***
Идти через лес домой было неплохой идеей. На улице тепло, а торопиться никакой нужды нет — это сильно перевесило лень парня, поэтому Кьё неспешно брёл по тропинке, пересекая лесные массивы. В наушниках играла одна из любимых песен, которые впору было бы слушать через колонку. Пройдя чуть дальше в глубь леса, звук из аксессуара резко умолк, а вокруг наступила давящая тишина: ни шороха листвы, ни пения птиц. Парень тут же замер, останавливаясь посреди тропинки, проверяя телефон и наушники. Последние оказались целы, а вот связь на мобильнике была недоступна, как и интернет. Вдруг экран почему-то начал мигать, как если бы заглючил, на поломку устройства до этого ничто не указывало — он был новым и работал без перебоев. Кьё оглянулся по сторонам, почти смирившись с мыслью о том, что придется здорово потратиться на ремонт или покупку нового смартфона. Если всё этим только обойдется, потому что идея идти через лес уже не казалась такой замечательной. Почему-то стало действительно страшно, такой иррациональный страх, как будто во время фобий, однако леса парень никогда не боялся, да и обитателей дикого мира здесь не видели. Тянущая тишина окутывала, будто все звуки мира разом затихли, а воздух исчез, как в вакууме. — Парень… Сильный удар из ниоткуда пришёлся в солнечное сплетение, за ним последовал треск нескольких рёбер. Он замер на месте, скрючившись от дикой боли, оказавшись придерживаемым за спину чьей-то когтистой лапой, ногти которой впивались до крови в кожу. Дух перехватило так, что дышать не получалось, лёгкие нещадно жгло. Кьё бессмысленно попытался хватануть воздух ртом, следуя инстинктам самосохранения. Перед глазами стало темно, а к горлу начал подкатывать ком, дикая паника медленно охватывала разум. Боль заглушала абсолютно все чувства, но слух продолжал улавливать чьё-то тихое дыхание, прямо около его лица. Крик, рвущийся из груди от ужаса, так и застрял в горле из-за нехватки кислорода. — «Это не больно» — сказала бы я, не будь подобное ложью, — послышался тихий отрывистый смех, когти существа с силой прошлись по плечам, — но тебе всё же повезло, я не люблю врать. Не до конца осознавая смысл слов, обращённых к нему, парень стал ожидать худшего, прощаясь с жизнью. Как вдруг опора сзади в виде сильной руки исчезла, и Кьё рухнул спиной на землю, мучительно крикнув от спазма в грудной клетке. Мысли на задворках сознания метались от одной к другой, логика просто отказывала в осознании реальности происходящего. В глазах стал медленно рассеиваться мрак, осветляя окружающий его мир. На последних секундах, будучи ещё в сознании, он заметил девушку рядом с собой, которая будто горела красным пламенем. Демон, как и ожидалось, оказался ничтожно слабым, но из-за подпорченного незадолго до этого настроения Нанико, он попал под горячую руку девушки, принимая наказание по всей серьёзности своего проступка. Рыжеволосая подоспела вовремя, однако жертва уже успела получить травмы, что могло усложнить дело. Не ожидавший нападения суккуб пропустил атаку со стороны, удар пришёлся в спину, точным движением распоров острым лезвием косы левый бок. В запале битвы Нанико без удовольствия отметила, что чуть не задела человека, благо удача оказалась на её стороне. Не теряя бдительности, она выдернула оружие из тела противника, закидывая его за спину, в то время как левой рукой с силой схватила волосы суккуба, прикладывая головой о твёрдую поверхность земли. Тропинку, некогда чистую, уродливо окропило большим количеством крови, она стекала, смешиваясь с грязью. Зелёная трава по краям дорожки частично утратила свой первоначальный облик, окрашиваясь в красный. Нанико обожала этот цвет, вероятно в этом была её проблема. Дыхание демона более не было так отчётливо слышно, но оно не остановилось полностью, вот только добивать существо Иттесу не спешила. Было в этом нечто странное, возможно поэтому её в отделе называли безответственной и могли уволить, но девушка уже некоторое время занималась одним делом вне ведомости начальства. Суккуб никогда не отнимает душу таким способом. Где это видано, чтобы они забирали её силой. Эти создания всегда любили соблазнять и играть со своей жертвой, наслаждаясь полной властью и только потом