Чарли Далтон стоял под сводами Велтона и выкуривал сигарету из новой, только что открытой пачки. Он не был последним романтиком, да и ценителем прекрасного его не назовешь. Но в тот момент, рассматривая небосвод, он был заворожён. Тысячи огней были разбросаны по темной ткани неба, собираясь в астеризмы и сопровождая тонкий серп луны в ночном параде. В этом был свой смысл, и это было частью целого, тоже наделенного смыслом. У Чарли вдруг возникло стойкое ощущение, что до этого он никогда не понимал истинную суть вещей, смотрел, но не видел очевидного.
Ему вспомнились слова Капитана: «Поэзия, красота, романтика, любовь! Вот ради чего стоит жить!» Но что есть красота? Может, это и есть пейзаж, раскинувшийся перед ним? Полотно темного неба, усыпанное звездами? Казалось, что вот оно – мгновение, которое стоит поймать. Мгновение, когда вокруг тебя царит красота ночи,
когда среди тысяч минут, потраченных на то, чтобы смотреть под ноги, появилась минута, чтобы смотреть на звезды.
Дуновение холодного ветра вывело Чарли из оцепенения. Он обнаружил, что сигарета давно потухла, а стрелка на часах уже успела пробежать порядочную дистанцию. Парень мысленно оглянулся на утерянный момент возвышенности и, усмехнувшись, побрел в ночной тиши, держа в одной руке сборник поэзии, иногда оборачиваясь и поглядывая на Велтон.
Путь к пещере показался Далтону невероятно долгим то ли из-за холода, то ли из-за предстоящего. Тем не менее, подходя к ней, он начал замедлять шаг. Страх, приглушенный в течение дня, навалился на парня с новой силой. Он не знал, чего боится больше: того, что там он никого не обнаружит, или того, что его ждет в случае присутствия друга. Захотелось рвануть обратно, но все тот же чертов страх не давал даже возможности такого исхода.
Чарли сделал глубокий вдох. В конце концов, нет ничего хуже неизвестности. А значит нужно идти. Далтон сделал пару шагов. Дрожащие пальцы сжали книгу.
А еще он обещал Тодду. Кем он будет, если вернется ни с чем к этому жутко переживающему парню?
От нахлынувшего волнения парень не замечал ничего вокруг и двигался только благодаря каким-то внутренним силам. Поэтому было неудивительно, что он не заметил ни выходящий из отверстия в потолке пещеры дым, ни мягкий свет, распространявшийся у входа.
- Чарли?! Боже мой, это правда ты!
От неожиданности парень чуть не разжал замерзшие пальцы и не выронил книгу. И лишь почувствовав, что его сгребли в охапку, он смог прийти в себя.
Его обнимал Нил. Нил, о пропаже которого он услышал сегодня утром. Нил, из-за которого он чуть не свихнулся во время уроков. Нил. Настоящий, живой, здоровый. Чего еще можно было желать?
Чарли почувствовал, что слезы наворачиваются на глаза. Перри отпустил его, отошел на шаг и недоуменно посмотрел на лицо друга.
- Чарли? Что с т…
- Какой же ты идиот, Нил, - прервал его Далтон и крепко, как только мог, обнял друга. Стоило закрыть глаза, как по щекам в тот же момент полились горячие слезы. В этих слезах было все, что весь день парень держал в себе, все эмоции, что он пережил, пока думал о самом худшем, что могло случиться. На плече Перри уже образовалась мокрая лужица, когда Чарли с трудом заставил себя отпустить друга.
- Чарли, все хорошо, я с тобой. Мне очень жаль, что я заставил тебя так переживать, - он виновато улыбнулся и слегка потрепал его по плечу, - Ну все, садись, нам нужно поговорить.
Нил посадил его перед огнем, а сам сел напротив и выжидающе смотрел на Далтона. В голове его был целый рой мыслей, а все, что он планировал сказать, тут же улетучилось, словно не было тех часов, что он провел в раздумьях. Но нужно было с чего-то начинать.
- Ты себе просто не представляешь, как сильно я рад тебя видеть. Я думал, что прошла целая вечность со вчерашнего вечера. Но почему ты пришел один? Я думал, что увижу все общество.
