After the fight / После битвы

      POV Джаспер       — Это все, конечно, классно, Джаспер, — Кейт долго мерила шагами комнату, прежде чем наконец остановилась и начала говорить, — но мы не можем надеяться только на себя. Нам нужны еще вампиры.       Я кивнул — с недавнего времени я тоже думал над этим. За этот год мы добились многого благодаря тренировкам от рассвета до рассвета. Время застыло, превращаясь в один сплошной, бесконечно длинный день, где каждая секунда посвящалась подготовке. Злость, желание выжить и горе от утраты двигали нас вперед, заставляли достигать таких вершин, о которых мы и не могли подумать. Если бы я знал раньше, что у дара нет границ, то не остановился бы на том, что имел. Теперь мы с Кейт были настолько смертоносным тандемом, что встреча с Вольтури не казалась настолько пугающей. Я знал, что мы выйдем сухими из воды, если не допустим ошибок: не будем разделяться и не станем недооценивать противника.       — Да, мы с тобой отлично сработались, — вот тут Кейт лукавила. Мы срослись с ней, став чуть ли не единым целым. Я и не мог представить, что когда-то встречу настолько верного последователя. Она стала моей правой и левой рукой.       Я научил ее всему, что умел и знал сам, помог справится с утратой и научил контролировать свои эмоции. Она стала моим самым лучшим бойцом, но вот только от этого звания в груди неприятно щемило. Питер и Шарлотта всегда были теми, кем я гордился больше всего, теперь же это место заняла последняя из сестер Денали. Из-за чего иногда казалось, что я предавал память о них, взяв нового ученика. Но стоило мне об этом подумать, как слова Питера тут же всплывали в голове. «Ты все делаешь правильно, майор». Он всегда доверял мне, беспрекословно, жаль только не уберег я его.       И зачем только направил к Калленам, когда мог держать вдали от всего этого?       — Мы вдвоем можем положить их всех, — продолжала Кейт, — но неужели ты думаешь, что они не придут с кем-то, кто будет еще мощнее тебя? Ты показал им, что умеешь перенаправлять боль, значит, они будут готовы. И придет кто-то куда смертоноснее Джейн и Алека, — эту тему я довольно долго избегал, но только потому, что боялся за правильность своего решения. На одной стороне были поиски мнимого одаренного кого-то, кто смог бы нас спасти от Вольтури, а на другой — развитие собственного дара. Я не был тем, кто рискнул бы ради иллюзии, я поставил все на нас с Кейт и выиграл. По крайней мере сейчас. Мы действительно вдвоем могли бы уничтожить их всех. — Что если это будет щит куда мощнее Беллы? Тот, который полностью блокирует любой дар?       Это был довольно спорный момент. Без дара Элеазара найти кого-то столь мощного — невозможно. Им не может так повезти, в это я поверить не мог. Им пришлось бы прочесать весь мир, но и то не факт, что они смогли бы найти кого-то. Джейн бы пришлось пытать каждого, кто попадается на ее пути. Младенцев, детей, взрослых и стариков. Каждого, прежде чем кто-то, возможно, не упадет под натиском ее силы. Более семи миллиардов попыток — только так мне виделось то, что они смогли бы найти мощный щит.       Но все это было безумием. Аро бы на такое не пошел, но вот Кай… Напыщенный, злобный… Все знали, что он особо не блистал интеллектом, но он не гнушался даже самых мерзких способов получения желаемого. Мог ли он провернуть нечто подобное? Я не знал, поэтому мы с Кейт исходили из того, что не стоит его недооценивать.       — Кто знает, сколько времени у них займут поиски без Элеазара? — при упоминании его имени Кейт до сих пор передергивало, ее лицо становилось напряженно каменным, но я не стал акцентировать на этом внимание. Ей нужно перестать так реагировать на имена мертвых членов ее бывшего клана. — У них могут уйти годы, века, вечность. Что если такой человек еще не родился или уже умер? Я больше склоняюсь к тому, что они бы начали обращать всех подряд пачками, подвергая наш вид опасности. Пытались бы найти одаренных, а если нет — убивать. Но в интернете все спокойно, даже слишком.       Да, я следил за всем, чем только можно было. Каждый день получал отчеты о происшествиях в мире. Эта задача легла на плечи Эсми: ей полезно было увидеть все эти зверские убийства, что совершали люди, чтобы проще реагировать на насильственную смерть и перестать гнушаться пить человеческую кровь. Никто не был святым, монстров среди людей хватало с лихвой.       За этот год мы проредили бандитские группировки Рио настолько, что преступность сократилась втрое. Никогда этот город и его пригород не были так безопасны, как сейчас. Так что мы даже делали этот мир лучше. Хотя я больше придерживался идеи, что мы просто ели, а для Эсми и Несси — делали мир лучше.       Ренесми уже была достаточно большой, чтобы и ее пристроить к поиску новостей. И я пытался это сделать, но после продолжительного скандала со стороны Эсми, мне пришлось уступить.       Это было глупо. Дети войны видели вещи и похуже, так что она бы не сломалась. А то, что я готовил Несси к тому, с чем она может столкнуться, — это было правильно. Она должна уметь за себя постоять, она у нас боевая. А детство… Увы, у нас нет времени на пони и розовые сопли. У нас война. И нам нужна была…       — Армия. Я думал об армии, — наконец произношу я, тут же натыкаясь на молчаливое согласие в глазах напротив. Значит, она тоже об этом думала. — Мы могли бы создать ее.       — Да, я согласна, — безапелляционно, словно робот, произносит Кейт.       Я рассеянно киваю, поджимая губы.       Ее слепое доверие и следование за мной в последнее время начинало жутко раздражать. И если с виной за смерть друзей и попыткой заменить их на Кейт я как-то справлялся, то с другими вещами — нет. Чем сильнее мы сближались, тем больше хотелось нарастить дистанцию. И зло брошенное «фанатики» и «сектанты» из уст Несси задевало похлеще внутреннего монолога. Может, поэтому я и задумывался над армией? Мне хотелось проветрить свои мозги, переключиться на других, да и этот остров убивал похлеще безысходности, что поселилась здесь с нашим приездом. Нам пора было отсюда выбираться.       Сбоку послышалось громкое фырканье, и мы оба перевели взгляд на вампира, что гордо молчал все это время.       — И что, будем как на юге? Создавать, тренировать, убивать через год, а затем по новой? — Гаррет отошел от дверного проема, что подпирал своим телом.       Мы с Кейт не обращали на него внимания все это время, зная, что он ничего дельного не скажет. Он всегда действовал импульсивно, под натиском эмоций, и это со временем никак не изменилось. Все его предложения были продиктованы страхом, бредом, жаждой мести, но никак не рациональностью. Он был против всего, чтобы мы с Кейт не предложили, а мы — против его идей. И все, что он делал в последнее время, — это пакостил, занимаясь непонятно чем и пытаясь привлечь внимание своей бывшей девушки экстравагантными выходками. Но ничего не помогало, и он совсем скатился до банальщины — до угроз и алкоголя, составляя компанию Джейкобу, на которого все кроме Эсми уже давно махнули рукой.       Вот и сейчас он возникал ради того, чтобы возникнуть. Даже не стал выслушивать мой план, а сразу принялся нападать, пытаясь выставить меня идиотом. А Кейт заведомо начала меня защищать, делая все только хуже. И так каждый день.       — Мог бы сам что-то предложить в таком случае, — холодно бросила Денали, отворачиваясь к окну. — Мы хотя бы что-то делаем, а ты? Еще не весь запас алкоголя в городе в себя влил?       — А я? — он отмахнулся от последних слов, зло зашипев и подойдя к ней практически вплотную. — А я уже сыт по горло твоим отношением ко мне, Кэйти. Знаешь что? Я решил. Я ухожу! Ухожу навсегда.       Его внутренне разрывало от боли, но сегодня гораздо сильнее, чем обычно. Его цепляла холодность в лице любимой, а я все это время активно поощрял такое поведение. А теперь? Теперь я почувствовал, что у всего есть предел, и Гарретт до него дошел. Дошла и Кейт. Что-то запретное всколыхнулось внутри ее, сошла лавина, треснул лед и ее накрыло. Накрыл страх потери.       Она тут же резко обернулась и застыла, смотря неверяще ему в глаза, словно проверяла на блеф. Но он был полон решимости сделать это.       — Я тебе больше не нужен. Я тот, кого ты спасла, пожертвовав горящей сестрой в том пожаре. Я живое напоминание твоей ошибки, и я это понял. Ты целый год наказывала меня и себя за свой выбор, а я все ждал. Пытался помочь, но все что получал — холодную ненависть, что становилась все сильнее с каждым днем в твоем взгляде. Теперь и я сделал свой выбор. Я устал, и я ухожу. Мне здесь больше нечего делать. Уж лучше я пошатаюсь по миру, приняв смерть от рук Вольтури, чем еще один день проведу на этом проклятом острове! — Гаррет сплюнул яд на пол и развернулся, чтобы уйти.       Но не так-то быстро. Я перегородил ему путь, не желая отпускать. Мы должны держаться вместе во чтобы то ни стало. Он станет либо пленником, который нас потом погубит, либо бессмысленной жертвой. А этого я не мог позволить.       Что, черт возьми, я делаю не так, что один за другим каждый из семьи начинает меня презирать и ненавидеть? Сначала Джейкоб, потом Ренесми, Гарретт. Даже Эсми смотрит так, что тошно. Мы на войне, и в любой день нас могут убить. Я делаю все, чтобы спасти их, а вместо этого…       — Оставишь Эсми и Несси? — я давлю на больное, презрительно выплевывая между строк «трус». — Им нужна твоя защита. Если Вольтури придут…       — Черта с два! — заорал он. — Пошел бы нахрен, Хейл. Ты мне уже по горло сидишь, вот здесь, — его рука сжала мнимую шею в воздухе. — И тебе на заметку — я их не бросаю. Вы вдвоем этих гадов прекрасно одолеете. А мы тут все остальные просто как мусор под ногами мешаемся, — я выгнул бровь. Они могли бы быть тоже полезными, если бы захотели. А если он себя ощущает мусором, значит не без причины, потому что понимает, что занимается ерундой. — Когда твоя племянница в последний раз улыбалась, а? Ты хотя бы поздравил ее с днем рождения? А подарил подарок?       — Я подарил ей год жизни и уверенность в завтрашнем дне. К тому же Ренесми начинает каждый раз грустить, когда вспоминает о матери и своем появлении на свет. Зачем лишний раз бороздить эту рану?       — Зачем? Зачем? — его прямо разрывало от чувства собственного превосходства, что он по его мнению понимал куда больше, чем я. — Чтобы помнить и чтить память умерших!       Чтить память можно по-разному: двигаться дальше или всю оставшуюся жизнь лить слезы. Уверен, что Белла и Эдвард не хотели бы, чтобы их дочь постоянно чувствовала себя несчастной и виноватой в их смерти. Ей нужно двигаться дальше.       А начсет помнить. Как-будто она когда-то это забудет? Даже если бы захотела, то не смогла бы.       