***
Зайдя в покои повелителя для обсуждения важных вопросов, я едва растерялся, увидев там и Валиде. Она была прекрасна, как и всегда в общем-то. Но сегодня мне показалось, будто ее лицо сияет солнечным светом. Настолько я соскучился... - Повелитель...госпожа, - я поклонился, не отводя взгляда от Кесем. Она даже не взглянула в мою сторону, лишь кивнула повелителю и направилась к выходу. Проходя мимо, она едва приостановилась около меня, взглянула в глаза, выражая в них всю свою обиду и боль, затем вышла из покоев. Я совсем опечалился. Видно, это отразилось на моем лице и повелитель это заметил. - Кеманкеш, что с твоим лицом? Неужели настолько из-за пожара в столице опечален? - он свел брови, подозрительно глядя на меня, - или дела сердечные? - Что вы, государь... Я лишь думаю о том, как поскорее наладить дела в столице, вернуть ее к жизни после такой катастрофы.***
На днях в столице случился крупный пожар. Загорелись корабли в порту вместе с важными на них людьми. Пламя было настолько огромным, что перешло на здания, дома. Тысячи жителей Стамбула остались без крова над головой. Чьи дома находились в близи ко дворцу, ломали, чтобы пламя не дошло до султанской семьи. Многие с пониманием отнеслись к ситуации, хвалили Султана за то, что тот лично помогал выводить людей из горящих домов. Но все же нашлась одна женщина, которая потеряла в пожаре детей, а мужа ее вроде как казнили. Она подошла к падишаху и в лицо высказала ему свою беду, пожелав, чтобы на троне сидел шехзаде Баязид - брат повелителя. Она кричала это, а потом ушла, громко рыдая по своим родным. Повелитель молча проглотил это.***
Я шел по коридору дворца, как вдруг на встречу выбежал обеспокоенный Хаджи - верный слуга Кесем Султан. - Куда спешишь, Хаджи-ага? - я остановил его за плечо. Старик поднял на меня взгляд, обеспокоенно тараторя. - Госпожа срочно выезжает в город. Хочет лично посмотреть, что стало со столицей и помочь тем, кто остался без крова. - В таком случае, я еду с вами. - я отпустил агу и спустился к выезду из дворца. Там уже была готова карета, все лишь ожидали госпожу. Немедленно оседлав своего коня, я поехал за ними следом. По столице мы шли пешком. Я, верный слуга Хаджи и еще одна наложница. В этом полукруге шагала Валиде, разглядывая разруху. Неожиданно нам на встречу вышла та самая женщина, что пожелала правления шехзаде Баязида. Кесем султан остановилась около нее. - Слышала про твое горе. Я тебя понимаю, ведь этот пожар принес беды и несчастье так же и нам…. - Не нужно лгать, госпожа. Все знают, что во дворце вы живете счастливо и горя не знаете! Вы купаетесь в золоте и шелках! До народа вам и дела нет. Ваш сын-повелитель казнил более ста людей за то, что те избили его наложницу. Но только он казнил и моего мужа, хотя он в этом не участвовал! Да будет проклято правление Султана Мурада! - в слезах прокричав это, женщина убежала во дворы. Госпожа молча это все выслушала, затем сделала пару шагов и стала оседать на землю. Я едва успел ее поймать и наклонить на себя, обеспокоенно глядя. - О нет... Я забыл, я оставил во дворце, боже, что же делать?! - Хаджи испуганно шарил по карманам, глядя на Кесем. - Что забыл?! Что с ней?! - Госпоже срочно нужно дать конфету или любую другую сладость, иначе ей станет лишь хуже. Я поднял ее на руки, крепко держа, прошел к лавкам. Усадив ее и отдав в руки слугам, я огляделся. В таком хаосе было сложно что либо вообще найти. Вспомнив, что тут совсем рядом продавали сладости, я подошел к окошку этой лавки. Сорвав дверку, я разбил стекло и достал небольшую вазочку с конфетами. - подойдет?! - подав конфеты Хаджи, я смотрел на то, как они положили сладость на ее губы. Валиде