”Now, men, do you hear me?..”

      Грей насколько смог расправил складки на мятой рубахе и постучал в дверь. Услышав в ответ разочаровывающе усталое «Войдите», он тихо проскользнул внутрь, по привычке стараясь создавать как можно меньше шума. Капитан сидел за столом и, как обычно в конце дня, заполнял судовой журнал. На звук шагов он отвлёкся от работы и поднял голову. Увидев на пороге Грея, он улыбнулся, его угрюмое лицо разгладилось и посветлело, и Грей от этого немного расслабился.       — Я хотел узнать, как вы себя чувствуете и пожелать вам доброй ночи, сэр, — робко сказал он. — Но и без слов вижу, что вы устали и, похоже, заняты.       — И правда, устал, как собака, — вздохнул Смоллетт, вставая и подходя к нему. Оказавшись рядом с Греем, он улыбнулся шире. — Но я рад тебе. Когда ты заходишь по вечерам, это придаёт мне сил. К тому же я уже закончил.       — Это здорово. Не волнуйтесь, скоро мы будем дома и наконец сможем отдохнуть.       Грей вздрогнул, когда неожиданно для него улыбка капитана вдруг померкла. В воздухе ключевым словом повисло это «наконец». Смоллетт слегка отвернул голову.       — Если честно, — вздохнул он, — мне хочется, чтобы это плавание подольше не заканчивалось.       Грей пристыженно сник. Он знал, что из-за раны Смоллетту теперь придётся уйти в отставку, и ничего не мог с этим поделать. Всё, что ему оставалось, это быть рядом и пытаться поддержать его, но разве же этого могло хватить?..       Грей взял капитана за руку и с сочувствием взглянул ему в глаза.       — Я знаю, о каком плавании вы говорите, — серьёзно сказал он. — И оно не закончится, пока вы сами так не решите. Вам нужно… нужно просто проложить новый курс. — Он застенчиво пожал плечами. — Может быть, я вам в этом помогу. Ну, когда стану штурманом.       Смоллетт пожал его руку в ответ и коротко усмехнулся с благодарностью во взгляде.       — Я всегда знал, что на тебя можно положиться.       Он ласково опустил тёплую ладонь Грею на щёку, затем аккуратно заправил выбившуюся из хвостика прядь волос ему за ухо. Тут его лицо снова приобрело задумчивое и слегка сурово выражение. Грей вопросительно склонил голову на бок, неуверенно взяв его за запястье.       — Когда ты в последний раз расчёсывался? — поинтересовался Смоллетт с едва уловимыми нотками усталого недовольства, поглаживая Грея по голове. Под его пальцы то и дело попадались мелкие колтуны.       Грей смущённо улыбнулся в ответ.       — Когда было время? — развёл он руками. — Да это ничего, главное чтоб работать не мешали.       — Давай я тебя причешу, — возразил Смоллетт. — Иначе потом волосы сваляются так, что распутать их будет невозможно. — Он снова обеспокоенно провёл рукой по волосам Грея. — Только отрезать.       Грей испуганно нахмурился. Его волосы были одной из весьма немногих элементов его внешности, которые его в себе устраивали. Капитан мягко взял его за руку и потянул к кровати. Грей не стал сопротивляться, но ногами остался стоять на месте.       — Я ведь… зашёл только пожелать вам спокойной ночи, — вздохнул он, когда Смоллетт уже достал из верхнего ящика комода двусторонний металлический гребень. — Вы ведь устали сегодня, я не хочу задерживать вас ещё…       — Абрахам Грей, напоминаю тебе, что капитан на этом корабле я, — перебил его Смоллетт с наигранной суровостью, — и я решаю, достаточно ли я устал, чтобы позаботиться о тебе, или нет, так что отставить споры… — Он удивлённо замолчал, внимательно вглядываясь в потемневшее лицо Грея. — Ты чего это?.. — Смоллетт сделал короткий шаг к нему и добавил, слегка понизив тон: — Боишься?       Грей ответил не сразу. Его рука, которую капитан по-прежнему мягко сжимал в своей, мелко подрагивала. Смоллетт мягко взял его за вторую руку и едва заметно кивнул, давая понять, что не торопит с ответом, но всё ещё ждёт. Грей мелко передёрнул плечами и застенчиво отвернулся, но руки из ладоней капитана вытаскивать не стал.       — Страх — это когда не знаешь, что будет, — начал он с тяжёлым вздохом, — а я точно знаю, что будет больно. Такие уж у меня волосы, я с ними всю жизнь живу. — Он болезненно усмехнулся. — Только у мамы как-то так получалось… — Он на секунду поднял взгляд на Смоллетта, затем как-то виновато отвёл вновь. — Но…       Смоллетт поджал губы. В каюте воцарилась тишина. Затем капитан подступил к нему вплотную и серьёзно посмотрел ему в глаза.       — Знаю, я не твоя мама, — тихим, но твёрдым голосом сказал он. — Но прошу, доверься мне. Я буду очень аккуратно.       Несколько секунд Грей молчал, затем медленно напряжённо кивнул. Разумеется, он доверял Смоллетту, но это вовсе не означало, что он не боялся боли. Это значило, что по приказу капитана он готов был терпеть что угодно. Смоллетт погладил его по ладони большим пальцем, затем мягким движением усадил на кровать, а сам устроился у него за спиной.       Капитан аккуратно снял выцветшую зелёную ленту и принялся рассматривать множество тонких косичек, которые делали Грея больше похожим на викинга, чем на британского матроса. Одна тянулась от лба за ухо, два колоска шли параллельно вдоль макушки, после чего собирались в хвостик с остальными волосами, ещё несколько увивали висок, как вязаный узор. Смоллетт отложил гребень, взял в руки ту, что показалась ему самой свободной и стал медленно её расплетать, начиная с самого кончика, стараясь при этом вообще не тянуть Грея за волосы.       — Интересная причёска, — усмехнулся Смоллетт.       — Это Джим заплетал, — быстро ответил Грей, махнув рукой. — он сказал, что его это успокаивает, а я решил, что… ну… почему бы не сделать ему что-нибудь приятное. Тем более что он пообещал не прикасаться к моим волосам гребешком.       — Ты с этим мальчишкой слишком мягок. — Смоллетт вздохнул. — Впрочем, я тоже не образец для подражания. Сам ведь говорил, что не потерплю любимчиков у меня на корабле, и что в итоге…       — А что? — не понял Грей.       Смоллетт беззвучно усмехнулся, приобнял его за талию и ласково поцеловал затылок. Его волосы пахли смесью морской соли и древесной смолы. На мгновение Грей напрягся в его руках, но потом снова расслабился, прижавшись спиной к его груди и нежно накрыв ладони капитана у себя на поясе своими.       — Я всё равно стараюсь, — прошептал он в ответ.       — И я благодарен тебе за это, — с улыбкой выдохнул Смоллетт ему в шею, немного опустив голову. — Ты у меня молодец.       Он снова запустил руки Грею в волосы, и минуту спустя первая косичка превратилась в три волнистых пряди.       — Ну как ты, не больно? — поинтересовался капитан, принимаясь за следующую.       — Пока нет. — Грей виновато вздохнул. — Боюсь, худшее ещё впереди.       — Если я что-то сделаю не так — хоть что-то, — говори сразу.       Грей кивнул, выпрямившись и расслабив плечи. Капитан улыбнулся.       С каждой расплетённой косичкой копна волос становилось всё более густой и пушистой, и Смоллетт всё лучше понимал, почему Грей так не хотел причёсываться. Его волосы, волнистые сами по себе, после фокусов Джима и находясь почти постоянно под банданой, превратились в войлок. Распустив последний колосок, Смоллетт снова взял гребень и, предупредив Грея, что теперь он начинает, принялся всё так же медленно и осторожно расчёсывать кончики его волос редкой стороной, стараясь тянуть как можно слабее.       Грей не напрягался и почти не чувствовал давления. Одной рукой Смоллетт мелкими движениями, слегка массируя шею и плечи зубцами гребня, проходился по волосам, второй поглаживал его по голове, будто закрепляя результат. Грей вдруг вспомнил то, что капитан сказал вначале, затем в его голове всплыл один случай из детства — когда мамы не было дома, одна из его сестёр решила причесать его сама, но не справилась, передумала и захотела вместо этого его постричь. Эта история звучала забавно, но на самом деле Грей всегда вспоминал её с болью и обидой как одну из самых больших катастроф. Тем более что стрижка получилась просто ужасной.       Но сейчас в руках Смоллетта он неожиданно для самого себя расслабился и позволил себе полностью отдаться ощущениям. Там, где кожи головы дотрагивались его грубые, но теперь вдруг ставшие поразительно лёгкими пальцы, разбегались волны мурашек, заставляя его волосы вставать дыбом. Грей закрыл глаза, слегка откинувшись назад.       — Ну как ты? — тихо спросил Смоллетт, остановившись на секунду.       — Мне… — Грей тяжело выдохнул, — даже приятно, когда вы так… ко мне прикасаетесь. — Немного помолчав, он совсем тихо добавил: — Спасибо.       — Подожди, я ведь ещё не закончил. — Капитан снова запустил гребень в его волосы.       — Дело не в том, что вы не делаете мне больно, — Грей обернулся к нему и взял его за вторую руку, внимательно глядя ему в глаза, — а в том, что вы стараетесь этого не делать. Со мной редко кто обращается так аккуратно. — Он вздохнул, опустив взгляд. — Даже те, кто говорили, что любят меня.       Смоллетт нахмурился. Затем вытащил руку из его ладони, заставив Грея непонимающе вскинуть голову, нежно взял его за подбородок, слегка оттянув большим пальцем нижнюю губу, и поцеловал. Тело Грея пробила мелкая ледяная дрожь, почти мгновенно сменившаяся пустынным жаром, и эти ощущения не позволяли ему совершить ни единого движения. Он не успел прийти в себя, прежде чем капитан отстранился от него, ласково глядя ему в глаза и поглаживая по тонкой ложбинке шрама на шершавой щеке. Всё, что Грей мог, это лишь зачарованно смотреть на него в ответ.       — Позволишь мне продолжить? — спросил Смоллетт с улыбкой.       — К-конечно, сэр, — едва не задыхаясь, ответил Грей.       Он снова повернулся к капитану спиной, спрятав покрасневшее лицо за занавесом упавших на лицо уже расчёсанных волос.       Этот поцелуй, разумеется, не был у них первым, но Грей не ожидал этого знака любви здесь и сейчас, даже несмотря на то, в каком положении они оба находились. Он всё ещё чувствовал призрачное прикосновение сухих губ Смоллетта, таких же обветренных и колючих, как и его собственные, ощущал витавший в воздухе аромат крепкого табака и морских водорослей и мечтал лишь о том, чтобы этот момент повторился ещё хотя бы раз. Все страхи как ветром сдуло, осталось лишь это ярко-алое смущение, такое горячее, будоражащее и теперь казавшееся до одури приятным, словно раскалённый на солнце песок, обжигающий ноги, но впереди которого ждал бескрайний лазурный океан.       Грей прижал руки к груди и зажмурился, будто пытался удержать внутри колотившееся под рёбрами сердце. С кислой каплей стыда он впервые за всё время их знакомства с капитаном внезапно подумал, что никогда прежде не был так счастлив, как с этим внешне суровым и отстранённым, но на самом деле таким заботливым человеком.       Когда Грей снова открыл глаза, он почувствовал, что его голову больше не бороздят зубцы гребешка. Смоллетт наконец закончил расчёсывать его волосы и теперь заплетал ему новую косичку, на этот раз одну, толстую и аккуратную.       — Уже всё? — удивился Грей с долей разочарования.       Смоллетт ответил спокойной улыбкой.       — Если хочешь, я могу не прекращать, — сказал он, перевязывая косу той же лентой, которую снял вначале.       Грей расстроенно сник. Он отнял у капитана гораздо больше времени, чем собирался, так что просить ещё было бы с его стороны наглостью.       — Нет, не надо, вы и так со мной долго провозились, — вздохнул он.       — Мне не сложно, — возразил Смоллетт, продолжая поглаживать его по голове. Он выпрямился и потянул спину, разминая одной рукой уставшее за время расчёсывания плечо. — Это было нужно сделать, а я хотел, чтобы с тобой всё было хорошо.       — Я это знаю! — Грей снова развернулся к нему. — И поэтому я тоже хочу сделать для вас что-нибудь приятное. — Несколько секунд он сидел неподвижно, молча глядя на Смоллетта, затем вскинулся и заговорил снова, слегка покраснев: — Я знаю, вы устали, и это в том числе из-за меня. Если хотите, я могу сделать вам массаж, чтобы, ну… может быть, это поможет вам расслабиться…       Капитан удивлённо вскинул брови, затем поджал губы, опустив взгляд, и как-то неуверенно покачав головой.       — Мне приятно твоё предложение, Эйб, но, думаю, с этой чёртовой раной мою спину лучше не трогать, — сказал он, понизив голос.       Грей вздрогнул. Он понимал, что его предложение было, возможно, чересчур бесстыжим, но не ожидал, что Смоллетт откажется из-за полученной на острове пули. Насколько Грей знал, доктор Ливси снял повязку несколько дней назад, но лопатка капитана всё ещё могла болеть. Он придвинулся к Смоллетту поближе и осторожно коснулся раненого плеча.       — Если это единственная причина, почему вы не хотите, то я буду осторожен, — сказал он.       Смоллетт поднял на него печальный вопросительный взгляд.       — Я обещаю. — Грей пару раз кивнул, подтверждая свои слова. — Могу вообще это место не трогать, только плечи и поясницу разомну.       