Здравствуй, мой милый дневник

      «Здравствуй, мой милый дневник. Заканчивается первый год в нашей любимой школе, и мы с Германом… Мы победили! У нас есть Мамочка, Папочка и Сестреночка, а еще наши самые любимые на свете подруги. Сегодня я смогла сама поплавать… Ну как сама, с Германом, конечно… Но я смогла! Мне уже совсем не страшно, и Герману тоже. А еще Папочка рассказал, что это было за волшебное зелье. Я сначала хотела расплакаться от обмана, но Сестреночка мне все объяснила, и теперь я очень благодарна. И Герман тоже, потому что это же Родители, они точно знают, как лучше. Мы им совсем-совсем доверяем и очень-очень любим. Потому что они у нас есть. И мы у них… Навсегда».       Гера закрыла дневник, очень счастливо улыбаясь. Почему-то сегодня ей было очень радостно. Июль почти закончился, унеся с собой и школу, потому что были каникулы. В немецкой школе, как оказалось, уроки начинаются где-то в середине или даже в конце сентября, нет фиксированной даты, а заканчиваются в конце июля. Герман тоже улыбался как-то очень загадочно, обняв затем свою навсегда девочку.       — С днем рождения, любимая, — прошептал мальчик, заставляя глаза девочки расшириться. О своем дне рождении Гера, ожидаемо, не помнила. Хотя помнила, что он у нее есть, но память прошлого лета куда-то пропала.       — У меня? — удивилась девочка. — Настоящий? Разве… ну…       — У тебя, медовая, — поцеловал ее Герман, прижимая к себе. — Ты самая-самая…       — Это ты самый-самый, — сообщила ему Герания, принимая тот факт, что сегодня, как оказалось, ее день. — Спасибо тебе!       — Ну что, пошли? — мальчик знал о том, что приготовлено его самой родной на свете девочке, и всю неделю старался удержать приготовления в тайне.       Гера задумалась, а потом улыбнулась, убегая в душ. Герман достал специально купленное родителями к этому дню платье. Очень красивое, покрытое блестками, платье точно должно было порадовать его совсем не стесняющуюся девочку, вышедшую из душевой в чем была, то есть без всего. Увидев платье, Гера подпрыгнула, тихо взвизгнула, принявшись в ускоренном темпе надевать белье, чтобы поскорее оказаться внутри этого чуда. Так они и вышли к завтраку, а там…       — Анне! Хелен! — взвизгнула абсолютно уже счастливая Гера, когда подруги бросились ее поздравлять. Это был по-настоящему праздничный завтрак, просто невозможно-праздничный, отчего в какой-то момент девочка почувствовала головокружение, но… не испугалась. — Папа, у меня голова закружилась, — призналась Гера, вызвав тревожное переглядывание подруг.       — Это от радости, так бывает, — успокоил ее Герхард, погладив по голове, от чего девочка просто млела, потому что Папа же.       — Завтра мы поедем на море? — спросила девочка, вызвав улыбки. Она была такой милой, что просто хотелось обнять и затискать, чем подруги вскоре и занялись.       — И мы едем на море, и Анне с Хелен тоже, — улыбнулся папа. — Так что вы не расстанетесь.       — Ура! — запрыгала на стуле Гера, чуть не перевернув на себя очень красиво оформленный завтрак, а Герман думал о том, что сделали для них Родители. Дело даже не в том, что на каникулах они не расстанутся с подругами, а в том, что теперь и Гера, и он сам жили в волшебной сказке. Будто пришедшая из самых заветных мечтаний, эта сказка стала реальностью. Болезнь ушла в глубины памяти, как и очень страшное детство, потому что теперь их любили, действительно любили, отогрев маленькие сердца двух когда-то никому не нужных детей.       — Заканчиваем завтрак и собираемся, — Елена напомнила детям о большой программе на сегодня. — У нас очень большой день впереди.       — Ой, а куда мы собираемся? — заинтересовалась Гера.       — Увидишь, — хихикнула Анне, узнавшая о сюрпризах только недавно. Она видела, как реагируют ее друзья, понимая, что Марта была права — Гере и Герману важен был именно этот день, именно время, проведенное вместе, именно впечатления, поэтому девочка просто расслабилась.       — Готовы? — поинтересовался Герхард, доставая грузовой порт-ключ, предназначенный для транспортировки микроавтобуса со всем содержимым. — Тогда быстро в машину!       Начались сюрпризы этого дня с «Европа-парка» — это такой большой парк аттракционов на юге Германии, в городе Руст, продолжился обедом на настоящем, как показалось Гере, пароходе, посреди озера Бодензее, потом были прекрасные горы и панорамы, на которые дети любовались из окон «Гласир-экспресса», это поезд такой, по горам идущий. Только вечером очень уставшие и полные впечатлений, друзья вернулись домой, чтобы встретиться наутро. Впереди ждали каникулы, полные огромного счастья.

