Ashes to Ashes

Сцена 1: продолжение последней части Хантеру не нужно было открывать глаза, чтобы знать, что Флэпджек свернулся рядом с ним, прижавшись к месту между шеей и плечом. Он давно привык к своему палисману, вне зависимости от того, был он в виде посоха, или нет. Хотя всё его тело болело, Хантер лежал в одной из самых мягких кроватей, в которых когда-либо лежал. Он открыл глаза и его взгляд был встречен белым сводчатым потолком. Верно. Он был наставником Дариуса. Хантер сел и потянулся за своими перчатками на тумбочке. Ему не нужно было напоминание о его печати на запястье. Флэпджек вспорхнул, чтобы сесть на кресло в углу комнаты. Комната была вся из темного дерева, шелка и бархата, совсем не похожая на замок. Хантер вздохнул. К сожалению, у него был только один комплект одежды. Хантер разгладил складки на штанах и натянул на себя серую майку, но колебался при виде желтой туники, перекинутой на руку стула. Это было слишком символично для его униформы. Хантер, на всякий случай, надел на грудь броню. Флэпджек расположился на его плече, когда Хантер покинул комнату для гостей, которую ему дали. Дом Дариуса был трехэтажным поместьем, украшенным большим количеством красного дерева, мрамора и золота. Он был слишком напуган чтобы носить грязные сапоги в доме из-за страха испортить ковры. Хантер нашёл Дариуса на кухне, потягивающего чай за островной стойкой, он смотрел на хрустальный шар. — Доброе утро, маленький принц. Как твоя лодыжка? — Лучше, спасибо. Не было никого, к кому можно было бы обратиться, и некуда было идти в ночь накануне, Хантер обнаружил, что принимает помощь Дариуса. Он также узнал личности двух других повстанцев: Верховные Ведьмы Эбервульф и Рейн. Что было с лидерами ковенов и становлением повстанцами? Даже Лилит отвернулась от ковена Императора. Часть Хантера задавалась вопросом, сколько явных намеков было на злобность Белоса, на которую он был слеп. Хантер сел за стойку напротив Дариуса. Тот встал, чтобы вытащить новый стакан из своего шкафа. Он налил полчашки светящейся синей жидкости из кувшина на стойке. После прибытия сюда, Дариус запер все окна и двери в доме. Занавески были запечатаны, и он послал мерзопакостных приспешников стоять на страже около железного забора. Тем временем Эбервульф был отправлен к ближайшему аптекарю, чтобы купить достаточно целебных зелий для Хантера. Рейн должны были вернуться в замок до того, как кто-то заметит, что они пропали, но предоставили Хантеру номер экстренной связи, если ему он когда-либо понадобится. И обещание принести всё, что ему нужно, из его комнаты в замке. Все они были уже так готовы помочь ему, даже если они не должны были. Если уж на то пошло, Хантер был ненужным отвлечением. Обузой. Дариус протащил к нему чашу целебного зелья. — Выпей. Хантер скривил нос. Прошлой ночью у него была доза, которую он выпил; небольшой глоток подтвердил, что оно было такое же острое, как он помнил. Задержав дыхание, он как можно быстрее проглотил зелье. Затянувшаяся боль в лодыжке немного утихла. Дариус мягко улыбнулся. — Не фанат? — Боюсь нет. — Тогда что ты предпочитаешь? Я уже подогрел воду, если ты хочешь немного чаю. — Чай был бы неплох. Спасибо. Хантер предпочел бы кофе, но он не хотел быть грубым. Он принял чашку чая, но отказался от сахара или сливок. Дариуса это, похоже, позабавило. — Серьёзно? Когда я был твоего возраста, я ужасно любил сладкое. Не мог пить кофе или чай без сахара. Хантер пожал плечами. — У меня была строгая диета в Императорском ковене. Теперь я пытаюсь исключить сахар везде где я могу, он расстраивает мой желудок. — Ах. Я вижу. Между ними наступила тишина, неловкая, так как никто из них, казалось, не знал, что делать с другим. Дариус вернулся на свое место и сказал: — Полагаю, у тебя есть вопросы. Хантер почти предпочел бы тишину этому. Дариус продолжил. — И я здесь, чтобы ответить на них, в меру своих возможностей. Хорошо, Хантер? Он все еще так много хотел знать, но не думал, что Дариус сможет ему сказать. Так что вместо этого он спросил: — Я не могу оставаться здесь всегда. Так что, я предполагаю… другие идеи, куда я могу пойти? Хантер не знал, как расшифровать взгляд Дария. Это заставило его ещё больше нервничать. Он сказал: — Путешествие в любом месте может быть трудным. Белос уже разослал поисковые группы за тобой. Хантер чуть не уронил свою чашку. — Что? Белос искал его? Уже? Дариус кивнул. Он постучал по хрустальному шару, стоящему на стойке, и подвинул его к Хантеру. Его глаза расширились, когда он увидел свое лицо без маски. — Это было отправлено с посланием от императора, — сказал Дариус, — Полагаю, другие главы ковена тоже получили одну. Весь ковен Императора ищет тебя… — Теперь я не могу остаться здесь! — сказал Хантер. Он уже встал на ноги, хотя его лодыжка дрожала и болела. — Я не могу подвергнуть тебя опасности. Дариус поднялся. — Абсолютно нет. Челюсть Хантера захлопнулась. Дариус действительно собирался взять его в плен? Посох упал в его руки. Он даже не осознал, что Флэпджек изменил форму. Глава ковена прочистил горло и сделал шаг назад. — Я хочу сказать, что это самое безопасное место, где можно быть. И я уже позволил твоей прошлой жизни попытаться защитить меня. — Дариус вздохнул. — Теперь, моя очередь. Он призвал к руке павлино-хохлатый посох и постучал его концом о пол. Волна пурпурного света прокатилась по воздуху. Когда она прошла мимо Хантера, мурашки пошли по его спине. Дариус продолжил: — Я только что запечатал дом. Ничто не попадает внутрь без моего разрешения. Но не заблуждайся, ты не мой пленник или разменная монета, Хантер. Пока ты под моей крышей, ты под моей защитой. Я обещаю тебе это.

***

Сцена 2: Хантер узнаёт больше о своих печатях             • Так как немного неоднозначно, сколько именно времени проходит между Hollow Mind и Labyrinth Runners, я воспользовался этим, чтобы получить немного больше Дариуса быть в режиме Дадриуса хахах Дариус унаследовал своё поместье от матери, которая умерла через несколько лет после того, как он стал главой ковена Мерзопакости. У него не было братьев или сестёр, и он не рос с домашними животными, поэтому он привык жить в тихом, пустом доме. В некотором смысле, это не изменилось, когда он решил, что Хантер останется с ним. Мальчик в основном держался сам по себе, либо в своей комнате, либо в библиотеке. Он приходил, когда Дариус звал, обычно на обед, и никогда не выражал желания выйти из дома. Бедный мальчик был слишком занят чтением записок своего предшественника, чтобы рассматривать что-то ещё. Но с другой стороны, нельзя отрицать, что в его доме был мальчик-подросток. У Хантера была плохая привычка – позволять скапливаться чашкам и кружкам на кухне, в библиотеке и в его комнате. Он оставался допоздна, свет сиял из-под двери, даже когда сам Дариус был истощен и готов ко сну. Как ни странно, Хантер обычно просыпался, как только слышал, что Дариус спускается по лестнице и начинает завтракать на кухне. Он выходил из своей комнаты вскоре после этого, хотя, должно быть, он спал всего несколько часов из всех ночей с тех пор, как начал здесь жить. В результате Дариус старался сделать свои шаги легкими и оставлял тарелку с едой, прежде чем уйти, чтобы выполнить свои обязанности. И хотя Хантер говорил о строгой диете, у него был волчий аппетит и он с радостью ел все, что давал ему Дариус. Но одна вещь все еще беспокоила его. За ужином из оленины и вареных овощей, Дариус нашел в себе силы, чтобы наконец-то затронуть эту тему. — Хантер? Мальчик поднял глаза. Дариуса беспокоило то, что Хантер всегда ест, как будто он не был уверен, когда будет его следующий приём пищи. Он продолжил: — Если я могу, могу ли я задать вопрос? Хантер кивнул. Дариус спросил: — Я заметил, что у тебя есть печать на твоей шее. Что она делает? Хантер задохнулся и потянулся за шею. Без плаща верх второй печати едва был виден. — Это должно было остаться в секрете, — сказал Хантер. — Белос поставил мне её годы назад. Она заставляет меня перерождаться в том возрасте в котором я сейчас, вместо того, чтобы быть младенцем Дариус поднял бровь. До этого он подозревал, что Хантер регулярно умирает, поэтому иногда он вообще не узнает Дариуса. И он ненавидел то, что был прав. Белос сделал идеального ребенка солдата. Но ответ Хантера также потенциально отвечал на другой вопрос, который у него был. Дариус поднялся со своего места: — Останься здесь на минутку. Он поспешил в подвал и забрал письмо, которое оставил ему его наставник. Когда Дариус вернулся на кухню, он сказал: — Твоя прошлая жизнь когда-то выросла, достигнув совершеннолетия. Он был моим наставником, как я говорил тебе. Но перед тем как он умер, он оставил мне это. Он предложил письмо Хантеру. Пурпурные глаза мальчика сияли от любопытства. Он смотрел на Дариуса, как будто просил разрешения взять его, хотя технически он сам был автором письма. Дариус кивнул и позволил Хантеру забрать последнее прощальное послание от своего старого наставника. Глаза Хантера сузились, когда он читал его содержимое. — Моя прошлая жизнь поняла всё о Дне Единства? — Полагаю, да. Но что более важно, посмотри сюда. — Дариус указал на часть письма, — Он думал, что его воспоминания намеренно подавляются. Эбервульф сказали мне, что сообщество хранителей зверей не может договориться о том, сохраняют ли фениксы воспоминания о прошлом после смерти. Но, основываясь на исследованиях моего наставника, он думал, что они сохраняют хотя бы остатки воспоминаний из их прошлых жизней. Они оба переглянулись. — Хантер, что если твоя вторая печать делает больше, чем ты говоришь? Что если она блокирует твои воспоминания? Хантер положил письмо на стол. — Когда я открыл мои глаза в этой жизни, я знал только две вещи; я был фениксом и я был рождён для Белоса. Я не удивлюсь, если он убедился, что я не вспомню, все те разы когда он меня убил. Часть Дариуса чувствовала себя виноватой за то, что показала Хантеру письмо. Бедный мальчик был напряжен и склонил голову, чтобы избежать зрительного контакта. Это указывало на то, что он может начать плакать, если толкнуть его ещё немного. Дариус видел Хантера в таком состоянии раньше, и он ненавидел видеть его таким. Ни в первый, ни в последний раз Дариус не хотел ничего, кроме как сжать своими руками горло императора Белоса. — Хантер, — сказал он. Его голос был ровным, но твердым. — Возможно сменить ковены, так что мы знаем, что их можно изменить. Если их можно изменить, то их можно подделать. Хантер не видел его глаза, но было ясно, что он слушает. — Я собираюсь найти способ сломать эту печать. На этом Хантер поднял глаза. Глаза его были широкими, влажными и полными надежды, отягощенной тошнотворным чувством страха. Как будто это слишком хорошо для него. — Ты понял меня? Я помогу тебе, я клянусь. И он был более чем готов убить любого, кто пытался остановить его.

