***
[11:15]: Угадай, что? Я в Чикаго, теперь тебе придется объясниться Йен прилетел в Чикаго и написал Мэнди и Микки, надеясь получить ответ как можно скорее от любого из них. Прошлой ночью он совсем не спал, ворочаясь в постели. Иногда думая, что все будет хорошо, а иногда опасаясь худшего. Когда Йен хотел пересмотреть видео, оно уже было удалено. Даже разговор с Аланом не сильно помог. Вероятно, потому, что его сосед был самым реалистичным из них, и он давал Йену самые пессимистические сценарии. Во всяком случае, после их разговора Йен лишь сильнее стал беспокоиться. Ожидая такси, Йен услышал, как завибрировал его телефон. Это было сообщение. Йен решил подождать с чтением, пока не приедет такси, и, как только он сел в машину, он разблокировал телефон. Это было сообщение от Мэнди. В нем была ссылка, на этот раз адрес блога. Йен знал этого блоггера, по крайней мере, его репутацию. Он изучал журналистику, поэтому знал, кто такой ЧикагскийСтранник. Йен даже рассказал о нем Микки, пока они лежали на кровати. — Что читаешь? — спросил Микки, раздраженный тем, что снова проиграл в Candy Crush. Йен пожал плечами. — Блоггера, ЧикагскийСтранник. Довольно удивительная журналистика. Мы его обсуждали на уроке. Когда они сказали слово «Чикаго», мне стало интересно, но блог сногсшибателен. Они бесстрашны, представляешь? Они публикуют факты из города и не лживые. Это статья была обвинением о том, как мэр украл деньги. Они ее опубликовали и оказались правы. Сейчас мэр находится под следствием. Микки кивнул, но не выглядел особо заинтересованным. — Ты должен быть обеспокоен, ты знаешь? — сказал Йен. — И почему это? Рыжеволосый усмехнулся. — Ну, если ты когда-нибудь станешь мэром, тебе придется вести себя прилично. Микки фыркнул и покачал головой. Он поцеловал его в шею и продолжил играть. Тогда Микки, возможно, и не казался заинтересованным, но теперь было ясно, что он прислушивался к каждому слову.ТЕРРИ МИЛКОВИЧ: ТЕНЕВОЙ КОРОЛЬ ЧИКАГО
Это был заголовок статьи, который появился на экране Йена после открытия статьи. Пост захватил его с первых слов, и Йен почти всю дорогу до адреса, который дала ему Мэнди, потратил на чтение. Статья была чертовски длинная, но в ней не было ничего лишнего. В ней было полно информации о незаконных действиях, которые совершал/продолжает совершать Терри Милкович. О том, как он связал руки лучшим в Чикаго. О его перевозке незаконных товаров через страну. О его молчаливых соглашениях с властями, которые закрывали глаза на его получение прибыли… Список был длинным, но точным. Даже если никаких имен, кроме Терри Милковича, не было, Йену понимал что источником информации были его дети. Они выдали своего отца обществу. Теперь Терри был разоблачен. Такси уже подъехало к назначенному месту, когда позвонил Микки. Йен уставился на экран, глядя на имя Мика, когда он, наконец, решил принять звонок. — Мик? — в другое время Йен возненавидел бы себя за то, что звучал так обнадеживающе и глупо. — Да. Ты где? Мэнди сказала, ты приедешь, — блять. Было так приятно слышать его голос. Йен так по нему соскучился. — Да, приеду! Я, на самом деле, уже на месте. — Что? — Йен услышал какой-то шорох на той линии. — Сейчас выйду. Йен улыбнулся и прижался лицом к окну машины, чтобы увидеть любого брюнета, выходящего из какой-нибудь двери дома. — Я… я соскучился. Микки усмехнулся. — Я тоже. Скоро увидимся, рыжий лобок. — Ты в порядке, Мик? Правда в порядке? Наконец Йен увидел человека, которого искал. Должно быть, он увидел такси, потому что махнул в сторону Йена. Рыжеволосый заметил синяки и порезы на его лице, а также сломанный нос. И все же Микки никогда не выглядел более красивым. — Да, я в порядке, я и правда в порядке. Микки встретился взглядом с Йеном, когда тот вылез из такси. Он улыбнулся, все еще прижимая телефон к уху, даже если Йен стоял прямо перед ним. — Йен, я свободен.***
