Потеряли в огне

Компания из трёх мужчин и двух явно не сдружившихся девушек вошла в бар, который уютно расположился в центре Петербурга. В воздухе висело напряжение: рассеянным взглядом Яковлев осматривал Венеру, потом переключался на Прохоркина. Коля в свою очередь, с абсолютно холодным выражением лица, игнорировал всё и вся вокруг себя. Такую же тактику выбрала и его спутница из прошлого. Периодически, Венера сочувствующе кивала Егору за то, что он оказался заложником такой ситуации. Катя и Рома выглядели так, будто знали друг друга тысячу лет. Они с самого Ледового хихикали, томно перешептывались парочкой фраз и вызывали всеобщее раздражение. Впрочем, последнего они явно не замечали. Хоккеисты галантно сели на стулья, дамы сели напротив, на мягкий кожаный диван. Их столик был аккуратно скрыт за шторами vip-зоны. Никому из спортсменов не нужен был скандал с папарацци, а Венера точно не хотела лишиться места в клубе за подобные похождения. Так что приватный вариант устроил всех. После заказанных коктейлей, воцарилось неловкое молчание. Так как тандем двух голубков в виде Рукавишникова и Кати был разбит, они также не нарушали тишины, лениво рассматривая пространство вокруг себя. Венера откинулась на спинку дивана, перекинув ногу на ногу, и гордо подняла голову. Её точно не смущала ситуация. Она понимала, что стоит подождать всего полчаса и Прохоркин не выдержит. Встанет и уйдет, сбежит, как он всегда делал. Это она и показывала всем своим видом. Перестав рассматривать свои ногти, Коля уставился на собеседницу напротив себя. Ей (как назло) оказалась именно Венера. Мысленно выругавшись, он пытался расшифровать мысль в её глазах. С нескрываемым интересом, он буквально пялился на неё, ожидая, когда же эта пуленепробиваемая красотка сдастся. Но она лишь натянуто улыбнулась и явно отступать не хотела. Сидевшему рядом Яковлеву, эта ситуация не нравилась. — Ребят, а мы вам не мешаем? - раздраженно бросил Егор. Венера и Коля синхронно дернулись и рассеянно повернулись на общего друга. Положение спас Рукавишников: — Да перестань, они же совсем не знакомы. Венера, такое счастье, что ты работаешь с нами, - он подмигнул, - Я видел твои наброски будущих футболок — уже хочу заказать! — Спасибо, Рома, но их ещё даже не утвердил Роман Борисович, поэтому прибереги деньги. Явно недовольная переключением внимания на другую, Катя присоединилась к внезапно появившемуся диалогу: — Я тоже пришла недавно! Но уже знакома минимум с двумя за этим столом. Вот, например, Егор, - Яковлев выпрямился как струна, улыбнувшись Катя продолжила, - Мой кумир! Вся комната была в его постерах. Прохоркин бархатно рассмеялся. Наверное впервые так искренне за долгое время. — Да ну? Кажется когда мы знакомились, у тебя была другая версия событий. — А, и ты здесь. Да, когда-то я была наивной фанаткой, которая видела в Николае Прохоркине талантливого красавчика-хоккеиста, но узнав его поближе поняла, что он обычный мудозвон. Коля рассмеялся снова. Венера только моргала, не прерывая эту занимательную беседу. Хотя сказать ей хотелось многое. Например узнать, каково сидеть сразу с двумя бывшими за одним столом и делать вид, что это не так. Или поинтересоваться у этой блонды, как ей удалось рассорить двух друзей одним своим появлением в их жизни. Но Венера и не подозревала, что сама стала причиной конфликта между закадычными сокомандниками. Молча встав из-за стола, она направилась к барной стойке. Сев на стул, Венера заказала двойной виски. Она не пила его уже несколько лет, хотя для нее это всегда был второй лучший способ снять стресс. — Поговорим? - из-за спины раздался знакомый бархат. А вот и подошёл первый лучший способ. Девушка ждала его подхода. И виски даже помог раскрыть насколько. — Есть о чём? — Не строй из себя дуру, тебе никогда это не шло, - сквозь зубы процедил хоккеист, - Долго будешь притворяться? — Я не понимаю о чём ты. — Да ну? Давай тогда оба подождём, когда ты напьешься своим любимым виски и твой язык сам всё мне расскажет. Времени у нас много. Тем более, у тебя уже взгляд поплыл, хотя ты выпила только один бокал. — Ты снова путаешь меня с обладательницей тех прекрасных глаз, - пыталась выкрутиться девушка, сама понимая, что он был чертовски прав, - Я устала слушать твой бред, можно мне отдохнуть хотя бы сегодня и сейчас?! — Тогда потрудись объяснить, почему Яковлева ты совершенно не избегаешь, даже улыбаешься ему каждый раз и кофе в перерывах попиваешь? Почему абсолютно спокойно общаешься с Рукавишниковым? Зато когда я появляюсь на горизонте, ты сразу становишься неприступной и холодной. Совпадение, да? — Ну почему же, - заёрзала на стуле Венера, благо теплота алкоголя уже разлилась по её телу и смелости, в связи с этим, автоматически стало больше, - Может ты просто мне не нравишься? Не думал об этом? Или в мире Коли Прохоркина всё вращается вокруг него самого? Хоккеист улыбнулся. Он знал, что Венера и алкоголь вещи крайне несовместимые. При нём она пила всего несколько раз, и каждый раз это заканчивалось болтливостью, слезами и необдуманными поступками. Хотя последнее они чаще всего делали вместе и не один раз… Только Коля собрался ответить, как у барной стойки материализовался Рукавишников. Приобняв их двоих, он радостно провозгласил: — Ребят, Катюха просто разнос придумала! Мы будем играть! Начнём с «Я никогда не», а закончим «Правдой или Действием». Офигенно, же? — Ну нет! - в один голос протрубили Прохоркин и Венера.

