***
Закатное солнце, приятно отдаёт теплом кожу последними лучами. У него всё лицо и руки неприятно шипит от ран, но всё же это не мешает ему наслаждаться последними днями уходящего лета. Которое казалось таким невероятно насыщенным. Ни с чем не сравнимым. Что заставляло иногда вот так, сильно выбирать носом воздух. Стараясь хоть как-то уловить момент, что и рукой не поймаешь. Почувствовать всю реальность происходящего и растворится с ней. Он теперь совсем не один, у него есть много друзей, много новых чувств. Необъятных как и его душа. И от этого хочется вот так, несмотря на дискомфорт, широко улыбаться. Смотреть на сильную спину впереди, на растрёпанные светлые пряди. И хотеть до невозможного, хотя бы слегка иметь возможность прикоснуться к ним. Чтобы точно суметь понять, какие чувства плещутся в чужой, такой загадочной душе. — И вот так мы, добрались потом до станции…хэй, ты меня вообще слушал? -, — Прости, кажется нет -, Кажется он слишком ушёл в свои мысли. И пускай парень напротив делал несколько обиженный вид, он совсем не мог злиться сейчас. Глядя как он продолжает улыбаться и словно заряжаясь этим. Он улыбается в ответ и слабо воротит носом. — Я тут стараюсь, рассказываю. А он в облаках витает…-, Оборачивается полностью, идёт несколько шагов спиной и парню приходится остановиться, чтобы тот не завалился. За дорогой позади себя совсем не смотрит. Хотя ощущение точно складывается, что он ни с чем не столкнётся. Вид его для такого слишком величественный и для подобных проблем не свойственный. — Прости, прости…я просто задумался? -, — О чём? -, Уже спокойно спрашивают с интересом даже и подходит на шаг ближе почти вплотную. Пока голубые глаза всё смотрят в даль, а ветер кусает щёки. — Будил ли мы всегда, вот так вот вместе. Или судьба разделит нас, поставив на разные дорожки жизни -, — Никогда бы не подумал, что ты у нас филосов -, — Хах, ну я просто…-, Его тянут за воротник рубашки, улыбаются совсем по ребячески. — Всеегда -, Тянет парень. А он не может отвести взгляда от этих честных тёмных глаз. Которым он хочет доверился и верить.***
На улице уже глубокая ночь и Мичи едва продирает глаза ото сна. Он не смог разглядеть чужого лица, но оно ему настолько знакомо, что внутри остаётся приятное тёплое послевкусие. И он с улыбкой на лице, трётся об свою руку прогоняя сонливость. Его волосы накрывает чья-то ладонь и он не поднимая глаз и так знает кому она принадлежит. — Я даже не помню как уснул…-, Бормочет Мичи, пока Майки весьма приятно перебирает его мягкие пряди. — Ничего, я уже закончил всю работу, так что мы можем идти -, — От тебя пахнет кровью…-, — Прости -, Такемичи всё же открывает свои глаза, втягивает носом воздух и не позволяет Майки отдёрнуть свою руку. В лёгком порыве ластица, а после встаёт, зевая и потягиваясь. Он залип за просмотром телешоу, а потом его незаметно сморило. Майки слегка улыбается, выглядит совсем немного живее, но ещё более устало чем до этого. Ханагаки задумывается и решает, что по их прибытию домой, он сразу же уложить парня спать. А то смотреть без слёз невозможно. Сано протягивает ему сложенную бумагу и Такемичи с воодушевлением её принимает. Он всё же написал, как славно. — Только не читай сейчас, а то мне будет очень неловко…-, — Хорошо, прочитаю дома и Майки…независимо от того, что ты написал. Я добавлю пункт привести тебя в порядок. Честно на тебя в темноте посмотришь, испугаешься -, Он дует губки и Майки заходится в тихом смехе. Слышали бы это его враги сейчас. — Предположим…а теперь пойдём домой, закажем что-нибудь…я не умею готовить -, — Здорово! Пошли -, Воодушевленно щебечет Мичи и выбегает в коридор. Где сталкивается с двумя высокими фигурами. — Ой…-, Он поднимают голову и встречается с парой лиловых хищных глаз. Они будто пробиваются через всю душу, оставляя за собой неприятное чувство вязкости. — Кто это у нас тут…мышонок? -, Его буквально пожирают взглядом и ангелочек делает шаг назад, встречаясь спиной с Майки. Который убийственно глядел на новых «знакомых». — Разве у вас нет никаких дел? -, Тот что с короткой стрижкой по лисьи прищурился. — Ну что ты мы просто хотели поздороваться -, — Мне повторить? -, — Ладно, ладно тебе не злись. Пойдём Рини -, Они разворачиваются и уходят, позволяя Манджиро с Ангелом продвинутая к лифту. Майки выглядит злым и Мичи его не желает тревожить сильнее. Поэтому офис Бонтена они покидают в полном молчании. Такемичи поглядывает на Майки и берёт его за руку, тот уже конечно успокоился и даже перестал хмуриться. Но он как существо возвышенное, каждой клеточкой своей ощущал скопившийся в душе негатив. Он был всё это время с самой их встречи. Как туман плотно окутавший всё тело, едким облаком. Но разрастался всё сильнее в моменты гнева или любой другой отрицательной эмоции. И честно к этому прикасаться было даже страшно. Его тонкая пелена света, меркла перед этой силой. Которая была поистине ужасна. Его основной задачей несомненно было, потушить это чёрное пламя. Которое по всей видимости въелась за долгие годы жизни. — Слушай, я ведь всё ещё очень мало