***
Мицуки распахнул дверь и вошел в дом, который пестрел желтыми оттенками. Раннее солнце поселилось в его доме, согревая собой ковры, что лежали на полу, книги, что покоились на кухонном столе, который находился рядом с окном и позади одно из бордовых замшевых кресел. Второе кресло находилось рядом, по другую сторону от круглого столика, что разделял их. Напротив места для отдыха и чтения стоял небольшой камин, в изящной металлической топке которого тогда расстилался солнечный свет, вместо огня. С двух сторон от него стояли шкафы с полками, что валились от обилия разнообразных книг похожих оттенков. Напротив входа, в шагах пятнадцати, вверх в какую-то комнату, что скрывалась за тяжелой на вид дверью, провожала винтовая лестница. По левую сторону от входа зал углублялся. Там под окном помещалась широкая кровать. А справа от входа, возвышались старые полки, на которых покоились цветные баночки, хранившие сухоцветы. Кажется от них в доме пахло полем ромашек, ноткой полыни и земляникой, что затерялась где-то на окраине. Мицуки неаккуратно поставил обувь у двери и повернулся к Итану, который с любопытством оглядывал дом. — Чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях, — он развел руки, довольно улыбаясь, и метнулся в кухню, что расположилась за стеной и полками с сухоцветами. Послышались стучащие звуки и скрежет. Итан не стал идти за эльфом, который явно занялся делом. Он, так и остановившись на пороге, рассматривал целительные травы на полках. Шум из кухни стих. Отряхивая руки о штаны, вышел хозяин дома, объясняясь: — У меня малость не прибрано, но, надеюсь, тебя это не смущает. Итан оглядел комнату ещё раз, но никакого беспорядка не заметил: только свет беспорядочно покрывал собой все. Но все чего он касался становилось уютным и теплым-теплым, даже воздух, в котором пыль летела, казался мягким и нежным… — Я могу не ходить в кухню, если беспорядок там, — указал пальцем Арло и посмеялся. — А, ты уже заметил? — Нет. — Тогда – да, лучше не ходи, — рассеянно улыбнулся Симидзу и махнул головой в сторону круглого столика, приглашая. Мицуки плюхнулся в кресло и подождал, пока Итан займет второе. Эльф откинулся на спинку и расслабленно вздохнул, прикрывая взгляд: — Если тебя так волнует Юки, то я понятия не имею, как долго он там задержится, — прервал молчание Мицуки, медленно выводя приторные отчуждением слова в непроглядной тиши. — Куда он пошел? Мицуки с недоверием взглянул на Итана, но, не заметив в лице полукровки совершенно ничего, кроме искреннего интереса, пояснил: — Он направился в Радмара по какому-то вопросу. По какому – я не знаю, точнее, он думает, что я не знаю, но сделаем вид, что я и вправду не в курсе, — он вновь прикрыл глаза, откинувшись на спинку. — Может, вернётся сегодня вечером, ночью или завтра утром, понятия не имею. Но правда, почему он тебя так интересует? — Хотел узнать, насколько долго мне можно тут оставаться. — А ты хочешь остаться? — подорвался он, оторвавшись от спинки. — Не знаю. Как получится. Мицуки взглянул на книги, что покоились на полках, и выдохнул, будто только что смирился с самым худшим ходом событий. Он быстро поднялся, убрал с кухонного стола книги и расправил плетеную скатерть, а после удалился в кухню. Поставив кипятиться воду, младший вернулся и, встав позади кресла Арло, облокотился на коричнево-красную замшевую спинку, нависая над его макушкой. — Как ты тут оказался? И ты ведь из Радмара, да? — эльф словно начал контрнаступление. Он не мог смотреть на Итана прямо, поэтому разглядывал его в отражении оставшейся стеклянной дверки книжного шкафа. — Нет. Меня с кланами ничего не связывает. — Тогда что делал полувампир один в лесу? — Симидзу говорил четко и расслабленно; ощущалось, что этот парень хочет знать всё, что его интересует, и он не потерпит игнорирования. — Путешествовал, — отчеканил Арло. — Что же ты за диковинная полукровка, который способен путешествовать один в такое