Тебе одному

– Эй, Се Линь, – вдруг тихо позвал его стоявший за плечом Хуайсан, заставляя вздрогнуть. – Не сейчас, диди, прошу тебя, – буркнула в ответ Фэнь-Фэнь, облизнув губы. Она была полностью сосредоточена на том, чтобы как можно дольше сдерживать барьером атакующих противников, и вся её ци, вместе со вниманием и концентрацией, уходила на талисман, по виску от напряжения медленно скатилась бисеринки пота. – Помнишь, ты говорил, что в любой ситуации скажешь, будто я невиновен? – снова заговорил юноша, на этот раз его голос звучал куда более уверенно, и отмахнуться от него было бы просто свинством, даже если из-за этого придется приложить больше усилий. – Что ты задумал? – отрывисто поинтересовалась Вэньроу, хмурясь ещё сильнее. – Сними барьер, – просто, как в разговоре о погоде, сказал Хуайсан, из-за чего Фэнь-Фэнь подавилась воздухом и зашипела не хуже змеи. – Благовония выбили из тебя остатки мозгов? Там по меньшей мере двадцать заклинателей, я не смогу тебя защитить! Если ты решил покинуть эту жизнь самоубийством - поверь, для этого есть менее болезненные способы, чем сдаться этим егерям, – мгновенно рассердилась она, но надолго злости не хватило, талисман опасно замерцал, грозя вот-вот потухнуть, и Се Линь снова пришлось сконцентрироваться на нём, выливая всё раздражение на несчастную бумажку. – Ты мне веришь? – шепнул Вэйфэн практически в самое ухо, опаляя загривок дыханием, отчего по телу мгновенно расползались мурашки, а в штанах стало очень неудобно. Мысленно ругая на все лады ужасное молодое тело, которое реагировало на малейший контакт так остро, а также самого А-Сана, на ум которому наверняка взбрела какая-то донельзя странная идея, Фэнь-Фэнь всё же кивнула. – Верю. Но я не позволю этим вэньским псам тебя ранить, даже ценой своей жизни! Так что барьер не сниму, он - единственное, что может помочь нам до того, как придет подмога. Если она придет. – Всё будет хорошо, никто из них не посмеет меня даже коснуться. Ну же, будь хорошим мальчиком, гэгэ, – практически мурлыкнул Хуайсан, вызывая только глухой рык. Понадеявшись, что гнева в этом звуке было больше, чем неосуществимого желания завалить его прямо здесь и сейчас, Се Линь опустила руки, разрывая печать из пальцев, облегчавшую передачу духовных сил, напоследок влив в талисман побольше. Умирать как-то не очень хотелось, хотелось ещё пожить, так что, решив все же подаваться в отчаянные самоубийцы, она активировала для верности ещё один талисман, последний из тех, что у нее было с собой, создававший туманную завесу. На несколько мгновений окружающие их потеряли, так что Вэньроу, пользуясь заминкой, отскочила на несколько метров назад и вверх, на ветку одного из деревьев, утягивая за собой и Хуайсана. Его сейчас действительно хотелось не то трахнуть, вжав в ствол этого самого дерева, не иначе как из-за прилива адреналина, не то отругать, как мальчишку, едва разменявшего первый десяток лет. Разумеется, доверяла она ему бесконечно, как может верить только влюбленный до беспамятства человек, но это не мешало ей испытывать панику и гнев при вот таких вот авантюрах, имевших риск того, что первый господин Нечистой Юдоли пострадает. Приземлившись на, слава небесам, довольно широкую ветку, Се Линь всё же покачнулась и облокотилась спиной на ствол дерева, с раздражением понимая, что у нее самой ци оставалось - кот наплакал. Сказывалось и отсутствие толкового отдыха, и дальняя дорога, и активное потребление этой самой энергии последние… она даже не могла сказать, сколько всё это длилось, и переход, и короткая погоня, и бой. Внутренние часы сбились окончательно, по субъективным ощущениям дралась она не меньше нескольких часов, пока мужчина, сопровождавший и защищавший Хуайсана, не пал смертью храбрых, и ей не потребовалось в срочном порядке менять тактику, чтобы наследник Цинхэ Нэ оставался в целости и сохранности. Вдруг в её шею тихо деликатно кашлянули, привлекая внимание, и только в этот момент Фэнь-Фэнь вдруг осознала, что, пока пешки Вэнь Жоханя рыскали внизу, пытаясь выследить, куда делся противник, она всё это время стояла, затаив дыхание и рефлектор прижав к себе Хуайсана так крепко, что его острый подбородок упирался куда-то в грудь, немного неприятно давя на мышцы, а в него самого упирался… упирался. – Э-это из-за адреналина! – мгновенно сообразив, в какой ситуации она оказалась по собственной глупости, шепотом воскликнула Се Линь, резко отстранив от себя парня. Тот из-за приложенной к резкому движениях силы покачнулся и едва не упал, но всё же удержал равновесие благодаря самой Фэнь-Фэнь, догадавшейся в последний момент, что уж совсем отпускать его из цепкой хватки рук будет не совсем целесообразно. – Я даже не спросил ничего, – тихо хихикнул юноша. Вся эта ситуация его явно забавляла, но в едва различимом холодном свете луны, что лишь слегка пробивалась через кроны деревьев тусклым полумесяцем, можно было заметить, как его щёки налились румянцем. Списав это всё на такой же адреналин (здесь вообще знают, что это такое? Конечно же нет, вот гуй, ей же это и припомнить могут), Фэнь-Фэнь постаралась восстановить дыхание, а затем, подхватив на руки удивительно покорного и молчаливого Вэйфэна, сделала ещё несколько прыжков с ветки на ветку, оставляя преследователей ещё дальше. Темнота ночи в конце концов сыграла им на руку. Опустив А-Сана на ноги, она мысленно вознесла хвалу богине Мосян за то, что деревья в её мире оказались на загляденье, крепкие и с широкими ветвями, почти шинобячьи, чтобы скакать по ним резвыми белками. А затем окинула гневным взглядом растрепанного Хуайсана. Разумеется, её взгляд не имел и половины той силы, которой обладал при дневном свете, поэтому Вэйфэн не выглядел хоть сколько-нибудь раскаивающимся, вместо этого заклинатель широко улыбался, демонстрируя немного неровные зубы и милые морщинки-лучики в уголках глаз. Наверное, будь это обычная ситуация в один из мирных дней, вся злость Фэнь-Фэнь тут же сошла на нет, оставляя место опустошению и желанию закутать это маленькое солнышко в плед, потому что, ах, серьезно, великие боги, нельзя быть таким очаровательным, это просто пытка для её бедного сердца… Но сейчас её грудь все ещё тяжело вздымалась и опадала, а сердце в клетке ребер грохотало так, что пульс ощущался даже в висках, пальцы от усталости и нервов едва заметно дрожали. – Ну и чего ты этим добился? – хмуро спросила Се Линь, уже не боясь повысить голос до нормальной громкости. Огни рыскавших внизу людей были слишком далеко, и вряд ли кто-то из услышит, если сама она не слышала и обрывков их разговоров. – Разумеется, кроме временной передышки. Эти ублюдки все ещё на месте, и тихо уйти отсюда мы едва ли сможем… Конечно, дерутся они посредственно, но их много и будет сложно с этим что-то сделать. – Ага. Они посредственности. И, скорее всего, никогда не встречались с кем-то из верхушки, – продолжил веселиться Вэйфэн, между делом не то поправляя собственную прическу, не то портя её ещё больше. Сжав пальцами рукоять меча так, что костяшки побелели, удерживая себя от желания зарыться пальцами в наверняка очень мягкие волосы и то ли просто погладить ласково, как котенка, то ли всё же отвесить подзатыльник, Се Линь лишь сильнее нахмурилась. – Если у тебя есть какой-то план, то лучше скажи его сейчас, пока я самолично тебя не пристукнул, – буркнула она, усмиряя клокотавший в груди испуг, не оставлявший её с того момента, как преграда между Хуайсаном и отребьем, по ошибке названным заклинателями Цишань Вэнь, исчезла, оставляя его, едва ли умеющего сражаться, поддерживать круговую оборону, один на один с вражескими бойцами. Они все были истощены, и войной, и необходимостью путешествовать по земле, скрываясь, не имея возможности просто встать на мечи, не было ничего удивительного в том, что несколько человек, даже весьма неплохо (на искушенный взгляд Фэнь-Фэнь) сражавшихся, пали жертвами отряда, превосходящего их численностью раз в двадцать. – Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь, – между тем хихикнул Вэйфэн, но, поймав на себе ещё один нечитаемый взгляд, всё же перешёл исправился и