Портключ, а затем небольшое пешее путешествие — и Гарри вернулся в выделенную для него комнату на Тисовой, где под одеялом благополучно продолжал отлеживаться все тот же самый голем, которому пока хватало магии для имитации существования. Не обращая внимания на куклу, Гарри скинул лишнее барахло и перекусил заблаговременно оставленной половиной торта, после чего взял с собой рюкзак и вновь вышел из дома, натянув мантию-невидимку.
Пройдя ставший уже привычным путь в несколько кварталов, чтобы не попасть под слежку, Гарри аппарировал, появившись в Косом переулке.
Памятуя о важном совете, данном ему Валье, Поттер потратил пять минут, чтобы приобрести книгу о магических народах, которую ему посоветовал вампир. В конце концов, информация лишней не бывает. Тем более, что либо в этом мире есть народы, о которых Гарри знать не знал, либо гномы его прошлого мира скрывались от людей намного лучше. По крайней мере, книгу стоило бы прочитать, чтобы не повторять ставшую уже традицией ошибку — Гарри действительно часто пренебрегал тем, что, как ему казалось, не способно принести практическую пользу.
Выйдя из книжного магазина с небольшой стопкой книг, в число которых в том числе вошли учебники для грядущего учебного года, Гарри закинул их в браслет и вывернул на Лютный переулок, полный решимости устроить Хэмилтону выволочку.
На удивление, обошлось без скандала, чем Гарри был в равной степени доволен и раздосадован. С одной стороны, торговец признал косяк и за несколько минут перенастроил портключ, но с другой стороны — как раз поругаться с кем-нибудь Гарри был не прочь. Правда, когда дело дошло до разговора, в дело вступила головная боль после ночи, проведенной за изучением языка. Перед угрозой такого масштаба пришлось отступить, поэтому, забрав исправленный портключ, Гарри нырнул в один из темных углов между домами и аппарировал, появляясь на давно уже поросших травой и кустарниками развалинах — каменных руинах, оставшихся от Поттер-мэнора.
До этого момента Гарри не знал наверняка, будет ли цел подвал здесь, но ему хватило одного взгляда, чтобы понять — все в порядке. Доступ к «катакомбам», как ласково обозвал подвальные помещения Флимонт в одном из блокнотов, которые Гарри достались в прошлом мире, в обычных условиях был открыт практически для всех. По крайней мере, для тех, в чьих жилах течет кровь Поттеров.
Однако, стоило Флимонту и Юфимии отойти в мир иной, а мэнору превратиться в груду камней и дерева, как подвальные помещения были тут же запечатаны мощнейшей магией, которую использовали при строительстве. И не просто запечатаны, а скрыты от чужих глаз. Теоретически, открыть их мог бы Джеймс — тогда случилась бы ситуация, идентичная тому, что случилось с домом на Гриммо. Какая? Да просто наведался бы предприимчивый бородатый дедуля и экспроприировал все, что ему захотелось. Предлог бы нашелся, а мозгов у Джеймса вряд ли хватило бы.
Благо, хоть в чем-то повезло — Джеймс не смог стать главой рода, а потому не смог и открыть подвал. Дамблдор наверняка поскрипел зубами, но смирился, а спустя годы довольный Гарри Поттер взмахами рук левитировал камни, открывая площадку, на которой находился скрытый проход.
Как и в его мире, Гарри вновь пришлось порезать руку и пролить на каменный пол немного крови, а потом коснуться получившейся лужицы ладонью с надетым на палец кольцом главы рода.
Что-то скрипнуло, затем треснуло, Гарри отошел на пару шагов и стал свидетелем того, как каменный пол трескается и осыпается, а за ним начинает проглядывать мраморная лестница, ведущая вниз. Его предки на роскошные условия жизни не скупились. Спустившись в подвальные помещения, где, на удивление, до сих пор был весьма чистый и даже свежий воздух, Гарри поджег висящие на стенах факелы и лампы и принялся за работу, засучив несуществующие рукава безрукавной рубашки.