***

Сцена 3: Labyrinth Runners, но Хантер получает дополнительную боль             •  Мой взгляд на маленький отрывок Labyrinth Runners. Эта та сцена, где Хантер понимает, что Уиллоу это иллюзия, но не думайте много о том как он попал в Хексайд лол. Также, чтобы внести ясность, Эдриан пытается сделать то же заклинание, которое Кикимора использовала на Рейне, чтобы типа активировать их печать и вывести их из строя. Печать ИК Хантера бессильна, но заклинание контактирует с его печатью ЗС.             •  Также нет одежды бродяги для Хантера в этой АУ, его Дадриус купил ему кое-что заранее. Хантер посмотрел на незнакомца, который позаимствовал внешность Уиллоу, посох был наготове. — Кто ты? — Что ты делаешь? — спросил Гас, встав между ним и подражателем. — Уиллоу на нашей стороне. Он прищурил глаза. — Это не Капитан. Подражатель отошёл от него. — Ты пугаешь меня, Хантер. И это доказало это. Уиллоу никогда не боялась Хантера. Когда Гас отошел от “Уиллоу”, новый голос закричал: — Нет! Опять? Стоп! Плечи Хантера напряглись, когда иллюзия капитана растаяла, чтобы раскрыть разведчика Императорского ковена. Верховная ведьма Адриан Грей Вернворт стоял позади них. После того, как Грей отчитал разведчика, он обратил внимание на Гаса и Хантера. Всё его тело было напряжено. Готовое телепортироваться с Гасом в любой момент. Грэй сказал: — Вы двое делаете мою работу очень сложной. Быстро соображая, Хантер схватил свой посох и телепатически связался с Гасом. Подыграй мне. Заклинания Оракула никогда не были его специальностью, но Хантер никогда не был более благодарен за свою способность использовать все виды магии. Игнорируя удивленный взгляд Гаса, Хантер встал и прочистил горло. Он знал, что почти не спит, так что, если Грей увидит его насквозь и вызовет подкрепление, у них могут быть серьезные проблемы. Кроме того, у него не было никаких признаков его типичной формы, его плащ, маска и желтая туника были заменены непритязательной одеждой, которую Дариус подарил ему. В глазах Грея он, вероятно, выглядел не более угрожающим, чем любой другой студент Хекссайда. Но он должен был попытаться. Собрав как можно больше спокойствия и власти, Хантер вышел навстречу лидеру ковена. — Верховная Ведьма, вы переходите все границы. Грей был удивлен, хотя бы на мгновение. Хорошо. Хантер не дал ему времени подумать, когда он продолжил: — Вы не представляете, какой ущерб вы нанесли моей миссии! Хантер не был актером, но пытался добавить яд в свой голос. Это было несложно, поскольку он только что стал свидетелем того, как этот человек пытался насильно заклеймить символом ковена его друга. Должно быть, Грей не привык, чтобы его ругали. Он сделал шаг назад и затормозил: — Миссия? Какая миссия? Хантер закатил глаза. Он попытался представить, что у него всё ещё есть его маска, и призвал доверие, которое дал ему его старый титул и форма — Не говори мне, что ты не узнаешь Золотого Стража, когда увидишь его. — Конечно, узнаю! Император Белос послал послание- — Император отправил мне в долгосрочной тайной миссии по проникновению в Хексайд, убедить как можно больше студентов добровольно вступить в ковены до Дня Единства. — Хантер обвел рукой школу вокруг них, - Разве вы не видели? Все студенты начинают выбирать треки для нескольких ковенов? Это место - бомба замедленного действия, и меня послали остановить это. Он сделал ещё один шаг вперед и ткнул пальцем в грудь Грея. — И я был близко! Я познакомился со студентами, я даже завоевал их доверие. И вот вы, просто врываетесь сюда! Пытаетесь поставить печати на студентов грубой силой! У меня даже не было времени надеть форму перед тем, как я приехал, чтобы остановить тебя, но, кажется, я опоздал. Хантер повернулся к Гасу и посмотрел на него так, чтобы Грей не смог увидеть. Младший мальчик увидел его и задохнулся. Хантер боялся, что его план провалится, но Гас указал на него и сказал: — Ты… ты Золотой Страж? Но ты даже присоединились к команде дербе Уиллоу! Гас вытащил свой Пенстаграм и прокрутил его. Он показал групповое изображение команды, с Хантер стоящем в центре. — Мы подумали, что ты один из нас! Хантер вздохнул и обратил внимание на Грея. — Видите? Я был так близок к завершению своей миссии, что решил остаться даже после того, как Белос ожидал моего возвращения. Я послал сообщение в замок, но, видимо, оно не дошло до императора. Он потёр переносицу, как будто раздраженный. — Так что отзовите скаутов, вы разрушили эту возможность для нас обоих. Хантер добавил насмешку. — И вы можете быть уверены, что я не сообщу Белосу об этом инциденте, когда вернусь. Верховная Ведьма Грей прочистил горло. — Боже мой. Мои искренние извинения, Золотой Страж. Пожалуйста, простите меня за мою абсолютную и полную глупость. Грей коротко поклонился. Хантер осмелился поверить, что эта безумная идея действительно сработает. — Я действительно не знал, что вы уже проникли в Хексайд. Но если бы вы могли прояснить одну вещь... - Глаза Грея сузились, пока его страх растаял, — ...почему Белос не сообщил мне о вашей миссии, когда лично отправил меня сюда? Хантер почувствовал, как по его спине ползет холод. Он сделал шаг назад, и Грей сделал шаг вперед. Глава ковена хихикнул. — Бедный мальчик. Как только я затащу тебя обратно в замок, я прослежу, чтобы ты получил уроки актерского мастерства. Хантер не ответил. Он схватил Гаса за запястье и побежал. Они достигли конца коридора. Хантер задохнулся и замер, когда император Белос повернул из-за угола. Что-то ударило по его затылку и он упал. Гас закричал. Хантер почувствовал, что что-то тяготит его спину, прижимая к полу, когда образ Белоса рассеялся, оставив после себя двух разведчиков. Его глаза расширились. Нет. Его план не сработал. Но он должен был выбраться из этого. Он не мог вернуться. Он не мог. Он должен был спасти Гаса и найти Уиллоу. Он должен был вернуться к Дариусу. Не подумав, Хантер закричал: — Я приказываю вам остановиться! Каким-то чудом два разведчика императорского ковена остановились. Но когда Грей приказал им взять Хантера в плен, сработала уже не его подготовка. Это был дикий гром в его груди, удушье в его горле и жжение в его глазах, что заставило его наброситься. Он не мог вернуться к Белосу. Он пнул одного скаута и отпрянул назад, чтобы ударить головой о лицо другого. Его руки были в захвате, Хантер бросил свой вес вперед и укусил руку скаута, пытавшегося наложить на него заклятие. Кожа перчатки сгладила большинство повреждений, но он только впился своими зубами глубже. Разведчик кричал и клялся, пытаясь стряхнуть Хантера, как дикое животное. Хантер втоптал пятку в ногу второго скаута, сдерживая его, заставляя их визжать от боли. — Ради Титана! Он просто ребёнок! — закричал Грей. — Я никогда не думал, что смогу испытать это заклинание, но мы могли бы также использовать печать мальчика. Хантер застыл. Его глаза расширились. Что Грей сказал о печати? Первый разведчик вырвал им руку изо рта, в то время как другой держал его руки достаточно крепко, чтобы заставить Хантера шипеть. Он увидел, как Грей начертил круг заклинания и собирался наложить его на него. — Хантер! — Гас закричал, всё ещё пытаясь освободиться от хватки Грея. Однако ничего не случилось. Сначала ничего. Хантер ожидал, что что-то случится с печатью Императорского ковена. Он уставился на запястье, испугавшись того, что должно было произойти. В следующую секунду он не мог даже кричать. Дыхание застряло в его горле, когда печать на его шее вспыхнула. Хантер не заметил двух разведчиков, отступающих. Он не заметил их крики или испуганные крики Гаса. Он не видел шокированного выражения Грея. Обеими руками он потянулся к соединению между спиной и шеей, где казалось, будто бушует ад. Агония распространилась от печати, разливая волны по его телу. Хантер задрожал. Он снова и снова пытался вдохнуть воздух в легкие, но его тело не реагировало. Его грудь была схвачена спазмом. Что случилось с ним? Он умирал? Даже с закрытыми глазами его зрение поглотило желтый цвет. Он не мог двигаться, не мог бороться. Его печать всё ещё горела. Что-то врезалось в него сзади. Это испугало его. Хантер, наконец, нашёл свой голос и закричал. Ногти впились в кожу на затылке, но ничего не вышло. Хантер пошатнулся в сторону. Его зрение окунулось между черным и ярким, горящим золотом. Нет, нет, нет… Он не хотел умирать. Хантер продолжал биться в конвульсиях, когда его тело телепортировалось наугад. Он понятия не имел, был ли это какой-то инстинкт или печать. Он столкнулся со стеной и его зрение снова стало черным. Кто-то кричал: — Прекратите это! Прекратите причинять ему боль! Золотой свет поглотил его, и он внезапно упал, прежде чем удариться о пол. Боль прошла через плечо и по левой руке. Другой голос кричал: — Просто хватайте его! Он как-то проглотил воздух. Его бешеная паника продолжала нарастать, так как то, что с ним происходило, не заканчивалось. …нет, нет, нет… Хантер не хотел терять все свои воспоминания. Он не хотел потерять Флэпджека. Его зрение стало золотым, пока ещё одна волна огня лилась из его печати, бушевала над и под кожей. — Нет! Я не хочу умирать! — кричал Хантер с тем небольшим воздухом что у него был. — Я не хочу умирать! Он телепортировался ещё раз перед тем как его перейдёт от золотого к чёрному в последний раз.

***

Позже Уиллоу будет испытывать искушение спросить Хантера, что он помнит об инциденте. Но она не сможет заставить себя сделать это. Это должно остаться между ним и Гасом Что касается неё, то ей и Эмити удалось сбежать от некоторых скаутов, прежде чем она нашла директора Бампа и нескольких других членов школы. Их единственной заботой были поиски других студентов, поэтому их заманили звуки драки и крики поблизости. Опасаясь нападения на детей, Уиллоу, Эмити и команда дерби поспешили на помощь. То, на что они наткнулись, напугало её, и это, должно быть, было только последствиями того, что произошло на самом деле. Большие, широкие обожженные отметины омрачили пол и потолок. Лампы были разбиты, а пол засыпан стеклом. Некоторые шкафчики частично расплавились. Пепел и дым висели в воздухе, заставляя ее глаза и легкие гореть. И в коридоре было достаточно жарко, чтобы заставить её лоб потеть. Уиллоу кашлянула, отмахнувшись от дыма. Она моргнула, чтобы очистить глаза, и наконец заметила Гаса, стоящего на коленях в тени. Он был рядом с другим студентом, обвивал их руками. Вокруг не было никаких скаутов ковена. — Гас! — крикнула Уиллоу. Она помчалась к нему и поняла, что на его боку лежал без сознания ученик. И это не был студент. Это был Хантер. Не думая она опустилась на колени сбоку от него и потянулась к нему. — Подожди, не.. — начал Гас. Уиллоу задыхалась и потянула за руку. Она только коснулась плеча Хантера, но даже сквозь его рубашку он был горячим. Не то чтобы у него была лихорадка, но она как будто только что коснулась металлического горшка на горящей печи. — Что случилось? — спросила Вайни. Она наложила световое заклинание, чтобы все могли видеть. Но Уиллоу не нужен был свет, чтобы подтвердить, что кожа на ее ладони была красной и нежной. — Не трогайте его, не трогайте его… — сказал Гас. Его голос был хриплым. Маленькая красная птица, которую Уиллоу опознал как палисман Хантера, была рядом с коленом Гаса. Он издал писк, который Уиллоу могла описать только как испуганный. Вайни взяла Уиллоу за руку и наложила на неё исцеляющее заклинание. Она спросила: — Ты тоже ранен, Гас? Он протянул обе ладони, и Вайни хорошо исцелила его. — Что случилось? — спросила Эмити. — Почему Золотой Страж здесь? Гас выглядел так будто он может заплакать в любой момент. Он покачал головой. — Он спас меня от Грея. Он пытался помочь. Но когда скауты пытались схватить его… Скара исследовал следы ожогов которыми были покрыты стены коридора. — Кто сделал всё это? Гас посмотрел на неё. — Хантер сделал. Что-то произошло с его печатью и он просто… загорелся. Грей и скауты убежали. В свете Уиллоу могла видеть всё больше и больше деталей бойни перед ней. Хантер был покрыт пеплом. Он испачкал его одежду, кожу, волосы и лицо. Гас был чище, но маленькие дырочки усеяли его рукава. Как будто сгорели на углях. Но хотя это Хантер был в груде пепла, его одежда выглядела совершенно нетронутой. Вайни наложила еще одно заклинание исцеления, и все тело Хантера засияло слабым светом, прежде чем испариться. Она нахмурилась. — У него нет травм, которые я могла бы вылечить. Эмити смотрела на другой конец коридора. Она сказала: — Мы можем поговорить позже, но здесь не безопасно. Я разберусь с ним.