заговорил более серьезным тоном, лишь улыбка осталась блуждать по его губам, то появляясь на краткий миг, то исчезая. – Как я уже и сказал, они - посредственность, обычные пешки, и наверняка никогда не видели кого-то из главной ветви Цишань Вэнь вблизи... В отличии от нас. – Я... Даже если я и понимаю, к чему ты сейчас ведёшь, я отказываюсь в этом участвовать, – проведя ладонью по лицу, отозвалась Вэньроу. Возможно, она и не была самой умной и гениальной, по праву уступая это звание порядка пятнадцати-двадцати людям своего поколения, но у неё были своя собственная память и умение составлять логические цепочки, пазлики в её голове щелкали, как орешки, особенно в таких ситуациях, где расслабляться было смерти подобно. – Ты сам сказал, что у нас не выйдет далеко уйти, они сейчас наверняка рассредоточатся по площади. Я думаю, у них был четкий приказ убить меня. Ну, знаешь. Чтобы дагэ... – Хуайсан не договорил и вдруг как-то разом сник, из стратега, привыкшего анализировать всё и вся вокруг, становясь обычным мальчишкой, боявшимся за старшего брата. – Всё будет хорошо, не волнуйся. Я ведь уже сказал, что защищу тебя, – не ожидавшая такой резкой перемены эмоций, Фэнь-Фэнь растеряла всю злость и недовольство, осторожно привлекая к себе Вэйфена, утыкаясь носом ему в макушку. Эта ситуация ведь явно на него давила, хоть А-Сан и прилагал усилия, чтобы выглядеть обычным весёлым растяпой, напряжение действовало и на него. Остаться навеселе было слишком сложно, учитывая обстоятельства, неудивительно, что он так внезапно… – Значит, мы всё же сделаем это? – прервав невесёлые мысли, сверкнул лукаво глазами Хуайсан, подняв голову, из-за чего между их лицами остались жалкие пара цуней. Фэнь-Фэнь тут же поспешила разорвать дистанцию, отплевываясь мысленно и коря себя на чем свет стоит, ведь опять повелась на чужую актерскую игру, едва подавив желание шарахнуться, перепрыгнув на соседнюю ветвь. Серьезно, ей нужно держать себя в руках, а не радоваться любой, даже искусственной возможности побыть поближе к собственному крашу. Она, чёрт возьми, взрослая женщина под тридцать, она должна держать себя в руках, а не становиться ласковым котом по одному чужому зову! – Гуль с тобой, делай что хочешь, – всё так же мысленно ругаясь на себя, раздражённо отозвалась Се Линь, но почти сразу, видя ещё одну перемену эмоций на чужом лице, смягчила тон, всё же беря себя в руки. – Я имею в виду, да, ладно, мы сделаем это, ты хорошо придумал. Это может быть нашим единственным вариантом выйти сухими из воды. – Вот и договорились, – с некоторой долей облегчения пробормотал заклинатель. Неужели он действительно думал, что Вэньроу, без раздумий следовавшая за ним в любую точку чертового света, согласившаяся сопровождать в недельном путешествии по вэньским территориям, невзирая на действительно смертельную опасность, могла быть против плана, не грозившего ей никакими потерями, кроме собственных нервов? Ха, возможно, он был не таким уж и талантливым аналитиком! Ненадолго между ними установилась тишина. Фэнь-Фэнь, пользуясь тем, что Хуайсан так и не отстранился, слишком глубоко уйдя в свои мысли, просто стояла, окаменев и замолчав, пытаясь не шевелиться и не вдохнуть лишний раз, чтобы не спугнуть это хрупкое мгновение фиктивного покоя, в то время как снизу рыскали жаждущие их крови заклинатели, чьи громкие возгласы и переговоры постепенно можно было различить даже на той высоте, где находилась сейчас Фэнь-Фэнь, не перестающая мониторить окружающее пространство ни на секунду. Ищейки из вэньских ублюдков выходили просто отвратительные, серьезно, от них сбежала бы любая дичь, что уж говорить про двух умелых заклинателей из Великих кланов. Но загвоздка была в том, что как раз таки сбежать у Фэнь-Фэнь бы не получилось. То, что они вообще сумели скрыться, было не иначе как чудом и пресловутой попаданческой удачей, которая во второй раз не сработает. Любой всплеск ци засекут внизу, он будет как фейерверк посреди темной ночи, сигнальный огонь, мгновенно выдающий местоположение схоронившейся Се Линь. Сам же Хуайсан, очевидно, действительно крепко задумавшийся, сделал машинальный жест, точно открывая веер, однако самого веера у него не было. Тот остался на поле боя, как и все остальные из их небольшого отряда. Спустя несколько секунд заметив какое-то несоответствие, юноша с пару раз моргнул, приходя в себя, а затем поджал губы в досаде, видимо, придя к точно таким же выводам. Проглотив внезапно возникший, рвущийся с языка комплимент его ресницам, которые слишком очаровательно, по мнению Вэньроу, трепетали в тусклом свете луны, особенно в такой близости, она негромко, страшась разрушить волшебство момента, произнесла: – Если это сработает и мы выберемся отсюда живыми - куплю тебе хоть десяток. Лицо Хуайсана практически мгновенно разгладилось, стоило ему понять, о чем идёт речь, а в глазах, когда он перевел взгляд на Фэнь-Фэнь, плясали смешинки. – Смотри не откажись от своих слов, представ перед моим братом, – шутливо пригрозил заклинатель. – Я никогда не отказываюсь от своих слов, – она не смогла сдержать улыбки. смешливо фыркнула в ответ, качая головой, но тут же посерьёзнела, снова прижав к себе Хуайсана как можно ближе и напряжённо всматриваясь в темноту под ними, то и дело вспыхивающую огоньками факелов и осветительных талисманов, которые в конце концов зажгли солдаты Вэнь. – У нас мало времени. Они точно уже догадались начать осматривать деревья, – хмуро оповестила спутника Фэнь-Фэнь и не вздрогнула от горячего дыхания в шею только потому, что и без того была сильно на взводе. – Я знаю, – понизив голос, будто с такого расстояния их действительно можно было услышать, буркнул Вэйфэн, а затем вдруг добавил громче: – Раздевайся. – Ч-что? Зачем?! – Се Линь тут же нахмурилась в непонимании, ощутив, как сердце быстро и тревожное забилось в клетке ребер. Не то чтобы она паниковала при мысли, что будет оголяться рядом с ним… Ладно, так и было, она немного паниковала, даже если понимала сама, что это иррационально и обстановка для глупых шуточек ниже пояса была ужасной. – Ну же, не глупи! Кто бы нам поверил, выйдя мы в клановой одежде и без следов активных действий? – мягко, точно поясняя что-то пятилетнему ребенку, ответил Хуайсан, а затем приподнялся на носки, губами касаясь шеи. Веньроу гулко сглотнула, вжавшись максимально крепко в ствол дерева, убрала медленно ладони с чужой талии, опасаясь ненароком сдавить слишком сильно, перестав себя контролировать, вместо сжала руками кору, но тут же отпустила и её тоже, справедливо полагая, что та просто хрустнет под пальцами и дерево сломается, мгновенно сводя на нет все их потуги спрятаться. Пульс стучал где-то в ушах, штаны стали маловаты в области паха, и Фэнь-Фэнь не обманывала уже даже себя, прекрасно понимая, что на этот раз адреналин тут ни при чём, всё дело определённо и со стопроцентной вероятностью было в дурацком Не Хуайсане, который не иначе как вознамерился её съесть, терзая несчастную (на самом деле, очень счастливую) шею губами и зубами. Ей самой же оставалось только кусать щеки, сдерживая в себе недостойное грозного заклинателя жалобное, голодное поскуливание, точно у псины, которой с небес послали целую телячью ногу, и молиться всем небожителям подряд, чтобы стояк не был ещё более заметным при таком близком, слишком близком контакте. Она внезапно чувствовала себя неприлично слабой, кожа в тех местах, где касался заклинатель, горела огнем, а колени ощущались сделанными из желе, ещё немного - и она бы точно просто съехала вниз, ничего не соображающая. – У тебя такое глупое лицо, – тихо засмеялся вдруг Хуайсан. Кажется, наконец, удовлетворившись видом собственных меток на её коже, он отстранился, отошёл на пару шагов и начал медленно стягивать с себя одежду. – Н-не говори так! – Фэнь-Фэнь чувствовала, как щеки заливает краской, поэтому поспешила отвернуться, крутанувшись на сто восемьдесят градусов, утыкаясь в ствол дерева, спасая себя саму от смерти из-за стыда. Ну, или спермотоксикоза, тут уж как посмотреть. Не так чтобы она действительно хотела смотреть на раздетого Хуайсана. Ей ещё