Рюкзак лежал раскрытым на полу с отделением для быстрой загрузки. По сути — просто с расширенным чарами карманом, по принципу работы ближе всего к сумочке, которую когда-то использовала Гермиона. Это позволяло кидать туда все вещи подряд и потом разбираться с ними уже изнутри, где вход в этот карман также был доступен. Пока что Гарри сгружал в него все, что смог найти. Открытые катакомбы, состоящие из десятка комнат и нескольких соединяющих их коридоров, были словно законсервированы во времени. Если кто и пытался сюда попасть, то силенок явно не хватило, хотя Дамблдор явно не отказался бы от хранящейся здесь коллекции книг, в том числе рукописных, существующих в единственном экземпляре.
Как и в прошлый раз, Гарри зачищал бывший тайник предков со всей ответственностью. Каждый инструмент, каждый артефакт, каждый элемент местного убранства отправлялся на хранение в рюкзак к законному владельцу. Несколько шкафов с книгами были перемещены одними из первых, следом шла явно устаревшая, но все еще достойно смотрящаяся зельеварня, а за ней вся мастерская артефактора, в том числе так необходимые ему инструменты для обработки камня и обсидиана.
Подумав немного, Гарри принялся уменьшать и запихивать в открытое отделение мебель. В конце концов, хоть квартирка в его рюкзаке более-менее обустроена, шкафы и тумбы явно пригодятся в той же Тайной комнате. Как и в прошлый раз, Гарри не собирался оставлять здесь практически ничего даже потенциально полезного. Дом он восстанавливать не станет, поэтому наследие Поттеров просто перекочует на новое место. Потратив на зачистку почти четыре часа, Гарри закинул портфель на плечи и покинул подвал, вновь запечатав его от посторонних. К сожалению, ничего нового он не обнаружил — содержимое подвала точь-в-точь повторяло то, что он уже видел и перебрал в своем мире.
Не затягивая, Гарри прикрыл скрытый вход камнями и аппарировал — на этот раз прямиком в Лондон, появившись в проулке неподалеку от площади Гриммо.
Несколько минут пути и Гарри подошел к месту, где должен был находиться дом Блэков. Понимая, что попасть внутрь силком, не нарушая защиту, не получится, Гарри выбрал дипломатический путь.
— Кричер!
Эльф возник перед ним буквально через пару секунд, подозрительным взглядом оценивая стоящего перед ним подростка, который явно был прямым наследником рода, которому Кричер поклялся служить.
— Кричер явился, волшебник.
— Здравствуй, — Гарри присел на корточки рядом с эльфом. — ты уже почувствовал, кто я, верно?
— Кричер почувствовал, но Кричер не узнает.
— Ничего. Хочешь, я помогу тебе с магией?
— Волшебник поможет?
— Разумеется, Кричер. Ты ведь эльф благороднейшего и древнейшего рода Блэков.
Кричер весь затрепетал, когда Гарри положил руку ему на затылок и начал практически бесконтрольно передавать излишки магии.
Несмотря на принятую среди многих магов точку зрения касательно естественной природы происхождения домовых эльфов, это соответствовало истине лишь наполовину. На самом деле, когда-то давным-давно эльфов не существовало. Вообще. Как не было и никаких животных, предшествующих их появлению. Однако, существовали так называемые «домовые духи», которых восточные и западные славяне именовали то просто домовыми, то домовиками. Эти самые духи следили за порядком дома, покуда хозяева хорошо к ним относились, защищали тех от сглазов и оберегали от бед, сохраняя домашнюю гармонию. Однажды один из ведов смог с помощью ритуала установить прямой контакт со своим домовым и они заключили первую сделку. Сделка эта была весьма проста — маг делится кровью и магией, помогая духу обрести тело. Взамен тот дух обязуется служить магу — служить, покуда рядом с ним есть достаточно магии, чтобы подпитывать существование тела духа, которое тоже вечным не являлось.
Ритуал, возможно, благодаря тому самому домовику, ушел в народ, и духов стали материализовывать повсеместно. Иногда те оставались без хозяев и жили близ магических источников, но довольно быстро увядали — им нужен был маг неподалеку, даже просто человеческий фон подпитывал жизнь их не совсем реального тела. Кричер прожил как минимум три года, будучи в полном одиночестве. Неудивительно, что крыша у него немного протекла — без магии окружающих его членов рода, разум начал сдавать вслед за стареющим телом, и поэтому сейчас Гарри проводил, можно сказать, экстренное переливание магии — на нем это не скажется абсолютно, зато Кричер ближайший год будет бегать как антилопа.
— Ну, что, Кричер? Лучше?