Я не удержался и закатил глаза, закачав головой. Мне даже не хотелось ничего ему объяснять, я просто устал от каждодневных перепалок. У каждого из нас своя правда, что толку?       — Черт, ты такой гавнюк, Хейл, что прям тошно, — а он, видимо, напоследок решил оторваться по полной. Тогда я тоже скажу пару ласковых.       — И это говорит мне эгоист, любитель эксцентричных выходок и человек, который не может наконец повзрослеть?       Кейт раскрыла рот, чтобы вклиниться в разговор, но нас с Гарретом уже было не остановить.       — Знаешь, почему все всегда ненавидят главных? Потому что они бесчувственные кретины. И ты стал таким же!       Хищный оскал тут же появился на моем лице.       Ему никогда не понять, какая ответственность лежит на плечах всех тех главных, которых якобы ненавидят. Он одиночка, который привык заботиться только о себе. Ему не ведомо то, что в жизни бывают ситуации, когда ради выживания приходится делать ужасные вещи, брать на себя то, что никто не хочет брать, — командование и ответственность. Он взял на себя самую приятную роль того, кто по головке погладит и развеселит, а я бы посмотрел что было бы, заставь его наконец думать извилинами.       Как будто мне нравится видеть в глазах племянницы ненависть? Слышать, как она пререкается со мной по каждому поводу? Как будто я горю желанием выглядеть в ее глазах монстром? Нет, не желаю. И может, она никогда в жизни не поймет и не простит меня, но я сдержу свое обещание, данное Эдварду, и подарю ей жизнь и защиту. Пусть любовь и тепло ей дарит Эсми, на это меня больше не хватит. Я не тот, кто может ей это дать.       Мое молчание Гаррет принимает за собственную победу, а я и не собираюсь его в этом разубеждать. Мы говорим на разных языках, и ему все равно не понять меня, так зачем мне в очередной раз пытаться ему что-то доказать?       — Я ухожу, счастливо оставаться, — он наконец по театральному кланяется и выходит из гостиной. Скатертью дорожка, вот только он все равно не уйдет.       После его ухода мы с Кейт смотрим друг другу в глаза. Она в поисках решения, я — в ожидании.       За весь наш разговор она не проронила ни слова, но ей явно было, что сказать. Внутри нее бушевал ураган, и я прекрасно знал, чем в итоге это закончится. Она снова упечет свои чувства куда подальше, как научилась это делать. Положит всю себя, как это делаю я, чтобы все вокруг были живы. Но это была моя ноша. Мне не нужны мученики и слепые последователи, пусть Несси со своими «фанатиками» идет куда подальше.       — Иди, — киваю в сторону выхода, пытаясь не пожалеть о сказанном. — Вам давно пора поговорить.       Секунду она все еще колеблется, но мое разрешение для нее словно спусковой крючок.       — Гаррет, стой! — Денали бросается следом, выбегая из дома.       Нет, мне определенно все это было не нужно. Уж пусть лучше Кейт растворится в нем, чем будет и дальше беспрекословно исполнять мои приказы. Я не могу оставаться холоднокровным, когда командовать нужно не бойцами, а семьей и друзьями. Это рушит все то, что было между нами. Мне нужна была армия, а всем остальным — держаться от всего этого подальше. Подальше от фанатиков-солдатов, которые привыкли исполнять приказы, потому что так положено. Подальше от меня, потому что я все разрушаю, пытаясь привести хаос к порядку. Гражданские, и чего я вообще ожидал?       Пока Гаррет и Кейт решали свои любовные проблемы, я поднялся к себе, начиная собирать вещи. Мы и так задержались на этом острове. Армию здесь не создашь, не обучишь. Нам необходимо было вернуться в мир, осесть ближе к людям, где можно было бы спокойно питаться. И у меня было на примете одно место.

