***
Они даже отдохнуть друг от друга не успели. Народу у Блэков собралось — не протолкнуться, тяжелые парадные мантии так и давили к полу, какой-то приглашенный неудачник пытал запыленный обычно рояль… — Я сейчас задохнусь. — Жаловался Нотт, оторвавшийся от матери. — Этот пояс под мантией, зачем он? — Ты хотя бы не вынужден в этом весь день гостей встречать. Даже Орион попросил передышку, а он у нас образцовый. — Возмущенно шикнул ему Альфард. — А что жених? — Малфой принялся высматривать чернявую голову Сигнуса среди детей. — Утешает Друэллу в меру возможностей. Представляешь, отец ей даже не смог выслать весточку через это их зеркало! — Шепотом горячо возмутился Альфард. — Занят или тут тоже перекрыли? — Подозреваю второе. — Пожал плечами Блэк, поправляя ярко-зеленую удавку. Шум набирал обороты. — Время кутежа, на котором даже не повеселиться? — Иронично уточнил подошедший Абраксас, держа на руках маленькую девочку, дергающую его за платиновую прядь. Форма лица у малышки была кругленькая, совсем не как у павлиньей семейки, но вот глаза и волосы цветом были точь-в-точь уподоблены «брату». Альфард лишь издал горловой стон. — Зато маман та-ак довольна! Я не хочу взрослеть, если стану таким же. — Его ткнули под ребра. — Терпи. Все ради семьи. — Появившийся из толкучки Орион поправил кузену воротник. Тоже довольно болючим жестом. Они бросили пугливый взгляд сначала на Ирму, потом на Поллукса Блэков, а после обменялись еще тремя тычками с каждой стороны. — Где Принцы? Я хотел поглумиться. Слышал, что Лунабелль в этом году придется идти на министерское собрание. Бедолага. Она в Мунго-то прошла? — …что в этом такого? Я туда каждый год с одиннадцати лет хожу. И разумеется она прошла. — Отозвался Абраксас. Друг встретил его скорбным молчанием, все еще удивленный первой новостью. — Я не знал. — Я пойду с этого года… — Наклонил голову набок Орион. Проигнорировав возмущение Блэка, он продолжил. — Принцев не пригласили. Эйлин сбежала из дома. Вроде как, собирается выскочить за какого-то магла. — Во дала жару. Тихая мышка, называется. — А наша Бэлль привела в дом отца какого-то симпатичного мальчика и сказала, что он хочет пойти к нему в ученичество на зельевара. Намек был понят. — В шпионы пойдешь, Орион. — Просто со мной люди могут общаться дольше пяти минут. — Подросток незаметно пнул Альфарда. — А со мной девчонки могут насладиться досугом дольше пяти минут. — Тот в ответ ткнул локтем. — А с тобой? — У сестры своей спроси.***
… и за все лето они так и не отдохнули друг от друга. Осознание того, что во взрослой жизни они будут пересекаться еще и по рабочим вопросам, лишь сильнее давило тошноту. Альфард передернул плечами, всерьез рассматривая как вариант перебраться во Францию от этих унылых рож, постоянно обсуждающих политику, подальше. Даже сейчас, в поезде — снова важные разговоры! Даже угроза приближения свадьбы с девчонкой, с которой у него была помолвка, не так уж и пугала. — Но он ни разу не приходил в гости! — Том сейчас лакомый кусочек. — Кивнул Нат. — Если его никто не затащит к себе, пока он не получил должную силу, репутацию или защитников, могут попробовать прибить, чтобы другим не достался. Его решение не шастать по гостям известных семей более чем благоразумно. — Как будто Певерелл — не известный. А он у него на Рождество оставался! — Пробубнил оскорбленно Альфард. — На роль защитника тянет он хиловато. Самим бы за ним приглядеть, чтобы Том шкуры не спус… Профессор! — Он охнул, увидев в проеме купе держащегося за виски мужчину. Тот, кажется, их разговором был ничуть не заинтересован. — Обход закончили? — Все на месте. — Солляр и Натаниэль отозвались в один голос, кивнув. Нотт с сомнением потер значок старосты на форме. Альфард все больше уверялся, что этот мужчина какой-то демон, отвечающий на его призыв. — Хорошо. Не увлекайтесь алкоголем хотя бы вне гостиных. — Совершенно наплевательски отмахнулся их учитель, поворачиваясь