Осень всегда была любимым временем года Йена, когда он жил в Чикаго. Теперь он понял, что это было в основном из-за того, что он был ребенком и ждал Хэллоуина, — единственного дня в году, когда Галлагеры могли набить желудки бесплатными конфетами. Однако теперь, в Саутсайде, Йен видел осень такой, какой она была на самом деле: холодной и полной мусора. Несколько лет назад проводилось облагораживание, но некоторые семьи, родившиеся и выросшие там, боролись изо всех сил, чтобы сохранить ветхость их домов. Посчитав этот район слишком жестоким для их же блага, буржуа, которые пытались там пожить, сдались. Теперь в Канаривилле располагались дома для бедных и недостроенные постройки, а также бывшие дома богачей, в которых теперь живут скваттеры. Это был довольно сбивающий с толку вид. — Ты серьезно тут жил? Полнейшая свалка, — сказал Микки, пока они шли по улице. Йен закатил глаза. — Да. Я серьезно тут жил. Пока мне не исполнилось пятнадцать. Прямо… — Йен увидел бывший дом Боллов. Они продали ему одному богачу, когда цены на дом взлетели до небес, и переехали на север. И, глядя чуть дальше… — … вот здесь. Старый дом Галлагеров. Совершенно не изменился. — Этот? Миленький, — фыркнул Микки. — Ага, ну, он был уютен, — ответил Йен, ускоряясь и останавливаясь у забора. — И мы все еще к нему привязаны. Поэтому так и не продали его. Они обсуждали продажу дома. Удивительно, но именно Лип хотел его оставить. Йен встал на его сторону против девочек. Обе стороны подлизывались к Карлу и подкупали его любым возможным способом, пока он не решил, что, в конце концов, что лучше оставить дом. Так что они сохранили его, и Йен никогда бы не показал, насколько он был счастлив, когда они приняли это решение. Он хотел показать Микки, где он рос большую часть своей жизни. Он хотел, чтобы Микки узнал о нем больше. — Двор похож на джунгли, — сказал Микки, указывая на траву ростом по колено. — А еще в ней лежат консервные банки и другой хлам. — Прошло уже, сколько, два года с тех пор, как мы были здесь в последний раз? Уже никто сюда не приходит, — они просили их друга полицейского, Тони Марковича, присмотреть за домом, который согласился, даже ни о чем не прося. Ну, за исключением ссуды от Фионы на покупку собственного дома по соседству. Микки огляделся по сторонам и опустил левый рукав своей куртки. Этот жест не остался незамеченным Йеном. — Прикрываешь свой ролекс? — спросил Йен с усмешкой. — Это правильно. Не хочется, чтобы тебя ограбили. Микки пожал плечами. Он выглядел не совсем в своей тарелке. — Никогда не был в Саутсайде? — удивленно спросил рыжеволосый. — Иногда, по ночам. С друзьями. Я думаю, мы уже были прибухнувшими, потому что выглядел он лучше, чем сейчас. А может, он просто ужасен в реальности дневного света. Йен закатил глаза. — Ох, господин Микки, мне сейчас так плохо из-за того, что я украл вас у вашей семьи и привез сюда! — сказал он преувеличенно драматичным тоном. Микки показал ему средний палец. Когда Йен прибыл по адресу, указанному Мэнди, он узнал, что это был домашний адрес Тони Милковича. Все решили остаться у него, так как это было безопаснее, чем оставаться в доме их отца. Колин и Игги через несколько дней должны были лететь обратно в свои города. Но Микки хотел остаться в Чикаго, и Йен