—
Дорогой Томми, Я не обижаюсь, что ты затянул с ответом, наоборот, ожидание только разогревает интерес, а читать такие развёрнутые ответы ещё интереснее! В первую очередь, огромное тебе спасибо за такой подарок. То, что он сделан руками, делает его ещё ценнее. Однако боюсь, я не смогу носить его. Мой брат немедленно заметит у меня новую вещь, пропавшую мне в руки без его ведома. Да и я так посмотрел в зеркало, золото мне не к лицу. Я надеюсь, ты будешь не против, если я отдам это своему другу, так как ему это украшение будет не только подходить больше, но у меня так же большие магические планы на него. И всё же, если это прозвучит нагло, я хотел бы попросить тебя сделать серьгу. Это будет подарок для Ранбу. На самом деле, мне просто стыдно перед ним, что я, будучи принцем, никак не могу подарить ему что-то. Даже не дорогое, у меня у самого ничего нет, а порадовать его хочется. А про моего брата… Я, пожалуй, начну по порядку. В Сноучестере не происходило ничего нового. По стране то тут, то там появляются недовольные, но реформированная армия Дрима легко находит и искореняет все бунты, не позволяя разгореться революции. В последнее время не редко дело доходит до казней. Но дело в том, что… мне кажется, против Дрима что-то планируется прямо в стенах замка. Я не знаю кто, как давно и когда они планируют действовать, но мне страшно. Я боюсь, что-либо говорить брату, так как понимаю, что может произойти с заговорщиками, но так же, я боюсь его потерять. Я не знаю, что мне делать, поэтому просто надеюсь, что Дрим уже сам всё знает, а значит, на мне не будет вины ни за его смерть, ни за смерть заговорщиков. Хотя в идеале бы, чтобы никто не умер. Да, многим политика моего брата приходится не по душе, но ведь он старается на наше общее благо. Я не понимаю, почему народ так не любит его. Иногда, лучше чтобы ничего «интересного» у меня и вовсе не происходило. Но лучше будет закончить на чём-то более позитивном. Да, мы с Ранбу до сих пор продолжаем тайно встречаться. Скажу больше, наши хорошие друзья и знакомые активно помогают нам в этом. Врать не буду, он даже мне нравится. Только вот Дрим вряд ли даст благословение на брак между принцем и рабом, даже если я стану королём. Я уже представляю, сколько мне придётся переделывать и подделывать документов, чтобы Ранбу перестал числиться как раб. А ещё надо будет как-то избавиться от зачарованного обруча с его головы. Я уже неоднократно упоминал о том, что на него наложено проклятье несъёмности в сочетании с верностью. Но я никогда прежде не упоминал, что для подавления зачарования верности существует специальное зелье. И, к сожалению, злоупотреблять им нельзя, так как оно вызывает зависимость сравнимую с наркотической. При мне он ещё как-то старается держаться, но как Квакити рассказывал, когда меня рядом нет, он на дню от двух до трёх бутылок выпивает. Это тоже требуется исправить и чем скорее, тем лучше. На этом мои новости заканчиваются. Вдохновившись твоим подарком, я обязательно придумаю, что подарить тебе в ответ. Также я бы на твоём месте подождал месяца так два с ответом. Это из-за ситуации с моим братом. Переживаю, что обстановка очень скоро накалится, а паранойя Дрима — не шутка, он даже муху на территорию своего замка не впустит. До следующих писем. Береги себя, Твой Таббо.—
И с того момента прошёл почти месяц. Что именно подарить Томми, Таббо придумал почти сразу же. Пусть его последний поход в подвал и закончился пренеприятнейшей трагедией, Таббо до сих пор помнил, как в самый первый раз выделил копьё с алмазным наконечником. Красиво, дорого, вряд ли практично, но зато Дрим точно не заметит его пропажи. Ну и самое главное, Ранбу мог отправить его без особого взаимодействия с Таббо, а, следовательно, избежать проблем. А медальон, как Таббо и планировал, он подарил Квакити. Но не раньше, чем зачаровал его. Магия оказалась ещё более сложным занятием, чем зельеварение. А чтобы его занятие не вскрылось, из-за частой «пропажи» короны, большую часть времени Таббо потратил на то, чтобы переписать большую часть заклинаний, чтобы не требовались ни книги, ни корона. А с началом выбора подходящего заклинания, начались и новые проблемы. Чаще всего помимо идеального произношения и идеально выведенных рун, требовало что-либо