убивать. Что-то здесь не сходилось, а от того заставляло ослушаться приказа начальника. Было бы неплохо проследить за демоном. Магия рун жнецов подходила как никак кстати, оказавшись рядом с телом, лежащем на земле, Нанико присела на корточки, прикладывая свою ладонь к правому плечу демона, отметив точку, она начертила в воздухе несколько рун, которые сразу же въелись под кожу. Поднимаясь с места, девушка в последний раз бросила взгляд на полуживого суккуба, на плече которого уже было пусто. «Теперь я всегда смогу найти тебя,» — так подумала Иттесу. Вдруг стало как-то тоскливо. Нужно было снова возвращаться в штаб, откуда совсем недавно получилось выбраться и это так до чёртиков противно. Девушка лениво, словно оттягивая момент, потянула руку во внутренний карман своего алого пальто, чтобы достать печать для обратной телепортации. Кисть неожиданно дрогнула, роняя артефакт на землю. Чертыхнувшись про себя, она прислушалась: вокруг было тихо, лишь слабая вибрация оружия вызывала неприятное ощущение целого табуна мурашек, пронёсшихся от лопаток до поясницы. Такое могло произойти в двух случаях: либо на фоне постоянного просиживания задницы в кресле кабинета она растеряла последние навыки, либо в паре метров отсюда бродил заблудший демон приличного ранга, что, конечно, глупости. Она бы сразу его почувствовала. Ведь так? Нанико сплюнула себе под ноги, серые будни в Департаменте отменялись, надо бы доставить человека в город. В собственный дом, который по правилам жнецам иметь не положено, как и любое другое жильё в мире людей. Рядом бродил другой демон, на которого тратить время было нецелесообразно, учитывая, что у неё на руках раненый человек, чей запах приманил бы ещё больше этих существ. Печать, которую Нанико наконец-то достала, перенесла их точно в дом. Доложить об этом штабу, утаивая некоторые подробности, она решила позже — возможно, за подобное она теперь наверняка лишится работы.***
Холодный свет луны мягко обволакивал фигуру на первый взгляд спящего человека. Тревожное состояние мыслей не покидало его даже во сне, всячески напоминая о событиях минувших дней. Ощущение мёртвой хватки на горле заставило резко подскочить в постели, шею всё ещё саднило — руки непроизвольно потянулись к ней, будто пытаясь разжать это удушающее кольцо. В сознание он приходил медленно, но, когда парень оказался полностью в своём уме, Кьё словно вышел из морока — всё вокруг было таким четким и реальным, вот только абсолютно незнакомым. Комната явно не принадлежала ему или кому-то из его друзей, а галлюцинациями, по крайней мере в осознанном состоянии, он не страдал. Тело ныло так, будто по нему проехался целый бульдозер. Воспоминания приходили смутными обрывками, словно из тумана, и определить причину своего нынешнего положения казалось невозможным. Аккуратно свесив ноги с кровати, Кьё, опираясь на стоящую рядом тумбу, поставил ступни на холодный пол, осторожно отпуская свою опору. Его немного пошатнуло, но координацию удалось удержать. Тяжёлой поступью парень направился к выходу из комнаты. Света нигде не было. Стоило ли идти дальше, ведь это вовсе не его дом, так какое право он имел расхаживать посреди ночи на чужой территории? Пришедшая мысль заставила остановиться на полпути. Щёлкнул выключатель, и на кухне, а это оказалась именно она, зажёгся свет. Сердце Кьё пропустило удар. — Ты мог бы дождаться утра для своего пробуждения, а не шастать по ночам? — вопрос был явно риторическим, однако в интонации не проскользнуло ни одной недовольной нотки. Он шустро развернулся лицом к своему неизвестному собеседнику, да так, что на пару секунд в глазах потемнело, и тело как-то легонько повело. — Что ж ты так дёргаешься, неужели я настолько сильно тебя напугала? Перед ним стояла девушка, огненно-рыжие локоны, доходившие ей до шеи, хаотично собраны в низкий хвост на затылке, а остальная часть волос забрана за уши, так как были слишком коротки. Левый глаз странно жмурился — из-за этого не представлялось возможным разглядеть саму радужку, но Кьё мог поклясться, что видел в нём мимолётный алый блеск и это явно не была линза. Сама хозяйка дома оказалась выше и значительно крепче него самого. Столь явное изучение себя человеком, стоящим перед