взяла конфету и приоткрыла глаза. - нужно найти воду... Мы поищем, а вы побудьте с ней, Кеманкеш-ага. - слуги удалились, я же навалил ее на свое плечо, чтобы создать опору. Женщина сидела с закрытыми глазами, медленно рассасывая сладость во рту. Через пару минут Хаджи принес кувшин с водой и вновь ушел. Кесем уже могла сидеть сама и потому я поднялся, соблюдая дистанцию. Женщина отпила воду, медленно подняла на меня взгляд и опустила его вновь, поднимаясь с лавки. - что это было, госпожа? Я понимаю, что вы больны, но не пойму чем. Что это за болезнь? Валиде немного помолчала, затем с грустью выдала: - У меня диабет, Кеманкеш. Эта болезнь досталась мне от моей покойной матери. Она при жизни мучилась от него... - Не беспокойтесь, госпожа, лекари найдут лекарства…вы вылечитесь, я уверен. - я старался не показывать свое переживание. - Увы, от этой болезни нет лекарств, Кеманкеш. Я не умру от нее, если буду за собой следить. Я надеюсь, что хоть сейчас ты сможешь промолчать и ничего не скажешь моим детям. Я не хочу, чтобы кто-то узнал об этом. Если родные будут жалеть, то враги сочтут это моей слабостью. - Простите мне мою дерзость, но я считаю, что повелитель должен знать об этом. Это вовсе не слабость, Кесем Султан, это лишь недуг, который нисколько вас не сломит. Она молча покачала головой и, держась за мое плечо, пошагала к карете. Хоть я и молчал оставшийся путь во дворец, в голове моей бушевал ураган. Я не знал, как я могу ей помочь, если этого не могут сделать даже лекари. Я давно себе признался, что испытываю к ней особенные чувства. Пылающие и убивающие мою душу изнутри, ведь быть вместе мы никогда не сможешь. Она не откажется от власти ради меня. Это глупо. Когда я смог признаться самому себе в своих чувствах к Кесем, мне стало лишь сложнее. Я страдал от ее переживаний, от ее молчания в мою сторону. Но был вынужден все скрывать.***
Мы вновь не виделись достаточно долго. Повелитель уезжал с шехзаде из дворца, а я был с ними. Там было совершенно покушение на братьев. Вместе с еще одним слугой мы разобрались с теми, кто покушался на жизни Повелителя и шехзаде. Мы вовремя подоспели. По прибытию во дворец я находился в комнате хранителя покоев, изучая кое-какие документы. Неожиданно дверь распахнулась и в комнату зашла Валиде Султан. - Госпожа... - Люди говорят, что боль ребенка хуже, чем могила и мучения... это правда. Я пережила это дважды. Дай бог, этого больше не повторится. - Аминь. - Ты сделал свою жизнь щитом для моих шехзаде, - она посмотрела мне в глаза, в ее глазах я смог прочесть неизмеримую благодарность, - ты спас меня от таких мучений, что я буду благодарна тебе всю свою жизнь... - Пусть моя жизнь будет принесена в жертву на вашем пути, госпожа... - Поживем, увидим, - она не смогла скрыть улыбку, а я цеплялся за это, как за надежду на вновь приобретенное доверие, - мы пройдем с тобой через круги ада и рая... плохое время не заканчивается. - Все плохое когда-нибудь заканчивается, госпожа, - прошептал я, внимательно глядя в ее зеленые глаза. Я хотел быть для нее защитой и поддержкой. Хотел, чтобы она вновь мне доверяла. Я хотел шептать ей о своих чувствах и переживаниях. Глубоко вдохнув, я набрал побольше воздуха в груди и, осмелившись, выдал: - Ваше присутствие... само по себе является источником надежды, - я опустил взгляд, ожидая реакции. Но она молчала. Тогда я осмелился взглянуть на нее и увидел насколько та была смущена. Она так же опустила взгляд, чувствуя, к чему я клоню. Но на что мне стоило надеяться? Правильно, ни на что... Султанша быстро перевела тему, обретая снова серьезный вид. Будто и не было никакого приятного разговора пару секунд назад....