спиной. — Эм, профессор! — Подал вдруг голос Солляр. — Может, с нами во взрыв-карты? Гарри Певерелл бросил усталый взгляд через плечо. — Воздержусь, спасибо, мистер Принц. — Прохладно отозвался он, прикрывая дверь. Удаляющихся шагов не было слышно, но по вагону сновали только младшекурсники, о чем высунувший голову Альфард тут же доложил: — Вроде ушел. Ладно. Он еще более жуткий, чем в том году. Что делать будем? — Он плюхнулся на сидение, убирая вино с глаз прочь. — Моргана, чтоб меня, мы ведь закрывали дверь!.. — Он едва не сплюнул себе под ноги. — Том сказал, что он необходим нашим планам как минимум и что у профессора некоторый… риск для жизни. — Напросимся на допы? — Предложил рабочую мысль Солляр. — О Мерлин… — В ужасе выдохнул Блэк. Учитывая его оценки по этому предмету и титанические усилия, приложенные в прошлом году благодаря пересечению усилий двух самых жутких людей в жизни Альфарда, вероятно, мнение считалось справедливым. — Может, кто-то из девчонок сможет пригреться к нему? — Это еще хуже. — Староста Рейвенкло скрестил руки на груди. — Не в этом плане! С Томом он общался хорошо! — Попытался объяснить парень, но увидел чужие округлившиеся глаза. Клио Гринграсс, присоединившаяся к их компании, игриво вздернула бровь. В рукавах Друэллы что-то угрожающе блеснуло… — Эй, я ничего такого! Том сказал, что проф не будет ему доверять в ближайшее время, а значит и нам тоже. В целом с чистокровными он тоже сейчас не очень-то сближается. И к девушкам он относится лучше, особенно к умным маглорожденным девушкам. Рано или поздно он попробует заменить общение с Томом на кого-то другого, человек же все-таки, социальное существо там. — С преподавателями он хорошо ладит? Будто бы общается, но больше терпит… — Наблюдательно подметил Орион. — Первокурсницы не подойдут. Уже никто не докажет, что они не чистокровные. Нужно брать старшие курсы. — Спокойно воспринял мысль Зеннит. Брат покосился на него с колючим взглядом. — …я узнал тут случайно… — Улыбнулся Альфард едко. — Шикарную девчонку. — Чем она отличается от прочих, что ты решил ее упомянуть? — Поднял бровь Малфой. — Это Камилла Тейлор. — Камилла Тейлор? Та самая серая мышка? Даже Том сказал, что она скучная, как божье слово. — Да… К пятому курсу она так расцвела, кто бы мог подумать. — Ты бредишь. И она простая, как половая тряпка. Даже если она похорошела за лето, ты просто пытаешься использовать это, как защиту от Вальбурги, чтобы она не прибила тебя за запущенную руку под грязнокровскую юбку. Блэк виновато рассмеялся. — Эй, я вообще-то верю, что теперь в этом разделении правда нет смысла. — Бурга выдернет тебе кишки. — Вздохнул Орион. — О-о, Бу-урга? — Протянули все ребята нараспев, заставляя мальчика густо покраснеть. — Тогда решили! Подойду к Камилле, мое очарование легко уронит ее на колени! — Или в твою постель… — Обреченно вздохнул Абраксас. Блэк выглядел справедливо самодовольным. Но судя по не совсем одухотворенному лицу вернувшегося ловеласа, девица проявила невиданные чудеса выдержки и не попалась на чужую удочку сразу. Изумительно. — Она поговорит с ним после одной из пар. — Кисло, будто куснув лимон, отчитался он. Желания говорить о чем-то в тот вечер болтливый парень больше не изъявлял, как бы его — порой жестко, да, Нотт, — не подталкивали к этому. Во время приветственного пира Орион подметил, что в шпионы им идти точно не следует — пялились они всей компанией на Гарри Певерелла пуще обычного. Тот и бровью не дергал, бледной рукой подпирая челюсть и смотря в тарелку с аппетитным на вид рагу таким взором, будто ему червей предложили, кощунственно, как для его ответственности и их общего положения, игнорируя возможность поесть. — Все так же принципиально не уважает ужины? — Хмуро уточнил Зеннит. — Как и любые приемы пищи, очевидно. — Фыркнула Друэлла. — Да, это может стать проблемой. Остальные преподаватели тоже не блистали румянцем. Процедура распределения прошла за несколько