Тебе одному

Хуайсан в ответ на короткую атаку вдруг вскинул один из своих извечных вееров, блеснула в отсветах заката сталь и короткий кинжал оказался отбит, так и не найдя своей цели. Мазнув коротким удивлённым взглядом по лицу Хуайсана, явно гордившегося этим своим приемом, Фэнь-Фэнь с гиканьем крутанула меч, одновременно делая выпад, стремительно сокращая расстояние, целясь будто бы в бок, заставляя изогнуться, пропуская удар, но в последний момент разворотом ладони, мышцы которой тут же немилосердно заныли, направляя всю силу удара на руку, удерживающую в пальцах веер. Раздался короткий глухой звук, как бывает от соприкосновения твердого с твердым, а затем Хуайсан коротко шикнул, отпрыгивая, снова разрывая дистанцию. Пришедшийся плашмя удар вынудил его отпустить веер и снова уйти в глухую оборону, больше уворачиваясь и снова пытаясь отдалиться ещё больше, что сама Се Линь если и давала ему сделать, то ненадолго. И по скорости, и по силе она превосходила оппонента, это было ясно как день, так что даже принимать ее удары на блоки Хуайсан не рисковал. Будучи более тяжёлой, Фэнь-Фэнь просто продавливала защиту, снова ударяя плашмя по плечам, бедрам или предплечьями, оставляя не порез, но роскошный, через несколько часов обещающий расцвести лишь ещё больше, синяк. – Не действуй так прямолинейно, – посоветовала она на выдохе, разворачивая меч на себя сильнее, немного прокручивая, стараясь эфесом поддеть веер и выбить его из чужих рук. Хуайсан азартно сверкнул глазами, но ничего не ответил, явно стараясь беречь дыхание, вместо этого он ужом извернулся, выскальзывая из опасного положения, тряхнул рукой в каком-то почти драматическом жесте, и с гораздо более меньшим пафосом дернулся вперёд, резко припадая к земле, острыми гранями пластин веера проходясь по её предплечью. Фэнь-Фэнь, не ожидавшая такого, едва успела вскинуть не занятую мечом руку, прикрывая шею, пнула по голени мыском сапога и отскочила, ощущая, как слегка жжёт кожу. Металл без труда прорезал ткань её одеяний, но то ли удар был недостаточно сильным, чтобы порезать до крови, то ли она сама успела все же немного отклониться от первоначального замаха и пострадала не так сильно, в противном случае, Рюу не обманывалась, такой милый веер легко мог прорезать руку до кости. — Отличный ход, но ты слишком открываешься, следи за этим, — не преминула похвалить она, снова крутанув немного мечом, приземляя удар на оставленное бедро. Хуайсан глухо зашипел рассерженной кошкой и поспешил выровняться, вновь ничего не ответив. Он и сам понимал, как полагала Се Линь, что, будь бой настоящим, задайся она целью действительно убить его, а не просто немного потренироваться, то быть первому молодому господину Цинхэ Не мёртвым и холодным, никакие веера без умения правильно удерживать стойки его не спасли бы. Так продолжалось ещё какое-то время, пока Фэнь-Фэнь не заметила, что Хуайсан всё больше выдыхается. Движения его потеряли прежнюю плавность и грацию, всё больше он не уклонялся, пытаясь поймать на ответный удар, а просто отпрыгивал с предполагаемой линии удара, и драгоценные секунды, медля, тратил на то, чтобы вдохнуть как можно больше кислорода, а не для того, чтобы ещё больше разорвать дистанцию. В конце концов, и сама несколько устав, Фэнь Рюу перехватила меч одной рукой, а второй дернула на себя заклинателя, ухватив за одежду, вместе с тем делая подсечку и заставляя упасть. – Сдаешься? – довольно скалясь во все двадцать восемь, она воткнула меч в землю рядом с чужой головой, следя за тем, чтобы случайно не задеть волосы, и склонилась, немного опираясь на рукоять меча, беззастенчиво любуясь. В конце концов, за тяжкий труд полагалась награда, и Не Хуайсан, со сбитым дыханием, всклокоченный, раскрасневшийся, немного запыленный, но всё равно самый красивый, отлично под эти критерии подходил. Коротко облизнувшись и сглатывая слюну, не слишком приятно прокатившуюся по пересохшему горлу, Фэнь-Фэнь волевым усилием заставила себя отвести взгляд от покрасневших, явно не раз прикушенных во время спарринга губ, и взглянула уже в глаза, внимательно, лишь исподволь позволяя себе наблюдать, как бликовало закатное солнце за четко очерченными