My Ocean

Местом ночной вылазки был выбран небольшой трехэтажный отель на отшибе города. Через пару домов от него как раз находился неработающий ветряк. От этого и танцевали. План был прост как солдатские трусы, починить ветряк, чтобы ночью, если что, было куда свалить, если все пойдет по пизде. Оказавшись на месте, пилигрим с интересом осматривал крышу со стоящей на ней ветряной мельницей. По неизвестной причине конкретно эта мельница развалилась и сгнила сильнее чем остальные, может сказывалось то, что рядом Ядовитые земли, хрен знает. — Хм, а я думал, что ты запустил абсолютно все ветряки в Вилледоре, — Хакон хитро прищурился. — Но, кажется, этому удалось от тебя спрятаться. — Да видел я его давно, просто забираться побоялся, мельница же рассыпается на ветру. — Сейчас попробуешь, или поищем поблизости генератор, притащим топливо, времени до заката навалом? — Дадим шанс малышке, с тебя куски клеенки или плотной ткани, лопасти тоже по ходу придется подлатать, — Эйден, прикрывая глаза от солнца ладонью, оценивал размеры предстоящих работ. — Как скажешь, кэп, — Маттиас шутливо отдал честь. Следующий час пилигрим, применяя все свои способности, пробирался наверх, к генератору и лопастям ветряка. Быстроногий Хакон уже успел метнуться к ближайшим торговцам и принести все необходимые материалы. Так что он теперь снизу руководил всем процессом, предоставляя важные комментарии и советы. И время от времени привязывал на спущенную Эйденом веревку доски и инструменты — тому буквально на ходу приходилось менять целые куски пола или лестницы. Ведь нужно было не просто запустить мельницу, а сделать ее доступной для дальнейшей эксплуатации и ремонта другими выжившими. На подмогу к Хакону, латающему безопасное жилище, притопали несколько базарных и миротворцев, работа определенно пошла бодрее. Правда количество советов снизу утроилось. Все старались поделиться своим ценным мнением с пилигримом, который, балансируя на тонкой жердочке, без усталости что-то подгонял, пилил, забивал. Скрип эйденовых зубов, к счастью, внизу не был слышен, так что люди чувствовали себя максимально комфортно, будучи привлеченными и полезными. На самом деле Колдуэлл понимал, что они сейчас делают благое дело. Еще одно убежище для него и других выживших. Еще одну точку, где будет теплиться жизнь. Возможно кто-то разобьет на этой крыше небольшой огород или здесь засядет какой-нибудь ушлый торговец. Возможно это место станет укрытием и спасением для тех, кто не успел домой, оплотом защиты и безопасности. Логика тут на самом деле простая: будет ветряк будет и электричество, а значит и УФ лампы по ночам. Так что парень просто продолжил свою работу. В это время Хакон вместе с выжившими приводил в порядок лачугу под ветряком. Они укрепили дверь, закрыли листами и досками большие дырки в стенах, проверили все лампочки в цоколях, поменяли сгоревшие или разбитые, приволокли и бросили матрац в углу, чтобы было где прикорнуть. На старые настенные полки выложили самое необходимое — пару бутылок воды, бинты, запасные УФ лампочки, десяток просроченных снеков. Еще на всякий случай притащили небольшой заправленный генератор и затолкали под покосившийся стол: пусть будет, мало ли что может произойти. Вот, собственно, убежище и готово. Островок жизни. К моменту когда Хакон закончил дела и распрощался с помощниками, Эйден успел запустить ветряк и теперь сидел на самой ее верхушке свесив ноги с края платформы. Лопасти мельницы размеренно крутились, вырабатывая такое необходимое электричество. Лампа над убежищем засияла фиолетовым. Готово. Они смогли. Хакону теперь не составило труда подняться к парню. Ветряк действительно функционировал и был доступен каждому, если возникнет такая необходимость. — Солнце скоро сядет, — бегун уже привычно присел рядышком. — Хотя ты, наверное, и сам видишь. — Дай еще пять минут, нудила, — Эйден беззлобно пихнул бегуна. — Смотри какой красивый отсюда вид. — Соглашусь, видок отвал жопы, — Хакон тоже залюбовался городом, который сейчас купался в розовом