о тебе знаю…может пока мы идём поведуешь мне о себе? Ты же управляешь такой большой группировкой, как она появилась? -, Майки бросает на Мичи взгляд, наполненный какой-то тоской и слегка улыбается, погружаясь в пелену воспоминаний. — Раньше она называлась совсем по другому и было нас меньше. Но мы всегда побеждали…пять…нет, шесть основателей. Столько нас было и другие ребята тоже…все они -, Приговаривает Майки с лёгким воодушевлением. — А где они сейчас? -, — Это…-, Он померк как огарок свечки, в тёмной комнате. — Прости я…мне не надо было спрашивать, да? -, — Нет…нет, всё нормально -, Но стискивает руку, почти болезненно и Такемичи тяжело втягивает воздуха в лёгкие. — Кого-то уже нет…остальные же, они…у них всё хорошо. Они живут своими жизнями и я не вмешиваюсь в них. Так для них же лучше -, — Ты правда так думаешь?..-, Майки бросает на него непонимающий взгляд. — Разве ты не был дорогим человеком для них…-, Это молчание настигает их на мостике, освещённом фонарными столбами тёплым оранжевым светом. Под ногами там внизу проезжают грохочущие коробочки с мотором. Рвутся в даль, окрашивая цветными полосами пространство. Они смотрят друг на друга. Одновременно с уверенностью и беспокойством. Майки чувствовал, как мягко обнимают его за плечи что-то глазом неуловимое, но до боли родное, ласковое. И ему хочется плакать, долго протяжно выть. Это необходимость, он не может видеть их всех. Но как же сердце тоскует. Как разрывается на части. — Хватит прекрати! Я знаю что ты всё это делаешь -, Он сжимает руку на груди и стискивает зубы. Почему эти чувства так неожиданно… — Эти эмоции, они твои собсвенные Майки…- Обнимает его, нежно прижимая к себе. — Просто ты слишком долго их держал в себе…ты же ведь писал об этом. Ты ведь хотел их увидеть -, — Так ты…всё знаешь, зачем тогда сказал написать мне свои желания на бумаге…-, — я хотел что бы ты был честен с собой -, Слегка улыбается ангел и целует Майки в висок. Невинно, легко, почти невесомо, по детскому искренне. И этот жест становится как мостик, маленький совсем, не совсем крепкий, но вселяющий надежду на светлое и ясное завтра. Майки смотрит на него блестящими глазами, улыбается. Тает словно холод, минуя эти мрачные года и становится совсем живым. — Ты ужасный ангел -, — Я знаю -, Улыбается он и звонко как колокольчик смеётся. Они всё же добираются до дома, молчат но выглядят абсолютно довольные этим. Заказывают по приходу пару салатов с жареным мяском и после ужина разваливаются вместе на диванчике. Ханагаки под боком укрывает Манджиро крылом, закрывает глаза. Зевает, почти мурчит объевшись. — И всё же ты обжора ангелок -, — Отстань, тебя мне буквально пришлось с ложечки кормить -, Ворчит, а его поглаживая по голове. Славно, слишком славно для такого как он. И тепло… — Майки…-, — М…? -, — Надеюсь у тебя нет никаких планов на завтра, потому что у меня они есть? -, — Не раскажешь? -, — Неа -, — Вот же наглый ты, Та-ке-му-чи -, Они смотрят друг дружке в глаза. Разве… Мы не были знакомы раньше?***
В комнате темно, лишь свет проникающий с улицы ложится на пол сквозь открытое от штор окно. Глаза открываются с неохотой, ещё более не охота разум возвращается в реальность. Там во сне всё было так по чудному прекрасно. Что распахнув длинные ресницы, он не может понять где находится. Что с ним происходило? Не знает…но чувствует такое прекрасное облегчение и тепло. Санзу лениво поворачивает голову. На него смотрит змеиная пара глаз, деловая фигура со слегка взволнованным видом. И Хару хотел бы не замечать его сейчас, никого. Кроме одного человека. — Чего тебе Хаджиме -, Сон постепенно уходит и он чувствует холодок на своей коже. Весь ёжится и обнимает себя руками. — Можешь мне поведать, что тогда произошло -, Санзу садится и поворачивается телом к собеседнику, ероша розовые пряди волос. — Точнее перефоазирую…что случилось когда пришёл тот парень -, Теперь воспоминания становились чётче. И ведь точно, там был этот парнишка. Санзу молчит о чём-то размышляя и Коко складывает руки на груди, постукивая каблуком по полу. Как человек с аналитическим складом ума, ему совсем не нравилось когда он не понимает каких-то вещей и какие решения они за собой несут. Было бы плевать, если бы он не знал характер Манджиро и не наблюдал всю его жестокость. А тут…что-то поменялось. Хорошо это или плохо он пока понимал не до конца. — Он просто зашёл и…кажется я пытался его убить. Я был так зол -, — Не помню что бы я видел хоть одну царапину на его счастливом личике -, — Он…я не помню -, Вымучено рычит Санзу. Это злило, потому что казалось всё его сознание уплыло ещё в тот самый момент, когда голубоглазый переступил порог комнаты. — Подумай лучше -, — Если бы я знал, я наверное бы блядь сказал! -, Злоба вновь берёт над ним вверх пачкая грязью тёплое наваждение. Ему приходится сделать несколько глубоких вдохов, чтобы сдержаться. Где его таблетки. Он уже не вывозит. — У него были крылья -, Неожиданно тихо произносит он и смотрит на Коко. Словно сказанное было само собой разумеющееся. — Что…? -, Всё становится страннее и страннее.