ней, развеселило девушку: — Нанико. Моё имя — Нанико, будем знакомы, — она энергично выставила вперёд руку, хватая того за ладонь и, не отпуская, потянула, утягивая за собой на диван, — тебя же зовут Кьё, так? Не смотри на меня так удивлённо, я узнала это из твоего пропуска в рюкзаке. Нет, я не лазила в твоих вещах! Он просто случайно оттуда выпал, серьёзно. Парень смотрел с явным недоверием и недоумением одновременно. Кто она, чёрт возьми, такая. От неё исходила чудовищная аура, но вела она себя так нелепо, ещё и сло́ва вставить не давала. Куда он ввязался на этот раз — понятия парень не имел, но всё было слишком сложно для его понимания. Голову в очередной раз повело от пульсирующей боли в области виска. — Я не знаю, что произошло, почему я нахожусь в твоём доме и кто ты всё-таки такая. Но я чувствую себя настолько дерьмово, что сейчас, кроме чего-нибудь обезболивающего, мне ничего не хочется. — Как грубо, молодой человек, — Нанико показательно надулась, словно слова Кьё ранили её глубоко в душу. Она поднялась, оставив гостя на диване, и пошла в ванную комнату, — где-то тут у меня была аптечка, честно говоря, я редко здесь бываю. Голос удалился на небольшое расстояние и стих. Редко здесь бывает? Может ли это зависеть от её работы или от чего другого, сложно сказать. Кьё тяжко вздохнул, соскальзывая чуть ниже по спинке мягкого дивана. К чёрту правила приличия, он не в том состоянии, чтобы задумываться об этом сейчас. Под закрытыми веками возник образ пылающей, как огонь, девушки и её сверкающего, словно рубин, глаза. Чьи-то крики вдалеке утопали во тьме, утягивая за собой. Из наваждения вырывало лёгкое касание к плечу, распахнув глаза, Кьё шумно втянул носом воздух, оглядываясь на Нанико. Та стояла, наклонившись прямо над ним, рядом с его бедром лежала аптечка, а глаза девушки пристально взирали на Кьё, будто видели насквозь. Алый и карий. Как тогда. В неясном порыве Кьё безумно посмотрел ей в ответ и, напрягшись всем телом, ударил головой в лицо своей спасительницы. Девушка, резво отскочив, схватилась за переносицу — из носа по подбородку уже вовсю стекала кровь, пачкая некогда белую футболку. Остановить кровотечение не получалось, она опустила вниз руку, до этого сжимавшую нос. Растерянный взгляд заскользил по фигуре напротив: парень наклонил голову вниз и рассматривал пол под ногами, а руки, сжатые в кулаки до белых костяшек, тряслись. Воспоминания нахлынули как неуправляемый поток воды, захлестнув волнами в свою пучину. Одна мысль билась на подкорке мозга: она, это была она. Она. — Что ты такое? — сиплым голосом произнес Кьё, выделяя последние слова. — Ты хотела меня убить. Это была ты, да. Я видел, а потому повторяю ещё раз: что ты такое? Смешок сорвался с губ Нанико. Пыталась убить? Он даже не представляет, о чём говорит. Кровь все ещё продолжала течь, пропитывая одежду насквозь, а нос уже успел распухнуть. — Не неси хуйню, пацан. Тебе несказанно повезло, не будь меня там вовремя — пошёл бы на корм червям. Неужели не помнишь главного? Кто собирался пришить тебя там? А-а, — она озлобленно прищурилась, — дошло. Девушка подошла вплотную и от неё резко запахло окисью металла. Кьё замутило, как вдруг его прошила страшная боль в рёбрах. Нанико успела подставить плечо падающему, не стоило забывать, что у него ещё не срослись кости, ведь он всего лишь человек. От болевого шока Кьё потерял сознание. Уложив того на диване, девушка чуть не свалилась рядом — такое долгое поддержание жизненных сил в человеке было чревато и забирало много энергии. Теперь стоило заняться собой. Нанико, выйдя с кухни, ушла к себе, запирая дверь в комнату во избежание ненужных последствий. Парнишке ещё рано знать кто она и что приходится делать ради его восстановления. Обряд по восполнению жизненной энергии не требовал многого: собственная рука, кинжал и магия. После разреза кожи в это же место, с помощью колдовства, вживлялась эфемерная пластина, хоть она и не имела материальной формы, но при соприкосновении с плотью незабываемые ощущения разъедания кислотой кожи обеспечивались. Из-за регенерации повреждение затягивалось быстро, но это место продолжало болеть до тех пор, пока пластина полностью не передавала всю свою силу и не исчезала сама.