Контракт

      Не то чтобы Эрен был склонен прятать удивление или другие схожие эмоции… Но в этот раз пришлось внезапно сконцентрироваться на том, чтобы сдержаться и выдать что-то сдержанное. Чтобы не показаться тем, кто может осудить. Не каждый день слышишь подобное, даже учитывая, что Йегер во время студенчества сталкивался со многим. Да и это же Микаса. Она совсем не походила на тех, кто хоть как-то приблизится к подобному допингу.       — У всех бывают херовые периоды в жизни. Я уж точно винить и осуждать тебя не собираюсь, — нашелся-таки Йегер после короткого молчания. Медленно он подошел к Микасе и начал, обреченно вздохнув: — После… Я как-то нажирался в кабинете отца почти неделю и облевал его любимый ковер. С большим таким и пушистым ворсом. Стоил целое состояние. Я не пытаюсь переплюнуть тебя, просто… Просто хотел поделиться.       — Фу. — Она, не выдержав, засмеялась. Часть о своем прошлом она решила никак не комментировать. — Что, прям заблевал его? И что он сказал?       — Ковер возмущенно промолчал. А отец… Что мне может хорошего сказать отец? Ничего. Я с детства от него не слышал ничего лучше, чем обращение по имени. Так что, уж во взрослом возрасте он вышвырнул ковер в мою спальню и свернул в него мои вещи. Было потом обидно. Не знаю даже из-за чего больше. Ведь причина у меня реально была. — Пожав плечами, Йегер криво улыбнулся и приобнял Микасу за плечо. — Но это был самый мой дикий отходняк. Тогда я и придумал то средство, чтобы быстро прийти в норму.       — Только то, что я тебе рассказала — секрет. — Микаса тут же стала серьезной. — Очень важный секрет. Я ни с кем не говорила об этом вот так.       — Аналогично. Не хочу, чтобы мои друзья знали эти два факта обо мне. — Он протянул Аккерман мизинец, чтобы скрепить обещание держать секрет в тайне. — Они, конечно, знают достаточно, но это уже будет поводом для долгих шуток.       — Я — могила. — Она сжала его мизинчик. — А еще я усну сейчас, поэтому оставляю тебя без рецепта. Я верю, что ты не подожжешься там.       — Иди уже, отдыхай. — Эрен улыбнулся, сжав ее руку и быстро чмокнув. В доме было прохладно — идеальная возможность спрятаться от жары. — Если что, я позвоню Марте. Или вызову спасателей. Но не переживай, тебя я вынесу спящую из дома второй. Сперва спасу свою рабочую форму. Я в ней слишком сексуальный.       — Ясно, не думала, что ты — принц Чарминг из «Шрека», который зациклен на внешности, — хмыкнула она. — Но не отрицаю, и вправду секси.       — Так и знал, что залипаешь. — Рассмеявшись, Йегер отвесил несильный шлепок Микасе по ягодице.       Он сразу же облюбовал кухню, оказавшись в этом пространстве в такой роли впервые. Конечно, самые простые блюда Эрен еще помнил, как приготовить, но заявленная карбонара… Лишь дождавшись, когда пройдет достаточно времени, чтобы быть уверенным, что Микаса уснула, он принялся специфичную порчу продуктов. Если бы Марта видела, что творилось на ее кухне, то отходила бы негодяя-экспериментатора мокрым полотенцем. Но падать в грязь лицом было нельзя. Спагетти едва-едва получились, хоть и оставили после себя в кастрюле толстенный пригоревший слой. Уцелевшие же слиплись, как неразлучники.       Соус не вышел абсолютно. Как бы Эрен ни старался. Окончательно психанув, он вызвал курьера из ресторана с настоящей карбонарой. Чтобы не сдать себя окончательно, Йегер переложил порцию соуса на то, что приготовил сам, оставшись довольным. Выглядело не особо аккуратно, но зато пахло вкусно. Испорченные продукты он умело завернул в пакет и отнес в мусорный бак за воротами.       Разложив все на две тарелки, Эрен даже не стал подниматься на второй этаж, мирно прикорнув в кресле в гостиной.       Микаса проснулась к двенадцати ночи в достаточно помятом состоянии. Она ненавидела рано ложиться спать как раз-таки из-за этого. Ее трясло от холода, живот скручивало от голода. Спустившись, она даже не сразу заметила Эрена. Тяжело вздохнула и накинула на него плед, стараясь не разбудить. Запах из кухни исходил горелый. Все-таки, надо было ему помочь. Аккерман всмотрелась в тарелки. Разваренные макароны, облитые идеальным соусом… Усмехнувшись, она села есть приготовленное, запивая все соком.       