золоте утопающего за горизонт солнца. — С такой высоты, даже тупые дохляки кажутся просто людьми, потому что не разглядеть их мерзкие гниющие рожи. Словно это обычный город. — Скоро этот город заполонят зараженные, которые как огромные дикие животные будут бегать по всему городу в поисках жертв. Ночью Вилледор принадлежит им. В этом есть какая-то справедливость, не считаешь? — Эйден поднялся и отряхнул штаны от опилок и мусора. — В пекло такую справедливость, малыш, — Хакон тоже встал. — Зараженные в разы сильнее и ловчее людей. Молчу о мутантах в зонах ВГМ-аномалий. — Ты знал, что зараженные не могут забраться за тобой на неработающие ветряки? — Серьезно? Я думал эти твари могут пролезть куда угодно. — Проверено на мне, я как-то спасаясь залетел на мельницу, а преследующие зараженные бегали внизу и не могли достать меня. — Охренеть! Век живи век учись! Ну че, спать погнали? — Хакон демонстративно поднял руку с попискивающим биомаркером на запястье и не дожидаясь ответа, первым съехал по натянутому тросу вниз, к убежищу. Эйдену оставалось только догонять, ведь время действительно поджимало, а отдохнуть перед вылазкой святое дело. Тело ломило нещадно, парень еле дополз до пыльного спального мешка и с блаженством растянулся на нем. У них есть пару часов спокойного сна. Дверь надежно заперта, лампы светят. Бегун уже успел устроится на своей постели и мирно посапывал, уткнувшись носом в свой спальный мешок. Спокойствие, вот что чувствовал Эйден рядом с этим мужчиной. Ему вдруг стало интересно насколько в безопасности рядом с ним чувствует себя Хакон. Не успев додумать эти интересные мысли, Эйден быстро погрузился в сон. Эйден бежал, бежал на пределе своих сил. Липкий ужас заполнял нутро чем-то склизким и холодным, делая пилигрима грузнее, медленнее. Сука! Враги совсем рядом, ебаные бандиты, их в этот раз слишком много! Не оторваться! Твари! Почему они так быстро бегают в этих неудобных белых платьях? Следующий прыжок через балку и Эйден запутавшись в своих ногах и каких-то тряпках, летит кубарем по очередной крыше. «Какого, хуя? Почему я, блять, в платье?» Обернувшись посмотреть где враги, Эйден нос к носу сталкивается с ренегатами. «Быстрые ублюдки!» парень встает в стойку, поднимает перед собой оружие и со злостью сплевывает под ноги. Его начинают окружать. «Ну ничего, просто так я вам не сдамся, уроды!» Один самый мерзкий вылез вперед и размахивая мачете начал орать какую-то хрень про золотой дождь и про то что он сделает Эйдена своим унитазом."Ага, размечтался, дебил» Эйден сжимая в руке оружие, не мог отделаться от мысли о том, как же у этих придурков их черно-белые маски ренегатов и кожаные шипастые куртки не сочетаются с их платьями и белой фигней на голове (откуда-то Эйден знал что эта поебота называется фатой). В следующий момент мудаки напали скопом и все превратилось в одну кроваво-бело-черную мешанину. Звон оружия, хруст костей. Крики. Кто-то кричит. Парень понял что кричит сам, надрывно, через свое нутро, словно крик тянется из сна куда-то в другое измерение. Собственно по крику как по дорожке он, с бешено колотящимся сердцем, и выпал из сна. Кто-то тормошил его за плечи: — Эйден, Эйден! Мать твою, проснись уже! Блаженная реальность, как же, сука, круто что все это оказалось всего лишь сном! В глаза ударил яркий фиолетовый свет от настольной уфэшки, которую они примостили прямо на пол между спальниками. — Да все-все, отстань, проснулся я, — Эйден вяло отмахнулся от чужих рук. — Да я думал у тебя припадок! Не сказать, что ты обычно спишь спокойно, но тут прям дергался так, как будто упал на электрическую ловушку! — встревоженный бегун взлохматил свои волосы и схватился за сердце, для пущего драматизма. А может реально пересрался, кто его знает. — Ну кошмар мне приснился, хуйня какая-то. Сам не ожидал, — Эйден извиняющимся жестом сжал чужую ладонь. — Навалилось в последнее время по самую маковку, и как результат даже во сне дичь всякая происходит. — Ты меня когда-нибудь в могилу сведешь, малыш, — Хакон устало