Больно падать с небес?

– Получилось! - девчонка повернулась, задрав голову, и бодро застряла передо мной ниткой с болтающийся на ней иглой. – Смотри, смотри, у меня получилось! – Умничка... – протянула я, всё ещё находясь в диссоциации, потрепав новоиспечённую швею по голове. – А что дальше? Что дальше? – Фриск была похожа на щеночка, что ждёт, когда ему, наконец, бросят косточку. Хорошо, что у неё нет хвоста, а то улетела бы на нём, как на пропеллере, пробила бы поток. Ну и барьер за одно. Чёрт, Звездень, почему у тебя нет хвоста! Всё было бы намного проще! – Ну, смотри... Вот с этих слов начался апокалипсис: Нитки путались, иглы кололись. Нервные клетки успели совершить самовыпил, воскреснуть и снова совершить самовыпил. А Фриск явно пыталась вскрыться. Потому что я не понимаю, с какой целью ещё можно так вогнать себе иглу в палец, чтобы упереться в мать её кость! – Ай! – заскулила горе-швия. – Фриск, ну еб твою мать! – Великий Тоби не хотел бы, чтобы я поддерживала такое. Но я поддержу. О, всё! Похоже, я окончательно испортила ребёнка. Я такого не планировала. Но ладно, и хуй с ним. Девке пятнадцать лет - самый возраст. Да и лучше со мной ебать мозги всем и каждому, чем делать то же самое, но с Безумным манекеном. Правильно? Правильно. О, эта тряпка ссаная тот ещё хуй. Что не слово, то мат, что не фраза, то "Пошёл нахуй пидор! Лижи пизду своей матери! ". Прошу заметить, блять, что данное сука выражение пиздец какое нелогичное. Какой пидор будет лизать пизду? Он пидор в конце концов, а не какое-то там хуйло. Короче, этот долбаёб занимает почётное второе место в хит-параде "Хуилы Подземелья" на пару сорняком и булыжником. – Признаю, подъеб хороший. Но знаешь, меня немного беспокоит то, что у тебя в руке ебучий металл! Нашей весёлой компании в лице меня и балбесены с отсутствием чувства самосохранения пришлось отломить крохотульку ириского-коричного пирога, чтобы эта тыква тупоголовая была здорова и счастлива. Через некоторое время под моим чутким руководством Фриск, наконец, подлатала одного из своих мучеников, а вторую свою мученицу-шубу, лишила половины рук и роста. Хотя плечи остались такими же широкими, и одёжка была явно не по фигуре маленькой щуплой девочке. – Ну вот, а теперь валим быстрее в катакомбы на поиски сокровищ, а то Ториэль откинется нахуй, если увидит, что ты сделала с её дорогущей шубой. – Справедливо. И мы помчались вон. Фриск бойко чеканила по полу, поднимая пыль, а я летела чуть впереди. Расступись, челядь! Главные сучки района идут на раскопки! Ладно, я в очередной раз была не права. Ноги у этой девочки довольно способные, да и дыхалка тоже не подкачала. Этой звезде марафон бежать можно с такими-то навыками. – А куда мы так бежим? – поинтересовалась девочка, в очередной раз забрасывая сумку обратно на плечо. Кожаное нечто, вопреки всему, все ещё соскальзывало с девичьего плеча. – Ну, для начала нам стоит посетить одну распродажу выпечки. Ты ведь не боишься пауков? – Паучков? Нет, не боюсь. У меня даже был домашний паук Грегори. Он жил у нас дома, и я таскала ему мух... А мать прихлопнула его тапком. Подожди, как могут быть связаны пауки и распродажа выпечки? – О, Звездень, у этих двух понятий связь куда крепче, чем ты думаешь. – Объясни мне! – с этими словами Фриск резко осталась, чуть не разбив свою любознательную головку о пол и надула щёчки. – Ой, да тут осталась немного. Сейчас сама всё увидишь. Шевелись давай! Спустя минут пять мы оказались на пороге одного из небольших закутков Руин Встретило нас огромное количество паутины, такое же огромное количество пауков, похожих больше на крошечные пушистые шарики с лапками и небольшая картонная табличка "Распродажа паучьей выпечки". На этой ярмарке паучьего раздолья присутствовало только две позиции: заветренный пончик и почти что выдохшийся сидр в небольшой стеклянной бутылочке, сплошь покрытой трещинками. – Вау! Вау! Вау! Пауки, торгующие пончиками! Что за чудеса! – Фриск взглянула на ценники и зарылась в своей сумке, но быстро вспомнив, что денег у неё и в помине не было, затухла в один миг. – У меня совсем нет денег... Лицо у девчонки было настолько