Нынче книгу врача я листал, там идея цвела, словно роза. Наше чувство, что совесть чиста — первый признак начала склероза! Игорь Губерман, «Девятый дневник»
— Так… Еще раз, зачем мне все это сомнительное занятие? — противным голосом спросила Миртл. Невилл с Джинни облегченно вздохнули. Не окатила водой из унитаза — уже прогресс. — Получишь подпитку маной, — объяснил Невилл. — Просто у нас тут свои дела и… — Ах, вот в чем дело! — взъелась Миртл. Невилл невольно сделал шаг назад. — Ходите тут, секретничаете! Не беспокойтесь, Миртл не стукач, она не расскажет о ваших грязных секретиках… — Стой! — Джинни одернула ее в последний момент перед тем, как та ушла сквозь стену. — Миртл, ты же и так тут большую часть времени. Нам всего-то нужно, чтобы ты и дальше держала других духов и людей подальше. — Хм… — Миртл, глубоко задумавшись, медленно летала кругами по туалету около минуты. — Говоришь, я получу подпитку маной и смогу поставить, наконец, на место всю эту заносчивую призрачную шелупонь? — Ну, не всю и не сразу, — поспешил уточнить Невилл. — Но да, вполне. — Хм… Ну хорошо… — задумчиво протянула Миртл. — Что надо сделать, чтобы заключить этот ваш дурацкий контракт? — Вот, — Невилл развернул свиток пергамента и заклинанием закрепил его на двери кабинки. — Прочитай эту клятву вслух, и магический контракт будет заключен.***
— Ну, как успехи? — я оторвался от книги и встал из-за стола, когда в зал Тайной комнаты зашли Джинни и Невилл. — Теперь у нашего штаба есть полноценный дух-стражник, — оповестил меня Невилл. — И судя по тому, как мы здесь оказались, система чар для плавного левитирования в туннеле теперь тоже работает. — Это Гермиона работала, — пояснил я. — Салазар Слизерин явно посчитал, что если кто-то и будет пользоваться этой комнатой, то только исключительно искусный маг-одиночка, для которого не проблема себе в моменте соорудить амортизирующие чары. — Я думала, — пробормотала Джинни, — ты считаешь всех нас исключительными волшебниками… — Так и есть, — кивнул я. — Тем более мы заслужили комфорт. — Гермиона! — громко крикнула Джинни, ожидая, что та выйдет откуда-нибудь из-за туши василиска. — Работала над чарами… пять часов, — мне пришлось взглянуть на часы, чтобы уточнить. — Ушла наверх отогреваться. — Вот кстати об этом… и о комфорте, — Невилл поежился. — Мне кажется, или тут стало холоднее. — Кажется, — усмехнулся я. — Температура та же, зато теперь дует сквозняк. — Тут же полностью закрытое замкнутое пространство, — удивилась Джинни. — Я все исследовал: так-то в этом помещении помимо входа еще много отверстий, — Невилл настороженно огляделся, слушая меня. — Вон там, — я указал на бывший бассейн василиска, — сразу два: через одно вода втекает, через другое — выливается в трубы, ведущие в озеро. — Ну, это мы знаем, — Джинни закатила глаза. — Туда мы смыли отходы от разделки василиска. Думаю, русалки в Черном озере на паштет еще сто лет смотреть не смогут… — Помимо этого, — продолжил я, — рот на лице Салазара Слизерина открывается. Но там просто маленький компактный вольер для спячки василиска и входящая туда труба свежей чистой воды из озера. Каменный тупик, ничего интересного… — Сквозняк, — напомнил Невилл. — Ах да. Во-о-о-он там, — я указал под самый потолок. — В двух противоположных углах. В одно отверстие воздух заходит — из другого выходит. Плюс, там сложные магические чары, так что воздух еще и искусственно гоняется. Конечно, этого не было черт знает сколько лет, и я только сегодня запустил эту вентиляцию. — Запусти обратно, — жалобно простонала Джинни. — Холодно… Я взмахнул палочкой, и их обоих обдало горячим воздухом. — Ох… Спасибо, Гарри. Они блаженно выдохнули. — Нельзя обратно, — я вздохнул. — Василиск. Мы обновляем чары, отгоняющие насекомых и крыс, но это только полбеды. Он мертв уже больше недели, и холод больше не может полностью сдерживать разложение. С утра тут сегодня было не продохнуть без заклинания головного пузыря. Магическая