хотелось пожить. Этот день вообще со стопроцентной вероятностью решил её добить, сначала бой, а затем вдруг, не иначе как посланные ей самим дьяволом, поцелуи. Да ещё и куда, в шею, которая у чертового Се Линя вдруг оказалась до гуя чувствительной. К удивлению самой Фэнь-Фэнь, которую природа в том мире не наделила особым наличием эрогенных зон, кожа сейчас горела и саднила, принося какое-то странное, явно мазохистичное удовольствие. Вида полуголого Хуайсана её бедное фанатское сердечко точно бы не выдержало. – Не стой столбом, тебе тоже нужно раздеться, одежды твоего клана ещё более приметны, чем мои, – между тем зашипел на неё кошкой Вэйфэн, тут же сдавленно чертыхнувшись, кажется, запутавшись в чем-то из-за торопливости. Ещё несколько секунд постояв в прострации, Се Линь мысленно простилась со своей порядочностью, которую, казалось бы, давно уже успела похоронить ещё в бытность свою студенткой исторического факультета, и тоже начала стаскивать с себя вещи, рывками, не слишком заботясь об их сохранности, всё равно бы шикарная вышивка лотосов Юньмэна не помогла ей ни в бою, ни в том непотребстве, которое Не Хуайсан, да и она сама, не иначе как по ошибке, звали «отличным планом». Оставшись в одном нижнем ханьфу да штанах, смирившись с мыслью о том, что даже прикрываться уже бесполезно, Вэньроу повернулась обратно, наблюдая, как А-Сан с индифферентным выражением лица, вняв собственной ошибке, продолжал методично избавлять себя от одежды, которой на нём оказалось несоизмеримо больше, и только слабый румянец на его скулах, едва заметный даже острым заклинательским зрением, говорил о том, что для него подобное тоже не слишком привычно. Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, напоминая себе, что расслабляться ещё рано и дрожь в коленках им тут не помощник, Фэнь-Фэнь всё же протянула руку к длинным каштановым волосам, путаясь в них пальцами, позволяя себе несколько секунд просто насладиться шелковистостью, сохранившейся даже после нескольких дней пути по пыльным дорогам, а затем, под лишь каплю растерянный взгляд Хуайсана, с каким-то мстительным удовольствием растрепала их ещё больше, да так, что отдельные прядки топорщились в абсолютно разные стороны, воссоздавая привычную для Фэнь-Фэнь в годы её студенчества прическу «я упала с сеновала, тормозила чем попало». Сам наследник Цинхэ Не только усмехнулся, наверняка подумав, что Се Линь вошёл во вкус, привнося в их маскировку что-то своё, а затем поманил её пальцем ещё ближе к себе. – Давай, ты тоже должен это сделать, – дождавшись, пока Веньроу наклониться, выдохнул Хуайсан, чуть опаляя кожу на стыке шеи дыханием, снова выдыхая толпу мурашек. – С-сделать что? – прочистив горло, уточнила она, чувствуя, как сердце подскочило и вновь забилось где-то в горле, мешая нормально дышать. – Не глупи. Ты должен оставить на мне следы, – бросив короткий взгляд вниз, на подбиравшихся всё ближе врагов, всё так же спокойно пояснил Хуайсан. На этот раз, правда, от его тона Се Линь почувствовала себя не пятилетней девочкой, а клинической дурой, но даже это не могло испортить ей немного паническое настроение. Она сама. Должна оставить засос. На шее чертового Не Хуайсана. Ради его чертового плана. Да вашу ж бабушку, ну честное слово. Никто не предупреждал её, что однажды, прочитав популярную новеллу, она окажется в подобной, наиглупейшей, одной из самых дурацких ситуаций в её жизни. А она, на минуточку, умирала и перерождалась, так что это было показательно! – Д-да, да, ты прав, – с трудом выдавила из себя Фэнь-Фэнь, кладя едва заметно подрагивающие ладони на плечи, которые в её хватке казались ещё более хрупкими, сожми чуть сильнее - треснут, как недавно кора дерева. – Ну же, поторопись, у нас совершенно точно нет время на твою брезгливость, – не то что-то отразилось на её лице, не то она просто слишком медлила, не решаясь даже дышать в его сторону, но, уже начиная раздражаться, всё же проворчал А-Сан, бросая на огни внизу короткие взгляды. Фэнь-Фэнь оставалось лишь приподнять брови удивлённо, недоумевая, с какого перепугу первый молодой господин Цинхэ Не вообще взял, что по отношению к нему у неё осталась хоть какая-нибудь брезгливость, но вслух она произнесла совершенно другое: – В таком случае, прошу меня извинить. И наконец поцеловала. Никаких фейерверков не взорвалось, небеса не разверзлись, земля не превратилась в лавовые реки, поцелуй ощущался обычным поцелуем, каких на её практике были десятки. Но, вопреки всей логике, голова кружилась, лёгкие сбоили, а колени явственно напоминали желе от одной только мысли, что она, оказавшись у черта на куличиках, в шаге от собственной смерти, целует гуевого А-Сана. Губы у него, кстати, были до ужаса мягкими, нежными и тонкими, точно девчоночьими, с немного суховатой, потрескавшейся кожей, и целовать их, чуть посасывая, крепко вжавшись в чужое тело, было одно удовольствие. Вэньроу сама даже не заметила, как углубила поцелуй, скользнув сначала языком по губам, изредка прихватывая их зубами параллельно, а после и вовсе ненастойчиво толкаясь внутрь, бережно ведя кончиком по кромке зубов, не встретив никакого сопротивления. Возможно, в этот момент стоило бы сделать лирическое отступление, поинтересоваться у самой Фэнь-Фэнь, как она, взрослая женщина, вообще могла себе такое позволить... Ну, Фэнь-Фэнь могла. Моглось, к слову, весьма бодро и, разумеется, активно, мокро, с тихими причмокиваниями, с языком, скользившим мягко по чужим дёснам и зубам, обещая большее. Мочься было довольно приятно, особенно с самим Не Хуайсаном, хоть и представлялось в фантазиях все несколько иначе, по крайней мере, в более приятной обстановке, но выбирать не приходилось. Только когда А-Сан вдруг всхлипнул ей в рот, цепляясь слабо пальцами за плечи, Се Линь поняла, что несколько… переборщила с напором. Отстранившись с влажным коротким звуком от таких манящих губ, которые хотелось действительно целовать до беспамятства, она не замерла испуганным сусликом только огромным усилием воли и, вместо того, чтобы посмотреть Хуайсану в глаза, просто ткнулась губами в тонкую шею. Он тяжело дышал, явно приходя в себя, а ещё - довольно отчётливо дрожал, поэтому одной рукой Се Линь всё же пришлось обнять его за талию, удерживая на ногах, и прижать к себе, стараясь точно укутать в собственное тепло, подарить ощущения спокойствия и защищённости. – Ты не против? Так удобнее, – её собственный голос звучал неестественно хрипло, осипше, будто она умудрилась простудиться за те несколько минут, что длился поцелуй. – Мхм, – только и выдавил из себя Вэйфэн, но не оттолкнул, что Фэнь-Фэнь посчитала согласием. Кажется, теперь они действительно поменялись ролями. С каждой маленькой меткой, оставленной на чужой шее, она становилась всё более собраннее и серьёзнее, даже собственное возбуждение получалось контролировать, хоть и с переменным успехом, в то время как Хуайсан значительно ослаб, на ногах стоя точно только из-за неё самой, дышал всё чаще, кажется, кусая губы, хотя это мало помогало, едва слышные издаваемые им звуки Се Линь чувствовала губами, когда по горлу пробегалась очередная маленькая судорога, а кадык рвано дёргался. Сделав шаг назад, всё так же поддерживая заклинателя, чтобы тому вдруг не приспичило упасть с высоты пятнадцати метров, Фэнь-Фэнь оглядела результаты своей работы. Клановые одежды смятым комом валялись в ногах, рваные, заляпанные грязью и кровью, в деревянной стружке, и она мимолётно подумала о том, что было бы неплохо вещи и вовсе сжечь, избавляясь от всех улик до последней, но мысль вспыхнула и исчезла, стоило перевести взгляд на самого Хуайсана. Взгляд у него был отсутствующий, расфокусированный, губы припухли, потеряв четкий контур, и чуть поблескивали от слюны, нижнее, совсем тонкое ханьфу съехало с одного плеча, являя миру очень красноречивый отпечаток зубов на трапециевидной мышце, даже его вечная золотая брошь не держала больше волос, потому что, очевидно, Вэнь Чао такие не носил, и длинные пряди рассыпались по плечам красивым водопадом, скрадывающим фигуру в темноте ночи. В целом он выглядел так, будто действительно провел