- Нолан и учителя весь день за нами смотрели. Видимо ждали, что мы придем и расскажем, где ты прячешься от своего старого ублюдка, - оба одновременно скривились, - Поэтому было слишком опасно идти всем вместе.
Тут Чарли вспомнил, что все еще держал в руке книгу.
- А, кстати, меня просили передать тебе это, - и протянул ее Нилу, - не я один сходил с ума весь день.
Почувствовав в руках знакомый потертый сборник, Перри просиял от счастья. Тодд, не смотря на всю свою застенчивость, был просто замечательным другом с самыми чистыми помыслами. Но только успел Нил про это подумать, как представил, насколько тяжело было Андерсону весь этот день. Он намучался не меньше Далтона, а сейчас, наверное, и вовсе уснуть не может. Парень поднял глаза и произнес:
- Спасибо. Это действительно то, что мне нужно было после всего, что произошло. Передай ему, что я очень благодарен, - и грустно улыбнулся.
- Всенепременно. А теперь рассказывай, Перри, что, черт побери, произошло.
Нил тяжело вздохнул и посмотрел на друга. Взгляд был полон мольбы не поднимать тему, так тяжело отзывающуюся в сердце. Но Чарли и не подумал смягчиться. Конечно, чего еще можно было ожидать от Далтона.
- Когда мы приехали домой, отец сказал, что забирает меня из Велтона и я буду учиться в военной академии. Потом Гарвард, потом работа врачом, - Нил вздрогнул при мысли, что это действительно могло быть его будущее.
...Я пытался ему сказать, что не смогу без театра, ведь это для меня все, абсолютно все. Но он не слушал. Он смотрел на меня, и в отражении его глаз я видел только себя в больничном халате, взрослого и утратившего свой смысл жизни. Тот я, которого он видел, был противоположен тому, кто сидел.
Он смотрел на меня, а потом просто ушел. Ушел, не дав мне сказать и слова из того, что было у меня на душе. А мама… Она даже не пыталась ничего исправить, поговорить с ним или со мной. Она просто смотрела на то, как рушится моя жизнь. Я пытался осознать случившееся. Черт побери, да я даже пытался принять это и позволить отцу делать то, чего он хочет! Но я не смог.
Я готов был на все, лишь бы не быть тем, кого во мне видел отец… Но, Чарли, что я мог сделать? Взбунтоваться? Нарочно вылететь из другой школы? Завалить экзамены? Пока он рядом, я все равно не могу быть собой.
Я был в отчаянии. И тогда у меня появилась безумная, но позволяющая мне спастись мысль. Прошу, не говори мне, что я был не в себе, я и сам не до конца понимаю себя и ту ночь. Я знал, что мой отец держит оружие. Пистолет лежал в его кабинете уже несколько лет в ящике, закрытом на замок. Я обнаружил его прошлым летом и чуть не попался. И я подумал, что этот пистолет – единственный выход.
Я спустился в кабинет, открыл ящик, достал его. Меня, наверное, лихорадило, и, когда я смотрел на него, у меня перед глазами проносилась вся моя жизнь. Я держал его пистолет в руках… он уже был у моего виска, и я почти нажал на курок. Ты можешь в это поверить, Чарли? Я был готов распрощаться с жизнью, я был уверен в этом, Чарли.
Парень почти перешел на шепот, не решаясь говорить слишком громко. Он перебирал пальцы, голос его готов был сорваться в любую секунду. Не смея сказать и слова, Далтон смотрел на друга. В то, что говорил Нил, было невозможно поверить, но он верил. Верил, потому что видел перед собой лучшего друга, находящегося в самом дерьмовом состоянии из всех, что были за годы их дружбы. Верил и ждал, когда Нил сможет выровнять дыхание и продолжить.
- …Я все медлил, не решаясь спустить курок. В голове вертелись последние месяцы. Я вспоминал уроки Капитана, наши собрания, эту пещеру и все стихи, которые мы тут читали. Я… я не думал, что выбор будет таким сложным. Я мог выстрелить, и все закончилось бы. Но тогда моя мечта так и осталась бы мечтой?... После меня осталось бы всего одно выступление, одна роль. Я не мог это оставить вот так.