вентиляция отлично удаляет выделяющийся газ, но его будет больше. — И что делать? — задумчиво спросил Невилл. — Гермиона предложила перемолоть в мясорубке всю тушу и так же смыть ее в канализацию, — я улыбнулся. — Ага, сейчас! — возмутилась Джинни. — И так печень размером с кентавра еле перемололи, а это… — Я предложил использовать заклятье исчезновения, — терпеть не могу, когда меня останавливают фундаментальные законы мироздания. — Но оно не годится для таких массивных и сложных объектов. Даже Дамблдор не смог бы применить его на такой туше. А потому… — я обвел их взглядом. — С завтрашнего дня мы будем отрабатывать на этой туше создание адского пламени. — Чего-чего? — не понял Невилл. А вот Джинни поняла и смотрела теперь на меня с разинутым ртом. — Ты серьезно? — отойдя от первого шока, спросила она. — Одно из опаснейших боевых заклинаний, оно опасно как для цели, так и для использующего, и оно безвозвратно уничтожает все, к чему прикасается! — Джинни перешла на восторженный крик. — Нам ни за что не удастся выполнить его, — девочка решительно скрестила руки на груди. — Не так просто. — Ты забываешь об одном очень важном нашем преимуществе, — широко улыбаясь, сказал я, собравшись уходить. — О каком это? — Обо мне!***
— Рад, что ты зашел, Гарри! — Локонс закрыл за мной дверь своего кабинета. — Прошу, садись. На столе стоял чайник, чашки и все прочее. Я бы предпочел что-то покрепче… и не кофе. Но чай тоже уважаю. — Не то чтобы у меня был широкий выбор странников для совместных посиделок. Обидно даже: устроили бы пижамную вечеринку, бой подушками, голосовали бы за самую эпичную смерть… Моя болтовня затухла, и болтать начал Локонс. Вот уж он мог болтать сколько угодно, мне бы так. Хотя нет, не так. Попивая чай, я нет-нет да и улавливал нить его размышлений. Нить была прерывистая и откровенно безосновательная, но, очевидно, непрошибаемая. — Таким образом, Гарри, — с некоторым придыханием говорил он, — я убежден, что тебе стоит срочно, просто немедленно начать физические тренировки! Ведь магия — это еще не все! — он подскочил и принялся ходить кругами. — Волшебники совсем себя запустили, по-любому это происки Дамблдора! Нужно разминать мышцы, нужно… — Стоп! — перебил я. — Там, где начинаются теории о Дамблдоре, здравый смысл и не начинался. Ты сейчас серьезно вообще?! — Пойми, Гарри, — в его голосе звучали отеческие нотки. — Тебе недостаточно кастовать сильные заклинания. Нужна реакция, скорость, гибкость! Вот представь… — Нет, спасибо! — опять перебил я. — Послушай… — тяжелых вздохов не хватит. Ну, все-таки он такой же, как я. Выбор невелик, я должен быть терпелив. — Мы же в мире Гарри Поттера! Можно… Да черт, что угодно! И ты из «всего что угодно» будешь бегать по утрам и тягать гантели? Ты серьезно? — Дорога к успеху терниста, — Локонс сверкнул своими неестественно белыми зубами, явно получая от беседы… Что-то определенно получая. — О, нихера подобного! — заявил я. — Нет, конечно, да. Часто. Почти всегда. Но успех успеху рознь, как и путь пути. Если путь к успеху лежит через какую-то жопу пизды, то какого рожна ты вообще полез туда? Лучше просто бахни мяса с картошкой… — Но… — попробовал возразить Локонс. — Но это не важно, — продолжил я. — К этому миру все твои рассуждения отношения не имеют. Они просто неправда. — Да как это?! — возмутился Локонс. Я усмехнулся. — А почему ты так решил? — Ну… — Локонс сдулся под моим взглядом. — Вот-вот, — кивнул я. — Магия — это духовная сила. У нас в душе содержится целый ее источник. И у всех присутствующих. Тела в этой схеме — просто проводник. Костюм, который носит наша душа. И уж мы-то должны знать об этом лучше прочих. Локонс согласно кивнул. — А как же пули и осколочные бомбы? И просто ножи? И физическая сила, она же… — Знаешь, — протянул я, — чтобы не быть голословным, в следующий раз я тебе устрою небольшую, но показательную демонстрацию. Идет? — Идет, — согласился снова улыбающийся Локонс. — А пока