***

Она вызвала мерзопакостного приспешника, который поднял Хантера на руки. Все смотрели на клубы дыма, поднимающиеся с тела приспешника. Благодаря своему времени на курсе Эмити, Уиллоу узнали запах тлеющей мерзопакостной слизи. Эмити в частности вздрогнула от запаха. Не сказав ни слова, они отступили в безопасность классной комнаты лечебного трека. Хантер чувствовал, что плавает. Понимая, что ему снится сон, но он бессилен остановить его, он увидел Белоса в разгаре вспышки гнева. Он увидел бледного зверя в снежном пейзаже, который набросился на него. Он видел, как младшая версия Дариуса подняла бокал в тосте. Он увидел острый нож в руках, отражающий испуганные маджентовые глаза. Последнее, что он видел, это сверкающие глаза Дариуса. — Ох, Титаны. Ты определённо что-то, маленький принц. Почему это всё было так знакомо? Когда Хантер открыл глаза, он обнаружил себя в окружении студентов Хекссайда. В частности, командой по дерби. Когда Гас увидел его сидящим, то практически бросился в руки Хантера. Его трясло, пока он держался за Хантера. — Гас! — крикнула Уиллоу. Потребовались совместные усилия Вайни, Скары и Уиллоу, чтобы оттащить Гаса от него. Когда они это сделали, Вайни схватила Гаса за плечо и осмотрела его. Она наложила заклинание исцеления, но, похоже, ему оно было не нужно. Гас сказал: — Я в порядке. Он остыл. Хантер понятия не имел, что это должно было означать. Флэпджек мелькнул в поле зрения. Он колебался всего мгновение, прежде чем сесть ему на колени. Хантер улыбнулся и мягкого погладил его по голове. — Хах? — Улыбка Хантера поумеркла, когда он исследовал свои руки. Его одежда была покрыта пеплом. — Что случилось со мной? Он не понял, что задал вопрос вслух. Все вокруг него замолчали. — Хантер? — спросил Гас, — Ты правда не помнишь? Он попытался. — Я помню большую иллюзию, которую ты наколдовал. И Грей был здесь. Он догнал нас и… и… Глаза Хантера расширились. Нет. Это было невозможно. Он не мог умереть. У него все еще были воспоминания. — Мн-мне нужно увидеть кое-что, есть ли вокруг зеркала? — спросил Хантер. В классе их не было, поэтому Гас сделал вторую лучшую альтернативу. Он создал иллюзию Хантера, идеальную копию. Когда тот поднял правую руку, иллюзия сделала то же самое. — Можешь ли ты сделать так чтобы иллюзия повернулась? — Спросил Хантер. Гас кивнул и изменил свое заклинание. Зеркальное изображение Хантера теперь повернулось к нему спиной. Хантер медленно потянулся за воротником рубашки и толкнул его вниз. Иллюзия сделала то же самое. Если это действительно была его идеальная копия, то у Хантера было еще больше вопросов, чем раньше. Он смотрел на символ на шее иллюзии. Вернее, то, что от него осталось. Верхняя и нижняя линии были еще целы, но средняя часть сгорела. Буквально. На его месте был темно-красный пятнистый шрам. Вайни ахнула. — Когда это случилось? Хантер, это выглядит совсем недавним. Он ответил честно. — Я не знаю. По крайней мере, это не больно. Хантер позволил своим рукам упасть на бок и кивнул Гасу, чтобы тот закончил заклинание. После того, как Гас и Уиллоу поручились, что защитят Хантера от директора Бампа, у него не было роскоши думать о себе. Ему пришлось отложить все свои вопросы до тех пор, пока Грей не покинул школу. Но Хантер чувствовал себя отдохнувшим больше, чем когда-либо за долгое время. Даже если его голова была полна вопросов, он чувствовал, что у него есть энергия в запасе. Когда студенты и преподаватели готовились сражаться за свою школу, к Хантеру подошли Гас и Уиллоу. Капитан, казалось, была чем-то обеспокоена. — Хантер? Гас рассказал мне несколько подробностей о том, что произошло. Он рассказал мне, что император ищет тебя, — Уиллоу понизила голос, чтобы не быть услышанной, или потому что боялась ответа на свой вопрос. — Почему ты убежал? Что случиться, если Белос найдёт тебя? Заблудшая память мелькнула у него в голове. Он видел длинную серию картин, раскрывающих огонь, лезвия и тела. Ответ пришел к Хантеру так естественно и так легко, что это напугало его больше, чем сам ответ. — Он убьёт меня. Уиллоу выглядела в ужасе. Гас закрыл рот обеими руками. Хантер пожелал, чтобы они никогда не видели того, что увидели, чтобы задать такой вопрос. Когда все закончилось и Грей был побежден, когда Гас вернулся к нормальному состоянию, и Хантер раскрыл правду о Дне Единства всему Хекссайду, он попросил одолжить Пенстаграм Гаса. Он написал в личные сообщения Дариусу. "Это Хантер. Я в Хексайде. Можешь зайти за мной? Я буду на поле дерби за школой". Через мгновение он добавил: "Извини". Он не получил ответа и предположил, что Дариус был зол на него за то, что он покинул поместье и рисковал своей жизнью. Может, если он докажет свою ценность, Бамп позволит ему спрятаться в школе. Хантер вернул Гасу его Пенстаграм. Он с Уиллоу ждали вместе с ним на поле, отговаривая Хантера от отъезда. Они сидели в траве, позволяя ветру дуть над ними. Тем временем, он воспроизводил некоторые из воспоминаний, которые он видел во сне. — Ох, Титаны. Ты определённо что-то, маленький принц. Он не мог вспомнить, чтобы Дариус говорил ему что-то подобное в последнее время. Примерно через десять минут земля содрогнулась. Поле треснуло, и огромный пузырь мерзопакостной материи разорвался. Дариус, высотой не менее пятнадцати футов и выглядящий больше как мерзопакость, чем ведьма, затвердел. Как и огромный меч в его руке. — Хантер! Его друзья вскочили на ноги, и Хантер последовал за ними, сердце стучало в его груди. Дариус был еще более зол на него, чем он представлял. Хантер знал, как Белос накажет его провалы, он понятия не имел, как Дариус будет обращаться с ним. Он собрался и вышел вперед. Дариус заметил его и скользнул по траве. — Что случилось? Ты ранен? Дариус опустил свой меч. Его глаза устремились навстречу Уиллоу и Гасу, и на его лице промелькнуло узнавание, прежде чем он снова обратил внимание на Хантера. — Всё в порядке? Он кивнул. — Я в норме. Его голос был хриплым даже на его собственный слух, Хантер звучал так, как будто он был на грани слёз. Форма Дариуса растаяла, явив версию человека, которую Хантер знал лучше всего. Но Дариус был не менее устрашающим, чем раньше. Он посмотрел на одежду Хантера, испачканную пеплом, и заколебался. Он выдохнул, как будто от боли. Дариус спросил: — Ты… ты помнишь кто я такой? Хантер не мог говорить. Дариус не был Белосом. Не было ничего общего с Белосом. Он сделал шаг вперед, потом еще один. Потом он упал в руки Дариуса. Две руки обернулись вокруг его плеч. Он цеплялся за плащ Дариуса. — Спасибо, что присматривал за мной все эти годы.

***

Сцена 4: King’s Tide             •  Хантер сталкивается с Белосом. Спойлеры для финала 2 сезона!             •  Так же, я, наконец, нашел способ дать этому Хантеру его каноничный шрам на лице хаха Хантеру не нужно было видеть затмение, чтобы знать, что истощающее заклинание уже началось. Даже если они не были внутри массивного круга заклинаний, он видел, как начал светиться символ ковена Аладора. Он проверил свой собственный, но символ Ковена императора все еще дремал. Он не работает, потому что был бессилен? Хантер задохнулся и потянулся за шею. — Кто-то посмотрите, со мной что-нибудь происходит? Уиллоу оттянула воротник его рубашки. Она вздохнула с облегчением. — Этот тоже ничего не делает. — Почему мои не работают? — спросил Хантер. Он снова проверил печать Императорского ковена, чтобы убедиться, что его глаза не обманывают его. Хотя это означало, что его жизненная сила не может быть истощена, это все равно заставляло его волноваться. Белос был хитрым, ужасным человеком. То, что на Хантера не повлияло истощающее заклинание, не означало, что у Белоса не было других планов на него. Он понятия не имел, что Грей сделал с ним или какие другие скрытые заклинания могут быть использованы для активации символов. Поэтому Хантер не мог позволить себе терять бдительность.

***

Они нашли глав ковенов нетрудоспособными на поднятой над паникующими толпами платформе. Там были Совиная Леди, Эбер, и Рейн. Хантер просканировал других ведьм взглядом и задохнулся. Он упал на колени перед Дариусом. Хантер потряс его плечо. — Дариус? Давай, вставай. Дыхание Дариуса было поверхностным и затрудным. Следы света тянулись вверх по руке и по лицу. Он открыл глаза, его зрение затуманено болью. Он медленно моргнул. — Хантер? — Я здесь, я здесь! — сказал он. Дариус потянулся за ним. Он схватил правую руку Хантера и толкнул перчатку. Он вздохнул с облегчением, когда увидел спящую печать Хантера. — Слава богу... по крайней мере, ты будешь в безопасности. Хантер покачал головой. — Никто не в безопасности, пока Белос рядом. Дариус умудрился полу улыбнуться, что исчезло так же быстро, как и появилось. — Наш план не сработал... уходи, пока можешь. — Не без тебя. Может быть, ещё было время, чтобы разрушить заклинание. Если глава ковена будет удалена из круга, это что-нибудь сделает? Эмити позвала: — Хантер! Мы должны добраться до Головы! Он схватил Дариуса за плечи и попытался заставить его встать. — Стой, Хантер… просто иди. Ты должен идти, — сказал Дариус. — Я знаю, ты сможешь сделать это. Хантер понятия не имел, что делать. Все, кого он знал, умирали; единственный возможный способ остановить это - найти Белоса. Одна эта мысль его пугала. Но он также знал, что никогда не простит себя, если не попытается. Единственным утешением Хантера было то, что он не будет идти один.

***

Когда их группа достигла головы Титана, Хантер встретился с его худшим страхом, который можно себе представить. Белос, в разгар крайнего всплеска проклятия. Тот, который требует нескольких палисманов для подавления. И он выглядел хуже, чем когда-либо видел Хантер, больше похож на того монстра из его мысленного пространства, чем на что-либо ещё. Уиллоу была первой, кто начал действовать. Она схватила Белоса пышной лозой, чтобы тот не двигался. Хантер знал, что Луз опередила их, а Белос не давала ей сбежать. Он знал это, но он ничего не мог сделать, кроме как смотреть на человека, который его вырастил. Он знал лучше, чем кто-либо другой, что с Белосом нельзя договориться и в хороший день. В этом состоянии он вовсе был безумным. Белос вырвался из оков, как Хантер и знал. На Кипящих Островах не было ведьмы, которая могла бы победить его. Другие всё ещё выкладывались на полную чтобы сдержать его. Хантер был более сосредоточен на том, что весь зал выглядел так, будто он вот-вот рухнет. Он защищал Уиллоу от падающих обломков, пока она концентрировалась на укрепление лозы. Когда Гас использовал магию иллюзии, чтобы отвлечь Белоса, у Хантера была полу надежда, что это сделает что-нибудь. Белос ревел, шатаясь посреди того, что он видел. Он набросился и Хантер двинулся, не думая, телепортируясь и убирая Гаса с дороги. Заклинание разорвалось. Белос увидел их и атаковал. Хантер встал перед Гасом. Но вместо монстра Хантер встретился с Белосом. Реальным Белосом. С человеческим лицом. — Хантер, почему ты ранишь меня? Я только хочу помочь тебе. Он не мог двигаться. — Ты... Ты врёшь! Он должен был. Белос никогда не заботился о нём. Хантер думал, что сражается с монстром. И так было бы почти проще. Он никогда не видел Белоса в таком состоянии, но с совершенно нетронутым разумом. Чудовищная форма растаяла, пока перед Хантером не стоял только человек. Белос указал на него. — Я? Разве ты не видел свою печать? Осушающее заклинание не работает на тебя. "Я бессилен", — хотел сказать Хантер. Но он не осмеливался говорить. Белос подошёл ближе к нему. Хантер чувствовал будто он не может дышать. — Я никогда не давал тебе настоящей печати ковена. Их истинной целью было подпитывать истощающее заклинание. Твоя - имитация, она не имеет силы. — Белос улыбнулся ему, и это также коснулось его глаз. — Я хотел уберечь тебя от судьбы этих отвратительных ведьм и демонов потому что ты так дорог для меня, Хантер. "Вспомни картины в пространстве разума, — сказал себе Хантер. — Он не любит тебя". Хлыст мерзкой материи прорезался сквозь воздух. Белос даже не прервал зрительный контакт, когда он превратил свою руку в массивный кулак, чтобы уничтожить его. — Мой маленький феникс, ты должно быть так потерян и растерян. День Единства не может быть остановлен, но это твое маленькое ограничение может быть оставлено позади. Так, что ты скажешь? Не хотел бы ты снова стать семьей? Хантер уставился на Белоса. Он знал, что Гас всё ещё был за ним. Он видел Луз, Эмити, и Уиллоу краем глаза. По правде, он не хотел ничего больше, чем избавиться от гнева Белоса. Но у него были фрагменты воспоминаний из жизней, давно прошедших и подавленных. Он знал правду теперь. Он повторил то что казал раньше. — Ты врёшь. Мы никогда не были семьёй. Хантер ожидал, что Белос немедленно набросится на него. Он не ожидал, что он будет смеяться. Как будто Хантер был не более чем новинкой. Или своенравным щенком, развлекающим своего хозяина. — Вновь неправильно, маленький феникс. Форма Белоса поглощалась зеленой массой плоти, изгибаясь и деформируясь, пока зверь не вернулся.