Нужно было спастись от будущего, придуманного отцом, но не лишиться его вовсе. Поэтому я убрал пистолет, вернулся к себе. Я взял с собой только самое необходимое, - Нил указал взглядом на сумку в углу, - и перелез через окно. К утру я уже добрался до пещеры.
Нил сделал паузу, посмотрел на Чарли и вымученно улыбнулся.
- Как-то так, - выдохнул он в знак окончания рассказа.
В пещере воцарилось молчание. Перри ждал бурной реакции, которая обычно бывает у друга. Но тот лишь задумчиво глядел на огонь и молчал.
Чарли думал, очень усердно думал. Голова кипела, как будто в ней решили сварить его собственные мозги. Да, ему определенно было, что сказать. Точнее, каким отборным матом выругаться после услышанного. Но интуиция подсказывала, что дальше будет только хуже, а значит комментарии можно и приберечь до более подходящего момента.
Спустя пару минут Далтон взглянул на друга. Он внимательно всмотрелся в его лицо, но сам не выражал ни одной эмоции. Ни одна мышца на лице не дрогнула, ни на миллиметр не скривились губы. В полной сосредоточенности он сунул руку в карман пальто. Достал из пачки сигарету, прикурил ее, глубоко затянулся и передал Нилу.
- Что будешь теперь делать?
Перри не поверил собственным ушам. И это все? Чарли Далтон не ответил ни слова, не пустил ни одной шутки, не сказал ни одну грубость? Бред какой-то. Нил в непонимании приподнял бровь, копируя обычную гримасу Далтона.
- Чарли, это точно ты?
- Что ты имеешь в виду? – спокойно протянул парень.
- Да брось. Мы росли бок о бок с тех самых пор, когда маленький Нил Перри в первый год остался совсем один и жутко нервничал и стеснялся, а коротышка Чарли Далтон ни с того ни с сего подлетел к нему и самоуверенно по…
-…потребовал стать друзьями, - закончил Чарли с улыбкой, - да, я всегда был слишком хорош для всего этого дерьма.
Нил усмехнулся и сделал затяжку.
- Мы знаем друг друга лучше, чем самих себя. И я точно знаю, что Чарли Далтон всегда высказывает свое мнение, даже если этого идиота никто не просит, - Чарли театрально возмутился, - Так что, либо начинай свою беспощадную тираду, либо кто ты и что сделал с моим другом.
- Ты прекрасно знаешь мое мнение. Твой отец – самый отмороженный подонок из всех, кого мне довелось встречать. А встречал я немало, - парень нахмурился, вспомнив сцену в директорском кабинете, - А что насчет пистолета… Перри, ты хоть представляешь, чего мог лишиться? Лишить всех нас? Я мог бы стоять у твоей могилы, - Чарли серьезно посмотрел на друга, - и не один. Запомни: выход есть всегда. Даже если кажется, что ты в тупике. Даже если твой отец решил, что может делать выбор за тебя, - и, немного помолчав, добавил, приподнимая брови, - И, в конце концов, мы же договаривались, что я умру первым.
Нил улыбнулся и покачал головой. Как он мог думать о том, что этот дурень забудет про это.
- Нам было четырнадцать, мы завалили тест и впервые напились вином, которое ты протащил в Велтон.
- Это было самое дерьмовое вино в моей жизни, - усмехнулся Далтон, - и одна из лучших ночей. Никогда не забуду, как ты разлил его на добрую половину своих учебников и выпил больше слез, чем алкоголя.
- А ты обслюнявил пижаму, пока отсыпался, - не остался в долгу Перри.
Чарли поморщился, и оба рассмеялись. Воспоминание отвлекло их от того, что происходило в реальности. Но ничто не длится вечно, поэтому Далтон вытащил еще одну сигарету и, все еще улыбаясь, сказал:
- Хватит об этой позорной ночи. Теперь я хочу знать, что ты собираешься делать, потому что твой отец не скупится на поиски.
- Я думал об этом. Тут я остаться не могу – отец найдет меня, и тогда мне точно конец. Поэтому я уеду.
«Что ж, вот теперь точно можно материться», - сказал про себя Чарли.
- Куда? Нил, думай головой. Тебе семнадцать лет, ты не закончил школу, у тебя нет денег и документов… - начал сокрушаться Далтон.
