Кассета, пластырь и кроссовки

Кирилл кричал до потери голоса на американских горках. Шура кричал вместе с ним и крепко держал детку за руку, боясь не за себя, а за него — такого шебутного и безрассудного. Последний поворот, и они приехали. — Это. Было. круто! — подпрыгнул на месте Макаров. Его прическа сильно растрепалась, зато глаза сверкали бешеным светом. Казалось, что парень был наэлектризован с головы до ног. Прикоснешься — ударит током. — А… ага, — промямлил Шура, кое-как выбравшись из кабинки и прислонившись лбом к плечу любимого. — А я говорил, что не надо было есть, — хихикнул Кир и дернул носиком. — Отвянь, — махнул рукой Саша. — Без еды тошнит, и с едой тошнит. Такова жизнь. — Справедливо, — выдохнул Макаров и, взяв под руку любимого, отправился с ним вдоль по парку аттракционов. Они катались на карусели, делили одну сахарную вату на двоих; ахали от красивых видов на колесе обозрения и, естественно, целовались в будке для фото. Теплый май раскрасил город в яркие цвета, каких не было видно целую зиму. Запах сирени обволакивал и сливался с сердечными чувствами, что бились в грудной клетке при каждом прикосновении ладони родного человека. Шура утягивал в поцелуй Кирилла внезапно. Прижимал к стволу дерева и, смеясь, касался губами быстро-быстро, слизывая карамель с губ Макарова. Тот смущенно хлопал глазками и так глупо улыбался, словно заново влюбился. По сути, так оно и было. Кирилл влюблялся в Шуру каждый день, как только открывал глаза и видел перед собой спящего партнера. Синие локоны спадали на лицо, закрывая нос и щеки. Пальцы рук иногда дергались во сне, и Макарову это казалось довольно забавным. С тех пор, как они столкнулись в коридоре университета, жизнь закрутилась так же ярко, как карусель в парке. Кони несли пару к чему-то светлому и свободному. И это чувство проносилось сквозь вены и ударяло со всей силы по головам. Шура бережно держал Макарова под локоть и учил кататься на роликах. Кирилл наигранно дулся на Сашу за то, что тот в качестве приза в тире выбрал самую нелепую и неказистую игрушку. Оба знали, что Кир будет с ней спать этой ночью и целовать в лобик. Шура даже мысленно приревновал детку к игрушке и тут же посмеялся. — Чего? — Макаров вопросительно поднял бровь. — Да так, — дернул плечами Саша. — Прости ты так сильно обнимаешь это нечто, что мне кажется, ты меня так не обнимаешь. — Провокатор, — вздохнул Макаров и сжал в объятьях любимого так, что, казалось, послышался хруст ребер. Пара сидела на веранде кафе и разглядывала прохожих. Аромат кофе окутал столик и смешался с запахом живых цветов в вазе. Шура внезапно охнул, чем немного испугал Кира, который проверял в это время новостную ленту. — Что случилось? — встрепенулся парень. — Сиди здесь! — Шура вскочил из-за стола. — Я сейчас! Макаров проводил его прищуром. Саша пересек улицу и подбежал к какому-то магазинчику. Десять минут — и молодой человек уже стоял перед Киром и протягивал тому небольшой букет. — Я обещал тебе, — смущенно произнес Шура и залился краской. — Помнишь? — Ох… — только и смог произнести Кирилл. Он осторожно взял букет ромашек и, как полагается, понюхал его. — Думаю, в маленькую вазу он не поместится. Пара посмеялась. Они чувствовали, как май внутри них расцветает и делится пополам, листьями травы опутывая души и соединяя их друг с другом.