***

Заказав сразу 5 сетов шотов, компания начала игру. Первым ходил Прохоркин. — Я никогда не… не выдавал себя за другого человека. Венера знала, что всё будет именно так. По правилам игры она должна была пить, так как она это делала (и делает) уже 5 лет, но позволить ему докопаться до правды девушка не хотела. Никто не выпил, потому что только для её одной это и предназначалось. — М-да Коль, а можешь че-нить попроще выбрать? Ладно, моя очередь, - ход перешел к Роме, - Я никогда не изменял! Венера улыбнулась во все 32 зуба. Яковлев настороженно поднял взгляд на Катю. Она же в упор сверлила Прохоркина. Видя, как Венера ждёт его глотка, он пожав плечами, отхлебнул залпом шот. — Не может быть!, - театрально охнула Венера. — Да Колян, я в шоке. Когда это было?, - поддержал Рукавишников. — Меньше знаешь — крепче спишь. Идём дальше. Только ход перешёл к Яковлеву, как шот резко отпила Катя. Венера победно опустила голову, но тут же с чувством вины посмотрела на Егора. Он удивленно моргал. — Это… это было в отношениях со мной?, - единственное, что смог спросить Яковлев. Катя хищно ухмыльнулась и повторила слова Прохоркина: — Меньше знаешь — крепче спишь. Вот сука. Мысли Венеры прервал ход Яковлева: — Я никогда не предавал. Отпили все, кроме самого Егора. Естественно предательство Кати и самого себя Прохоркин осознавал, но в чём его предала Венера, ему оставалось только догадываться. Хотя в своем главном предательстве она так и не созналась. Ход перешёл к Кате: — Я никогда не напивалась в дрова! Отпил Рукавишников и Венера. Рукавишников удивлённо расхохотался и сказал: — Ох, Венера, сколько же демонов в тебе скрыто!, - он повернулся к другим хоккеистам, - Помните кубок Гагарина 2017? После сезона я так оторвался, что до сих пор ничего не помню! — Не удивлён, Ром, - тепло ответил Коля, - Тебя всегда тянуло на приключения. Очередь Венеры: — Я никогда не разбивала сердце ложью. После этих слов она холодно посмотрела на Катю, но она причину такого поведения не поняла. Лишь спокойно отпила, как и Коля. — Всё, хватит! - не выдержал Яковлев, - Дебильная игра! Пойдёмте танцевать лучше. Венера, не составишь компанию? Лукаво покосившись на Прохоркина и увидев смесь ревности, злости и непонимания, уверенно кивнула. Она поднялась с дивана (слегка покачнувшись, шоты дали о себе знать) и вложила свою руку в ладонь Егора. Встретившись с ним взглядом она тепло улыбнулась. Катя и Коля проводили парочку взглядом и незаметно блондинка расположилась на освободившимся стуле. Рукавишников оценив ситуацию, решил не оставаться третьим лишним и отправился к бару. — Забавно, да? - начала она разговор, - Он как слепой котёнок, тычется, пытается узнать, а как же я изменила, а с кем. А и искать не надо, вот он — лучший друг. — Заткнись, Катя. Я не советую тебе поднимать эту тему.Никогда, - Прохоркин всё ещё наблюдал за танцующим другом, — Ты знаешь, что это не приносило удовольствия никому, кроме тебя. Удобно было встретить поднявшегося хоккеиста и начать вить из него нитки. Черлидерша нервно затягивала электронную сигарету и не прервала поток его мыслей, но под конец не выдержала: — Коль, - она устала выдохнула, - Я открылась тебе. Я искренне жалею о том, что между нами всё началось со лжи. Но я не жалею ни об одном дне, проведенным с тобой. Только мне жаль, что в твоём сердце мне места не было. Ты оставался звёздным романтиком, и в душе у тебя была только одна планета. Только её не вернуть, она оставила тебя. Я не хочу занимать её место, ибо я не смогу. Но перестань относиться ко мне как к шлюхе. Ты давал мне любовь… — Нет, Катя, не подменяй понятия, - прервал её хоккеист, - Ты хотела видеть любовь с моей стороны, но её не было. Он тебе дарил любовь, а не я. Последние слова он сказал, кивнув на Яковлева. Катя болезненно повернулась и опустила голову. Запах дыни из её электронки унёс их обоих в прошлое. 