***

Они были в проигрыше. Хантер знал, что они никогда не победят, не так, как сейчас, но это было по-другому по сравнению с этой реальностью. Белос руководил обучением Хантера, этот монстр точно знал, на что он способен. А других он видел только как вредителей, которых нужно отбить. Все они были ранены, несмотря на то, что Хантер пытался минимизировать ущерб, насколько это было возможно. Тем не менее, другие всё ещё были настроены стоять на своих местах. Так долго, как они могли, Хантер сосредоточился только на сохранении своих друзей. Он телепортировал Луз с дороги, когда Белос пытался разрезать её пополам серповидно-образной рукой. Белос выпустил расстроенный вопль. Хантер понятия не имел, что он может тосковать по Белосу, который смеялся перед его растущим ужасом. По крайней мере, несколько минут назад он видел Хантера таким жалким, что он не был угрозой. Теперь Хантер мог сказать, что Белос начал воспринимать его всерьез. Белос бросился к Эмити и был встречен с пустым воздухом. — Спасибо, — сказала она когда они материализуются на безопасном расстоянии. Хантер кивнул. Белос обернулся на них, раздавив зазубренные столбы льда, которые пытались преградить ему путь. Хантер телепортировался и вновь появился на высоте двадцати футов. Он взмахнул своим посохом и послал волну энергии, обрушившуюся на Белоса. Он появился рядом с Луз. Белос ревел достаточно громко, чтобы звук вибрировал в груди Хантера. Эти голубые глаза разрезали Хантера так же легко, как нож. — Я с удовольствием вырву сердце из твоей груди! Белос ударил кулаками по земле, заставив мост дрожать. Хантер потерял равновесие и упал вперед. Флэпджек был выбит из руки. — Берегись! — выкрикнула Луз. Громадный кулак схватил Хантера и прижал его к столбу, выбив дыхание из его легких. Черные пятна усеяли его зрение. — Ты носил лицо Калеба достаточно долго. — Белос прижал его сильнее. — После всех этих лет, я наконец-то оставлю вас обоих в покое. Вторая рука Белоса преобразилась в острое копье. Он поднял свою руку. У Хантера не было выхода. Он надеялся, что Флэпджек хотя бы выживет. Две лозы обернулись вокруг руки Белоса и вывели его из равновесия. Вместо того, чтобы вскрыть грудь Хантера, острый конец разрезал правую сторону его лица. Хантер закричал, когда Белос уронил его. Он сжал лицо обеими руками, кровь хлынула между пальцами. Он мог сказать, что рана была глубокой, что это станет шрамом. Это будет не первый и даже не сотый раз, когда Белос покалечил его. После этого он мало что помнил. Только холодный шок, когда он наблюдал, как Белос плавится у дальней стены комнаты. Какая магия могла сотворить такое с самым могущественным существом на островах? Адреналин удерживал его на ногах и не давал потерять сознание. Уиллоу перекинула его руку себе через плечо, а Гас поддержал с другой стороны. Они убегали... но куда? Они убегали. — Это человеческий дождь, он безопасен! — сказал Гас. Они переступили порог и были встречены холодным дождем. По крайней мере, он не лгал об одном. Холодный дождь был бальзамом от жгучей боли, распространяющейся по его лицу. Хантер пожелал, чтобы он мог наслаждаться им с чистой головой. Гас дрожал против него, и ему хотелось, чтобы он мог призвать какие-то силы феникса, чтобы прогнать холод прочь. Хантер чувствовал, как его ноги тащились через грязь. Уиллоу охнула, чтобы удержать их вертикально. — Прости… — сказал он. Куда они шли? Он позволил своим глазам закрыться на момент. — Привет, мам, — услышал он как сказала Луз, — я вернулась. Руки схватили Хантера и перенесли его в какое-нибудь светлое, теплое и сухое место. Кто-то кричал. — Возьмите аптечку! Положите полотенца на диван! Ох… Что случилось с тобой, Луз? Кто сделал это с тобой? С ним? Хантер почувствовал что-то мягкое под собой и осознал, что он ложится. Они боялись за него? Его глаза закрылись. — Не волнуйтесь… Я буду в порядке. Я вернусь… Он их больше не открывал.

***

Сцена 5: нахуй Белоса, Хантер получает настоящую семью (наконец-то!)             •  Остальные фрагменты находятся в неоднозначном пост-каноническом сеттинге, где Белос побежден, а Хантер с радостью принят Дариусом. (Держим всё свободным и и расплывчатым в целях того, что я не знаю, что случится в 3 сезоне.)             •  Но сейчас Хантер обращается за помощью к своему дяде Эберу, чтобы связаться со своей большой семьей.        Хантер старался подавить свой смех, как мог. Он не был новичком в суровых условиях, а Эбервульф был буквально зверем. Они оба были одеты соответственно в прочные сапоги и рюкзаки, оснащенные снаряжением для лазания и выживания. Но Дариус выглядел очень неуютно, скользя по грязному склону за ними. — Вперёд, смейся надо мной сейчас, — сказал он. Хантер прочистил горло, хотя он всё ещё сильно улыбался. — Нет, это просто… зачем ты надел белые сапоги на подъем в гору? Дариус пробурчал. — Возможно, я надеялся произвести хорошее первое впечатление. Хантер почти не отреагировал на это, когда Эбервульф вскочили на него, чтобы осмотреть землю с его плеча. — Теперь не должно быть далеко, мы приближаемся к краю Бедра. Жизнь со своим новым опекуном означала, что Хантер очень привык к Эбервульфу и их животному диалекту. Дариус сказал: — Эбер, слезь с него. У него и так хватает забот. — Я не против, - ответил Хантер, даже когда Эбервульф спрыгнул с плеча. Флэпджек уже удобно устроился на другом плече Хантера за весь этот путь. Они втроём продолжили свое путешествие. Так как пути, по которому они хотели идти, не было, им оставалось только выбрать новый путь. У Хантера был мачете, Эбервульф полагались на их когти, но Дариус достиг наибольшего прогресса с косой, простирающейся от его руки. Всего этого можно было избежать полётом, но Хантер подозревал, что Эбервульф предпочитает более физический путь. Он также думал, что это не так тяжело для Дариуса, как он заставляет это выглядеть, так как его опекун выбирает самый быстрый путь. Хантер прорезал клочок ежевики и потерял опору на скалах. Рука бросилась, чтобы поддержать его. — Спасибо. Дариус не сразу ответил. Когда он понял, что Хантер смотрит на него, он прочистил горло и ответил. — Конечно. Мы же не можем позволить тебе испортить свою новую одежду? Они продолжили. Время от времени Хантер замечал Дариуса, наблюдающего за ним. Уставившись на его новый шрам. Должно быть, Дариусу было тяжело видеть Хантера таким. В День Единства он видел Хантера, не затронутого заклинанием иссушения и не искажённого. Теперь… Несмотря на то, что Хантер хотел отправиться в это путешествие в течение некоторого времени, Дариус категорически отказался пустить его в пустыню, пока у него была заживающая рана. А эта была большой. Она потянулась через правую щеку и остановился на подбородке. Иногда Гас или Луз тоже смотрели на неё. Но теперь Хантер был в порядке. И он знал, что это был последний раз, когда Белос причинил ему боль. Дорогой Титан, что за мысль. Хантер был так обеспокоен Днем Единства и его последствиями, что много не задумывался о том, что будет после. Он был готов к жизни в одиночестве, возможно, со своими новыми друзьями, но никогда не ожидал что будет жить за счет их доброты. Хантер никогда не ожидал такого. Не колеблясь, Дариус предложил Хантеру постоянную комнату в его доме. Хантер согласился, ожидая такой щедрости в обмен на работу на Дариуса в том, что ему будет нужно. Он не понимал, что Дариус имел в виду усыновление. И теперь у Хантера был опекун. Настоящий опекун. И Эбервульф как дядя, видимо. Так он был здесь, со своим отцом и Эбервульфом ища некоторых из своих дальних родственников. Примут ли они его как одного из своих, Хантер ещё не знал. У него были туманные воспоминания о встрече с фениксом однажды, очень давно. Он не помнил, чем закончилась эта история. В конце концов, они втроём достигли края леса. После гравийной местности, усеянной височными деревьями, земля просто закончилась. Хантер спустил свою сумку на дерево и забрел к краю обрыва. — Будь осторожен, — сказал Дариус позади него. Хантер промычал в знак благодарности. Море оставалось на высоте более тысячи футов под ним, ударяясь о столбы из костей, застрявших в воде и на поверхности скал. Некоторые птицы и демоны пролетели над водой и несколько чешуйчатых хвостов разбили волны. — Это действительно то, где они делают свои дома? Эбервульф подошел к нему и кивнул. — Говорят, что фениксы, которые путешествовали в царство людей, предпочитали пустыни, которые мог предложить мир. С ограниченным жарким климатом в нашем собственном мире, наши фениксы предпочитают уединенные места обитания так далеко от холода, как они могут найти. Ну, с горячим воздухом, поднимающимся из кипящего океана и без близлежащих поселений, это казалось идеальным для некоторых гнезд фениксов. Хантер услышал шаги, идущие сзади. Дариус предложил Хантеру флягу с водой, напомнив ему о том, как далеко он зашел и как иссушен. Он с улыбкой взял флягу. — Спасибо. — Конечно, Хантер. Теперь, ты думаешь ты готов? Хантер вытер рот рукавом и вернул флягу. Флэпджек спрыгнул с его плеча и превратился в посох. — Мне просто полететь, правильно? Эбервульф кивнул. — Но что если они не здесь? Или что если они не увидят меня как одного из них? Я только на часть феникс. Рука взъерошила его волосы. Дариус отодвинул этот упрямую блуждающую прядку, но осторожно. По доброму. Не с тем пренебрежением, которое