печальным, что паучишки были готовы даром отдать ей всю свою продукцию. – Я вернусь и куплю в вас немного выпечки. Никуда не уходите, хорошо? Я мигом, правда! – этими словами несостоявшейся паучья протеже вышла вон со скоростью истребителя. – Воу! Куда ты так несёшься? Не переживай, никуда они не денутся! Эти членистоногие круглые сутки торгуют в надежде, что хоть когда-нибудь у них кто-то что-то купит! Конечно, они иногда берут перерыв, но только когда Ториэль становится огнедышащим слоном в их магазине. Так что некуда спешить. Мы вроде хотели раскопать мою могилу, так? Фриск резко остановилась. – Ничего я не собиралась раскапывать! Да и мы ведь никуда не торопимся, верно? Тем более, ты не сказала, где именно твоё тело, а предложила мне поискать. Вот я и ищу. Да-да, конечно. Все самое вкусное всегда на потом! Просто у кого-то башка дырявая настолько, что хочется прострелить её нахуй. И надейся на то, что хотя бы пуля в этой тупой башке останется. – Стоп, она и паучков обидеть успела! – Фриск раскраснелась так, будто ей лицо самым жгучим перцем намазали и в рот его засунули. О, ну конечно, мы даже не можем с первого раза вычленять информацию из сказанного! Бе-бе-бе! – Солнышко, в Руинах Ториэль обидела каждого монстра, каждый камешек и каждую веточку. И знаешь, если бы могли, они бы давно создали чат в WhatsApp на 140 личностей и наняли бы киллера. О да, они бы очень хотели этого. Они бы очень хотели её смерти. И я с ними солидарна. – Ну что ж, видит Тоби. Я пыталась заработать денег по-хорошему, но эта... эта дрянь слишком меня бесит. Фриск вернулась в дом Ториэль. Хозяйки все ещё не наблюдалось. Все оставалось не тронутым. Даже куски шубы все также лежали на полу. Звездень начала переворачивать все, до чего могли дотянуться ещё демонические ручонки. – Что ты делаешь? – спросила я, находясь в полнейшем афиге. Все это было так странно. Как в тот раз. Но теперь демоница решила разгуляться на всю катушку. – Произвожу кражу в особо крупном размере и умышленную порчу имущества. – безразлично произнесла девчонка, и хорошенько так нагнула стол. Белоснежная скатерть ретировалась со своего законного места прямиком в руки дебоширке, та начала с особым усердием рвать её на части. Треск ткани больно бил по ушам. – Вообще-то кража в особо крупном размере это свыше миллиона долларов, а здесь удастся собрать ну максимум десять косарей. М-м-м как же я люблю душнить. Неудивительно что в школе меня поносили даже учителя. – Хорошо провожу просто кражу и умышленную порчу имущества. – Не думала что ты такая беспризорница, но мне нравится, продолжай. – промурлыкала, взлетая к потолку чтобы получше рассмотреть весь этот сыр-бор – У меня небольшие проблемы с гневом. Когда злюсь всегда всё ломаю. Каждый раз получала за это от бабули с матерью Ага небольшие. Но знаешь мне больше всего пугает твоё безэмоциональное лицо. Может Сатана всё-таки вселился у тебя в тот раз? Вскоре абсолютно всё в доме перевернулось с ног на голову. Все комоды были выпотрошены на пол. Особенно не повезло бутыльку с надписью "Интимная смазка". Тот со своего маху полетел в стену, пластик треснул и содержимое растеклось по обоям. Как иронично... Аж плакать хочется – Оу, значит она ещё не высохла – усмехнулась я. – Знаешь... – Если ты сейчас будешь лить мне в уши своим треклятым сексом, клянусь полетишь также. – Понятненько. Так и запишем "асексуалка". – Это не так! – щёчки невинной девы покраснели, а кулачки сжались. – Тогда почему ты утверждаешь, что ты якобы мне нравишься? Знаешь, такое поведение в восьмидесяти процентов случаев говорить о том, что это я тебе нравлюсь. Но тогда почему, когда я говорю о сексе, тебя бросают в дрожь, а? Как по мне, ты бы стала флиртовать со мной в ответ и облизывать свои пальчики. Единственный логичный ответ, который я вижу в данной ситуации, то, что ты асексуальна. Фриск на мгновение застыла. – Я же просто пошутила! А ты так сразу, блин. И вообще, я напишу на тебя в суд за совращение малолетних! – Так я тоже шучу. Что ты так завелась сразу, а? Тут же в меня полетела энциклопедия "72 факта об улитках". Ну, что сказать? Я не знаю что сказать, хех.