Ледяной пепел

— Грейнджер, — полувопросительный, полуутвердительный мужской голос окатил Гермиону ледяной водой с ног до головы. — Малфой, — она ответила ему кивком и удовлетворенно отметила, что ни один мускул на ее лице не дрогнул, хотя внутри она сжалась будто в ожидании удара. Воспоминания бурей пронеслись по телу, и на секунду она зависла, молча глядя блондину напротив в глаза. Если она все еще могла понимать этого человека, то и с ним произошло то же самое. Но спустя секунду они разорвали зрительный контакт, так что со стороны никто не заметил бы ничего, кроме случайной встречи двух бывших врагов. Только Гарри незаметным движением взял Гермиону за локоть, ощущая ее напряжение. Парень был единственным, кто знал историю целиком, и Гермиона была рада, что сейчас он рядом. — Привет, Малфой. — Гарри сдержанно-вежливо поздоровался, не больше и не меньше, чем требовало самое небольшое уважение, и протянул руку слизеринцу. — Поттер, — блондин ответил на рукопожатие и слегка кивнул мракоборцу. Со времени их последней нормальной встречи многое изменилось. За полгода почти подпольной войны все успели повзрослеть, но за последующие три года после нее, повзрослели еще и физически. Гарри стал спокойнее и мудрее. Его практически детская вера в лучшее растворилась в сером пепле смертей близких и череде бесконечных лишений и тяжелых выборов. Им всем пришлось пройти через многое, но только Гарри принимал каждую потерю особенно близко к сердцу, в глубине души виня только одного человека — себя самого. Но что-то оставалось неизменным, как, например, его яркий пронзительный взгляд и вечно растрепанные волосы, которые так и не смог покорить ни один магический бальзам. И сейчас они резко контрастировали с безупречной укладкой Малфоя. Конечно же, всегда безупречной. Слизеринцу тоже пришлось непросто — побег с битвы за Хогвартс ему так и не смогла простить ни одна из сторон, но гнев Темного Лорда был куда страшнее немилости Ордена. После победы над Волан-де-Мортом Люциус был пожизненно заключен в Азкабан, регулярно подвергаясь обследованиям целителей — разум волшебника не справился с уровнем пыток, которым его подвергали. Мэнор прошел тысячу и одну проверку, прежде чем вернулся в пользование Малфоев. Нарцисса пережила несколько покушений на ее жизнь, а о количестве подобного для наследника рода и упоминать было страшно. Но волшебному миру этого не оказалось достаточным, поэтому как бы Драко Малфой не старался вернуть своей фамилии прежнее влияние, он все еще был лишь в середине пути. — Министр попросил меня присоединиться к небольшому отряду мракоборцев, — сразу перешел к делу слизеринец. — О составе, конечно же, меня не предупредили. В голосе парня слышалось раздражение, но Гарри проигнорировал выпад и молча кивнул в ответ. — Что он тебе уже рассказал? — Что появился некий клон Темного лорда. Считает себя его главным последователем и начинает собирать свою армию, но никто не знает его имени. Информации от Бруствера было примерно ноль, но я слышал слухи. — Наша первоочередная задача… — начала было Гермиона, но Малфой перебил девушку, закатав левый рукав. Выцветшая Черная метка теперь выглядела не страшнее дешевой переводной татуировки, но от одного ее вида Гермиону еле заметно передернуло. — Нет, он не вернулся. Наверняка это был ваш первый вопрос. Девушка поджала губы, но благодарно кивнула. Блеклость метки будто бы сняла огромный камень с души. — А теперь можете нормально объяснить мне, что мы здесь делаем, и что есть это конкретное здесь? Малфой обвел руками квартиру, в которой они находились. Обычная двухкомнатная квартира мага среднего достатка — светлые стены, скромная мебель, пара картин на стенах. Ничем не примечательное с виду здание двухэтажного дома на окраине Лондона не было случайным местом для встречи, и слизеринец прекрасно это понимал. — Согласно последним сведениям, здесь располагался его штаб. Мы не знаем наверняка… — Не располагался, — резко качнул головой Малфой. — Максимум — это могла быть транзитная точка. Вы бы почувствовали темную магию, — почти раздраженно добавил он, увидев недоверие на лицах Гарри и Гермионы. — И