Белая пустота

      Внезапный ночной переполох в лагере вынудил остальных отщепенцев выйти наружу. Те, кто не был в карауле, все же прихватили с собой оружие, ожидая увидеть оставшихся матросов, которые, наверняка должны были попытаться вытащить Крозье. Хикки предсказывал эти попытки со стороны команды, и ждал. Однако, истинный нарушитель спокойствия все же порядком удивил и позабавил его. - Я смотрю, парни, коммандер Фицджеймс оставил вам прощальный дар, - усмехнулся Хикки, когда Тоззер и Мэнсон привели к нему порядком потрёпанную Кейт. - Она пробралась с южной стороны лагеря, - отозвался Тоззер, - кроме неё больше никого не было. - Чудно. Где там Крисп? - Хикки вытянул шею, ища глазами матроса. - Кажется, он был бы особенно рад этой встрече. - Эта дрянь высадила ему глаз, - зло ответил Мэнсон и тряхнул Кейт, сильнее сдавив ее предплечье, - она оказалась резвее, чем можно подумать. - Ну, раз Крисп выпал из первенства, то сами устанавливайте очерёдность, - казалось, Хикки даже не смутила новость о том, что один из его соратников выбыл из строя. Хмыкнув, Мэнсон стиснул пальцами подбородок девушки, заставляя ту посмотреть на него. - Надеюсь, в постели ты такая же резвая. - О, разумеется, ты можешь это проверить, как и остальные, - рассмеялась Кит, - только прежде, чем вы меня используете, как мясо - или буквально, или в переносном смысле - все же считаю своим долгом предупредить вас о небольшом сюрпризе, мальчики. А сюрприз заключается в том, что это мясо уже малость с гнильцой. - Что, тоже гангрена, как у старого Блэнки? - Нет, мистер Тоззер, всего лишь сифилис. Кейт торжествующе ухмыльнулась, когда ответом ей послужило молчание. - А вы что, всерьёз думали, что я спала только с коммандером? - Она с нескрываемым торжеством посмотрела на вытянувшиеся лица нахалов. - Если не верите мне, спросите у доктора Гудсира, он подтвердит. Но если вас это не останавливает, что ж… мое дело предупредить. Уверена, вы найдёте достойное применение вашим отвалившимся ушам, носам, и… - Она взглядом указала на штаны Мэнсона. - Другим частям тела. У вас же тут ничего не пропадает, насколько я понимаю. Ну что? Кто смелый? Не трусьте, ваш дружок отсохнет не сразу. А может быть, он останется на месте, а отсохнет что-нибудь ещё. Так кто готов рискнуть, господа? - Оставь свою браваду на потом, когда мы решим, что с тобой делать, - в доселе ровном голосе Хикки появилась ощутимая нотка раздражения, - а пока, думаю, ты не будешь против того, чтобы составить компанию мистеру Крозье. Уверен, он оценит твою самоотверженность по достоинству. Кит дернула плечами, стряхивая с себя руки Ходжсона и Мэнсона, и сама зашагала в указанную сторону. Поравнявшись с Хикки, она на миг притормозила и практически выплюнула ему в лицо: - Капитану Крозье, ублюдок.       Между лопаток вновь прилетело острым краем приклада винтовки, и Кейт едва ли не ввалилась внутрь палатки, каким-то чудом устояв на ногах. ***       Разумеется, находящийся внутри палатки Френсис тоже все прекрасно слышал. Когда среди мужских голосов отчётливо прозвучал девичий, капитан невольно выдохнул: если Торрингтон в состоянии отпускать остроты и огрызаться, значит, с ней ещё не все так плохо. Когда с наружной стороны брезента проступили силуэты, капитан предусмотрительно подошел ко входу, чтобы в случае чего сразу стать заслонкой для Кейт и не позволить ей навредить, воспользовавшись временной свободой рук. Но, видимо, спектакль, который только что разыграла юнга, подействовал на ее конвоиров, поэтому они просто впихнули ее внутрь, ударив прикладом между лопаток. Не удержав равновесия, Кейт едва не рухнула на землю, но Френсис вовремя подхватил ее под руки. - Да чтоб тебя во все щели, да этой самой винтовкой… - Сквозь зубы выругалась юнга, еле удержавшись на ногах и едва не