дней до их приезда, отчего рыцари к собственному счастью были лишены зрелища кричащей и поющей шляпы в этом году. Стайка первокурсников была выведена и представлена перед всеми… и полностью отправлена на Гриффиндор. Затем прибыла еще одна, состоящая из барсучат. Еще и еще. Детки змеиного факультета присели за край стола, именитые расположились ближе к середине, а те, чьи лица не отдавали знакомыми чертами — у самого выхода. Но все равно эти дети держались вместе, потому что уже прожили бок о бок больше недели. Очевидно, второй и третий курс уже не смогут устроить дедовщину ввиду разрозненности и численного недобора. Эта новость была новой для Слизерина, но почему-то будто принесла виток свежего воздуха. — Подали грязное мясо. — Хмыкнула Гринграсс. — А на вид, как десерт. Альфард опасно подобрался, но Друэлла уже одернула девушку на год младше тихим шиком. — Это наше будущее. — Неожиданно четко отрезал Малфой. Клио его проигнорировала, презрительно смотря на детей с неизвестными фамилиями. — Первашей реально много. Даже к нам приткнули… не благородных. — С уверткой изумился Альфард. — Больше двадцати змеенышей. Надеюсь, они не будут путаться под ногами. — Нотт хмуро осмотрел детишек. — Мне еще возиться с ними, как старосте. Фантастика. Все понимали, что больше некому. Том доверял ему больше остальных. «Они маглорожденные, заброшенные в наш мир. И их удивительно много. Вы можете привить им любые взгляды. Любые, Натаниэль. И в будущем эта масса болванчиков поддержит нас. Будь с ними ласков». Альфард же смотрел в отражении кубка на улыбчивую девушку за столом Хаффлпаффцев. Непримечательную и скучную, как божье слово. Невзрачную настолько, что в силу возраста именитые семьи не заинтересовались ей. Или просто увидели, что не смогут слепить что-то себе под стать. Должно быть, она озаботилась своей внешностью, чтобы хоть какие-то волшебные семьи взглянули на нее, увидели хоть какой-то потенциал. Улыбка была яркой, волосы струились вдоль лопаток. Какой жалкий ход. Очень по-слизерински. Но тогда почему его отшили? Попытки повысить цену за счет целомудрия? Она могла бы получить с него больше. — Хватить тупить, доедай, нам еще собрание проводить. — Орион снова ткнул его под ребро. Первокурсников было слишком много, так что они распределили обязанности Натаниэля и Друэллы между собой — даже ответственные старосты с такой толпой не справились бы. Двадцатку первокурсников разделили на пять комнат и пять отрядов соответственно, к каждому из которых был приставлен ответственный старшекурсник. На Слизнорта с его методом пряника надежд не было, а они в случае чего должны уметь застроить эту толпу малолетних идиотов. Клио, вытянувшая короткую соломинку комнаты с предположительно маглорожденными девицами, закатила глаза так, что казалось, будто она вот-вот потеряет сознание. Ночью они просмотрели все расписания и выбрали по человеку с каждого курса, чтобы тот отчитывался им о состоянии Профессоров на занятиях, особенно Певерелла, Дамблдора и директора, если тот изволял покинуть башню. Привлекли кое-кого с Рейвенкло и пару человек с Пуффендуя. Начавшиеся занятия, углубленные и усложненные темы и заклинания утянули старшекурсников в пучины недосыпа. Очевидно, их гоняли и в хвост и в гриву, чтобы сил на ерунду не оставалось. После обсуждений дел их маленького клуба, отработки чар и вычитывания писем и газетных вырезок, они отправлялись в постели, еле волоча ноги. Альфарду казалось, что он не протянет в таком режиме еще и дня, но внешний лоск удерживался надежно. Глубокой ночью он выглядел так, будто мировая политика не беспокоила его и капли. Расслабленно вытянувшись в кресле на мягких подушках, он смаковал вино с видом эстета и праздно смотрел в пустоту. — Ты чертов гедонист. — Выдохнул Том вместо приветствия таким тоном, будто от скачущих вокруг язычков пламени ему скоро начнет резать глаза. — Это я. Уезжай со своей глухомани ко мне, выпьем за мой