Шахматы

***

– Бериас, – задумчиво спрашивает Юури, – пока они пьют чай в королевской гостиной. – Ты когда-нибудь слышал, чтобы Сара кому-либо позволял командовать? – Только господину фон Бильфельду. – Удивительно, – король Юури задумчиво размешивает сахар, не замечая, что занят этим последние полчаса. – Люди меняются, Шибуя, – лучезарно улыбается Мурата. – Да, но чтобы вот так внезапно… Вольфрам появляется через секунду, подтянутый и застегнутый на все пуговицы – как на парад. – Прошу прощения за задержку, – вежливо приветствует он гостей, как будто это он здесь хозяин. – Сара сейчас придет. Бериас, нужна твоя помощь. Шиндзоку вопросительно приподнимает светлую бровь. – Он решил надеть шимаронский наряд. – А ты там зачем? – Там слишком много завязок. Я в них не разбираюсь. – Развязывать их ты можешь. – Бериас, пожалуйста. Шиндзоку не отвечает. – Я проведу смотр. И распоряжусь на конюшне. Телохранитель не двигается с места. – Хорошо, пирожное тоже на мне. – Великое божество, 13-ый король Сейсакоку? – строгим учительским тоном вдруг спрашивает шиндзоку. – Такеши Субараху. – Основное приветствие? – Кьямар атхату. – Троюродная тетка Его Величества по отцовской линии? – Луиса Ральдан. – Живая. – Рашель Мелье. – Великий математик? – Майях Рамо. – Количество башен в замке? – Четыре основных, боевая, парадная и для гостей. – Провинции? – Малого Шимарона или Сейсакоку? – Все. – Семь Шимарона и пять Сейсакоку. – Назови. Вольфрам без запинки перечисляет замысловатые иностранные названия, от которых мао Юури становится дурно. Неужели все это можно удержать в голове? – Любимая игра Его Величества? – неумолимо продолжает экзаменатор. – Шахматы. – Главная фигура? – Ферзь. – Ферзь, значит, – насмешливо говорит шиндзоку. – Все с тобой понятно. – Ну, Бериас... – Думай. – Король, – выдыхает Вольфрам. – Хорошо, – телохранитель поднимается со своего места. – Ужин тоже готовишь ты. – Спасибо, дядя. Ты прелесть, – улыбается ему Бильфельд, садясь за стол. – Я вижу ты весьма осведомлен в местных традициях, – недовольно ворчит мао. – Да уж, Шибуя. Своего ферзя ты, кажется, потерял, – многозначительно подмечает Великий мудрец.