предложил ему поехать в его старый дом. Встреча с братьями и сестрой Милковича была чертовски странной. Мэнди он, конечно, знал, а с Игги встречался в полицейском участке несколько месяцев назад. Но теперь Игги точно знал, кто Йен для Микки. — О, ты, должно быть, его парень с большим, толстым членом, который дерет его сильно и жестко, — невозмутимо произнес Игги, пожимая Йену руку. Лицо рыжего приобрело оттенок его волос, а Микки начал сильно кашлять. — Игги, че за хуйня! — крикнул он, слегка отдышавшись. Игги поднял руки вверх. — Прости, но твой каминг-аут был эпичным, чувак. Микки впился в него взглядом, но Йен был удивлен, что он больше ничего не сделал. Было так странно видеть Микки со своими родственниками, говорящими о его гомосексуальности. Он все еще выглядел неуютно, но лучше, чем в предыдущие разы. И тот факт, что его братья, казалось, не возражали, что он гей, определенно помогал. Колин смеялся, здороваясь с Йеном. — Итак, каковы твои намерения в отношении моего брата? — спросил он с притворно серьезным выражением лица. Йен не знал, что сказать, и просто пожал плечами, глядя на Микки в поисках помощи. — Бля, просто оставь его в покое, Колин, — сказал Микки, на его щеках проступил густой румянец. — Пфф, Мик. Твой парень вообще не юморной, — сказал Колин. Микки и Йен смотрели на него с широко раскрытыми глазами, и Колин вновь засмеялся. — Вы же встречаетесь, верно? Микки украдкой взглянул на Йена. Тот застенчиво улыбнулся. — Наверное… — пробормотал Микки. Братья лишь усмехнулись, но сердце Йена, черт возьми, пропустило удар. Микки вытащил его из дома, как только смог, и они взяли такси до Саутсайда. Йен спросил Милковичей о статье, но Микки сказал ему, что объяснит позже. Теперь они входили в дом Йена, и все еще ни разу не поцеловались. Сначала из-за его братьев, а теперь из-за того, что они были в Саутсайде. И Йен умирал от желания сделать это. — Ну, лучше, чем я ожидал, — прокомментировал Микки, как только они зашли в гостиную. Йен улыбнулся. — Мы с моим братом Липом отремонтировали интерьер пару лет назад. Мы сделали все. Краску, мебель… — теперь в доме царил порядок, не считая пыли. Стены были оклеены свежими обоями, они поменяли диван, а также кухонную утварь. В доме царила приятная атмосфера, и Йен был счастлив среди всего этого видеть Микки. — Мы поменяли все кровати наверху, и нам пришлось полностью переделать ванную. Лип, может, и инженер, но сантехник из него никудышный. Микки прислонился к стене. — Два года назад, это… — Я только начинал о себе заботиться. Меня выписали из больницы, но я все еще не был… самим собой? Доктор одобрил план Липа, и мы полетели в Чикаго, чтобы отремонтировать дом. Это было… мило. Йен улыбнулся, думая о них с Липом, покрытыми краской. Или, когда Лип поранил большой палец. Йен даже выпил свое первое пиво после госпитализации, и, черт возьми, оно было хорошо. Он заметил, как Микки ему ухмыляется. — О чем задумался? — спросил Микки. Йен пожал плечами. — О старых воспоминаниях. Микки облизнул нижнюю губу, кивая. Он сократил расстояние между ними и склонил голову набок. — Хочешь создать новые? Йен расхохотался, когда Микки пошевелил бровями. — Ну же, Мик… Микки прижал его к ближайшей стене, прислоняясь к нему. Его взгляд остановился на губах Йена, и он прикусил губу. Йен прижался к его губам, закрыв глаза и позволив себе насладиться моментом в полной мере. Сперва поцелуй был нежным, но вскоре стал глубоким и голодным… — Ауч! — Микки поморщился, когда Йен своим носом задел его больной нос, и немедленно прикрыл его рукой. — Ой, бля! Прости! — воскликнул Йен, забеспокоившись. Микки покачал головой. — Все в порядке, Йен, — он слегка улыбнулся. — Только полегче с носом, окей? — Йен кивнул, и они прислонились друг к другу лбами. — Прости за спешку. Я очень по тебе соскучился, — прошептал Йен. Микки промычал в знак согласия, прежде чем притянуть к себе Йена для еще одного поцелуя.***