счет. — Весело предложил Альфард. Он был серьёзен насчет своего предложения, Том должен был уверен. Вот только… — Я не пью. — На светских мероприятиях нужно поддерживать приличие, держа бокал в руках, только вот сама возможность искажения разума, самого ценного, что есть у любого человека, Тому очевидно претила. Оставалось бедолаге изворачиваться магией. Честь и слава упорным тренировкам по контролю, силе воли слизеринского старосты и могуществу длинного дерева потомков Слизерина. — А зря! Есть повод! Друэлла, золотко, все лето прожила с нами и не повесилась даже! Я рад, что теперь есть с кем пообщаться, кроме как с полоумной сестрицей и малолеткой! — Разнылся молодой человек, но немного посмурнел, вспомнив о некой мелочи. — Правда, ее привычка метать ножи пугает меня… Подумаешь, забрел в ванные комнаты. Я же не драконья отбивная, в самом деле! Тем более, ее и не достать сейчас… Том улыбнулся и недовольно пропел, прервав словесные излияния своего лучшего болтуна: — Иногда я хочу тебя придушить. Альфард такой эффект оказывал на многих и прекрасно о сём был осведомлён. — Я знаю, душка, но я могу угостить тебя заливным из виверны? — Чудесную идею подкинули знакомые из Уэльса, с которыми его маман не одобряла знакомства. Зато блюдо ещё как одобрила. — Новая мода. — Расстояние не пошло на пользу твоей дерзости. Какие еще есть новости? — Не столь давно был раут среди министерских. Многие наши заняли достаточно неплохие должности. Такими темпами молодое поколение сменит старых пердунов хотя бы на треть еще до начала всей шумихи. Мы держимся друг друга. Гриндевальдовцы тоже. — А прошлое поколение все так же отрицает очевидное? — Разумеется. Захват власти кажется им немыслимым. На рауте было скучно, как всегда. Матушка вся извелась, это мероприятие было главным событием сезона. Странно только, что министра пригласили. — …для придания какого то веса? Пускай эта ветошь надолго не задержится, но он все еще министр. — Неожиданно отшутился Том. — Я смотрю, свежий воздух вампирских склепов хорошо на тебя влияет. — Приподнятое настроение — мой милый миньон нашел базу альбиноса в Лондоне. — Эта жуткая тварь?! — Именно. Доверяю тебе общение с ней. Составляй список всех, кто вступает в их ряды. — Она даже говорить не умеет. — Зато ты справляешься за двоих. Когда Гриндевальд провалится, нам нужно знать психов, оставшихся без царя в голове, с которыми стоит разобраться в первую очередь. — Все настолько серьезно? — Они приходили сюда. Не знаю, как, но он делает из людей фанатиков. Собирайтесь чаще, проверяйте друг друга на Империус. Я рвану в Лондон, как только станет горячо. — Каким образом? — Альфард подобрался в кресле. — Да, ты обнаружил жест для пропуска через Табу и отправил к нам свою тварь, но сам же говорил, что их меняют каждые несколько дней. — Гарри дал мне портал перед моим отбытием и мне кажется, что он… — …проводит через Табу?! — Альфард, выпучив глаза, вскочил с кресла. — От кого Орион вообще узнал про Табу, напомни? Я всегда говорил, что Певерелл — ценнейший экземпляр во всех смыслах. Пылинки с него сдувайте. — Это вообще возможно? — Потомственный слизеринец прошелся взад и вперед. — Он никого к себе не подпускает после нашей выходки со статьей. Чудо, что кузен умудрился убедить его, что взялся за проект и начал расспрашивать. Конечно, Ориону действительно пришлось писать работу, но это позволяло ему хоть иногда контактировать с Умертвием вне занятий. — Без статьи он уже бы руки на себя наложил. Импровизируй, Блэк. — А без него никак? Толковых артефакторов в мире много! Отец Друэллы! Реддл насмешливо вздернул бровь, но казался вполне серьезным. — Вальбургиевы Рыцари хотят подмять под себя Министерство до того, как старики, оспа, маглы и Гриндевальд все развалят? Пожалуйста. Нужно мое руководство, потому что у вас есть связи, но нет мозгов — на здоровье. Но я уверяю еще раз — ваша власть будет работать, только пока у вас есть полезные люди, потому что сами вы из себя ничего не представляете. Пока что. — Я почти оскорблен. — Альфард на секунду нахмурился. — Что мне потребовалось семь лет, чтобы ты заговорил со мной честно.***
