Капкан для лисицы

      Луна, звёзды и тьма. Ночь — время одиночества, время, когда то, что в течение дня ты можешь подавить, выходит наружу, раздирая человека изнутри. Люциус Найтлин не решался лечь в кровать, особенно сейчас, в день, когда он женился. Не на той светлокудрой девочке со смехом ангела. Не на той, что протягивала ему руку и так ярко улыбалась. Не на той, кого обещал сделать счастливой. Не на Алии, что уже давно умерла, оставив его в этом чёрством прогнившем мире. Хоть клялась его никогда не оставлять. Но при этом умерла, умерла на его руках, отвергнув его чувства.       «Любви не существует, Лю», — шептали её бледные губы. «Никогда не верь словам любви», — просила она, истекая кровью. «Я просто играла с тобой», — усмехалась, стирая слабыми руками слёзы с его глаз. «Любовь — лазейка для врага, и я ей воспользовалась» ,— наносила она очередную рану на сердце без ножа. «Любовь — это инструмент», — продолжала, пока яркие глаза теряли свой блеск.       Алия была простолюдинкой, младшей дочерью в семье, что дала приют двум мальчишкам, когда им негде было жить. Добродушная девочка, что будто излучала свет. И Люциус верил, что это никогда не изменится. Но не стоило им её приводить во дворец, в это грязное и порочное место. Алия была бы жива, если бы они не привязались к ней. Зачем они только взяли её в качестве личной служанки принца? Тогда ни Люциус, ни Ричард не имели достаточной власти, чтобы защитить девочку, за что и поплатились. И поэтому её опорочили, испортили, извратили. Заставили направить нож на тех, с кем была неразлучна. И отдать жизнь, так и не навредив ни одному из них.       Лю не мог забыть все весёлые и грустные дни, что они провели втроём. Как Алия мирила его с Ричардом после очередного спора с криками. Да, раньше они часто ругались и на удивление не из-за безрассудства принца, а как раз наоборот. Найтлин часто делал глупые, безрассудные и опасные вещи, заставляя друга переживать, а Алию тихонько ворчать на него. Лю был чрезмерно эмоционален, вспыльчив и никогда не думал о последствиях. За него тогда говорили далеко не логика и рассудительность. И Ричарду часто приходилось его спасать после очередной глупости.       Люциус невольно достал сигареты и выудил первый попавшийся под руку крепкий алкоголь из шкафа. Сел и невольно усмехнулся. Алия так ругала его за то, что он начал курить, постоянно ловила его за этим, пытаясь забрать у него их. А он лишь отмахивался, говоря, что обязательно бросит потом. Вот только девушка этого так и не застала. И вот он уже второй раз курит за этот год, хотя столько лет этого не делал. Почему же Люциус тогда постоянно носил их с собой? Он сам не знал, наверное, где-то в глубине души он хотел, чтобы снова, как раньше, их нашла Алия и прочитала ему длинную нотацию. Но этому уже не суждено случиться. Первая сигарета, лёгкие заполняет дым, заставляя его погружаться только глубже в воспоминания.       Они все были из разных миров. Принц, внебрачный ребёнок и простолюдинка. Но судьба свела их вместе, именно из-за этого Ричард и Люциус продолжают бороться. Они хотят изменить страну, чтобы не было больше таких же людей как Алия. Поэтому Лю изменился, поэтому закрыл свои чувства, полагаясь лишь на логику. Ведь эмоции всегда доставляли лишь проблемы, особенно любовь. Это то, что могло ранить без ножа, слабость, которую Люциус не мог себе позволить. Он должен защитить Ричарда, последнее, что у него осталось. А для этого надо быть идеальным помощником, к которому не подступиться, через которого врагам не пробиться.       