тревожное время, м? — он саркастично улыбнулся, следя за каждым мускулом на лице Итана. Но полукровка говорил также ровно, изредка в отражении стекла сталкиваясь с вишневым взглядом полным подозрения и осторожности. — Можешь не переживать, я не кусаюсь, — Арло постукивал пальцами по приятной замше. — А если тебя так интересует моё путешествие, — он взглянул на глянцевое стекло, в котором отражался эльф, — то эти пару лет я хожу из одного заброшенного дома в другой. До этого жил с одной дамой, но потом остался один. Одному в четырех стенах, знаешь ли, тяжко, и я ушел. Симидзу с минуту молча смотрел на Арло в отражении, а тот, также пристально, на него. — Ну, я надеюсь, ты мне не врёшь, — резко вздохнув и оттолкнувшись от спинки кресла, будто ребенку неожиданно надоела игра в молчанку, беззлобно кинул Мицуки и скрылся в кухне. — Давай выпьем чаю. Итан облегченно выдохнул склонившись над коленями. Он потер виски и уставился на книги в шкафу. Внимание они привлекали, даже если книги на дух не переносишь. Корешки многих будто золотом вышиты, серебром облиты и магией закованы. Каждая полка вмещала книги только одно цвета, но разных оттенков. Такую расстановку практикуют во многих библиотеках с учебным отсеком. Каждый цвет олицетворял предмет, магию, ее вид, сложность и распространенность. Любая полка, от потолка до пола, хранила в себе весь спектр цветов. Абсолютно… Итан с интересом всмотрелся в них и произнес: — У тебя так много книг. Что читаешь? Мицуки, который уже нёс чай, слегка улыбнулся: — Сказки. — Сказки? — Ну, иногда читаю томы «Энергетика Магического круга», или «Поймай магию в рукав», или «Манна: потоки и исход». Полувампир встал и одарил эльфа по-доброму насмешливым и проницательным взглядом, заключив: — Все названия из учебной коллекции для эльфов, у которых выявлены проблемы с сопряжением магического потока, — теперь он облокотился на спинку стула у стола и самодовольно посмотрел на Мицуки. — У тебя проблемы с контролем манны? — Нет, — отрезал он, ставя чашки с золотой каемочкой на стол. — Значит, просто убиваешь интерес? — Именно. Знаешь ли – совершенствуюсь, — эльф принял позу самого гордого мага на земле, и Итан улыбнулся. Чай имел уже знакомый цвет и вкус — синилия. Горячий напиток обжигал, а от духоты, которая с каждым часом заполняла дом всё плотнее, хотелось раздеться и лечь на пол. — Откуда ты разбираешься в эльфийских учебниках? — спросил Мицуки, совершенно не ожидая, что полувампир знает хоть что-то о магических пособиях и учебниках. Его это крайне заинтересовало, ведь почти каждый житель Косэ́ль в глаза не видел учебники по магии, что уж говорить, чтобы по названию определить направленность пособия, как определил нежданный в их деревне гость. Итан, видя блеск в глазах эльфа, все смеялся и оттягивал его посвящение, ведь занимательно было ему наблюдать, как Мицуки изворачивался, пытаясь разговорить полувампира. Мицуки все горячо распинался о том, что знания Итана – кладезь для него; что Итан даже не представляет, насколько важно просвещать магическую расу в исконно их искусстве. Но полувампир посмеивался, подперев голову ладонью, слушал и улыбался, наблюдая, как тратит силы Мицу и как каждое его слово уже на молитву начинает походить. — Когда я жил не один, — начал полукровка с легкой ностальгической улыбкой, — у нас дома была внушительная библиотека. Я очень часто там пропадал. Перечитал, пожалуй, всё. У женщины, в чьём доме я рос, было много книг о людях, вампирах и эльфах, а мне заняться нечем было, вот я и читал всё подряд. Да и мы часто сидели все вместе и беседовали о силах и предрасположенностях существ, о их проблемах и решениях. Именно тогда я узнал об учебной коллекции по нарушению потока манны, — Итан быстро перепрыгнул на тему содержания книги. — Хотя, там много всяких причин, это не только нарушение именно потока манны... — Не знаю, — в его тоне проскочила зависть. — У меня не так много подобных книжонок. — У