«моя любовь на пятом этаже,
почти где луна...»
На Венти была обычная черная футболка с надписью «Юность». Ее подарил Люмьер на День рождения, и она чертовски удобная. Раньше Венти всюду ходил в этой футболке, а теперь просто спит. Обычно, он переодевается сразу же, как только встаёт с кровати, но в этот раз решил этого не делать. — Где Новый год провести собираешься? — внезапно поинтересовался Венти, слегка дёргая струны гитары, выдавая абсолютно случайную мелодию. Но она была умиротворенной и не вызывала желание вылить лаву себе в уши. — Если честно, я никогда не праздновал Новый год, — пожав плечами, ответил Сяо и получил подозрительный взгляд со стороны Венти. — В этом году тоже не собираюсь. Аккалми был на все сто процентов уверен в том, что в каждой семье празднуют Новый год. И теперь эти сто процентов сильно пошатнулись. — Тогда в этот раз будешь праздновать со мной, мне все равно не с кем, — горько усмехнувшись произнес Венти. Они так и провели весь день: разговаривая о всяких малозначительных глупостях, уроках и обсуждая нелюбимых учителей и предметов. Что ж, все прошло вполне себе спокойно и уютно, что радовало Аккалми и слегка навевало чувство беспричинной тревоги. Ему не хотелось, чтобы это все заканчивалось. Венти давно заметил, с каким восхищением Сяо смотрел на то, как юноша играл на гитаре. Аккалми думал, что ему просто нравится музыка. Так-то оно и есть, но Венти недавно выявил и другую причину. — Ты очень красиво играешь на гитаре, ты знал? — слабо улыбнувшись, произнес Сяо. Вау, он все же кое-как умеет улыбаться. Сяо тоже хотел научиться играть на данном музыкальном инструменте, думал обладатель двух косичек. — Благодаря тебе — знаю. Венти победно улыбнулся и пошел ставить гитару обратно рядом со шкафом. Как вдруг его голову посетила довольно интересная мысль. Хоть она и не казалась Аккалми самой лучшей, но озвучить ее Сяо всё-таки надо. — О, хочешь, я научу тебя играть на гитаре? — в голосе Венти отчётливо звучалась игривость. И, можно сказать, юноша ляпнул это, почти не думая. Сяо перевел удивленный взгляд на улыбающегося Венти, который осознает, что только что сказал. Дело в том, что Аккалми не учился учить кого-то на гитаре, его учили только играть на ней. Но он помнил, как он обучался! Это тоже хорошо. — Правда? Ну, я бы не отказался, — пожал плечами Алатус, слегка приподняв уголки губ. — Тогда… э-э-э… Сейчас можем начать? — смущённо произнес Венти, возвращаясь вместе с гитарой к Сяо. Обладатель янтарной радужки кивнул, поднимая взгляд то на Венти, то на музыкальный инструмент, который он несёт. Аккалми остановился перед парнем и слегка дрожащими руками протягивал ему гитару. Где-то в глубине души он понимал, что отдавать ее не хочет. Не то, чтобы Венти не доверял, ему просто непривычно просто давать то, что ему кажется сокровищем. — Не торопись, — мягко произнес Сяо. Он понимал, что сейчас ощущал Венти. Алатус сам не особо доверяет свою скрипку Ху Тао, даже несмотря на многолетнюю дружбу с ней. Венти отрицательно покачал головой, борясь с желанием отвернуться и уйти вместе с гитарой, оставить ее в безопасном от чужих рук места. Выдохнув, он положил гитару в руки Сяо. И почувствовал себя победителем — надо же, доверил кому-то гитару Люмьера. Алатус благодарно кивнул и провел взглядом по металлическим струнам, что блестели под светом, просачивавшегося из окна. Дальше Венти учил Сяо, сидя за спиной и выглядывая из-за его плеча. Сяо учился довольно быстро, и Аккалми не мог понять: завидует он ему, потому что ему требовалось больше времени для освоения или радуется, что из него получается великолепный учитель. Но он не упустил возможности посмеяться над небольшими неудачами Сяо. По-доброму, разумеется. — Так, думаю, звук будет лучше звучать, если, — Венти самостоятельно и бережно подвинул пальцы Сяо на правильные струны, — зажать вот эту струну, — продолжил юноша. Алатус благодарно кивнул и дальше следовал советам Венти. Ему казалось, что ему нравится то, что происходит. На следующий день учебы тоже не было. На улице светило яркое солнце, но оно не грело, а просто освещало землю. Вокруг было светло, снег и сосульки на крышах блистали под лучами. Хотелось выйти на улицу и надышаться холодным воздухом, но желание портил лютый мороз. 09:21. сяоша: не против, если я зайду к тебе в гости?09:22. вы: не против конечно! жду тебя :)