завалившись на капитана. Крозье иронично усмехнулся, помогая девушке ровно встать на ноги. - Почему-то я вообще не удивлён видеть тебя здесь, Торрингтон. Та наконец посмотрела на Френсиса более осознанным взглядом, и с ее губ сорвался вздох облегчения. - Сэр… Я так счастлива видеть вас живым. - Знаешь, я тоже рад видеть тебя живой. Хотя предпочёл бы несколько иное место встречи, - он потрепал ее по плечу, но быстро убрал руку, заметив, как Кейт невольно поморщилась от его прикосновения. - Кажется, тебя было бы неплохо показать доктору Гудсиру. - Доктору Гудсиру? - Оживилась Кейт, - с ним тоже все в порядке? - Настолько, насколько это возможно. И я уверен, что ему никто не помешает увидеться с тобой. Заодно расскажешь ему про свой блестящий блеф, - хмыкнул Крозье и поморщился от неприятной боли в рассеченной губе, - ты молодец, Кейт. Даже я почти поверил. - Он внимательно посмотрел на неё и на всякий случай уточнил: - Ведь это же был блеф, я надеюсь? - Так точно, сэр, - кивнула та, понизив голос, - я могу быть больна всем, чем угодно, но только не тем, что я сказала. Но этим мерзавцам про это знать совершенно не обязательно. Они не получат меня ни в каком виде. Нет: если я и умру, то не сегодня, и не завтра, и даже не послезавтра. - Откуда такая точность, позволь узнать? - Поинтересовался Крозье. Но заметив, как резко девушка переменилась в лице, он уже пожалел о том, что спросил. Бессильно опустив вымазанные в чужой крови руки, Кит сползла по опоре палатки и подняла на капитана стеклянные, ничего не выражающие глаза. - Отсюда. - Сердце Крозье ухнуло куда-то вниз, когда ладонь девушки многозначительными жестом скользнула на ее живот. Она огляделась, а потом добавила почти шёпотом: - Я беременна, Френсис. Я ношу под сердцем сына Джеймса. Я храню в себе его частичку. Живую частичку. Поэтому я не имею права умереть. По крайней мере, не сейчас, и не от рук Хикки. Я не позволю ему и его шайке сожрать моего ребёнка.       Френсису по-прежнему казалось, будто его ударили по голове чем-то тяжелым, настолько все происходящее казалось ему нереальным и по-страшному абсурдным. Иной раз взрослая, здоровая, пышущая жизнью женщина, при хорошем питании и должном наблюдении всю жизнь не может зачать ребёнка, а тут… Больное, измученное тело не только оказалось способным зачать, но и все ещё носить в себе плод несмотря на весь тот беспросветный ад, что творился и продолжал твориться вокруг. Жизнь, зарожденная в безжизненной, белой пустоте… Издевательство. Еще одна насмешка Господа Бога над всеми ними. - Право… я не думал, что такое возможно, - наконец выдавил из себя Френсис. - Так же, как и мы, - развела руками Кит, - ни я, ни Джеймс... Мы оба были ослаблены и отравой, и болезнями, и у меня знаки о готовности зачать появлялись непостоянно… Но, видимо, это должно было произойти. И произойдет, ведь несмотря на весь тот ужас и потрясения, что мое дитя уже пережило даже не родившись, оно все ещё у меня под сердцем. - Он знал? - Спросил капитан угрюмо, - ты ему сказала? Кит растерянно посмотрела на него, будто с первого раза не поняв вопроса, а потом шмыгнула носом и запрокинула голову назад, стараясь удержать непроизвольно выступившие на глазах слёзы. - Не успела, - ответила она дрожащим голосом, - я сама относительно недавно узнала об этом. Гарри осмотрел меня накануне того дня, когда должны были казнить этого урода Хикки. Именно тогда он понял, что истинная причина моих болей в животе и тошноты крылась не только в отравленной тушенке... А потом Джеймсу резко стало хуже, и я вообще не могла ни о чем думать, кроме как помочь ему протянуть хоть чуть-чуть подольше… Да и не хотела бередить лишний раз: он ушёл спокойно, без лишних мучений и тревог. - Она осеклась и закрыла руками лицо, будто вспомнив, как умирал Джеймс, и ужаснувшись собственным словам. - Боже, о чем я говорю… Это все так чудовищно… - Ничего, юнга, - Френсис попытался подбодрить ее, - наш отряд в полтора раза превышает число банды Хикки. Скоро Эдвард приведёт сюда ребят, и перевес сил будет на нашей стороне. Пробьёмся, Кит: и не через такое пробивались. Кит низко опустила голову, по привычке стыдясь вида своих дрожащих губ и сизого от соплей носа. - ..