меня тоже, но знаешь, хоть я и прочитал большую часть, могу сказать с точностью: вся их основная информация – переписанные предыдущие книги на новый лад, с новой авторской художественной изюминкой. Информация одна и та же, но с каждой новой книгой любой магический сказ превращается в полностью художественный текст. К тому же полноценного доказательства теории там нет, кроме, разве что, единиц. На честном слове автора все держится. На опыте его необъятном. Мицуки тяжело вздохнул и положил голову на сложенные руки, прошептав: — Ну хоть слово честное. Лучше, чем ничего. Я не могу найти хоть что-то по такой узкой теме… Совершенно… Будто вся магическая мощь эльфов – это воду из сломанного колодца достать и уток хлебом, не вставая с кровати, покормить… Итан усмехнулся: — Тоже ведь удобно. Но эльф зарыл пальцы в волосы на макушке и помотал головой из стороны в сторону. — Одно время книги и библиотеки уничтожали... Знал об этом? — проговорил Итан, поняв, что тема для Мицуки – действительно важная и какая-то болезненная, а он, вроде бы, даже может помочь ему. Тот еще раз отрицательно помотал головой и облокотился на руки, внимая каждому слову: — Ну вот, именно по этой причине и уничтожали, чтобы... — полувампир замешкался, остановив пристальный взгляд на шее, которую чуть скрывали пряди белых волос, словно вуалью. — Ну, в общем, была какая-то причина, по которой они уничтожались, — протараторил он. — Думаю, чтобы посеять незнание. Поэтому многие важные книги сейчас сложно найти. — Наверняка один из кланов постарался, — подытожил несостоявшийся, как Итан предположил, маг. Симидзу снова прилег на стол, провожая взглядом парней, с которыми он общался не больше пары раз, хоть и жил с ними в одной деревне. Итан, поняв, за чем следит поникший друг, откинулся на спинку стула и всмотрелся в него. В его пальцы, которые отстукивали по столу темп. Белая, мраморная кожа, казалось, сгорит сразу, как луч коснется ее в теплом поцелуе; как солнце нежно обнимет его со всех сторон и согреет снежного принца. Он постукивал в такт чему-то, а костяшки, играющие под кожей, напоминали струны, к которым ему так захотелось прикоснуться. Но каждое касание – звук, но что будет звучать, коснись полукровка струн, неизвестно и страшно. Мицуки лениво вздохнул и встал из-за стола. Итан быстро отвернул голову к окну и вытер вспотевшую ладонь о штаны, боковым зрением проводив Мицуки на второй этаж. Итан остался один и, вновь взглянув на книжную полку, он вышел из-за стола и через пару шагов оказался у них. Он, как знаток магических книг, не мог подавить в себе желание взглянуть на темные книги, которые по его знаниям являли собой сложную, искусную и иногда запретную магию. Таких книг в библиотеке Итана он не видел. Поэтому он выбрал одну из синих. Развернув тонкую книжонку лицевой стороной к себе, его встретило название, которое пестрело в лучах солнца — «Сказ об эльфийских Кругах». — И правда сказ... Он вытащил ещё одну и ещё. Каждая из них представляла из себя какой-то старинный сказ или легенду об эльфийской магии. Итан быстро поставил всё на место, но тонкая книжка с плотными листами, что лежала на ряду толстенных хранилищ знаний, свалилась под ноги. Блокнот с твёрдым переплётом коричневого цвета: страницы жёлтые, а слова, которые неаккуратно бежали по строчкам, совершенно не разобрать. Итан всё же попытался прочитать каракули, но дверь второго этажа открылась. Выглянул Мицуки, переодетый в полупрозрачную широкую рубаху с завернутыми выше локтя рукавами. Эльф с интересом взглянул на Арло, который от неожиданности дёрнулся и оправдывающимся взглядом смотрел то на него, то на книжонку в руках. Симидзу, заметив записную книгу не на месте, быстро спустился, перепрыгнув перила лестницы. Улыбнулся и аккуратно забрал её: — Отвратительный почерк, правда? — он взял её в обе руки и перевернул пару листов. — Никак не могу разобрать, что там написано, — недовольно проговорил он. — А ты понял что-нибудь? — Нет. — Ну и славно. Младший захлопнул коричневый блокнот и впихнул в тесную полку. Теперь, даже если захочешь посмотреть содержание, то его придётся выковыривать из ряда плотно стоящих томов.***