— Лучше, благородный наследник. — Кричер поклонился. Возможно, у этого мальца не самая чистая кровь, но он проявил уважение и доброту к старому Кричеру, а магией заткнул бы за пояс любого из Блэков, даже достопочтенную Беллатрису.
— Прекрасно. Мне нужна твоя помощь, Кричер. И в сжатые сроки.
— Что Кричер должен сделать?
— Начну по порядку. Совсем скоро в дом вернется Сириус, ты помнишь его?
— Недостойный сын хозяйки Вальбурги, предатель ро…
— Да, Кричер, именно он. И я прошу тебя дать ему шанс. Возможно, он не самый толковый человек, но при должном воспитании из него что-то получится.
— Он бросил свою матушку, бросил семью…
— Я знаю, Кричер, и он жестоко поплатился за это, просидев двенадцать лет в Азкабане.
Эльф прижал уши к голове.
— Кричер много слышал об этом от хозяйки Вальбурги, да.
— Именно. Поэтому прошу помочь ему освоиться.
— Кричер… постарается.
— Хорошо. Тем не менее, расслабляться нельзя — вслед за ним в дом явится и Дамблдор.
— Альбус Дамблдор? Кричер не любит старого Альбуса Дамблдора.
— Да, и я тоже его не люблю. Он очень хочет украсть книги и артефакты из дома Блэков.
— Кричер не позволит ему, хозяин!
— Я знаю, знаю. Но все же лучше вытащить их из дома и спрятать в безопасном месте.
Эльф с подозрением уставился на подростка.
— Я прямой наследник Блэков, и никому их не отдам, слышишь? Я знаю, за чем он охотится и спрячу это. Ты не против?
— Кричер… не против.
— Хорошо. И третье — мне нужен медальон, который тебе дал Регулус.
На Кричера в этот момент было больно смотреть. Кожа его посерела почти до оттенка асфальта, на котором он стоял, а глаза сузились так, что эльф явно почти ничего не видел.
— Откуда молодой хозяин знает про медальон хозяина Регулуса?
— Я знаю, как погиб Регулус и знаю, что он сделал. И я помогу тебе уничтожить медальон, раз и навсегда.
— Наследник не лжет? Наследник поможет?
— Да. Вообще-то, мы можем сделать это хоть сейчас, у меня есть с собой все необходимое.
— Пройдемте в дом, н… хозяин.
Гарри махнул рукой, снимая наложенные перед разговором скрывающие чары, а потом взял Кричера за тоненькую руку и через мгновение очутился внутри дома. Защитный контур тут же бросился распознавать нежданного гостя, но обнаружив, что в дом попал прямой наследник, успокоился.
— Хозяин? — Кричер возник перед Гарри, держа медальон за цепочку.
— Отлично, Кричер. Давай пройдем в пустую кладовую в подвале, она подойдет.
Пока они спускались в подвал, Гарри достал из браслета ампулу с ядом василиска и покрутил в руках. Если все выйдет удачно, то сам медальон физически удастся сохранить.
— Хочешь уничтожить его сам, Кричер?
Эльф, чуть не плача, посмотрел на Гарри.
— Хозяин позволит Кричеру…?
— Разумеется. Только аккуратно. Положи медальон на пол, я постараюсь наложить защитный контур. Потом я открою медальон, а ты сразу прольешь на него несколько капель яда из ампулы. Все понял?
— Да, хозяин.
— Отлично. Только не медли, он сможет общаться с тобой и будет говорить страшные вещи, но я буду удерживать его способности контуром. Тебе достаточно просто не обращать внимания на его слова.
— Кричер готов, хозяин.
Гарри кивнул, с помощью фальшивой палочки накладывая защитные чары на медальон.
Нельзя было дать Реддлу возможность вырваться и ментально воздействовать на Кричера, поэтому защиту Гарри использовал весьма серьезную.
— Откройся!
Кричер удивленно посмотрел на Гарри, удивленный тем, что вживую слышит парселтанг, но в этот момент медальон перед ним открылся и таран мерзкой магии устремился на барьеры, созданные Поттером.