Глоток спиртного, что обжигает горло, но вкуса он не чувствует, он уже глубоко в воспоминаниях, в прошлом. Там, где были мечты, эмоции и она. Там, где они втроём так наивно желали всё изменить, не зная, чего это будет стоить. Там, где Люциус ещё не запачкал свои руки по локоть в крови. От этой мысли он стал ещё быстрее втягивать в себя дым. Его руки были не просто по локоть в крови, он уже тонул в ней, захлёбываясь. С тех пор, как он убил её. Он делал всё, чтобы защитить и возвести Ричарда на престол. Даже самые грязные дела, как убийства и зачистка. Даже уже имея специальных обученных людей, он всё ещё участвовал в этом. Чтобы удостовериться, что всё прошло идеально и ни одна крыса не сбежала. Люциус плотнее закрыл свои глаза, ему казалось, что стоит их открыть, и он будет снова весь в крови. Он боялся сейчас даже посмотреть на свои руки.       Лёгкие шаги вдруг раздались неподалёку. Неужели у него снова глюки? Снова его мозг заставляет его поверить, что Алия рядом. Люциус невольно протянул руку на звук и ухватился за тёплую нежную руку. Он и сам не заметил, как притягивает это тепло к себе, усаживая на колени, и выдыхает дым. Но открыв глаза, он видит рыжую макушку. Это не она, не Алия… Но чувствует ли он сейчас разочарование? Или даже рад этому? — И куда собралась? А, лисичка? Хорошим девочкам сейчас положено спать, — и о чём он только думает? Как он вообще мог перепутать их шаги? — Я не девочка, даже не девушка, как не тебе об это знать. — Лю никак не ожидал от неё таких слов. Но это была правда, правда для них двоих, и неважно, хотят они или нет. — И правда… Теперь ты моя женщина. — Почему-то на душе Найтлина стало немного теплее. Но что-то внутри тут же щёлкнуло, заставляя его напугать её. — Давай тогда сыграем в одну игру, правила простые, отгадай, что я сейчас хочу? — И зачем он делает это? Зачем задавать вопросы, на которые ответа всё равно нет? Может, просто ищет причину, чтобы её прогнать, вместе с этим странным чувством тепла?       Люциус увидел панику на лице своей супруги, она стала оглядываться в поисках решения поставленной задачи. И вдруг замерла на секунду, как будто задумавшись о чём-то. Но ненадолго. Шарли начала ёрзать на его коленях в одной только ночнушке. Невольно в голове Найтлина начали появляться не те мысли. — О чём задумался? — Ему вдруг протянули стакан, снова выбивая из колеи вопросом. — А почему ты решила, что я о чём-то думаю? — Люциус, что пару секунд назад хотел прогнать девушку, всё же принял напиток и продолжил разговор. — Потому что вы не курите, а вредные привычки свойственно возвращать, когда человек в состоянии стресса, — ответила Шарлиза так легко, словно уже знала об этом. — А почему ты думаешь, что я обычно не курю? — Мужчина не сдержал усмешки, он не понимал, зачем пытается опровергнуть её слова. Его рука неосознанно начала поглаживать девушку, пытаясь скрыть его напряжённость. — Во-первых, вы личность, что всё время на виду у других. Если бы курили постоянно, то об этом уже вся знать бы знала. Во-вторых, от вас не пахнет сигаретами. А значит, вы или бросили курить, или делаете это крайне редко. — И снова с её губ так естественно слетает ответ, словно она уже была заранее готова к этому разговору. — Ты права, я бросил курить ещё до того, как официально стал правой рукой принца. Образ не позволял. — Люциус не стал отрицать, пытаясь угомонить всё внутри. Он сделал медленный глоток из стакана, что дала ему Шарли, как будто зная, что он ему пригодится. — Образ идеального помощника, да? — И снова эта девушка попадает прямо в цель, не давая завершить разговор. — Именно. — Он неосознанно улыбнулся, чувствуя, как ночное одиночество и боль потихоньку отступают. — Так ты правда хочешь знать, что заставило меня сидеть тут среди ночи? — Лю спросил это тихо, он не знал, почему решил сам поднять эту тему. Даже с Ричардом он никогда не говорил о том, что его беспокоит, не то что с другим человеком. — Да. — Шарлиза вдруг покраснела, пытаясь оттолкнуть подальше своего мужа. — Не ты ли мне говорил быть собой? Да и разве не ты сам говорил, что хочешь дома расслабиться