ещё. Кровь, ногти, волосы и подобные другие материалы. И пока Таббо пытался разобраться, как во имя Прайма правильно наложить нужные ему чары, Квакити приходилось изворачиваться, чтобы незаметно добывать волосы Дрима (кто бы мог подумать, что найти окровавленный осколок проще, чем найти выпавший волос на щётке). Но в конечном итоге заклинание сработало. И когда Квакити вернулся к Таббо, чтобы поделиться магическим эффектом, он был вне себя от радости. — Таббо, это невероятно! — не сдерживая своих эмоций, воскликнул Квакити. Казалось, если бы у него были крылья чуть больше, он бы летал под потолком, как ошпаренный. — Оно сработало! Сработало! — А как? Что именно произошло? — нетерпеливо спросил Таббо. Он, конечно, знал, какое накладывал заклинание, но он не знал о конкретных эффектах. — Короче, слушай: завтра я должен был ехать с ним в соседний город на какую-то встречу аристократов, типа я красивая вещь короля, которая ещё и других по одному взмаху руки будет всех развлекать. Не то чтобы я сильно жаловался на эту поездку, то есть, это моя работа как-никак, я просто не люблю конкретно покидать замок и кривляться перед чужаками. Всё равно мне за это не доплачивают. Ну вот! Подхожу я к нему, значит, а он посмотрел на меня буквально минуту, а потом просто махнул рукой и сказал, что без меня справится. Он был абсолютно не заинтересован во мне! А когда мы пересекались просто в коридорах, он даже не смотрел на меня, хотя всегда требовал того, чтобы я, как и все, кланялся ему! Я больше ему не интересен! Совершенно!! — Кью! — так же радостно визгнул Таббо, налетев на шута и крепко обняв его. — Ты не представляешь, как я счастлив! За тебя, и что сработало, и то ты рад! Я невероятно счастлив! И кстати, — Таббо тут же отстранился и слегка наклонил голову. На губах появилась ехидная улыбка, а хвост задорно покачивался из стороны в сторону. — Ты сказал, что мой брат завтра уезжает? — Я только хотел тебе предложить! — подхватил Квакити, по-дружески похлопав его по плечу. – Дрима неделю не будет, все наши собираются праздновать. Ты приглашён. — О, слава Прайму, а то я уже заебался тут торчать! Итак, за мной зайдут? — Я забегу за тобой, — кивнул Квакити. — У нас будет весь день в распоряжении. Только я бы не стал так открыто по коридорам гулять. Дрим оставляет Панза за главного, а он ничего не станет утаивать. Понял? — Понял. Вот так примерно и выглядела жизнь Таббо в последний год. После того, как Квакити наконец-то рассказал основную причину, по которой он ненавидел Таббо, между ними пропала последняя преграда, и они теперь смело могли называть друг друга друзьями. А каждый раз, когда Дрим уезжал и точно отсутствовала угроза его возвращения, Таббо всегда выбирался из своей комнаты и проводил время с персоналом, а ещё больше времени с Ранбу. И хотел бы Таббо сказать, что такая жизнь его полностью устраивала. Он и общался с другими людьми, всегда был в курсе последних новостей, как в политике, так и у народа. Дрим пусть и не отказался от своих идей, стал гораздо чаще баловать Таббо разными подарками. Ему хотелось сказать, что ему всё нравилось. Хотелось, но он не мог. В конце концов, Таббо был юн по возрасту, но он не был идиотом. В первую очередь, отношение некоторых слуг к нему. Это было сложно описать, но определённое количество слуг вечно пыталось ему всячески угодить, всегда спрашивало, не было ли нужно ему чего. И вообще они дрожали над каждым его чихом. Это всё можно было списать на то, что он был принцем и всякое подобное, если бы не одно «но». Каждый раз, когда Квакити выводил его за пределы комнаты и вёл в свою «безопасную и проверенную компанию», каждый раз в ней были одни и те же люди, и все вели себя так, словно имели общий разум, который говорил им что делать. А так же они и держались в стороне от обычных слуг. Дальше было исчезновение Джорджа. В один момент, он просто исчез из замка, когда Таббо спрашивал кого-то о том, куда он делся, все отвечали очень уклончиво, мол, Дрим временно отправил его и несколько других представителей совета в другой город ради чего-то, или что Джорджа отправили с послами в другую страну ради чего-то другого. Квакити на этот вопрос просто жал плечами и говорил, что главное только то, что он был жив, а где, уже так, пустяк. Но