***
Поездка заняла час, но Йен был спокоен. Он расслабленно смотрел в окно и засыпал под громкие голоса своих родственников. Его братья и сестры не пытались его разбудить, они предположили, что он, должно быть, веселился на вечеринке. Когда они прибыли на ранчо, то позволили Йену еще поспать. Улыбаясь, как идиоты, они взяли Билли под уздцы, подводя его ближе к машине. — КАКОГО ХУЯ! — крикнул Йен, когда Билли прижался мокрым носом к его щеке, разбудив парня. Пони довольно заржал, когда Йен посмотрел на него. Его братья и сестры смеялись, и лицо Йена смягчилось, когда пони прижался мордой к его лбу. Может, ранее Йен пошутил, но он действительно соскучился по нему. Билли был куплен в качестве подарка Дебби на день рождения, который она ценила, пока не присоединилась к плохой компании друзей и не открыла для себя мир парней. Позже Билли помог Йену, когда тот вернулся из больницы; он всегда сопровождал его во время пробежки или просто шел рядом с ним. Йен вышел из машины, чтобы нормально погладить пони, пока не услышал сзади «Кхм!». Он обернулся и увидел Дебби, держащую на руках ребенка, которой не исполнилось и года, а у нее было больше фотографий, чем у топ-модели. Улыбка Йена стала шире. — А кто моя любимая племянница? — он уже корчил глупые рожи. Но он правда ничего не мог с собой поделать, когда эта куколка уже хихикала и указывала пальчиками на своего дядю (конечно, самого любимого). Когда Дебби была беременна, Йена не было рядом, но он присутствовал на родах Эмили, и с тех пор полюбил малышку всем своим сердцем. Йен потянулся к Эмили и наклонился, целуя малышку в щеку. Затем он взял ее в руки и начал целовать извивающегося ребенка. — Да, я тоже по тебе скучал, лапуля! — он все целовал и целовал ее личико. — Тц, она получает столько поцелуев, а я только один поцелуй в щеку? Ну, что за примадонна! — Дебби надулась, потом ухмыльнулась и забрала Эмили. — Ну? Разве она не прелесть? Она без умолку болтала о своей дочери всю дорогу до спальни Йена. Он забыл свою спортивную сумку в машине, но был уверен, что кто-нибудь ее принесет. Дебби даже не заметила, как Йен зевает, и ее пришлось оттащить в гостиную, чтобы дать ему поспать.***
Ужин в Канун Рождества проходил в амбаре. Это было единственное закрытое пространство, достаточно большое, чтобы вместить всех. На ужине были не только Галлагеры: Фиона пригласила своего парня Рэя, других ковбоев и работников ранчо, а также несколько соседей. Там были все, кроме Боллов, которые должны были приехать на следующий день. Фиона всем улыбалась, и все улыбки были искренними. Семья Галлагеров переехала в Техас почти четыре года назад, и к настоящему времени Фиона была хорошо знакома со всеми этими людьми. Однажды она даже осмелилась принять участие в конкурсе на лучший пекановый пирог, и ей все еще было неловко смотреть на фотографию в рамке с сертификатом об участии в руках, покрытую мукой с головы до ног и яичным белком в волосах. Йен стоял рядом с Липом, они были будто не от мира сего. Лип постоянно был в Калтехе или запирался в гараже у кого-нибудь из своих друзей, чтобы построить что-то, связанное с робототехникой (никто в его семье не понимал, что он изучает, но никого это не волновало, пока он был счастлив и менее похож на придурка). Йен отсутствовал всего четыре месяца, но до этого он был слишком поглощен мыслями о Вест-Пойнте, а потом у него диагностировали биполярное расстройство, и он изолировался, когда начал принимать лекарства. Ситуация начала меняться, когда Фиона стала всех рассаживать. Дебби села вместе с Лиамом, пытаясь удержать Эмили подальше от ножниц и клея, а Йен отправился на поиски своего места. Его место было между Липом (спасибо нахуй) и парнем, которого он не знал: он был одет по случаю и повернулся, чтобы улыбнуться Йену. Действительно броский белый. Он был таким же загорелым, как Рэй и другие ковбои, и пожал руку Йену. — Тимоти. Друзья зовут меня Ти