Капкан для лисицы

***

— Лю, — кричала, стоя на пороге, красивая женщина. Её волосы, словно снег, блестели на солнце, такие белоснежные, что не верилось. — Лю, где ты? — Она не оглядывалась, лишь кричала. Глаза её были столь же белёсые, как и волосы, — она была слепа. — Мама, я здесь! — раздался крик во дворе, и мальчик подбежал к женщине.       Его волосы были не столь белы, как у матери, скорее, серебристые, но все в деревне говорили, что он пошёл в мать. Его рубиновые глаза так и блестели детской невинностью. Они жили вдвоём на окраине села, отца у мальчика не было, а когда он спрашивал о нём, мать только пожимала плечами, говоря: «Я тогда была молода и наивна. Мой дар помог ему с одной проблемой, и мы сами не заметили, как начался тот роман. Но это продлилось всего неделю, он покинул меня, но так и не вернулся. Не знаю, жив ли он, да что там говорить, я и внешности его не знаю. Но всё хорошо, ведь у меня есть ты, Лю». Адель была наделена даром предвиденья, этот дар был единственным окном на свет в полной темноте. Она часто предсказывала беды и неурожай, из-за чего деревенские ценили её, несмотря на слепоту. Ведь, зная о грядущей беде, они могли подготовиться. Однажды женщина предсказала нападение бандитов, селяне скинулись на охрану, и в итоге нападение удалось отбить. Что уж говорить, её дар был поистине уникален, ведь он не был обоснован меткой духа. — Я нарубил все дрова! И собираюсь пойти помогать в поле. — Мальчик лучезарно улыбнулся, он любил свою матушку. — Какой ты у меня умница, — она протянула руку, и Лю тут же подбежал к ней, подставляя свою голову. — Но не забудь про отдых. — Она мягко гладила его по голове. — Я пойду к тёте Поли, поэтому не волнуйся за меня. — Она нащупала палку, что была у стены дома, желая отправиться в путь. — Тогда я провожу! — всполошился её сын, пытаясь помочь ей спуститься с порога. — Не надо, хоть я и слепа, но даже без зрения способна позаботиться о себе, в противном случае как бы я прокормила такого мальчугана, как ты. — Она нежно улыбнулась, делая уверенные шаги, проверяя палкой свою дорогу. — Ну мама. — Паренёк смутился: он так старался стать опорой для неё, но его всё ещё не воспринимали всерьёз. — Беги лучше и не задерживайся, сегодня на ужин у нас будет кукуруза. — Адель медленно, но верно пошла в сторону центра деревни. — Хорошо, удачного пути, мама! — крикнул ребёнок и побежал в противоположном направлении.       Работа в поле — тяжёлое дело, тем более для ребёнка, но, несмотря на это, Люциус старался, как никто другой. Его руки покрывались мозолями, ноги болели, но всё это было не так уж плохо. Местные очень любили его, когда Адель была беременна, ей было сложно одной, за ней присматривало всё село. Кто помогал по хозяйству, другой принесёт еду, третий отдаст хоть и старое, но тёплое одеяло. Что уж говорить о том, когда Лю родился. Адель очень ослабла, роды были тяжёлыми. Бессмысленно отрицать, что сложно уследить за ребёнком, когда ничего не видишь. Спасал только дар предвиденья, не позволяя ребёнку сильно покалечиться. Поэтому Лю воспитывали всей деревней. В каждом доме он был свой. Такие отношения между соседями были довольно редки, поэтому можно было сказать, что Адель очень повезло. — Люциус, — окликнул его мужчина в конце дня. — Да, дядюшка Эдвард, — стирая пот со лба, отвлёкся от своего дела мальчик. — Хватит на сегодня, вот. — Он протянул ему четыре медные монеты. — Это за помощь сегодня. — Но тут больше, чем мы договаривались, — растерялся Лю, не понимая, что происходит. — Ты очень сильно мне помогаешь, особенно сейчас, когда мой отец спину надорвал, говорил же ему, не надо так усердствовать, вот же упрямый старикан, — ворчал мужчина о своих проблемах. — Ну, не ругайте вы его так, он же просто хотел помочь. Завтра я тоже обязательно приду, так что всё будет хорошо. — Спрятав монетки в небольшой мешочек за пазухой, мальчик попрощался и поспешил домой.       Люциус хотел скорее увидеть матушку, он немного волновался. Вернулась ли она благополучно домой? Может, это были пустые беспокойства, всё же женщина спокойно жила, несмотря на свой изъян. И тут ребёнок остановился, заметив ромашки на обочине. Его мама очень любила их запах, а ещё она говорила, что она видела этот цветок в видении, и он для неё стал самым прекрасным. Мальчишка не понимал, почему, ведь в их деревне этот цветок был повсюду, словно сорняк. Однако раз они так ей нравятся, ребёнок всегда собирал небольшой букет по пути домой. — Матушка, я вернулся, — войдя в маленький домик, сообщил ребёнок. —Лю, ты как раз вовремя, кукуруза готова. — Женщина доставала из печи еду, сладковатый запах кукурузы наполнял помещение. — Помой руки и иди за стол. — В такие моменты его мать была особо поразительна. — Хорошо! — Люциус заменил засохшие ромашки свежими и побежал во двор к бочке, где была вода.       Взяв черпак, он отмывался от долгого рабочего дня. Мозоли на руках защипали, заставляя ребёнка тихо всхлипнуть от боли. Но заработанные сегодня деньги грели его душу, ещё чуть-чуть — и он сможет купить матушке новую одежду, старая уж совсем истрепалась. Адель всегда отдавала сыну всё лучшее, тратя все деньги только на него, но вскоре всё изменится. Ребёнок считал себя уже достаточно взрослым, чтобы обеспечивать их маленькую семью. Он сделает свою матушку самой счастливой!       Он вернулся в дом и увидел, как Адель наклонилась, вдыхая запах цветов. Она аккуратно убрала прядь белых волос назад, наслаждаясь подарком сына. Кем бы ни был отец Люциуса, он явно был дураком, оставив такую красивую женщину, так всегда думал мальчишка. Да и зачем ему вообще отец, когда у него есть столь добрая матушка! И вот, когда женщина услышала шаги сына, на её лице появилась мягкая улыбка. — Ну разве они не прекрасны? — в какой раз спрашивала она мальчика. — Не знаю. — Лю всегда не знал, что ответить на её вопрос, поэтому всегда отвечал одинаково. — Но раз они так нравятся тебе, то и мне они также нравятся. — Вот же ты мой маленький подлиза, — как всегда рассмеялась Адель, в такие моменты её лицо словно светилось от счастья. — Мама, а почему они тебе так нравятся? — вдруг спросил мальчишка, раньше он никогда об этом не задумывался: почему из всех цветов именно ромашки? — Потому что они дали мне надежду, — ответила она, лишь больше путая ребёнка. — Я не понимаю... —А тебе и не надо понимать. — Адель села за стол и указала на место рядом: — Лучше давай кушать.       В тот вечер кукуруза казалась Люциусу особо сладкой. Возможно, это было из-за усталости после долгой работы в поле. Он на всю жизнь запомнил тихую колыбельную, что напевала его мать в ту ночь. Отчего-то она была необычайно грустной, словно сама Адель вот-вот заплачет над кроватью сына.