тогда-то Таббо единственный раз и воспользовался зависимостью Ранбу от его зелий. Дождавшись, когда передозировка сделает своё дело, Таббо начал свой расспрос. А говорил Ранбу так, словно говорил не он, а кто-то другой. Скорее всего, он лишь слышал о причине, но не был её свидетелем. И причина ужаснула Таббо. Джордж пытался отравить Дрима прямо на одном из банкетов. Только вот его брат, как оказалось, знал о планах своего бывшего (откуда — не понятно), поэтому ничего у Джорджа не вышло. И хотя за подобную попытку убийства Дриму следовало казнить его, вместо этого он лишь временно сослал его куда-то, как можно дальше от столицы до тех пор, пока «главный инициатор» не будет пойман. В тот момент, Таббо действительно мог согласиться с логикой своего брата, так как единственный человек, на которого точил зуб Джордж был Панз, и вряд ли он стал бы стараться убить того, кого до сих пор любил, только если кто-то другой не пытался добраться до короля через его приближённого. И как вишенка на торте были некоторые оговорки в словах нового окружения Таббо и то, как каждый из них то и дело, что делал комплименты в его адрес, каким бы хорошим королём он мог стать. Таббо не сомневался в существовании заговора, и не сомневался что и Квакити, и Ранбу были в курсе происходящего. Кто-то, или в замке, или за его пределами, стремился убить Дрима и посадить на трон Таббо. И также принц не сомневался, что кто бы то ни был, он не хотел, чтобы Таббо знал подробности. Они боялись, что он всё мог рассказать Дриму. И Таббо на самом деле рассказал бы всё своему брату, не желая терять своего единственного родственника, брата и друга, но знание того, что раскрытие заговорщиков приведёт к ещё худшим последствиям для них всех, включая ещё двух не менее дорогих Таббо людей, он молчал. От того было ещё хуже. И это противное чувство вины, что он с одной стороны предавал своего брата, ничего ему не рассказывая, и с другой знание того, какие за собой влекло последствие его откровения, оно было невыносимым. С каждым днём, ему на шею словно привязывали новый камень, заставляя погружаться всё глубже и глубже, пока… — Добрый день, Таббо, — приветливо поздоровался Дрим, входя в комнату Таббо, пока принц разбирался в своих книгах, выбирая то, что ему больше было не интересно или они уже отслужили своё. Обычно подобную ревизию Таббо проводил у себя раз в полгода, и Дрим всегда приносил ему что-то новое и забирал старое. Но по идее до их «обмена» было больше двух недель. Незапланированный визит брата заставил Таббо напрячься, но виду он не подал. — Привет, Дрим, — улыбнулся ему в ответ Таббо, положив выбранные книги на стол. Затем подошёл к Дриму и осторожно обнял его. — Что же заставило тебя отвлечься от своих дел и прийти ко мне? По делу? — Нет, Таббо, не по делу, — Дрим покачал головой, после чего подвёл Таббо к столу и жестом пригласил сесть. Почти сразу после того, как он устроился, в комнату вошла служанка, оставив на столе чайничек, кружки и угощения. — Просто мне показалось, что мы довольно долго не проводили время вместе. За светской беседой и кружкой чая. Что думаешь? — Я всегда только за, — быстро кивнул Таббо, выпрямившись, заняв точно такую же позу, как и подобало на банкетах и других мероприятиях. Дрим занял место напротив, а служанка как можно скорее поклонилась и оставила их наедине. Затем он снял свою маску и посмотрел Таббо прямо в глаза, от чего принц нервно съёжился. Что-то ему подсказывало, что Дрим пришёл к нему не просто так. — Дрим… всё ведь в порядке? — не мог не спросить Таббо, не нарушая зрительного контакта с братом. — Ну, я бы так не сказал, — медленно протянул Дрим, неспешно наливая чай себе в кружку. — Дело в том, Таббо, что возможно, это последний раз когда нам удастся провести так время. Или увидится вообще. — Ч-что? — тихо прошептал Таббо, испуганно прижав уши к голове. Нет, нет, нет, он же не имел в виду… — Видишь ли, Таббо, дело в том, что этой ночью, кто-то попытается меня убить, — ко всему ужасу Таббо сказал Дрим. Получается, что его брат всё это время знал? Но почему он говорит это Таббо? Зачем? Он думает, что Таббо что-то знает? Он ничего не знал, он не знал, что убийство Дрима планировалось на сегодня. Дрим заметил испуг Таббо, потому немедленно прищурился и наклонился