Джеем. — Значит, мне нужно называть тебя Тимоти? — спросил Йен с усмешкой. — Не, ты брат Фионы, значит, ты мой друг, — ответил он. Йен заметил, что они слишком долго держались за руки, и повернул голову, чтобы посмотреть на Фиону, которая улыбалась ему, делая сердечко из пальцев. Сваха, блять. — Так ты из парней Рэя? — Йен уделял все внимание Ти Джею, игнорируя сестру. — Да. Начал пару месяцев назад. До этого я работал на другом ранчо, но владельцы были, агрх, скажем так, на них было неприятно работать. — Они не могут быть хуже Фионы, она иногда слишком зануда, — пошутил Йен. Ти Джей рассмеялся, соглашаясь с Йеном. — Да, но, по крайней мере, Фиона и остальные не против того, что я гей. Йен испытывал смешанную жалость, потому что, если саутсайд не был дружелюбен к геям, он не мог представить себе ранчо в Техасе, но в то же время он был слегка раздражен тем, что Ти Джей уже выложил свои карты на стол (тем более, что он уже неприкрыто глядел на Йена). Тем не менее, Ти Джей был привлекателен. Мускулистым, с красивым лицом, легкой щетиной, которая была неудачной попыткой заставить его казаться старше и грубее; его светлые волосы падали на его глаза, как и у Йена. В целом, он казался очень милым (не таким, как кое-кто другой… Блять, Йен, возьми себя в руки!). Йен обнаружил, каким веселым был Ти Джей во время ужина, и был так поглощен беседой с ним, что не заметил Карла с другой стороны. Младший брат постоянно проверял свой телефон с ухмылкой на лице. Лип пнул его под столом, глядя на него свирепым взглядом, означающим «хули ты задумал?». Карл пожал плечами и продолжил смотреть в телефон. Ужин подходил к концу, когда Фиона встала и чокнулась бокалом с шампанским. Она казалась взволнованной и улыбалась, как маленькая девочка, которой очень хочется поделиться секретом. — Так, кхм, — начала она. Она посмотрела на Рэя, который тоже улыбался. — Вот мы здесь, в такой приятный вечер, празднуем Сочельник. Я так счастлива, что мы все собрались за этим столом… — Прекрати нести чушь, Фи! — крикнул Лип со своего места. Некоторые люди нахмурились, глядя на него, но Фиона улыбалась. — Окей, мы с Рэем помолвлены! — радостно воскликнула она. Рэй поднялся, чтобы обнять ее. — И иди нахуй, Лип! Она еле закончила фразу, потому что Рэй уже поцеловал ее, везде слышались аплодисменты и улюлюканье. Они все были так счастливы за них. Йен не мог перестать улыбаться. После этого мудилы Джимми она была так напугана мыслью о длительных отношениях, что он боялся, что она останется старой девой. Пока все хлопали, они не услышали, как открылась дверь амбара. Мужчина, который выглядел как типичный техасец, в шляпе и со шпорами, ворвался в сарай, вооруженный винтовкой. Он закричал. — КАРЛ ГАЛЛАГЕР! Все замерли при виде безумца. За исключением упомянутого, который вскочил и побежал к другому выходу. — Ты покойник, Галлагер! — человек с винтовкой погнался за ним. Громкий выстрел разнесся по амбару. Они все пригнулись. Только благодаря рефлексам Йена и Ти Джея его повалили на землю прежде, чем он смог в кого-нибудь выстрелить. Мужчина попытался освободиться от хватки Ти Джея, но все было напрасно. Йен взял винтовку и открыл ее, доставая оставшиеся патроны. Он бросил оружие куда-то в сено. Краем глаза Йен увидел Карла за комом сена. Он, блять, кому-то строчил, такой спокойный. — Карл! Убирайся, блять, отсюда! — крикнул он. Карл еще раз взглянул на свой телефон, затем сунул его в карман брюк. Он подошел к Йену. Старший брат посмотрел на мужчину, который бросал на Карла убийственные взгляды. — Может, ты нам объяснишь, чего он, блять, от тебя хочет? За исключением смерти. Карл не успел ответить, как мужчина выплюнул: — Этот уебок обрюхатил мою дочь! Теперь все смотрели на Карла, который просто пожал плечами. Фиона стояла, закрыв лицо руками. Нет, ей не нужен еще родственник. Карлу было всего пятнадцать, черт возьми! Она думала, что он просто воровал и разрушал