Венти сидел за столом и выполнял дистанционную работу, которую скинули в беседу класса. Как вдруг входная дверь хлопнула: кто-то прошел домой. Аккалми подумал, что Сяо снова пришел его навестить и с слегка радостной улыбкой пошел его встречать. Однако… Это был не Сяо. Взгляд зацепился за растрёпанные сальные волосы, потемневший взгляд, чуть ли не серая кожа и блестящее черное платье. Запах перегара, смешанный с запахом сигарет, выворачивал наизнанку. Венти при виде всего этого чуть не затошнило и он не сразу узнал в этой женщине свою маму. — Мам?.. Тебе бы… ну, поспать, — немного заикаясь, слабо произнес Венти, кусая нижнюю губу. Аккалми поспешил в свою комнату, потому что там воздух был намного чище и им можно было дышать. Он услышал громкое ворчание матери за дверью. И юноше казалось, что он снова спит и видит очередной кошмар. Только вот он никак не мог проснуться, как бы не щипал себя. Венти хотел, чтобы Сяо пришел как можно скорее. Аккалми выполнил некоторые дыхательные упражнения, чтобы успокоиться, и хотел было дальше выполнять письменную работу по обществознанию, но внезапно дверь в комнату открылась. Мать была уже переодетой в домашний халат и тапочки. Волосы были такими же растрепанными, только в этот раз они были подняты в пучок. В руке она держала бутылку с вином, и женщина довольно сильно напугала Венти. Младший Аккалми чувствовал себя загнанным в угол зайцем перед голодным волком. — Э, мам, зачем тебе бутылка? Тебе уже нельзя за алкоголь, ты и так пьяна, — Венти, немного опасаясь, потянулся к бутылке, но его остановила адская пощёчина, после которой щека вспыхнула огнем, как в доменной печи. Глаза Венти защипали, и это не из-за боли, а из-за того, что его ударила собственная мать, даже не имея при себе веской причины, чтобы это сделать. Юноша перевел на нее взор и заметил, как женщина смотрит на него, как на антихриста. — Ты же умер, что ты тут делаешь?! — истерично произнесла она, то сжимая, то разжимая горлышко бутылки. Глаза Венти округлились от шока, а брови возмущенно нахмурились. Он не понимал, что сейчас происходит. Может, он и вправду спит? — Что ты несешь? Я всегда был жив! — отвечает младший Аккалми, после чего поджимает губы. — Нет, Люмьер, ты должен был быть мертв! Куда ты дел моего Венти? «Люмьер»?! Венти, наконец, понял в чем дело. Она пьяна, перед глазами все плывёт. Возможно, вообще с ума сошла. Поэтому она приняла Венти за своего погибшего сына. — Мам, я же не Люм— Слуха Венти коснулись стуки в дверь — Сяо пришел. Младший Аккалми правда считает это все каким-то кошмаром. Он осторожно делает шаг вперёд, наблюдая за каждым движением женщины, что стояла напротив. Её рука дернулась, и внезапно острая боль прошлась по височной кости. Какая-то жидкость потекла вниз по лицу, попадая в глаза и вызывая мерзкое жжение, и Венти не может понять — вино это или его собственная кровь. Но это волновало его меньше всего. К глазам подступали слезы. Просто отвратительная боль отдавалась по всей голове, она явно отличалась от той, которую он чувствовал, когда разбил стекло в ванной. И обладатель косичек думал, что вот-вот потеряет сознание. Точнее, ему хотелось, чтобы он потерял сознание. Это очень больно. Ему кажется, или стало холодать? Венти сразу падает на пол. В мыслях начал образоваться туман, а перед глазами — темнота. И ему обидно, что все закончилось именно так. Последним, кто посетил его мысли — улыбающийся Сяо со скрипкой на фоне яркого звёздного неба. Эта мысль о нем успокаивала. Венти определенно понравилось наблюдать за Алатусом. Аккалми любил смотреть на звёзды в ту ясную ночь. Аккалми любил Сяо. И на первый взгляд ничего не изменилось, только теперь звезда, что была его судьбой, уже не горит. Венти больше