Глухой, но тяжелый, словно каменный молот, голос не начал кричать — вместо этого крестраж вкрадчиво зашептал:
— Я вижу твои страхи, эльф! Я вижу, как ты предал своего хозяина! Я могу вернуть его, — Кричер дернулся, на мгновение останавливая вытянутую руку с открытой ампулой на полпути. — я могу вернуть Регулуса Блэка из мертвых вод, Кричер…
Не успел в тумане проявиться облик Реддла, как первая капля яда уже достигла внутренней части медальона, оставляя после себя подплавленный след. Оглушительный визг крестража и последовавший за этим хлопок, от которого у Гарри заложило уши, свидетельствовал об успешной кончине одного из кусков души Реддла.
— Ты молодец, Кричер!
Гарри дополнительно бросил на медальон с десяток лучших диагностирующих заклинаний, но ничего не выявил, крестраж действительно сдох.
— Это все, хозяин? Кричер больше не чувствует мерзкую магию.
— Потому что ты справился, ты молодец.
— Он говорил такие вещи…
— Я знаю, Кричер. Он пытался обмануть тебя, чтобы ты не стал убивать его.
— Кричер понимает. Хозяин Регулус погиб, наказав Кричеру уничтожить этот медальон. И теперь он наконец-то уничтожен…
Кричер стоял, продолжая смотреть на лежащий медальон, пока Гарри не очистил и не поднял его, протянув эльфу.
— Ты можешь сохранить его в память о хозяине Регулусе. Он отомщен, и ты выполнил его приказ. Только ни в коем случае не позволяй Дамблдору или кому-либо, кроме меня, видеть его. Иначе они заберут его и могут навредить тебе.
Эльф, тихонько захныкав, взял медальон в руки и аккуратно обернул цепочку вокруг запястья.
— Кричер не забудет, что вы сделали для него, хозяин! Кричер сохранит медальон!
— Ты можешь звать меня хозяин Гарри, если тебе так удобнее.
— Хорошо, хозяин Гарри.
— Я рад, что смог помочь. А теперь пошли, займемся спасением библиотеки.
Войдя в помещение с книжными шкафами, Гарри оценил масштабы того, сколько отсюда вынесли за время присутствия в доме Ордена Феникса в его мире. Уникальные, бесспорно великолепные книги по ритуалистике, темной магии, кровной магии, даже по магии души — настоящий клад. Большинство, черт побери, рукописные, с ошибками и помарками, явно написанные очень давно. И Гарри сейчас методично собирал их, стараясь не брать в руки сразу — на некоторых были весьма неприятные защитные (их можно было назвать и атакующими) чары.
Ценные экземпляры отправлялись в рюкзак, пока Кричер выполнял еще одно задание — прятал все драгоценности, столовое серебро, подсвечники, хрусталь, золотые побрякушки и прочие ценные вещички в отдельные сундуки, которые Гарри собирался спрятать в подвале и закрыть доступ туда для всех, кроме себя. Сириус с высокой вероятностью не настолько властен над защитными системами этого дома, чтобы преодолеть подобное.
Дело было не в жадности, вовсе нет. Просто существовала неиллюзорная вероятность того, что Сириус вновь запустит в дом кучу проходимцев вроде того же Флетчера, и было бы логично уберечь ценности от воришки.
Вычистив библиотеку, Гарри с грустью посмотрел на закрытый кабинет главы рода. Пробудить портрет Арктуруса, не будучи полноценным главой, было невозможно — дверь попросту не откроется. Пришлось бы уничтожить, наверное, все здание целиком, чтобы забраться в эту комнату — защитные чары были сплетены на совесть.
— Кричер закончил, хозяин Гарри.
— Отлично, сундуки перенес?
— Да, все сундуки в кладовой.
— Я спущусь и все защищу. Кстати, Кричер, принеси из подвала пяток хороших бутылок вина.
— Хозяин Гарри хочет что-то конкретное?
— Выбери то, что нравилось Арктурусу.
Кричер исчез и вернулся, держа в худых ручонках сразу пять бутылок.
— Вот, хозяин Гарри. Шато Д’Икем 1928 года, хозяин Арктурус просил подавать его по праздникам, когда был жив.
— Благодарю, Кричер. Тебе тут не скучно без меня будет?
Эльф потупился, уставившись на собственные босые ступни.
— Хозяин Гарри может пробудить портрет хозяйки Вальбурги, чтобы Кричер мог общаться со старой хозяйкой.
Гарри вздохнул:
— Я-то не против, но… Пожалуйста, проведи с ней воспитательную беседу касательно поведения. Пусть она просто наблюдает за Сириусом, но не унижает его. А лучше вообще молчит в присутствии кого-либо из незваных гостей. Не надо давать им повод заколотить ее или, не дай Мерлин, выжечь со стены.