что-либо со своими друзьями, и больше ничего! — Какого черта, Карл! — воскликнула она, сжимая плечо Рэя так сильно, что он даже вздрогнул. Даже под враждебными взглядами этого мужчины и его старшей сестры Карл казался… спокойным? Ти Джей позволил мужчине встать, держа его руки за спиной. — Этот… этот дьявол лишил мою дочь драгоценной невинности! — воскликнул он. — Она должна была оставаться непорочной до свадьбы. Ты погубил ее! Теперь она никогда не найдет мужа в нашей церкви! Глаза Йена расширились. Во что ввязался Карл? — Ээ, вы из той церкви на холме? — спросил кто-то. Никто не сказал: «вы из церкви, полной фанатиков-интегралистов?». Мужчина попытался сохранять самообладание. Он не сводил взгляд с расслабленного Карла. — Томас Ричардс, из реформаторской церкви Святой Евталии. Этот… этот… — он указал подбородком на Карла. — Он соблазнил мою Кэсси, и теперь она разрушена! Лип почесал висок, подходя ближе. — Так… Карл — наш брат. Мы ни за что на свете не позволим тебе застрелить его. Ваша дочь уже беременна. Мы тут в тупике немного. Томас вдохнул и выдохнул. Выглядело так, будто он сейчас потеряет сознание (или сойдет с ума и убьет Карла). В конце концов он заговорил. — Он должен жениться на моей дочери, — теперь он несомненно привлек внимание всех людей. — Это уже ужасно, что она зачала ребенка, будучи не замужем, но я не позволю ей родить внебрачного ребенка! По крайней мере, твой брат был крещен во имя Господа… Ты! Ты должен жениться на ней, иначе… — Хорошо, женюсь, — просто ответил Карл. — ЧТО? — воскликнули все, кто собрались на ужине. Но больше всех удивился Томас, который не ожидал, что Карл так быстро сдастся. — В самом деле? Ты женишься на моей дочери? Карл просто посмотрел на него. — Да, пожалуйста. Мужчина заметно расслабился, словно только что понял, как сильно устал. Ти Джей отпустил его, все еще остерегаясь резких движений. Но Томас лишь протянул Карлу свою мозолистую руку. — Даешь ли ты обещание? — Я женюсь на Кэсси, сэр. — Хорошо… хорошо, сынок, — даже Томас, казалось, подумал, что странно его так называть. — Но если ты лжешь… — Я не лгу. Мужчина кивнул. Он почесал щеку, пытаясь придумать, что еще сказать, но добавить было нечего. Он отступил, потянувшись к двери. — Ээ… хорошего вам Сочельника, — с этими словами он неловко закрыл за собой дверь. Теперь все снова смотрели на Карла. — КАКОГО ХУЯ, КАРЛ! — закричали все Галлагеры (ну, кроме Лиама и Эмили). Карл попытался изобразить свою лучшую невинную улыбку. К сожалению, в этом не было ничего невинного. — Позвольте мне объяснить… — О, поверь, ты обязан объясниться! — Фиона уже шла к нему. Ей все еще нужно было решить, хочет она его ударить или обнять. Когда дело касается Карла, только эти две опции открываются. — Я не обрюхатил ее. Но я правда сорвал ее вишенку, — сказал Карл, широко ухмыляясь. — Почему ты тогда этого не сказал? Тебе придется жениться на ней, — спросила Дебби. Карл пожал плечами. — Ты видела ее отца? Он не разрешал нам быть ближе, чем на 1.5 метра, и только под его присмотром. Кэсси всегда приходилось ускользать, чтобы увидеться со мной. Мы говорили об этом, и этот путь проще. Она рассказал своему отцу час назад. Правда выйдет наружу после помолвки. — Так ты правда собираешься жениться на ней? — Ага, — увидев довольную улыбку Карла, никто не мог ничего сказать. Они все знали, что Карл был готов пойти на многое ради людей, которых он любил, и если он на что-то решился, то ничто не могло заставить его передумать. — Я… я… — Фиона вздохнула. Затем подняли руки вверх и вернулась на место. — Что ж, поздравляю, братишка, — сказал Лип, провожая Дебби к ее месту. Когда остались только Карл и Йен, младший брат добавил. — Ее семья — настоящий кошмар. Я должен был вытащить ее оттуда. Это было наименее кровавое решение, которое мы могли придумать. Йен просто кивнул, похлопав брата по плечу. — Я не осуждаю. Мне любопытно познакомиться с этой леди. Карл ухмыльнулся. — Она придет завтра на обед. Только Фиона еще этого не знает. Йен подавил смешок. Все вновь подняли свои бокалы. На этот раз они праздновали две помолвки.***