Я не хочу вам этого говорить, капитан, но… Никто не придёт. Они ушли. Они все ушли. Остались только те, кто и палец поднять не в состоянии. Те, кто на волосок от смерти. - Перед глазами вновь встал ужасающий своей насмешкой образ трёх банок со смертельной трапезой, заботливо оставленных моряками возле палаток своих умирающих товарищей. Проглотив подступивший к горлу ком, Кит выдавила: - Простите, сэр. Лейтенант Литтл и я пытались заставить оставшихся вернуться и пойти к вам на выручку, но мы не смогли. Они бросили лагерь с больными и ушли дальше на юг, Эдварда тоже убедили уйти. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как попытаться пробиться к вам в одиночку. Я должна была сделать хоть что-то. После этих ее слов Френсис буквально ощутил, как все его нутро будто сдавливает тисками. - Да чтоб тебя, Торрингтон… - Он встряхнул девушку за плечи. - Вот скажи мне: почему, почему ты не ушла с остальными? Содрогаясь от беззвучных рыданий, удерживать которые больше не было никаких сил, Кит вцепилась в предплечья Крозье ледяными пальцами. - Потому что я - по-прежнему Кит Торрингтон, я - юнга бомбардирского корабля «Террор» Королевского флота Ее Величества, и у меня есть долг, который я должна выполнить, несмотря ни на что. Потому что вы - наш капитан, вы и только вы. И потому что вы были готовы нести на руках каждого раненого, каждого заболевшего. Вы бы никогда, ни за что не бросили никого из нас на верную смерть. И я не брошу вас, сэр. Слышите? Ни за что не брошу!.. - Ох, идиотка… Маленькая, храбрая идиотка…       Не в силах найти больше слов для ответа, Крозье обхватил дрожащую всем телом Кит и крепко прижал к себе. Ему казалось, что вся преданность и смелость погибших товарищей сосредоточилась в этой девчонке, которой Френсис еще в самом начале ее пути напророчил хоронить их всех. Тогда он и представить не мог, насколько окажется прав. - Я подвела вас, сэр, - едва слышно выдохнула Кейт, - подвела мистера Блэнки… я обещала ему беречь вас, и… - Перестань. - Мягко, но четко прервал ее Френсис. - Если капитан смог вырастить в команде хоть одного такого матроса, как ты, Торрингтон, значит, он и вправду не просто так носит свой мундир. - Если бы я была чуть более осторожной и расторопной… - Ты все сделала правильно. Просто тебе не повезло. - Крозье чуть сильнее сжал ладони на ее плечах и произнёс: - Я горжусь тобой, Кейт. Та шумно выдохнула, приходя в себя, и привычно козырнула в ответ: - Для меня честь служить вам, сэр. Полог палатки откинулся, и внутрь вошёл Ходжсон. Крозье насторожился и машинально отодвинул юнгу за спину. Бывший лейтенант подошел к капитану, и его вид отчего-то был особенно виноватым и жалким. - На ночь не велено оставлять вас свободным, мистер Крозье, - произнёс он, и в его руках звякнули кандалы. Приглядевшись, Френсис рассмотрел две пары. - На счёт меня делайте, что приказано, а юнгу пусть мистер Хикки оставит в покое, - процедил он сквозь зубы, - в сложившейся ситуации от неё не следует ждать подвоха. - Сомнительно: она уложила Викстона и выколола глаз Криспу. Закономерно, что к ней не может быть доверия. Потому эта мера необходима. Так же, как на ночь ей запрещено оставаться с вами. - Не бывать этому, - прервал его Френсис, - черт с этими кандалами: можете сковать нас вместе, и таким образом я стану гарантом того, что она ничего не натворит. Равно как и ей не причинят вреда. Но Торрингтон