Белос однажды показал ему. — Ну, ты не знаешь, пока не попытаешься, правильно? Хантер медленно вздохнул. — Правильно. Он приблизился к краю обрыва. Он никогда не боялся высоты или падения. И основываясь на пятнистых воспоминаниях, которые он извлекал из своих прошлых жизней, они также не боялись небес. Может быть, это была его часть феникса, проявляющаяся снова и снова. Эбервульф дал ему ободряющий кивок. Дариус махнул рукой на свежем воздухе, хотя его натянутая улыбка выдавала его собственные нервы. — Просто будь осторожен с этими колоннами, Хантер. Он кивнул. — Я буду, Дар- Пап. Думать о Дариусе, как о чем-то другом чем, кроме как о, ну, Дариусе, всё ещё было то, к чему он должен был привыкнуть. Но это могло быть сохранено на другое время. Хантер сделал ещё один глубокий вдох. С разбега он спрыгнул с обрыва. Несмотря на то, что ветер свистел в его ушах, даже несмотря на то, что воздух вокруг него становился всё более горячим, когда он приближался к морю, даже несмотря на то, что он нервничал за несколько мгновений до этого, Хантер обнаружил, что улыбается. Он никогда не устанет от свободного падения. Как только пар, поднимавшийся над кипящим океаном, начал увлажнять его одежду, Хантер сжал свой посох. Он выбрался из своего свободного падения, пролетая параллельно океану под ним, прежде чем пробиться сквозь столбы, усеивающие область и поднялся. Он приземлился на вершине костяного столба, заостренный конец которого давно рассыпался. Осталась относительно плоская платформа, сглаженная годами дождей. Хантер вытер пот со лба и осмотрел скалу. Он увидел множество трещин и щелей, а также две фигуры, махающие высоко над ним. Он помахал в ответ и возобновил свой полет. Просто как сказал ему Эбервульф, Хантер призвал магию своего посоха и позволил длинному следу ярких искр прорваться через воздух. Они хлопали и трещали, соревнуясь с ветром, чтобы их услышали. На некоторое время Хантер почти забыл о фениксах. Он мог поверить, что это были только он, Флэпджек и бесконечные моря, пока он выпускал струи огня, кружась по небу. Его собственное шоу фейерверков. Только когда воздух вокруг него стал очень горячим, он понял, что он не один. Хантер замедлил свой полет и осмотрел воздух вокруг себя. В вспышке огненного оранжевого света, массивная птица материализовалась в воздухе над ним. Хантер задохнулся. Феникс был намного больше в жизни, чем он ожидал. У этого было тело, возможно, такого же роста, как у него, с размахом крыльев, в три раза превышающим его рост. Хантер узнал о них из своей прошлой жизни и от Эбервульфа, но он не верил, что фениксы будут сиять, как золото, пока не увидел это сам. Он остановился в воздухе, как и феникс. Тот бил своими массивными крыльями, посылая волны за волнами теплого воздуха, который прогонял холод ветра. Кажется, он изучал его, возможно, так же очарованный Хантером, как и он сам. Нет… это не было этим. У Хантера было предчувствие, что это была женщина-феникс. Он понятия не имел, откуда он это знает, но это было то же самое, что узнать женщину-ведьму. Не подумав, он подошел ближе и потянулся к ней. Феникс издал крик и исчез. Он появился ещё дальше, используя телепортацию. Просто как Хантер. Просто как Белос. Может быть, где-то по ходу дела его старый дядя получил идею телепортироваться в своём боевом стиле после того, как увидел существо, столь естественно склонное к этому. Хантер не знал, что делать, поэтому телепортировался. Когда окружающий его мир вновь материализовался, он был ниже в воздухе, но почти под фениксом. Она прижала крылья к своему телу и упала. Когда она была почти на высоте Хантера, она расправила крылья и позволила воздуху поймать ее. Ветер бил по его одежде и лицу. Жар, исходящий от нее, мог быть невыносим для ведьмы, но для Хантера это заставило его кости напевать. Феникс летел в неторопливом темпе, и Хантер хотел следовать за ней. Так он и сделал. Поначалу он держал дистанцию. Но она продолжала смотреть на него, как будто проверяя, что он всё ещё следует за ней. Каждый раз, когда Хантер набирал скорость, она так же делала это. Вскоре это было похоже на другую игру. Феникс сжала свои крылья и упала к морю. Если бы только она знала, что Хантер тоже любит падать. Он последовал за ней без колебаний, и они оба стали оранжевыми и желтыми, когда они вырывались из падения прямо перед тем, как удариться о воду. Хантер засмеялся, звук заглушался ветром. Каждый раз, когда он собирался догнать её, она телепортировалась и появлялась позади него. Затем феникс погналась за ним, плюя в его пятки маленькими искрами. Если бы он ничего не знал, он бы подумал, что она шутит. Никто из них не хотел быть пойманным другим, так что мир стал полон желтого и янтарного цвета, когда они освещали небо. К тому времени, когда Хантер заметил Дариуса, призывающего его к посадке, он не знал, сколько времени прошло. Он приземлился и споткнулся, когда застал себя на ногах, покрытые ветром волосы, беспорядок и маленькие хлопья пепла, покрывавшие его одежду. Дариус хлопнул в ладони. — Мой господь, Хантер. Что за шоу! Флэпджек трансформировался, чтобы отдохнуть на его плече. Ему не нужно было возвращаться, чтобы знать, что феникс всё ещё преследует его. Когда она приземлилась, над его плечами протекла цветущая жара. Она выглядела так же величественно на земле, как и в воздухе, примерно такой же высоты, как Дариус, с высоко поднятой головой. Она издала карканье и Эбервульф кивнули. Они сказали Хантеру: — Она хочет знать твоё имя. Он улыбнулся и положил руку на грудь. — Я Хантер. Феникс качнула свою голову в одну сторону, а затем в другую. Хантер позволил ей приблизиться к нему. Он восхищался сияющим красным цветом её крыльев и блестящим золотом её живота. Она издала ещё один звук. — Она говорит, что её зовут… на ее языке это означает “падать без страха”. Хантер улыбнулся ещё шире. — Я тоже люблю свободное падение. Со своего бока он слышал, как его опекун сказал: — Ты всегда любил, Хантер. — Правда? Дариус стоял на приличном расстоянии от феникса, его руки всё ещё сжимались перед ним. Он хихикнул. — Я вижу, откуда у тебя глаза. Теперь, когда он не был в середине погони, Хантер наконец заметил, что у феникса такие же пурпурные глаза, как у него. Он спросил ее: — Можешь повторить свое имя? Она подчинилась, издав тот же самый щебечущий звук. Хантер напевал. Затем свистел своим лучшим впечатлением. — Как-то так? Она издала короткий крик, который можно описать только как забавный. Эбервульф проинформировал его: — Она сказала, что ты говоришь с сильным ведьминским акцентом. Но ты был очень близко. Феникс выпустила ещё одну серию криков и пения. Хотя Хантер не мог её понять, он думал, что начал ощущать тон её голоса. Ей было любопытно, может, она немного нервничала, находясь рядом с двумя незнакомцами, но что лучше всего, то что он не вызывал у неё отвращения. У него в груди билось украденное сердце феникса, но она не пыталась прогнать его со своей территории. Пока феникс кружила над ним, лучше разглядывая Хантера, он сказал Эбервульфу: — Что она сказала? Она может сказать, что я как она? Эбервульф кивнул. — Она сказала, что она никогда не встречала фениксов кто выглядит как ведьма ранее. Другой зов, на этот раз трель, смешанный с серией криков. Улыбка Эбервульфа упала. — Молодые фениксы не должны оставаться без присмотра. Она хочет знать где твои родители. — Ох. Он не пропустил, как улыбка Дариуса стала жесткой и натянутой. Хантер поднял руку. Она схватилась за него, очевидно, очарованная текстурой его кожаной перчатки. Феникс коснулась своей головой о его ладонь. — У меня только один родитель. — Он улыбнулся Дариусу, — Он помог мне найти вас. Хантер никогда не видел, чтобы Дариус выглядел таким нервным, как будто боялся, что его осудят как недостойного опекуна. Он представился, и феникс ответил. Эбервульф рассмеялся. — Она хочет знать, сохранял ли ты гнездо Хантера горячим кучей перьев. Хантер фыркнул. Он объяснил ей, что всю свою жизнь он прожил как ведьма, это не вина его родителя, что он не спал в пушистом гнезде. Это вызвало пронзительный крик, смесь возмущения и беспокойства. Феникс телепортировалась, и Хантер боялся, что они её обидели. Он позвал её по имени, но она не ответила. Через мгновение она вернулась с волной огня верхом на её крыльях. У неё была масса красных, серебряных и золотых перьев в клюве и она положила их в руки Хантера. Флэпджек чирикнул от восторга и приземлился на пушистую кучу. Затем феникс потянулась за свою спину и потянул одно из её собственных хвостовых перьев. Оно было длиннее руки Хантера и блестело, как полированный гранат. Она толкнула голову к Хантеру, и он взял его, восхищаясь редкостью, которую он держал. Она ворковала на него, нежная и милая. — Она хочет, чтобы ты вернулся поскорее, чтобы она могла дать тебе больше, — сказали Эбервульф. Хантер моргнул, глазами внезапно влажными и теплыми. Несмотря на то, что Дариус нервничал рядом с фениксом за несколько секунд до этого, он был рядом с ним с рукой, лежащей на его руке. — Хантер, ты в порядке? И теперь Флэпджек дергал за воротник его рубашки, как будто чтобы отвлечь его от чего-то огорчающего. Он рассмеялся и попытался отмахнуться от них обоих, не потеряв ни одного из своих перьев. — Я в норме, я в норме. Вы оба слишком волнуетесь. Фениксу он сказал: — Я вернусь поскорее, обещаю.

