С первым осенним холодком
жизнь начнется сначала.
***
Пасмурный осенний вечер наполнен особой красотой, спокойствием и гармонией. Ощущаются запахи прелых листьев, грибов, кое-где встречаются лужи, в которых как разноцветные кораблики плавают опавшие листья. Осенние вечера почти всегда полны ощущения какой-то необъяснимой тревоги, но обычно она не является мрачной или очень пугающей. Только сегодня. Сейчас. Для Гермионы Грейнджер и Драко Малфоя. Некоторое время они шли молча. Единственными звуками, нарушавшими гнетущую тишину, были неспешные шаги. Чтобы отвлечься, а заодно удовлетворить любопытство, Драко принялся мысленно считать шаги. Когда счет перевалил за две тысячи, он остановился и посмотрел на девушку исподлобья. — Как прошла встреча? — Не нужно было уточнять, с кем, потому что всё было слишком очевидно. У Гермионы возникло ощущение полной нереальности происходящего и впечатление, что она играет роль зрителя в собственной жизни и неспособна повлиять на происходящее. Лишь подчиниться и плыть по течению. — Никак, — Грейнджер на мгновение остановилась, но быстро пришла в себя. — Уже поздно, надо ускориться. Трансгрессировать прямо отсюда в Хогвартс мы не можем, потому как нас попросту отследят. Предлагаю трансгрессировать в «Дырявый Котёл», а оттуда уже недалеко. — Впервые согласен с тобой, Грейнджер. — Малфой снова протянул ей свою руку.***
Прошёл месяц после того, как Гермиона побывала в гостях у Волан-де-Морта. Она изменилась. Двойная жизнь угнетала её, хотелось всё бросить и пустить на самотёк. Пусть эти два политика сами разбираются друг с другом. А Грейнджер… А что Грейнджер? Идите нахуй и оставьте девочку в покое. Ей хотелось жить для себя, а не быть шахматной фигурой в партии. Она даже не знала, что она за фигура. Пешка; так она решила для себя, но как же она ошибалась… — Гермиона, вставай! — Бойкий голос Джиневры раздался у девушки прямо над ухом. — Такими темпами ты опоздаешь на уроки! — Джинни, — заплетающимся языком проговорила Грейнджер. — Оставь меня в покое, пожалуйста. — Я целый месяц тебя не трогала, Гермиона Грейнджер, — Уизли злилась. — Ты хочешь провалить экзамены? — Не выйдет, Джинни, я не поведусь, — буркнула девушка и лишь теплее закуталась в одеяло. — Я на больничном. — Ну, как хочешь, — сдалась Джинни и ушла из комнаты, демонстративно хлопнув дверью. Гермиона ещё несколько минут повалялась в кровати, затем встала и начала бродить из одного угла гостиной Гриффиндора в другой. Её пугало то, что происходило с ней и она никак не хотела принимать диагноз, который на днях ей поставил маггловский психиатр. Шизофрения. Она не хотела в это верить, но тогда легко объяснялась её изоляция от общества, эмоциональная холодность, нарушение сна, потеря интереса к учебе и странное равнодушие ко всему, что происходит. Она не могла смириться с этим диагнозом, да и не верила в это. Её мысли прервал настойчивый стук в дверь. — Входите, — равнодушно сказала она, переведя взгляд на дверь, в которую уже очень сильно колотили. Опустилась ручка и зашёл он. Человек, которого Гермиона ненавидела всей душой и сердцем. Девушка считала, что это он во всем виноват. Драко. Одно только имя вызывало целую бурю негативных эмоций. — Грейнджер? — Даже Малфоя его испугало её состояние. — Мой Лорд хочет вновь видеть тебя. Парень даже предпринял попытку заглянуть ей в глаза, но ужаснулся, потому что то, что он там увидел, не предвещало ничего хорошего. Его испугал странный, неадекватный, стеклянный, уставленный в одну точку взгляд. — Кто? Драко опешил от такого вопроса. Простой, но одновременно пугающий. — Волан-де-Морт. Грейнджер, с тобой всё в порядке? — Я. В полном. Порядке, — отчеканила Гермиона. — Сейчас вроде занятия, разве нет?.. — Поверь, есть кое-что поважнее, чем парочка никому не нужных уроков, — съязвил Драко, который уже пришел в себя. — Пошли, — согласилась Гермиона, стоя в одной пижаме. — Ты, кхм, может… — начал юноша, активно жестикулируя, — переоденешься? — Нет, Малфой. Сейчас или никогда. Он никак не мог понять, что с ней происходит. Благоразумно решив, что это не его дело, он подошел к ней и бросил горсть летучего пороха в камин. — Малфой мэнор, — быстро проговорил Драко и исчез в ярко вспыхнувшей вспышке огня. Гермиона, недолго думая, отправилась следом.***
