Сети памяти

      Шелест листьев на чуть прохладном ветру, ласковые лучи солнца, играющие на лице. Снейп открыл глаза и огляделся. Он стоял в какой-то смутно знакомой роще. Размытое за давностью лет воспоминание из детства. В сердце больно кольнуло – это была роща, в которой он ребёнком проводил часы. Сладостные, счастливые часы вместе с Лили.       Рука Снейпа потянулась к шее. К тому месту, где в неё вонзились острые зубы Нагайны. Ран не было. Просто кожа. Исчезли даже старые шрамы. Пальцы Снейпа дрогнули.       Рядом с ним появилась Лили. Словно соткалась из воздуха. Такая же, какой она была много лет назад. Такая, какой он её помнил. Невозможно красивая, вся будто светящаяся изнутри. Самый прекрасный человек, которого он знал. Снейп заворожённо смотрел на неё и не мог оторвать взгляд. Она стояла совсем рядом. Настоящая. Живая. – Я умер? – голос его дрожал, но страх был запечатан где-то далеко-далеко – рядом с ней ему не страшно.       Лили улыбнулась. Её улыбка светилась теплотой. Он так по ней скучал. – Нет, ты не умер, Северус. – Но… как же..?       Лили коснулась ладонью его лица. – У Смерти свои причуды.       Она провела пальцем по его щеке. – Ты повзрослел.       Снейп перехватил её руку и поцеловал её пальцы. – А ты совсем не изменилась. Всё так же прекрасна.       Лили улыбнулась ещё теплее. – Спасибо тебе, Северус! За всё, что ты сделал. Ты такой храбрый, такой сильный! Спасибо тебе за Гарри!       На глазах Снейпа выступили слёзы и беззастенчиво потекли по его щекам. Лили утёрла их своей рукой, не переставая улыбаться. – Прости меня, Лили! – срывающимся голосом произнёс Снейп. – Прости меня, если сможешь. Я не смог его защитить, не смог спасти. Тём… Волан-де-Морт убьёт его, и.., – Снейпа задушили рыдания, с которыми он не в силах был справиться; он упал перед Лили на колени. – Северус. Дорогой мой Северус, – Лили гладила его по волосам. – С ним всё хорошо. С Гарри всё хорошо. Волан-де-Морт не смог его убить. Он убил лишь часть самого себя, что жила в моём сыне. С Гарри всё в порядке.       Снейп поднял на неё недоумённый взгляд. Значит, всё уже случилось? Значит, они победили? Значит, мальчик жив? Лили опустилась на траву, помогая Снейпу усесться рядом с ней. – Ты столько сделал ради Гарри, стольким пожертвовал. Я так горжусь тобой, Северус. – Я… я старался… искупить свою вину. – Когда-то ты ошибся, но твоя ошибка не несла за собой нашу с Джеймсом гибель. Ты не был в этом виноват. Однако я видела, как ты корил себя все эти годы, как ты страдал и мучился. Гарри сказал тебе правду: мы с Джеймсом давно простили тебя. Я простила тебя, Северус.       Снейп прижался к Лили, рыдая у неё на руках. Она крепко обнимала его, гладила по голове и перебирала его длинные волосы. – Я так люблю тебя, Лили, – выдохнул Снейп. – И эта любовь всегда будет с тобой. Но я твоё прошлое, Северус. Эта история вот-вот подойдёт к концу. Тебя ждёт будущее. Тебя ждёт настоящая жизнь. – Там не будет тебя. – Конечно там не будет меня. Но я не нужна тебе. – Нет! Я никогда не полюблю никого другого! – Ты уже полюбил, глупый, – ласково улыбнулась Лили. – Скажи, почему ты раз за разом возвращал Гарри память? Почему целый год провёл в поисках способа спасти его от смерти, на которую его отправил Альбус? Зачем ты спас его из озера, не дожидаясь, пока Рональд найдёт его в лесу Дин? – Ради тебя. – Ты можешь обманывать меня, Северус, но не обманывай самого себя. Как сказал Альбус? Ты привязался к мальчику, – передразнила Лили Дамблдора. – Он был прав. Ты привязался к Гарри. Ты полюбил его. Не так, как любил меня, но это тоже любовь. Ты защищал его ради него, а не ради меня.       