***
Якоб с колотящимся сердцем наблюдал, как копы отъезжают от тротуара с Чеширом на заднем сиденье. «Ты ничего не мог сделать», — повторял он себе снова и снова, когда толпа начала расходиться, а оставшиеся офицеры вернулись к витрине магазина, которая привела их сюда. У полиции на него ничего нет. С ним всё будет в порядке, если он сможет держать рот на замке. Якоб поморщился и потёр глаза, в очередной раз убеждая себя, что поездка за Чеширом в участок ничему не поможет. Поэтому он обратил свой взор на Чарли Тая, который крался прочь по улице. Следить за ним было нетрудно, ведь так много людей, столпившихся здесь, вернулись к своим делам. Якоб с лёгкостью проскользнул сквозь толпу пешеходов и довольно скоро заметил Милли, ожидавшую на углу улицы. Они встретились, смеясь и возбуждённо болтая. Их хорошее настроение заставило его покраснеть. Они двинулись дальше, направляясь на север, вероятно, готовые встретиться с остальными членами своей банды, чтобы поделиться хорошими новостями. Якоб ждал столько, сколько требовалось, пока не увидел впереди знакомую вывеску кафе. Глубоко вздохнув, он ускорил шаг и догнал их как раз в тот момент, когда они подошли ко входу. Чарли развернулся, но он был недостаточно быстр, чтобы защититься. Якоб схватил его за пальто и, развернув, швырнул к входной двери кафе. Повернув ручку, малыш вывалился внутрь. Якоб последовал за ним, втолкнув его в маленькую комнату с немногочисленными посетителями. — Какого чёрта?! — Чарли начал ругаться, но потом узнал нападавшего, и его лицо побелело как раз перед тем, как Якоб ударил его кулаком прямо в нос. Прежде чем он успел коснуться пола, Милли сделала выпад и запрыгнула Якобу на спину. Она получила только один хороший удар по уху, прежде чем посетители кафе повскакивали со своих мест, оттаскивая её в одну из кабинок. Из-за двух орущих подростков и ошарашенных людей в комнате царил хаос, пока воздух не прорезал пронзительный свист. Эдит, владелица, переводила взгляд с одного на другого со стальным нетерпением, пока не заметила Якоба. — Не хочешь рассказать, что происходит? Якобу потребовалось некоторое время, чтобы ответить. Даже с кружащейся головой он должен был быть в порядке, но он не мог перестать думать о Чешире на заднем сиденье полицейской машины, которого увозят навстречу неизвестности. «У них на него ничего нет», — снова подумал он, но это не принесло никакой пользы. Его кулаки дрожали, ему хотелось избить маленького сопляка до бессознательного состояния. Но тут Эдит откашлялась, и он выпрямился. — Минутку, — сказал он. Эдит понимающе кивнула, и по мановению её руки посетители начали расходиться. Как только Милли освободилась, она бросилась к Чарли и они в шоке уставились на удаляющихся людей. — И вы просто уходите? — она что-то пробормотала. — После того, как он… — Чешир был прав, — оборвал её Якоб. — Вы забрались слишком далеко на юг. Последний вышедший гость перевернул табличку на двери в положение «ЗАКРЫТО». Эдит заняла охранную позицию перед ней, засунув руку в передник, но Якоб покачал ей головой. — Всё в порядке, Эдит, — сказал он. — Тебе ничего делать не нужно. Подростки с нарастающим страхом переводили взгляд с Якоба на женщину с каменным лицом. Наконец-то они, казалось, поняли, скольким рисковали ради той игры, которую устроили. — Тебе нас не запугать, — сказала Милли с холодным взглядом, но дрожью в голосе. — Ты не настолько глуп, чтобы убить нас средь бела дня. — Здесь есть подвал, — ответил Якоб и был рад увидеть, как она вздрогнула. Чарли сел, обеими руками зажимая только что кровоточащий нос. — Чего ты хочешь? Твой друг сам виноват, что его поймали! — Вы нацелились конкретно на него, — ответил Якоб. — Это было специально. Говорите, зачем. Близнецы обменялись взглядами. Ни один из них, казалось, не был