— Вы хотели со мной поговорить? — спросила девушка, когда осталась наедине с Тёмным Лордом. «С годами лорд Волан-де-Морт все больше утрачивал человеческий облик, и происходившие с ним превращения имели только одно объяснение: увечность его души вышла далеко за пределы того, на что способно обычное зло», — вспомнила девушка слова Альбуса Дамблдора. Так ли правдивы они были? Он глядел на неё с излишним любопытством, но никак не со злостью или ненавистью. — Да, моя дорогая. — Тёмный Лорд словно замялся. Стоп. Замялся? — Ты никогда не задумывалась о том, откуда у тебя — маггловской волшебницы — такая сила? Волшебники, которые не имеют никакого отношения к магическому миру, не смогли бы никогда стать такими умными (ум не связан с магией, предлагаю поменять на что-то вроде талантливыми или могущественными/сильными) и способными. Тебе всегда легко давалась учёба; ты никогда не задумывалась, почему так происходит? Ведь дело не только в твоем упорстве. Гермиона стояла в шоке. Отчаянно пыталась отогнать мысль, которую ей так пытался сказать человек, стоявший напротив. Приемная? Не может быть. Её родители всегда любили её. Они бы ни за что на свете не стали врать столько времени. — Ты права, Гермиона, — прочитал её мысли Волан-де-Морт. — Ты приёмная. Когда-то твоя мама отдала ребенка в обыкновенную маггловскую семью, не подумав о последствиях. Она верила, что так будет лучше для всех, а для тебя — в первую очередь. Сама подумай, как можно учиться лучше всех на своём курсе? Признайся, что в детстве ты многих обходила, даже старшекурсников. Ты не Гермиона Джин Грейнджер, а Гермиона Беллатрикс Реддл. — Что? — Девушка переваривала информацию, которую на неё вывалили, как будто целый мешок кирпичей. — Не может быть… — Тебе кажется это невозможным, но это так, — продолжал Волан-де-Морт. — Моя близость с твоей мамой дала определённые плоды — точнее, плод. Тебя. Ты единственная наследница рода Салазара Слизерина. Вспомни слова Шляпы на твоём распределении. Она разве не говорила ничего странного? Гермиона на мгновение вернулась в прошлое. — Гермиона Джин Грейнджер, — вызвала Минерва МакГонагалл. Гермиона мгновенно (сразу) вышла вперед и быстро надела шляпу на голову. Спустя секунду девочка услышала тихий голосок прямо у уха: — Блестящий ум, тяга к знаниям… Может быть, Когтевран? Я вижу ещё кое-что: амбициозность, целеустремлённость, лидерство и… преданность. Возможно, Слизерин? Что думаешь? — Только не Слизерин! Только не Слизерин! — шептала юная волшебница, как заведённая. — Хочу на Гриффиндор! — Как пожелаешь, — так же тихо ответила Шляпа. — Гриффиндор! — выкрикнула она во всеуслышанье. На этом Гермиону выкинуло из водоворота воспоминаний. Как же она раньше этого не заметила, да ещё и совсем забыла о словах Распределяющей Шляпы? — Теперь ты мне веришь? — поинтересовался Тёмный Лорд у опешившей дочурки. — Верю, — безжизненным голосом произнесла бывшая Грейнджер. — Что мне делать? Отчаяние. Когда возникает отчаяние, мы понимаем, что больше ничего не можем сделать. В отчаянии мы всегда испытываем бессилие. До тех пор, пока мы еще что-то можем, идем к цели, отчаяние не наступает. Отчаяние приходит, когда мы замечаем, что уже поздно: несчастье уже произошло. — Это твоя жизнь, дорогая. Только тебе решать, что ты будешь делать и никто другой не смеет тебе указывать. Помни, что ты наследница великого рода Слизерина. У тебя есть власть, которая в мире решает всё на свете. Ты имеешь право делать всё, что пожелаешь, — начал предводитель Пожирателей Смерти. — У тебя много вариантов, моя девочка. Ты можешь примкнуть к нам, научиться тому, чего не увидишь в простых учебниках, чему не научит никто из твоих преподавателей, а можешь снова вернуться в Хогвартс к Дамблдору, который не пощадит никого ради своей победы. Если тебе нужно время, чтобы подумать, то не переживай. Я могу дать тебе столько времени, сколько тебе будет нужно, но помни, что война не заканчивается — она только начинается. Её исход напрямую зависит от тебя. В этой партии, Гермиона, ты не пешка. Ты королева. Ты вольна ходить куда хочешь и как хочешь. Ты можешь сдаться, а можешь и начать свою игру, а затем поставить мат. Решать тебе. Гермиона долго думала и осознала, что у неё и правда есть выбор: стать удобной игрушкой или показать всем, на что способна Гермиона Беллатрикс Реддл. Её приёмные родители всегда учили её не подчиняться, а подчинять. Они хоть и были простыми людьми, но не были глупцами. — Я приняла решение, — уверенно сказала девушка, — я сыграю в эту игру, мой Отец, но только на своих правилах. Я могу показаться заучкой, но я не набитая дура. У меня будет парочка требований к тебе; если ты согласен, то я с удовольствием помогу тебе.