Тени исчезают в полдень

3 января 1985 года — Да, Хоппер ушел на работу, но я сегодня хочу остаться одна дома. — сказала Оди в трубку телефона. Майк на том конце провода фыркнул. — Почему? Мы же всегда вместе. — Да, но сегодня я хочу побыть одна. — Ты обижена на меня. Если да, то прости, только скажи в чем я провинился. — Майк! — она сказала это громче, чем хотела, но потом спокойным тоном продолжила. — Ты ни в чем не виноват. Я сказала уже много раз это, но я просто хочу отдохнуть. — Мы напрягаем тебя? — спросил испуганно Майк. — Ох, нет же. Я позвоню тебе завтра, всё пока, люблю. — Оди быстро повесила трубку и выдохнула. Иногда Майк казался ей прилипчивым и навязчивым; не позволял проводить много времени с Лукасом и Дастином, а про Макс вообще не хотел и слушать, хотя Оди уже и не держала на нее зла. В этот день Оди хотела посмотреть как обстоят дела с Уиллом. После того случая на Снежном балу, они не виделись чуть уже больше недели. И никто из компании не говорил про Уилла, что настораживало ее. Дастин и Лукас выглядели уныло, хотя и пытались натягивать на свои лица улыбки. Макс мало знала знала Уилла, поэтому ничего не говорила по этому поводу, ну разве что: "С ним точно всё в порядке? Он не слетел с катушек?". И Оди не могла понять эмоций Майка, то ли ему абсолютно все равно, то ли он глубоко внутри переживает. Оди села на мягкий ворсистый ковер, положила около себя пачку салфеток, согнула антену старенького телевизора, чтобы та выдавала лишь помехи, и надела на глаза повязку. Идя по прохладной воде, которая неприятно мочила концы ее джинсов, Оди вспоминала о фигуре, которая будто нависла над Уиллом. Она чувствовала нечто чужое в его голове и мыслях, то, отчего парень пытался спрятаться. И чем дольше она нашла, тем сильнее углублялась в раздумья о монстре. Но никаких образов наяву, никакого шепота или грубых слов. Оди была там совершенно одна. И после нескольких минут блужданий, она просто легла. Небольшой слой прохладной воды быстро смочил ее одежду. Старый свитер Хоппера промок, она ощутила желание снять его. Оди не понимала что она делает не так, почему не может найти Уилла. А потом под ногами начало образовываться что-то густое. Оди не заметила, как на смену воды пришла кровь; такая аллая и густая. Ее глаза округлились, а лицо приняло гримасу ужаса. В мгновеннии она срывает повязку с глаз, чувствуя сухость и тепло. Оди так же сидит на ковре под звуки помех и своего тяжелого дыхания. Она обхватила руками свои ноги — абсолютно чистые, ни капельки крови. По ее лицу начали течь слезы, которые она ассоциировала со слабостью, но которые всегда текли, когда она была напугана или сломлена. Одна из слезинок скатилась к кончику губ, а потом и вовсе оказалась на ковре. Оди ощущалась себя слабой и уязвимой, но могла лишь размазать слезы по лицу и все так же сидеть на ковре, обхватив руками колени в старых джинсах. — Одиннадцать. — сзади нее раздался властный голос, который отзывался во всех частях тела. Оди резко обернулась, почувствовав прилив новых слез. Будто время замерло и сердце остановилось. Будто что-либо, когда-то существовавшее, перестало существовать. — Ты еще никого не спасла. Ты не смогла спасти себя, не смогла спасти его. Даже не пытайся, я разорву тебя на части, как ты сделала это когда-то со мной. Я обещаю. Монстр ощущался вырезкой из журнала, будто его вообще не могло там быть. Будто он не должен стоять на ворсистом выцветшем ковре. Он ведь просто стоял, и не был даже настоящим. Хотя если бы и был, то Оди все равно в это не верила. С его рук и ног стекала отвратительная черная слизь. Он был очень высоким, почти доставал головой до люстры (если бы он выпрямился, то мог ее даже сломать, от чего Хоппер был бы зол). Также всё его тело было в язвах, которые иногда лопались, испуская черный гной. А глядел он на нее