останется здесь. Видя очевидную подавленность и смятение Ходжсона, Крозье решил воспользоваться положением. И не прогадал. Тот судорожно кивнул и, жестом указывая обоим сесть спиной к спине, сковал позади их руки, переплетя цепи от кандалов. Исполнив приказ, Ходжсон поспешил покинуть палатку, не смотря ни на капитана, ни на юнгу. - …Слюнтяй, - почти что выплюнула Кейт полушёпотом ему вслед. В ответ на ее реплику Френсис усмехнулся и неслышно, почти про себя, произнёс: - Это моя девочка. ***       Кейт изо всех сил старалась не уснуть и худо-бедно попытаться освободиться хотя бы самой, а потом что-то придумать, чтобы помочь капитану. Поначалу они вместе пытались высвободить руки из кандалов, но довольно быстро оба поняли, что это бесполезно. Так, Кейт не заметила, как невольно задремала, прижавшись плечом к спине Френсиса. Вернее, уставшая от бессилия и волнений, провалилась в глубокий сон без сновидений.       Под утро их грубо растолкал зашедший конвоир, коим оказался Армитедж. Расцепив их кандалы, он велел обоим выйти, держа руки за спиной. Идя к выходу, Френсис одним взглядом показал Кейт, чтобы она держалась ближе. Кивнув, та шагнула за ним наружу.       Там их уже ожидал самопровозглашенный "капитан": стоя к заложникам спиной, он вглядывался куда-то вдаль, и казалось, ему вообще не было никакого дела до них. Крозье и Кейт обменялись скептическими взглядами: обоим было непросто понять действий Хикки и цели их нынешней встречи.       Наконец, будто вспомнив о своём приказе вывести пленников, Корнелиус повернулся к ним и сделал шаг вперёд. Крозье ощутил, как его окатило холодом при взгляде на ноги мерзавца. Они были обуты в сапоги с золотой гравировкой «J.F.».       Френсис мог даже не видеть лица рядом стоящей Кит, чтобы осознать, что та тоже все увидела и все заметила. Он услышал, как девушка тяжело и часто задышала, подавляя вопль ярости и отчаяния, чувствовал, как крепко она вцепилась в его руку и судорожно впилась ногтями в рукав.       Не дожидаясь, пока Кит сорвется, Френсис сжал ее ладонь, незаметно наклонился к уху и быстро шепнул: - Тихо. Только молчи. Не провоцируй. - Френсис… - Задыхаясь, пробормотала Кит, но Крозье сильнее сдавил ее руку. - Я вижу. - Он… - ..Он ничего с ним не сделал. Просто нашёл могилу и просто взял сапоги. Ничего больше, слышишь меня? Ответа не последовало, и мужчина резко одернул девушку, процедив сквозь зубы: - Юнга Торрингтон, мать твою!.. Та продолжала буравить взглядом гравировку на сапогах Хикки, но все же судорожно кивнула.       Крозье самому стало дурно от собственной лжи. Естественно, такой мерзавец, как Хикки, не мог ограничиться только сапогами. С несчастным капитаном Фицджеймсом однозначно случилось то, что и с остальными, кому не посчастливилось обрести последнее пристанище на пути шайки бунтовщиков. Френсис прекрасно осознавал это. Равно как и то, что и Кит не питала иллюзий на счёт того, что эти ублюдки на самом деле сделали с останками Джеймса. Но девушка вновь проявила чудеса выдержки и опять надела маску видимого безразличия. Непроницаемую даже тогда, когда Хикки прошёлся совсем рядом с ней и, будто издеваясь, звонко пристукнул пятками капитанских сапог, снятых с ног уже после того, как те были отделены от окоченевшего тела. - Спасибо, Армитедж, - наконец произнёс он, коротко кивнув матросу, - пока что у меня есть разговор только к мистеру Крозье. Можете конвоировать юнгу обратно. - Он взглянул на девушку и чуть усмехнулся. - Можешь не тревожиться: ручаюсь, что мистер Крозье вернётся в сохранности. Он слишком ценен для нашего дальнейшего плана. - Вы, как всегда, великодушны, мистер Хикки, - с издёвкой улыбнулась Кит, - я подожду капитана Крозье внутри.       