есть дело. — Он посерьезнел, но было видно, что это маска. Слишком театрально. — Я много думал о том, что ты сказал насчет причины, по которой я вдруг попал во взрослое тело. Не задумывался вообще раньше о том, что обычно странник перерождается в младенца… — Рождаться больно, — кивнул я. — Но можешь не искать ответ на этот вопрос в прошлой жизни. Магия души и проводимость аур работают таким образом, что причина может быть, так сказать, только на стороне конечного адресата. — Я анализировал последние воспоминания Локонса примерно неделю. И слова, которые сказал мне привратник… Он замолчал, явно ожидая от меня живого интереса. Я медленно допил чай, отставил чашку. Внимательно и очень медленно изучил стол, прежде чем начать наконец говорить: — И? — Тебе не интересно, что мне сказал бог? — могу поклясться, будь у Локонса в голове хоть самую малость больше содержимого, она бы взорвалась. Но я только безразлично пожал плечами. — Боги засранцы редкостные, но особой угрозы не представляют. Не потому что слабаки, а потому что наши сферы интересов особо не пересекаются. Хотя они очень любят посылать странников убивать Темных лордов, спасать людей, охотиться на нечисть… чего там еще? Полагаю, он не дал тебе миссию? — Не дал, — нехотя признался Локонс. — Сказал, что хочет посмотреть, что из меня выйдет. Выйдет? Из него?! Не смешите мои очки-велосипеды! — Они же боги, — хмыкнул я. — Им недоступны ни картошка с мясом, ни виски. Развлекаются как могут. Так что ты надумал? — Да, — спохватился Локонс. — Пришлось покопаться в памяти, благо, мне помогли… Он отпер шкаф в углу кабинета, и мне в глаза ударило голубое свечение. Присмотревшись, я понял, что свечение это шло из массивной каменной чаши. — Ты что, стебешься?! — я подскочил как ужаленный и на рефлексах выхватил волшебную палочку. — Ты что, додумался позвать Дамблдора копаться в твоих мозгах?! Да ты… — Тихо-тихо! Спокойно! — видя мою реакцию, Локонс тоже немного запаниковал. — Я просто одолжил его старый омут памяти. Ему маловат, а нам сойдет. — И как ты ему это объяснил? — с нажимом спросил я. — Тебе, очевидному профану и шарлатану, вдруг понадобился инструмент для продвинутой легилименции?! — Эй! — Локонс обиженно сложил руки на груди. — Канонный Локонс был таким, а я не повторю его ошибок! Я другой. — Ну да… — пришлось мне выдавить из себя. — Ладно. Но я серьезно: если хоть куда-то просочится информация, что в Хогвартсе странник, то… — под заинтересованным взглядом Локонса я запнулся. — Что?! — не удержавшись, вскричал он. — Чего ты так боишься? — Ничего хорошего, — мрачно отрезал я. — Омут. Чего ты там у Локонса в памяти нарыл? — Прошу, — он снова улыбнулся этой бесячей… не важно. Локонс вылил в омут памяти содержимое пузырька и галантно пропустил меня к нему. Я сжал в кармане мантии палочку, сосредоточился на чувствах, чтобы не утратить ощущение окружающей реальности, пока погружен в чужое воспоминание. — Ух… ну погнали, — вздохнул я перед тем, как опустить лицо в чашу.***
Переход был похож на падение, но длился совсем иначе. По ощущениям я должен был переживать длительное свободное падение, но на деле оно не продлилось и пяти секунд, а на земле я просто оказался. Не упал в конечном итоге, а просто оказался. И сразу в толпе. Прежде, чем я успел что-то понять, через меня прошло не менее пяти человек. Что за… — Подходите, молодой человек, подходите! — раздался позади меня голос зазывалы. — Ручаюсь, лучшего огнескотча вы не найдете во всей Шотландии! Понятно: Эдинбург, магический квартал. Номер два в Британии, если я не ошибаюсь. А вон и Локонс, соблазняет молодую продавщицу ингредиентов для зелий. — Я и сам так много знаю о ядах, — широко улыбаясь, рассказывал он, кладя ладонь хихикающей ведьме на коленку. — Я подробно писал об этом в «Увеселении с упырями», хотите автограф? Так ведь и не скажешь, что подменили. Совсем даже не изменился… Так, а это что такое? По реальности перед моими глазами прошла