готов от чего-либо отказаться, пока они совершенно отчётливо не услышали щелчок взводимого курка револьвера изнутри фартука Эдит. Она не знала, что происходит, но она занималась этим ещё до рождения Якоба, и он был благодарен ей за острое чутьё. — Босс Фоли сказал это сделать, — призналась Милли. — Копы раскрыли ваш трюк со взломом сейфов, они знают, что у Блума есть магия или как это называется. Они везде расспрашивали о нём. Ногти Якоба впились в его ладони. Он с самого начала знал, что это вопрос времени, но всё равно злился из-за того, что побудил Чешира вернуться к этому после того, как он стал избегать такой подход к делу. Впрочем, обвинить себя можно потом, вместо этого он сосредоточился на двух подростках, съёжившихся под его пристальным взглядом. — Копы не смогут доказать магию в суде, — сказал он. — Им нужно увидеть, как он это делает, или получить его признание. Милли покачала головой. — Они не ищут доказательств. Они ищут стукача. Якоб снова увидел, что краснеет, и шагнул к ним. — Кто может настучать на него? — когда они помедлили с ответом, он наклонился и резко схватил Чарли за ухо. — Кто будет сдавать его? Чарли взвизгнул, но не стал сопротивляться и жестом велел Милли тоже не делать этого. — Босс только сказал нам, чтобы мы его задержали, — сказал он, скорчив гримасу. — Это может быть кто угодно! Прибрежные, южане, даже кто-то из ваших. Любой, кто не хочет, чтобы Козлов становился сильнее. Якоб стиснул зубы, обдумывая варианты. Конечно, Фоли больше всего потеряют, если Козлов захватит территорию вдоль реки, но они с Чеширом связывались со многими другими бандами, даже с членами семьи будущей невесты Барни. И даже если бы за кулисами уже не прятался какой-нибудь таинственный доносчик, он бы однажды появился. «Нет реального доказательства магии в преступлениях, — подумал он, отпуская ухо Чарли. — Что, если они просто сделают что захотят и выставят его как пример?» — Возвращайтесь к своему боссу, — сказал Якоб паре, стараясь передать как можно больше своей серьёзности. Должно быть, это сработало, потому что все они чуть ли не попятились от него. — И передайте, что если Фоли настучит на Блума или на кого-либо из банды Козлова, они пожалеют об этом. Он могущественнее, чем вы думаете. Подростки кивнули, но остались на месте даже после того, как Якоб отошёл в сторону и жестом велел им уходить. Только когда Эдит покинула свою позицию у двери, они вскочили на ноги и выбежали вон. Как только они прошли мимо, несколько посетителей заглянули внутрь и вернулись к своим столикам, чтобы доесть. — Успокойся, милый, — сказала Эдит, подходя к Якобу. — У тебя такой вид, будто ты собираешься сделать что-то глупое. Якоб провёл тыльной стороной ладони по лицу, как будто это могло убрать с него то выражение, про которое она говорила. — Я в порядке, — сказал он и, не теряя времени, повернулся, чтобы уйти. — Спасибо за помощь. В голове Якоба немного прояснилось, когда он вышел на улицу. Он достал из кармана сигарету и первый вдох, лишённый ставшего привычным привкуса, укрепил в нём решимость. «Если копы поймут, на что он способен, они найдут любой предлог, чтобы посадить его, — подумал он, а ноги уже несли его на север. — Но для этого им понадобится кто-то, кто даст показания против него. Нельзя дать этому произойти». Он ускорил шаг. Это не глупо, это то, что необходимо сделать. Чешир уже несколько раз видел участок изнутри, хотя и не из-за каких-либо неприятностей, в которые он сам вляпывался. Он сопровождал Якоба, чтобы вызволить товарищей Козлова, когда они попадали в мелкие неприятности, сглаживая ситуацию с помощью толики обаяния. Он заметил несколько знакомых лиц среди офицеров, когда таинственный детектив вёл его дальше, и даже заставил одного улыбнуться в ответ. Затем мужчина резко остановился и Чешир сделал то же самое, очень осторожно, чтобы не врезаться в него.***