На Рождественском обеде были только самые близкие: часть Галлагеров, Рэй и Кэсси. Ви и ее семья были уже на пути к ним. Как и ожидалось, братья и сестры оценивали Кэсси с ног до головы. На первый взгляд девушка выглядела как ангел. Она была бледной и худой, с длинными, светлыми, вьющимися волосами, собранными в длинную косу сбоку; глаза лазурного цвета, не тронутые макияжем. На ней была белая рубашка под бледно-розовым кардиганом и длинная юбка цвета слоновой кости, расшитая цветочным узором. Никто не видел взаимодействий Кэсси и Карла. Затем девушка наклонилась, чтобы достать картошку из духовки, и было трудно не заметить ярко-красные стринги, выглядывающие из-под начала юбки. Карл рассказал Йену и Липу, что у Кэсси было три татуировки и два пирсинга. Ничего из этого не было видно на ее лице. Поэтому им стало любопытно, где все это спрятано. Когда они сели, Карл нежно положил руку ей на бедро, и она поцеловала его в щеку. Рэй и Фиона, которая, наконец, надела обручальное кольцо, все еще были на кухне, настолько влюбленные, что всех тошнило. Йен посмотрел на Лиама, который радостно рисовал рядом с Дебби. Младшая сестра держала Эмили на коленях, нежно завязывая ее тонкие волосы в маленький хвостик на макушке. Лип стоял у окна. Он разговаривал со своей девушкой, замужней учительницей, которая постоянно говорила ему, что уйдет от своего мужа. Тем не менее, все его братья и сестры были счастливы и влюблены (с любовницей, дочерью или гребаными мелками). Йен был единственным одиноким человеком, и он почти сожалел о расставании с Кэшем. Однако его мысли вернулись к Микки, и он винил себя за глупое решение пригласить Микки к ним на Новый год. Что за идиот. Мысли Йена испарились в тот момент, когда Ви и Кев, спотыкаясь, вошли. Ви в каждой руке держала по одному своему близнецу, а Кевин держал на спине потерявшего сознание Фрэнка. — Фрэнк? Фиона встала, удивленная присутствием Фрэнка так же, как и все остальные. Прошло больше года с тех пор, как они видели его в последний раз, и они были очень рады этому. В последний раз, когда они слышали о Фрэнке, он наебывал людей в реабилитационной клинике для знаменитых и богатых людей. — Нашел беднягу, распростертого у ваших ворот, — объяснил Кев. Они решили положить Фрэнка на диван в гостиной и вернулись в столовую. Пару секунд они молчали, прежде чем Фиона улыбнулась. — Ну, думаю, теперь здесь действительно все собрались, — она крепко обняла Ви, после чего пригласила всех за стол. Они сели есть десерт, а Рэй вышел проверить новорожденного жеребенка, когда в комнату ввалился Фрэнк. — Ну? Никто ничего не предложит своему старику? — промямлил он. — Я хочу отпраздновать Рождество с моей сраной семьей, разве я многого прошу? — Учитывая, что твоя рождественская трапеза состоит из одних виски, — нет. У нас только одна бутылка, и мы ее оставим себе, — ответил Лип, даже не глядя на своего отца. — Ты, неблагодарный мелкий засранец, ты как разговариваешь со своим великодушным отцом? Лип усмехнулся. — Фрэнк, хорош, просто съебись уже. Остальные молчали, но по их взглядам было ясно, что все они думают об одном и том же. — Да уж! Некому защитить своего отца! — он посмотрел на Эмили, сидящую на высоком стуле. — А ты вообще кто? Не помню, чтоб у меня была такая маленькая дочь. Дебби, защищая Эмили, прижала ее к себе. — Это моя дочь. Не смей к ней даже прикасаться, Фрэнк. К чему Фрэнк посмел прикоснуться, так это к бутылке виски, стоящей на столе. Лип закатил глаза. — Знаешь, та часть, в которой я стал дедушкой. Я ее не осознал, — он залпом выпил виски. — Почему ты так грубишь мне? После всего, что я сделал. Я обеспечил тебе хорошую крышу над головой… Я — кормилец этого дома! При этих словах Фиона встала, направилась