от своего образа? Я уже всё равно сбежать не смогу, поэтому можешь расслабиться. — И снова лисичка наносит удар, на этот раз его же словами. — Вот как. — Люциус всё ещё сомневался, поэтому поднёс стакан к её губам. — Хорошо, я скажу тебе, но сначала выпей. Как-то не хочется мне вести данный разговор с трезвым человеком. — Он просто надеялся споить её, ведь если она будет в никаком состоянии, он сможет говорить всё, что угодно. А может, Шарли и вовсе откажется, и они наконец закончат этот разговор. — Надеетесь, что я отрублюсь или забуду? — Люциус очередной раз поразился её догадливости, но не успел он забрать стакан обратно, как девушка выпила всё залпом — Гадость… — Она поморщила свой носик и прищурилась. В такие моменты Лю всегда казалось, что она правда дикий зверёк. — Я и не просил всё залпом… Ну и ладно. — Их глаза невольно столкнулись, заставив внутри мужчины всё сжаться. В огненно-красных глазах отражались его алые, словно кровь, глаза. Его сознание сразу вспомнило горящую деревню. А потом кровь, кровь любимой девушки на руках. Он не мог смотреть Шарлизе в глаза, не сейчас, не когда ночь, и его чувства выходят из-под контроля. Он хотел отвести взгляд, но не мог. Эти глаза словно гипнотизировали его, не отпуская из плена воспоминаний. Его рука сама потянулась за лентой на шее девушки, желая скорее избавиться от этого поганого чувства. — Пока ты дома, лучше носи её на глазах. — Стоило только ему наконец завязать её глаза, как всё внутри снова начало стихать. — Честно говоря, я переоценил свои силы… — Лю не сдержал вздоха облегчения, пытаясь отстраниться от всего, как же он устал.       Устал за столько лет без возможности расслабиться ни на секунду, боясь утонуть в своём горе, в своих слабостях, боясь совершить ошибку, что может стоить жизни последнему дорогому для него человеку. Но эта девушка как будто продолжала подбирать ключи, перебирая огромную связку и подбирая раз за разом, желая вскрыть замки. Словно знала, знала, что сейчас он особо уязвим, знала, что внутри него сейчас творится буря. Это он сейчас безумно ненавидел в ней, но что-то внутри останавливало его, чтобы не прогнать жену. Что-то внутри просило её продолжать, докопаться до него. Разум же напрягся, откуда ей всё это известно, он настойчиво подозревал Шарлизу, подозревал, что её подослали специально. — Вы так сильно не переносите красный цвет? — И снова эта девушка словно глядит в его душу, пытаясь выудить то, что давно похоронено, зарыто, закрыто на тысячу замков. — Откуда знаешь? — Сознание забило тревогу, заставив сильнее сжать девушку, как будто пойманного вора. — Наблюдение, — немного замявшись, ответила девушка. — Ты что, сталкер? — Он никогда не замечал, чтобы она следила за ним. Его преследовали многие леди, пытаясь узнать о нём как можно больше, но не она. Шарли всегда старалась держаться от него как можно дальше. И она заметила, заметила то, что никто не замечал. И почему ему это нравится? — Хотя нет, не в твоём характере… Да, ты права, я не могу смотреть тебе в глаза, довольна? — Лю в кои-то веки признался, признался в слабости. От чего внутреннее напряжение немного спало, давая лёгкое, но долгожданное расслабление. Мужчина просто уткнулся в её шею, не желая показывать своё выражение лица. — Запах, голос, фигура и всё остальное явно в моём вкусе, но глаза, честно, всё портят. — Правда так легко слетела с его языка, правда, которую он не мог признать уже больше года, так естественно прозвучала сейчас. — А мне твои глаза нравятся, — вдруг сказала Шарлиза, заставляя впасть его в ступор. — И волосы, они так прекрасно отдают серебром под светом луны. — Её руки вдруг притронулись к его волосам, так нежно, что, казалось, на мгновение его сердце замерло. — Какие мягкие… Не ожидала… — Тогда, раз я тебе так нравлюсь, зачем была вся беготня? — Сейчас