***

Сцена 6: Хантеру Письмо лежало на столе в его спальне, где оно ждало с тех пор, как отец дал ему его. В каракулях на обороте читались Хантеру. Он задавался вопросом, была ли у него когда-нибудь жизнь, где его почерк не был ужасным. Уже было за полночь, намеки на истощение начали действовать на Хантера. Но сейчас, как никогда, казалось, самое время прочитать письмо. Он уже откладывал это на некоторое время, и на него не похоже было избегать конфронтации или чего-то такого важного. Даже если он всё ещё нервничал. Что могла хотеть сказать ему его прошлая жизнь? Что предполагала эта версия, когда он думал о своих последующих воплощениях? Сам Хантер некоторое время размышлял над идеей своей будущей жизни. Даже с тех пор, как вошел в разум Белоса. Он знал, что в какой-то мере он бессмертен. Это был факт. Но он никогда не думал об этом раньше. И его бессмертие напугало его. В конце концов, настанет время, когда он будет без Луз, Уиллоу и Гаса. Или Эбервульфа. Или его отца. По крайней мере, когда Белос был рядом, даже если этот тиран был больше монстром, чем кем-то, кто знал, что Хантер был фениксом и желал приспосабливаться его к его новым жизням. Это также заставило Хантера чувствовать боль в животе. Он хотел верить, что Белос никогда не делал ничего действительно полезно для него. Иметь опекуна, который действительно заботился о нем, было совершенно беспрецедентным. И это сделало чтение письма еще более трудным для него. Потому что это заставило Хантера задуматься, если однажды ему придется оставить после себя письма, которые последуют за ним. Будет ли следующий Хантер полагаться на письма от кого-то, с кем он технически никогда не встречался, чтобы найти свой путь? Будет ли он бояться или недоверчив? Потерялся бы он без настоящего человека, который бы его направлял? Возможно, — сказал часть его мозга, — что ты мог бы узнать, как помочь себе в будущем, читая, что оставила тебе твоя прошлая жизнь. Прежде чем его нервы взяли верх, Хантер схватил письмо и свернулся калачиком на кровати. Его новая комната была на втором этаже поместья, всего в нескольких дверях от Папы. Если Хантеру нужен был утешитель, его отец был всего лишь в конце коридора. Знакомое ощущение Флэпджека на его плече было благословением. — Я думаю, пришло время действительно прочитать эту вещь, хах? Флэпджек чирикнул в подтверждении. Он прижался к щеке Хантера, ободряя его. Тот слегка улыбнулся и сломал восковую печать на конверте. Внутри был аккуратно сложенный набор бумаг. Затвердевшие от возраста, Хантер развернул их и нашел в общей сложности пять страниц. Он чувствовал нарастающую смесь удивления и страха. Так много было оставлено для него. Письмо его отца было одной страницей. Что его прошлая жизнь могла так отчаянно ему рассказать? Первая страничка началась с: Дорогой Хантер, Жаль, что я не смог написать это письмо при лучших обстоятельствах. Хотел бы я восхищаться новизной написания письма самому себе, но у меня очень мало времени. Я предполагаю, что вам нужны доказательства того, что это на самом деле ваша прошлая жизнь, и вот оно: ты родился уже зная, что тебя зовут Хантер, и у тебя есть сердце феникса в груди… В письме далее описывались точные условия, в которых, по воспоминаниям Хантера, он перевоплощался. Белос дал ему вторую печать для перерождения в подростковом возрасте, Хантер должен был служить своему дяде, и так далее и так далее. Я думаю, что ты довольно прилежен. Или, может быть, ты любишь летать. Его брови были подняты на этом. Оба были правдивы. Наставник его отца был таким же? Если ты всё ещё глубоко предан императору Белосу, как я полагаю, ты должен знать что-то важное. Ты должен бежать из замка как можно скорее, ты и все остальные на Кипящих Островах в ужасной опасности. Белос лгал о Дне Единства годами… Хантер прочитал остальную часть страницы, следуя по следам чернил прошлого себя на задней части первой бумаги. Всё это было посвящено тому, чтобы объяснить, как Белос был убийцей, охотником на ведьм, и как он не заботился о Хантере. Всё это он уже знал. Обо всем уже позаботились. Это заставило его вздрогнуть, видя, как отчаянно его прошлое воплощение убеждало Хантера, что всё, во что он верил в начале своей жизни, было ложью. Если бы ему дали эту информацию в тот же день, когда он впервые открыл глаза, Хантер, конечно, никогда бы в это не поверил. И это его и напугало. Он отложил эту страницу и прочитал следующую. На ней перечислены места тайных убежищ, созданных или найденных Золотым Стражем, разбросанные по всем островам, чтобы Хантер мог их использовать. Они были обеспечены едой, лекарствами, постельными принадлежностями и многим другим. — Ох. Большинство из этих запасов, вероятно, уже просрочены и сгнили. Но зная, что он в прошлом сам прошел через боль, чтобы сохранить Хантера в безопасности, насколько это возможно, даже после смерти, было... таким многим. Слишком много, почти. Несколько раз Хантер слышал, как его отец говорил о своем наставнике, это было с такой любовью. Он говорил о прошлой жизни Хантера как о могущественной ведьме и храбром мужчине. Думать, что кто-то вроде него был бы настолько отчаянным, чтобы защитить Хантера. Спрячься на Колене, только если у тебя действительно нет других вариантов. Белос, возможно, не сразу примет во внимание этот регион Островов, но такая безопасность стоит дорого. Как феникс, ты смертельно уязвим к холоду. Намного больше, чем обычная ведьма или демон. Это объяснило бы, почему Хантер был так несчастен во время миссии на озеро Эклипс. Он убрал эту часть информации для последующего. Следующая страница началась с: Но, конечно, если ты уже узнал правду и отвернулись от Белоса, тогда ты должен знать истинную цель Дня Единства… Хантер прочитал объяснение осушающего заклинания, а также абзац, в котором подробно описывается, кем был Коллекционер. Пока он читал, он был поражен тем, как много его прошлая жизнь раскрыла. Он также был в ужасе, зная, что предыдущий Хантер был так близко, чтобы остановить Белоса. Только чтобы потерпеть поражение в самом конце. Какие были его последние мысли перед тем, как его сердце остановилось? Он был зол? Или он был в ужасе, зная, что никогда не доверит свои письма кому-то ещё перед тем как он умрёт? На следующей странице был длинный список букв, цифр и нечётных символов. Стрелки соединяли символы, казалось бы, случайным образом. Хантер неоднократно моргал, как будто это помогло бы ему понять, что он видит. — Это… написано кодом? Флэпджек чирикнул, выражая своё собственное замешательство. Хантер повернул голову в сторону, щурясь. — Нет, это не код. Это ключ к одному. Это было ключом к расшифровке исследований его прошлой жизни. Хантер видел для себя странный шифр, используемый для сокрытия работы своего прошлого я. Его отец нашел оригинальный ключ, а это копия. Короткое сообщение внизу читалось: Это должно помочь тебе расшифровать мои исследования. Извини за дополнительную работу, но мне нужно было убедиться, что некоторые из моих самых деликатных находок не могут быть легко поняты. На обратной стороне страницы была одна строка. Это была не более чем путаница символов и цифр. Хантер подошел к своему столу и потянулся к чему-то, чем можно было бы писать. Используя пустое место на странице для своей работы, он последовал за ключом и в конечном итоге получил следующее: Поздравляю, вы только что узнали, как расшифровать мой скрипт. Используйте это знание хорошо. При этом, он действительно смеялся. Какое неприятное отвлечение на случай, если страница попадет в чьи-то еще руки. Но для Хантера это было почти весело. После этого осталась только одна страница. Хантер, сидя в кресле, прочёл оставшуюся часть письма своего прошлого воплощения. Прости меня за то, как длинно это сообщение, или если я повторяю информацию, с которой ты уже столкнулся. Я понятия не имею, в каком состоянии ты сейчас находишься, поэтому я попытался подготовиться к наиболее вероятным сценариям. Но не важно, где ты или с чем уже столкнулся, знай это. Доверься своим инстинктам. Если у тебя есть причины полагать, что Белос обманывает тебя, не пытайся подавить это чувство. Живи для себя. Ты можешь верить, что твои бесконечные смерти приемлемы, но ты так же ценен, как и любое другое живое существо. У меня никогда не было шанса раскрыть наш истинный возраст, но, возможно, это будет загадкой для тебя. В любом случае, мы оба слишком долго жили как подданные жестокости Белоса. Пожалуйста, будь добр к себе. Ради нас обоих. Будь осмотрителен, но не бойся искать помощи. Я понимаю что это может быть ошеломляюще, и я надеюсь, что у меня будет лучший путь отдать это всё тебе. Но я знаю, ты сможешь сделать это. Ты сможешь выжить. С лучшими пожеланиями, твоё прошло я. Хантер опустил руки на стол. Вся его грудь дрожала, когда он пытался задержать дыхание. Это было ужасно, как много он видел самого себя в авторе письма. Его прошлая жизнь была подготовлена для любого сценария, кроме того, что действительно произошло. Казалось, что даже от жизни к жизни, некоторые вещи остаются прежними. Но это было далеко не утешительно. Его прошлая жизнь не представляла себе будущего я, которое уже было свободно от Белоса, которое было свободно быть самим собой и жить. Он не представлял себе будущее воплощение, которое уже было в безопасности и счастливым. Он думал только о самых худших возможных ситуациях. Хантер почувствовал, что пернатая голова трётся об его шею, и потянулся за своё плечо. Флэпджек прыгнул ему на палец. Он боялся, что его голос будет дрожать, если он заговорит. Он думал, что любая улыбка будет выглядеть насильственной и болезненной. Вместо этого он закрыл глаза и попытался перевести дыхание. Его прошлая жизнь умерла с таким количеством неопределённостей. Возможно ли было чувствовать себя в долгу перед собой? Потому что, конечно, Острова были бы в гораздо худшем положении, если бы работа его прошлой жизни не была найдена. Если бы он мог написать письмо и отправить его назад во времени, он бы сказал своему предыдущему воплощению не бояться. Что будущее было светлым. И что его жизнь в конце концов будет доброй и приятной. Хантер выключил свет и пошел спать. К своему удивлению, он не провел всю ночь, ворочаясь и поворачиваясь. Он уснул почти сразу же, успокоенный подушкой, набитой перьями феникса. В следующий раз, когда он открыл глаза, солнечный свет, идущий между его занавесками, приглушился и стал серым. Из-за привычного звука дождя он чуть не уснул. Но Флэпджек уже встал и отдыхает на подоконнике, чтобы наблюдать за мерцанием пара завиток от стекла. Хантер медленно сел и изучил комнату вокруг себя, как будто впервые её увидел. Будет ли его прошлое шокировано тем, что Хантер был официально усыновлен его подопечным? Он почти улыбнулся этой идее. Хантер накрыл плечи одеялом и спустился по винтовой лестнице. Он нашел своего отца в гостиной, наблюдающего за хрустальным шаром, пока он потягивал чай из кружки. Папа улыбнулся, когда Хантер появился в арке. — Доброе утро, Хантер. — Привет, пап, — потом, без всякого шума, он добавил, — Я прочитал моё письмо. Улыбка его опекуна померкла. Он подвинулся вперед в своём кресле, поставив локти на колени. — Ты прочитал? Ты в порядке? Хантер не знал, как ответить на этот вопрос. Поэтому вместо этого он сел на диван рядом с креслом и прижал подушку к груди. — Могу я спросить у тебя кое-что? — Конечно, что угодно. Флэпджек приземлился на подлокотник дивана и дал ему ободряющий кивок. Хантер возился, чтобы сформировать вопрос из моря мыслей в своей голове. — Как я буду выглядеть, когда я повзрослею? Его прошлое больше походило на миф, чем на реального человека. Он казался таким храбрым, решительным и самоотверженным. Как такой человек, как Хантер, может быть одним и тем же человеком? Его отец сжал губы. Хантер знал, что это все еще немного больная тема. Он попытался вернуться назад, но его отец остановил его. Момент спустя, он сказал: — Мой наставник… у него были твои блондинистые волосы и такие же глаза. Так же, такой же нос. Серьёзно, когда я впервые увидел тебя, я предположил, что ты его сын. Так было долго до того как я узнал что ты феникс. Или что ты и он на самом деле одно и тоже. Он встал, чтобы сесть на диван рядом с Хантером. Он продолжил: — Хотя, у него были свои собственные шрамы. Я видел его только один раз без маски, но я помню большой шрам на левой стороне лица. Отец потянулся к нему, и Хантер позволил ему. Он закрыл глаза и почувствовал, как рука обхватывает левую сторону его лица, палец мягко бежит по его щеке. Когда он снова открыл глаза, у его отца был такой радостный взгляд. — Его шрам сделал его улыбку кривой. Он был больше чем твой, теперь это то о чём я думаю. Но его глаза… они всё ещё так блестели. Папа вытянул руку. Он взъерошил волосы Хантера, заставив его немного посмеяться. Его отец добавил: — Но я рад, что ты не переносишь прошлые шрамы. Ты слишком юн для этого. Хантер насмехался, как-то впадая в уютную шутку. — Я намного старше, чем ты. — Возможно. Но на данный момент тебе шестнадцать лет и ты младенец по стандартам фениксов. Неудивительно, что Бесстрашная нянчилась с тобой. Хантер засмеялся, громче на этот раз. “Бесстрашная” это был самый близкий перевод имени падать без страха, который мог придумать Хантер. С первой встречи он дважды возвращался на её территорию. Однажды, полетать. Во второй раз его пригласили переночевать в её гнезде. Он спал под ее крылом, где ему было тепло и он был защищен от дождя. Одинокое потомство Бесстрашной было где-то в другом мире, наслаждаясь своим жизненным циклом. Но она обещала, что когда-нибудь он встретится с кем-то из их рода. Хантер никогда бы не подумал, что настоящий феникс примет его так охотно. Но, как заметил его отец, в глазах Бесстрашной он был ребенком, лишённым старшего феникса, чтобы ухаживать за ним. Проявлять к нему доброту было удовольствием, а не каким-либо добрым обязательством. Ему было интересно, думал ли отец о нем так же. Хантер устроился поудобнее и прислонился к отцу. — Ты можешь рассказать мне больше о том, каким я был повзрослевшим? Я имею в виду... если это не слишком. Глаза его отца сияли. — Совсем нет. Между потоками дождя, блокирующими окружающий мир, и одеялом вокруг его плеч, Хантеру было так легко закрыть глаза. Потерять себя в историях отца.

***

Сцена 7: Филипп/Белос отменяется, Хантер сам решает свое будущее Было нелегко увидеть печать находящуюся сзади его шеи. До того, как Хантер узнал правду об истории и планах Белоса, он не придал этому значения. Теперь, если он хотел посмотреть на неё, ему нужно было зеркало позади него и другое спереди, чтобы посмотреть. Его зеркало было неудобно держать в руках, когда он стоял один в ванной. Его волосы тоже начали немного расти, что усложняло его обнаружение. Но печать была там, всё ещё частично сгоревшая. С ослабленной магией, воспоминания Хантера постепенно просачивались сквозь трещины. Но в его воспоминаниях были длительные промежутки, и он все ещё не был уверен, сколько лет ему на самом деле. Часть Хантера ненавидела его печати. Обе из них. Он хотел чтобы их не было. Но если он сломает печать на шее, другая его часть боялась, как далеко ушли плохие воспоминания. И если бы он избавился от нее, он бы переродился не подростком, а младенцем. В какой-то момент в будущем, некому будет заботиться о нём, когда он будет нуждаться в этом больше всего. С другой стороны, ему не нравилось жить с повреждённой печатью. Кто знает, а вдруг это негативно повлияет на него со временем? Сохранить или сломать её, оба варианта были менее чем идеальны. Что оставило Хантера с одной идеей, которую он обдумывал некоторое время. Он мог взять свою судьбу в свои руки на этот раз. Он мог сделать свою собственную печать. Белос использовал их силу для зла, но Хантер видел печати такими, какие они есть. Просто магия. Магия, которая была привязана к определенной цели, чтобы направлять носителя определенным образом. Они абсолютно могут причинить вред другим или теоретически могут быть использованы для оказания помощи нуждающимся. Воскрешение кого-то с воспоминаниями и свободой воли звучало довольно неплохо. Хантер никогда не хотел, чтобы кто-то обманул его, как сделал это Белос. Но печати теперь были социальным табу. Ведьмы и демоны находили всевозможные способы, чтобы удалить или ослабить их. У Белоса не осталось последователей на островах. Никто не поддержит Хантера, если он решит исследовать магию печатей. Никто, кроме самых близких. Первой ведьмой, кому он предложил эту идею, был не его отец, хотя он обещал помочь Хантеру сломать его печати. Это был Гас. С Дня Единства друзья Хантера узнали, что он гибрид феникса. Существо, у которого было сердце демона и которое выглядело как ведьма. Настоящая личность-бутерброд. И они по-прежнему с радостью приняли его, несмотря на отдельные шутки о его возрасте, вроде прозвища Старичок Хантер. Но он выбрал Гаса, потому что младший мальчик был там, когда символ Хантера был поврежден, и они доверяли друг другу. Они заботились друг о друге. И все же неудивительно, что Гас неохотно согласился с этой идеей. Гас расхаживал по полу в спальне Хантера, без сомнения думая об этом ужасном дне. — После всего что случилось на День Единства, ты хочешь другую печать? — Да, я хочу, — сказал Хантер, сидя на кровати. — Но разница в том, что тот кто сделает её буду я. Не Белос. Она сделает то, что я хочу, и она не повлияет ни на кого другого. — Как хоть ты сделаешь новую печать? — спросил Гас. Хантер пожал плечами. — Печати и глифы не такие уж и разные. Это образы, которые манипулируют магией. Если с комбо глифов можно сделать всем что ты хочешь, то почему бы не сделать тоже самое с печатью? Гас всё ещё выглядел нервным из-за этой идеи. Хантер встал и поднял свои руки перед ним. — Смотри, я не прошу твоей помощи. Я просто спрашиваю для поддержки. Газ остановился после этого. Он спросил: — Твой отец знает? Хантер покачал головой. — Я расскажу ему скоро, я обещаю. Это не станет каким-то большим секретом. Гас вздохнул. — Ты один из самых умных людей которых я знаю. Если ты уверен… — Я уверен, — сказал Хантер. Он имел ввиду это. Гас издал вздох, который был наполовину покорным, наполовину пораженным. — Я думаю, что я не могу остановить тебя. Но просто будь осторожен, хорошо, Хантер? — Конечно. Они сделали своё тайное пожимание рук и стукнулись головами.