В отличие от прошлого года, отстраненность Певерелла по отношению к собственным студентам была почти осязаемой. — Прекратите это. — Бледно сказал профессор, едва-едва касаясь руки Ориона, останавливая его палочку. — Пас неправильный, размах снизу сильнее. Коротко и ясно, все по делу. Совсем не так наигранно весело, как раньше. Блэк намеренно остался на подольше, чтобы пронаблюдать за притихшим Певереллом. Обычно преподаватели от таких задержек раздражались, но с каждым уходящим из аудитории учеником лицо местного инфернала принимало все менее серовато-землистый оттенок. Мужчина потер виски, приморгавшись и неожиданно-дружелюбно подал голос: — Ну, что там у тебя? — Он подошел и куда менее прохладно, чем раньше, еще раз показал верное движение. — Нет, не верно, но вы хорошо справляетесь с первой частью. — Я немного повредил руку на каникулах. — Уклончиво отозвался Орион. — Вот оно что. Я заменю движение на аналог, дайте мне минуту. — Не задавая лишних вопросов, Гарри взял листок и расчертил новую схему. Подросток взмахнул палочкой. Получилось недурно. — Не увлекайтесь дополнительными тренировками со своим маленьким клубом хотя бы неделю, хорошо? Преподаватели Хогвартса более чем в состоянии защитить вас. «Себя сперва защити», — хотел было бросить Орион, но лишь вежливо кивнул. Сейчас, под угрозой нападения, они ощущали себя весьма зависимыми от здоровья Певерелла. Том говорил, что когда-то тот был боевым магом, которых среди из учительского состава можно пересчитать по пальцам профессора Кеттлберна. Когда-то. Очень давно, вестимо. Он выловил девчонку-Тейлор из толпы Пуффендуйцев. Та хлопнула голубыми глазками, но послушно направилась следом. — Есть что-нибудь? Прошла неделя. Она пожала плечами, доставая блокнот из потрепанной сумки, больше похожей на старый свалявшийся кусок наволочки. — Его примерное расписание, предпочтения в еде, круг общения. Каких преподавателей терпит, а каких остерегается. То же касательно учеников. Он меня знает плоховато и держит дистанцию, но я могла бы порекомендовать обратиться к Финниган. Енот прикипел к ней с первых недель. Могу с ней переговорить. Перспектива связываться с молодой разрушительной гриффиндоркой не соблазняла, но казалась решением. — Ты нарыла все это за несколько дней? Почему молчала? Том четко сказал про нее еще пару лет назад. Никаких талантов. Никакой семьи. Впрочем, от Эйлин Принц тоже ничего интересного не ожидали, но она скрывается так умело, что уже месяцы никто не может найти. Тейлор явно не вступала в ряды Гринграсс с их любовью разнюхивать, хотя те вроде бы присвоили себе какого-то мальчишку. Во время помолвочного вечера новые родители этих детей высмеивали приблудных «чистокровок». Их строго держали рядом их якобы матери, жесткими наказами вдалбливая правила своего мира, впиваясь в плечи ногтями. Это прелестно показывало, что пользоваться новым положением вещей они будут. Но равными этих приблуд никогда не признают. По крайней мере, пока они не продемонстрируют свою ценность. …ценность. Странный показатель для человека. Он бегло пролистал блокнот. Перечень информации был впечатляющим для простого наблюдателя. — Так-то уговор был с твоим братом. — Игнорируя тяжелые думы, отразившиеся на лице собеседника, отозвалась девушка. — Кузеном. — Въедливо поправил ее Орион, но Камилла вновь пожала плечами в излюбленном жесте, игнорируя высокородные условности. — Двоюродным братом. — Поправилась она неохотно. — Короче, передашь ему. — Что он тебе обещал? — Подкинет деньжат. — …примитивно. — Я примитивная. — Она вновь пожала плечами. Этот жест начинал раздражать. Орион достал кошелек и отсчитал ей несколько сиклей. — Это больше условленного. — Значит, будет резон общаться через меня, а не Альфарда. Интерес этого