Солнце уже зашло, когда парни плюхнулись на белую постель первого этажа. Мицуки взял с полок пару книг и, оперевшись на колени, читал что-то Итану, время от времени отвлекаясь на его претензии, которые возникали по ходу чтения. Итан неожиданно возжелал разобраться в неизвестной ему теории магии, а Мицу, знавший эти теории вдоль и поперек, все пытался разжевать не магическому существу как работает и ощущается магия. Но, поняв, что без магии объяснять смысла нет, Мицуки перевел тему на Эльфийский Союз и почетную гимназию магического мастерства. Но стоило ушей Арло коснуться звуков “ЭС”, он сразу насупился, серьезно проговорив: — Эльфийский Союз прикрылся. Сидят, не слышно и не видно, — он перевернул страницу. — Ну если ты уже несколько лет не являлся в Радмара, не был в других городах, то конечно ты о них ничего не услышишь. — Мицуки задумчиво перелистывал страницы. — У ЭС и Радмара сейчас натянутые отношения, но оба не срываются друг на друга исключительно из-за стремления не усугубить ситуацию. — Ситуация не станет лучше из-за их бездействия, — холодно констатировал полукровка. — Бездействие лучше, чем открытое объявление войны против вроде бы даже союзников. Арло хмыкнул: — Союзников… Кто вам такое сказал? У них перемирие, как и у Кленовника с ними. Ледяная война, пауза, передышка… Все что угодно, но не мир. Они не союзники. — В любом случае мириться друг с другом окончательно они не будут, да и если помирятся, то явно возникнет ещё куча проблем, которые, пока что, не выходят в свет. По идее, у Радмара и ЭС нет причин не сотрудничать, но, как мы наблюдаем, ни один, ни другой не горят желанием объединяться... — эльф откинулся на стену, отложив книгу в сторону. — Я вообще не знаю об их делах. Юки меня не посвещает. — А он в курсе их дел? — Он – да. А Эльфийский Союз – нет, — он замолчал, подбирая слова и прищуриваясь, — В каком-то плане именно так... Да… Арло улыбнулся, понурил голову и покачал ею, проговорив: — Вот как. Я не особо понял о чем ты, но, видимо, в мое отсутствие все было очень сложно... Эльф потёр ладонью лицо и устало всмотрелся в потолок, кивнув. Арло со вздохом повторил движение Мицуки: откинулся на стену рядом и взглянул на перевязанные бинтом запястья и предплечья эльфа, которые раньше скрывали длинные рукава. — Что у тебя с руками? Младший удивлённо глянул на друга, а после на руки. — У меня еще и пластыри на плечах, — расплылся в шкодливой улыбке Мицуки и расстегнул пару пуговиц. Он оттянул воротник и обнажил плечи, на которых в трех местах приклеены были широкие куски пластырей с мягкой подкладкой под ними. Итан повернулся, сев поближе, и помог придержать ткань. Мицуки ткнул пальцем в пластырь и гордо объявил. Но не успел: Итан, заметив с какой силой нажимает Симидзу на прикрытую рану, стукнул его по пальцам и осторожно прикоснулся к пластырю, нахмурив брови: — Чего так грубо с собой! — он вскинул голову на Мицки, а тот посмеялся на его неожиданное возмущение. Итан осторожно водил по пластырю, иногда касаясь подушечками пальцев теплой кожи. Мицуки ничего не говорил. Он смотрел на плавные движения и ждал, когда пальцы вновь зайдут за границу ткани и холодок от прикосновения разбежиться по телу, смешиваясь с его теплом. — Так от чего это? — напомнил вопрос полувампир. — Пустяки. В лесу ходить надо осторожней, — он застегнул рубашку и указал на запястье. — А, это раны от осоки. В её зарослях растёт целебная трава, поэтому приходится туда лезть, — он покрутил руками перед собой, всматриваясь сквозь пальцы. — Одно касание и уже рана. Итан наблюдал за его ладонями; длинные бледные пальцы завораживали еще тогда, когда Мицуки перебирал ими по столу, и сейчас – по белому покрывалу. Синие-фиолетовое вены