вперёд. — Ты ведь знаешь, о чём я говорю? — Дрим понизил свой голос. — Я… нет! — испуганно воскликнул Таббо. Ему хотелось подскочить на месте и забиться в какой-нибудь тёмный угол, но он не мог пошевелиться. Всё его тело сковал необъяснимый страх, который не позволял ему даже отвести взгляд в сторону. Он врал своему брату прямо в лицо, это было неправильно, он знал о заговоре. По крайней мере догадывался, но всё же. Чёрт возьми, почему он решил молчать? — Ты меня за идиота не держи, — негромко произнёс Дрим. Сейчас его глаза скорее напоминали две узкие щёлочки. Однако его голос был абсолютно спокойным. Он не дрожал от гнева, или Дрим не пытался как-либо кричать на Таббо. Но это спокойствие лишь ещё сильнее пугало младшего брата. — Ну, разумеется, ты знал Таббо. В конце концов, заговорщики желают того, чтобы воцарился ты. Таббо еле слышно вздохнул, и резко дёрнулся, когда Дрим протянул к нему руку, осторожно обхватив его щёку и медленно начал поглаживать его большом пальцем. Шёлковая ткань была неприятной, но даже это не могло заставить Таббо отшатнутся. — Ох, милый мой, что же они наговорили тебе про меня? — негромко спросил Дрим, слегка расслабившись. Теперь же он выглядел и звучал расстроенно. — Как же так вышло, что ты не захотел предупреждать меня, Таббо? — Дрим, я… я… — пролепетал Таббо, понимая, что он из-за страха совершенно забыл о том, что он должен был дышать. Он боялся пошевелится, боялся вздохнуть. Он не понимал, почему Дрим не злился, ведь если бы Дрим не знал о том, что его хотят убить… Таббо своим бездействием едва не погубил своего брата, за такое Дрим должен был быть в бешенстве. — Прошу, прости меня… я… я испугался. Я… — Таббо, послушай, — монотонно произнёс Дрим. — Я не виню тебя. Заговорщики лишь хотели сместить того правителя, который их не устраивал. Я не следовал чужим указам, и они посчитали, что будет правильнее усадить на трон кого-то более уязвимого. Для них, Таббо, ты стал бы не более чем марионеткой. А если бы и ты начал думать сам, потом сместили бы и тебя. Мы, пусть и носим королевский титул, в глазах высших сословий мы лишь способ наживы. Они хотят, чтобы мы делали то, что нужно им, якобы говоря от лица народа. Ты меня понимаешь? Таббо с трудом заставил себя кивнуть. Пусть ему никто напрямую не говорил о планах, Таббо всё равно попался на их уловку? Он боялся рассказать Дриму, потому что покрывал их? Каким же идиотом он был, ну, разумеется, он должен был предупредить своего брата. Его пытались убедить в том, что Дрим сошёл с ума, но Таббо был рядом с самого начала. Ничего бы не произошло, если бы на Дрима не упала целая страна. К правлению усердно готовили только младшего принца, старшего так, для галочки. Дрим не сходил с ума, он просто не знал, что ему делать, поэтому и не прислушивался к другим. И только за это его хотят убить? Но ведь Таббо сам был не готов! Что если он сам сойдёт с ума, а после они решат убить и его? — П-прости меня… — прошептал Таббо, наконец, нарушив зрительный контакт. Ему было стыдно за своё бездействие. Он не мог смотреть на своего брата, которого едва не убил. Он уже представил себе последствия… Они были бы ужасными. — Ох, тише, — проворковал Дрим, смахнув большим пальцем слёзы с его щеки. Ой. Таббо и не понял, как начал плакать. — Я обещаю, что всё обойдётся. У меня есть телохранитель, я готов ко всему, что должно произойти сегодня. Ты мне веришь? — Таббо снова кивнул, после чего положил свою руку на ладонь Дрима, которая обнимала его щёку. — Хорошо, Таббо, хорошо. И всё же, есть ли у тебя что-то, что ты забыл мне сказать? Таббо забыл что-то сказать? Наверное, Дрим спрашивал его о тех, кто знал о заговоре. Ох, должно быть ему стоило… Нет. Не стоило. Таббо вытер глаза от слёз, и тупо уставился на свои руки. Пусть он и понимал, насколько сильно провинился, он всё равно не мог сказать больше. Он не мог искупить свою вину, провинившись перед другими… это было неправильно. И как бы сильно Таббо не провинился, как бы сильно он не хотел искупить свою вину перед братом, он не мог просто взять и сдать не менее дорогих ему людей. — Я н-не знаю, кто находится среди заговорщиков, — прошептал Таббо, молясь, чтобы Дрим поверил ему. — К-каждый раз ко мне… ко мне приходили разные люди. Я никогда не видел их