Громкий звонок разнесся по дому, и Йегер, даже не смотря на экран, заблокировал смартфон. Мелодия стихла, возвращая немного нервозное спокойствие. Поморщившись, Эрен сжал переносицу, запрокинув голову. Помятый, будто прошел несколько кругов военных тренировок, а не пытался все это время приготовить одно из несложных блюд, он укутался в плед и медленно подошел к Микасе. Придвинув стул вплотную, он обернул ее одним краем. Их плечи соприкасались, и Эрен прижался макушкой к виску Аккерман.       — Вот видишь, теперь я точно выживу, если останусь один, или ты заболеешь. Смогу накормить. — Его голос звучал ниже обычного после сна, немного хрипел, но чувствовалась улыбка. — Хотя… Лучше не болей.       — С макаронами беда, а вот заказанный соус неплох. — Микаса улыбнулась. — Завтра объясню, как это делается правильно… И тогда буду спокойна, что ты не пропадешь.       — Эй, ты должна была похвалить меня за старания, сказать, что я молодец. И что я не стал травить тебя той гадостью, а наступил на свою гордость и заказал доставку. — Он проворчал, но не отстранился, только поправил плед, чтобы Микасе было теплее. — Слишком очевидно, да, что я не смог бы сам такой сделать?       — В этом нет ничего такого. Вот завтра, когда сделаешь все сам, я тебя похвалю. — Микаса отставила полупустую тарелку в сторону. — У меня нет температуры?       Нахмурившись, Эрен отстранился, внимательно смотря на Аккерман. Прижавшись губами к ее лбу, он пробыл так недолго, и вновь чмокнул ее уже в щеку.       — Я бы прописал тебе постельный режим на несколько дней, вкусную еду, крепкий сон и что-то из седативных. Тебе обязательно нужно выспаться хорошенько, чтобы дать нервной системе передохнуть, разгрузить ее. Могу все это устроить. Съезжу сам в больницу. Нельзя так выматывать себя — пользы будет меньше, чем если бы дала себе передышку. По себе знаю. — Вздохнув, он погладил Микасу по голове и задержал ладонь на лбу.       — Нет, — вдруг резко сказала она. — Я поеду. Я должна. Просто выпью сейчас таблетки и утром встану в идеальном порядке. Как всегда. Но поездки пропускать я не стану.       — Ты боишься не успеть? — Эрен как-то изменился в лице, отбросив все напускное, лишнее, хоть и оставался серьезным. — Я понимаю тебя в этом. И не могу настаивать, не хочу уговаривать. Я поступил бы так же. Дам тебе снотворное, разбужу утром — все равно встаю раньше. Сама доберешься или подвезти?       — Я сама. — Микаса отстранилась. — Все нормально. Я просто хочу так.       Аккерман направилась к выходу, хмурясь.       — Эрен, я бы тебя попросила больше не говорить мне таких вещей. По поводу мамы. — Повернулась она к нему. — Мне такое неприятно.       Хмурясь, поджимая губы и перекладывая ложку из сторон в сторону без какого-либо смысла, Йегер не нашелся, что ответить. Видимо, он и сам понял, что поспешил, не учел многих факторов, решив, что был вообще способен на подобные разговоры. Другому человеку он точно вывалил бы тираду о том, что нужно всегда готовиться к худшему. Что нельзя просто гнать от себя мысли, которые не нравятся, по многим причинам. Есть неминуемые вещи, и с ними лучше свыкнуться сейчас, постепенно, чем получить внезапный удар. Вместо всего этого Эрен дернул плечом и отвернулся. С его стороны вываливать все это на Микасу было бы жестоко.       — Я принесу тебе таблетки, воду. И не забудь захватить маме какой-нибудь фильм. Ее раздражает тот сериал.       — Хорошо, — прошептала она, немного помявшись. Словно хотела сказать что-то, но быстро опомнилась и ушла наверх.       Эрен сдержал свое слово, подготовив все необходимое. Было уже достаточно поздно, когда он, проворочавшись, и сам закинул в себя снотворное. Уходить в свою комнату от Микасы он не стал, решив и в этот раз переночевать рядом с ней. Из открытого окна доносился шепот океана и приятная прохлада. Йегер намеренно не стал включать кондиционер. Эта ночь и без того была прохладной, свежей и странной. В этот раз он впервые уснул, обняв Микасу сзади, пытаясь даже таким малоэффективным способом передать ей частичку своей поддержки.       