откинулся на свою постель. Сердце так сильно ныло. Может уже возраст? Таблеточки, огород? Да хоть прямо тут, под новым ветряком, и земля на крыше вполне плодородна, электричество наладили — живи не хочу. Тревога. Постоянное волнение. И даже, блять, не о себе! И это у кого? У ебаного Хакона Маттиаса, который всегда думает только о себе вообще-то. Думал. Думал о себе, сейчас все изменилось, он изменился. И виной всему этому коктейль Молотова под названием «Эйден Колдуэлл». В этом парне столько всего намешано, начиная от вируса и заканчивая гребаными ингибиторами, которые, к слову, убили практически всех, кто пытался их на себе применить. И это только то что знает Хакон, а эксперименты Вальца? Этот придурок, что он мог изменить в пацане? Так что да, бегун, возможно, рисковал, когда лежал бок о бок с этим человеком. Хотя, с человеком ли? Если честно, Хакону уже плевать кто там и что. Он уже выбрал. Маттиас, по своей змеиной природе мог выбрать любого спутника, уговорить, соблазнить деньгами или еще каким дерьмом. Но из всех людей Маттиас выбрал себе бомбу замедленного действия с глазами цвета моря. Эйден чистый, целеустремленный, прямой и честный словно глоток холодной ключевой воды. Чтоб вы понимали, на этом фоне Хакон видел себя ссаниной из общественного Базарного туалета. Это тот случай когда боишься все испортить если будешь что-то делать, но все равно, блять, делаешь, потому что оставаться безразличным уже не можешь. Вот и бегун не смог. Не смог остаться в стороне, когда заглянул в голубые бездны. Хотя изначально в его планах тогда было просто спасти бедного малого путника от виселицы, ведь эти козлы базарные даже ничего не разобрав, потащили парня на виселицу. И вот Хакон здесь. Печется как курочка наседка, над беспокойным сном своей крошечки-картошечки, которая к слову может в своем режиме ярости танки рвать на лоскутки голыми, сука, руками. — Я бы не хотел… не хотел чтобы ты пострадал из-за меня, — Бегун отвлекся от своих внутренних мозгокопаний и поднял удивленные глаза на заговорившего Эйдена. Тот, уже полностью проснувшись, сидел в напряженной позе, и в его глазах читались растерянность и боль. По ходу их мозгокопания синхронизировались. — Я не хочу терять тебя. Бля. — Не переживай, я не планирую умирать раньше ста, — осторожная шутка, теплая улыбка и… и не получилось. Теплое море в глазах Эйдена начало покрываться острыми корками льда: — Ты ведь и сам понимаешь насколько рискуешь, оставаясь рядом со мной, ведь даже я сам не знаю, насколько могу быть опасен. Сука. У него эти ингибиторы ко всем способностям еще чтение мыслей что ли развивают? Почему тогда до конца не дочитал? Что за выборочное чтение мыслей вообще? Хакон придвинулся к парню, чуть ли не на колени к нему забрался. Ведь ему важно было чтобы его услышали. Нет не так. Услышали!. — Малыш, я считаю, что тут мое место. Рядом с тобой. Самое безопасное место для моей хитрой задницы, ведь я не знаю никого сильнее тебя. Я доверяю тебе как себе и уверен, что ты никогда меня не обидишь, — Хакон вложил всю свою серьезность и убедительность в эти слова. — Я не жду, что ты сразу же поверишь мне на слово, но это правда — другой у меня для тебя нет. — Хакон, я смогу защитить тебя от всего, от любого человека или существа, от любой угрозы, кроме меня. От самого себя я тебя не смогу защитить. Как с Вероникой, — Эйден заглянул в глаза бегуна. — Ты готов так рисковать? — Ага, таков мой выбор, малыш. И ты должен его уважать. Я выбираю быть с тобой рядом, быть тебе другом и спутником, — холодный мед в глазах Хакона, остановил Эйдена, который собирался что-то сказать. — А еще я верю в тебя, верю, что ты лучше справляешься со своими способностями, берешь над ними верх, берешь над ними контроль. И хочу, чтобы ты тоже сам в себя верил. Эйден завороженно следил за лицом человека напротив, за лицом человека, который рискуя всем хотел быть с ним рядом. Слова не находились, Эйден не знал, что говорить. Но он чувствовал, чувствовал много всего нового. Он… он что, теперь не один?