***

      Герман и Гера, замерев, стояли на песке, разглядывая набегающие волны. Анне и Хелен ускакали со своими родителями устраиваться, а двое младших Тёпфер просто стояли и не отрываясь смотрели. Волны с тихим шипением набегали на песок, начинался прилив, о чем дети не подозревали. Оба были поражены в самое сердце открывшейся панорамой, что-то будившей глубоко в душе. Почему-то все, что происходило год назад, подернулось дымкой, будто бы ушедшая болезнь забрала и кусочек памяти.       — Гера! Герман! Переодеваться! — позвала их уже обрядившаяся в купальник Марта. Она беспокоилась за младших, хотя купальник Гера перенесла нормально, не стараясь рефлекторно защититься. Несмотря на это ей был куплен купальник с юбочкой, закрывавшей тыл, чтобы не провоцировать ребенка.       — Ой… — Гера по-прежнему реагировала испугом, но нельзя было ожидать всего и сразу, поэтому Герман просто улыбнулся, утаскивая самую любимую девочку к бунгало на берегу, которое должно было стать их домом на целый месяц. К концу каникул, правда, оказалось, что это был «всего лишь месяц», но так всегда бывает.       Быстро переодевшись, Герман и Гера отправились «плюхаться», как этот процесс назвала Марта. Плавать они уже, благодаря занятиям и реабилитации, умели, поэтому в следующий миг визжавшая от радости Гера оказалась в воде. Теплое море обняло девочку со всех сторон, даря это небывалое ощущение, которого она и не знала раньше. Мальчик делил с Герой это счастье, просто растворяясь в нем.       Вскорости присоединились и Хелен с Анне, сразу же затеяв веселую возню в море. Герхард смотрел на детей, чему-то улыбаясь, улыбалась и Елена, вспоминая весь тот сложный путь, пройденный семьей. «Малыши» перестали пугаться, полностью им доверившись. Впрочем, дети уже перестали быть именно малышами, обретя уверенность в себе, в своих родителях и, конечно, друзьях.       — Хорошие они у нас, — улыбнулась Елена, прижимаясь к мужу. — Просто солнечные.       — Болезнь отступила, страх ушел, теперь начнутся шалости, — хмыкнул мужчина, внимательно наблюдая за Германом, улегшимся на воду и бездумно смотревшим в небо. — Шалости без страха…       — Ну и хорошо, — кивнула женщина, двинувшись к воде. — А ты меня не поймаешь!       — Я? — удивился Герхард, бросаясь за ней. Через минуту взрослые присоединились к детям, показывая тем самым, что не такие они уж и взрослые. Над зелено-синими волнами сияло солнце, и в мире все было хорошо.       Марта с удовольствием тискала младших, при этом доставалось и их подругам, ничуть против этого не возражавшим. В море дети стали будто бы младше, веселясь, играя, не размышляя о том, что о них подумают.       — Скоро второй класс, — Анне об учебе не забывала никогда. — Каким он будет, интересно?       — Сказочным! — хихикнула Герания, притапливая Германа. — Потому что у нас есть мы и самая лучшая школа.       — Хулиганить будем? — деловито поинтересовалась Хелен, но засмеялась, увидев хитрые лица подруг и друга.       — Главное — не попадаться, — заявил Герман и замер, ибо от себя такого не ожидал. — Мы больше совсем не боимся, даже…       — Мама и папа попу не бьют, — уверенно сообщила Гера. — А в школе не бывает, вот! Потому и не боимся!       — Хм… А если довести? — спросил мальчик, совсем не желая доводить родителей.       — Не знаю… — на миг посмурнела девочка. — Марта! Марта! А что будет, если родителей довести?       — Не знаю, — пожала девушка плечами. — Мне это сделать не удалось.       — Это вы-ы-ызов… — захихикала полностью избавившаяся от старых страхов Герания.       Каникулы продолжались, даря радость детям. Детям, прошедшим сквозь предательство и нашедшим самое главное в жизни — семью и друзей.       «Здравствуй, мой милый дневник. Вот и закончился первый класс самой волшебной школы Грасвангталь. Мы отдыхаем на море, все вместе. Оглядываясь назад, я раз за разом понимаю, какое же чудо наши Мамочка, Папочка, Сестреночка и самые лучшие на свете подруги. И Герман понимает. Мы больше никогда-никогда не будем одни, потому что это просто уже невозможно! Папочка не рассказал, что случилось в Британии и с теми, кто нас… И меня… Но Мамочка сказала, что их всех наказали и об этом не надо думать, я и не думаю, потому что ну их. У нас есть мы. А скоро начнется опять школа. Наверное, надо научиться шалить…»