Вспомни моё имя

      — Побежали! Не отставай!       — Подождите меня!       Его маленькие ножки не успевали за ними. Друзья каждый раз ждали его у поворота и махали рукой, подзывая к себе, перед тем, как снова свернуть за угол. Том и Боб были на три года старше него и в этом году уже пошли в воскресную школу, но всё равно продолжали с ним играть. Ему это нравилось, ведь других друзей у него не было — никто не хотел даже разговаривать с полукровкой.       Иногда ребята слишком увлекались, но каждый раз говорили, что это вышло случайно. Он им верил, несмотря на расшибленный нос и сбитые коленки. Правда, его мама была совсем другого мнения и запрещала ему даже подходить к ним, особенно к Бобу. Она говорила, что они просто издеваются над ним, но друзья научили его хитрости — можно просто ничего не рассказывать матери.       Он запыхался и плюхнулся на землю, чтобы отдышаться. Том выглянул из-за угла и крикнул:       — Чего расселся, рохля? Ты хочешь с нами играть или нет?       — Хочу!       Дайсукэ подскочил и снова побежал. За поворотом было полно народу. Он начал проталкиваться через лес ног, пытаясь увидеть, куда свернули его друзья. Среди ног взрослых он мельком увидел красные шорты Боба и стал протискиваться в ту сторону, пока не добрался до очередного перекрёстка и свернул туда, где видел друга. Сразу за поворотом начиналась длинная извилистая улица. Дайсукэ перешёл с бега на обычный шаг, держась за живот и громко дыша. Взрослые проходили мимо, не обращая внимания на мальчишку, — помогать другому тут себе дороже, даже если это всего лишь маленький ребёнок.       Наконец, длинная дорога привела его к очередной развилке, и он завертел головой по сторонам. Его друзей нигде не было видно, поэтому он выбрал направление наугад. Поворот за поворотом уводили его всё дальше и дальше, однотипные тёмные и грязные дома нависали с двух сторон. Под окнами теснился разбитый хлам и мусор, обезличивая улицы и делая их похожими друг на друга и на ту, где он жил с родителями. В какой-то момент Дайсукэ вдруг понял, что уже давно никого не видел. Он остановился — совсем один, в незнакомом месте. Он заблудился. «Помогите!». Слёзы вскипели в горле и на глазах и горячим потоком хлынули на измазанные грязью щёки. Он молча всхлипывал и продолжал семенить вперёд, вытирая слёзы кулачками, из-за чего лицо становилось ещё грязнее.       Среди высоких каменных стен зиял провал, прямо как в улыбке у Тома, которому отчим выбил передние зубы. Солнце умудрилось пробиться сюда и тускло освещало улицу перед каменной стеной почти в его рост. Дайсукэ вытер нос запястьем и поплёлся ко входу, ведомый любопытством.       За забором притаился старый сквер, хотя сейчас это был просто заброшенный пустырь: небольшой кусочек земли, на котором когда-то посадили дерево и разбили под ним клумбу. Вот только без ухода здесь всё заросло сорняками, а клён трещал засохшими ветвями.       Мальчик спрятался за каменный столб у входа: под деревом сидело какое-то существо. Точно не человек — он был в этом уверен. Мама рассказывала ему сказки о разных духах, которые жили на её родине, и теперь у Дайсукэ не было никаких сомнений — он только что увидел одного из них.       Он аккуратно выглянул из-за столба, шмыгая носом. Древесный дух сидел, скрестив ноги и закрыв глаза. Его руки лежали на коленях, почти полностью укрытые рукавами странного одеяния, а спина была выпрямлена как стрела. Его кожа выглядела почти прозрачной в тусклом свете, а что-то в его лице казалось мальчику знакомым, будто он уже встречал его, но забыл.       Дух открыл глаза и посмотрел на Дайсукэ, чуть наклонив голову, отчего его чёрные волосы всколыхнулись и упали на плечо. Нечеловеческие чёрные глаза буквально пришпилили ребёнка к земле, и тот остался стоять, переминаясь на месте, не в силах убежать.       — Ты видишь меня?       Дух говорил тихим, мягким голосом.       Дайсукэ кивнул и снова шмыгнул носом.       — Подойди ко мне.       Длинная белая рука высунулась из рукава в направлении мальчика и сделала непривычный в этих местах жест ладонью вниз, подзывая его к себе.       — Ты дух дерева из Японии? — Дайсукэ уже стоял в шаге от сидящего существа и пытался вытереть текущий нос о предплечье.       — И да, и нет. Я из Японии, но я не дух.       — Почему?       Существо вскинуло изогнутые брови и улыбнулось ещё шире.       — Не знаю, так получилось. Садись сюда, — похлопало оно по колену.       