- Я планирую уехать в Ратленд. Он достаточно далеко, чтобы заявление о моей пропаже не добралось туда. У меня есть немного денег, их хватит на первое время. И билет на поезд достать несложно. А документы я забрал. Отец хранил их в своём столе, недалеко от пистолета.
Чарли приподнял бровь и с сомнением посмотрел на друга.
- И что ты будешь делать в чужом городе?
- Там сниму комнату, найду какую-нибудь работу. Когда смогу чувствовать себя уверенно в новом городе, пойду в театр. Джинни Денберри рассказывала, что там неплохо, да и без образования можно попробовать получить роль. Хотя бы какую-нибудь…
С минуту в пещере не было разговора, лишь ветки потрескивали в костре. Чарли снова курил и думал, и на этот раз лицо его выражало крайнее сомнение. Если бы это происходило с ним, то решение было бы давно принято. Но в передрягу попал его друг – лучший друг – а значит все было гораздо сложнее. В мозгу созревали самые безумные идеи.
Нил опустил глаза. Собственное будущее, так прекрасно смотревшееся в мечтах, выглядело весьма противоречиво после того, как было озвучено. Чарли наверняка сейчас начнет говорить, что это бред, и он с ним согласится. С чего он решил, что сможет найти себе место в чужом городе, если здесь он его искал чертовы 17 лет? И где гарантии, что его примут сначала на работу, а потом и в театр?
- Да уж, полный бре…
- Чертовски безрассудная идея, Перри, - одновременно с другом начал Чарли и, усмехнувшись, продолжил, - но кто я такой, чтобы отговаривать тебя от нее?
Нил просиял уже сотый раз за ночь. Подобные слова вселяли уверенность, даже если были от самого безбашенного из его друзей. А Чарли достал очередную сигарету и, отведя глаза куда-то в сторону, сказал:
- Когда собираешься уезжать?
- Вообще я думал попрощаться со всеми вами и сесть на поезд уже сегодня вечером, но...
- Я могу им все объяснить, - стараясь не встречаться глазами с Нилом, начал Далтон, - Тодд конечно будет очень огорчен, но он переживет.
Кривая улыбка показалась на его лице. И она не прошла мимо Перри. С чего вдруг Чарльз Далтон, который никогда, даже при угрозе опасности, не отводил взгляда и самоуверенно бросал вызов, рассматривает все что угодно в пещере, но не смотрит на него? Откуда эти неуверенные усмешки? И почему он так легко согласился с его планом? Не разумнее было бы начать расспрашивать про каждую мелочь?
- Да, но я бы хотел все-таки…
Нил остановился на полуслове. Чарли наконец перевел на него взгляд, а большую часть лица скрыл рукой с сигаретой. Но выражения глаз хватило Перри сполна.
- Грязный трюк, Далтон. Но со мной не сработает. Я все еще человек, который знает даже ту часть тебя, которую ты стараешься скрывать ото всех. Так что выкладывай, что ты уже успел придумать, и почему ты пытаешься мне врать.
Чарли закатил глаза, затушил бычок и кинул его в Нила. Но тот вовремя увернулся и продолжил сверлить его взглядом.
- Иди ты к черту, Перри, - выдохнул он, - и не смей больше упрекать меня во лжи. Иначе я припомню тебе сотню вещей, которые ты пытался от меня скрыть.
Нил улыбнулся. Что-что, а долгие разговоры с другом, когда тот замечал неладное и выпытывал у него каждую мелочь, никогда не забудутся. Только Чарли знал о постоянных ссорах с отцом вплоть до реплик, только он выслушивал сокрушения Нила о будущем врача, только он знал о его летних влюбленностях и причинах слез. И Перри был благодарен за это, потому что иначе ему пришлось бы нести этот груз на своих костлявых, тощих плечах одному.
- Так что?
- Я сбегу с тобой.
Нил тяжело вздохнул. О да, это было в стиле Далтона.
- Что за околесину ты несешь, Чарли?
- Я не могу позволить тебе одному уехать в совершенно незнакомый город, где с тобой не весть что может случиться. К тому же меня здесь ничего не держит, еще одна выходка и меня выгонят. Поэтому поеду с тобой…
«А он, оказывается, уже успел все продумать, вот же язва», - пронеслось в голове Перри.