***

      Сухой пыльный воздух наполнил легкие, принося с собой ароматы детства и дома. Было лишь ранее утро, и роса еще не успела испариться, позволяя ноткам свежести изредка врываться в зной благодаря ветру.       Не думал, что когда-то вернусь в родной Техас, да еще и к ней, но жизнь порой разворачивает все на триста шестьдесят градусов.       Мне нужен был тот, кто поможет создать армию, и только один вампир на этой планете был так хорош в этом. В добавок ко всему ей бы я смог доверить собственную жизнь и безопасность Ренесми, поэтому и вернулся.       — Здравствуй, Мария, — она вышла из ангара, из которого слышались звуки боя, стоило только худощавому вампиру прошептать мое имя ей на ухо.       Годы не изменили ее внешне, но вот от привычных юбок и необузданных волнистых волос не осталось ни следа. Сейчас она казалась собранной во всех смыслах этого слова. Спортивный костюм, пучок на голове, кроссовки. Было странно видеть эти изменения в ней, ведь я думал, что она все еще избегает любых человеческих благ. Что до сих пор любит мыться в реке, зажигать свечи или керосиновые лампы вместо света. Что женственные юбки ни за что не променяет на мужскую одежду, так она однажды высказалась о штанах.       — Джаспер, мой дорогой, — она сладко запела в ответ, приветственно расцеловывая меня в обе щеки. Я тут же почувствовал, как кто-то позади пытается мысленно подавить рвотный рефлекс. Повернул голову и встретился глазами с Ренесми. Она фыркнула и показательно отвернулась. — А я целый год ждала, когда же ты наконец появишься.       Всего лишь одна фраза и я понял, что она была в курсе многих событий. Мария всегда выбирала слова осознанно и емко, зная, как я не люблю разглагольствований. Мы всегда понимали друг друга с полуслова, а еще она чертовски хорошо меня знала, раз думала, что я приду к ней.       — Жаль твоих, хорошие вампиры были. Наверное, — и никогда не упускала шанса показать свое истинное отношение к вещам. На самом деле ей было далеко наплевать на смерть моей семьи. Но мог ли я ее в этом винить? Она едва из них кого-то знала. — Сочувствую насчет Питера и Шарлотты, они же тоже там были? — а вот это уже искренне.       Я киваю, принимая ее соболезнования.       Мария ободряюще похлопала меня по груди, грустно улыбнувшись, и спустя секунду сменила траур в своих чувствах на холодную трезвость.       — У меня есть для тебя новости, — она выжидающе выгнула бровь, взглядом показав на моих спутников.       — Говори при них, — если бы там было что-то конфиденциально важное, то она бы не стала даже спрашивать, а сразу бы отвела меня в сторону.       — Я слышала, что древний клан полукровок объявил охоту на всех вампиров из-за старых обид на Вольтури, и теперь они в бегах. Я встретила как-то Кайуса и сказала, чтобы они свалили из моего города и держались подальше.       Гарретт позади меня тут же присвистнул. Хоть в чем-то наши реакции совпадали.       Признаюсь, иногда Мария все же перегибает палку: такое количество информации усвоить за раз слишком тяжело даже мне. Мне необходимо было с несколько минут покоя, чтобы все это обдумать, а еще лучше — исчерпывающих подробностей.       Но теперь мне хотя бы стало ясно, почему у нее так много вампиров-охранников на территории. Они ей не нужны были уже как несколько десятков лет, я позаботился об этом. Ей нечего было делить, не от кого защищаться. Весь юг был ее и только ее. Поэтому я был удивлен, когда увидел целую небольшую армию, да еще и судя по звукам с дюжину новорожденных вампиров в амбаре.       Но не это так сильно удивило меня, как ее дерзость, с которой она якобы говорила с Каем.       — И будто я поверю, что Вольтури просто так ушли, — Мария на мои слова многозначно усмехнулась, но промолчала. — Что за клан полукровок?       Насколько нам было известно, Вольтури раньше не встречали таких существ как Ренесми, иначе бы не было битвы. Поэтому здесь было слишком много неувязок в словах Марии. От чего мне казалось, что я не знал ровным счетом ничего.       — Фанатики, — и снова это слово, — устроившие крестовый поход. Это все, что я знаю, — она пожимает плечами, но я улавливаю по ее практически идеально контролируемым эмоциям, что она знает что-то еще. — И поэтому я начала готовиться. У меня зреют детки, правда им не хватает твердой мужской руки. Руки моего майора, — Мария подошла совсем близко и провела своими ноготочками по моей шее вдоль линии роста волос на затылке, вызывая мурашки и еще одно презрительное фырканье из уст Несси. Это заставило вампиршу наконец обратить внимание на моих спутников. — Я подготовила для вас комнаты. Поместье большое, есть отдельные дома, если кому-то нужно будет уединение. А тебе, — Мария перевела взгляд на Ренесми, — я советую не ходить одной. У моих деток может разыграться чрезмерный аппетит. Им еще нет года, и они себя не очень хорошо контролируют.       Несси в ответ скривилась, прижимая дорожную сумку к своей груди, и промолчала. Не удивлюсь, если она станет теперь специально нарываться, чтобы мы отсюда как можно быстрее уехали, но я уже все предусмотрел.       — Мария, — я поспешно возвращаюсь к нашему разговору, — благодарю тебя за гостеприимство, — мне даже не пришлось ловить ее ладонь, она сама всунула ее в мои руки, наполняясь предвкушающим трепетом, столило моим губам коснуться ее кожи.       — Чувствуй себя как дома, майор. Хотя, — она сделала небольшую паузу, — ты ведь и так дома.       — Меня сейчас стошнит, — все же кое-кто явно не умеет держать язык за зубами. Я недовольно обернулся, смотря на Ренесми в упор.       В начале, когда я сказал, что мы возвращаемся в мир людей, то все были даже рады. Скандал случился, когда я уже на пороге поместья рассказал, куда мы приехали. Джейкоб ожидаемо остался снаружи, сказав, что ни за что не войдет в логово вампиров. Его разгульная жизнь привела к тому, что он перестал контролировать свое превращение, особенно когда он был пьян. Его постоянно лихорадило при кровососах, что он сразу обращался, кидаясь в бой. Тут бы его растерзали за несколько секунд, стоило ему оказаться в кругу незнакомых вампиров.       Остальным же не оставалось ничего, кроме как последовать за мной, ведь я не рассказал, зачем мы здесь. Но теперь, когда все карты были раскрыты, я вновь видел осуждение в глазах племянницы и матери. Ну, хотя бы Гарретт остыл и не видел во мне врага с тех пор, как они с Кейт наконец выяснили отношения и переступили через прошлое. Теперь идея о создании армии не казалась ему такой плохой, особенно когда его кулаки чесались надавать тумаков кому-то, кто не нагнет его при первой же атаке.       — Мы не останемся здесь, — Эсми категорично закачала головой. — Это уже слишком, Джаспер.       Что ж, я ожидал этого. Осторожно подхожу к ней и кладу свои ладони на плечи, смотря ей в глаза.       — Ты же хотела больше свободы и детства для Ренесми, и я услышал тебя, — начинаю говорить заготовленную речь. Я знал, что они будут не в восторге, поэтому решил пойти на уступки со своей стороны. — Она сможет ходить в школу, у нее будет личная охрана. Вы можете поселиться на окраине поместья и не думать о плохом, жить в иллюзиях, что Вольтури не придут однажды за нами. Не этого ли ты хотела Эсми? Несси? — перевожу взгляд на племянницу. — Что скажешь? Не видеть меня так часто — не этого ли ты хотела? Идеальный вариант для всех, что думаешь? — кривлю губы в ухмылке, подначивая ее.       Каждый из них обеих стоял и обдумывал новые перспективы. Но я знал, что все зависело от Ренесми. Если ей эта идея понравится, то и Эсми согласится. А племяннице это должно было понравится. Единственная проблема была с головой Алека, к которой она повадилась бегать. Но и с этим я бы решил проблему.       — Готов рассмотреть любые твои условия, — умело додавливаю, ощущая разрастающееся недовольство Эсми. Знаю, играю грязно, но черт возьми, я пытаюсь найти компромисс.       — Я хочу собаку и чтобы меня тренировал Гаррет, — девчонка гордо подняла подбородок вверх, выдвигая свои условия, а у самой коленки чуть ли не тряслись. Я сделал вид, что ничего не заметил, радуясь победе. А я думал, что она придумает что-то куда более оригинальное. Оказывается, ей для счастья было нужно совсем немного.       — Хорошо, — киваю, — но при условии, что раз в неделю тренировать тебя будет лично Мария. Тебе есть чему у нее поучиться.       Ренесми в третий раз фыркает, складывая руки на груди, что выходит весьма проблематично из-за сумки, в которую она вцепилась.       — Чему? — она зло повела подбородком в сторону вампирши. Палящее техасское солнце слепило ей прямо в глаза, но сквозь выступающие слезы она все равно смотрела на меня в упор. — Как крутить задницей и облизывать губы при виде тебя? — в который раз удивляюсь, как странно слышать такое от с виду восьмилетнего ребенка, которому на самом деле полтора года, а ментальное развитие и вовсе уже приблизилось к подростковому возрасту.       Я тяжело вздохнул. С каждым месяцем она все острее на язык. И в кого только такая пошла? Характер у нее явно не от отца или матери. Иногда мне кажется, что в нее вселился демон. А может, это пагубное влияние от общения с Алеком. Уже давно надо было свести их взаимодействие к нулю. И сейчас мне наконец удастся это сделать, чему я был несказанно рад.       — Извинись перед хозяйкой поместья и иди выбирать комнату, — строго говорю, смотря на Несси в упор.       — Еще чего! — она громко восклицает. С несколько секунд мы буравили друг друга взглядами, не уступая. Она была полна решимости, что ей все снова сойдет с рук, а я устал от ее выходок и хотел повиновения. Чтобы она просто сделала то, что я ей говорю. Хотя бы раз! Черт, какая же она упертая и совершенно неуправляемая.       — Не нужно, Джаспер, — Мария положила свою ладонь мне на плечо, чуть сжимая его. — Рикардо! — из-за двери тут же вышел долговязый вампир, скучающим взглядом смотря на нас. — Проводи, пожалуйста, моих гостей и помоги им устроиться. Покажи те два дома на окраине, они могут понравиться юной мисс Каллен.       Ренесми тут же нахмурилась, с подозрением смотря в глаза моей старой знакомой, но Мария лишь кратко ей улыбнулась, переводя взгляд на меня.       Я ждал, пока они нехотя уйдут достаточно далеко, чтобы мы с ней смогли поговорить с глазу на глаз. Кейт порывалась остаться, остальные и вовсе не горели желанием уходить, но неожиданно Гаррет смог их всех собрать. Все же иметь его в союзниках было куда полезнее, чем держать на расстоянии. Ему Эсми и Несси доверяли больше, чем мне.       — А девочка с характером, — Мария усмехнулась, смотря вслед удаляющимся членам моего клана. — Напоминает меня в детстве, — она никогда не делилась подробностями своей человеческой жизни, поэтому в начале я удивился, но быстро взял себя в руки, столило ей продолжить. — Когда-то я тоже так вела себя с отцом, пытаясь привлечь его внимание.       Я с силой сжал кулаки.       — Вот только я не ее отец. И ей незачем привлекать мое внимание, тем более, что она меня ненавидит, — у нас кардинально разные истории.       — Увы, Джаспер, — вампирша, казалось, так глубоко ушла в воспоминания, что наружу у нее рвались болезненные советы, в которых я не нуждался, — но часто люди, которых мы так рьяно ненавидим, мы также неистово любим. Просто боимся себе в этом признаться, пытаясь заслужить эту самую любовь, называя ее совсем другими именами. Если бы ей и тебе было все равно, вы бы не задевали друг друга. Ты для нее фигура отца, хочешь ты этого или нет.       Ничего она не знает. Может, в этом и была бы доля правды, почувствуй я что-то такое на душе у Ренесми. Но я точно был уверен в том, что она не питала ко мне хороших чувств. Она запрещала себе такое такое громкое чувство, как ненависть, но этого и не требовалось, чтобы понять ее истинное отношение ко мне. Обида, злость, упертость — все это говорило само за себя.       Но эту тему я не собирался продолжать ни сейчас, ни когда-либо. Меня интересовало совсем другое:       — А теперь ты расскажешь мне все, что ты знаешь про Вольтури и клан полукровок.