да, я, возможно, успел немного осмотреться до вашего прибытия. В вопросах темной магии я больше доверяю себе, чем министерским гриффиндорцам. — Поэтому ты здесь и перестань перебивать, — неожиданно даже для себя осадила его Гермиона. Девушка начала закипать внутри. — Чем быстрее мы разберемся в этом деле, тем быстрее разойдемся и больше не увидимся. Это в наших общих интересах. — Ну, если ты так считаешь, — интонация Малфоя резко сменилась на коварно мягкую, и он медленно скользнул по Гермионе ленивым взглядом, приподняв уголок рта в ехидной усмешке, явно испытывая девушку, но она лишь закатила глаза, прекрасно зная все уловки парня, даже если он об этом уже забыл. Но все же в этот момент Грейнджер впервые подумала, а как со стороны выглядит она. В последний раз нормально Малфой видел ее на поле боя — растрепанной, в подтеках крови и испачканной одежде. Сейчас же по ее внешнему виду сложно было сказать, что девушка — героиня войны. Аккуратно собранный высокий хвост, темный свитшот, привычные маггловские джинсы и черные сапоги — неброско, но все еще в ее стиле. — Да, я так считаю, — она вернула ему усмешку и взмахнула палочкой, разворачивая магическую голограмму доски расследований этого дела. Краем уха она услышала крайне тихий, но все же вздох со стороны слизеринца и удовлетворенно улыбнулась. Ее магия могла быть впечатляющей — в этом она была уверена точно. Лица девяти магов заискрились в воздухе, ухмыляясь и глазея на тройку перед ними, мерцая в окружении карт и цифр. — Итак, на данный момент это все, кто по официальным данным присоединился к этому… Подражателю. — А по неофициальным? Гермиона еще раз взмахнула махнула палочкой, и голограмма расширилась, охватив половину комнаты. — И как же все это оставалось незаметным для великого и всезнающего Министерства? — тон Малфоя был насмешливым, но серые глаза с невероятной скоростью бегали по обрывкам информации, фотографиям и картам, собирая все воедино, анализируя. — Выглядит, будто он неплохо опережает весь Аврорат. — Он очень умен, — недовольно признал Гарри. — Информация, которая у нас есть, появилась исключительно потому, что он позволил. Подражатель стал заявлять о себе миру и искать сторонников. Как видишь, с этим у него проблем нет. Мы считаем, что он рассчитывает, что мы начнем трубить о нем открыто, но министр не хочет огласки и паники. Это только сыграет на руку Подражателю. — И что же, Кингсли выделил двоих человек на устранение этого… самозванца? — Драко лениво, но заинтересованно вскинул брови. — Троих, — поправила Гермиона, кидая на слизеринца выразительный взгляд. — Ты здесь не только в качестве советника по темной магии. Подробности знает еще несколько человек, но полная информация есть только у нас и у Кингсли. — И с чего кучка бравых гриффиндорцев, все еще не отпустивших войну, решила, что мне будет интересно присоединиться к вашей команде? Уизли решил уйти на покой, и вы ищете достойную замену? Выбор, конечно, хороший, но команда из нас явно не получится, думаю я не единственный, кто это понимает. — Малфой, послушай… — Нет, Поттер, это ты послушай, — на щеках слизеринца выступил еле видный румянец. — Я завязал с этим. Война отняла у меня слишком многое. Я не верю, что этот… некто сильнее Волан-де-Морта. Я не верю, что случится повторение подобного, а если и случится — я буду далеко от этого и от этой страны. Я отдал слишком много, неужели вам еще не хватило? Я не цепной пес Аврората и никогда им не буду… — Твой отец, — тихо остановила поток гнева Гермиона. — Кингсли согласен выпустить его. — Не пытайся разыгрывать меня этим козырем, — челюсти Малфоя сжались, и в секунду он преодолел разделявшее их расстояние и оказался напротив Гермионы, нависая над ней подобно грозовой туче, сверкающей молниями. — Я серьезно, Драко, — голос Гермионы все еще был тихим и спокойным, хотя ее сердце так и рвалось наружу из грудной клетки. — Ты знаешь, как это сложно. Но не невозможно. Они готовы отпустить его в Мэнор, если ты поможешь. — Он может остаться гнить в Азкабане, мне не жаль. А вы просто глупцы, если считали иначе. — Речь не идет об остаться в Азкабане. К нему применят поцелуй. — Его