Они стояли перед столом, заваленным папками и бумагами, за которым сидела девушка, сосредоточенно пытавшаяся навести порядок. Её чёрные волосы были заплетены в замысловатые косы, плотно прилегающие к голове, на ней был толстый шарф ярких цветов, которому Чешир немедленно позавидовал. Она подняла глаза, когда они приблизились, и сверкнула ослепительной улыбкой. — Твоему столу не помешала бы уборка, па, — поддразнила она. Детектив коротко вздохнул, а затем жестом попросил её подняться со стула. — Подожди меня у входа, Салли, — сказал он. — Мы задержимся ненадолго. Она встала, плавно взяв со стола одну из папок. — Ничего, — она подмигнула Чеширу. — Что бы ты ни делал, удачи. Салли начала проходить мимо них, но отец остановил её, выхватив папку у неё из рук. — Только не эту, — строго сказал он. Он снова прогнал её, положив папку на стол, а затем снял шляпу и пальто. — Садись, малец. Чешир кротко пожал плечами, протискиваясь мимо неё к стулу напротив. — Мне нравятся твоя причёска, — сказал он. — Спасибо, — Салли мгновение задумчиво смотрела на него, а затем её поведение изменилось: глаза расширились и ничего не выражали, и только когда детектив откашлялся, она вернулась к жизни и поспешила прочь. Чешир понятия не имел, от чего такая реакция, это ничуть не успокоило его и без того напряжённые нервы. Детектив сел, отодвинув в сторону несколько своих бумаг, в то время как Чешир тоже сел. — Как тебя звать, парень? — спросил он, не поднимая глаз. Чешир остановился, оглядывая комнату. Это был скорее не офис, а угол участка, отгороженный несколькими невысокими картотечными шкафами. Он видел, как другие копы со всех сторон бросали взгляды в их сторону. — Это немного грубо, — сказал он, стараясь, чтобы это прозвучало легкомысленно. — Арестовывать меня до того, как… — Ты не арестован. Так что скажи мне своё имя. Чешир вздрогнул, когда понял, что мужчина теперь смотрит на него как-то свирепо, к чему он отчасти привык, но не совсем на таком уровне. Что бы сделал Яша в подобной ситуации? Он отчаянно задавался этим вопросом и выпалил: — Сначала Вы. Детектив потянулся через стол, и Чешир напрягся, несмотря на расстояние между ними, почему-то решив, что его потянут за галстук. Вместо этого он передвинул табличку с именем из угла в центр, чтобы Чеширу было легче её прочитать: «ДЕТЕКТИВ Д. ЭЛИС». «О нет», — подумал Чешир, руки вспотели под перчатками, когда он встретил пристальный, выжидающий взгляд мужчины. Парад историй Ханны о привидениях из 49-го участка пронёсся у него перед глазами. У него неприятности. — Вы не похожи на Алису, — сказал Чешир с полуулыбкой, которая, вероятно, выглядела такой же беспомощной, как и ощущалась. — Что означает буква «Д»? — Дэниел, — ответил Элис, удивив его. На самом деле он и не ожидал, что тот ответит. — А ты Чешир Блум. — Я не… — Чешир поморщился. Он не мог быстро сориентироваться, когда это была так необходимо. Он выпрямился в кресле. — То есть, я не понимаю, какое это имело бы значение, если бы я им был. Вы видели, что произошло, это была лишь… — Сигарету? — прервала его Элис, вытаскивая футляр из внутреннего кармана пиджака. «Нет», — подумал Чешир, но его губы произнесли: — Конечно. Элис протянул ему футляр, но он недостаточно перегнулся через стол, Чеширу пришлось встать со своего места, чтобы взять его. Как только он закурил, Элис откинулся на спинку стула и вернул портсигар в карман, а Чешир замер, внезапно почувствовав, что попался в какую-то ловушку. Он сглотнул. — Эм, прикурить не найдётся? Элис только уставился на него. Он каким-то образом умудрялся быть терпеливым и осуждающим одновременно, и Чешир задался вопросом, учат ли этому отцов или они инстинктивно приобретают это, когда приводят своих детей в