Йен оплатил счета, и вскоре дом должны были прогреть. Вернее, завтра. Это было странно. Они даже не могли посмотреть телевизор, но им было все равно, потому что они просто лежали на диване и обнимались. Они заказали пиццу, потому что это лучшая еда на новоселье. Не то чтобы у них новоселье, но было на это похоже. Снаружи было достаточно света, им не нужны были свечи, и было достаточно прохладно, поэтому они укрылись одеялами. Они заснули, сами того не осознавая: оба слишком устали, чтобы сделать что-то большее, чем закрыть глаза. Йен совсем не спал прошлой ночью, и теперь, с Микки в объятиях, сон пришел к нему быстро. Когда они проснулись, было уже темно. Йен почувствовал, как Микки зашевелился рядом и пробормотал что-то вроде «где свет». — Прости, света не будет до завтра, — извинился Йен. Затем он встал и достал из кухонного ящика несколько свечей. Он зажег их, и они смогли друг друга увидеть. Микки посмотрел на время. — Уже 10? Ебать, — пробормотал он хриплым голосом. Йен поставил свечу на кофейный столик и снова сел на диван, рядом с Микки. — Думаю, мы оба очень устали. — Еще бы. Вчера все было… беспокойно, грубо говоря, — он зевнул и прислонился к плечу Йена. — Из-за статьи? Микки кивнул. — Ага. Я связался с «Чикагским странником», когда поговорил с родаками. С тех пор все так напряженно. Я впервые за два дня поспал. — Я ее прочитал. Это было… Блять. Я и не знал, что все так плохо. Микки усмехнулся. — В этой статье даже не все. Ты, наверное, заметил, что мы не упомянули никого важного. Рискованно, пиздец. Я не хотел, чтобы кто-то из моих родных пострадал. Наша цель — уничтожить Терри, а не самих себя. Поэтому мы просто сделали его непривлекательным для его клиентов и партнеров. Ну, я на это надеюсь. Микки тяжело вздохнул, и Йен обнял его. — Ты молодец. Микки кивнул, уткнувшись в шею Йена. — Если кто-нибудь из моих родных попадет в беду из-за этой статьи, я… я не знаю… — Даже не думай об этом. Статья была хорошей, и только Терри получит по заслугам. На самом деле информация была настолько подробной, что на этот раз власти не могут закрыть на его поступки глаза. — Разумеется, они подробны. Я все читал, пока сидел в кабинете отца с выпивкой. Терри даже не подозревал. Ну, его и нельзя винить, ведь я был пьян по-настоящему, — он фыркнул. — Как только приехали братья, чтобы забрать нас из участка, мы вернулись в дом и забрали важные файлы. В голосе Микки была небольшая гордость за то, что он сделал. И Йен был рад этому. Микки ни разу не звучал гордо, когда говорил об отце. Йен положил руки на щеки Микки. Он чмокнул его. — Я так рад, что ты мой парень. Черт. Даже в полумраке комнаты Микки был безошибочно красным, как лобстер. — Д-да. Конечно, ты рад, — пробормотал он, избегая взгляда Йена. Йен усмехнулся и поцеловал его еще раз, теперь с большей страстью, и Микки ответил на поцелуй. — Хочешь посмотреть комнаты наверху? — с намеком спросил Йен. Микки кивнул. Они побежали к лестнице, касаясь друг друга, толкаясь плечами, пока Йен не повел Микки в комнату, которая первоначально была спальней Фионы, затем Липа, а теперь была разовой комнатой Йена и Микки. — Представляешь. Этим матрасом еще не пользовались. Он новый, — сказал Йен, облизывая нижнюю