дело закрыто несколько лет назад, Грейнджер, — вот теперь Малфой рассвирепел. — В приговоре было ясно сказано все о пожизненном заключении и лечении, но ни слова, я повторяю, ни слова о поцелуе. Неужели вы думаете, что можете безнаказанно убить одного из представителей самого знатного рода Англии? — Мы — нет. Но Кингсли может, — почти прошептала Гермиона, знаком показав Гарри не встревать. — Слухи расползаются, Малфой. Люди начинают бояться и главное сейчас — дать им понять, что бояться нечего. Напомнить о том, что случается с отступниками. — И как удачно здесь подвернулся мой отец, — едко прошипел Малфой. — И конечно, из всей шайки заключенных поцелуй достанется именно ему? — Ты можешь не допустить этого. Ты еще можешь спасти его, Драко, — Гермиона инстинктивно потянулась к руке Малфоя, но тот резко отшатнулся назад, и глаза его потемнели. — В нем нечего спасать. Секунда — и блондин трансгрессировал, оставив после себя лишь звенящую тишину и горький вкус провала. — Я же говорил, это не сработает, — Гарри разочарованно упал на стул и зарылся руками в волосы. — Малфой ненавидит Люциуса. — Это не так, — Гермиона покачала головой. — Вернее, да, он его ненавидит и презирает до последней клеточки своего тела, но здесь все не так просто. Он всю жизнь жил в страхе и попытках добиться его одобрения. Сейчас ему нечего бояться, нечего доказывать. Люциус проиграл. Но после нападений на Нарциссу он пересмотрел свое отношение к семье, я уверена. — И это все он рассказал тебе еще тогда, в школе? — О некоторых вещах не нужно говорить, — Гермиона грустно облокотилась на столешницу напротив Гарри. — Проклятье. Ладно, мы разберемся с этим. Ты как? — Поттер оставался самим собой — даже в шаге от потенциального провала миссии он в первую очередь заботился о близких. — Нормально, — дернула плечом Грейнджер. — Прошло три года. Три года без него — хороший срок, чтобы все забыть. — Если тебе нужно будет поговорить… — Спасибо, Гарри, — Гермиона протянула другу руку. — Я в порядке, правда. И уверяю тебя — это сработает. Дай ему сутки. — И что дальше, ждать сову? — фыркнул Гарри. — Не знаю. Возможно, он решит трансгрессировать и сделает это в самый неожиданный момент. Мы ущемили его гордость и ущемим ее еще больше, заставив помогать нам. Этого он просто так не отпустит. — Как же мне повезло, что со мной работает специалист по Драко Малфою, — тонкая нотка сарказма прозвучала в голосе Гарри, но Гермиона знала — он доверяет ей. — Даже не думай назвать меня так при нем! Не дай бог он поймет, что ты что-то знаешь. Что кто-то что-то знает. — Гермиона! — с деланным возмущением отшатнулся Поттер и тень улыбки пробежала по его лицу. — Брось, я хранитель твоей тайны уже больше четырех лет, какой смысл раскрывать ее сейчас. Это уже совсем никому не интересно. — Скажи это Рите Скитер, — нахмурилась Гермиона, вспоминая недавнюю статью о ней. Интерес общественности к ее персоне не угасал, даже спустя несколько лет после войны. Стоило Золотой Девочке появиться на людях с кем-то, кроме Гарри, которого Скитер все еще искренне считала «нездоровым любовным интересом» Гермионы или Рона, с которым все было еще сложнее, пророк пестрел колдографиями и домыслами о ее возможном суженом.

***

Новый день вступил в свои права, и Гермиона привычным маггловским способом сортировала рабочую почту, когда дверь в ее кабинет распахнулась, куда громче обычного ударившись об стену и чуть не ударив в ответ ворвавшегося как вихрь посетителя. — Ну что, самое время для «я же говорила»? Стоявший на пороге Гарри запыхался так, будто ему нужно было пробежать не половину коридора, а как минимум пять лестничных подъемов, но на лице парня сверкала улыбка. — Ты гениальна! — Поттер подскочил к девушке и смачно чмокнул ее в щеку. — Он согласен. Мы договорились встретиться сегодня в обед, в Мэноре. Одним из главных его условий была строжайшая секретность. — Можно подумать, мы хотим не того же самого, — хмыкнула Гермиона, чувствуя, как внутри растеклась лужица удовлетворения. Все-таки, она все еще знала этого парня. Хотя, достижение было, конечно, сомнительным. — Я подготовлю все, что нам понадобится.