Заставлю почувствовать мою любовь, оу В ночи, покрытой темнотой Заставлю почувствовать мою любовь, оу Ты знаешь, что я не оставлю тебя в покое Теперь скажи, что ненавидишь меня Что больше не будешь терпеть Но знаю, что у нас Нет пути назад Red Lights — Stray Kids
— Ого! Вы только посмотрите, сам Флок, мать его, Форстер почтил меня своим визитом! Чем же я заслужила такую честь? Флок слащаво улыбнулся ей, пряча руки за спину, и Фифи ответила ему такой же наигранно-приторной улыбочкой. Вот она, взаимная неприязнь; а ведь когда-то Ру жалела его и даже думала, что они смогут подружиться. Всё-таки он был неглупым парнем, смелым и сильным. А ещё, как выяснилось позднее, он был сволочью, придурком и садистом. Судите сами: ни одному нормальному человеку не будет доставлять удовольствие, схожее с возбуждением, убийство человека, даже если этот человек — враг. — А Жан-то знает, что ты ко мне пришёл? — Нет, не знает, — ответил Форстер. — Да и зачем ему? — А вот это уже подозрительно, — Ру прищурилась, подбоченившись. — Прийти ко мне, не уведомив моего мужчину об этом — очень странно! Только не говори, что домогаться меня собрался. — Нет, ну что ты! — Флок уязвлённо ахнул, сделав вид, что его крайне оскорбила сама мысль об этом, и развёл руками в стороны. — Прости, Фифи, но мне всегда нравились девушки… пофигуристее, — он специально выдержал паузу, подбирая нужное слово, чтобы и не сильно оскорбить, но и дать понять, что он думал о ней на самом деле. — Ох, так я совсем не в твоём вкусе? — Фифи печально вздохнула и покачала головой, как будто сетуя. — Тогда чего же ты хочешь? Форстер отошёл от двери и подошёл к окну под пристальным взглядом девушки. Выглянул наружу, чему-то улыбнулся, затем снова посмотрел на собеседницу. Всё-таки странная она, эта Фифи Ру. Маленькая, до неприличия хитрая и бесстыжая — та ещё манипуляторша. А Жан терпит всё её прихоти, вцепился в неё клещами, как если бы она осталась единственной девушкой на острове. Разве это нормально? Тут и взаимным уважением-то слабо пахнет, что уж говорить о любви. — Просто пришёл тебе напомнить, что сегодня на закате состоится казнь Добровольцев, — неторопливо, смакуя каждое слово, ответил наконец парень. — И Жан, как моё доверенное лицо, выступит в роли — как ты там нас называешь? — палача, — он с нескрываемым удовольствием наблюдал, как преображалась лицо напротив. Лукавая улыбочка перевернулась, и теперь девушка выглядела шокированной, разочарованной, почти напуганной. — Что такое? Неужели Жан не рассказал тебе об этом? Какая жалость, должно быть, я испортил сюрприз! Фифи глупо хлопала своими тёмными глазами, неверяще уставившись на предводителя Йегеристов. Он ей врал? Хотя зачем бы он стал шутить с такими вещами? А почему Жан утаил правду? — Кого… кого он… — слова никак не хотели выходить из её рта, отчего вопрос так и остался неозвученным. Ну да не беда, Флок и так всё понял. А ещё он понял, что смотреть на Ру, с которой сбили спесь, всё-таки было куда приятнее. — Я с огромным удовольствием вышибу Елене мозги, ну а Жану, значит, придётся взяться за Оньянкопона, — Форстер недовольно цокнул языком и, спрятав руки за спину, прошёлся до входной двери. — А он ведь не такой плохой парень! Пожалуй, ему стоит дать последний шанс присоединиться к нам. Авось он перестанет выкобениваться. Не дождавшись никакой реакции от ошарашенной девушки в ближайшие несколько секунд, Форстер ещё раз улыбнулся, а затем ушёл, чересчур громко хлопнув за собой дверью.***
Она ждала его, и ждала, и ждала. Мерила комнату шагами, выглядывала в окно, из которого, вообще-то, ничего интересного не наблюдалось, потом ещё в дверь долбилась, да только ей никто и не думал открывать, а сама бы она её не вышибла. Фифи не разбрасывалась вещами, не разрывала постельное бельё, совсем не буянила и вела себя на удивление спокойно. Все затаившиеся в ожидании эмоции полились через край, когда на пороге спальни наконец появился Жан, когда по ту сторону каменных стен уже почти село солнце. Такой заметно уставший, с опущенными плечами, с тенью на лице и потухшим взглядом. Маловероятно, что он горел желанием вновь выяснять отношения с Ру, но его мнения никто спрашивать не собирался. — Ну что? — нетерпеливо спросила она, подскочив к нему, глядя снизу вверх сердито и уперев руки в боки. — Убил его, да?! Убил?! Кирштайн молча смотрел на неё в ответ. Маленькая разозлённая Фифи выглядела почти забавно, если бы не та же тяжесть, что проглядывалась на дне её глаз, прямо как у него. Её было даже немного жалко. — Хватит молчать, скажи хоть что-нибудь! — она стукнула его кулаками по широкой груди, отчего парень слегка пошатнулся, к удивлению их обоих. Насколько же всё плохо? — Елену и Оньянкопона Титан-Перевозчик съел. Нет их больше, — всё-таки ответил он. Фифи пошатнулась. Титан-Перевозчик? Да как же так? Неужто кто-то из них в тот раз выжил? А может, они… — А ещё Микаса пропала, — как бы невзначай добавил Жан. Похоже, всё-таки может. — Смотри-ка, как тебе повезло, Жан, — заговорила Ру. — Кто-то уберёг тебе, не дал совершить убийство товарища. Может, этот их Бог, и правда, существует. Девушка тяжко вздохнула и протопала к кровати, затем присела на краешек и завалилась на спину, раскинув руки в стороны. — Вот бы и мне, как Микасе… А что ей — не сказала.