Пришедшее внезапно утро заползло в комнату удушающим теплом, и Йегер все же выполз из кровати. Пришлось закрыть окно и довериться технике, выставив нужную температуру. Небольшая тренировка, душ, и он уже ехал на работу. Микаса точно встала, он это слышал, но мог опоздать, поэтому предпочел поскорее выехать.       Дорога до клиники была непривычно тихой. Даже музыка не смогла разрушить тишину. Чего-то недоставало. Какой-то детали в этом обычном утре. Но нужно было вернуть себе концентрацию. Клиенты бы точно не простили, порань он кому щеку или десну. Эрен дорожил своей репутацией, поэтому смог взбодриться. Одного даже удалось переписать на другой день, что позволило уйти пораньше.       Йегер прикупил небольшой букетик маленьких пестрых цветов, название которых даже не запомнил. Ему давно хотелось это сделать. И вот наконец решился. Может, и неоднозначный поступок, но он нуждался в таком проявлении благодарности. Пусть мелочь, но должна была принести положительные эмоции.       Войдя в палату, пряча букет за спиной, Йегер остановился на пороге и улыбнулся. Совсем мягко. Тихо, чтобы не разбудить Микасу, уснувшую на койке рядом со своей мамой, он поставил букет в узкую, высокую вазу, набрал воду и устроил ее на окне. Тонкий цветочный аромат хоть и не вытеснял больничные запахи, но определенно вносил в общую атмосферу лучик теплоты. Будить никого не хотелось, поэтому Эрен как можно тише опустился в кресло напротив и, беззвучно сделав снимок, уткнулся в смартфон. Нужно было раскидать по записи новых клиентов от знакомых, чем он и занялся.       Микаса с громким вздохом проснулась и постаралась встать, не разбудив при этом мать.       — Сколько время? — прошептала она.       — Примерно… — Эрен взглянул на наручные часы тонкой работы. — Шестой час. Я пришел раньше, просто не стал будить.       — Что-то меня прямо отрубило. Открой окно, дышать нечем. — Микаса поднялась, вытягиваясь, и подошла к раковине. — Посидим тут еще час, а дальше нас уже выгонят.       Эрен мог бы договориться, их бы наверняка оставили на еще некоторое время, но, глядя на Аккерман, он отбросил эту мысль. Со стороны он видел, как это выматывает — находиться постоянно возле кровати больного человека. Родного человека. Ей нужна была передышка. Совсем небольшая.       — Как она сегодня? Выглядит посвежевшей. — Йегер открыл окна, чтобы запустить свежий воздух, и приоткрыл дверь в коридор. Ветер быстро засквозил по палате, гуляя по ногам.       — Не очень. Опять живот болел. Пойду, скажу медсестре заменить капельницу. — Микаса умылась, наконец окончательно проснувшись. — Поедим в столовой? Здесь неплохо готовят.       — Они должны были уменьшить периоды между приемами обезболивающего. — Поднявшись, он сжал руку Микасы, улыбнувшись, чтобы чуть приободрить ее. — Попрошу, чтобы рассмотрели более сильное. Ну, как попрошу… Они не смогут отказать.       — Маму уже перевели на морфин. Если честно, я не знаю обезболивающих сильнее… — Микаса вышла и пальцем подманила медсестру, которая, видимо, и так направлялась к ним. — Мы в столовой будем, если проснется, скажите сразу.       Увидев кивок девушки, они направились вниз. Молча идти по коридорам Эрену не особо нравилось: он хмурился, пока Микаса не видела, примечал выражения лиц врачей… Мысленно он даже восхищался теми, кто принял в свое время решение работать именно в таком направлении.       — Хрень какая-то все это, если честно.       — У нее неплохие врачи. Я консультировался со знакомым онкологом. Черт. Я бы точно проклял отца, запихни он меня в хирургию или онкологию. Повезло, думаю, что решил быть зубодером, как он говорит. — Хмыкнув, поморщившись, Эрен сжал своими пальцами ладонь Микасы сильнее, спускаясь по лестнице. Ждать лифт на этом этаже ему не особо сейчас хотелось.       — Да, работа не из легких. По-моему, все врачи здесь либо бездушные, либо из стали. Я бы не смогла так. — Хмыкнула она. — Смотреть, как человек умирает, из раза в раз.       — Я проходил практику, мне хватило. Быстро выгораешь. Подумал, что я и без того та еще бездушная тварь. А тут — представь, каким бы стал. — Усмехнувшись, Йегер потер шею и поправил ворот белой рубашки. — Кстати, мне кое-что передали для тебя. В машине оставил.       — И что там? — спросила Микаса, утягивая его в небольшой холл. — Не говори, что документация с работы.       — Целая папка. Огромная. Решил, ты обрадуешься, если проведешь вечер за систематизацией клиентской базы. Все равно ведь ничего не делаешь, а так — скучать не будешь. — Он ехидно хмыкнул, очевидно решая не выдавать своей тайны.       — Видимо, стоит прямо сейчас лечь и умереть… — прошептала Микаса, беря в руки поднос.       — Отложи лучше это до момента, когда увидишь эту папку. — Главным образом его заинтересовала сладкая выпечка, поэтому на подносе появилось блюдце с кексом в глазури и слойкой с шоколадом. Ароматный какао заменил кофе, которому Эрен здесь не доверился. — Если не завизжишь, то устрою сегодня или завтра встречу с моими друзьями.       — Ладно. — Микаса же взяла более сытные блюда. Овощное рагу с мясом, чай. Горячий хлеб и дополнительно кусочек шарлотки. — Я сегодня вообще не ела. Мне кажется, оставь меня с мамонтом один на один сейчас, я бы его убила и съела. И все равно бы осталась голодной.       — Это все моя карбонара. Она целебная. После нее любая еда сразу меняет вкус на божественный. — Сидя уже за столом, Эрен неторопливо поедал кекс, осматривая посетителей. Какая-то девушка вальяжно потягивала кофе неприятного оттенка, уткнувшись в смартфон.       — Может быть. — Микаса ела быстро, в целом, как и многие другие здесь. — Зря не взял что-нибудь существеннее. Здесь очень вкусно готовят.       — Ну… Я не особо доверяю еде, кроме той, что готовит Марта. И ты, — спешно добавил Эрен. — Но булочки слишком аппетитно выглядели, чтобы от них отказываться. Не понимаю людей, которые не любят сладкое. Это ведь вкусно. Главное — потом зубы правильно чистить. Или хотя бы использовать ополаскиватель, зубную нить. Тогда ничего не застрянет между зубов. А еще можно жвачку — на самый крайний случай. Да. Я опять душный и говорю про работу, знаю.       Он вернулся к еде, немного хмурясь.       — Ничего страшного. Для меня нет ничего противнее, чем еда, застрявшая в зубах. — Микаса поморщилась. — Так, может, все-таки признаешься, что у тебя там?       — Нет. У тебя не получится вытянуть из меня эту информацию, как ни старайся. — Эрен улыбнулся более открыто и прижал салфетку к губам, стряхивая маленькие крошки на блюдце. — Обычно людям не нравится слушать о моей работе, кстати. Хотя сегодня я делал одной девочке пломбирование. Такая милая, в розовом платьице. Я работаю со взрослыми, ты знаешь, но тут уж очень сильно попросили… Только на днях мне доставили целую палитру материала разных цветов. Даже неоновый салатовый был. И как думаешь, какой она захотела? Вот попробуй, угадай.       Оживившись, Йегер расправил плечи, чуть поерзав на стуле, и закусил нижнюю губу, ожидая ответа.       — Розовый? Не знаю. Я бы себе максимально незаметные поставила. — Микаса пожала плечами. — На мне цветные пломбы смотрелись бы странно.       — Черный цвет. Она выбрала черную пломбу. В белый зуб, с которого я убрал черные точки, вылечил, она захотела черную пломбу. Дети — ужасно. Я принимаю только некоторых, потому что они в большинстве своем такие шумные… Будто я уже с порога начну им сверлить все зубы без наркоза и вырывать здоровые. Никакой логики. — Отмахнувшись, Йегер выпил залпом какао и чуть поморщился — успела образоваться пенка, которую он не заметил. — Мой бы точно с детства понимал, что нужно уметь быть терпеливым, когда это требуется.       Микаса вдруг звонко засмеялась, тут же прикрывая рот.       — Ты давно хоть день с ребенком младше шести лет сидел? — Она продолжала смеяться. — У них психика неокрепшая. Истерик никак не избежать, и не предугадать. Он может попытаться быть терпеливым, но с эмоциями очень трудно справиться. Даже взрослым.       — Дольше, чем того требовала процедура, я не проводил с ними время. Зачем? Нет, одна девушка таскала меня пару раз в гости к каким-то ее друзьям… Но они все такие неугомонные! Кричат, чего-то требуют, носятся… Я таким не был. — Хмыкнув, выражая недовольство, Эрен доел кекс и развалился на стуле.       