Несколько мгновений капитан изучающе смотрел на него, после чего рассмеялся низким бархатистым смехом. У Грея дёрнулись уши. Он убрал руку с плеча Смоллетта, но тот перехватил его ладонь и зажал её в своих.       — Отлично, теперь за мной присматривают два врача, — сказал он, неопределённо качая головой.       Грей не знал, что ответить. Он приоткрыл было рот, чтобы спросить, но так и не решился. Сердце в груди снова испуганно подскочило, как глупый щенок от раскатов грома вдалеке.       Смоллетт поднял взгляд и тут же перестал улыбаться.       — Прости, Эйб, я это просто шучу, — продолжил он, коротко сдавив его руку покрепче. — Если ты правда хочешь, мне будет очень приятно.       — Я хочу, — с готовностью отозвался Грей.       Немного помедлив, он потянулся к верхней пуговице на его рубашке, вопросительно взглянув Смоллетту в глаза. Тот кивнул с несколько более серьёзным видом, чем был у него раньше. Возможно, Грею показалось, но на его худых загорелых щеках проступил бледный румянец. И Грею от этого почему-то стало спокойнее.       Пуговицы послушно выскальзывали из гладких петель, Грей быстро расстегнул рубашку капитана, стараясь раньше времени не заглядывать под неё. Когда шелковистая ткань сползла с широких плеч, его снова пробрало до мурашек. Вид обнажённого торса Смоллетта, как и ласковые поцелуи и объятия, не был для него в новинку, однако теперь… теперь всё было иначе. Между ними были совершенно другие отношения, с одной стороны позволявшие Грею как минимум задуматься о том, чтобы прикоснуться к телу капитана зачем-то кроме как чтобы помочь доктору с перевязкой, а с другой каждый раз вгонявшие его в краску от подобных мыслей.       Отложив одежду на стоявший за письменным столом стул, Смоллетт лёг на кровать, подложив руки под подбородок. Грей сел на колени на край и уже собирался прикоснуться к его плечам, но тут вдруг осёкся, тяжело вздохнул и стал быстро тереть ладони друг о друга. Капитан обернулся на шелест сухой кожи с задумчивым видом.       — Что ты делаешь? — непонимающе приподнял бровь он.       — У меня руки как всегда ледяные, — пояснил Грей, виновато поджав губы. — Так хоть немного теплее станут. Простите, такой уродился — непослушные волосы, руки, как у Смерти…       — Эй, — перебил его Смоллетт. — Мне нравятся и твои волосы, и твои руки, разве что я иногда волнуюсь за их состояние… — Он потянулся и коротко зевнул. — Но сейчас — спасибо, что подумал об этом.       После этого он снова отвернулся, уткнувшись носом в подушку. Грей улыбнулся. Услышать, что Смоллетту не становится неприятно, когда Грей трогает его своими лягушачьими лапками, было важно, но сейчас он готов был потратить ещё немного времени на то, чтобы не доставлять ему лишних неудобств.       Когда его ладони достаточно согрелись, Грей мягко положил их Смоллетту на поясницу и с небольшим нажимом провёл руками вверх, к плечам, осторожно обогнув похожий на лучистую звезду шрам от пули. Капитан мелко вздрогнул, когда его пальцы приблизились к раненой лопатке, но ничего делать не стал. Грей аккуратно разминал его плечи, ориентируясь в первую очередь по тому, где бы ему самому было приятно. Ему массаж делали два раза в жизни, и вспоминать эти истории ему всегда было стыдно, но некоторые приёмы он запомнил и теперь был этому рад.       Грею начинало казаться, что дыхание капитана учащается, а тишину застоявшегося воздуха наполняют едва различимые вздохи наслаждения. От этих звуков внутри у него что-то перевернулось, но Грей убеждал себя, что ему лишь послышалось, пока он не провёл пальцами вдоль позвоночника, и Смоллетт в ответ на это не выгнул спину, упершись лбом в сгиб локтя и выдохнув глухой, но отчётливый стон. Волосы Грея снова встали дыбом.       — Всё в порядке, сэр? — обеспокоенно спросил он. — Плечо задел?       — Нет, нет, — выдохнул Смоллетт. После короткой паузы он добавил: — Пожалуйста, продолжай.       Даже несмотря на слова капитана, Грей не был уверен, что всё делает правильно. Тем не менее он снова опустил руки Смоллетту на спину и продолжил лёгкими круговыми движениями то опускаться вверх, то снова подниматься. Взгляд то и дело ложился на багровый след на лопатке с правой стороны, и Грей тяжело вздыхал.       — Я бы… — начал он хрипло, невесомо коснувшись шрама подушечками пальцев, второй рукой не прекращая массировать капитану шею. — Я бы всё отдал, чтобы этой раны у вас не было.       Смоллетт слегка повернул голову в его сторону, но его лица Грей так и не смог увидеть.       — Я бы не позволил тебе всё за это отдать, — возразил капитан.       Глаза Грея потяжелели от внезапного прилива нежности. Он наклонился к Смоллетту и прильнул губами к тому месту, где пуля вошла в его тело. Капитан тяжело выдохнул в ответ, и когда Грей снова отстранился, он вытащил руку из-под головы, протягивая ему. Грей вложил свою руку в его и коротко сжал, после чего несколько мгновений спустя вернулся к своему делу.       — Можно ещё… немного пониже?.. — тихо попросил Смоллетт, когда ладони Грея в очередной раз скользнули к его пояснице. — Весь вечер за столом просидел.       — Конечно.       Грей послушно опустил руки, аккуратно разминая большими пальцами позвоночник. Смоллетт расслабленно выдохнул.       — Вам правда нравится? — робко уточнил Грей.       — А ты сомневаешься? — тихим, немного сонным голосом отозвался капитан.       — Ну, я ведь не умею на самом деле…       Смоллетт ответил сдавленным смешком.       — По-моему, твои руки умеют всё. Даже если ты сам об этом и не догадываешься.       Грей смущённо усмехнулся. Его ладони нежно проходились по спине капитана, а тот лежал неподвижно, подняв руки над головой. Его дыхание замедлилось, и Грею начало казаться, что Смоллетт запросто может вот так и уснуть. Разумеется, он будет только рад, если капитан — его любимый — расслабится и отдохнёт, но как же он не хотел теперь оставаться один, в этой каюте, тёплой, тихой, рядом с ним, таким близким, странно нежным и безумно красивым в свете свечи, сияющей сотней солнц в крошечных капельках влаги, выступившей на разгорячённой коже…       Грей выпрямился, не отрывая внимательного взгляда от спины капитана и продолжая медленно поглаживать его тёплые плечи. Теперь он в нерешительности покусывал губы, не зная, что делать с мыслями, которые без спросу лезли ему в голову как всегда в самое неподходящее время.       Он задумался, замерев на секунду. День выдался хоть и долгий, как и все предыдущие, но спокойный, без инцидентов. Большая часть маршрута осталась позади, и поводов для беспокойства ни для капитана, ни для команды уже почти не осталось. Время было позднее, и все на корабле, кроме вахты, стоявшей на посту, уже спали. Несмотря на то, что сейчас они оба устали, в остальном время было самое что ни на есть подходящее.       Грей перевёл одну руку Смоллетту на талию.       — Перевернитесь, — тихо сказал он.       Смоллетт повернул голову в его сторону. Сквозь почти полностью скрывшие лицо волосы влажно блеснули его серо-голубые глаза, в неровном свете казавшиеся темными. Затем капитан тяжело оперся на локоть и перевернулся на спину. Кровать под ним тонко скрипнула.       От короткого взгляда, который Грей едва успел бросить на широкую грудь Смоллетта, внутри у него снова всё задрожало. Даже не успев смутиться, Грей наклонился к Смоллетту, положив прохладную ладонь ему на шею, и накрыл его губы глубоким долгим поцелуем. Капитан резко выдохнул ему в щёку, словно от неожиданности, в ответ обняв его за пояс. Грей медленно вёл рукой от шеи к загорелым плечам, затем, нежно касаясь пальцами каждого шрама, через грудь до линии крепкого пресса. Внизу живота всё жарче разгоралось пламя, вспыхнувшее в голове минуту назад.       — Вы хотите?..       Едва Грей нехотя прервал поцелуй, как Смоллетт, на долю секунды взглянув ему в глаза с неожиданным блеском, снова прильнул к нему, возможно резче, чем стоило бы, переложив его руку себе на пояс. Грей мгновенно залился непроницаемым румянцем, закрыв глаза и сосредоточившись на других ощущениях. Он слышал слегка учащённое и почти такое же громкое, как и его собственное, сердцебиение капитана, даже сквозь плотную ткань штанов чувствовал твердевший у него в ладони бугорок.       — Пожелать друг другу спокойной ночи мы ещё успеем, — прошептал Смоллетт, оторвавшись от его губ.       