этот мир. Это наполнило Чешира скручивающим внутренности чувством стыда, от которого он не мог избавиться. — Пожалуй, я просто пожую её, — пробормотал он, садясь обратно. — Ты не собираешься показать мне свой маленький фокус? — подтолкнула Элис. — Ты показывал это остальным. Сердце Чешира ёкнуло, и когда он снова посмотрел на Элиса через стол, он, наконец, понял, насколько ужасным было его положение. Элис знал. Он знал, что тот может сделать. И не только то, что Чеширу не составило бы труда самому прикурить сигарету или даже взломать стенной сейф какого-нибудь богатого жителя Нью-Йорка. Чешир взглянул на верхнюю папку на столе Элиса и подумал о глазах Салли, расширившихся от того, что он теперь мог истолковать как ужас, о юном Фоли, который, возможно, не преувеличивал, когда плакал на тротуаре. Неужели все знали? Что бы сделал Якоб? Чешир снова задумался, но он не мог поверить, что непоколебимый стоицизм сработает против кирпичной стены, которой уже был Элис, даже если бы он смог собраться с силами, чтобы выдержать это. Он облизнул губы и подавил чувство страха. Что бы сделал Банни? — Не понимаю, о чём Вы, — сказал Чешир. — Ты всем показал, — повторил Элис. — Это по всему городу, сынок: «Медвежатник — из банды Козлова. Светловолосый парень, всегда в костюме. Чешир Блум». Это ты. «Может, они знают только о сейфах?» — подумал Чешир, но он не почувствовал облегчение, потому что Элис всё ещё пристально наблюдал за ним. — Это долгая история. Но я никогда не прикасался к сейфу. Думаю, у Вас есть… — Расскажи мне о переулке, — попросил Элис. И вдруг гравитация будто исчезла. Внутренние органы Чешира теснились у основания его горла, и он не мог не вспомнить ту ночь, когда густая кровь хлестала по задней части его шеи. Этого было достаточно, чтобы его затошнило, и, должно быть, это отразилось на его лице, потому что он видел, как шестерёнки Элис туго сжимаются между его костяшками пальцев. Детектив не просто знал, он видел это. Вероятно, в папке на его столе даже лежали фотографии. Чешир сжал кулаки на коленях, какая-то часть его испытывала искушение открыть её и посмотреть самому, просто чтобы убедиться, соответствует ли реальность его смутным воспоминаниям. Он сказал себе успокоиться, не понимая, откуда взялся внезапный прилив рациональности, но он был ему рад. «Если бы у него были доказательства, ты бы уже сидел за решеткой или того хуже, — он заставил себя с лёгкостью встретить стальной взгляд Элис. — Он ждёт, когда ты выдашь себя. Это ты здесь всё контролируешь». — Вы имеете в виду переулок, из которого мы с сыном Фоли вышли? — ответил Чешир, цепляясь за остатки своей уверенности. — Мы только поднялись от реки. Спросите тамошних старушек, они Вам скажут… — Ты знаешь, какой переулок я имею в виду, — перебил Элис, и, хотя Чешир ожидал от него этого, это всё равно немного сбивало с толку. — Восьмое мая прошлого года, к северу отсюда, на границе территории Фоли. Бакман-роуд. Чешир пожал плечами. — Мне это ни о чём не говорит. Элис дал ему ещё минуту посидеть и поразмыслить, а затем он, наконец, медленно наклонился вперёд и положил локти на стол. Когда он понизил голос, у Чешира по спине пробежал холодок. — Сынок, я уже давно здесь, — сказал он со всей серьезностью. — Я видел самые странные вещи, которые только можно себе представить, некоторые из них прямо здесь, в этом городе, а на войне ещё хуже. Я видел людей, разорванных на части пулями, гранатами и танками. И да, даже магией. Но я никогда не забуду то, что я увидел в том переулке. Думаю, ты тоже. Чешир тяжело откинулся на спинку стула, но деваться ему было некуда. Он даже не мог придумать, что ответить, только вспотел, когда Элис продолжил. — Видишь ли, мне нет дела до сейфов, которые ты вскрывал. Раньше, когда мы все думали, что ты используешь