Девушка уже допила свой кофе, но все еще продолжала занимать место. Странная у нее была прическа — неухоженная, сухая. А судя по пачке сигарет и, собственно, кофе — зубы сейчас не сияли белизной с большой вероятностью. Эрен уже успел прикинуть, с чего бы следовало начать работу. Казалось, она его никогда толком и не отпускала. Но он не жаловался. Это служило ему возможность хоть немного сбавить градус волнения, переключиться.       — Тогда зачем тебе ребенок, если они раздражают? — Микаса выгнула бровь. — Счастливые дети свободны в выражении своих эмоций. Ты был сдержанным из-за отца-деспота. А я… Ну, поводов для счастья было не так уж и много. Вот и делай выводы.       — Они не раздражают, боже. — Он закатил глаза, цокая языком. — Ты не понимаешь. Они не раздражают сами по себе. Когда спокойные, слушаются, а не действуют на нервы беспочвенными орами… Просто эта вседозволенность и… Я говорю, как отец.       Нахмурившись, Эрен стиснул зубы. В глазах появился огонек озлобленности — явно на самого себя. Походить на такого отца, как Гриша, точно не выглядело комплиментом. В любом вопросе.       — Мне еще рано думать о детях в таком ключе, — заключил он, смурнея. — Когда мама твоя проснется, я подожду тебя у машины.       — Не загоняйся. Твой отец бы скорее сказал, что детей нужно бить. Крики не бывают беспочвенными. Конечно, если уделять время воспитанию. Вот у мамы была подруга, которая очень поздно родила. И у ее ребенка были проблемы. Это было не в его власти, что эмоции вдруг начинали зашкаливать, и нужно было прокричаться или проплакаться. Однако другие ее подруги с детьми ее осуждали, и ребенка считали невоспитанным. — Микаса пожала плечами. — Ну а вседозволенность — это ад. Меня как-то такой ребенок по ягодице шлепнул в магазине. Я даже не знала, как реагировать. Лучше уж взрослый, чем такой вот сопляк. Там хоть ударить можно, а тут сразу же полицию вызовут за насилие над детьми.       Эрен какое-то время еще смотрел на свои пальцы, крутящие пустое блюдце. Он задумался о чем-то своем, что не хотел вываливать ни на кого. И сказал все же совсем другое:       — Мне было около восьми месяцев. Мама рассказывала, что я сидел рядом с отцом, он отвлекся, а я как-то взмахнул рукой, в которой держал погремушку. Ну и… Едва не устроил ему яйца всмятку. Он так орал, и мама боялась, что он прибьет меня. — Усмехнувшись как-то мстительно, Эрен взглянул на Микасу исподлобья.       — Было бы славно, если бы они оказались всмятку. — Микаса усмехнулась ему в ответ. — Они просто тошнотворно свисают.       — Аккерман! — Едва не рассмеявшись в голос, что привлекло бы еще больше внимания, Эрен накрыл лицо рукой. — Может, это моя как раз вина. Результат моих необдуманных детских действий. Ясно, чего он мне всю мою жизнь мстить пытается и пакостить…       — Вот я бы даже сказала, что сомневаюсь в вашем родстве. Даже в половом плане. У него все так висит и отличается… — вдруг начала она, едва сдерживая смех. — И не надо про возраст. Я как-то была с одним… Короче, я спала один раз с мужчиной его возраста. И у него ничего не висело. Так что, это реально генетика. А у тебя там очень даже модельно, я бы сказала. В порноиндустрии тебя бы точно любили.       — Ну, все, теперь я знаю, куда податься, если вдруг потеряю работу. — Посмеиваясь, стараясь быть тише, Йегер отдаленно задумывался, что вести подобные разговоры в таком заведении — не лучший вариант. Но сейчас ему было немного так… плевать. И все его жесты, взгляды отражали если не раскрепощенность, то доверие к Микасе. Слегка нависнув над столом, чтобы быть ближе к ней, он продолжил еще тише: — Я так и понял, что он тебе вполне даже понравился. И не мой отец. Я не про него. Кстати, у меня как-то была ситуация, когда познакомился с девчонкой в клубе. В отеле она разделась, и… И все. Я просто оделся и уехал к себе домой. Ты бы слышала, как Хитч на меня ругалась за то, что я унизил и оскорбил девушку. А что мне было делать, если я понял, что у меня на нее не встанет? Мы ведь оба знали, что не чай пить приехали. Но ее грудь оказалась кучей поролона. Дешевое разное нижнее белье. И изюминка — ужасные кривые ногти на ногах. Вдруг бы она меня заразила? Я не запрещаю девушкам выглядеть так, как они хотят. Но и заставить член встать, глядя на то, что мне не нравится, не могу. Это так не работает. Вот на тебя, к примеру, ты реакцию знаешь. Немного странно обсуждать такое здесь, не находишь?       — Давай обсудим чужие кривые ногти дома. — Микаса засмеялась. — Мне вот в мужчинах не нравится борода. Отвратительно просто, особенно длинная. Я сразу превращаюсь в пустыню Сахара. И это учитывая, что вкусы у меня бывают достаточно странными…       — Значит, если я на тебя обижусь, я должен буду отрастить бороду? Шучу. Никогда этого не будет. Пробовал, но маска не прилегает плотно к лицу, кожа чешется… Неприятно. — Поднявшись и поставив стакан к грязной посуде, Эрен подошел к Микасе сзади и, склонившись, произнес рядом с ее ухом: — А мне понравилось, насколько ты горячая, гладкая и выносливая. Так и хотелось оставить укус на твоем бедре. Или засос. Еще не решил. Это ведь сексуально, когда потом я буду знать, что ты трогаешь себя именно там и думаешь обо мне. Но ты права, здесь не стоит о таком.       Микаса застыла с подносом в руке, едва заметно краснея.       — Обязательно возьму на заметку… — прошептала она, закидывая его в специальный контейнер. — Идем? Раз медсестра не пришла, значит, мама еще спит.       — Сегодня, думаю, пусть отдыхает. Иначе мы опять с ней начнем обмывать косточки фанатам того турецкого сериала. Так что, я подожду в машине. — Эрен подмигнул и убрал руки в карманы брюк, насвистывая какую-то мелодию, направляясь в сторону выхода.       Микаса задержалась на двадцать минут. В коридоре ее снова остановил доктор, но, в целом, время прошло достаточно быстро.       — Ну, что ты хотел мне показать? — Аккерман села в машину, устало выдыхая.       — Уже и не помню даже… А я что-то собирался показывать? — Эрен поправил чуть сползшие на кончик носа очки и хитро улыбнулся. Вечернее солнце скользило по зеркальным поверхностям, отражалось и сияло. Как и самодовольный Йегер, когда достал нечто плоское и квадратное, обернутое очень странно в упаковочную бумагу с кошками. — Вроде это, если память не изменяет.       — И что это? Картонка с надписью «С днем дурака!»? — Микаса недоверчиво взглянула на обертку, но все же начала медленно разрывать бумагу. Она бледнела с каждым оторванным кусочком, а рот самопроизвольно приоткрылся. Это была пластинка с альбомом «Blue Banisters» Ланы Дель Рей. С ее автографом. И не просто автограф, а подпись «Будь счастлива!» в самом низу, с небольшим сердечком. — Ты… Он что, действительно настоящий?       — Нет, купил на пляже сегодня утром. Всем раздавали ее альбомы. — Обижено фыркнув, Эрен цокнул языком, но все-таки улыбнулся, глядя на эту радость Микасы. — Я просто попросил ее доктора о таком небольшом одолжении, ну и… Вот.       — Спасибо. Правда, спасибо, — шептала она, внимательно рассматривая обложку. — Это самый крутой подарок за всю мою жизнь…       — Да не за что… Это было не так уж и сложно. — Пожав плечами, Йегер коротко улыбнулся, даже слегка растерявшись. Конечно, видеть такую реакцию на подарок приятно, но получать благодарность от Микасы… Это отличалось. — Давай в этот раз без похвалы и дифирамбов, какой я шикарный, умный, красивый. Или нет… Я еще не решил. Но в любом случае, почему бы не воспользоваться связями и не сделать приятно? Я ведь не настолько эгоистичный сухарь.       — Я правда рада. Но перехваливать тебя не стану. Это… Немного неловко. Ты застал меня врасплох, поздравляю. — Микаса засмеялась, прижимая пластинку к себе.       — Все-все. Мне теперь самому неловко! — Он отмахнулся, поправляя вновь солнцезащитные очки и спешно заводя мотор. — А я, между прочим, дарил целые вип-туры к океану на всех ее подружек. А тут… Да все, мне приятно, что тебе приятно. На этом давай поговорим о чем-нибудь другом.       — В данный момент связь прервалась, носитель мозга в шоке, что Ланочка написала ей быть счастливой. Технические работы закончатся через час, — протараторила Микаса.       Рассмеявшись беззлобно, Эрен потрепал Аккерман по голове, уже молча направляя машину к дому. А ведь сними он тогда эти очки, взгляни на нее… Она точно смогла бы прочесть все его умиление, подкрепленное смущением на его щеках. То, как Микаса прижимала подарок, выглядело крайне мило.       