радужками. – С-сдаюсь, – не сразу, лишь через десяток ударов бьющегося где-то под горлом сердца выдохнул свистяще Хуайсан, и практически вместе с его голосом, запаздывая на жалкие секунды, раздался громкий, высокий звук, явно оповещающий, что пора бы и честь знать юному поколению, прекращая занятия и собираясь на ужин. – Хорошо поработали, – убирая меч в ножны, улыбнулась Фэнь-Фэнь, быстро пробегаясь языком по пересохшим губам, а затем протянула руку, помогая подняться с земли. Ухватившийся за запястье Хуайсан начал было подниматься, но с шипением отдернул руку и сел, баюкая ладонь под удивлённым взглядом. – Что такое? – озадаченно протянула Се Линь, хмурясь и опускаясь на корточки. Не так чтобы она вообще хоть сколь-нибудь понимала в медицине, но уж оказать маломальскую первую помощь могла. – Ты... Когда я веером... – ещё не слишком восстановив дыхание, отрывочно пояснил Вэйфен, заставляя хмуриться только сильнее. – Хочешь сказать, я так сильно ударил, что у тебя не то ушиб, не то вывих запястья? – недовольно уточнила Фэнь-Фэнь, но руку чужую взяла осторожно, самыми кончиками пальцев пробегаясь по чуть влажной от пота коже, бережно ощупывая на предмет повреждений. – Почему сразу не сказал? – Не заметил... – буркнул Хуайсан, тоже хмурясь под мимолётным взглядом Се Линь, и болезненно шикнул, когда чужие пальцы явно надавили на нужный участок. – Ш-ш, прости, прости, – мягко, едва слышно воркуя, стараясь больше успокоить самого Хуайсана, произнесла Фэнь-Фэнь, снова проходясь по коже подушечками пальцев, точно пытаясь загладить ими до несущественного ноющую боль, и легко подула, как часто в детстве делала мама, стоило ей самой где-то навернуться и прийти домой с ссадинами на локтях и коленках. Правда, перед этим спекшуюся корочку обычно поливали обеззараживающим, вызывая противную шипучую пенку, но так тоже было неплохо, да? Вздрогнувший Хуайсан, стиснув кулак, попытался было притянуть ладонь обратно к себе, но лишь зашипел и болезненно скривился, когда движение явно отозвалось неприятным ощущением в кисти. Фэнь-Фэнь мягко, но ощутимо сжала пальцы, усиливая хватку, не позволяя отстраниться, и, склонившись, чтобы осмотреть кожу получше, мазнула невольно губами по выпирающей, обтянутой кожей косточке запястья. В голове на мгновение стало пусто, а затем раздался её собственный, сдавленный писк на одной ноте, который Фэнь-Фэнь подавила только усилием воли и не отпрыгнула, точно ошпаренная, а начала ворчать, лишь в середине предложения не совладав с голосом, и тот дал петуха. – Посиди смирно, будь добр, я пытаюсь понять, кхм, нет ли трещины. Кожа на скалах горела, но на Хуайсана взгляд поднимать было попросту опасно, ведь она вполне оправданно опасалась попросту не сдержаться и съесть его, слишком выбитая из колеи внезапным соприкосновением, особенно учитывая, насколько пагубным для её нервной системы вышел бы ракурс, вздумай она действительно поднять голову. Наконец убедившись, что это действительно всего лишь ушиб, а не вывих или, упаси небеса, перелом, Се Линь поднялась на ноги одним слитным движением, и поставила на ноги Вэйфена, второй рукой продолжая мягко держать повреждённое запястье, четко следя за тем, чтобы ни в коем случае не напрячь мышцы. Возможно, будь он обычным человеком, перелом, или хотя бы трещина в кости была точно, но, являясь заклинателем, даже если не самым сильным, Не Хуайсан был значительно крепче обычного человека, так что действительно отделался лишь незначительным ранением, несмотря на то, что по вееру Фэнь-Фэнь саданула точно от души. Теперь за это было стыдно. – Пойдём, нужно чтобы на тебя взглянул лекарь, – бегло поправив верхние одежды, которые явно следовало сменить, прежде чем идти на ужин, позвала она, взглядом провожая редких адептов Гусу Лань, уже сейчас стремившихся в общую столовую для учеников. На еду отводился час, после чего шла вечерняя служба, как это про себя окрестила Се Линь, несколько старших адептов собирали всю разрозненную толпу заклинателей других орденов, а после на гуцинях играли что-то, как пояснил более сведущий в этом всём Хуайсан - мелодию «благочестия», ещё и таким образом муштруя всех придерживаться правил, быть