запястий поднимались выше к плечам, переходили к ключицам и вились по шее, уходя под волосы. Он задержал взгляд на шее, а эльф, заметив его пристальный взгляд, смущенно склонил голову. Итан, застыв так на несколько мгновений, сам смутился своего заострённого внимания, но, как ни в чём не бывало, снова закатил голову к потолку и прислонился к стене. Повисшая тишина казалась для Мицуки удушающей, но расслабленный вид Арло, что пялился в потолок, успокаивал. Итан стал единственным его знакомым, с которым он может непринуждённо беседовать и искренне смеяться. Голос и присутствие Арло загоняли в клетку сомнений и страха, но внутренний интерес к диковинному парню, что разбирался в эльфийских учебниках, превосходил по влиянию эту клетку. Каждое движение и взгляд полукровки заставляли его напрягаться, застывать изнутри, ставить на паузу мир и время. Он хотел наблюдать за ним: за его желтыми глазами, что на луну в ночном небе походили; расчесывать пальцами спутанные волосы и убирать их за уши, чтобы ничего не скрывало его пристального, внимательного взгляда на него. Но почему так? Возможно, это все тесная клетка надежды, которая всегда заполнялась мыслями о ком-то, стоило новому существу появлялся в его жизни. Каждая мысль об Арло либо обращала к призрачной надежде, либо медленно тлела от страха... — Кстати, твой брат называет тебя Мицу. Можно и мне тебя так звать? — проговорил Арло, а в груди Мицу все замерло, зависло и расцвело. Сквозь клетку, сквозь замок запертых чувств бутоны прекрасной белой надежды вновь заполнили пустоту, скрыли боль и страх. Но Мицуки, поджав губы, запихнул все обратно в клетку и коротко объявил: — Можно, — постеснявшись улыбнулся он, дернув плечом. — Так вот, Ми-ицу, — особо протяжно и нежно произнёс имя Арло, — уже поздно наверное? Мне пора. Проводишь? Симидзу перевел взгляд на тикающие часы, а после на окно, за которым не виднелось ничего, кроме чёрного плена ночи: — Половина двенадцатого. Арло медленно встал с кровати, заслонив собою свет: — Пойдешь? — он кивнул в сторону выхода. Высокий и худощавый полукровка возвысился над эльфом, однако рельеф его тела не давала разглядеть мешковатая кофта, которая очень раздражала младшего. — Вообще да... — Мицу замялся, — но я предлагаю тебе остаться на ночь. Тебя же у себя никто не ждёт? — он приобнял колени, боясь услышать, что Итана у себя все же кто-то ждёт. Выдержав пару секунд, Итан прикинул, сколько ему идти до дома, и сколько он ещё будет ворочаться от бессонницы. После взглянул на друга, который съёжился от его взгляда, будто тот сказал глупость, на которую ответят колючим осуждением. Но наконец кивнул и отошёл от напольного старого светильника, что стоял рядом с кроватью. — Не ждёт, — заключил полукровка. В глазах Мицуки блеснуло довольство, а на лице растянулась заговорщическая улыбка. Он слез с кровати и метнулся на второй этаж. Вышел уже со стопкой одежды. Он вручил её Итану, назвав это спальным комплектом. Пока эльф ходил за постельным бельём, Арло быстро переоделся: тёмные штаны из нежной хлопковой ткани и тёмно-бордовая спальная рубаха смотрелись на нем очень необычно. Хозяин дома удовлетворённо кивнул, смотря на гостя, который крутился вокруг себя, пытаясь разглядеть вид сзади. — Твоя балахонная кофта скрывает такое прекрасное тело. Не хорошо прятать такую красоту... — младший шёл к кровати, переводя взгляд с тела, что виднелось из-под расстёгнутой рубахи полувампира, на постельное белье в руках. Мицу резко остановился около Итана, поднял взгляд и тут же опустил в надежде на то, что Арло не расслышал бред, который он только что произнес, к сожалению, вслух. Шагнув еще, Мицуки бревном продолжил путь к кровати, сминая уголок несчастной белой простыни. — Нравится, да? — Итан улыбнулся, однако младший предпочёл не оборачиваться, чтобы не видеть выражение лица, с которым он это спросил. — Ну, смотрится неплохо... — замял мальчишка. Положил бельё и принялся