Эрен не сразу прошел в дом, собираясь с мыслями. Возможно, это было сейчас не совсем уместно, но он все же договорился с друзьями на этот вечер. Пусть это и потребовало немало трудов. Собраться всем так спонтанно — сложно. Парочку клиентов он перенес на вечер, поэтому никаких препятствий Йегер не видел.       — Тебе хватит полтора часа на сборы? — Почесывая затылок, Эрен наполнил стакан водой и сделал небольшой глоток, смотря на Аккерман.       — Да, наверное. А куда именно мы идем? — спросила она, останавливаясь на лестнице. — И как примерно мне одеться, а то вдруг у тебя друзья — католики. А я тут в мини юбке.       — Я ведь не похож на того, у кого друзья — католики. — Он усмехнулся, снимая рубашку. — Расслабься. Это обычный клуб с дорогим меню. Мини, конечно… Не знаю… Можешь, думаю… Оденься, как самой хочется. У тебя хороший вкус. Если будет проще, то Хитч вечно приходит в каких-то платьях выше колена. Знаешь, легкие такие. А Имир… Ну, это Имир. Я никогда не опишу ее стиль. Я просто скажу, что надену… Черт. Из-за тебя я сам теперь буду думать над этим.       Перекинув рубашку через руку, Эрен нахмурился и взъерошил волосы на затылке.       — Ладно. Я что-нибудь придумаю. — Микаса улыбнулась, поднимаясь наверх, и прокричала: — Еще раз спасибо за лучший подарок в мире!       — А я думал, что лучшим был секс… — пробубнив, Эрен поднялся в свою комнату, начиная сразу рыться в шкафу.       Ничего не подходило. Будь он более истеричным, то отправил бы все вещи на кровать и зарылся бы в них со словами, что никуда сегодня не пойдет. Однако получилось определиться с тем, что низ — точно брюки. Выложив несколько, Йегер пытался мысленно создать более выгодный комплект, но что-то не получалось. Черное и белое казалось слишком банальным. Полностью в черное, как ему нравилось, — слиться с окружением и быть незаметным. Но в этот раз ведь хотелось внимания. Чтобы только его и было заметно. Закатив глаза, Эрен схватил несколько вешалок и просто ввалился в комнату Микасы, сразу выкладывая их на кровать. Он скрестил руки на обнаженной груди и кивнул на вещи, ожидая ответа.       — Возьми зеленый. Я тоже буду в зеленом. — Она стояла около зеркала в халате, внимательно делая укладку на плойку. — Как раз оттенки очень похожи.       — Зачем это? — Эрен выгнул бровь, начиная копаться в принесенном. Одна рубашка точно подходила, и он, хоть и задал этот вопрос, но надел и начал застегивать ее. — Это что, какая-то фишка женская?       Усмехнувшись, он присел на кровать, чтобы поправить носки и приступить к галстуку. Передумав, Йегер отправил его в кучу к остальным вещам и взял брюки.       — Ну, мы же идем вместе… — задумчиво протянула она. — Ладно, можешь другой, если хочешь. Я не настаиваю.       — Да зачем? Мне нравится, я ее давно не носил к тому же. Купил как-то на одном показе, где оказался совсем случайно. Да и забыл. Видишь, я почти застегнулся уже. Ремень только осталось в брюки вставить и волосы уложить. Резинка или воск? — Он спрашивал так непринужденно, между делом, будто они уже давно ходили вместе на различные мероприятия, и для них все это было привычным делом.       — Резинка, — тут же ответила она, переходя к мейкапу. Нанесла все нужное на лицо, и приступила к глазам, активно растушевывая зеленые тени. — Воск на волосах выглядит так себе.       — Да что ты… Я всегда им пользовался, и никто не жаловался. Ты просто не видела, когда у меня уложены волосы назад. — Он бубнил, застегивая ширинку. Подойдя к зеркалу и встав за спиной Микасы, Эрен стянул резинку с волос и, пристально взглянув на косметику Аккерман, спрыснул руки лаком, сразу приглаживая слегка волнистые волосы. Завязав их резинкой в аккуратный пучок, он сощурился, раздумывая. — Ну, не знаю…       — Когда пострижешься, можешь использовать его хоть каждый день. Но на таких длинных волосах — нет. — Она наносила пальцем насыщенный зеленый, ярко блестящий на свету. — Это так, мое мнение.       — Когда пострижешься… На длинных — нет. — Он каверканно повторил ее фразы и фыркнул. Трудно принимать советы, когда считаешь себя правым во всем. Однако в конечном итоге Эрен все равно делал ровно так, как и сказала Микаса. — Кстати, когда без нижнего белья — тебе идет. Но ты ведь не ставишь себе задачу — затолкать меня в кабинку.       