хорошими заклинателями и прочая-прочая. Се Линь во время этих сеансов очищения очень быстро диссоциировалась, неподвижно стоять полчаса и периодически внимать мудрости старших было не самым любимым и уж точно не самым интересным её занятием… – Зачем к лекарю? Я нормально себя чувствую, – не слишком уверенно, однако недовольно буркнул Хуайсан, явно противясь её желанию. – А если это всё же перелом? – парировала Рюу, вскинув брови и недовольно дернув плечом, откинув лезущие в лицо длинные пряди. Могла бы и руки на груди скрестить, всем своим видом выражая, где она чужое недовольство видела, но пальцы её всё ещё бережно-цепко удерживали худое, тонкое запястье самого Хуайсана, и делать с этим что-то ещё Фэнь-Фэнь точно отказывалась, позволяя себе мимолётно наслаждаться тем, как жаром отдавалась под пальцами кожа, как глухо, едва заметно билась ниточка пульса. – Это сейчас не так больно, а выгорит палочка благовоний – и сразу взвоешь. К тому же, этой рукой ты держишь кисть, завтра как прикажешь записывать слова учителя Ланя? – Я и второй рукой могу, – не то из упрямства, не то просто желая оставить за собой последнее слово ответил Хуайсан, однако по его лицу было видно, что чужую правоту он всё же признает, как и положено умным мальчикам. – Это все ещё не повод, – отрубила Се Линь, ненадолго снова разворачивая голову и встречаясь взглядом с черными, немного расширенными от горячки боя зрачками. Только успокоившееся было сердце вновь подскочило, тревожной птицей забившись в клетке рёбер, Фэнь-Фэнь поспешно отвела глаза, вместо этого, склонившись, она подобрала использованный ранее кинжал, убирая его в ножны на щиколотке. С новым оружием она обращалась ещё не так хорошо, как с мечом, которым оригинальный Се Линь владел действительно мастерски, но полагаться на один только меч она попросту не могла, памятуя о том, что его могут просто отобрать, стоит им попасть к Вэням. Не так чтобы она собиралась это допускать, но за кинжал всё равно взялась, хотя бы для собственного успокоения. – Так что сначала к лекарю, а затем… Затем, полагаю, стоит смыть с себя пыль, я тебя здорово вывалял по плацу. На виноватую улыбку Хуайсан лишь вздохнул, явно смиряясь со своей судьбой и все ещё не делая попыток вырвать свою ладонь из хватки Фэнь-Фэнь, не то слишком глубоко погрузившись в свои мысли и попросту не заметив, не то ещё что. О содержимом разума маленького стратега она старалась не задумываться, вместо этого просто осторожно придерживая тонкую будто тростинка, в сравнении с её собственными руками, ладонь и ведя юношу прочь от тренировочного полигона Ланей. За прошедшее время на территории ордена она уже спокойно ориентировалась, по крайней мере к кухне была способна прийти из любой его точки, и потеряться не боялась. Гораздо опаснее всё ещё было теряться в теплых, медовых глазах, уходящее за горные хребты солнце будто подсвечивало их изнутри, делая Фэнь-Фэнь слабой и беспомощной. — Впредь будьте осторожнее, — скорбно поджимая губы, не слишком приветливо проворчал лекарь, заканчивая наносить мазь на запястье, теперь осторожно накладывая бинт поверх. — Через какое-то время рука опухнет, но уже к утру отек спадет, ничего кроме лёгкого вывиха. — Большое спасибо, — кротко отозвалась Фэнь-Фэнь, согнувшись в небольшом поклоне, прежде чем перевести уже менее взволнованный взгляд на Не Хуайсана. Всё его лицо так и кричало «я же говорил, ничего не случилось, зачем было отвлекать лекаря», на что сама Фэнь-Фэнь сурово нахмурилась. Только выйдя из небольшого дома, в котором занимались врачеванием, она уже вслух, а не только взглядом, продолжила ворчать: — Не делай такое выражение лица, при спарринге я едва ли сдерживался. У тебя вполне могло быть что-то сломано, стоит быть благодарным, что это действительно всего лишь небольшая травма. — Спасибо за заботу, шисюн, — вздохнув, явно всё ещё не слишком довольный, поблагодарил Хуайсан. Фэнь-Фэнь повела плечами и ускорилась, пряча лёгкий румянец на скулах. Вместо ответа она перевела тему. — Пойдем, если поторопимся – то успеем хотя бы сменить одежды до того, как съедят всю кашу. Какая-никакая, а еда, после такой тренировки стоит как следует восполнить силы.