Не дожидаясь ответа, девушка быстро вошла в палатку. Ей казалось, что если ещё хоть секунду Хикки будет мелькать у неё перед глазами, она точно вцепится ему в лицо, чтобы стереть с него эту крысиную ухмылку. Внутри неё бурлила жгучая боль и отчаяние, а перед глазами вновь встали ноги в капитанских сапогах, не прикрытые черной погребальной пеленой.       Кейт не хотела думать о том, что стало с телом Джеймса, но к огромному сожалению, воображение у нее всегда было очень хорошим.       Ярость просила выход, и девушка до крови закусывала губу и впивалась ногтями в ладони, не позволяя себе сорваться. Ей казалось, будто сейчас в ней не осталось ничего, кроме злости и звериной ненависти. Впервые в жизни Кейт желала смерти другому человеку. Жестокой смерти. Удушение на виселице теперь ей казалось слишком малым: сейчас Кит даже отчасти радовалась, что Хикки и его подельники избежали столь легкой кончины. Нет. Она желала видеть, как их плоть рвётся под когтями чудовища. Слышать хруст их костей в его пасти. Потому что они должны были испытать такую же боль, какую причинили тем, кто нашёл в себе силы и доблесть остаться людьми в окружающем беспросветном аду. - Кейт…       Из тяжких раздумий ее выдернул знакомый голос, который она уже и не чаяла услышать. Подняв глаза, юнга поначалу не узнала вошедшего в палатку человека. Но мягкий голос и добрый взгляд выдавали в нем доктора Гудсира, который был так не похож на себя с густой, кудрявой бородой. - Гарри… - Только и смогла выдохнуть Кейт, по-прежнему не веря, что видит именно его.       Гудсир нерешительно приблизился к ней, словно стыдясь самого своего присутствия здесь. Но юнга сама подошла ближе и устало ткнулась лбом в его плечо. Тронутый таким молчаливым жестом доверия, Гудсир обнял ее в ответ. - …Вам ничего не будет за то, что вы сейчас тут? - Наконец произнесла Кит, и, несмотря на ее апатичный вид, в ее голосе слышалось беспокойство. Доктор чуть улыбнулся и отрицательно покачал головой. - Даже если и будет, мне все равно. Я врач, и никакие приказы не могут запретить мне быть им. Особенно приказы таких людей, как Хикки. Он не может запретить мне оказывать помощь тем, кто в ней нуждается. - Я так не хочу, чтобы вы уходили… Но ещё больше не хочу, чтобы вы пострадали из-за меня. - Все в порядке, Кейт, правда, - мягко перебил ее Гудсир, - тем более, Диггл сказал, что прикроет: он совершенно спокойно пустил меня к тебе. Поэтому я никуда не уйду. - Он чуть крепче прижал ее к себе, пытаясь создать для неё ощущение пусть и обманчивой, но такой нужной безопасности. - Кейт… поговори со мной. Не молчи. Она судорожно кивнула и инстинктивно сжала пальцы на ткани его жилета. - Гарри, мне так тошно… У меня теперь перед глазами только эти сапоги. И сразу в голову лезет то, как они достались этому ублюдку… - Речь ее прервал рваный вздох. - Мне страшно даже представить, что он оставил от Джеймса. Как он его изуродовал… Но я не могу не думать об этом. Он будто издеваясь, выхаживал рядом, хотел, чтобы мы с Френсисом увидели… Гудсир угрюмо кивнул, успокаивающе погладив ее по голове. Какие-либо слова тут были излишни: Гарри все знал. И все видел. - Ненавижу его. - Процедила сквозь зубы Кейт с тихой злостью. - Ненавижу. Я мечтаю о том дне, когда он сдохнет. Хочу видеть, как он будет умирать, хочу видеть его мучения. И мне не стыдно за это желание. - Это совсем не плохо, Кейт, - ровно ответил Гудсир, - ты ненавидишь, а значит, ты живешь. И это главное. Потому что тебе есть, ради чего жить. - Он чуть улыбнулся и заглянул в лицо девушки. - Точнее, ради кого. Услышав это, Кейт притихла, будто прислушиваясь к самой себе. А потом уверенно кивнула. - …Ради него я готова на все. - Только в пределах разумного, насколько это возможно, а то ты склонна к излишнему авантюризму, - в шутку пожурил ее Гарри, - позволь осмотреть тебя на всякий случай.       