не чувствовал холода и боли. На самом деле он никогда не хотел умирать. Сяо, услышав странный звук, быстро открыл дверь в квартиру. Вместо Венти его встретил металлический запах и вина. А ещё чей-то женский плач. Сердце застучало с огромной скоростью и казалось, будто оно сейчас же проломит рёбра. Плач, отчаянные всхлипы и невнятные слова слышались из комнаты Венти, и это только напрягало Сяо, серьезно. — Венти?.. — Алатус удивился неуверенности в своем голосе. Типа, он никогда не звучал неуверенно или слабо. По крайней мере до этого момента, парню действительно было не по себе. Обычно в фильмах главные герои медленно подходят к какой-то комнате, разжигая интерес зрителя. И если бы Сяо был главным героем какого-то фильма ужасов, он бы кинулся к комнате, как он сделал сейчас. Взору Сяо открылась картина, что была не из самых приятных. Алатус смотрел на то, как женщина держит почти остывшее тело сына и пытается его разбудить, она ревела и трясла Венти по плечу. По спокойному и неживому лицу младшего Аккалми стекала алая жидкость. Она также ниточкой капала с его волос. Футболка, пропитанная вином, неприятно липла к телу Венти. Надпись «юность» приобрела красноватый оттенок. Глаза были прикрыты, ресницы больше не подрагивали. Кровь смешалась с вином, и было совсем не понятно, что являлось вином, а что — кровью. Вокруг были разбросаны осколки бутылки. Тело младшего Аккалми слегка подрагивало из-за дрожащей руки женщины, что держала его под шеей. Сяо ничего не понимал. — Ой, — истерично произнесла мать, заметив Алатуса в дверном проёме. Она заикалась и неловко натягивала улыбку, делая вид, что все хорошо. — Венти сейчас не сможет погулять. Он спит, давай ты пойдешь домой? Я позову, когда он проснется… Да… — Венти… — голос Алатуса слегка дрогнул. Он звучал так, будто вот-вот заплачет. Венти не заслужил всего этого, как и Сяо. Алатусу казалось, что он никого никогда больше не полюбит. Годы Сяо в одиночестве проходили, как в тумане. Вот ему уже 24 года, он начал встречаться с Итэром из жалости и пустоты внутри. Просто, чтобы не чувствовать себя в одиночестве. Он не мог смириться со смертью Венти. Он не мог принять то, что до сих пор любил его. Венти неожиданно появился в его жизни. Венти неожиданно запал в душу Сяо. И так же неожиданно исчез, оставив за собой лишь запах вина и крови. Алатус вынырнул из мыслей, как только его уши ударил звук чего-то падающего. Парень нахмурился, резко кинул взгляд в сторону источника звука и увидел, как Итэр поднимает с пола гитару Венти, которая, похоже, выпала за шкафа. Обладатель мощной косички бросил на Сяо взгляд, полный недоумения. — Сяо, ты же вроде на скрипке играл, а не на гитаре, — нахмурился златовласый, возвращая музыкальный инструмент обратно в шкаф, что-то бормоча под носом. Алатус никому не рассказывал о том, что Аккалми раньше играл на гитаре, да и об этом никто не знал. Парни решили сохранить это в секрете, дабы избежать ненужных вопросов. Сяо кусает губы. В мыслях проносятся болезненные воспоминания, как Венти просит его дать ручку (которую, кстати, так и не вернул), как он попадает кулаком по лицу, спасает его от не самой лучшей судьбы. Как Венти не даёт пойти Алатусу домой во время пурги, как играет ему на гитаре. Сяо отчётливо помнит, как Венти прыснул перцовкой в глаза отцу Сяо, как он звонит именно ему, когда узнал, что Люмьер покинул этот мир. И, естественно, Сяо ясно помнил ту ночь, в которую Сяо сыграл на скрипке только для Аккалми, и впервые поцеловал его. Сяо никогда не целовал Итэра по своей инициативе. Сяо никогда не играл для Итэра на скрипке, как бы златовласый не просил. Сяо никогда не любил Итэра. — Сяо, о чем задумался? — поинтересовался обладатель золотистых волос, целуя парня в висок. И Алатусу становится противно. — Да так… неважно, — пожал плечами Сяо и отдалился от Итэра. Сяо кажется, что здесь больше ничего не будет. Потеряв Венти, он потерял часть себя. Хлопья снега умиротворенно падают с неба окурками с верхних этажей.«...моя любовь, конечно, спит уже
спокойного сна.»