Снейп закрыл лицо руками. Сначала он был готов ввязаться в спор. Но по мере того, как Лили произносила эти слова, внутри у него разливалось странное, незнакомое ему доселе тепло. Из самого сердца поднималось чувство невероятной лёгкости. Словно что-то, что давило на него, что сковывало и сдерживало его долгие годы, наконец исчезло. Она была права. – Ты всегда была такой умной, Лили. – Не умнее тебя, Северус.       Не умнее его… Снейп чувствовал себя глупым первокурсником. И почему-то точно знал, что Лили умнее его во много раз. Именно сейчас и здесь. Она знала что-то, чего не знал он, что-то, что ещё не было ему открыто. – Но, если… Почему мой Патронус всё ещё лань? – внезапно спросил Снейп. – Потому что ты всё ещё думаешь обо мне, когда вызываешь его. Это мило. К тому же, ты ведь знаешь, Патронус Чарм – очень загадочное колдовство, – Лили звонко рассмеялась. – У Тонкс он изменился, – настаивал Снейп. – Тонкс была метаморфом. Вряд ли по ней можно делать какие-то выводы. Но, если тебе так хочется… Я уверена, что-нибудь обязательно придумается с твоим Патронусом. – Была? – Снейп будто пропустил все последующие слова. – Она что..? Нет! Она же такая юная! А что будет с Люпином? – Они оба здесь, – Лили осторожно взяла его за руку. – Здесь?! – Снейп недоверчиво огляделся вокруг, словно и правда ожидая увидеть рядом семейную пару. – Или там. Я же говорю: у Смерти свои причуды. – Люпин тоже погиб?       Лили кивнула, крепче сжимая ладонь Снейпа.       Он никогда не любил Люпина. Но и ненависти к нему он не испытывал тоже. Опасался после событий в Визжащей Хижине, но не более того. Даже когда Люпин приехал преподавать в Хогвартсе, он его не ненавидел. Просто не мог выносить ни живого напоминания о прошлом, ни опасности, которую тот представлял для детей вообще и для Поттера в частности, ни необходимости варить антиликантропное каждый месяц. А потом Люпин женился. И Снейпу очень хотелось его возненавидеть. Хотя бы за то, что он единственный из всех них сумел обрести если не спокойную жизнь, то хоть какое-никакое счастье. Но он не возненавидел. Не смог. Считал этих двоих – Люпина и Тонкс – неосмотрительными дураками, морщился при каждом мимолётном упоминании их имён, но не ненавидел, а боялся за них – в чём никогда бы себе раньше не признался, но почему-то в этой роще признания давались легче.       И вот теперь Тонкс и Люпин погибли. Они все погибли. Он остался совершенно один. – Значит, – Снейп тяжело сглотнул, – Мародёры снова вместе?       Лили усмехнулась. – Что-то вроде. Вместо Хвоста у них теперь есть чудесный юный протеже. Хотя я не уверена, кто из них кого и чему научит.       Снейп резко побледнел. – Кто? Кто из детей? – шёпотом спросил он, и в голосе его было столько боли, сколько может быть только в голосе того, кто потерял всё. – Фред Уизли, – Лили отвела взгляд. – Молли столько лет заботилась о моём сыне. Теперь моя очередь позаботиться о её.       Снейп уронил голову на руки. Слёз больше не осталось. – Не вини себя, Северус. Ты не виноват ни в чём. Ты сделал больше, гораздо больше, чем мог.       Лили обняла его, крепко прижимая к себе. Они долго сидели так. До тех пор, пока роща не стала заполняться светом. Лили отстранилась, но рук Снейпа не выпустила. – Найди своё счастье, Северус. Ты заслужил его, как никто другой. Ты должен стать счастливым. – Не бросай меня, Лили. – Никогда, дорогой. Я всегда буду с тобой. Вот здесь, – она коснулась груди Снейпа в том месте, где оглушительно билось его живое сердце.