какой-то новый динамит домашнего приготовления, мне было плевать. Но потом один из наших парней сказал: «А что, если это не динамит?» И тогда я сделал это своим делом, потому что два обладателя магией, более разрушительные, чем всё, что я видел, не могут оставаться незамеченными в этом городе так долго. Что-то жёсткое промелькнуло в его глазах, такое знакомое в его обвинении, что на мгновение Чеширу стало трудно дышать. — Такой магии, — сказал Элис, указывая на него, — не должно существовать в мире. Может, такой старый коп, как я, мало что может сделать, чтобы остановить это, но теперь я увидел тебя, Блум. Я знаю, кто ты такой. И я хочу, чтобы ты вспомнил это в следующий раз, когда щёлкнешь пальцами, чтобы заставить кого-нибудь исчезнуть. «Ты меня не знаешь». Чешир задрожал под неумолимым напором Элис, и ему захотелось закричать, а может быть, и умолять: «Ты ничего обо мне не знаешь». Слова были настолько убедительными, что он чувствовал их вкус на своём языке, и даже зная, что выдаст себя, он уже чувствовал их на своих губах, отчаянно желая заставить Элис понять, что он был неправ и… — Элис! — позвал мужчина за несколько столов от них. Он был прижат к окну вместе с несколькими другими детективами и офицерами, их внимание было приковано к чему-то снаружи. — Элис, подойди и взгляни на это! Элис бросил на мужчину сердитый взгляд, затем снова повернулся к Чеширу. Он всё ещё ждал признания. Но всё больше и больше офицеров подходили к окнам, его лицо скривилось и он поднялся на ноги. — Не вставай с этого стула, — приказал он и, ворча себе под нос, двинулся на разведку. Как только он отошёл достаточно далеко, Чешир резко выдохнул. Его сердце бешено колотилось, дрожь пробивалась сквозь пальцы, когда он быстро потёр глаза. «Он ничего не знает», — подумал он, испытывая горечь и тошноту при воспоминании о том, как Шейн Фоли пытался вонзить тупой нож ему в шею. Он всё ещё боролся с желанием сказать Элис именно это, когда поднял взгляд и он упал на папку, лежащую на столе. Он потянулся за ней. Он не знал, чего надеялся добиться, глядя на неё, но ничего не мог с собой поделать. Однако как только его пальцы коснулись угла, он почувствовал на себе чей-то взгляд и, испугавшись, что Элис уже возвращается, отдёрнул руку. Элис больше не стоял у окна, но и на Чешира он тоже не смотрел. Он схватил телефонную трубку с ближайшего стола и что-то быстро проговорил в неё. Глубокие отчётливые интонации его голоса перекрывали взволнованную болтовню других офицеров, и Чешир услышал, как он сказал: «Я знаю, где это, это один из складов Фоли». Склад Фоли? Чешир посмотрел на окна, выходящие на север, которые привлекли всеобщее внимание, впервые проявив интерес. Когда один из офицеров поспешил уйти, оставив свободное пространство, Чешир выскользнул из кресла, чтобы занять его место. Вдалеке над горизонтом поднимался столб чёрного дыма, достаточно далеко, чтобы Элис мог говорить о пекарне Коннелла. Они с Якобом уже несколько недель присматривались к этому заведению, подозревая, что Фоли используют его для контрабанды боеприпасов. Любой пожар, возникший в подвале, несомненно, вызвал бы впечатляющий взрыв. Чешир наклонился к стеклу. Якоб? Он обнаружил, что приподнимается на цыпочки, словно сотня тонн свалилась с его плеч. Это точно не он, да ведь? — Любуешься своим трудом? — произнёс молодой голос, и Чешир обернулся. Девушка, с которой он встретился ранее, Салли, стояла прямо за ним. — Взрывать всё подряд — это то, что ты обычно делаешь, верно? Чешир слишком поздно осознал, что ухмыляется; он быстро проглотил это выражение. — Ты что, такой же детектив, как и твой старик? — Я репортёр, — ответила Салли, скрестив руки на груди. — Я знаю о тебе всё. Это было далеко не так пугающе, как-то, что исходило от её отца, и Чешир была настолько