расстилать. Через несколько минут спальное место было готово. Мицу, решив проверить качество застреленного места, плюхнулся на кровать: — Всегда нравилось тут спать. До сих пор часто провожу ночи здесь, — Мицуки зарылся лицом в подушку и белые волосы растрепались, прикрыв глаза и скулы. Он понежился на приятной постели и сжал тонкое одеялко, глядя на возвышающегося над ним полувампира. — Можешь спать здесь. — С тобой? — А ты хочешь? — Ну, не то чтобы хочу... — Симидзу запнулся. — Не хочешь, значит, — перебил Арло. — Нет, нет! Просто... — Он встрепенулся и сел на кровать. Проказливая улыбка засверкала на лице. — А ты бы согласился уснуть со мной? — И проснуться бы согласился, — Итан опёрся руками о кровать возле Мицуки, заключая его в безвыходное положение, и заглянул в глаза. Симидзу чуть отпрянул. Попытавшись скрыть смущение от развращённого взгляда полукровки, он перевёл внимание на интереснейшие книги, что покоились на полках. Арло усмехнулся и склонил голову. — Шутка, — добрый тон окатил эльфа холодом. — ...я знаю. Просто... ты сказал так серьёзно... — потёр ладонью лоб, а рука, что была по другую сторону от Итана, сжала одеяло до боли в пальцах. — Я знаю, что это юмор, но я чего-то по-правде засмущался. Извиняюсь за испорченную шутку. — Он виновато улыбнулся. — Да ладно, не переживай, — его тёплый взгляд не улетучился даже сейчас, когда Мицуки так запорол момент. Переведя дыхание, эльф осторожно вылез из заключения полукровки. Чуть задержав взгляд на Арло, что продолжал надвисать над кроватью, виновато потупился и, пожелав хорошей ночи, поднялся на второй этаж. Итан залез под одеяло по самую голову и зажмурился, пытаясь адекватно оценить сказанные им слова, которые явно принесли совсем не те эмоции, какие он хотел в них вложить. Обозвав свои шутки тупыми, его посетила мысль о том, что эльф теперь будет иначе к нему относиться. Хоть это и вправду была лишь шутка, не зря говорят, что в каждой шутке всегда есть доля правды. Арло посчитал, что теперь между ними пропасть недопонимания и глупого смущения, поэтому решил, что завтра надо будет как-нибудь косвенно объясниться перед ним. Но какие-то тридцать минут казались двадцатью часами ночи, которая и не собиралась заканчиваться. Итан лежал на кровати, смотря в потолок и ощущал, как тело ноет, а мысли становятся все более неадекватными. Он вытащил руки из-под одеяла и положил их вдоль тела. Сотни раз он засыпал вот так. В одиночестве, смотря в потолок и наблюдая, как мотылек бьется о бледный свет какого-нибудь фонаря, что нашел полукровка в одном из открытых домов. Но не сейчас. Сейчас этажом выше спит существо, которое тоже мерно посапывает или прокручивает в голове события дня. Будь Итан один в ветхом доме, он бы почти без лишних мыслей уснул на жестком матрасе, предварительно трижды проверив все окна и двери: все должно быть прочно заперто. Но сегодня первый и единственный случай, когда двери можно не закрывать и думать только о том, кто спит наверху. Думать о нем? Итан всегда думал о близких, но когда не стало их, мысли опустели, жизнь очерствела, а тленное тело вовсе перестало нуждаться в заботливой и преданной личности. Совсем один он шнырял по чужим домам, разглядывая семейные фотографии и портреты погибших существ. Семейные фотографии, вроде бы, были и у него, но кажется, что все эти снимки остались только в его памяти. Беловолосый мальчишка лет семнадцати теперь из головы его не выходил. Итан смотрел на ручку двери на втором этаже и лежал, но словно ждал, что навязчивые мысли спустят его с цепи. Его не покидало убеждение, что в глазах Мицуки он теперь озабоченный, ветреный полукровка, и вообще младший будет держаться от него на расстоянии вытянутой руки. Арло спугнул его. Спугнул своей дикостью и страхом одиночества, которое мгновенно завладело им при виде существа, что проявило к нему интерес, раскрепостило, разрешило общаться, как с живым, а не с уже мертвым и обреченным выродком.