Кивнув, Кейт стянула с себя ватник, открывая лучший доступ к тому самому плечу, которое все это время неприятно ныло, и которое оказалось выбитым. Но, стараниями доктора, хотя бы одной проблемой стало меньше. И тревожные мысли действительно унялись. В который раз Кейт убедилась, что Хикки одним своим присутствием очерняет все вокруг себя. В то время, как присутствие рядом доктора Гудсира имеет обратный, спасительный эффект. - ..Капитан, должно быть, так надеялся на то, что со стороны наших придет подмога, - все сетовала Кейт, параллельно осмотру рассказывая доктору обо всем, что случилось за последние дни, - а так... Я, конечно, вообще не надеялась на свои силы, но так хотя бы думала с собой передать ему оружие. Угу, как же, передала... - Даже если бы у тебя получилось, то вряд ли бы одна винтовка пошла бы в противовес тому арсеналу, который прихватил с собой Хикки, - печально ответил Гудсир, - боюсь, шансы поразить их извне изначально были невелики. Эти слова и то, с каким настроением они были сказаны, насторожили Кейт. - Вы что-то придумали, мистер Гудсир? Тот растерянно кивнул, словно бы не желая раскрывать Кейт всю суть своего плана. Не желая ее тревожить или пугать, Гарри вновь мягко улыбнулся и коснулся ее плеч, заглянув в глаза. - Все будет хорошо, Кейт. Я вытащу вас отсюда. Кейт испуганно взглянула на него и судорожно вцепилась в его руки. Ей совершенно не понравилось то, что он сказал, и как он это сказал. Она была готова умолять Гудсира не делать того, о чем она не имела ни малейшего понятия, но что однозначно должно было дорого ему обойтись. Но вместо этого девушка лишь судорожно помотала головой и выдохнула лишь одно слово: - Нет... Гарри ответил ей той самой, теплой, слегка печальной улыбкой. Кейт не выдержала и судорожно обняла его, так же, как обнимала мистера Блэнки. Так крепко, как обнимают тех, кого видят в последний раз. Снаружи раздались знакомые шаги, вынуждая их отстраниться друг от друга. - Я должен переговорить с капитаном, - будто оправдываясь, произнес Гудсир, - не переживай: что бы ни задумал Хикки, его планам не суждено будет сбыться. - Вы так уверенно говорите об этом, мистер Гудсир... - Угрюмо отозвалась Кейт, - почему вы так в этом уверены? Тот пожал плечами и усмехнулся. - Наверное, Леди Безмолвная все же чему-то меня научила. Чему-то большему, нежели просто местное наречие.       После ухода Гудсира прошло достаточно времени, прежде чем в палатку вошел капитан Крозье. Кейт даже не стала спрашивать о том, что они с Гарри так долго обсуждали: все равно он ничего ей не сказал бы. Да и по выражению лица Френсиса было понятно, что Гудсир не сказал ему ничего хорошего. И, должно быть, он был настолько удручен этим, что даже ничего не сказал Ходжсону, что привычным образом сковал их с Кейт вместе перед наступлением сумерек. - На рассвете Хикки сворачивает лагерь, - сказал Френсис, когда они с юнгой остались одни, - судя по всему, он желает продолжить путь до форта Резолюшен. Однако, насколько мне удалось понять, его решение идет вразрез с тем, как их дальнейший путь видит остальная команда. Кейт сразу поняла, к чему он клонит. - Есть шансы усугубить это разногласие? - Зришь в корень, - негромко ответил капитан, - теперь нам с тобой уготована роль бунтовщиков, Кейт. Остается только надеяться, что мы успеем кинуть яблоко раздора. Черт его не знает, что взбредет в голову этому мерзавцу... На этой фразе он будто осекся и вновь мысленно выругался на самого себя. Лишь бы опять не накаркать. ***       В эту ночь Кейт не могла сомкнуть глаз. Она не могла перестать думать о предстоящем марш-броске и о том, каковы ее шансы в принципе дожить до него. Особенно возросли ее опасения в тот момент, когда конвоир выпроводил наружу капитана Крозье, а ее оставили внутри.       