Сойти с корабля

      Ночью Уён не сомкнул глаз, сидя на стуле рядом с кроватью. Сонхва спал на диване, а Минги изъявил желание спать в палатке на улице. Но ночью Ёсан не проснулся, иногда он впадал в лихорадку, его температура скакала. С каждым часом Уён всё больше терял надежду.       Утром Сонхва приготовил завтрак и принёс его Уёну, но тот смотрел на тарелку пустым взглядом. Ему было не до еды. — Дай ему то лекарство, которое помогло мне, — предложил Хва. — Нет, это не поможет, у вас совсем разные случаи. Нужно просто ждать. — А его пробуждение нельзя как нибудь ускорить? — Нет, просто ждать.       Сонхва ушёл, а Уён остался наедине с Есаном. Он прилёг на край кровати, всё ещё ожидая пробуждения.       Сознание начало потихоньку возвращаться. Ёсан с трудом разлепил глаза, и когда пелена прошла, увидел над собой потолок его дома. Он не мог пошевелить нижней частью тела, а когда попытался это сделать, ему наконец вернулись чувства, и первое, что он почувствовал была боль. Она прошлась волной по всему телу и особенно пульсиравала в районе торса. Это было невыносимо. Несмотря на то, что каждое малейшее движение только усугубляло боль, он смог пошевелить рукой. Сейчас ему было необходимо схватиться за что-нибудь, найдя это что-то, он сжал его со всей силы и издал слабое мычание. То, что он схватил, тут же покинуло его руку. До ушей донёсся громкий крик, хотя сейчас даже он сам, неподвижно лежащий, казался себе очень громким. — Сонхва, быстрее сюда! Ёсан проснулся! — Ёсан услышал топот, он захотел посмотреть на Сонхва, Уёна и Минги, но попытка это сделать отразилась ещё более сильной болью, — Сонхва, держи его, я буду вливать это, — Уён указал на стакан с лекарством, который подготовил заранее.       Сонхва приподнял Ёсана, что вызвало крик второго. В глазах снова начало мутнеть из-за накатывающих слёз. Уён открыл другу рот. — Глотай, — приказал он. Ёсан не смог проглотить всё, поэтому некоторая часть лекарства оказалась на одеяле и подбородке. Когда в стакане ничего не осталось, Уён поставил его на стол, а Сонхва положил Ёсана обратно. — Молодец, скоро боль пройдёт, — очень ласково заверил Уён. Он не ругался за испачканное одеяло, хотя и любил чистоту. Он аккуратно вытер лицо Ёсана, а Сонхва поменял одеяло. Уже очень скоро боль почти прошла, но Ёсана начало клонить в сон.       Когда Ёсан сражался с тигром, он был уверен, что умрёт, но его спас Сонхва. Когда он терял сознание, был уверен, что больше не проснётся, но его спас Уён. Он был благодарен им обоим, но он не увидел ещё одного обитателя деревни. Неужели Минги не интересно его самочувствие? За все дни, пока он неподвижно лежал, Минги так и не пришёл.       Раз в несколько часов Ёсану приходилось пить лекарство, и ему правда становилось лучше, боль уходила, и мир казалось приобретал новые краски. Уже через несколько дней боль утихла, и Ёсан снова смог разговаривать, но только тихо и хрипло. Уён читал ему книги, чтобы не было скучно.       Через 2 недели Ёсан смог подняться и пройти несколько шагов облокачиваясь на Уёна. Радости Уёна не было предела. Тогда же Ёсан увидел, какие увечия нанёс ему тигр. Раны уже начали затягиваться, но это не делало картину лучше. На груди всё было не так страшно, а вот на ноге и животе… Ёсан мог предположить, какие куски плоти Уёну пришлось пришивать заново.       