последние полчаса, активно предаваясь греху с собственным телохранителем, так что, отличайся ситуация хоть немного от «я поцеловала того, в кого была влюблена последние пару лет, пока за нами шла погоня», Фэнь-Фэнь могла бы собой откровенно гордиться за произведенный эффект. Но пока что всё было именно так, как и звучало, то бишь - отвратительно. А значит, единственным, о чём Се Линь могла думать в данный момент, было даже не тем фактом, что, поженись они, такую картину можно было бы видеть каждое утро. Вместо этого в голове звучал тревожный молоточек: а точно ли это сработает? Действительно ли на поимку одного из наследников Великих кланов отправили неумех? Смогут ли они убедить окружающих в том, что наследник Безночного Города просто так оказался на окраине территории, в богами забытом месте, где должна была проходить засада? Конечно, в темноте было сложно различать лица, фигуры, вообще что угодно, но было ли этого достаточно? С силой проведя ладонью по лицу, прикрыв глаза, будто это поможет и в действительности образ такого Хуайсана не отпечатался навечно в её разуме, Фэнь-Фэнь глубоко вздохнула, сбрасывая оцепенение, и хрипло позвала: – Диди... Что нам дальше делать?.. Через несколько мгновений, когда лицо Вэйфена приобрело более осмысленное выражение, она все же получила ответ. – Сейчас нужно спуститься вниз... Тебе придется взять меня на руки, так будет незаметнее, и использовать энергию ядра в самом минимальном количестве, на которое ты только способен. Думаю, тех талисманов, что эти дурни сами зажгли, хватит, чтобы перебить такие всплески. Справишься? – Не Хуайсан вдруг поднял глаза, глядя прямиком на Вэньроу, и сердце, бившееся до этого где-то в горле, ухнуло вниз, наверняка обосновавшись если не в ядре Земли, то где-то между желудком и печенью. Она только кивнула, давая себе полный отчет в том, что, будь у неё чуть меньше самоконтроля, весь план пошел бы прахом. Такого Хуайсана, зацелованного, всклокоченного и раскрасневшегося, хотелось просто поднять на руки, прижать к груди и рычать на любого, кто осмелился бы приблизиться к ним ближе, чем на пяток чжанов. От мысли что его в таком виде будут лицезреть ещё с десяток вражеских культиваторов, становилось гадко, появлялось желание просто-напросто вырвать им всем глаза. Шагнув ближе, Фэнь-Фэнь развела руки в стороны, предлагая Вэйфену самому уцепиться за шею, но тот лишь качнул головой. – Так тебе будет неудобно держаться и прыгать. Лучше со спины, – сказал он, сцепляя ладони в замок. Только спустя несколько секунд до несчастной Фэнь-Фэнь дошло, что у него тоже стояло, и, если бы спускались они именно так, как предложила бы сама Фэнь-Фэнь, лицом к лицу, все прелести этого состояния они оба познали бы на себе. Спуск начался и продолжился в полной тишине, голова у Се Линь стала пустой, как котелок, из которого вылили всю воду, но это была скорее блаженная пустота, не дававшая ей скакать с ветки на ветку маленькой обезьяной, визжа так, что слышно наверняка будет во всей поднебесной. У него стояло, накрепко, это чувствовалось, несмотря даже на то, как сильно Хуайсан старался не прижиматься к ней, стояло просто от поцелуев, пусть даже и в шею. От её собственных, мать его, поцелуев. Да что вообще делается с этим миром. Спрыгнув на землю чуть в отдалении от людей и дождавшись, пока Вэйфен спешится, твердо встав на ноги, Се Линь ещё раз придирчиво их осмотрела, на всякий случай немного взлохматила свои волосы и кивнула. Ленту, хоть она и была черной, без клановой вышивки, тоже пришлось снять, потому что у Вэнь Чжулю, как она помнила ещё по дунхуа, была совершенно другая прическа, нежели та, которую носила она сама. – И что нам теперь делать?.. – негромко уточнила Фэнь-Фэнь, колдуя над волосами, чтобы те хоть как-то напоминали зализ телохранителя младшего сына нынешнего верховного заклинателя. – Просто доверься мне, – отозвался Хуайсан и, если бы луна сейчас не пробивалась через гущу листвы, мир определенно бы освещали адские огни, плясавшие в его глазах. На несколько секунд Вэньроу стало несколько не по себе, она отлично осознавала, что явно не была такой же бесстрашной и рискованной, как этот маленький стратегический гений, однако именно ей придется вступать в бой, если что-то пойдет не так и план провалится. Рука дрогнула, едва не вырывая с корнем прядку волос, и она заставила себя сделать глубокий вдох, мысленно выругавшись. Хуайсан был полон решимости и явно бы этого не одобрил, но единственные слова, которыми у Фэнь-Фэнь получилось себя приободрить, звучали как «все и так в полной заднице, сделаем ли мы ещё хуже? Уже нет». – Вы что здесь устроили?! Эй, я к вам обращаюсь! – стоило им приблизиться к группе вражеских заклинателей на достаточное, по мнению Хуайсана, расстояние, сразу же, в лучших традициях Вэнь Чао, противным голосом возмутился он, заставляя Фэнь-Фэнь, не ожидавшую такого внезапно крика, вздрогнуть. Однако, даже если бы она поспешила закрыть этому вздорному мальчишке рот, дело уже было сделано, к ним тут же устремились несколько заклинателей с клинками наголо. Се Линь в ответ сверкнула мечом, задвигая машинально Вэйфена за спину, но тот не послушался, а наоборот вышел вперёд, и лишь огромным усилием воли она не нахмурилась, прикусив вовремя язык и проглотив гневный окрик. – Как смеете вы, жалкие ничтожества, наставлять на меня мечи?! Вы хоть знаете, кто я?! Одно моё слово, нет, даже щелчок пальцев, и Чжулю не оставит от этого места и камня на камне, – продолжал тем временем бушевать Хуайсан, всё больше и больше повышая голос, явно планируя устроить если не большую истерику, то нечто близкое по смыслу, привлекая к ним небольшие отряды вэньских псов, явно успевших разделиться и прочесывающих лес. На какое-то время установился паритет, Вэньроу с наследником Цинхэ Не стояли на одной стороне небольшой прогалины между деревьев, вражеские культиваторы - на другой. Их численность медленно но верно росла, всё новые и новые солдаты, услышавшие их фееричное появление, стекались на поляну, однако все обходили стороной, не решаясь приблизиться, даже те, кто приходит из-за спины, предпочитали огибать странную парочку по широкой дуге, явно не вдохновлённые мрачными взглядами Се Линь, провожавшей каждого из таких пришлых аурой смерти, чтобы не показывать, как сама она всего происходящего боялась. Градус абсурда медленно нарастал. Заклинатели перешептывались, обсуждая продолжавшего разоряться Вэйфена, поносящего всех присутствующих на чём свет стоит за то, что посмели нарушить их уединение и вообще устроили непонятно что. Однако никто из вэньских псов не спешил произносить речь на тему того, что ни один из них не являлся Вэнь Чао, и это позволило Се Линь немного расслабиться, не сжимая больше рукоять клинка так судорожно на случай, если всё же придется обороняться. Она сомневалась, что сможет победить, не против такого количества противников, но по крайней мере, пожалуй, сможет задержать их на некоторое время, давая Хуайсану фору… Наконец, из общего скопления вперёд выступил мужчина лет сорока на вид. Был он в теле, низковат, едва ли красив и откровенно слаб, Фэнь-Фэнь почти не чувствовала его золотое ядро. Все остальные, организовавшись в небольшой полукруг, наблюдали за ними точно хищные рыбы, их глаза пусто блестели в отсветах факелов, а тени падали на лица, искажая черты, делая культиваторов похожими скорее на демонов, чем на людей, вынуждая терять человечность не только духовно, но и физически. – М-младший господин Вэнь, позвольте спросить, что вы делаете здесь, в такое время? – чуть заикаясь и опасливо косясь на саму Фэнь-Фэнь, возвышавшуюся над мужичком на добрые полторы головы, поинтересовался заклинатель, которого, очевидно, выбирали по принципу «кого не жалко», чтобы потом, если что, спихнуть всю вину. – С чего бы мне объяснять какому-то низшему существу, что я здесь делаю? Это земли моего клана, я волен передвигаться где захочу, как захочу и когда захочу! – мгновенно возмутился Хуайсан, кривя губы утиной жопкой и морща тонкие брови в брезгливом презрении. Сама Вэньроу была от подобного точно не в восторге, однако