2017 год. Коля проснулся от страшной головной боли. Теплое женское тело рядом успокоило его паранойю. Но запах был не родной. Не её. Он аккуратно поднял простыню с головы и громко охнул. Рядом с ним сонно сопела русая поклонница. Почувствовав его взгляд, явно насыщенный страхом, она проснулась. — Доброе утро, номер 74. — Что. Ты. Здесь. Делаешь, - отчеканивая каждое слово, проговорил Прохоркин, - Какого вообще хера ты здесь забыла? — Ты что забыл? Мы прекрасно провели вечер, а потом…, - она улыбнулась как кошка, - А потом страстную ночь. Мне так хорошо ещё давно не было. Коля начал спешно рыться в воспоминаниях. Поклонница пришла к нему домой за джерси с автографом, принесла его любимый апельсиновый сок и после него все мысли спутались. А потом он проснулся и не мог осознать происходящее. — Сука! Ты отравила меня! Твой дрянной сок…, - он повернул голову туда, где вчера ещё стояла бутылка с соком, а сейчас там был просто пустой туалетный столик, - Где он?! — Какой сок, Коленька? Мне кажется, ты не пришёл в себя после матча. А если ты продолжишь строить из себя сумасшедшего вот эти фотки попадут к твоей невесте. Здорово, правда? И она ткнула Коле в лицо телефон, где две фотографии. Первая, та самая, где на парковке она целует его в щеку. Фото полугодичной давности. И следом она перелистнула на фото сегодняшнее — где русая девушка улыбаясь, целует обнаженного и спящего хоккеиста. — Как удобно, наше первое фото с парковки! Идеально подойдёт, чтобы рассказать о том, как ты меня подвёз тогда и между нами вспыхнули чувства. Ты сразу в меня влюбился… — Выметайся. Сейчас. Девушка словно зная, что он так скажет, резко вскочила с кровати и бросила в след: — До скорой встречи, моя любовь. На кровати остался запах дыни от её духов. В зале заиграл медляк. Коля вскочил со стула и увидел перед собой следующую картину: Егор, почти целуя Венеру прижимал её к себе. Захмелевшая девушка с закрытыми глазами улыбалась и наслаждалась минутной слабостью. В её мыслях пронеслись все воспоминания с Прохоркиным. Пока он болтал с той роковой блондинкой, Венера не могла оторвать от него глаз. Алкоголь взял верх. Девушка вспоминала всё. Его клятвы, его касания, его поцелуи. Егор не понимал, он не видел блеска в глазах, когда она смотрела на Колю, он искренне и наивно верил, что причина в нём. Что Венера почувствовала его вспыхнувшие чувства. Он корил себя за то, что влюбился в давнюю спутницу лучшего друга. Но ведь жизнь идёт дальше, Коял должен отступить, Венера не простит его! Как же приятен самообман. Венера ощутила дыхание Яковлева, последнее, что она помнит, как он наклонялся к ней для долгожданного поцелуя. Вспышка. Утро разбудило её на знакомой до боли кровати. Девушка подумала, что сон продолжается. Но когда она открыла глаза и увидела родные панорамные окна и полку с наградами, Венера проснулась окончательно. Накинув на себя одеяло, с чудовищным похмельем, она прошла на кухню. Благо она еще помнила где она. Там присвистывая мелодию, с обнаженным торсом готовил завтрак Коля Прохоркин. — О, моя планета проснулась. Добро пожаловать домой, Венера, - бархатно прошептал хоккеист.