***

Ещё менее неудивительной, чем у Гаса, была реакция отца Хантера на его решение. Это был самый близкий для Хантера момент, когда он действительно злился на него. Но это был не настоящий гнев. Это было больше похоже на смесь страха, тревоги и неверия. Отец положил руки Хантеру на плечи и мягко встряхнул его, как будто бы это вытряхнуло мысли из него. Он спросил: — Почему вообще ты хочешь чего-то такого? После всего через что ты прошёл? Это было потому, что в последнее время он гораздо больше думал о своей жизни. Хантер сказал: — Я не знаю, что случится со мной, когда я умру. Я реинкарнируюсь? Моя повреждённая печать навредит мне? Я не знаю. Но если я сделаю это, я смогу убедиться, что со мной всё будет хорошо. Он внезапно оказался в объятиях своего отца. Идея новой печати, должно быть, напугала его даже больше, чем Хантер ожидал. Он не знал, что сказать, поэтому ждал, пока его отец ответит. Рука поглаживала его волосы. — Я не могу помочь, но думаю что ты играешь с огнём сейчас. Хантер усмехнулся. — Прекрасный выбор слов. — Я серьёзно, Хантер. — Так же как и я. Он отстранился, чтобы встретить папины глаза. — Никто не заставляет меня делать это. Я хочу этого. Его отец не выглядел очень счастливым. Но он, должно быть, также осознал, насколько опасно оставлять нынешнюю повреждённую печать Хантера. Никто из них не давал обещания сломать печати Хантера, но, вероятно, они оба думали об этом. Его отец сказал: — Если ты сделаешь это… ты сделаешь это под моим наблюдением. Ты понял? Хантер расслабился в руках своего отца. Он кивнул. — Я понял. Спасибо тебе.

***

Исследования его прошлой жизни содержали некоторую информацию о магии печатей. Хантер обнаружил записи об их истинной природе, о том, как их можно сломать, и как они связаны с Коллекционером. Не все это было полезно для его цели, но это было начало. Следующим лучшим ресурсом Хантера были его собственные сны. Он был там, когда Белос разработал печати, в конце концов. Он был первым испытуемым. Если бы только Белос мог видеть, как Хантер крадет его работу, чтобы сделать её своей. Он был уверен, что Белос не сможет выдержать этого. И это сделало конечный результат намного слаще. Потребовалось больше года работы, между тем привыкая к его новой жизни, помогая восстановить острова после хаоса Белоса и Коллекционера, и оставаться связанным с его друзьями и Бесстрашной. Магия медленно и неохотно пришла к Белосу, но она с радостью открылась для Хантера. Было также легче, когда ему помогали. Его конечный продукт был чем-то, что выглядело наполовину как печать и наполовину как глиф. Луз сказала, что это выглядело как созвездие. На бумаге она выглядела как набор вытянутых крыльев; линии, сплетенные вместе, соединённые мельчайшими узлами дикой магии, собранными из возобновляемых источников. Бесстрашная пожертвовала несколько перьев для эксперимента Хантера, так как её тело было наполнено жизнью и дикой магией. Фрагменты перьев были прикреплены к бумаге смолой палистрома, без повреждения деревьев. Это будет катализатором для работы печати. В конце концов, его печать, возможно, была вдохновлена Белосом, но это, несомненно, было творение самого Хантера. Всё, что осталось, это применить её. Он не думал, что это момент стоит праздновать, но его друзья хотели быть там, чтобы увидеть, как это произойдет. Он не был уверен, как всё пройдет, так что, если Хантер всё ещё будет гореть, он предложил им перебраться на его задний двор. Его отец был единственным, кто всё ещё нервничал из-за работы печати. Хантер не винил его. Он, по общему признанию, сам был немного встревожен. С помощью этой магии, он должен иметь некоторую степень контроля над возрастом, в котором воскреснет. Его воспоминания также не будут запечатаны. Они должны приходить к нему как сны, как они приходили естественно для других фениксов. Если бы он сделал всё правильно, Хантер был бы здоров, счастлив и в безопасности в этой жизни и в своей следующей. Он вдохнул воздуха и зажал бумагу над правой рукой. Он хотел, чтобы она была в таком месте, где он мог бы её видеть, если бы ему это было нужно, но где она могла бы быть легко скрыта от глаз. Он выдавил нервную улыбку. — Она по центру? — Может быть, чуть левее? — спросила Уиллоу. — Разве она не должна быть центрирована, когда на неё смотрят со стороны? — спросила Луз. — Потому что тогда она должна быть больше справа. — Ох, но убедись, что она не кривая, — добавил Гас. — Ради Титана… — пробормотал отец. Он потянулся к Хантеру, замешкался, снова потянулся, потом сказал: — Пожалуйста, я сделаю это. Дай мне сделать это. Хантер издал тихий вздох облегчения и передал печать. Он доверял своему отцу гораздо больше, чем себе. Он стоял и смотрел, как, без лишнего шума, печать прижимается к его коже. Ударная волна хлынула по траве, когда печать соединилась с его телом. Он почувствовал, что над ним проходит искра. Хантер задохнулся и ждал. Никакого огня. Никакой смерти. Он смотрел на свою руку. Его глаза расширились. Титаны, Белос, должно быть, ужасно старался создать печать Золотого Стража. Хантер восхищался множеством крыльев, разбросанных по его руке. — Подожди, смотри! — сказала Луз. Она указала на его запястье. Его печать Императорского ковена исчезла. На её месте был клочок бледной кожи, словно давно зажившая рана. Хантер спросил: — Что насчёт другой? Его отец оттолкнул его волосы и посмотрел на заднюю часть шеи. — Ушла. Всё что осталось это шрам. Тогда это сработало. К счастью, Хантер не получил все воспоминания из своих прошлых жизней сразу. Он подозревал, что они придут к нему медленно. И Белос в конце концов поднял бы свою уродливую голову, чтобы поразить его сны. Но это случилось бы позже. Пока что он наслаждался видом обнаженного запястья и новой меткой.

***

Сцена 8: продолжение предыдущей сцены             •  Оглядываясь назад, Гарпия!Ида, должно быть, послужила источником вдохновения для этого фика. Потому что с тех пор, как я увидела, что у персонажа совиного дома появились суперкрутые крылья, я все это время держала эту идею в голове.             •  Также я уже говорил и повторю ещё раз - Зено озвучивает двух язвительных белокурых мальчиков с пушистыми волосами, только у одного есть крылья. Почему бы не подарить Хантеру собственную пару, чтобы все было по-честному? Новая печать мало что изменила в жизни Хантера. По крайней мере, не сразу. Его сны стали более яркими. То же самое происходило и с его кошмарами. Он не приобрел чудесным образом магические способности и стал полноценной ведьмой, но он чувствовал себя более спокойным. Самым большим преимуществом было видеть четкие фрагменты его прошлых жизней и всё, чему он мог научиться от них. Хантер стал свидетелем новых трюков для команды дерби, магических школ мысли, которые теперь были затемнены или забыты, и странных кусочков истории, которые были потеряны во времени. Честно говоря, у Хантера, вероятно, была бы блестящая карьера историка. Часть его задавалась вопросом, будет ли его отец относиться к нему по-другому с новой печатью, и он не был совсем неправ. Папа иногда привлекал к себе внимание, просто чтобы отвлечься от того, что он хотел сказать. Это казалось важным, но Хантер решил, что заговорит, когда он будет готов. По-видимому, его отец был готов в день, когда небо было свободно от облаков, и ни одному из них не было чем заняться. — Хантер? Он поднял глаза от скреплённой массы бумаг, которые он читал. Луз и Кинг попросили его прочитать бета-версию рукописи для продолжения их романа. Он отложил её и спросил: — Да, пап? Глаза его отца сверкали каким-то волнением, которое Хантер не часто видел. — Я подумывал пойти полетать сегодня. Почему бы тебе не присоединиться ко мне? — Эм, конечно. Дай мне взять Флэпджека. Хантер предположил, что у папы уже есть цель, и просто последовал за ним. Ветра почти не было и на улице было довольно тепло. Поскольку он не мог удержаться, Хантер споткнулся и упал на полпути к земле, прежде чем помчаться, чтобы догнать своего отца. — Ты маленький сорвиголова, ты захочешь сэкономить силы! — сказал отец подмигивая. Теперь Хантер был взволнован. Он последовал за своим отцом в уединенную часть леса за Бонсборо. Они приземлились на поляне, где море плескалось у берега справа от него, и извилистые березы начали разбрасываться по земле слева от него в нескольких сотнях ярдов. — Что мы делаем здесь? — спросил он. — Я хотел сделать это с тобой уже какое-то время, — ответил его отец, всё ещё загадочный. — Возможно ты помнишь эту игру. Его отец вызвал в свою руку сгусток мерзопакостной слизи. Она затвердела в три меньших меча, каждый всего в несколько дюймов шириной. Что-то в этом зрелище вызвало у Хантера чувство дежавю. — Твои воспоминания возвращаются к тебе, что замечательно, — сказал отец. — И мне было интересно, заинтересован ли ты в том, чтобы проверить объем того, что ты помнишь. — Как мы сделаем это? — спросил Хантер, хотя у него уже были подозрения. Он не смог остановить пылкую улыбку, распространяющуюся по его лицу. Его отец ухмыльнулся. — Мы начнем с простого. Не позволь ни одному из них коснуться земли. Он бросил мячики в воздух, и Хантер проследил их дугу в воздухе. Он выстрелил вслед за ними, схватив один, прежде чем они достигли гребня своего восхождения. Используя свой импульс, он перевернулся и получил второй. Остался один. Он нырнул за ним. Как раз когда Хантер собирался схватить его, фиолетовое щупальце схватило его в воздухе. — Хэй! Его отец смеялся, показывая свой приз. — Что такое? Игра заканчивается, только если он касается земли. Я никогда не говорил, что не буду участвовать. Глаза Хантера сузились. Он прикарманил другие мячи и нырнул прямо к земле. Отец расплавился в мерзопакости, скользнул по земле и появился на камне. Хантер выскочил из своего погружения и телепортировался за своим отцом. Стена мерзопакостной материи заблокировала его от захвата мячика из руки его отца. — Тебе придется постараться сильнее, чем это! Хантер оттолкнулся назад, поскольку стена превратилась в приспешника, который игриво прихлопнул его. Время для дикой магии. Он сосредоточился и призвал саван голубого тумана, чтобы тот скрыть его. Миньон раздул облако. Глаза его отца расширились. — Что… Хантер и иллюзорный двойник улыбнулись. Один пролетел низко, чтобы пройти мимо рук мерзкого приспешника, а другой Хантер забрался в небо. Было очевидно, что он собирается снова нырять. Отец схватил свой посох и скрылся в воздухе, чтобы избежать низколетящего Хантера. — Хороший трюк, но я выучил некоторую штуку или две от Эбервульфа. Папа нащупал круг заклинаний на лбу, и его глаза светились, как лавандовый прожектор. Он пристально посмотрел на Хантера и увидел его насквозь. Буквально. — Аха! Он полетел выше в воздух, чтобы встретить Ханетра над головой, но его заклинание слежения пронзило его насквозь. — Две иллюзии? Хантер материализовался справа от отца. — Ага! И заклятие невидимости в придачу. Он схватил мяч, который свободно держал его отец. Папа превратил свою вторую руку в щупальце и выбив мяч из руки Хантера. Он начал падать на землю. Хантер телепортировался под ним, потянувшись. В порыве лавандового света и порыве ветра Хантер поднялся в воздух, как нечто схватило его. Он заметил своего отца на некотором расстоянии, мяч держался между большим и указательным пальцами. Глаза Хантера расширились. — Телепортация на коротком расстоянии? Его отец ухмыльнулся и сжал кулак вокруг мяча. — Что я могу сказать? Я научился, наблюдая за лучшим. Предлоги простой игры забыты, Хантер начал рассматривать это как реальный вызов. Вскоре, небо кружилось с желтым и фиолетовым. Кроме Белоса и других фениксов, он никогда не видел кого-то, кто так хотел бы использовать телепортацию. Мяч переходил из рук больше раз, чем он мог сосчитать. Это было захватывающе. Хантер попытался сделать спиралеобразный трюк телепортации прошлой жизни, который особенно ему понравился, головокружение, как это было пугающе, как это было весело. И он никогда не знал, что использование света и огненной магии было его предпочтением, когда он сражался в течение бесчисленных жизней. Приятное ощущение магии от использования его палисмана так сильно гудело под кожей. Он понятия не имел, как долго они отсутствовали, но небо только начало менять цвета. — Хорошо, ты заслужил это, — сказал его отец, объявляя игру. Они оба тяжело дышали в этот момент. Папа бросил мяч в воздух. Хантер ждал, пока он упадёт, чтобы потом погнаться за ним. В конце концов, он поймал мячик и держал его, падая на несколько сотен ярдов к земле. На секунду он закрыл глаза. Он не мог вспомнить, когда в последний раз был так счастлив. Гул в его костях усилился, когда искра прошла под кожей. Он открыл глаза, когда пламя распространилось по всему его телу, вспыхивая по обе стороны от него. Хантер инстинктивно отпустил свой посох, опасаясь за Флэпджека. Но как ни странно, он не боялся за себя. Даже как бессильная ведьма, которая вот-вот врежется в землю. Он увидел своего отца и Флэпджека наверху, оба гонялись за ним. Но огни не ранили. Они наполнили его теплом, от которого он не хотел отказываться. Хантер рассмеялся. Он почувствовал что-то (себя? как-то?) уловил ветер и замедлил падение. Он контролировал пламя, чтобы ещё больше замедлить себя и скатился в легкое падение. Когда мир перестал вращаться, Хантер оказался на песке у берега. — Хантер! О, мой Титан. Как же ты это сделал? Хах? Хантер сел с некоторым трудом и, наконец, заметил свою внешность. Первое, что он заметил, это то, что его ноги не сгибались так, как должны. Его охватил холодный шок, так как он боялся, что он сломал кости при падении. Но нет… дело не в том, что они были сломаны. Странный факт, что структура его скелета изменилась. Его ноги были тусклого желтого цвета, вытянутые пальцы заканчивались когтями. Они были похожи на птичьи лапы. И его штаны были разорваны ниже колена, а не сожжены. Он предположил, что что-то похожее произошло с его сапогами. Его стопы уступили место ногам, покрытым красными перьями, настолько темными, что они были почти черными, что Хантер мог почувствовать вытянутыми вверх ногами. — Вау. Он снял перчатки. На его руках было больше перьев. Они вытянули все его руки вверх, внешность конечностей - красная, а внутренние области бицепсов - золотая. Хантер проследил за ними, чувствуя перья над плечами так же прикрывая и шею. Его отец преклонил колено перед ним и обхватил лицо Хантера, повернув голову из стороны в сторону. — Ох, это чувствуется так странно… — сказал Хантер. Он потянулся к своему лицу и почувствовал, как его волосы покрываются мягкими перьями. Это было похоже на повязку, скрывающую его волосы от лица. — Они причиняют боль? — Спросил отец. — Нет, совсем нет. Флэпджек летал по кругу вокруг его головы. Ты можешь летать теперь! Ты можешь летать! — О чём ты говоришь, Флэпджек? Его отец уставился не него. — Хантер, поднимись. С помощью отца Хантер поднялся на ноги. Ему понадобилась секунда, чтобы понять, почему он чувствовал себя таким тяжелым. У него были крылья. Настоящие крылья. Спины и полетные перья блестели как рубины. Но внутри его крылья были ярко-золотисто-жёлтыми. Хантер восхищался ими. — Не может быть… — Что это такое? — спросил его отец, обойдя его. — Хантер, у тебя есть хвост? Он не мог видеть за собственными крыльями. Они были тяжелыми и большими, и он не привык к двум новым конечностям. Его отцу пришлось поднять одну, чтобы дотянуться сзади. И да, он чувствовал длинный след из хвостовых перьев. — Я должен показать Бесстрашной это! — Думаешь, это постоянно? Как ты собираешься одеваться? Боже, я должен немедленно связаться с Эбером… — Пап. Хантеру хотелось смеяться. У него было чувство, что он может убрать эту новую форму так же легко, как он призвал Флэпджека в их форму посоха и обратно. Его отец уставился на него. — Ты не обеспокоен, Хантер? Он пожал плечами. — Я не знаю. Я имею в виду, я был частью феникса для всех, кроме одной из моих жизней. Возможно, что-то подобное должно было случиться. Хантеру пришла идея. — Разве Совиный Дом не рядом? У Иды есть опыт в форме гарпии. Возможно она может помочь. И, может быть, она была бы готова дать ему летающие советы. Она, вероятно, даст. Его отец вздохнул. — Очень хорошо. Но ты забираешь свой посох, молодой человек. Хантер неровно улыбнулся. — Конечно, я заберу, я не могу бросить Флэпджека. Он кивнул своему палисману. — Давай, Флэпджек. Я поеду с тобой к Иде. — Не так… Но с одним ударом крыльев Хантер уже был в воздухе. Как только его ноги оторвались от земли, он понял, что летать с крыльями - это не то же самое, что летать с посохом. Это было труднее и более физически с большим количеством движений вверх-вниз между взмахами его крыльев. Он потянул за собой всё тело так, как никогда не делал с посохом. Но, опять же, это было совсем не страшно. Хантер поднялся выше, Флэпджек кружил вокруг него. Он попытался сделать то же самое. Когда ветер поймал его за крылья, Хантер почувствовал, что кружит по кругу. Он, должно быть, выглядел неуклюжим и неустойчивым в воздухе, но его крылья были его собственными, и, наконец, у него была форма магии, которую он мог назвать своей. Отец последовал за ними, сравнявшись с Хантером. Он увидел хмурый взгляд своего отца и его собственное восхищение утихло. Конечно, это было бы нервозно и сбивает с толку его опекуна. Он так заботился о Хантере, большие изменения, подобные этому, должны вызывать беспокойство. Хантер в замешательстве вызвал форму посоха Флэпджека. — Прости. Я могу лететь нормальным способом. Его отец изучал его. Он подлетел как можно ближе и потянулся к Хантеру. Он взял одну из рук Хантера в свои ладони и приложил большой палец туда, где раньше была эмблема его ковена. — Если ты прав насчет того, что это естественно, то, возможно, я должен принять, что это нормально для тебя. Или, по крайней мере, так будет. Папа мягко рассмеялся. — Ты никогда не перестаешь удивлять меня, Хантер. Это самая удивительная вещь в тебе. Он отпустил и махнул через плечо, где располагался Совиный Дом где-то за его пределами. — Ты всё ещё хочешь участвовать в гонке? Спорим, я смогу побить тебя, пока ты ещё привыкаешь к крыльям. Флэпджек вернулся в свою палисманскую форму. Хантер хотел скользить по верхушкам деревьев и почувствовать ветер на крыльях. — Вызов принят.