губу Микки. Микки начал блуждать руками по телу Йена. — Да что ты? Нужно окрестить его? — Определенно, — Йен больше не стал терять времени и приподнял Микки, позволив ему упасть на матрас. Йен забрался на него сверху, возобновляя поцелуи. Несмотря на то, что они оба были возбуждены и жаждали большего, они решили действовать медленно. Чтобы насладиться моментом. Им не нужны были слова, они просто прочувствовали друг друга. Йен постепенно его раздевал, и Микки сделал то же самое. Часть за частью, поцелуй за поцелуем, они оказались обнаженными друг перед другом. — Ты прекрасен, — пробормотал Йен, глядя на Микки в свете луны. Микки был бледным, и совершенным, и… Возможно, Йен преувеличивал, но даже с его фиолетово-желтым лицом и шрамом на носу Микки выглядел чертовски симпатичным. Микки фыркнул и посмотрел на стену. — Радуйся, что у тебя такой секси парень. Улыбка Йена стала шире, но он попытался изобразить невозмутимость. — Я сказал прекрасный, а не секси. — Хочешь сказать, я не секси, рыжий лобок? — Микки приподнял бровь. — Что? Нет, нет! — Йен потерял хладнокровие спустя мгновение. — Ты сексуален и прекрасен. И мне нравится касаться тебя. Целовать тебя… Заниматься с тобой любовью. Я правда просто люблю тебя. На этот раз Микки не отвел взгляд и улыбнулся ему. — Да, я знаю. Я тоже тебя люблю. Микки притянул его к себе для поцелуя, но губы Йена коснулись его подбородка. Он продолжил дорожку поцелуев, покусывая и вылизывая кожу, к члену Микки, уже твердому и истекающему. Йен поцеловал его кончик, прижимая язык к щели. Микки застонал, и Йен взял его в рот. Протянув руку, Микки потянулся к карману джинсов, доставая маленький тюбик смазки и протягивая его Йену. Не переставая отсасывать, он начал растягивать его пальцами. Микки, казалось, разрывался между желанием двигаться вверх ко рту Йена и вниз к его пальцам. — Йен, просто… Иди сюда… Черт! Облизнув губы, Йен подтянулся к нему, целуя Микки и позволив ему попробовать себя на вкус. Микки ответил на поцелуй, снова потянувшись к карману и доставая презерватив. Он посмотрел на Йена. — Я чист. С проституткой я предохранялся, а с Ланой… Я сдал тест. Но, если ты занимался, то эээ… — Я ни с кем больше не занимался сексом, — ответил Йен с серьезным выражением лица. — Правда? — на лице Микки отразилось облегчение, и он отбросил презерватив. Йен покачал головой. — Не мог. Мне это даже не приходило в голову, если честно. Тот улыбнулся ему. Затем Микки раздвинул ноги для Йена, позволив ему расположиться сверху. — Ты тоже, кстати, прекрасен, — сказал Микки, глядя на Йена, сидящего на нем сверху. Его дыхание сбилось, когда Йен вошел в него, и все слова, которые он хотел сказать, заменились на стоны и вздохи.***
Светало, когда у Микки зазвонил телефон. Ему пришлось высвободиться из объятий Йена, чтобы ответить, и он не был этому рад. — Да, — пробормотал он хриплым голосом. Кто бы ни был на другом конце линии, он заставил Микки прочистить горло и ответить самым нормальным голосом, который мог быть у Микки, со сломанным носом и после того, как он всю ночь выкрикивал имя Йена. Йен лежал на боку, наблюдая, как взволнованный Микки говорит о статье о его отце, хватая телефон Йена, чтобы сделать на нем несколько заметок. Когда звонок завершился, Микки попрощался и положил телефон на тумбочку. Он сделал глубокий вдох. Обеспокоенный, Йен положил руку на бедро Микки, успокаивающе поглаживая кожу. — Все в порядке? — Йену почти не хотелось спрашивать. Микки усмехнулся. Он повернулся к Йену и кивнул. — Еще как в порядке. Это был звонок, которого я так долго ждал.