лиц. Прости, Дрим. — Ничего страшного, — быстро ответил Дрим, но Таббо отчётливо услышал в его голосе раздражение, смешанное с разочарованием. — Самое главное, что ты признал свою вину, братец. Думаю, тебе будет лучше пересидеть эту ночь как можно тише. А то мало ли что может произойти. Не убьют они меня, так решат отыграться на тебе. Таббо быстро кивнул, и осмелился в последний раз взглянуть на Дрима. И принц похолодел. Дрим уже встал из-за стола, и направился к выходу из комнаты Таббо. Но Таббо был готов поклясться, что точно видел вторую тень, следовавшую за братом. Его рука нервно дёрнулась к малахиту, который он носил на шее — это был давний подарок Дрима, буквально спустя месяц после начала его правления, с тех пор Таббо его не снимал, но и не вспоминал о нём — обычно он был прохладным, но сейчас он был тёплым. И что-то подсказывало Таббо, что всё это время он не просто носил подвеску, а оберег. Таббо читал о разных оберегах в одной из книг Дрима, об их создании. Обычно они становились тёплыми, когда были активны. И если раньше Таббо ещё мог сомневаться, списывать на то, что ему показалось или что-то ещё, то теперь он не сомневался, что за Дримом кто-то был. И если Таббо ещё мог задаться вопросом, как и через кого Дрим узнал о заговоре, то теперь у него было очень хорошее предположение. Только оставшись наедине и полностью успокоившись, Таббо достал все свои записи, то, что он переписал из книг заклинаний и начал просматривать их. Кажется, у него должно быть что-то, что ответит на вопросы, оставленные без ответов. И на один особый вопрос, который мучал его уже несколько лет.—
Сапнап бросил взгляд на кинжал, слабо сверкающий в темноте. Он стоял в назначено месте встречи и ждал Квакити. В его груди бурлило негодование и сильное желание покончить с затянувшейся проблемой. С того момента, когда самовольная попытка Джорджа с треском провалилась из-за вечной паранойи короля, стало ясно, что отравить его не выйдет. И после пары месяцев ожиданий, Сапнап больше не желал ждать. Конечно, Квакити всё ещё говорил, что Таббо нужно чуть больше времени, но его план и без того затянулся на целый год. У Сапнапа же план был в разы проще и быстрее: он и Квакити ночью проберутся к Дриму в спальню, и затем он быстро оборвёт жизнь того, кого когда-то называл лучшим другом. Пусть многие и желали Дриму долгой и мучительной смерти, в любом другом случае у него всегда был шанс спастись. Но сейчас больше не оставалось времени на подобное. Нужно было действовать прямо здесь и сейчас, или потерять последнюю надежду. А в своём успехе Сапнап был более чем уверен. Полную тишину прервало негромкое эхо шагов. Сапнап обернулся в сторону источника, а там совсем скоро из-за поворота вышел Квакити, держа перед собой небольшую свечу. Без источника света ему приходилось тяжело по ночам, поэтому, ничего не говоря, они просто взялись за руки и Сапнап повёл его в нужном направлении. По данной ему информации, Дрим спал не один, а вместе с Панзом. Но вряд ли Панз успеет что-либо предпринять, чтобы спасти Дрима. И даже если, чем Сапнап вообще не удивится, Дрим спал с собственным кинжалом под подушкой, всё равно перерезанные артерии гарантируют мгновенную смерть. Никто из них не мог ожидать нападения, а всё обязано пройти тихо и быстро. Наконец-то остановившись у нужной им двери, Сапнап взял свечу и поднёс к замочной скважине, пока Квакити принялся возиться с механизмом замка. Немедленно как он закончил своё дело, он поправил свой тёмный плащ и задул свечу, в после кинул её в сторону. Сапнап же уже достал кинжал, нетерпеливо крутя его в пальцах. Теперь же оба боялись даже вдохнуть, осторожно проходя в залитые лунным светом королевские покои, медленно ступая по мягкому ковру. Квакити остался у дверей, для подстраховки. Возможно, это было не самым мудрым решением, но ночь сегодня была ясной, а чужое движение различить он сможет. Сапнап же приблизился к кровати, сжав кинжал ещё сильнее. Всего на одно мгновение его посетило в странное чувство тревоги и жалости. И возможно, если бы они не зашли так далеко, Сапнап бы не смог заставить себя занести кинжал. Полудемон резким движением сорвал одеяло, ещё быстрее занёс оружие, но… Но осёкся. На кровати лежали только подушки. Она была пуста. — Сап, СЗАДИ! — раздался