Дайсукэ даже не думал его бояться: он вскарабкался на его ногу и уселся, рассматривая узкое лицо.       — Ты похож на маму. — Маленькая ручка почти ткнула незнакомца в по-кошачьи вытянутые, раскосые глаза. — Она тоже из Японии. Только она так машет мне рукой. — Дайсукэ повторил жест.       Существо вытащило спрятанный в рукаве чистый носовой платок и теперь вытирало заплаканное лицо и сопливый нос ребёнка.       — Всё правильно. Ты умница. Как ты здесь оказался?       — Мы с друзьями играли, и я заблудился.       Дайсукэ снова поджал губы, готовясь разреветься.       — Ничего страшного. — Руки создания нежно обняли его, прижимая к себе и загораживая от окружающего мира огромными рукавами. — Мама тебя уже ищет — давай просто подождём её здесь.       — Правда ищет? Пошли к ней!       — Нет, нельзя. Мы должны сидеть здесь — и она точно сюда придёт. Ты мне веришь?       — Угу. — Мальчик на удивление серьёзно посмотрел в лицо этому не-духу. — А как тебя зовут?       — Не могу сказать.       — Ты не знаешь? У тебя нет имени?       — У меня есть имя, но я не могу тебе его назвать. Ты должен вспомнить его сам.       Белые пальцы мягко гладили Дайсукэ по волосам.       — Но я же его не знаю.       — Знаешь. Просто постарайся.       Мальчик нахмурился и зарылся носом в складки ткани на груди незнакомца. Он посидел так какое-то время, вдыхая необычный приятный аромат, но у него не вышло ничего вспомнить.       — Не получается. Давай, я придумаю тебе новое имя?       — Нет, тебе надо назвать моё настоящее. Ты обязательно его вспомнишь, чуть позже. — Существо слегка ущипнуло ребёнка за щёчку, ласково улыбаясь.       Оно играло с ним весь оставшийся день: то тискало и щекотало, а мальчик пищал, вертелся и дрыгал ногами, лёжа у него на руках; то разрешало лазить по себе, как по дереву, подставляя ладони ступеньками под маленькие ножки и молча терпя, когда его хватали за уши и волосы; то вдруг поднимало смеющегося ребёнка вверх на вытянутых руках и снова прижимало к себе, целуя в макушку. В конце концов Дайсукэ устал и уснул, и незнакомец баюкал его, еле слышно напевая мелодию без слов. Солнце уже почти село, наполняя двор тьмой и тяжелым ржавым светом, отражающимся от стен, когда существо разбудило мальчика:       — Дайсукэ, пора вставать.       Где-то на улице раздавался лай и поскуливание своры собак.       — М, мама?       Мальчик спросонья тёр глаза и вертел головой, не понимая, где он находится.       — Нет, но она уже скоро будет здесь. Давай поиграем?       — Давай. А во что?       — В прятки. Залезай на дерево, закрой глаза и считай до ста.       Существо нетерпеливо подсаживало его наверх, не дожидаясь ответа. Лай раздавался всё ближе. Дайсукэ уселся на ветке, обхватив ствол дерева ножками, и прикрыл ладошками глаза.       — Раз. Два. Три. Четыре. Пять…       — Не подсматривай! — Существо заметило, что он решил сжульничать. Мальчик зажмурился ещё плотнее и упёрся лбом в корявый ствол клёна.       Лай и рычание раздавались под самым деревом: свора делила свою добычу, с чавканьем и треском разрывая ткань. Дайсукэ уже давно досчитал до ста, но теперь боялся открыть глаза, и продолжал молча сидеть, сжавшись на ветке в комок.       Раздался выстрел.       — Пошли вон!       — Эти твари кого-то задрали?       — Мне показалось, что да. Посвети.       — Странно — чисто. Что они тут жрали?       — Где мой сын? Вы его нашли? Дайсукэ!       — Мама? — подал он голос с дерева и наконец открыл глаза.       На улице уже стемнело, и под деревом, в круге света от ручного фонаря, стояло несколько взрослых, и среди них — его мать. Она задрала голову вверх, ища источник звука запавшими глазами. Худая, измученная, она уже успела много раз прокрутить в голове, что могло случиться с её ребёнком, мысленно умерев несколько раз вместе с ним.       — Мама, я тут, наверху. Лови!       Он спустил ножки с ветки и соскользнул прямо в протянутые к нему руки. Мать тут же обняла его.       — Боги, как же я переживала за тебя. Ты спрятался там от собак?       — Мы играли в прятки с духом этого дерева. Только он сказал, что он не дух. Он тоже из Японии. Он добрый и хорошо пахнет.       Его мать ещё сильнее прижала его к себе и переглянулась со своими спутниками. Те дружно пожали плечами: в этом районе других японцев точно не было.       — Хорошо, малыш, хорошо, пусть так. Пошли домой.