— Кричер все устроит. — эльф вздрогнул, представив, как портрет хозяйки Вальбурги пропадает в магическом огне.
— Хорошо, тогда будет тебе портрет.
— Благодарю, хозяин Гарри.
— И вот еще что: помни, ты меня не знаешь, меня никогда здесь не было, библиотеку отсортируй после меня так, будто все на месте. Ни словом, ни делом не дай заподозрить, что здесь что-то происходило. И не забудь про то, что нельзя показывать медальон.
— Кричер понял, хозяин Гарри, все будет исполнено.
— Умница. Ладно, пора собираться.
Сходив в подвал еще раз и заперев сундуки, Гарри пробудил магию портрета и, не дожидаясь полноценного оживления Вальбурги, вышел на улицу, откуда сразу же аппарировал к шоссе Магнолий. Путь до Тисовой не занял много времени, поэтому Гарри пробрался в комнату и почти сразу же уснул, забыв даже перекусить после напряженного дня.
***
Следующее солнечное утро Гарри практически радостно встретил с чуть меньшей головной болью. Да, какая-то тягучая усталость все еще немного била по нему, но не более того — на фоне вчерашнего дня даже нынешнее состояние казалось неплохим. Не самый полезный, но сытный завтрак из половинки торта и тренировка закрепили это состояние.
Утренняя пробежка далась настолько легко, что Гарри сам не заметил, как растянул ее почти до десяти миль. Видимо, ритуалы постепенно давали знать о себе и повышали его выносливость. Отсутствие срочных и жизненно важных дел в расписании привело Гарри к мысли, что пора бы наведаться в Лондон и прошерстить несколько магазинчиков. Поэтому, остаток дня был посвящен поездке, в которую он отправился, не забыв взять с собой бездонную сумку.
В отличие от шумного Нью-Йорка, прогулка по лондонским торговым точкам не вызвала у Поттера сильной усталости. Приобретенный легкий спортивный инвентарь был с успехом загружен в сумку, включая парочку горнолыжных масок и несколько комплектов крепкой обуви. К сожалению, уменьшить ту же штангу на глазах у магглов он не мог, поэтому часть тренажеров пришлось оформлять с доставкой на Тисовую — легких вариантов забрать их прямиком из маггловского магазина не было, все-таки камеры видеонаблюдения никто не отменял. Визит в оптику закончился покупкой очков без диоптрий — Поттеру нужны были лишь стекла высокого качества, которые он собирался использовать в грядущем проекте. Помимо этого, удалось даже заглянуть на один из пригородных рынков — все же постепенно пора было начинать закупаться провиантом на случай форс-мажора. Три голодных месяца с Гермионой и Роном во время скитаний по лесам все еще вызывали у него неприятные вибрации.
Комоды, взятые из подвала Поттер-мэнора, предстояло модифицировать, зачаровав ящики не только на увеличение пространства, но и на стазис с термостазисом. Именно туда Гарри и собирался складировать продукты в будущем.
Поскольку языковое зелье относительно хорошо усвоилось, Поттер навестил и огромный книжный магазин, расположившийся в одном из исторических зданий сразу на трех этажах. Полтора часа хождений между полками — и в руках у него была огромная, почти в четыре фута высотой, стопка книг на различных языках — немецком, английском, французском и испанском. Гарри чувствовал, что пока еще не готов к полноценному общению на французском. Однако, попытка ознакомиться с книгами оказалась достаточно успешной, поэтому решено было сделать упор на чтение, чтобы немного освоиться с непривычной грамматикой.
***
На следующий день после вылазки в Лондон, Гарри начал бегать по новому, в три раза более протяженному маршруту, чередуя темп бега каждые 10 минут. Не то что бы это сильно меняло картину эффективности, но зато он вновь начал уставать и фактически приползать к дому Дурслей после двенадцати миль безостановочного бега. Гарри пока не знал, как управляться с постепенно меняющимся организмом и стоит ли вообще повышать нормативы, но выбрал подход проб и ошибок.
С каждым днем, прошедшим с начала августа, он чувствовал, как ритуальная магия все плотнее и плотнее сплетается с его собственной, растворяется в ней. Контроль над организмом продолжал улучшаться, а магические и физические тренировки становились все легче. И это радовало. Вероятность смерти во время рискованного марафона была, на самом деле, довольно немаленькой, и уже сам факт успешного прохождения таких тяжелых испытаний настраивал на позитивный лад.