придурка к маглорожденной ни к чему хорошему не приведет. Орион справедливо встревожен и надеется, что информация не дойдет до Вальбурги — сам он докладывать не будет, но у его жены еще есть осведомители на факультете. И Альфард это прекрасно знает, заставляя кузена теряться в его мотивах. Он повернул голову, высматривая в окне далеко стоящую башню совятни на фоне пасмурного неба. На этой неделе он писать семье не будет. Вместо этого он слушал нытье кузена, что у него увели девчонку и более отвлеченные соображения Малфоя касательно того, что декан попросил их каким-то чудом заманить Певерелла на рождественский вечер. — У нас еще полгода. Не велика задача. — Грубовато отмахнулся Лестрейндж, готовясь ко сну. Они всей гурьбой расселись в комнате мальчиков-семикурсников. — Если он покончит с собой, сам его из дохлых будешь поднимать? — Разве он не делает это с собой каждое утро? — Фыркнул парень, спихивая Зеннита со своей койки и падая лицом на подушку. — Лучше подумайте, как разработать новый рецепт зелья для зачета, а не об этом всем. Чем больше бесите Певерелла, тем больше проблем он вам доставит. — И то верно. — Наплевательски отмахнулся Альфард. — Нужно сходить на свидание у озера, пока оно не замерзло. — Как к этому отнесется Тейлор? — Шутливо уточнил Абраксас под убийственным взглядом Ориона где-то между тем, как Клио и Дафна успели поочередно закатить глаза. — Ты о чем вообще? Я никаких обязательств не давал. — С будто приклеенной улыбочкой ответили ему. — Хватит. — Строго заткнул всех Натаниэль. Нотт редко изменял своему пацифистическому настрою, так что народ удивленно примолк. — У нас не так много задач на этот год. Певерелл, подготовка к оспе и возможному нападению, привлечение на свою сторону студентов. И пока мы проваливаемся по всем фронтам. — Без Тома, знаешь ли, тяжеловато. — Заворчала Клио. — Ага, будто варить зелье без инструкций и на чистом энтузиазме. — Поддакнул Зеннит. — Он и сам там зашивается. — Нахмурился Нотт. — А мы? Сидим и гоняем чаи? Вот это вот все реально отстой полнейший. — Да… по крайней мере, мы здесь с друзьями! — Попробовал очень не по-слизерински приободрить их Зеннит. — …Захлопнись… — Высказали ему хором, скривившись. Натаниэль незаметно сделал дыхательную гимнастику. Он справится. Том рассчитывает на него, семья Нотт снова станет могущественной, а он построит этих тараканов во что-то адекватное. Он справится с тем, что Гарри Певерелл бегает от них последующий месяц. Справится с карантином. С испуганными воплями Альфарда, принявшего прогуливающегося Певерелла за инфернала во время своего озерного свидания с красочными описаниями красот ночи, сравнений их с красотой девушки напротив и прочего, прочего, прочего вплоть до утра, когда этот незатыкающийся болванчик замазывал себе синяки под глазами какой-то дрянью. Он не справлялся, решительно не справлялся, взваливая на себя все больше и больше, пока его идиотов скорее занимали глупые споры: — Директор опять поставил ему испытательный срок. — Непостижимо выдохнул Гарри, устало появляясь в кабинете под удивленные выдохи, очевидно заменяя профессора по уходу за существами. Не было сомнений, что Кеттлберн, разобравшись со своими переломами, сачканет с него и продолжит преподавать. — Так что сегодня я проведу небольшую лекцию и отпущу вас пораньше. В классе радостно загомонили, Нотту послышался перезвон монет за спиной. Нервы у него решительно сдавали. Близился ноябрь. — …так, Крэбб ставил три галеона, что Кеттлберн выдержит только шестьдесят два испытательных срока? — Протянул Лестрейндж, что-то чиркая в блокнотике. — Неужели? — Шумно вздохнул Альфард. — Да. — С драмой в голосе заявил Лестрейндж. Кребб не менее наигранно принялся отнекиваться. У Натаниэля дергался глаз. Такая уникальная возможность разговорить Певерелла малым числом людей, а эти придурки!.. — …как член благородного дома Слизерина, Крэбб в общак ставки отдаст четыре галеона. — С какой стати