маленькими черными глазами, в которых читалась лишь ярость и желание прикончить любого на своем пути. Но и в то же время в нем было что-то человеческое... Оди закричала на него, чуть хриповатым голосом: — Уйди! За этим последовали горькие слезы, которые словно ждали момента пролиться по ее щекам. Оди зажмурилась, ощущая как слипались ресницы. Она обхватила голову руками, вцепилась в свои кудрявые отросшие волосы, сжав их в кулак. В комнате было ощутимо жарко, будто на улице середина июля. Свитер прилип к коже. Ладони тоже вспотели. Мир казался ей сюрреалистичным. Настенные часы упали на пол, сломавшись вдребезги. Несколько книг с полок тоже грохнулось, их страницы начали перелистываться, будто при сильном ветре. Монстр согнул палец и Оди закричала. Ее голова раскалывалась на тысячи мелких частей. Боль была ужасной, будто в ее голове взорвалась бомба. Монстр начал приближаться, но... внезапно всё остановилось. Воздух снова стал нормальным, ощущение тяжести ушло. Голова словно и не болела. Слезы все еще стекали с ее щек, но жар пропал. И Оди почувствовала тепло тела, которое обнимало ее. Родной запах. — Тш-ш-ш... — Майк? — хриплым голосом сказала Оди. Она тряслась в его руках, и... отчасти не верила в него. — Всё хорошо, тш-ш-ш. — говорил он успокаивающим тоном. Оди позволила себе положить голову на его плечо и выплакать еще несколько слез. Вскоре, когда его тонкая куртка уже намокла, она посмотрела в его глаза. Он глядел на нее с нежностью и с решимостью, будто мог одолеть всех монстров ради нее. Большим пальцем Майк провел по ее щеке, смахнув пару слезинок, которых почти совсем не осталось. — Майк. — с облегчением проговорила Оди. — Что ты здесь делаешь? — она шмыгнула носом. — Я... я решил поехать к тебе, знаю, ты сказала, что хочешь побыть одна, но... у меня было странное предчуствие, — половину слов он проглатывал, стараясь быстрее всё рассказать. — когда я подъехал ближе, то услышал твой крик. Дверь было немного открыта и я вошел, — он замолчал на несколько секунд, а потом продолжил. — Знаешь, я очень испугался за тебя. Прости, что решил приехать. Майк еще раз обнял Оди, очень крепко. Их мерное дыхание было единственным звуком в комнате. — Т-тут был монстр... — сказала Оди, ощущая тяжесть этих слов. Сама она не до конца была в себе, ей всё казалось таким... другим, но с Майком всё возвращалось на места. — Но я не видел его. Когда я вошел в комнату тут никого, кроме тебя, не было, — тихо сказал Майк и отстранился. Он аккуратно поднял ее с пола, усадил на диван, ближе к себе. На продавленном и прокуренном диване было легче и уютней, чем на полу. Оди положила голову на плечо Майка, обхватила его ладонь своей. Она ощутила умиротворение и спокойствие. — Я плохо помню что было, но я пыталась найти... Уилла. — она не задумываясь говорила Майку правду, потому что доверяла ему. Это был первый человек в ее жизни, которому она не врала. — А потом пришел монстр? — Да... — Оди снова начала плакать. Майк успокаивающе погладил ее по голове. Ее волосы почти отрасли, и Оди часто говорила Майку, что хочет длинные волосы, чтобы быть похожей на Нэнси или на женщин из телевизора. — А потом пришел монстр? — Да, Майк, он был ужасен! Его тело... а п-потом он что-то сделал, я не знаю, но очень сильно. — еле проговорила Оди. — Посмотрим телевизор? — ласковым тоном ответил он. Оди легко кивнула, и через несколько секунд пульт оказался на диване рядом с Майком. — У меня, конечно, нет с собой кассет, но можем найти какую-нибудь интересную передачу. Через несколько часов они болтали и смеялись, и ели вафли, которые Оди силой мысли достала с самой верхней полки. Потом, когда Оди услышала поворот ключа в замочной скважине, Майку пришлось лезть через окно, а потом обходить весь дом, чтобы Хоппер не заметил его (хотя его велосипед был брошен прямо у крыльца).