поймав ещё один опасливый взгляд мужичка, кивнула медленно, растянув губы в опасной улыбке, транслируя во все стороны «мы свои, не нужно на нас нападать, лучше уберитесь поскорее с дороги, пока я не решил, что ваша кровь будет хорошо смотреться на лезвии моего меча». Мужичок, явно уловив этот сигнал внутренним приёмником, сглотнул и начал протирать рукавом выступивший на лбу пот, явственно бледнея, однако всё же задал ещё один вопрос, так что Се Линь даже невольно накинула ему пару очков за смелость. – Н-но разве вы не слышали, что в этой местности будет проводиться специальная операция по поимке? – робко проблеял заклинатель, то и дело косясь на меч Фэнь-Фэнь, которым та будто бы невзначай чуть покачивала в руке. – Да какое мне дело, где и что проводится, смерд?! – действительно взорвался Хуайсан, заставляя всех вздрогнуть от крика, а заклинателей, стоявших в первом ряду, отшатнуться, заваливаясь на других, создавая небольшую давку. Сам юноша аж покраснел от гнева, видимо, слишком сильно войдя в роль, и, повелительно махнув рукой, указывая куда-то в толпу, коротко позвал. – Чжулю, казни их за непочтение. Мне стоит поговорить со старшим братом, чтобы он лучше дрессировал шавок. – Лагерь, – склонившись к Вэйфену, шепнула она, будто бы невзначай цапнув зубами кончик тут же очаровательно покрасневшего ушка. Сдержав умиленный писк, Фэнь-Фэнь бросила незаметный взгляд из-под ресниц на толпу, снова пришедшую в движение. Разумеется, от других культиваторов не укрылся ни подобный жест, ни общая реакция Хуайсана, ни внешний вид, в котором они предстали перед вэньскими солдатами. – Так и знал, что они спят, – пробурчал какой-то воин, брезгливо кривясь и отворачиваясь. – Каких только извращенцев носит эта земля. – Тише ты, совсем жизнь не бережешь? – тут же шикнул на него стоявший рядом, опасливо косясь на донельзя мрачную Вэньроу. На слух та никогда не жаловалась, поэтому, следуя временной роли большой и страшной каменной глыбы, зыркнула на них в ответ исподлобья, от чего оба культиватора тут же вздрогнули и поспешили убраться подальше, затерявшись в небольшой толпе. Сам Хуайсан, активно делая вид, что ничего не слышал и не видел, только кивнул на ее замечание и, изобразив задумчивость, с царской интонацией, манерно чуть растягивая гласные, проговорил: – Раз уж тут был организован целый отряд для поимки кого-то там, вот и работайте, кто вообще вам разрешал отвлекаться от ваших обязанностей? Не вам, шавкам, указывать мне, где отдыхать, – затем, указав прямо на несчастного «парламентера», снова приказал: – А ты - проведешь меня в ваш лагерь. Я устал и хочу пить. Толпа снова пришла в движение, люди зашушукались, а затем, провожаемые убийственным взглядом Се Линь, по одному или парами начали вновь пропадать во мраке леса, явно сочтя за лучшее убраться от психованного сынка Вэнь Чжао и его телохранителя подальше. Сама же Се Линь застыла точно вкопанная, до конца не веря, что такой план, созданный буквально на коленке, рисковавший не сработать от наличия хоть одного человека, действительно видевшего верхушку ордена Цишань Вэнь, все же не провалился. Опасаясь, что ступор продлится недолго и вскоре её просто начнёт трясти из-за эмоционального отката, Фэнь-Фэнь, не дожидаясь отмашки Хуайсана, сделала шаг вперёд, направляя на и без того припугнутого мужчину острие меча, а после коротко скомандовала: – Веди нас. Тот, явно оценив благодушный настрой каменной глыбы (а он действительно был очень благодушным, раз его тело до сих пор не покоилось в земле), двинулся в сторону от остатка людей, уводя их маленькую процессию всё дальше и от дерева, на котором все ещё хранились улики их «перевоплощения», и от потенциально опасной территории. Шли они не слишком долго, прошло всего минут пять или семь, когда наконец в просвете между стволами деревьев забрезжил свет костра, разведённого в центре небольшого вражеского лагеря. Перебросившись парой фраз с караульным, явно дремлющим в полтора глаза и смертельно побледневшим от одного взгляда на хмурое лицо Вэньроу, мужичок, чьего имени она до сих пор не знала, провел их по территории лагеря к одному из небольших, безлюдных сейчас шатров, которые использовались не то как казармы, не то как ещё что, она толком не поняла. Внутри было лишь несколько мешков, каких-то коробок, низкий стол и развешенные по углам талисманы света. – Вы же не Вэнь Чао, я прав? – опасливо вжав голову в плечи, поинтересовался вдруг заклинатель, стоило им войти. Се Линь мгновенно схватилась за клинок, в любую секунду готовая предотвратить утечку информации посредством устранения причастных, однако сам Хуайсан, очевидно, слишком сильно войдя в роль, остановил её одним коротким жестом. Вэньроу от такого расклада власти была едва ли в восторге, однако подчинилась, оставаясь на месте и давая его гениальным мозгам работать. Пройдясь взглядом по заклинателю, юноша прицокнул и криво улыбнулся с нескрываемым ехидством, всем своим видом демонстрируя сомнение в чужих умственных способностях, молчаливо проявив толику интереса к подобному высказыванию. – Я с измальства был дружен с одним из лекарей, которые прислуживали основной ветви семьи, и несколько раз видел младшего сына Вэнь Чжао с его охранником. Вы отлично сыграли, тот, кто не видел бы младшего молодого господина Вэнь, не отличил бы… Но всё же - кто вы? – относительно ровным голосом пояснил мужчина, бледнея однако всё больше, словно у него вот-вот остановится сердце, что заставило Фэнь-Фэнь всё же несколько поволноваться за его благополучие. Хотя, будь он менее напуган, сердце остановилось бы у неё самой, ведь именно этот человек вдруг оказался тем самым маленьким винтиком, без которого весь их план рисковал просто со свистом вылететь на помойку, не напугай они его достаточно сильно. – Зачем эта информация тому, кто все равно умрет через несколько секунд? – с деланной скукой приподнял брови Хуайсан, выглядя так, будто лишить человека жизни для него - действительно раз плюнуть, дневная обыденность. Мужичок явственно затрясся, на этот раз начав не бледнеть, а зеленеть, что выглядело ещё более ужасно в отсветах талисмана, висевшего на одной из балок, под которой он стоял, и заламывать пальцы так, словно те были сделаны из пластилина. – К-кто бы вы ни были, я м-мог бы вам п-помочь, я никогда н-не был в восторге от т-того, что происходит в моем к-клане, я не такой к-как они, я, я, я могут быть полезен… – запинаясь едва ли не на каждом слове, почти проскулил он. – И какой же нам прок верить тебе? – Хуайсан снова приподнял брови, улыбнувшись скептически, однако всё же выглядел несколько заинтересованным. – Чем хотите поклянусь, господа заклинатели, только не убивайте! – культиватор вдруг плюхнулся на пол, едва не сложившись пополам, и Фэнь-Фэнь уже было испугалась, что тот от страха и вовсе потерял сознание, однако мужчина просто изобразил поклон в ноги, уткнувшись лбом в холодную землю, и зачастил: – У меня у сына - жена молодая да дочка мала, не казните, прошу вас, они без меня погибнут! Хуайсан, послав Вэньроу короткую улыбку, от которой предательски и очень не вовремя защемило сердце, кивнул на, кажется, внезапно приобретенного союзника, безмолвно прося о нем позаботиться. Делать было нечего, разумеется, едва ли она была в силах ослушаться подобного, так что, сделав пару шагов, осторожно вздернула мужичка на ноги, крепко придерживая его за шиворот, чтобы не упал снова, а затем максимально мягко похлопала по спине. – Пойдёмте-ка на воздух, а то вы весь уже зелёного цвета. Но вы не волнуйтесь, зелёный - цвет надежды, – вспомнив эту фразу неизвестно откуда, заботливо проворковала Фэнь-Фэнь, а, поймав на себе полный веселья взгляд, только фыркнула, практически выволакивая заклинателя из шатра. Хотя, стоило отдать ему должное, ноги тот всё же переставлял самостоятельно. Сделав несколько шагов от выхода, Се Линь заметила, что мужчина был всё такого же нежно-салатового цвета и его ощутимо потряхивало. – Расслабься, никто тебя, как видишь, убивать всё же не собирается, – постаралась подбодрить его Се Линь, хлопнув по плечу, отчего заклинатель крякнул, немного