Кейт прекрасно понимала, что в виду ее "непригодности" для исполнения предписанных для нее функций Хикки может совершенно спокойно пустить ее в расход. Как выкручиваться в этом случае, она не представляла, но в итоге приняла единственное верное решение - бороться до последнего. Авось, еще кого-то успеет прихватить с собой на тот свет.       Однако, когда в палатку зашел Диггл и велел ей выходить наружу следом за Френсисом, девушка с долей облегчения подумала, что все же Хикки решил не разбрасываться людьми. Пусть даже и не столь надежными.       На улице стояли зыбкие, вязкие сумерки, окутанные молочно-сизым туманом. Подобный пейзаж навевал не лучшие воспоминания, и Кейт тут же показалось, будто туман вот-вот обретет форму и обернется зверем.       Диггл ощутимо, но как можно более мягко подтолкнул ее в сторону шлюпки, и девушка послушно зашагала впереди него. Все же память о буднях на "Терроре" и о том времени, когда они вместе пыхтели на камбузе, не позволяла Кейт испытывать к Дигглу такую же ненависть, какую она питала к тому же Хикки, Ходжсону или Армитеджу. В конце концов, было очевидно, что бывший кок сам себя ненавидел за то, что был вынужден делать.       Когда справа показались скамьи и длинный трапезный стол, за которым еще сидел Хикки, Кейт пригляделась и увидела фигуру Крозье, что стоял рядом. Тот тоже заметил юнгу, и лицо его исказилось печатью ужаса, когда он осознал, что она идет в его сторону. Френсис зыркнул на Диггла широко распахнутыми, стеклянными глазами, и тот моментально встал рядом с Кейт, загораживая ей своей тучной фигурой обзор справа, на еще один длинный стол, рядом с которым был Крозье. А когда девушка в недоумении машинально попыталась заглянуть ему за спину, матрос чуть сжал ее запястье и процедил сквозь зубы: - Не смотри.       И Диггл произнес это с таким выражением, что у Кейт похолодело все нутро, а сердце болезненно заныло. Она судорожно кивнула и, шумно выдохнув, собралась с духом и быстрее зашагала к шлюпке, чтобы как можно скорее пройти то место и не дай Бог не увидеть то, чего она так боялась.       Оказавшись около шлюпки, Диггл жестом велел Кейт встать рядом с одной из цепей, которые змеились от носа по земле. Хикки ловко запрыгнул в лодку, а его товарищи взялись за концы цепей и вскинули их на плечи. В последнюю очередь Армитедж и Тоззер подвели Крозье, к той же цепи, у которой стояла Кейт. Тот остановился в паре шагов от девушки и одарил вальяжно вставшего на корме Хикки суровым взглядом. - Юнга не будет частью вашей упряжки, мистер Хикки. Она пойдет рядом со шлюпкой: я буду гарантом того, что она никуда не денется и ничего не вытворит.       Корнелиус прикрыл глаза, ярко демонстрируя свою утомленность "несговорчивостью" Крозье. В ответ на этот безмолвный жест Тоззер перехватил винтовку и приложился деревянным прикладом между лопаток капитана, подталкивая его вперед.       Кейт изо всех сил держала себя в руках, но когда матрос замахнулся снова, она с удивительной для своего состояния прытью подскочила к ним и вклинилась между, отгораживая Френсиса от очередного удара, чем изрядно повеселила Тоззера и других членов шайки. Она бросила вызывающий взгляд на Хикки и произнесла: - А я буду гарантом того, что капитана Крозье больше не тронут. - Она повернулась к Тоззеру и тряхнула перед ним запястьями. - Запрягай. Щелкнул железный замок, и кандалы на руках Кейт сцепились с той же цепью, что и оковы на руках Френсиса. - Ты ненормальная, Торрингтон, - произнес Крозье, косо взглянув на юнгу, - на кой черт ты влезла... Та пожала плечами и чуть улыбнулась: - Я просто не могу иначе, сэр. Тот лишь покачал головой на ее обезоруживающий ответ. - Воспитал на свою голову... - По-доброму проворчал он и с силой натянул цепь вместе с остальными. Шлюпка поползла по камням, и группа медленно двинулась в молочно-белую мглу.