Бонусом к повседневным рутинным занятиям добавилась также коллекция книг, которую Гарри заполучил, вычистив библиотеку на Гриммо. У Дамблдора губа была не дура, захапал целую кучу классной макулатуры. Хоть Поттер точно не собирался пользоваться фирменными наработками, например, Мэриана Ференца Блэка, в которых содержалась даже инструкция по правильному расчленению человека с последующей трапезой, содержащей органы жертвы, но, по крайней мере, даже такое не слишком аппетитное чтиво неплохо скрашивало скучные вечера, которые он проводил, занимаясь различной рутинной подготовкой — сначала делал комоды для хранения продуктов, зелий и ингредиентов, а потом перешел на разработку маски.
Пару раз Гарри наведывался в свое небольшое убежище в Тайной комнате, продолжая наводить там порядок. Сброшенная змеиная кожа была разобрана, вычищена, полностью утрамбована в сумки и закинута в рюкзак. Рунные зачарования гарантировали стабильность уменьшения, зато внутри статуи Слизерина теперь было достаточно места для полноценного убежища.
Не желая повторять ошибки Реддла, не ставшего ничего менять, Гарри запечатал вход так, что взломать его мог бы разве что Дамблдор, да и то при условии полного отключения контура защиты Хогвартса. Каменные стены плохо поддавались, когда Гарри выскребал на них руны, но стоило потом провести по рунам кистью, покрытой добровольно отданной кровью единорога, флакончик которой удалось урвать у одного торгаша на ярмарке, как защита была сразу же активирована. Теперь войти внутрь статуи мог только Гарри и те, кого он буквально за ручку решит провести с собой. Всем остальным предстояло долбить каменную глыбу, пока та не рухнет или пока силы не кончатся.
Зелья, которые продолжали вариться в импровизированной зельеварне, он старался не упускать из виду — самый сложный этап долгосрочных зелий — это как раз-таки первые десять дней, когда происходит формирование основной смеси и важнейшие помешивания.
Используя инструменты из подвала Поттер-мэнора и свои покупки с ярмарки, получилось оборудовать в рюкзаке небольшую мини-мастерскую, где Гарри наконец попытался выточить маску из кости василиска. К сожалению, первые две попытки оказались полностью провальными — в отличие от теоретических расчетов, которые Поттер вел до этого, на практике кость химеры оказалась совсем уж странным материалом. Гарри планировал, что работать с ней будет примерно также просто, как и с любой другой магической костью — нунды, например, или дракона. К сожалению, возраст брал свое — не особо ясно было, откуда у кости такая высокая плотность, но обработке с помощью инструментов артефактора она поддавалась крайне плохо. Два дня ушло на то, чтобы выточить маску толщиной в десятую долю дюйма, что удалось только с седьмой попытки. Отказываться от концепции маски Гарри в принципе не мог, поэтому не сдался после первых шести.
Маска нужна была не только для анонимности, но и для защиты, в конце концов. Да, Поттер понимал, что до конца августа просто не успеет рассчитать, составить, нанести и активировать все задуманные рунные цепочки, но основные — вполне.
Например, Сонморфус — заклинание для изменения голоса. Если нанести его рунную формулу на маску и связать с руной, находящейся на наруче, можно будет в будущем активировать маскировку голоса всего одним прикосновением к предплечью. То же самое с ночным зрением — как и на очках, продаваемых в Косом переулке, это зачарование являлось в основе своей не самой сложной двойной цепочкой. Нанесение таких цепочек вокруг прорезей глаз позволяло активировать его в рамках маски, если добавить в эти самые прорези хоть какие-то линзы. Связующая руна на переносице в месте пересечения рунных цепочек позволяла точно также связать эффект с внешним переключателем.
К сожалению, в рунах все только звучит просто. По факту же, для стабильного и сильного эффекта необходимо большое количество расчетов под индивидуальные параметры мага, начиная от дня и времени его рождения и заканчивая способностями в менталистике. Руны взаимодействовали с магией на крайне тонком уровне, но цифры были еще важнее. Математика — царица наук, верно? Что ж, в магическом мире это буквально так, ведь от математики и верных расчетов зависят все магические процессы без исключений.