просев. Кажется, то ли она силы не рассчитала, то ли мужичок действительно был ужасно слабым, никак не развивая своё тело. – Как тебя зовут-то? – спросила она, наконец спохватившись. – Чжан Иль, го-господин заклинатель, – всё ещё слегка заикаясь, пробормотал мужчина, постепенно, кажется, всё же успокаиваясь и обретая веру в завтрашний день, судя по посветлевшему лицу. – А, зови меня просто Рюу, – махнула она рукой, называясь, технически, даже своим именем. – От всех этих формальностей иногда аж в дрожь бросает. – Как с-скажете, господин Рю-Рюу, – смиренно отозвался Чжун Иль, начиная потихоньку действительно оживать. – И что, у тебя, Чжан Иль, действительно невестка разродилась недавно? – полюбопытствовала Се Линь, внимательно осматривая раскинувшийся лагерь, раз уж представилась возможность. Их шатер расположился немного вдали от остальных построек, на небольшом холме, и все было видно как на ладони, в том числе и малочисленных людей. – Да, господин Рюу, чудесная малышка, вся румяная и плотненькая, точно в семейном деле пригодится, – пару раз немного судорожно кивнул заклинатель. – У тебя и дело своё есть? Что ж ты воевать тогда пошёл? – удивилась Фэнь-Фэнь, поворачиваясь лицом к мужчине, но всё так же изредка поглядывая по сторонам. В лагере, помимо них, было ещё порядка десяти человек. Один лекарь, судя по всему, и пара служек в неприметных серых одеждах, сидевших у основного костра, остальные являлись воинами, стоящими в карауле, рассредоточившись по территории. Все другие заклинатели, видимо, были направлены на поиски их самих или ещё на какие нужды Вэней. – Дела неважно шли, да и жена моя захворала, а нам денег пообещали, вот и пошел. Сейчас-то ясно стало, что не светит нам ничего, ни денег, ни лекарств, а в то время это казалось хорошим выходом... – мужчина досадливо скривился и махнул рукой. – Ах вот оно что, – медленно кивнула Фэнь-Фэнь и примолкла на несколько долгих секунд, в задумчивости покусывая губу, а затем решительно хлопнула себя по бедрам, встрепенувшись. – Вот как мы поступим, Чжан Иль. Ты сейчас идёшь, собираешь еду и воду на четыре дня пути для всей своей семьи. Но бери то, что портится медленнее, – тут же дополнила она на всякий случай, хотя в такой глуши, совсем на окраине территории, наверняка только такая еда и была, чтобы не покрывалась плесенью за время доставки. – Можешь валить всё на нас, скажешь, что младший господин Вэнь пожелал устроить пир. А затем скажешь караульным, что отправишься нас сопровождать, как хорошо знающий местность человек. Через несколько ли мы с тобой разойдемся. Снова замолчав, подняв голову к ясному звёздному небу, Фэнь-Фэнь набрала полную грудь воздуха, а после так же медленно выдохнула, поворачиваясь к заклинателю. Над входом в шатёр, освещая совсем маленький клочок земли, висел ещё один небольшой факел сродни тем, что горели по всему лагерю. Уже едва тлеющий, его явно зажгли с наступлением темноты и спустя столько времени гореть было просто нечему, света же едва хватало, чтобы грубо обрисовать черты лица Чжан Иля. Однако даже так она могла видеть, как быстро и мелко вздымается его грудь, а на виске поблескивала капля пота. Чжан Иль боялся, всё ещё боялся до дрожи в коленях и пальцах, и Фэнь-Фэнь, на самом деле, не могла его судить. Сегодня, как, впрочем, и последние полгода регулярно, её жизнь тоже была на волоске, и такое пугает не на шутку. Чувствуя себя немного виноватой, Фэнь-Фэнь продолжила напутствие: – Вернёшься к себе, соберёшь семью и пойдешь до Юньмэна. Скажешь там, что Се Линь клятвенно заверяет о возвращении третьей тётушке долга. Мужик ты вроде толковый, так что сообразишь, как там и что. Может, на землях Цзян и дело твоё пойдет в гору. – Спа... Спасибо, господин Рюу! – голос мужичка даже охрип, он повернулся к Фэнь-Фэнь и та увидела слезы в глазах заклинателя. Немного удивлённо хмыкнув, Вэньроу короткими ногтями почесала затылок в жесте неловкости да пожала плечами: – Как есть не за что. Я ж не за просто так это все делаю. – Я был согласен помочь вам лишь за то, что останусь в живых, Вы же словно подарили мне ещё одну жизнь взамен неотнятой, – мужчина покачал головой, а затем низко, практически в пояс, что с его фигурой выглядело настоящим подвигом, поклонился. – Я никогда не забуду той доброты, что вы сделали для моей семьи. – Пока что - я не сделал вообще ничего, так что рано тебе благодарить. Идём обратно, ты, я вижу, пришел в себя, – постаравшись как можно скорее перевести тему, не умеющая нормально реагировать на подобное, Фэнь-Фэнь спешно ретировалась в шатер, застыв на входе, поскольку наткнулась на хитрый взгляд карих глаз. – Ты всё слышал, не так ли? – хмуро задала она риторический вопрос, мысленно досадуя на улучшенный слух культиваторов. – Это было весьма мило с твоей стороны, – тонко улыбнулся в ответ Не Хуайсан, и это, на самом деле, довольно резко контрастировало с тем поведением, что он показывал обычно, так что Фэнь-Фэнь даже не знала, пугаться ей или радоваться, что Вэйфэн позволял себе медленно открываться в её присутствии, как моллюск, постепенно выползающий из раковины, демонстрирующий себя с новой стороны не как персонажа, а как действительного человека. – Тебя не учили в детстве, что нехорошо подслушивать чужие разговоры? – тем не менее, скрывая одолевшие её эмоции, ворчливо бросила Се Линь, в действительности не испытывая и толики злости или раздражения. На самом деле, и хорошо, что А-Сан всё слышал, не придется повторно разъяснять план, появившийся в ее голове за считанные секунды и являвшийся чистой импровизацией. – Ах, может, и было что-то такое, – деланно-задумчиво покивал Вэйфэн, а после бросил ещё один весёлый взгляд, – правда, боюсь, я всё прослушал. – Там не слушал, а сейчас твой слух вдруг резко появился? – брови Вэньроу выгнулись в скептическом изумлении почти самостоятельно, просто на уровне инстинктов, хотя сама она практически сразу пожалела о колкости. – Вот видишь, это все твоё влияние, – тем временем, безмятежно улыбнулся Хуайсан, видимо, ничуть не задетый, и снова дёрнул рукой, прикрывая рот отсутствующим веером. От этой заминки на секунду в шатре образовалась тишина, а после оба синхронно вздохнули. Се Линь подалась вперёд, пройдя несколько шагов до мешка, на который опустился Хуайсан, присела, дабы оказаться на одном уровне, и мягко накрыла рукой чужую ладошку, миниатюрную по сравнению с собственной. – Помни об уговоре. Выберемся живыми - куплю тебе хоть с десяток на замену тому, – ободряюще напомнила она, бережно поглаживая кожу большим пальцем. – Кхм, прошу прощения, что прерываю, господа заклинатели, – откашлялся зашедший следом за попаданкой в шатер Чжан Иль, заставив Фэнь-Фэнь мгновенно отшатнуться от Не Хуайсана, ругая себя за то, что за всей этой нервозностью контроль собственного поведения явно оставлял желать лучшего, куда как лучшего, раз уж подобное стало прорываться. – Так вот, – тем временем, продолжил как ни в чем ни бывало мужчина, – сборы могут занять некоторое время… и я осмелюсь предположить, что господам заклинателям не помешала бы другая одежда ввиду того, что от старой вам, я так понял, пришлось избавиться. – Да, было бы неплохо, – так же спокойно ответил ему Вэйфен и благосклонно кивнул. Кажется, произошедшая только что ситуация была ужасной лишь в понимании самой Фэнь-Фэнь и, помимо облегчения, где-то на задворках мозга она ощутила противное чувство озябшего одиночества, но тут же запретила себе о чем-то подобном думать. Озябшим оно было точно лишь потому, что ночи стояли не летние и было порядком прохладно находиться в нижних одеждах, именно так. Рефлексировать можно и после, когда над их головами не будет дамокловым мечом висеть проблема Вэней и того, что они, вообще-то, находятся в самом центре вражеского лагеря, пусть и не отличавшегося особой крупностью. Стоило Чжан Илю выйти обратно на улицу, как Хуайсан снова повернулся к Вэньроу, заставляя несчастное сердце жалобно екнуть и поднять табличку «еще немного и я перестану вывозить». Волосы у него всё так же были взлохмачены, несмотря на попытки привести шевелюру в порядок с помощью пальцев, отблески