Выгнув бровь, Эрен ухмыльнулся и поправил чуть спавший с плеча Микасы халат.       — Нет. Но если ты хочешь… — Она улыбнулась, прикусывая губу. — Шучу. Я не в настроении. Я вообще удивлена, что согласилась пойти.       — Просто мне отказать невозможно. Бывает такое. Энергетика, все дела… — Йегер похлопал ее по ягодице несколько раз, поторапливая. — Ну, все. Теперь я готов, а тебя придется ждать.       — Подождешь, — фыркнула она, продолжая вводить кистью нужные цвета, а затем прикрепила едва заметные ресницы, сразу переходя к губам. — Чем дольше ждешь, тем красивее я буду.       — Да куда больше? — Несильно ущипнув ее за локоть, Эрен собрал свои вещи и, закинув в комнату, вытащил подходящий ремень, обулся. Больше ему ничего и не требовалось, кроме как вызвать такси. Даже если прибудет раньше — не страшно. В очередной раз обновляя ленту в социальных сетях, Эрен потягивал из бокала вино. Напиваться он не планировал, но и абсолютно трезвым быть не хотелось. — Мика-а-аса Аккерман! Ты скоро уже и так станешь слишком красивой, что придется оставить тебя дома.       — Да хватит меня торопить! — тут же начала возмущаться она, поправляя платье. — Закончила я, закончила. Идем.       — Я всего лишь попытался сделать комплимент. — Осмотрев ее, Йегер едва заметно выгнул бровь, а его губы дрогнули, словно в попытке улыбнуться. Только вот он прочистил горло и протянул Микасе руку. — Такси ждет, но только, чур, в этот раз мы не напиваемся. И без приключений. Просто посидим, поболтаем… И все их рассказы дели на трое.       — Что, не скажешь, что я выгляжу секси? А ведь прошлый красный наряд был намного круче. — Микаса поправила прическу и сжала его руку, направляясь на улицу. — Или скажешь, что не засмотрелся тогда?       — Сказал ведь и так, что красивая. В этот раз тоже не изменилась. В смысле, хуже не выглядишь, значит — по логике — ты все еще остаешься сексуальной и привлекательной. Я от своих слов не отказывался. — Он выдохнул, ставя дом на охрану, и остановился, чтобы посмотреть в глаза Микасы. — Ты — секси. Но зеленый цвет мне нравится больше, чем красный. По многим причинам.       — Например? Мне действительно интересно, потому что я красный обожаю. — Микаса улыбнулась, подходя к нему ближе.       — У меня глаза зеленые. И красный мне не идет. Две достаточно? — Склонив голову, Эрен не выпустил ее руку, но вот второй прижал к себе за талию. — Или они не важные?       — Я думала, что это связано с тем, что я в этом цвете слишком сексуальна, и ты ревнуешь. — Она ухмыльнулась. — Но да, глаза у тебя красивые.       — Видишь, веская причина любить зеленый. — Он явно проигнорировал первую часть сказанного Микасой, сразу отстраняясь, чтобы помочь ей вскоре забраться в салон такси. Пахло какими-то странными духами, и Эрен открыл окно. Прижавшись губами к ее уху, он добавил: — Ты все равно всегда красивая. Если не веришь мне, то посмотришь, что тебе скажут мои друзья.       — Обязательно, — хмыкнула Микаса, утыкаясь в телефон. — Надеюсь, никаких казусов не будет…       Хмыкнув в ответ, Эрен повторил ее действие, достав свой смартфон. Дорога вышла утомительной, и сто раз пришлось пожалеть, что не выбрали ехать на своей машине. Однако просторный клуб с открытой террасой того стоил. Музыка не била по ушам, официантов хватало на все столики, никаких пошлых девушек в одних трусах из ближайшего масс-маркета. Цвет и насыщенность освещения менялись с новым треком. Хоть людей было предостаточно, но не ощущалось духоты. Большая зона для танцев еще пустовала, ожидая, когда начнется все веселье.       Подцепив тонкую серебряную полоску, похожую на дождик, Йегер обмотал ее вокруг запястья Микасы и усмехнулся. Он вел себя раскованно, ощущая свою атмосферу, привычную. Разноплановая компания помахала им, и Эрен сразу потянул Микасу за собой. Столик, вокруг которого на широком диване с множеством подушек разместились ребята, стоял возле панорамного окна, за которым находился балкон. Маленькие огоньки мигали на нем, как светлячки.