панический крик Квакити, который оборвал я резким возгласом, словно кто-то сбил его с ног. Сапнап только и успел что обернулся, и увидеть сверкнувшие в лунном свете ярко-изумрудный глаза. Он едва успел отступить сторону, спасаясь от острого лезвия меча, которое едва не снесло ему голову. Но его испуг немедленно сменился негодованием, страхом и непониманием. Дрим знал? Сапнап перехватил кинжал в руке и метнулся в сторону Дрима. Теперь было понятно, что эту ночь переживёт только один из них, ведь если Дрим не убьёт его сейчас, тогда казнит позже. Король взмахнул мечом, без всяких усилий отведя кинжал в сторону, но Сапнап уже замахнулся кулаком, со всем силы ударив Дрима в челюсть. Болезненно шипя, Дрим отшатнулся в сторону, прикрывая рукой ушибленное место. Сапнап же продолжил своё нападение, намереваясь полоснуть Дрима по горлу. В последний момент Дриму всё же удалось увернуться, однако Сапнап почувствовал, как кинжал попал по коже. Дрим пронзительно закричал, зажимая глубокую рану у себя на щеке. Он яростно свернул своими пронзительными глазами, и развернулся, со всей силы ударил Сапнапа копытом в колено. Воин едва удержался на ногах, но это не помогло ему. Неожиданный удар пришёлся ему прямо между лопаток, толкнув Сапнапа прямо Дриму в руки. Король вцепился в его волосы, со всей силой швырнув его на пол. После Дрим упёрся коленом прямо в ушибленное место, надавив всем весом своего тела. Он снова схватил его за волосы, не позволяя подняться голову, а Панз вырвал из рук кинжал. — Тащи верёвку, — приказал ему Дрим, напрягшись сильнее, когда Сапнап предпринял попытку выбраться из-под его колена. Он почувствовал, как Дрим немного наклонился к нему и отчётливо прошипел: — У тебя и без того большие проблемы, советую тебе просто сдаться и перестать ёрзать, если не хочешь, чтобы последствия были ещё хуже. Сапнап болезненно зашипел, когда Дрим ещё сильнее сжал его волосы. Краем глаза он заметил, как на пол воле него начала капать кровь, сразу же впитываясь в белоснежный ковёр. Панз же в это время зажёг в комнате несколько свечей, а после подал Дриму верёвку, как тот и приказал. После того, как Дрим туго связал руки Сапнапа, он поднялся с него и первым же делом схватил ткань, зажав ей свою рану. Вся левая сторона его белой ночнушки была насквозь пропитана кровью, и ладони, которыми он заживал рану в первый раз, так же были измазаны в крови. Вот если бы только удар пришёлся чуть ниже, на шею… — Я поверить не могу, — злобно прошипел Дрим, косясь на Сапнапа. Панз в это время рывком заставил его подняться, а после оттащил его к стене, ставя на колени рядом с Квакити, который уже стоял там же тоже со связанными запястьями. На его лице не было ничего, кроме ледяного ужаса. Чёрт возьми, и зачем Сапнап только вытянул его в это? Дрим же подошёл ближе, направив на них лезвие своего меча. — Я знал, что меня захотят убить, но я даже подумать не мог, что ты… Сапнап, как ты мог? — Потому что с нас хватит! — сплюнул Сапнап, бросив ненавистный взгляд в сторону Дрима. — Ты слишком много себе позволяешь! А единственный к кому прислушиваться — Панз! К остальным же ты относишься как к мусору и… — Ты мог просто поговорить со мной! — воскликнул Дрим, и Сапнап готов был поклясться, что его голос надломился. — А ты не давал мне такой возможности! — перекрикивая Дрима, закричал Сапнап. — Я хотел поговорить с тобой! Но ты не хотел слушать! То требовал аудиенции, то в очередной раз ссылал меня на другой конец королевства! — И поэтому, ты решил убить меня?! Я думал, что мы друзья… — Сюрприз, Дрим, у тебя больше нет друзей! Многие поддерживают Таббо, но не тебя. Тебе долго не… — Многие? — внезапно переспросил Дрим, прищурившись. — Значит, помимо тебя были и другие? Значит… это ты подговорил Джорджа продлить мне яд? Но я думал, что он просто перепутал, что он хотел отравить Панза… — Идиот действовал сам. Он никому ничего не сказал. И нет, Дрим, он не перепутал. Он хотел отравить тебя. — Тогда кто ещё в этом проклятом замке хочет убить меня?! — А это имеет какое-то значение теперь? — невесело усмехнулся Сапнап. Он вообще был на грани истерики. Он сильнее напряг плечи и заставил себя взглянуть королю в глаза. — Я был их лидером, а ты казнишь меня в любом случае. Они вряд ли что-то предпримут