тусклого света создавали на немного по-детски милом лице причудливые тени, делая визуально старше, а ещё - стирая и без того нечеткий контур зацелованных губ, которые сейчас наверняка немного жгло, как и её собственные. Полумрак шатра не мешал зрению культиваторов, но ещё сильнее оттенял засосы на бледной коже первого господина Нечистой Юдоли. Ну, и приближал остановку сердца нерадивой попаданки, разумеется. – Знаешь, я тут подумал, – вдруг негромко заговорил Хуайсан, глядя куда-то в пустоту за плечом Фэнь-Фэнь, и взгляд его, пустой и мрачный, мгновенно насторожил, заставляя очнуться от любования. – Мы же можем просто взорвать это место к гуевой матери. Подкинуть талисман в центр лагеря, а когда здесь будут заклинатели, то они сами, выделяемой ими во внешнее пространство энергией, его напитают и активируют. Я не думаю, что это какая-то особо важная точка, линия фронта отсюда совсем далеко, но ведь… Любая помощь нам будет полезна, верно? Он наконец перевел взгляд на лицо Вэньроу и, скорее всего, ей бы стоило ужаснуться тому, как отвратительно на молодом лице смотрелся холодный, бездумный взгляд человека, обрекающего людей на погибель, но в её душе вскипела лишь злость на тех, по чьей вине некогда весёлый молодой человек, пусть и имевший все задатки превратиться в просто очень умного стратега, если не сказать большего, теперь смотрел на мир так безразлично, хладнокровно планируя убить порядка сорока заклинателей. Вэньроу, конечно, понимала, что это просто нервы, А-Сан волновался за брата и остальных товарищей, от которых волею судьбы оказался отрезан, но Вэнь Чжао и его прихвостней хотелось разорвать голыми руками. – Могут… Пострадать невиновные, – всё же осторожно протянула Се Линь. Как та, кто родилась на исходе двадцатого века, она, несмотря на всю свою любовь просто помахать кулаками в спарринге, была пацифисткой до мозга костей, и эти самые (разумеется, отсутствующие) кости мозга сейчас вставали на дыбы от одной лишь вероятности того, что могут пострадать люди, в сущности, не сделавшие ничего плохого, как те же служки, явно находившиеся в лагере только для стирки, уборки и готовки на всю эту ораву вэньских псов. – Невиновные? Невиновные?! – резко взвился Хуайсан, глядя вдруг с такой злостью, что Се Линь будто ошпарило кипятком, заставляя отшатнуться и вжать голову в плечи, закусывая губу, мысленно ругаясь на то, каким бессмысленным уже спустя секунду выглядело её собственное предостережение. – Это война, Цзян Се Линь. Здесь нет невиновных. Даже лекарь здесь потому, что он ставит на ноги ублюдков, которые с его помощью продолжат грабить деревни, убивать наших заклинателей, насиловать и сеять раздор. Ты правда считаешь, что нам должно быть дело до тех, кто находится не на нашей стороне в такой ситуации? – чеканя каждое слово, хлестко выговаривал ей Вэйфен, и больших трудов Фэнь-Фэнь стоило не заскулить виновато, точно щенок, которого хозяева тыкали носом в разбитую вазу. Она и сама осознавала, что ляпнула глупость, но последним, что Фэнь-Фэнь сейчас хотела от этой жизни - так это разочаровать самого дорогого человека, которого успела обрести за всё время существования в этом теле. Взгляд Хуайсана бил молча, наотмашь, жег кожу, точно пощёчина, и Вэньроу не осмеливалась поднять на него глаза, чтобы снова не окунуться в ту бездну злости, почти ненависти, которая вдруг открылась ей из-за необдуманной фразы. – Извини, ты прав, – стиснув зубы и пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, буркнула она, жутко надеясь, что голос не звучал слишком уж сломано и гнусаво. В словах не могло, просто не должно было отразиться то, насколько внезапно защипало в носу от слез, насколько треснувшей вдруг ощущала себя сама Фэнь-Фэнь, будто та самая разбитая ваза, ранящая от любого касаниями острыми гранями. Мораль современного человека в ней, пожалуй, впервые по-настоящему столкнулась с моралью того, кто вырос в этом жестоком, искусственном, но по-своему настоящем мире. И безбожно проиграла, оставляя жмуриться и уповать на то, что слезящихся от обиды глаз не будет видно за упавшими на лицо прядями. – У нас не так много времени. Ты уверен, что сможешь нарисовать настолько мощную печать, чтобы охватило весь лагерь? – Не обязательно весь, – так же тихо отозвался Вэйфэн, сдувшись и потухнув, будто на эту вспышку злости ушли последние силы. – Нам хватит и того, что заденет их еду и всё прочее… Хотя, разумеется, чем больше человек мы сможем… – Да, да, я понял, – перебила его Фэнь-Фэнь, не давая договорить. Даже беря во внимание тот факт, что она сама согласилась с чем-то настолько отвратительным с точки зрения современного человека, прямое указание на то, что она сама будет виновна в смерти десятка, а то и больше человек, всё ещё отдавалось подкатывающей к горлу тошнотой. На самого Хуайсана она не злилась, понимала, что это просто нервы, они оба усталы и вымотаны предшествующими событиями, но весь этот диалог не приносил ей ни капли радости. И, говоря совсем уж начистоту, Се Линь и рада бы сказать, что не понимала, откуда в ней возникала такая реакция, если руки её с начала войны были изгвазданы в крови едва ли не по локоть, но… Будучи всё тем же порождением современности, она прекрасно осознавала, насколько разными были ситуации. Да, она убивала, не один, не два и даже не десять раз, но это происходило в горячке боя, позволяя не задумываться о самом факте смерти, вынуждая просто двигаться дальше день за днём, четко осознавая, что каждый из союзников, как и она сама, находился в ситуации «ты или тебя». На передовой не было времени рассусоливать и думать о чем-то глубоком, если кровь на её мече могла спасти кому-то жизнь и отодвинуть конец света на пару часов. Однако сейчас, в более спокойной обстановке, когда адреналин не бежал по венам с кровью, заставляя изо всех сил рваться вперёд, мысли возникали в голове одна за другой, не оставляя ни покоя, ни расслабления. Сейчас ей предстояло просто уйти из лагеря, уводя за собой своё сердце и ещё одного не огрубевшего душой за время войны по разные стороны человека, оставляя ни о чём не подозревающих людей погибать. Каждый из них был противником, врагом, каждый из них был на стороне Вэней, этих мразей, без зазрения совести убивая даже того, кто просто косо на них взглянул. Каждый из них наверняка с превеликой радостью сейчас вонзил бы нож в шею самой Фэнь-Фэнь, а после, визжа, как загон свиней, радостно потащил бы голову к ублюдку Вэнь Чжао, желая выслужиться. К горлу снова подкатила тошнота, и она машинально вскинула руку, прикрывая его, будто лезвие ножа было нацелено в глотку уже сейчас. И от собственных рефлексов стало лишь более дурно. Она же и сама, подсознательно, понимала, что даже сейчас находится лишь в мнимой безопасности, истощенная, с запасом ци, которого едва ли хватит и на пару минут боя, если их план все же пойдет наперекосяк. Она понимала, но не желала осознавать, и от этого было ещё горше. – Тебе не обязательно делать это. Я справлюсь и сам. Уведешь Чжан Иля, а я догоню вас позже, – неожиданно мягко произнес Хуайсан, заставляя Се Линь дернуться, вскидывая голову. Сверля мрачным взглядом пол и предаваясь горьким мыслям, проводя самоанализ, Се Линь даже не заметила, как он приблизился. А-Сан, тем временем, продолжал внимательно смотреть на неё, дожидаясь ответа, и всё, на что хватило её саму - это лёгкое покачивание головой. – Это может быть опасно, я не могу себе позволить так безалаберно относиться к твоей защите, – спустя ещё несколько вдохов и выдохов возразила Фэнь-Фэнь, беря себя в руки и стараясь настроиться на предстоящую задачу. – Я сам размещу талисман… Или талисманы. Лучше сделать хотя бы штук пять, чтобы охватить бо́льшую площадь, а не надеяться, что одного хватит... В конце концов, они не сразу взорвутся, а тихо избавиться от человека при нападении у меня шансов гораздо больше, чем у тебя, если вдруг кто-то всё же заметит, чем я занимаюсь. Хуайсан постоял рядом с ней ещё несколько секунд, будто желая добивать что-то, а затем всё же отошёл, взяв с собой одну из свечей, лежавших на коробках, о содержании которых оставалось