воодушевлён мыслью о далёких взрывах, что вообще не обратил на это внимания. — Я так не думаю. — Салли, — рявкнул Элис и девушка немного вздрогнула. Чешир тоже вздрогнул. Он знал этого человека не больше часа, но сразу понял, что нечасто кто-то слышал от него такой тон. Он оглянулся, ожидая, что детектив сердито двинется вперёд, приказывая ему вернуться на своё место, но то, что он обнаружил, было почему-то хуже: Элис стоял неподвижно, его взгляд был настороженным. «Он боится меня». Осознание этого заставило сердце Чешира снова бешено заколотиться, под ним всколыхнулись неописуемые эмоции. Он взглянул на Салли, и она сделала шаг назад, на её лице появилось то же самое выражение, что и раньше. «Он думает, что я причиню ей вред. Они оба так думают». И хотя искушение заверить их в обратном таилось у него на языке, Чешир глубоко вздохнул и направился к двери. — Блум, — крикнул Элис ему вслед, другие офицеры расступились, чтобы он мог последовать за ним. — Куда ты пошёл? — Если меня не будут арестовывать за то, что я ударил того парня, я ухожу, — сказал он, не сбавляя шага. Ему казалось, что его мозг превратился в кашу, и всё, чего он хотел, — это найти Якоба. — Вам не удержать меня здесь. Элис быстро догнал его, он поднял руку, вероятно, намереваясь остановить Чешира за локоть, но Чешир опередил его, остановившись как раз вовремя, чтобы схватить его руку. Дрожь, которая потрясла пожилого мужчину, заставила Чешира затаить дыхание, но он каким-то образом сумел изобразить улыбку, скрывающую его неуверенность. — Было приятно познакомиться с тобой, Дэнни, — сказал он. Элис крепко сжимал его руку. — Я закреплю это дело за тобой, Блум, — пообещал он. Адреналин удерживал непринуждённую улыбку Чешира на месте. — Не сегодня, — сказал он, и когда разжал руку, Элис сделал то же самое, позволив ему уйти. Он чувствовал на себе тяжёлый взгляд всю дорогу до двери. Выйдя на улицу, Чешир опёрся о колени и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Он выпрямился, нервничая из-за количества людей на улице и думая вопреки здравому смыслу, что они смотрят на него, что они узнали его так же легко, как Элис. Однако все смотрели на север, обсуждая чёрный дым, продолжающий подниматься вдалеке, и указывая на него. Наблюдение за тем, как он плывёт и скручивается, вернуло Чеширу силы, и он поспешил вниз по тротуару так быстро, как только мог, не вызывая подозрений. Чутьё Чешира не подвело — он был в квартале от пекарни, когда полиция заставила его вернуться, пытаясь локализовать место происшествия, но ошибиться в происхождении дыма было невозможно. Самое южное заведение Фоли было охвачено пламенем, звонили колокола приближающихся пожарных машин. Чешир постоял, наблюдая за происходящим несколько минут, знакомый звук падающего пепла одновременно успокаивал и пугал. Он понятия не имел, что делать с собой дальше, пока не заметил знакомую копну чёрных волос, под которыми на тыльной стороне мужского шарфа виднелись пятна засохшей крови. Якоб сидел на бордюре. Между его губами была зажата незажжённая сигарета, и он наблюдал за проносящейся мимо суматохой, его лицо было спокойным. Чешир испытал такое облегчение, увидев его, что готов был завопить от радости, и бросился вперёд. Его веселье поутихло, когда Якоб поднял голову. Его ещё даже не заметили, и всё равно он боялся, как его встретят. В более медленном темпе он глубоко вздохнул и сел рядом со своим напарником. Якоб напрягся. Чешир был слишком напуган, чтобы посмотреть, и, прежде чем тот успел вымолвить хоть слово, выпалил: — Мне жаль. Ты был прав, мне следовало оставить их в покое. Я купился на ловушку. Якоб ответил не сразу, просто сидел там, позволяя Чеширу краснеть в виноватом молчании. Наконец он вынул сигарету изо рта. — Что ты сказал копам? — Ничего, — быстро заверил