к Фрэнку и несколько раз ткнула пальцем в его грудь. — Кормилец, блять? Ты нихуя не сделал для этой семьи! — Да что ты? — Фрэнк сделал еще глоток. — Кто, по твоему мнению, давал тебе деньги? — Ты не дал нам ни копейки! Ты нихрена не сделал, кроме того, что нашел лотерейные билет на полу в пабе Кева! — выпалила Фиона. — Ты нашел билет и забыл о нем, вырубившись. Спасибо Лиаму, который достал билет, прежде чем я выбросила твою вонючую одежду! Йен повернул голову, чтобы посмотреть на лотерейный билет, прикрепленный к стене в рамке. Фиона была очень сентиментальной. Она должна была сохранить его, чтобы всегда помнить, как это изменило их жизни. В некотором смысле Фрэнк помог в этом, но только как неизвестный перевозчик (например, в тот раз, когда он отдал деньги какому-то наркоторговцу, и его накачали наркотиками, отправили в Мексику, чтобы он вернулся с кокаином в карманах. В то время он был пьян и почти ничего не замечал, пока ему не пришлось избавиться от всех пакетов с наркотиками). Фрэнк был так вырублен в ту ночь в «Алиби», что взял билет, думая, что это стодолларовая купюра. Он положил его в карман джинсов и забыл о нем. Только когда Лиам начал играть с этим билетом, Лип заметил это, и они подумали: «Какого черта, нужно проверить его». Йену было четырнадцать, когда в их жизни появились большие деньги. В то время он думал, что это самая большая перемена в их жизни. Так было до тех пор, пока ему не диагностировали биполярное расстройство. — И что? Разве я не заслужил небольшой благодарности? — спросил Фрэнк. — Мы дали тебе достаточно благодарности, Фрэнк, — Йен встал рядом с Фионой. — И ты, блять, потерял ее за десять дней. Как вообще много потерять столько денег за десять гребаных дней? — Я должен был расплатиться со своими долгами, как честный человек, — его речь была испорчена еще одним глотком виски. — Ага, больше похоже на то, что ты пошел в «Алиби» пропустить стаканчик, и тебя настигли кредиторы, — усмехнулся Йен. Фрэнк посмотрел на Кева, который старался не влезать в разговор. — Ты сказал им? Предатель! Я думал, мы друзья. — Нет, Фрэнк, ты был моим клиентом, и не самым хорошим. В любом случае, уже все знают, что произошло. Все обсуждали это несколько дней. — … Ну, это не имеет значения. Это все в прошлом, — Фрэнк пожал плечами. — Я просто хотел увидеть свою любимую семью, по которой очень скучал. — Что ж, мы не скучали, — сказал Лип. — Ты нас увидел, теперь можешь свалить? Портишь нам ужин. В ответ на это Фрэнк взял тарелку старшего сына и съел десерт. Лип покачал головой, словно ситуация показалась ему даже забавной. — В любом случае. Это мой дом… — Ты в нем даже не числишься, — сказал Лип. Фрэнк даже глазом не моргнул. — Так что мне жаль, если тебе это не нравится, но я собираюсь оставаться здесь столько, сколько захочу. — В твоих мечтах, Фрэнк! — крикнула Дебби. — Я не позволю твоей пьяной заднице приблизиться к моему ребенку. — Что? Ребенку нужен дедушка! Чтобы показать хороший пример… Смех Йена и Липа отвлек Фрэнка. Оскорбленный, он сделал вид, что разбивает бутылку вина, пытаясь выглядеть угрожающе. Оба сына знали, что он этого не сделает, но кое-кто другой не знал. Проворная, как змея, ангельская блондинка, которая до этого момента казалась полностью очарованной Карлом, встала позади Фрэнка и ударила его по затылку. Фрэнк мгновенно упал на пол. Все удивленно уставились на Кэсси. — Что? Девушка обязана знать, как защитить свою невинность, — ответила она с улыбкой. Карл сиял от гордости и крепко ее поцеловал, обняв. — Он умер? — спросил Лиам, ткнув Фрэнка ногой. — Нет, малыш, просто потерял сознание, — сказала Кэсси мягким голосом, предназначенным только для детей. Этих слов, казалось, было достаточно для Лиама. И для всех остальных, кто расслабился и продолжил ей десерт. Рэй зашел внутрь и увидел всех, смеющимися и поедающими шоколад, и лежащего рядом Фрэнка в отключке. — Что я пропустил? Остальные только пожали плечами. Фиона усадила его рядом с собой и нежно поцеловала. — Позже расскажу.***
