Путешествие из несчастья в мечту

Редколесье построек в этом районе поражало своим жидким расположением и ветхим состоянием. Никто бы не сунулся сюда по своей воле, если бы между двумя припорошенными снегом пролысинами не стоял дом, а в том доме не жил самый лучший врач во всём городе. Впрочем, кто-то толковал, что этот врач — самый лучший в стране, а кто-то шептал и о мире. Но сам же врач именовал себя доктором Ф.М. Достоевским и более просил никак о нём не отзываться. Даже на табличке под номером квартиры была написана лишь фамилия, за которой скромно прятались буквы имени и отчества. Сама табличка когда-то была позолоченной, пока кто-то не соскоблил с неё всю позолоту ржавым гвоздём и не унёс оценщику. Достоевский до сих пор помнил свою визитную дверную карточку ярко-жёлтой и совсем не заметил её позорного понижения до кисловато-серой. Принимал Достоевский в квартире, что растянулась на «барское», как говорили тогда, число комнат. Столовая, четыре жилых, кухня, ванная, операционная, приёмная — всё это по документам принадлежало Фёдору Михайловичу. Он честно отстоял своё право на «непозволительно большую для социально ответственного гражданина жилплощадь» у одного партийного человека, вылечив его не менее партийного товарища без очереди суровым осенним вечером. Помимо Достоевского в квартире постоянно проживало ещё двое молодых людей. Они служили врачу помощниками: распределяли больных по времени, ассистировали на операциях, присутствовали ведущими заметки для врачебного журнала на осмотрах. Того, кто из них был повыше и похитрее лицом, звали Колей, Николя, Гоголем, Николаем Васильевичем и товарищем. В общем, каждый находил в Гоголе что-то своё и выбирал под стать найденному подходящее имя. В самом деле, Гоголь выглядел довольно занимательно: тугая толстая коса до пояса, широкие плечи и бёдра, талия песочными часами, ноги от ушей и улыбка до них же, чтобы завершить удивительный цикл всех поражающей внешности. Да и своим, выражаясь грубым медицинским говором, внутренним наполнением Гоголь был настолько поразителен и многогранен, что даже доктор Достоевский не выдержал и спустя год, найдя себя за искренним любованием помощником, пустил его в собственную постель. Под страхом тайны, конечно. Того, кто из них был пониже и почестнее лицом, звали Серёженькой. То есть до вступления в «бравый медицинский квартирный профсоюз» Серёженька носил серьёзное и загадочное прозвище «Сигма», но после особенно загруженных месяцев работы на новом месте противиться гоголевским изысканиями перестал и гордо был окрещён Серёженькой. Тем не менее партийным, питавшим страсть к мистическому и невероятному, больше по душе пришлось «Сигма», так что Серёженька попеременно кочевал между двумя островами самоидентификации, хотя сам, честно, не мог согласиться до конца ни с одним. Внешне Серёженька выглядел совершенно сказочно: длинные белёсые волосы, собранные в хвост во время работы, новомодная кофта, прикрывавшая горло, худые ноги, тощее тело и общая бледность, превращающая ассистента, порой, в дух давно усопшего наяву и без нашёптывания специальных призывающих заклятий. Было бы странно так подробно описать пособников медицинского искусства и совсем не сказать о полноправно царствующем в этой квартире (или во всём мире) Фёдоре Михайловиче Достоевском. Ростом Достоевский был высок, чуть ниже Гоголя, но телосложением больше походил на осину: острые худые плечи, чёрная крона волос на голове, серёженькина бледность мертвеца и взгляд исследователя. Он был настоящим профессионалом в своём деле и дилетантов презирал. Каждая колба, каждая запись в дневнике, каждый пациент велись им тщательно, а любая оплошность раздражала врача донельзя. Потому обычно бумажной работой занимался Серёженька: Гоголь имел привычку отвлечься на какую-нибудь шальную мысль и начать ловить её с остервенением человека, пытающегося прихлопнуть комара. Хотя в особенных случаях дневник Достоевский доверял именно Коле, ведь тот при всей своей мгновенной переключаемости лучше всех раскрывал мелкие детали в повествовании. Так жили и работали эти мифические молодые люди по адресу улица Пролетарская дом 1 строение 1 этаж 3 квартира 1. Если вам будет угодно написать кому-нибудь из них письмо, то не стесняйтесь. Они обязательно получат его, прочитают за ужином и сочинят самый пламенный ответ. А пока мифические молодые люди могут предложить читателю только открыть случайную страницу их жизни и рассмотреть с интересом происходящие на ней события. Пойдём?