Грей коротко рассмеялся, игриво поглаживая внутреннюю сторону его бёдер. Он переместился к поясу капитана, одарив его предупреждающим взглядом, и медленно снял штаны сразу вместе с нижним бельём. Вздрагивающий от каждого движения член Смоллетта упал ему в руки. Грей не был уверен, кто из них сейчас смущён больше, но с каждой секундой его щёки разгорались всё жарче, а пальцы переставали слушаться. Смоллетт, казалось, это заметил, поэтому он, согнувшись, присел в кровати и нежно коснулся его плеча.       — Это был чудесный вечер, и я думал, что ничего не сможет сделать его ещё лучше, — он улыбнулся, и это лукавое выражение изменило его обычно строгое лицо почти до неузнаваемости, — но, похоже, я ошибся.       Грей резко дёрнулся ему навстречу, Смоллетт поймал его в объятия и снова поцеловал, затем быстро стянул с него рубаху, которая была Грею сильно велика, и отбросил её куда-то в угол каюты. Пока капитан расстёгивал ремень на его штанах, Грей дразня поглаживал кончиками пальцев его член, стараясь не давать Смоллетту слишком много раньше времени, хотя сам сгорал от нетерпения. Спустя несколько секунд Грею пришлось сесть, чтобы Смоллетт мог освободить его от остатков одежды. Грей смущённо отвёл взгляд, боясь увидеть лицо капитана в тот момент, когда его штаны сползли на пол вслед за рубахой, но всё же любопытство взяло верх, и он робко поднял голову, встретившись с его внимательными и словно восхищёнными глазами. Внутри у Грея снова всё сжалось, но на этот раз от боли и обиды за всё, что случилось с ним в прошлом.       Каждый шрам, кто бы что ни говорил, каждая веснушка не в том месте, каждая неровная мышца, любой мелкий изъян его тела выводили его из себя тем сильнее, чем пристальнее смотрел на него Смоллетт. Этот замечательный человек, который смог полюбить такого недотёпу, заслуживал гораздо большего, чем Грей мог ему дать, если не сказать идеального.       — Здесь особо не на что смотреть, — бросил Грей в воздух, сведя колени.       Но ни смущение, ни лёгкий страх, снова захвативший его сознание, не могли скрыть его возбуждения, бороться с которым было уже поздно. В глазах Смоллетта снова блеснуло то обеспокоенное выражение, которое мелькало в них каждый раз, когда Грей смущался. Капитан наклонился к нему поближе и медленно, будто спрашивая разрешения, провёл рукой по его ноге вверх, от колена до бедра, обняв за пояс.       — Будь ты чудовищем из древних легенд с острыми, как пики, рогами и зелёной, покрытой пупырышками кожей, для меня ты бы всё равно был самым прекрасным существом на свете, — произнёс он тихим глубоким голосом.       Некоторое время они молча смотрели друг на друга, пока Грею вдруг не стало необъяснимо смешно. Смоллетт тоже улыбнулся и снова лёг на спину, продолжая поглаживать его по бёдрам, а Грей склонился над его поясом, откинув недавно заплетённую косу за плечо.       — Вы не будете против, если я?.. — Он замолчал, снова не сумев подобрать слова.       — Делай со мной что пожелаешь, — усмехнулся в ответ Смоллетт, прикрыв глаза.       Грей помедлил немного, собираясь с мыслями, и неуверенно лизнул кончик его члена. Смоллетт тихо выдохнул, коснувшись рукой его щеки. Грей бросил короткий взгляд на его лицо, но тут же снова отвернулся, приказав себе не отвлекаться, и взял головку в рот целиком, затем снова, с каждым разом опускаясь всё ниже, пока член капитана не оказался у него во рту полностью почти до основания. Тогда Грей резко поднял голову, встал на колени и переступил одной ногой через тело Смоллетта, осторожно держась за его пояс, и слегка присел. Головка члена, который он придерживал одной рукой, упёрлась ему между ягодиц. Грей закусил губы, нервно посмотрев на Смоллетта.       — Готов? — серьёзно спросил тот.       Грей сглотнул. Его положение, казалось бы, не оставляло выбора для ответа, тем более что он сам это сделал, но он знал, что с капитаном всегда лучше быть честным.       — Не… не знаю, — прошептал он. Его голос едва не сорвался на жалобный писк, и Грей был от всей души благодарен судьбе, что этого всё же не случилось. — Это просто… — Он зажмурился и выпалил на одном дыхании: — Это мой первый раз с мужчиной.       Воздух зазвенел от наполнившей каюту тишины. Грей опустил голову, жалея, что не может спрятать с новой силой вспыхнувшее лицо за волосами, как он делал это обычно, и на всякий случай отпустил член капитана. Его собственный всё ещё плавился от возбуждения и беспокойно дрожал, как и он сам.       — Надо было раньше сказать, — наконец подал голос Смоллетт. В его словах не звучало ни строгости, ни злости, ни удивления, лишь лёгкая озадаченность, но Грею для испуга хватило и этого.       — П-простите, — выдохнул он сквозь подступающие к горлу слёзы. На самом краю он как обычно всё испортил.       — Нет-нет, ничего, я… учту это.       Грей выпрямился, прижав одну руку к губам.       — Вам приходится так напрягаться, чтобы позаботиться обо мне, но я ведь этого совершенно не заслуживаю!.. — пробормотал он.       — Эйб, — Смоллетт мягко сдавил его бедро. Только сейчас Грей осознал, что капитан всё это время и не убирал руку. — Я люблю тебя, — сказал он так, словно эти слова могли объяснить вообще всё.       Грей посмотрел на него. От вида его ласкового лица — без улыбки, просто расслабленного и без выражения привычной суровости — слёзы стали медленно отступать. И тогда Грей, не желая больше терять времени, решился наконец ответить на вопрос, который Смоллетт ему задал.       Он снова взял в руку член капитана и, постаравшись расслабиться, с протяжным заглушенным стоном опустился ему на пояс. Смоллетт подхватил его под бёдра, словно пытался придержать на вису, чтобы Грей не торопился и не навредил себе, но всё было в порядке — об этой ночи Грей мечтал давно и, чего греха таить, готовился к ней. Почувствовав, что Грею легче, чем он ожидал, Смоллетт позволил ему двигаться так, как тот хочет. Капитан, тихо постанывая, взял его за руку, и Грей мелко вздрогнул от этого жеста, будто именно это сейчас было самым горячим, а не всё остальное, что они делали.       Кровать жалобно скрипела от движений Грея вверх и вниз, он постепенно ускорял ритм, дыхание Смоллетта под ним становилось тяжелее и чаще. Вдруг он приподнялся на локтях и подтянулся к Грею, обнимая его за талию, и припал к его покрасневшим губам.       — Можно?.. — шёпотом спросил он, приподнимая Грея за бёдра.       Следуя указаниям капитана, Грей встал и повернулся к нему спиной, затем лёг рядом с ним на бок. Смоллетт прижал его к себе, покрывая его бледные плечи горячими нетерпеливыми поцелуями и снова вставил член в него, заставив судорожно выгнуться. Второй рукой он едва ощутимо провёл по внутренней стороне его бедра. Грей вздрогнул, когда кончики пальцев Смоллетта коснулись основания его сжавшегося члена, вся кожа, как морской пеной, покрылась мурашками. Он робко обернулся через плечо, встретившись с как всегда твёрдым, но сейчас необычайно внимательным взглядом капитана, после чего приподнял ногу, позволив Смоллетту провести рукой по его слегка влажному члену более ощутимо, затем ещё раз, и снова, и снова, не прекращая медленных, но ритмичных движений тазом.       Грей изо всех сил вжался носом в подушку, чтобы хоть немного приглушить бесстыдно сорвавшийся с губ протяжный стон. Волосы липли к влажной от тяжёлого дыхания Смоллетта шее, его крепкая рука скользила по возбуждённой плоти, то ускоряя темп, то снова замедляя, будто капитан дразнил его, хотя раньше Грею казалось, что такое поведение не в его стиле. Грей накрыл его ладонь, лежащую у него на поясе, своей и почувствовал, что Смоллетт тоже напряжён и едва не стискивает его талию в твёрдых пальцах.       Грей замер, снова сжав ноги и заставив капитана остановиться. По телу растекалось тепло, начинавшееся внизу живота, и его усыпляющие волны Грей хотел успокоить. Он боялся разочаровать Смоллетта такой скорой развязкой, да и сам не хотел кончать уже сейчас. Смоллетт, похоже, догадался, в чём дело, и понимающе замедлил свои движения, обняв Грея покрепче. Тот повернул голову к нему, вытянув шею, как котёнок, выпрашивающий ласки. Смоллетт улыбнулся, коснувшись его губ коротким влажным поцелуем, затем ещё одним, и ещё.       Так они лежали до тех пор, пока Грей не задышал ровнее и его член не перестал дёргаться в такт каждому удару его беспокойного сердца. Тогда Смоллетт перевернул Грея на спину и навис над ним, раздвинув его расслабленные ноги. Грей обвил руками его шею, неотрывно глядя ему в глаза из-под полуопущенных век.       — Если ты теперь… — начал Смоллетт и замолчал, покраснев немного ярче. — Теперь мы сделаем это вместе.       