-…устроюсь в какую-нибудь забегаловку, буду играть на саксофоне. Вдвоем точно не пропадем…
- Чарли.
Тот резко умолк, прерывая рассказ о своем наспех составленном плане. Нил снова тяжело вздохнул, прежде чем продолжить говорить.
- Послушай, я очень ценю твои переживания и твое стремление помочь. Но не только ты стараешься быть хорошим другом, - парень выждал пару секунд, проверяя, не начнет ли Далтон сразу спорить, - Я уже сломал свою жизнь и не могу быть уверен, что все образумится. Но позволить тебе, тем более совершенно беспричинно, ломать твою жизнь я не позволю.
- Это мой выбор… - начал Чарли.
- Нет, это не твой выбор. Это отчаянная попытка облегчить мне
мой выбор, - неумолимо гнул свою линию Нил, - А это разные вещи.
Чарли смотрел в глаза друга. Он не в полной мере понимал, что именно до сих пор звенит в его ушах и готов ли он осознать услышанное. Как он докатился до того, что каждый, кому было не лень, заглядывал под его маску и видел даже больше, чем он сам? Сначала Китинг со своими советами, теперь Нил…Нет, не мог же он под натиском эмоций совсем сплоховать и открыть нараспашку все свои внутренности. Или это они все слишком проницательные… Ладно уж Нил, но Капитан…
Где-то в мозгу сверкнуло своей острой гранью воспоминание. Оно было совсем крохотным, еще свежим и не успело улечься в бесчисленном множестве полок с прошлым. Чарли ухватился за него.
«Только то, что ты и сам прекрасно понимаешь. Порой самое лучшее, что мы можем сделать для человека – позволить ему сделать свой выбор и смириться с ним, чтобы не навредить.»
Нил наблюдал за другом, который глубоко погрузился в свои мысли. Он был уверен, что вот-вот вынужден будет слушать, как тот выдумывает оправдания своих действий или, что еще хуже, переводит все в шутку.
Около минуты они неотрывно смотрели друг другу в глаза. Один – выжидающе, другой – совершенно оторвано от реальности. И когда Нил уже готов был снова начать говорить, он вдруг заметил, как зрачки Чарли внезапно сузились, и на лице отразилась целая палитра эмоций. Но одна из них все же преобладала – миг осознания чего-то очень важного застыл в глазах Далтона. Но только Нил это понял, как парень тряхнул головой и откинулся к стене пещеры.
-Чарли? – недоуменно спросил Перри.
Тот вздохнул и пару секунд смотрел на него изучающим взглядом. Словно оценивал, сможет ли этот семнадцатилетний парень встать на ноги совсем один, совсем без его помощи.
- Нил, ты правда готов пойти на это? – наконец разнеслось по пещере.
У Перри округлились глаза. Он впервые услышал голос друга, абсолютно лишенный каких-либо оттенков эмоций. Далтон был полностью серьезен и давал понять, что ждет такого же серьезного ответа.
Парень открыл было рот, но тут же закрыл обратно. Он тысячу раз задавал себе уже этот вопрос, но этот – одна тысяча первый – должен стать последним. Поэтому Нил вдохнул побольше воздуха и закрыл глаза, обращаясь внутрь себя самого. Еще раз – каждая деталь плана, еще раз – все возможные риски, еще раз – связь с прошлым, с друзьями, еще раз – понимание огромной ответственности, - еще раз – осознание того, что дороги назад не будет. Еще раз – жизнь ради мечты.
Еще раз – carpe diem.
Нил открыл глаза и встретился со взглядом друга.
- Да. Думаю, я готов.
Далтон уловил в его словах те искренность и серьезность, которые так нужны были его запутавшимся мыслям. Большего он просить не мог.
- Но мне понадобиться помощь мертвых поэтов, - спустя пару секунд добавил Перри. В пещере зашелестел разговор.
***
Ночь окутывала своим сиянием Велтон и его окрестности. Академия была погружена в сон, пусть и не каждый в этот раз позволил себе отдых. Но в лесу, в затерявшейся среди холмов и замерзших деревьев пещере, были слышны голоса. А из отверстия в потолке выходило больше сигаретного дыма, чем кострового. Время неумолимо шло вперед, и стрелка на часах все ближе и ближе подкрадывалась к отметке в три часа ночи.
