Фурри Люсид 236 нападает

Это было так мерзко. Настолько противно, что в горле несчастного канадского художника образовался ком, способный вырваться от отвращения в любой момент наружу. Он был ужасно напуган. По всему его худощавому высокому телу бегали мурашки, конечности Капитана бешено дрожали. Трясущаяся фигура, Обреченная на несчастье уже потеряла любой шанс на спасение от увечий. Простыми синяками тут наверняка не отделаешься, это понятно даже без единого предположения от того что может произойти дальше. Остаётся только готовится ко всему, что может случиться, и не важно, настолько страшно и мучительно это бы ни было. Ощутив между своих ног что-то мокрое и горячее, Капитан поняли что скорее всего, гигантский пёс принял свою жертву за самку. Уж лучше бы он сожрал Капитана, чем надругался бы над ним. И так, по комнате разлетелись в клочья разорванные когтями собаки куски одежды рыжего. Хоть и художник пытались дать отпор и постоять за себя, но их нападающий оказался сильнее, что им не позволило ничего сделать ради своего самосохранения. Осознание своей же жалкой беспомощности причиняло дополнительный дискомфорт и ничуть не менее сильную, чем подверженность адским пыткам со стороны пса, боль по всему организму. Наступает самый неприятный момент. Под режущие уши крики канадца, сопровождающиеся громким дыханием собаки, огромный названный гость даёт себе волю войти внутрь человека. Нереально мучительные ощущения окутывают лежащего с ног до головы, заставляют его издать звонкий визг, после которого с глаз потекли солёные слезинки, мигом прошедшие тонким ручейком по обеим щекам. Сильная тяжесть и невероятно острые покалывания внизу живота вызывают у художника в очках лишь боль, а жестокой собаке - приятные чувства, сладко дурманящие мозги. Продвигаясь все глубже внутрь с тройного женского тела с плоской грудью, пёс становился более активным, впивался своими когтями в нежную кожу бёдер и ляжек, оставляя на них яркие красные и синие пятна. Голова насильника была просто затуманена, и остановиться он уже не мог. Животные инстинкты нападающего приказывали продолжать причинять вред бедной жертве. Крики, горький плач и рыдания создавали для Люсида ощущение того, что он доминантный лидер, удачно поймавший хорошую добычу своими лапами. Ещё пара минут таких движений и Капитан уже лежали в лужице собственной крови и слюней пса на холодном полу без сознания. Пусть художник и боролся до последнего, но, не суждено было остаться живым. Перенести такие мучения конечно же мог не каждый, и даже сильно со стороны Хауди сражаться до самого конца, осознавая, что шанс победы равен почти нулю, не то что единице. Это был бой не на равных, нельзя поспорить. Когда перед обыкновенным взрослой особью предстает высоченная широкая фигура огромного монстра с сильными когтистыми лапами и массивным шерстяных телом, устоять на ногах и не поддаться садизменному насилию, которое происходило в максимально напряжённой обстановке практически невозможно. Когда Люсид 236 достаточно насытился сексуального плана излевками над рыжим канадцем, он на момент отстранился от полуживого. Недолго походив вокруг Капитана, ненавистник придумал то, что будет делать сейчас. Собака обнюхивает своим влажынм чёрным носом живот и грудь партнера,пролизывает горячим языком мокрую тропинку начиная от ключицы, заканчивая на пупке жалкого человека. Вкус крови и пота вскружил собаке голову, мотивируя начинать кое-что новое. Огроменное пушистое существо хватается одной своей мясистой лапой за шею, а другой - за обе изуродованные ноги бессозательного. Резко впившись зубами в свежую плоть, Люсид отрывает от бедра кусок мяса и кожи до рёбер. Кровь хлещет в разные стороны, брызжет во всей своей красе в хаотичном направлении, но все равно впадая в алое кровавое озеро внизу. Пёс принимается жевать у себя во рту тот сырой кусок, который оторвал с туловища своей поимки. Звуки противного чавканья, рвотных примчокиваний белого монстра наполняют всю комнату, в которой всего меньше десяти минут назад раздавались умирающие звуки Капитана Хауди. Кажется, охотнику понравился вкус мяса, поэтому он принимается поедать рыжего очкарика дальше. Второй укус, третий, так далее, пока Люсид не дошёл до самого сладкого, а именно - до внутренних органов, которые, правда, немного уже потрепались от случано нанесённых когтями увечий ранее. Это не особо важно, главное что они просто ещё остались и их можно употребить в пищу. Совсем обезумевшее шерстяное создание насыщало свой желудок внутренностями. По всему полу рассыпаличь кишки, к ним собака приступила в первую очередь, затем пёс выбрал что было бы неплохо попробовать печень и сердце, до которого пришлось надломить прочную грудную клетку. Так он зверски сожрал почти все тело Капитана, целым от которого осталось польки лицо и руки, которые все равно было слегка покрыты выразительными синяками. По окончанию ужина Люсид 236 вытер со своей морды красную жидкость языком, стер с себя всего, а затем выбрался из окна и направился к своему дому, так и оставив недоеденный несчастный труп художника, что явно не заслуживал такой адской пытки, в полном одиночестве гнить, пока он не начнет разлагаться и невыносимо вонять до прихода полиции, в которую обратились соседи по поводу беспокойства о пропаже знакомого и вони в его доме.