Падающие звёзды. Цена ошибки

      В тот день Билл заявился к Йосту без приглашения. Не особо надеялся, что его там ждут и прекрасно бы понял, если бы ему не открыли или захлопнули дверь перед носом. Все-таки у продюсера могла давно быть своя личная жизнь. По-хорошему, даже должна была быть. Но признаков постоянного обитания кого-либо в квартире Дэвида не обнаружилось. Билл успел осмотреться. Пока мыл руки, отметил про себя — одна зубная щётка в раковине, одно полотенце на сушилке. На кухне, куда он заскочил выпить воды — после вчерашней тусовки жажда мучила весь день — одна грязная чашка в раковине и ложка тоже в единственном экземпляре.       Йост живёт один, но судя по начатой упаковке презервативов на тумбочке, которая так бросалась в глаза, когда гость зашёл в комнату, он не совсем одинок. Даже не убрал. Хотя что тут скрывать? Взрослый человек живёт свою взрослую жизнь. Это Билл, по сути вчерашний ребёнок, на которого многое свалилось слишком рано, когда-то был не прочь и без резинки… Он тогда доверял Дэвиду и полагался на его опыт. Билл тряхнул головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Не для этого он здесь. Ему нужно просто выговориться, нужно чтобы кто-то, старше его, кто-то, больше понимающий в этой жизни, мог выслушать его и дать совет. Именно Йост подходил на роль такого собеседника, поскольку их многое связывало…       Не мог же он матери сказать с порога, что Том ему изменяет. Он тоже боялся, что Симона выдохнет с облегчением, что хотя бы один сын «нормальный». Билла так часто называли «ненормальным», что он к этому привык и, можно сказать, даже гордился. Да, я выхожу за рамки, думал он, а вы сидите в них и дальше, строча свои гневные комменты в духе «мальчики не могут краситься и носить длинные волосы!», «фу, что за попса, это отстой для малолеток, настоящие пацаны играют тяжёлый рок».       — Мне нужно выпить.       Это был даже не вопрос. Дэвид понимал, что у Билла на душе творится чёрт знает что, и достал хороший коньяк из мини-бара. Теперь, когда все его подопечные уже совершеннолетние, можно не считать, что спаиваешь ребёнка. Тем более, что эти дети успели многое перепробовать ещё до знакомства с продюсером. Ну, кроме…       Об этом лучше не думать.       Йост не мог позволить Каулитцу выпить всю бутылку. Налил алкогольный напиток в рюмки. В холодильнике не обнаружилось особых изысков, ведь визита Билла в выходной день Дэвид совсем не ожидал. Но нашлись остатки фруктов и кусочек сыра.       — Ты бы хоть предупредил. Я мог бы заказать продукты.       — Считай, что это сюрприз, — Билл невесело усмехнулся и залпом опрокинул рюмку.       — Ну, рассказывай. Ты же пришёл не для того, чтобы напиться? — Дэвид взял ломтик яблока с большой полупрозрачной тарелки.       Проницателен, как всегда.       — Том мне изменяет… Если раньше я ему верил, что у него ничего нет с теми девчонками, которые на него вешаются. Теперь я это видел своими глазами.       — Раньше тебя не волновало, с кем спит твой брат.       Конечно, до ревности ли было, когда Билл сам проводил столько времени с Дэвидом. Ему было не до того, с кем там Том развлекался. Но стоило раз попробовать, как всё… Крышу сносило напрочь. И любви хотелось только с Томом. Биллу бы закрыть глаза на эту девку. Простить… А не получалось. Том ведь изменился с тех пор. Или это Билл думал, что он изменился?       Билл только тяжело вздохнул. Озвучивать эти мысли не хотелось. Он чувствовал себя глупым наивным ребёнком. Дэвид взрослый и умный, он ведь драму не стал устраивать, когда узнал, чем братья занимаются. На миг Билл представил себе разъярённого ревнивого Йоста и тут же отбросил эту картинку как можно дальше в своём сознании. Это просто нереально. Наверное, Билл тоже сможет быть спокойным и хладнокровным, когда по-настоящему вырастет… Но мысли о будущем сейчас испугали его. Что будет, когда их группа перестанет быть популярной и им не придётся проводить ночи в номерах отелей вдвоём? Что, если Том решит, что эти опасные прятки больше не для него? Рано или поздно люди начнут задаваться вопросом, почему же Каулитцы всё время вдвоём, почему ни один из них не женится… Прежняя уверенность Билла в том, что у них всё нерушимо, раз и навсегда, пошатнулась.       — Что было дальше?       — Мне стало плохо, потом я немного поспал, а утром не стал дожидаться, когда Том проснётся, и свалил.       Билл налил себе ещё, сделал глоток и закашлялся.       — То есть, ты даже не пытался с ним поговорить? — уточнил Дэвид.       — Я видеть его не могу и слышать не хочу…       — Мы вам дали этот отпуск не для того, чтобы вы разругались, — как будто между прочим заметил Йост. Похоже, работа у него на первом месте.       — Чёрт… мне противно, понимаешь? После всего, что у нас было… Я думал, он выбрал меня. И всё в прошлом, — Билл чувствовал, что его несёт, но уже не мог остановиться. — Что вообще такого в девушках, чего нет во мне? Вот скажи… У тебя же есть кто-то, — махнул рукой в сторону тумбочки.       — Возможно, — уклончиво ответил Дэвид. Ему не очень хотелось посвящать Билла в тонкости своей личной жизни, но Каулитца такой размытый ответ явно не устраивал.       — Я никому не скажу, ну ты же меня знаешь…       — У меня нет постоянного партнёра, если ты об этом, — всё же признался продюсер. — А там уж как повезёт. Билл, сейчас для тебя это странно, но так уж люди устроены, что нам не нужно раз и навсегда выбирать что-то одно. Если тебе нравятся только парни, это не значит, что Тому тоже…       — Мне не нравятся другие парни!       Билл обиженно сложил руки на груди, будто его обвинили в чём-то страшном. Он столько раз слышал оскорбления в свой адрес из-за того, что его считали «ненормальным». И навесить на себя ярлык было как-то неприятно. Однажды даже пришлось давать интервью, в котором он уверенно сказал: «Я не гей».       Том — это ведь совсем не то, что какие-то незнакомые парни. Билл ведь не смотрел как-то по-особенному на своих одноклассников (но разве можно было питать тёплые чувства к тем, кто только издевался над ним все школьные годы?), не испытывал никаких странных желаний, глядя на Густава и Георга…       — Я люблю Тома. И если он любит меня, он не должен трахаться с какими-то непонятными девками! — зло выкрикнул Билл.       Кажется, ещё одна рюмка была лишней…       — Ты Тому вообще говорил об этом? — Дэвид потянулся за очередным кусочком сыра, но тарелка уже была пуста. И когда Билл успел всё съесть?       — Я думал, что он и так это понимает… Ну мы же это… одно целое, — Каулитц уже чуть ли не наизусть стал цитировать их недавние интервью, — понимать друг друга без слов, чувствовать на расстоянии и всё такое.       Билл усмехнулся, вдруг осознавая, что это всё звучит как сказка для наивных девочек.       — И что же ты сейчас чувствуешь? — Йост задавал простые вопросы, на которые было так сложно ответить.       — Я хочу его ударить, а этой шлюхе вырвать волосы, — с ещё большей злостью процедил Билл сквозь зубы.       — А как ты думаешь, что чувствует Том?       Билл чувствовал себя неуютно, будто его раздевают, но обнажается не тело, а потаённые уголки души. На самом деле Билл не был готов к разговору. Он хотел, чтоб Йост его пожалел и утешил, сказал, какой Том плохой и какой Билл хороший. Но Дэвид не стремился занимать ничью сторону, оставаясь беспристрастным слушателем.       — Я… не знаю, что он чувствует, — тихо сказал Билл и испугался собственных выводов. — Я не знаю… — повторил он ещё раз, но уже громче.       Кажется, что-то пошло не так и их особая связь, которую они так воспевают уже не первый год, работает не как волшебная палочка. Близнецам нужно разговаривать друг с другом, решать проблемы посредством слов и действий, а не одних только томных взглядов друг на друга и запиранием дверей в номерах отелей. Секс у них был довольно часто, но когда в последний раз они говорили по душам? Когда общались и проводили друг с другом время как обычные братья? Всё их свободное время поглощали то концерты, то запись песен, а ночью они лежали в одной постели. Да, они произносили слова любви в порыве страсти. И думали, что этого достаточно…       — Поговори с ним. Я думаю, он переживает, думает, куда ты ушёл, и ждёт, когда ты вернёшься домой. Он попросит прощения, и…       — А если я его не прощу? — резко перебил Каулитц.       — Ты простишь.       Не вопрос. Утверждение. Дэвид понимает, что близнецы не смогут быть в ссоре слишком долго. Это плохо скажется на творчестве и на отношениях в коллективе в целом.       Вот только сейчас Билл совсем не думал о прощении.       — Дэвид, я могу остаться у тебя на ночь? Я не хочу сейчас домой. Я не готов… говорить с Томом обо всём.       Йосту бы отказать, отправить Билла к Тому на примирение, но он сам не знает, почему не может сказать «нет». Этой ночью к нему никто не собирался приезжать, а значит, формальных поводов прогнать Каулитца у него нет.       — Конечно. Можешь лечь в другой комнате.       Но когда Дэвид спокойно засыпает, Билл понимает, что не может сомкнуть глаз в чужом доме. Он предполагал несколько иной исход событий и то, что со стороны Йоста нет ни намёка, его очень удивляет.       Тихо пробравшись на выход, он уезжает домой на такси. Ничего не случилось, но Билл даже не знает, радоваться этому или нет. Утром ему придётся поговорить с Томом, но сейчас он отмахивается от него и уходит к себе, произнеся лишь одну фразу «Не сегодня».       Как будто завтра что-то изменится само собой, прилетит добрая фея, махнет волшебной палочкой и все проблемы уйдут. Но так не бывает.       Детство давно закончилось.