Наконец диалог стих, уступив место шороху и возне. Такой же суматошный и громкий, как и всегда, Чарльз Далтон со всевозможными проклятиями в отношении камня, который заставил его споткнуться, наконец показался в проеме выхода. Руки и карманы его были пусты: книгу он благополучно доставил, а последние сигареты пожертвовал ночному обитателю сего места.
Когда одна нога уже была высунута в ночное пространство, а последние смешки и шутки стихали, Чарли вдруг оглянулся на своего друга и спросил:
- Ты же говорил с Капитаном, верно?
- Как ты узнал? ...Неужто мистер Китинг тебе рассказал?
Но тот уже прошмыгнул наружу и, одарив Нила только своей привычной ухмылкой, скрылся из виду.
Спустя время Чарли вышел из леса и в полной тишине добрался сначала до академии, а потом и до четвертого этажа. Все это время он провел в своих размышлениях, а потому не заметил расплывчатую фигуру, почти слившуюся со стенами академии. Но, когда ручка двери в его комнату бесшумно поворачивалась, парень вдруг вспомнил про одно незаконченное дело.
***
Тодд вот уже несколько часов ворочался в кровати в безуспешных попытках уснуть. Он перепробовал все – от счета мелкого рогатого скота до выравнивания дыхания. Но мысли все никак не хотели дать ему отдых. Да и сам он, вообще-то, не то чтобы имел возможность уснуть. Потому что даже если бы мысли успокоились, Тодд мигом их разворошил бы обратно.
В результате ни мысли, ни Андерсон не спали. Он даже думал о том, чтобы засчитать эту ночь как новый рекорд тревожности, побивший даже утренний уровень. И с каждым взглядом на размытые очертания кровати у противоположной стены эта мысль все укреплялась в его измотанном сознании.
Наконец даже тело решило, что сон в этот раз с треском провален, поэтому Тодд сел на кровати, закутался в одеяло и подпер собой стенку. От всего этого хотелось заплакать. А еще лучше – сбежать куда-нибудь подальше. Но бежать было особо некуда, да и администрация школы не поймет его порыва. А значит оставалось только свернуться в комок грусти и пускать слезы и сопли.
И Андерсон уже настроился на излияние чувств (в буквальном смысле), как вдруг дверь медленно начала открываться. Спустя пару секунд у сложившейся картины появился зритель, и Чарли Далтон всматривался в клубок из человеческих конечностей и кусков одеяла.
«Так и знал, что беднягу изрядно потрепает, - подумал парень, - так бы и сидел, наверное, всю ночь, если бы я не пришел»
Шепот начал заполнять комнату.
- Выглядишь паршиво, - Чарли усмехнулся и оседлал стул у кровати.
- Ты… только из п-пещеры? – спросил Андерсон, скидывая одеяло и подвигаясь ближе.
- Да. Он там.
Тодд замер, пытаясь осознать его слова. Челюсть непроизвольно упала, словно он хотел что-то сказать, но мозг отказал в выдаче информации. Далтон рассматривал лицо парня и растягивался в улыбке.
«Черт, он же сейчас инфаркт схватит, так сильно я его впечатлил, - не без удовольствия подумал он, но тут же вспомнил самого себя несколько часов назад, - А в прочем, с учетом того, кто передо мной сидит, все очень даже неплохо»
- С ним все х-хорошо? – наконец смог прийти в себя Тодд. Как и ожидалось, уровень тревожности возрос до прежнего всего за минуту.
- Да, он вполне жизнеспособен. Но все подробности завтра, - немного кокетливо произнес Чарли и встал.
Почти физически ощущая взгляд Андерсона на своей спине, он собрался открыть дверь, но развернулся. Встретившись с ним глазами, он произнес:
- Ох, совсем забыл. Тебе передали благодарность за книгу, - и, чуть помедлив, лукаво добавил, - и чмок в щеку. Вам только на словах или изволите по-настоящему?
И скрылся за дверью, оставляя крайне смущенного Тодда наедине со своими покрасневшим лицом и глупой улыбкой.