Ночью Фрэнка уже не было. Рэй с Кевом бросили его в грузовик и отвезли в реабилитационный центр, находящийся довольно далеко. Лип тоже ушел: коллеги вызвали его по поводу «чрезвычайной ситуации в лаборатории». Никто не знал, в чем проблема, и никто не хотел знать. Они помахали Липу на прощание, когда подъехало такси, и зашли домой. Лиама уложили спать вместе с Джеммой, а Эми и Дебби взяли Эмили, чтобы принять с ней теплую ванну. Кэсси и Карла не было видно. В гостиной остались только Фиона, Ви и Йен. Так как остались только гей и две любопытные дамы, Йен быстро стал объектом их внимания. И внимание означало один вопрос: — Ну что, Йен, появился у тебя мальчик? Ну, конечно, блять. Йен знал, что от них бесполезно что-либо скрывать. От одной еще можно что-то скрыть, но от двух — невозможно. Лучше сказать правду, все равно что сорвать пластырь. Он собрался с духом. — Окей. Есть один парень… — Мне это уже нравится! — воскликнула Ви. — Не стоит… При этих словах они посерьезнели. Йен вздохнул. — Он гей, но скрывает это. Наш первый раз был совершенно неожиданным, я даже не знал, что он гей. Он правда милый. Но также жесток и избивает других геев. Его семья — дерьмо. Богатая, но все еще дерьмо. И все было нормально… Да, Фиона, знаю, не смотри на меня так. Проблема в том, что я думал, что это еще не все, хоть и длилось все неделю, и я увлекся. Я предложил провести Новый год вместе, и он сказал мне… ну, скажем так, он ясно дал понять, что его ничего не интересует, кроме секса. А меня это не устраивает. И не только это. Монолог был длинным, но Йен понял, что он не особо содержателен. В ней не было надежды на отношения или хоть капельки интереса со стороны Микки. Это была всего лишь история недельной интрижки. Фиона посмотрела на Ви, и та кивнула. Блять, они что, общались телепатически? Девушки. — Милый. Ты знаешь, мы желаем лучшего тебе, но этот парень… не похож на лучшее. Он токсичен. Другое дело, если бы ты ему нравился, но это явно не так. Так что я задам тебе вопрос: он тебе нравится? Йен молчал, размышляя об этом. — Нет, — сказал он. — Сперва я думал, что нравится, но он первый парень, в котором я заинтересовался с тех пор как… Фиона и Ви кивнули. — Значит, ты не собираешься с ним встречаться? — спросила Ви. Йен пожал плечами. — Наверное, будет лучше, если я этого не сделаю. Он получил шлепок по спине от Ви. — Это мой мальчик! Держись от него подальше, и все будет хорошо, — затем она посмотрела на Фиону. — А ты, подружка? Нечего сказать о своем женишке? Йен перестал обращать на них внимание. Он думал о ситуации с Микки. Он знал, что Микки, вероятно, не стоит этого и что они провели слишком мало времени вместе, но Йен так сильно хотел узнать о нем побольше. Он покачал головой. Ви и Фиона были правы. Нужно держаться от него подальше. Йен думал о способе забыть кого-то как можно быстрее.***
Через полчаса Йен вышел из дома, сказав девочкам, что пойдет к лошадям. Он шел около пятнадцати минут, наслаждаясь звездным небом над головой. Пока его зеленые глаза не встретились с карими. Ти Джей улыбнулся Йену, пиная землю ботинком. Йен подошел, опираясь на забор. — Думал, ты не придешь, — сказал Ти Джей. — Я тоже. Но передумал, — Йен ударил своим коленом по колену Ти Джея. Ти Джей узнал номер Йена накануне вечером. Он приглашал его посетить ранчо и его окрестности, но они оба понимали, что тот имеет в виду. Поэтому Йен не сказал ему, что «встречается с кое-кем другим». После обеда Ти Джей отправил ему сообщение, в котором просил встретиться вечером, чтобы «посмотреть на падающие звезды». Сначала Йен думал, что он упрямый и раздражающий, но после разговора с Фионой и Ви решил попробовать. — Ну, хочешь посмотреть на звезды? — спросил Ти Джей, подходя ближе. — Если под этим ты подразумеваешь секс, то да, — ответил Йен, сжимая его задницу.