только догадываться. Может, броня, может, какие-то предметы утвари, весь шатер напоминал скорее небольшой склад. Довольно скоро в углу нашлись и немного засохшие чернила, и какая-никакая бумага, подходящая для того, чтобы нарисовать печати детонации. – Спасибо, – спустя какое-то время, разрушая в который раз тишину, на грани слышимости, выдохнула Се Линь. Вэйфен, не отрываясь от рисования вязи заклинания, кивнул, подтверждая, что услышал. Ей всё ещё было очень не по себе от одной только мысли о грядущей развязке событий, но то, что А-Сан хотя бы не злился на неё за такое поведение, немного успокаивало. Вскоре вернулся Чжан Иль, нарушая дыханием и шелестом ткани установившуюся тишину. За его плечами висел массивный рюкзак, явно набитый доверху, а в руках мужчина держал небольшую стопку простоватой на вид одежды, в которую предполагалась облачиться им самим, чтобы перестать выделяться из общей массы. – Передохните пока, путь предстоит неблизкий, – рвано бросила Фэнь-Фэнь, с благодарным кивком забирая у мужчины одежду и сразу начиная облачаться в серую, немного бесформенную ткань, которая, как выяснилось очень скоро, была на пару размеров меньше, чем она сама. На короткий возмущенный взгляд опустившийся прямо на пол мужчина лишь развел руками, уже даже не выглядя испуганным от такого, что определенно было прогрессом. – Клянусь, господин Рюу, это был самый большой размер, подходящий по структуре, остальные и того короче. Вы бы выглядели просто нелепо, привлекая внимание, а так… Хотя бы вашему спутнику понравится, – оправдываясь, произнес он, и Се Линь почувствовала, как щеки предательски жжет румянцем. – Он не мой «спутник», мы просто друзья! – почти справившись с подавлением дрожи в голосе, мгновенно возразила Вэньроу. – Но вы же путешествовали вместе, пока наткнулись на засаду, насколько я знаю… Неужто у молодежи появилось какое-то новое слово на такой случай? Совсем я стар стал, – озадаченно покачал головой Чжан Иль, а Фэнь-Фэнь прикусила язык и мысленно застонала, понося себя на чем свет стоит. Разумеется, на воре и шапка горит, только такой глупый и безнадежно влюбленный человек, как она сама, мог подумать о спутнике на пути культивации вместо обычного совместного путешествия. Бросив короткий взгляд на Хуайсана, который, благо, был слишком занят рисованием талисманов и не обратил внимание ни на осечку самой Вэньроу, ни на их диалог в целом, она мысленно выдохнула и едва ли не перекрестилась, видимо, просто из чувства противоречия, а затем, лишь пробормотав короткое «нет, никакого нового слова не появилось», взяла второй набор одежд, чтобы подойти к самому А-Сану. – Ах, отлично, – при приближении только и пробормотал тот, блуждая расфокусированным взглядом по талисманам, проверяя, не допустил ли где-то ошибку. Се Линь потребовалось ощутимо сжать его плечо, привлекая внимание. – Что такое? – отозвался Вэйфэн, изогнув брови, наконец подняв глаза и сосредотачивая внимание на ней. – Когда ты в последний раз спал? – хмуро уточнила Фэнь-Фэнь вместо заготовленной фразы, с беспокойством осматривая красивое лицо. Адреналин совсем выветрился, больше не поддерживая заклинателя энергией, и темные круги под глазами проступили отчётливее, в глубине значков появился лихорадочный блеск. – Где-то двое суток назад, – через паузу, очевидно, потребовавшуюся для того, чтобы действительно, гуй его побери, посчитать, ответил Хуайсан. – Почему ты не отдохнул во время последнего привала? – ещё больше хмурясь, поинтересовалась Вэньроу, готовая начать ругаться, но передумала почти сразу. – Не мог уснуть. Всё время казалось, что на нас вот-вот кто-то нападёт. Один из немногих случаев, когда мне не нравится тот факт, что я оказался прав, – Вэйфэн вздохнул, и его улыбка была до того кривой и вымученной, как и сама шутка, что у Се Линь не хватило духу что-то возразить. – Скоро все закончится, диди, я обещаю, – вместо этого она опустилась на пол, не обращая внимания на то, что одежда наверняка испачкалась, и осторожно коснулась чужих костяшек кончиками пальцев, вынуждая отпустить кисточку. Доверительно заглянув в глаза, Фэнь-Фэнь добавила: – Всё гораздо лучше, чем могло бы быть, поверь мне. Скоро этот кошмар закончится и жизнь вернётся на круги своя. – Ты не можешь этого знать, – горько отозвался наследник Цинхэ Не, прикрывая обессиленно веки, очевидно, позволяя себе момент слабости. – Но я знаю, Вэйфэн. Прошу, верь мне, – совсем тихо выдохнув она в ответ, качнув головой, и на краткое мгновение позволила себе податься вперёд, заключая Хуайсана в объятия. Уловив судорожный выдох, Се Линь поспешила вновь подняться на ноги и отступить, оставив стопку одежды рядом с ним. – Переоблачайся. Тебе стоит поспать хотя бы час, – поджимая губы, сдерживая всю ту прорву эмоций, вновь поступившую опасно близко, бросила она и, повернувшись к, кажется, задремавшему Чжан Илю, чуть повысила голос. – Надеюсь, ты сказал им, чтобы нас не тревожили? – Да, да, конечно, господин заклинатель, – подхватился мужчина, закивав так яростно, что на краткий миг Фэнь-Фэнь даже усомнилась в целостности его шеи. – Я имею в виду, господин Рюу. Не волнуйтесь, ваш спутник может отдохнуть, полагаю, немного времени у нас есть, до рассвета из леса никто не вернётся, таков был наказ. Вэньроу на это только кивнула, не обратив даже внимания на чужую оговорку, и повернулась к Хуайсану, смеряя его ещё одним хмурым взглядом, всем своим видом демонстрируя, чтобы тот даже не вздумал начинать спорить. Им всем нужно было отдохнуть, особенно первому молодому господину Нечистой Юдоли, чья физическая подготовка точно оставляла желать лучшего. – Я буду караулить, – постаралась всё же сгладить обстановку Фэнь-Фэнь, приподняв уголки губ. На этом самом последнем привале ей удалось урвать два часа сна, так что чувствовала она себя не в пример свежее Чжан Иля и Вэйфэна, которому даже остатки ци не помогали бодрствовать. – Отдыхай, диди. Ты нужен мне более свежим, чем сейчас, в состоянии вареной капусты. * Телега мерно поскрипывала левым задним колесом каждые четыре удара сердца, проваливаясь вниз на небольших выбоинах широкой дороги, лошади глухо стучали копытами по пыльной, вытоптанной земле, изредка негромко всхрапывая. Сопровождавший их мужчина и его дочка давно спали, уморенные длинным переходом и жарким днём, из всего небольшого каравана, к которому они прибились, на ногах были только пара возничих, изредка понукавших лошадей щелчками кнута в воздухе, чтобы не не снижали и без того небольшую скорость. Царила праздная тишина, даже сверчки не пищали на обочинах, оставляя Се Линь один на один с собственной тошнотой и желанием вымыться в химикатах, словно это помогло бы ей хоть как-то очистить себя. – Тише, – кажется, уже в пятый раз за последние несколько часов мягко протянул Хуайсан, отчего Фэнь-Фэнь снова вздрогнула, выныривая из марева липкого кошмара. С трудом подавив рвотный позыв, она вслепую нашарила флягу с водой и в несколько глотков осушила её, возвращаясь к реальности. Поспать этой ночью ей точно не удастся, очередной сон, в котором окровавленные лица вэньских солдат сменялись истерзанными телами ее близких, лишал любого желания продолжить бессмысленные попытки, каждый раз заканчивающиеся от грохота взрыва и криков пострадавших заклинателей в ушах. Они недостаточно далеко ушли, когда печати сдетонировали. – Мне жаль, – с трудом выдавила из себя Се Линь. Говорить совершенно не хотелось, она чувствовала себя обессиленной и больной, немногочисленные раны на теле ныли и чесались, медленно заживая, все суставы ломило, заставляя не желать ничего больше, чем оказаться сейчас в теплой кровати и выспаться с осознанием, что весь ужас мясорубки под названием война оставался позади. – Всё в порядке, – меланхолично отозвался Вэйфэн, в его голосе не было и намека на раздражение, хотя Вэньроу мешала спать и ему самому… Если он, конечно, вообще пытался это сделать, а не глядел все так же, как и два часа назад, на безлунное темное небо, украшенное лишь звёздами. Ночь была на удивление тёмной. От его равнодушия тоже тошнило. Впрочем, кто Фэнь-Фэнь такая, чтобы его винить.