его Чешир. — Им не за что было меня держать. Его разум сосредоточился на папке на столе Элис, но он старался выбросить это из головы. — Это был тот парень, о котором предупреждала нас Ханна — Элис. Детектив Элис. Он знает, что я взламывал сейфы, но у него нет доказательств, — он нервно подёргал себя за волосы. — Может, мне стоит залечь на дно на какое-то время? — Это только докажет его правоту, — сказал Якоб. — Не беспокойся об этом. Никто в Бруклине не донесёт на тебя. Чешир рискнул мельком взглянуть на лицо Якоба и истолковал его пристальный, почти немигающий взгляд в сторону пекарни как мрачную решимость. Всё оставшееся напряжение в его суставах спало, и он наблюдал за Якобом с чувством благоговейного трепета. — Это был ты? Ты ограбил склад Фоли в качестве расплаты? — Обдуманный риск, — сказал Якоб. — Преследовать одного из нас — значит преследовать всех нас. Мы никогда не отберём у них прибрежье, если они это поймут. На самом деле в этом был смысл. Якоб всегда думал в первую очередь о банде. У него не было личных обид, не говоря уже о том, чтобы их улаживать. Но несмотря на это, Чешир ухмыльнулся как дурак и закинул руку Якобу на плечи. — Ты взорвал пекарню ради меня? Якоб снова напрягся, но не отстранился и не попытался оттолкнуть Чешира. — Это лучше, чем позволить тебе сесть в тюрьму, — пробормотал он, и Чешир просиял вне себя от счастья. Ещё через мгновение он откашлялся и поднял сигарету. — Огоньку не найдётся? Чешир запнулся, но лишь на мгновение. Он прикрыл ладонью кончик сигареты, чтобы скрыть его от всех, кто случайно оказался поблизости, даже если тех интересовало только происшествие дальше по улице. Кончик сигареты вспыхнул, и Якоб поднёс её ко рту, сделав длинную затяжку. — Спасибо. Чешир искренне улыбнулся. — Тебе спасибо. Якоб стряхнул его руку и поднялся на ноги. Он выглядел встревоженным, и Чешир забеспокоился, что недооценил намерения Якоба еще больше, чем обычно, пока тот не протянул руку. Он рывком поставил Чешира на ноги. — Пошли, — сказал он. — Позволить Фоли увидеть тебя здесь — одно, но ты же не хочешь, чтобы к тебе снова приставали копы. — Нет, конечно нет, — ответил Чешир. — Показывай дорогу. Они торопливо преодолели первые два квартала, а затем остаток пути пешком дошли до набережной, где и началась вся эта перепалка. Торговая тележка всё ещё были там и женщины радостно поприветствовали пару, передав бумажный пакет с пиджаком Якоба. — Так и думала, что вы вернётесь за ним, — сказала одна из них. — Очень красивый. — Спасибо, — сказал Якоб и заплатил ей пять центов за помощь. После они направились обратно в здание, не желая привлекать к себе лишних глаз, не говоря уже о новых неприятностях. — Думаешь, тебе будет трудно уладить это с боссом? — спросил Чешир по пути, предупреждающе поморщившись. — Он не обрадуется, что ты принял решение самостоятельно. — Всё будет хорошо, — ответил Якоб с такой каменной самоуверенностью, что мог бы убедить Чешира в чём угодно. — Он доверяет моим решениям. — Ладно, хорошо, — Чешир потёр затылок. — Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности из-за меня. Я в большом долгу перед тобой. Якоб покачал головой. — Ты мне ничего не должен, — сказал он. — Давай просто представим, что я вернул тебе деньги за костюм. Чешир рассмеялся и поскольку раньше ему это сходило с рук, он снова обнял Якоба за плечи. — Если я буду покупать тебе костюм каждый раз, когда ты будешь спасать меня, твой гардероб скоро станет больше моего! — Это не смешно, — запротестовал Якоб. — Просто позволь мне рассказать боссу, что произошло, хорошо? — Конечно, конечно. И к тому времени, как ты закончишь, я найду подходящие туфли к твоему пиджаку! Якоб ворчал, но по-прежнему не пытался улизнуть, поэтому Чешир держал его рядом. Так они шли всю оставшуюся дорогу домой.