У Грея дёрнулись уши, когда он понял, что капитан имеет в виду. Он напряжённо кивнул и выпрямился, давая понять, что готов продолжить. Смоллетт прильнул к нему, и тело Грея снова пробрала мелкая дрожь, унося последние капли слабой тянущей боли. Капитан прижался губами к его плечу, переводя поцелуи то на шею, то на лихорадочно вздымающуюся грудь, Грей запустил пальцы ему в волосы, стараясь не тянуть, хотя пальцы норовили стиснуться сами собой. Он сжимал губы, глуша стоны, и из горла вырывалось лишь тонкое мычание.       — Ну, не стесняйся, — прошептал Смоллетт, подняв голову и взглянув ему в глаза. — У тебя чудесный голос.       Залитые жаром щёки Грея покраснели ещё гуще.       — А если… а если услышат…       Смоллетт резко дёрнулся вперёд, припав к его обкусанным губам. Грей снова обнял его за шею, перебирая пальцами пряди жёстких волос, и тут его тело сковала горячая судорога, заставив вцепиться в плечи капитана и лишь в самый последний момент успеть вспомнить про его рану. Грей застонал, больше не в силах сдерживаться, и на его живот выплеснулась струя горячего семени, затем, спустя мгновение, ещё одна. В этот же момент он почувствовал, как пульсирует внутри него член капитана. Смоллетт прижался к нему всем телом, обнимая крепче, чем когда-либо прежде, и так они замерли на несколько ровных, но длинных, как вечность, секунд, затем Смоллетт осторожно подхватил Грея под бёдра и, развернувшись спиной к кровати, лёг на матрас, уложив его рядом с собой. Грей уткнулся лбом ему в плечо, тяжело дыша.       Когда они оба немного успокоились, Смоллетт провёл пальцами по ягодице Грея, по которой стекало сочившееся из него семя капитана, и аккуратно стёр его краем одеяла.       — Прости меня, — начал он тихим голосом, виновато глядя на Грея, — я не успел даже задуматься…       Грей резко поднял голову и зажал ему рот рукой. Смоллетт изумлённо вскинул брови и убрал руку. Грей сверлил его пылающим взглядом.       — Не смейте, — прошипел он.       Потом он отнял руку ото рта Смоллетта и вместо этого приложил палец к его губам более нежно. Брови капитана постепенно вернулись на своё место и он со смущённой улыбкой поцеловал подушечку пальца Грея.             — Это невероятно, как у вас получается обращаться со мной так аккуратно и в то же время с такой… — воскликнул Грей с восторгом, — с такой страстью.       Смоллетт пожал плечами.       — С тем, во что я влюблён, у меня всегда так. И в кого я влюблён.       Грей опустил голову ему на грудь, с улыбкой поглаживая горячие плечи. По телу растекалось расслабление, мысли в голове растворялись, веки тяжелели, как и полагается в конце тяжелого дня, да ещё и вот так закончившегося. Но Грею не хотелось уходить.       — Надеюсь, теперь ты перестанешь говорить, что только отнимаешь у меня время, — усмехнулся Смоллетт и, снова обняв его, добавил более серьёзно: — Останься со мной сегодня.       Грей поднял взгляд. Для полного и безоговорочного счастья ему не хватало только услышать эти слова. Он кивнул, не в силах сдержать улыбку, и поцеловал Смоллетта, поглаживая его по щеке.       — Я останусь с вами столько, сколько вы пожелаете, — сказал он, когда поцелуй прервался и он лёг обратно.       — Я надеюсь, что ты всё же выйдешь в море, как и собирался. — Смоллетт вздохнул. — Пусть и без меня.       Грей зевнул, закрыв глаза.       — Всё равно вы не смогли бы терпеть меня постоянно.       Смоллетт рассмеялся.       — Мне не нужно тебя терпеть, глупый. Я ведь тебя люблю. — Он погладил Грея по волосам. — Ты мой маяк, Эйб Грей.       Однако этих слов Грей услышать не смог. Не получив ответа, Смоллетт с лёгким беспокойством взглянул в его лицо и понял, что Грей так и уснул у него на груди, обняв его за пояс. Губы Смоллетта сами с собой растянулись в нежной улыбке.       — Ну и кто из нас устал, — прошептал он и прижался губами к его лбу, мягким движением убрав с него прядь гладких волос.       Затем он медленно, стараясь не потревожить Грея, приподнялся на локтях и задул свечу в фонаре. Каюта утонула в ночном мраке, который едва видно прорезал лишь тусклый лунный свет из маленького окна. Смоллетт устроился в постели поудобнее, укрыл одеялом тонкие плечи Грея. Несколько минут спустя он сам тоже погрузился в долгожданный сон, который, впрочем, не был бы таким приятным без всего того, что случилось этим вечером.