Ёсан с поддержкой Уёна в очередной раз гулял по дому и увидел за окном Минги. Сам его вид вызывал в Ёсане гнев. Как он мог до сих пор не разу его не навестить? — Почему он не приходит? — спросил он у Уёна — Не знаю. Он говорит, что не хочет. — Ну конечно, всё же хорошо, ничего же не случилось, ему просто не хочется, — Есан присел на кровать, продолжая смотреть в окно. Он не заметил, что начал активно трясти ногой и сильно чесать руку. — Ёсан, с тобой всё в порядке? — спросил Уён, но ответа ему не требовалось, он и так видел, что с его другом что-то не так. — Да, — Ёсан немного подумал, — Принеси мне обезболивающего. — Ты же уже пил его сегодня. — Мне нужно ещё, — Ёсан не смотрел на Уёна. — Ёсан, — тот не обратил на Уёна внимания, — Ёсан! — Уён не выдержал и схватил его за руку, чтобы он наконец перестал чесаться. Тогда Ёсан всё же посмотрел на друга. — Что? — Тебе же уже не больно, так? — Нет, мне до сих пор больно, — Ёсан уверенно смотрел в глаза Уёна, но тот знал, что он врёт. — Не ври мне! Тебе уже пора бы перестать пить это лекарство. — Почему ты такой упёртый, — Ёсан вырвал руку из хватки Уёна, — Просто дай мне ещё. — Нет, я больше не дам тебе ни капли. — Ты издеваешься?! — Ёсан резко встал и оттолкнул Уёна, — Ты разоришься, если дашь мне ещё? Почему ты такой невыносимый? Тебе что, совсем меня не жаль? — Жаль… — Ложь! — Ёсан замахнутся и дал Уёну звонкую пощёчину. Уён отказывался видеть в человеке перед ним того Ёсана, которого знал раньше. В этих глазах, наполненных гневом не было ничего, что за годы вместе стало родным. Уён упал на пол, в глазах заблестели слёзы. — Почему ты плачешь как девчонка? — казалось, что Ёсан совсем не сожалел о своём поступке. — Потому что мне больно! — крикнул Уён, поднялся и направился к выходу. — Куда ты? — Уён ничего не ответил. Есан сел на кровать. Его охватила буря эмоций. Конечно ему казалось, что он прав, но где то в глубине сознания он готов был самостоятельно отрезать себе руку, ударившую Уёна. Он думал, что Уён больше не придёт, но дверь резко открылась. Уён быстрым шагом зашёл в дом, прикрывая лицо рукой, и, поставив корзину со всеми имеющимися лекарствами на стол, развернулся и хотел уйти, но Ёсан успел закрыть дверь прямо перед его носом. — Выпусти меня, я принёс то, что ты хотел, — сказал Уён, на смотря на Ёсана. — Покажи. — Что? — не дожидаясь, когда Уён поймёт его, Ёсан повернул его лицо на себя, той стороной, которая горела от недавнего удара. — Насмотрелся? Теперь отпусти, — Но вместо этого Ёсан крепко обнял друга. — Прости. Пожалуйста, прости меня. Я не знаю, что на меня нашло. Пожалуйста, больше не давай мне это лекарство. Я… я правда думал, что вот вот убью тебя, — Ёсан всхлипывал, а Уён, хоть и был до глубины души оскорблён, обнял его в ответ. — Хорошо. Не плачь, просто это лекарство на тебя плохо влияет. Я что-нибудь придумаю. -Уён, ты не невыносимый. Ты самый лучший друг. Спасибо тебе за всё, что ты делаешь. — Ну хватит. Я начинаю чувствовать себя слишком хорошо.       Последствия употребления лекарства ещё долго давали о себе знать. Уён решил не говорить Сонхва о последствиях сказавшихся на Ёсане. Ещё месяц Уёну приходилось помогать другу справиться с зависимостью, но эта помощь не была напрасной. Через месяц Ёсан вполне себе мог жить без лекарства, но также он стал совсем другим, и Уён не мог сказать точно, было ли это последствием зависимости или наоборот, лекарство помогало ему оставаться таким же активным как раньше. Ёсан мало разговаривал, и даже если ему было очень смешно, он ограничивался лишь улыбкой. Он стал тихим и спокойным, и это раздражало Уёна, но он не мог ничего с этим сделать. Ёсану пришлось многое пережить, и Уён просто хотел оставаться для него тем человеком, на которого тот мог положиться.