Подстроив маску под форму своего лица, он задумался было об оформлении, но забросил эту идею, просто окрасив внешнюю сторону кости в темно-серый цвет. С этим можно будет и потом разобраться, главное — чтобы носить ее было комфортно. В своем текущем виде она напоминала мини шлем, обточенный точно под размер его черепушки, держащийся на голове пока только за счет магии, а надевать его надо было через специальную мягкую подкладку на затылке. Не самое удобное решение, но на иные у Гарри пока не хватало ни терпения, ни фантазии.
Для глазных прорезей в итоге было решено использовать линзы из имиджевых очков без диоптрий, которые Гарри приобрел в одной из оптик Лондона во время последнего визита в город. Он извлек стекла из оправы и обточил их точно под размер прорезей для глаз, а потом закрепил там, благодаря чему теперь имел возможность из маски наблюдать идеальную картинку ночью. Наверняка, примерно так видят Дамблдор и Грюм. Последний — уж точно, Гарри прекрасно помнил описание характеристик артефакта, который тот использовал вместо глаза. Разве что сквозь одежду не видит, и на том спасибо, а то Крауча можно было бы еще и в педофилы записать.
Кость василиска, в практичности которой Гарри поначалу сомневался, оказалась вполне подходящим материалом, стоило ему закончить обработку. После магического облегчения вес не превышал нескольких унций, а толщина в самом толстом месте не достигала пятой доли дюйма. Природа материала как части тела одной из самых могущественных химер в истории позволяла ему быть одновременно крайне крепким, но при этом не конфликтовать с накладываемыми зачарованиями. Будь вместо кости металл, с этим было бы сложнее.
Руны вырезались с внутренней части. Для большинства из зачарований было неважно, где именно их наносить, но были и специфические. Например, на месте, где в теории должны быть прорези для рта и носа, теперь были расположены рунные цепочки. Одна отвечала за ретрансляцию настоящего или измененного голоса наружу без приглушения и искажений, а вторая за дыхательную систему внутри маски, это был все тот же воздушный пузырь, только настроенный на перенос воздуха из пространства снаружи вовнутрь. Гарри не хотелось делать из своей маски копию той, что использовал когда-то Долохов — с вертикальными тонкими прорезями для носа и рта, но и отойти от универсального дизайна не получалось. Благо, его подход с переносом части функций на руны позволил оставить лицевую часть маски максимально монолитной, что давало больше простора для будущих зачарований.
С помощью нескольких десятков уравнений, Гарри высчитал углы, под которыми цепочки должны располагаться относительно друг друга на искривленной поверхности, чтобы эффект работал в комбинации и не создавал каких-либо конфликтов в процессе. Если получалось так, что под нужным углом не хватало места, то в ход шла так называемая «ложная поверхность» — место, размеченное для рун, покрывалось тонким слоем сока алоэ, а полученная липкая текстура посыпалась тонкой пылью с кладбищенской дороги. Сок обеспечивал проводимость, а общий материал помогал в работе комбинируемых рунных зачарований.
Гарри поистине гордился тем, насколько он стал хорош в рунах. В его жизни было не так уж много вещей, которыми он мог бы гордиться, но даже с весьма сомнительным взглядом на мир, он не отрицал того, каких успехов достиг за те полтора десятилетия, что потратил на изучение и познание магии. Он искренне сомневался в том, принесет ли это пользу, но должны же быть в жизни какие-то радости?
Поттер также нанес вокруг глазных прорезей на внутреннюю сторону маски порошок из угля мандаринового дерева. Это само по себе ничего не давало, но в связке с еще одним действием могло помочь с подводным зрением. Достаточно просто смазать собственные веки и области вокруг глаз таким же порошком — это не равноценно, например, зрению, которое человек получает при использовании жаброслей, но хоть что-то. В связке с ночным режимом на линзах вполне может спасти жизнь в опасный момент.
Не то что бы Гарри представлял себя агентом G.I. Joe или магическим аналогом Джеймса Бонда, но аналогии ему нравились — как минимум, он мог с помощью магии реализовать то, что магглы пока могут лишь показать в фантастическом фильме.
Расписание становилось все более тяжелым и комплексным, но иных вариантов не было — сжатые сроки диктовали свои условия. Если не встретить 25 августа во всеоружии, то можно проиграть, не успев начать.