рябь. Быстрая, всего на долю секунды единичная волна, но очень крупная. Взглянуть бы еще раз… Я инстинктивно взмахнул рукой, и омут памяти послушался меня, даже без телепатии. — Я и сам так много знаю о ядах! Я подробно писал об этом… Не пойму никак. Еще! — Я и сам так много знаю о ядах! — Я и сам так много знаю о ядах! — Я и сам так много знаю о… Что-то повредило воспоминания в этом месте. Очень точечно, хирургически точно изъяло какой-то фрагмент памяти. Не промежуток времени, нет. Тут работали с куда более тонкой материей — тут изъяли фрагмент существующего воспоминания, не затрагивая его в остальном, но зачем и что? Я внимательно оглядел площадь. Где ты? Где то, что влияет на память Локонса? Если подумать, то оно не рядом с Локонсом, нет. А значит… Это никакое не стирание памяти, а комплексная ментальная… Я уже встречал такое. Чары кажущейся смерти. Но они накладывались не на тех, кто лишался памяти, а на того, кого надо было забыть. Выходит, кто-то появлялся в жизни Локонса, но не хотел, чтобы его запомнили… Есть! Я нашел его: вон тот прилавок с волшебными амулетами. Вход в узкий переулок за ним. Он должен быть, но Локонс его не помнит. Я подошел ближе и внимательно изучил «пробел». С памятью так работать сложно, да и не мастер я, но примерно контуры угадываются, и похоже это на… Человека! Нет, стоп? А я ожидал чего-то другого? Но при чем тут… Местность переменилась. Воспоминание закончилось, и началось следующее. Похоже на Флориш и Блоттс! Только… — Желаете имбирных котелков? — услужливый домовой эльф в праздничном костюме подносил столпившимся в большой очереди людям закуски. Кругом омела, венки, мишура, магические гирлянды…Счастливого Рождества в новом 1991-м году!
Прочитал я на вывеске над прилавком. Два года назад: что же тут такое… Внезапно волна «помех» снова сотрясла картинку. А затем сразу еще две одновременно. — Ну-ка назад, — пробормотал я. — Что тут у нас? — Кому подписать? — послышался знакомый голос. — Гестии Джонс, пожалуйста! — с нескрываемым восхищением ответила Локонсу розовощекая черноволосая ведьма. Да у нас тут автограф-сессия! А откуда искажения? Воздух сотрясся еще сильнее. Что это? Очередь сдвинулась, и… все потонуло в помехах. Мне стало некомфортно, от такой ряби сама собой напрашивалась мигрень. — Довольно! — Я резко остановил воспоминание и выдернул голову из омута памяти. Кабинет Локонса, увешанный его портретами, снова предстал вокруг меня. — Можно было просто сказать, — проворчал я. — Не обязательно мучить меня этой битой галиматьей. — Ты не досмотрел! — возмутился Локонс. — Я уловил суть: кто-то незаметно вторгался в его жизнь и искусно подчищал за собой следы. — Или что-то! — возбужденно воскликнул Локонс. — Знаешь, боги посылают странников ради развлечения. Что, если это был бог? Что, если… — Нет, — просто ответил я. — Полагаю, ты не имел тела, чтобы сравнить, когда говорил с «привратником», но реальные тела богов вдвое выше твоего роста. — Ну знаешь! — Локонс неожиданно разъярился. — Хватит водить меня за нос! Ты знаешь намного больше, чем говоришь, но не желаешь делиться информацией! Да я… — У тебя нет никакого права требовать от меня делиться! — вскричал я. — Можешь позвать на помощь своего привратника. Но, полагаю, с того самого разговора он так и не объявлялся. Что пялишься?! — Боже, ну ты и кусок говна, — Локонс скривился. — Я в курсе! Зато я половозрелый, а у тебя пока первая и очень удачная, хочу заметить, жизнь. Ты пока еще даже не ребенок, ты — личинка странника! И личинка же куска говна, хотя, если подумать, может, ты в чем-то из этого вундеркинд… — Ну все, довольно! — Локонс стукнул по столу. — Убирайся! — Счастливо оставаться, — я усмехнулся. — У тебя целая вечность, чтобы подумать над своим поведением. Буквально… Молодой и глупый странник… Я был таким же в самом начале. Да и не только в начале. Но это не дает ему права бередить мои воспоминания. Мои воспоминания… Если бы он только знал, что там было…