он не понимал, в чём дело. Почему она так долго сопротивлялась ему, если он ей нравится? — Да потому что ты яндере! — неожиданно с отчаянием выпалила Шарлиза, казалось вот-вот и она просто расплачется. — Кто? — только и смог переспросить мужчина, не понимая, о чём она. — Характер, говорю, у тебя не сахар, да и опасностью веет, — начала возмущённо перечислять его суженая. — Ты просто ужасен! Тиран и садист! Легко убиваешь людей, как будто в этом ничего особенного! Рядом с тобой я чувствую постоянную угрозу жизни! — Теперь он вполне мог понять Шарлизу, у этой девушки просто отличный инстинкт самосохранения. — Вот как, тогда тебе не о чем переживать. — Хотелось немного успокоить её, поэтому Лю осторожно начал перебирать её мягкие волнистые волосы. — Когда я решил занять место графа Найтлина, то поклялся себе в паре вещей. Среди них это не изменять и не вредить своей жене. Поэтому, если ты меня не предашь, то всё будет хорошо. — Да, он не хотел для своей жены страданий, что пережила его мать. Но только предательства он простить не может. Он ещё даже не уверен, смог ли простить Алию, уже не говоря о ком-то другом. — Вот и отлично… — Лю почувствовал, как всё тело девушки наконец расслабилось, словно какой-то груз свалился с её плеч. — Стоп… Не изменять… — вдруг пробормотала Шарли, начала краснеть, а потом резко побледнела, но ненадолго, потому что смущение явно пересилило некий внутренний страх девушки. — Да, да, ты всё верно поняла. — Лю не сдержал улыбки, наблюдая за столь честными и весьма милыми эмоциями. — С этого дня ты моя единственная женщина. А значит, тебе придётся удовлетворять все мои потребности. — Мужчина еле сдерживал свой смех, только пару минут назад она так уверенно говорила с ним, а теперь вела себя как самое невинное создание в этом мире. — Ненавижу! — выпалила вся красная до кончиков ушей девушка, пытаясь сбежать от него, но это не входило в планы Люциуса. — И я тебя тоже, дорогая, до такой степени, что безумно хочу приручить. — Да, но это была только часть правды. Но сейчас это было неважно, важно то, что он хотел сейчас же поцеловать её прелестные тоненькие губы. И, конечно, Найтлин не стал затягивать с этим. — И да, ты хотела узнать, о чём я думал, да? — оторвавшись от столь сладких уст, Лю решил закрыть разговор. Может, когда-нибудь он расскажет об Алии, но не сегодня. — Ответ такой, я решал, как поступить с тобой. Но наш разговор сам по себе помог принять решение. — Это первое, что пришло ему в тот момент в голову. — И какое? — Шарли снова напряглась, внимательно смотря на мужа. — Ну, я думал тебя запереть тут, — Найтлин импровизировал, желая отвлечь девушку от дальнейших расспросов, скрыть свой обман, — до тех пор, пока не станешь послушной. Можно было бы посадить тебя на цепь… — Хоть Лю это и говорил, чтобы её припугнуть, но эта идея ему даже немного понравилась. — Но я передумал. Мне интересно, что же ты дальше предпримешь. Пока побудешь на коротком поводке, если будешь разумно пользоваться своим знанием о моём характере, то, возможно, у тебя станет со временем больше свободы. Но если будешь делать глупости, поверь, ты из этой комнаты и шагу больше не сделаешь. Повесели меня, лисичка. — Мужчина решил, что пора закругляться, а то может сказать что-то лишнее случайно, поэтому, подняв на руки свою жену, понёс её на кровать. — А теперь, раз со всем разобрались, пошли спать. — Люциус, обняв девушку, невольно успокоился. И глаза начали потихоньку слипаться сами собой. — Вы же сейчас сказали не истинную причину. — И вот опять она слишком догадливая, Лю даже не представлял, что это может стать для него проблемой. — Кто знает. — Сонное сознание уже не хотело придумывать новую отговорку. — Спи лучше, а то не только глаза, но и твой болтливый ротик завяжу, — тихо пригрозил он, ведь в кои-то веки сон сам пришёл к нему.