четыре? — Инфляция. — Уверенно заявил Альфард на задних партах. Да он гонит, подумалось всем. Со стороны профессора послышался тихий смешок. Крэбб же послушно кидает в баночку четыре золотых. Лекцию им действительно провели в двух словах и едва ли не на пальцах, взмахом руки отпустив. Нотт злобно глянул на самого болтливого члена их компании, всем своим ликом заставляя того задержаться и сделать хоть что-то. Альфард растерялся, бледнея лицом и выражая испуг, а после панически замычал. — Профессор, вы мой должник! — Заявил он вдруг, едва не тыкая пальцем. Повисла звонкая тишина. В кабинете помимо него оставались только Нотт и собственно Певерелл. И если последний ограничился наклоном головы набок, то Натаниэль схватил себя за волосы, чтобы не начать бить руками лицо тупого соседа по комнате. — Прости? — Недоуменно отозвался Америкашка. — Я ставок не делал… с вами. — Вы сорвали мне свидание! У озера! — О, вот оно что. Но это было ночное свидание. — Улыбнулся Гарри еле заметно, намекая на нарушение правил и отделавшегося испугом Альфарда. — Да, я определенно должен быть наказан, но морально вы мой должник. Натаниэль был готов провалиться под землю. От следующей фразы его мир перевернулся. — Пожалуй, соглашусь. — Кивнул Гарри. — Что?! Вы что, логику в одном поддержанном магазине брали?! — Возмутился староста едва слышимым шепотом. — Я думал, это фишка Блэков! — Мой крестный — Блэк. — Хмыкнул этот Енот. — Наверное, подцепил. — …это так много объясняет. — И что же желает наследник знатного рода от своего скромного профессора? — Тихо-тихо, опасно так прошелестел артефактор, скрещивая руки на груди. — Разрешения обсуждать нескромные темы с моими друзьями в коридорах и на переменах! — Резко высказался Альфард. Вместо того, чтобы разозлиться до красных пятен, как другие преподаватели, этот человек только глазами хлопнул: — У нас есть правила, запрещающие это? Нотт, приходя в себя, незаметно использовал легкое диагностическое на отвлекшемся профессоре. Тот, может быть, и заметил, но виду не подал. Организм глубоко истощен, но относительно и по большей части жив. — Нет? — Блэк помялся. — Но обычно, слыша что-то непристойное, учителя тут же наказывают нас. — Ха, да? Ну, ладно, развлекайся. Жги так, чтобы весь Хогвартс об этом говорил. Мне надоело, что секс является какой то запретной темой в консервной банке с гормональными подростками. Нотт покраснел. Блэк расцвел. — у Диппета будет инфаркт! — …ладно, на всеобщее обозрение поднимай тему после того, как Диппет решит сменить профессию. Но я никогда не ограничивал темы разговоров в своем классе на переменах. Это не мое дело. — У нас уговор, проф! Они выбежали в коридор. — Может, он действительно какой-то демон? — Изумился Альфард. Нотт с выкриком дал ему подзатыльник. — Что? Он приходит на зов, заключает странные договора… Он получил еще один подзатыльник. Голова Натаниэля разболелась, но он усмехнулся. Не смешно. Это вообще не смешно. Лестничные пролеты свете Люмоса сливались в единую вереницу, он терял друзей среди голов других детей, выдыхал, когда находил их снова, а после вновь терял в темноте. Он будто вдруг проснулся как от кошмара, передвигаясь среди толпы измученных студентов. Его глаза были широко раскрыты, когда он вспоминал ужасные последние месяцы. — Это не смешно. Это не смешно. — Шептал он себе под нос. Когда объявили карантин, было даже весело — гриффиндорцы на спор сбегали до Хогсмида, взмыленный Шмель ловил их, пока профессор Певерелл смотрел за этим беспорядком, закусывая тыквенными семечками или предварительно разбрасывая сундуки с богартами у выходов и делая с Альфардом ставки, кого отловят первым. Еще пару месяцев назад они шутили и переругивались, когда обсуждали подготовку к угрозе оспы и нападения. Когда думали, как бы присмотреть за суицидальным преподавателем. Но сейчас были рождественские каникулы, на которые все дети были заперты в замке. И они провалились по всем