после моей смерти. — Так вот оно что… — медленно протянул Дрим, переведя взгляд на Квакити. Однако спустя мгновение он отвернулся от него, обратив своё внимание к Панзу. После тихого приказа, светловолосый кивнул и вышел из комнаты. Дрим в это время схватил новую ткань, ибо предыдущая уже насквозь пропиталась кровью и снова обратился к Сапнапу. — Думаю, у меня есть хорошая идея, кто ещё учувствовал в вашем тупом заговоре. Сапнап замер, тут же переглянувшись с Квакити. И Сапнап оказался не прав, когда считал, что он был в ужасе моментом ранее. Этот страх в его глазах он никогда не забудет. Он же с самого начала понимал, как сильно рисковал, но Джорджу удалось убедить его в том, что в одиночку им не справится. Но зачем Сапнап только посетил в свои планы Квакити и… Панз вернулся очень быстро, грубо затащив за собой Карла. Он просто выглядел растерянным. — О, нет… — еле слышно прошептал Квакити, после чего попытался дёрнуться вперёд, но Панз уже стоял рядом направляя в их сторону меч, не позволяя встать на ноги. — Карл никак к этому не причастен! Дрим не обратил никакого внимания на возглас Квакити, словно того вовсе не было в комнате. Карл же быстро посмотрел сначала на своих женихов, затем на окровавленную тряпку в руках короля и побледнел. Даже дурак понял бы что здесь произошло. Он испуганно закрыл рот руками, после чего сам опустился на колени, виновато глядя на короля. — Карл никак не помогал нам! — взмолился Сапнап. Он молился всем богам лишь бы ему удалось выгородить Карла. По сути, это даже не была ложь — Карл всегда только слушал их планы, иногда помогал с добычей информации, но никогда не принимал участие в действиях и попытках убийства. — Он ничего не знал! — Даже если это правда, твоего наказания, Сапнап, никто не отменял! — огрызнулся Дрим, громко топнув копытом. Он швырнул свой меч в сторону и схватил кинжал. — Если ты считаешь, что я просто убью тебя, то ты очень сильно ошибаешься! — Дрим, стой!! — закричал Сапнап, кое-как вскочив на ноги, но Панз схватил его за локоть, не позволяя подобраться ближе к королю. Вырваться из его хватки Сапнапу не удалось. — Карл не виновен! — Но я полностью уверен, что твой жених только слышал о твоих планах по моему убийству! — прошипел Дрим, вцепившись Кару в волосы так сильно, и тот невольно закричал. — Слышал и молчал! Так зачем ему вообще что-либо слышать!? Дрим молниеносно перехватил кинжал и прежде чем кто-либо успел что-либо предпринять, острое лезвие проникло прямо в ухо Карла. Он издал нечеловеческий крик, но Дрим даже не позволил ему в полной мере осознать происходящее, как вытащил окровавленный кинжал и воткнул его во второе ухо. — Нет!! — взвыл полудемон, предприняв последнюю жалкую попытку вырваться, но всё было конечно. Дрим брезгливо выпустил из рук волосы Карла, словно тот даже человеком не был. Продолжая неистово кричать, Карл безвольно упал на пол, свернувшись в позе эмбриона, и изо всех сил зажимая кровоточащие уши. Ноги Сапнапа подкосились и если бы не руки Панза, он бы также упал. У себя за спиной он мог различить хриплые прерывистые всхлипы Квакити. Но сам Сапнап потерял абсолютно все ощущения. Он не мог ни о чём думать, не мог отвести взгляд от Карла. Ведь это была его вина, он был виноват в том, что произошло с Карлом, и что может произойти с Квакити. он даже не мог заставить себя плакать, насколько он был в шоке. То, насколько ему было страшно. — Панз! — Сапнап резко вздрогнул, когда Дрим оскалился, обращаясь к Панзу. Как оказалось, он был не в меньшем шоке от увиденного, чем Сапнап. Даже если не хуже, ведь он не среагировал даже на такой возглас своего короля. — Да что на тебя нашло, Панз! Не получив желанной реакции, зарычав подобно животному, Дрим швырнул кинжал с такой силой, что тот возился в одну из его тумб. Затем он подскочил к своему шкафу и вытащил оттуда яркий изумруд, после чего обернулся и посмотрел Сапнапу прямо в глаза. — Должен признать, во всей этой ситуации есть моя вина. Я слишком долго позволял собаке гулять на свободе, хотя прекрасно знал, что ей место на цепи! — он сильнее сжал изумруд в руке, после чего громко и чётко отдал свой приказ: — Панз, отведи эту псину в подземелья, убедись что его никто не найдёт и он не сможет сбежать! Сапнап сдавленно выдохнул, не ожидав