чувство неизвестности.       «Я хочу домой», — наверное, именно к этой мысли приходят люди каждый раз, когда заходят в тупик. Необъяснимое желание вернуться домой, которое возникает независимо от того, есть этот дом или нет. Что для Анара дом? Завод Киберлайф или та двухкомнатная квартира почти в центре Петербурга.       А может дом для него — это человек?       Привязанность.       Несмотря на то, что он стал девиантом, он не стал ближе к освободившимся андроидам. Может, это связано с тем, что им действительно не было куда возвращаться. А ему? Разве его кто-то ждет или ищет?       Перед глазами возникла карта Санкт-Петербурга, на которой была отмечена одна одинокая точка.       «Интересно, о чем он думает?».       Тоска.