***

Сцена 9: новое начало Ида, по крайней мере, согласилась с ним, что его новая форма, вероятно, была вызвана какой-то магической, врожденной силой. Она обрела свою форму гарпии после того, как смирилась со своим проклятием. Но Хантер никогда не чувствовал себя не в ладах со своей стороной феникса. Даже с его беспокойством о том, что может случиться в далёком будущем, или когда он думает о том, что Белос сделал с ним, он не мог представить свою жизнь по-другому. Это потребовало некоторого терпения и концентрации, но когда он успокоил свое возбуждение и любопытство, его форма феникса отступила. Это оставило довольно много перьев позади, довольно неприятно (Ида заверила его, что это нормально). Но, по крайней мере, он узнал, что его форма феникса связана с его эмоциями. В частности, с его счастьем. Его первым желанием было показать это друзьям как можно скорее. Они все видели много более странных вещей, поэтому Хантер не был уверен, как они это воспримут. Гас сказал, что он выглядел потрясающе. И Уиллоу подметила, что ни у одной другой команды по дерби не будет шансов против них. Когда Луз увидела его новую форму, она заплакала от восторга и обняла его. Флэпджек обожал его крылья больше всех остальных и часто воровал опавшие перья, чтобы сделать гнездо на подоконнике в его спальне. Хотя он был не единственным вором перьев. Его отец любил сохранять наиболее длинные, из тех что он терял, обращаясь с ними как с драгоценными камнями. Он хранил их в хрустальной вазе на каминной полке. Единственным исключением была его новая брошь, которая состояла из коротких, наиболее пушистых перьев в прозрачной смоле. Папа также сделал себе новое имя в качестве высококлассного модельера со своим бутиком в Бонсборо. Он шутил, что если Хантер захочет пойти в него, его перья станут потрясающими аксессуарами. По правде говоря, он еще не знал, как он хотел провести остаток этой жизни. Но он был взволнован, чтобы выяснить, как он пойдёт. Начнем с ещё одного изменения. Хантер уставился на себя в зеркало над комодом в спальне. Он потянулся за прядь волос, заметив, какая она длинная. — Что ты думаешь, Флэпджек? Они становятся слишком длинным? Последнее, чего он хотел, это начать выглядеть как Белос. Часть его волос, которая раньше была короткой, теперь росла пучками, которые покрывали его плечи. Его длинные локоны были ещё хитрее, теперь такой длины, что их можно было завязать сзади. Флэпджек перепрыгнул, чтобы приземлиться ему на голову. Мне нравятся длинные. Он хихикнул. — Ох, тебе нравится? Теперь у тебя больше для того что ты можешь тянуть. По сравнению с тем, что было несколько лет назад, его волосы упали на его лицо в длинных обдуваемых ветром локонов. До сих пор никто не прокомментировал какое-либо сходство с бывшим тираном Островов. Поскольку он ещё не был уверен, хочет ли он постричься, Хантер рассматривал альтернативный вариант. Что-то, что заставит его выглядеть как он сам. И он абсолютно не верил, что справится с этим в одиночку. Хантер спустился на ужин и предложил идею своему отцу. Его глаза загорелись. — Я был бы рад помочь! Это звучит как чудесная идея. Возможно, чувство вкуса Хантера со временем улучшалось. Так как он не мог ждать, Хантер прилетел в косметический магазин после обеда и купил несколько бутылок краски для волос. Когда он поставил их на кухонный стол, его отец подобрал различные пакеты. — Я думал, ты хочешь только красный. — Это будет слишком много? Я думал об одной дополнительной полосе цвета. Папа распаковал бутылки и изучил цвета на свету, прежде чем поднять их над Хантером. Он напевал. — Я думаю, что это может дополнить твои глаза, на самом деле. А если и нет, то это просто краситель. В конце концов, он исчезнет. Хантер интересовался, не только ли он меняется. Он взял много лишних полотенец и принес их в ванную, где его отец начал готовить краску. Он натянул набор перчаток, который прилагался к красителю, и протянул руку через волосы Хантера. — Может, мне стоит тебя как-нибудь постричь. Флэпджек зачирикал протестующе. Хантер согласился. — Пока нет. Я думаю у меня всегда были короткие волосы, я хочу попробовать что-то новое. — Мой Титан, — сказал его отец, он поднял руки, сдаваясь. — Вы двое слишком похожи. Хорошо, никаких стрижек. Теперь сядь на край ванны для меня. Это была идея его отца сделать красные пряди, а не красить всю его голову. Хантер не возражал бы против этого в любом случае. Он прокручивал ленту в Пенстаграме, пока папа покрывал волосы краской. Он иногда посылал своим друзьям селфи, чтобы они видели его прогресс. Не могу дождаться, когда ты станешь самым большим бельмом на глазу в Хексайде, написал ему Гас. Он фыркнул. Эй, я собираюсь сделать так, чтобы ты выглядел лучше по сравнению. Вы должны благодарить меня! В конце концов, его отец применил то, что он считал приемлемым количеством красителя, и сказал, что закончил. Они ополаскивали излишки и лишь слегка окрасили дно ванны в красный цвет. Пообещав прибраться позже, Хантер глянул на себя в зеркале. — Ох, вау. Хантер поворачивал голову из стороны в сторону, не переставая улыбаться. Его волосы были украшены полосами ярко-красного цвета крыльев феникса. Он тоже походил на Флэпджека. Но был один кусочек волос, не похожий на остальные. Хантер коснулся крашеного локона около правого виска. Он был темнее волос Эмити, оттенок маджентового, более фиолетового, чем розового. Он не совпадал с его глазами, но напоминал ему отца. Это было именно то, чего он хотел. Его отец цикнул. — В следующий раз я должен не забыть сделать фиолетовый светлее. — Нет, мне нравится это. — Он повернулся к своему отцу. — Это прекрасно. Как будто для того, чтобы доказать это, некоторые перья начали появляться на его линии волос. Папа разразился смехом, когда Хантер пытался их растереть. Флэпджек потянул перо, которое вырвалось, и унесли его в своё гнездо. Он посмотрел на себя в зеркало, удивлённый той персоной что посмотрела на него оттуда. Его прошлое, возможно, было непростительным и болезненным. Он пережил больше, чем любая другая личность, Хантер узнал трудный путь. Но Филипп, или Белос, ушёл теперь. И его будущее наконец-то было светлым. За все свои сотни лет жизни Хантер не знал, что может быть так счастлив.