фронтам. Постоянные медосмотры, подолгу закрытые двери гостиных и комнат и не отпускающее напряжение. Младшекурсники, озаренные драконьей оспой, беспомощно лежащие в кроватях. Их крики и стоны, язвы и лихорадки. Смерть учителей, исчезновение преподавателя по трансфигурации без вести. Он понял, что отстал. Друэлла, вечно сосредоточенная, взяла его за руку, продолжая стойко двигать вперед следом за их деканом. На трясущихся ногах он бросился за остальными в Большой Зал, где Слизнорт уже ждал их, его лицо выражало полное беспокойство. Стены замка дрожали, будто даже они восставали против своих обитателей. Замок дрожал всю ночь, еще до нападения. Натаниэль понял, что они прошли через ад, но все равно стояли перед неизвестным, но неотвратимым будущим. В окнах смеркалось, снег метелью клубился.***
В один ряд стояло четырнадцать крайне мрачных учеников. Обстоятельства их, конечно, прискорбные. Смерть трех профессоров, ранения других. Да и сам факт произошедшего просто отвратителен. Это было ужасно жаркое лето. Не то, чтобы Малфоя данное обстоятельство волновало — Селвин делал и поддерживал лучше всех на их курсе охлаждающее заклинание, и Абраксас дружил с Селвином. И даже нельзя сказать, что для слегших с оспой ребят это проблема, — не больше, чем сама болезнь, когда чары контроля температур были установлены одними из первых. Больше жаль Абраксасу было министерских работников, выдающих ему и его сокурсникам дипломы. Конечно, Малфой понимал изящество этого политического хода, — вернее, его полное отсутствие, — но несчастные измерители котлов явно не заслужили эту пытку. Альфард все еще не мог поверить, что участвует в этом фарсе. Обычно он и его родственники дают мешочки галеонов Министерству для взятки, а не наоборот. Судя по скомфуженным лицам Министра и его окружения, тот прекрасно понимал, что скоро эти деньги вернутся обратно в лоно государства. Но орден Мерлина, заслуженный орден Мерлина, орден Мерлина, за который ему даже приплатили, Альфард решил, что ему нравится. Выглядит прилично, да и как довод в ссоре с Бурги — просто шикарно! Наконец-то эта карга заткнется о том, что он просто бесполезная трата фамилии Блэк, когда он принес дому такую славу, еще даже не закончив школу! Вот бы только Том был рядом с ними, чтобы разделить этот момент, размышлял Альфард с тоской. Тома серьезно не хватало последний год. «Все слышали о вас и о том, что вы сделали. Вы герои». «Парни, мы чувствуем себя героями?» Натаниэль Нотт стоял со своим тупым братом-аврором, по детски радующемуся медальке и взятке от Министерства, и не мог не думать, что это просто смешно. Натаниэль предпочел бы не отвлекать важных работников структуры Министерства в чертов кризис, но сама организация решила иначе. К чему это золото, тухло думал новый лорд Нотт, когда их отца нет рядом с ними из-за проклятого Гриндевальда. Как хотел бы Натаниэль выдавить всю жизнь из его предательского тела. Подумать только, были дни, когда чистокровные желали присоединиться к делу этого человека! Селвин едва дышал от пережитого ужаса. Осознание, как говорится, накатывает постфактум. Вот, в один момент он радуется, что не присоединился к Гриндевальду, а в другой появляется взбешенный Том… И какого-то Мордреда он рискует своей жизнью, как образцовый Гриффиндорец. Глядя на свою заслуженную медаль, Селвин думает, что наавантюрился на всю жизнь. Лестрейндж справедливо обеспокоен напрасной тратой времени, которое представляет из себя это выступление. Никаких дивидендов присутствие здесь ему не даст — по сути, он заявился сюда, чтобы получить свои документы об образовании, хотя раньше их вполне спокойно высылали по почте. Еще и в такую ужасную погоду. Существование Селвина благословлено самим Мерлином. Даже подземелья Лондона не застрахованы от удушающей жары. В любом случае, Лестрейндж беспокоится, потому что предпочел бы нести почетный караул рядом с Томом, а не смотреть в бегающие глаза бабочки-однодневки.