с какой силой его дёрнул Панз. Тот, кто мгновение назад прибывал в сильнейшем шоке, теперь с не человеческой силой заставлял идти вперёд. Сапнап успел только бросить мимолётный взгляд на заплаканного Квакити и всё ещё кричащего Карла, и у него упало сердце. Он не хотел и не мог оставить их сейчас. Карлу незамедлительно требовалась медицинская помощь, и Квакити оставался совершенно один. Будто его на серебряном блюде пожали на растерзание Дриму. А если Сапнап не увидит того, что с ним стало, возможно ситуация будет в разы хуже чем с Карлом. Что если Дрим убьёт его? Но ни звука не вырвалось из горла Сапнапа. Он больше не мог им помочь или остановить то, что произойдёт дальше. И, похоже, что Дрим принципиально не желал убивать его. Или ему хотелось вдоволь поиздеваться над Сапнапом, прежде чем его позорно казнят как предателя. Раньше у него был аргумент, который мог сохранить ему жизнь, именно то, что он выступал в качестве причины союза Сноучестера и Бедлендс из-за его происхождения. Но теперь, без высокопоставленного отца, на родине он, по сути, был никем. И был он далеко не единственным представителем Бедлендс, и даже после его смерти у них останется Сэм. Главное, чтобы и его причастность не раскрылась. Сапнап предпринял ещё несколько попыток освободиться, но казалось, Панз даже не заметил их. Полудемону осталось только принять поражение и следовать за командиром. Сапнап не заметил, как они дошли до коридора, ведущего в дворцовые подземелья. На секунду в голове промелькнула мысль позвать на помощь Сэма, ведь большую часть времени он проводит здесь, но… Но он не стал бы подвергать Сэма опасности. Чтобы не нашло на Панза — хотя была у Сапнапа одна идея, что могло произойти с его бывшим другом, и он молился, чтобы его предположение было ошибочным — сейчас он был не в себе. И сейчас была глубокая ночь, а из-за отсутствия как таковых заключённых, то есть, несколько провинившихся слуг и солдат не были такой серьёзной угрозой, даже стражи, которые должны были дежурить ночью, скорее всего, просто спали где-то. Затем Панз потащил его вниз по лестнице, всё ниже и ниже, пока они не добрались до самого нижнего уровня. И если Сапнап правильно помнил… На самом нижнем уровне точно находилась пыточная камера. Страх в очередной раз овладел им, и из последних сил Сапнап упёрся ногами в каменный пол, не желая идти дальше. Ладно, он уже смирился с тем, что по итогу Дрим его убьёт, но ему совсем уж не хотелось умирать в мучениях. Панз бросил на него гневный взгляд, и со всей силы потащил его вперёд, что Сапнап едва удержаться на ногах. С горем пополам, но Панзу всё-таки удалось довести Сапнапа до одиночной камеры. К счастью, орудий пыток там не оказалось. Зато от стен тянулось огромное количество цепей. Выходит, Панз воспринял свой приказ чересчур буквально. Командир втолкнул Сапнапа внутрь и заставил опуститься на каменный пол, после чего снял с него сапоги, а вместо них заковал его лодыжки в ледяные кандалы. Верёвку вокруг его запястий перерезал только после того, как на них оказались всё те же металлические браслеты. Вишенкой на торте стал ошейник. Панз закончил, затем потёр виски и бросил на Сапнапа слегка непонимающий взгляд. По крайней мере, он больше не выглядел, как невменяемый, но Сапнап не принял это за оправдание, показательно отвернувшись от него. Панз же даже не попытался как-то объясниться, просто вышел, заперев за собой решётку. К удивлению Сапнапа, он не ушёл сию же секунду, когда приказ был исполнен. Он продолжил стоять на месте, сохраняя молчание. Как стало понятно немного позже, он дождался Дрима. Король уже перебинтовал свою щёку, а в руках он держал фонарь. Выглядел он очень подавленно, но будто Сапнапу было до этого дела. Он поморщился от яркого света фонаря и отполз чуть дальше к стене, и прищурил глаза. Дрим же повесил фонарь под потолок и после небольшой пазы неловко сказал: — Я зачаровал, чтобы свеча в нём горела вечно и не тухла. Так, ты хотя бы не в темноте будешь сидеть и… — Заткнись ты уже, — оборвал его Сапнап, и Дрим вздрогнул. Они встретились взглядами, и какое-то время ещё хранили молчание, пока Сапнап не сорвался первым. — Чего ты вообще добиваешься? — Сапнап, — тихо произнёс Дрим, подойдя вплотную к решётке. И оттого, как именно он произнёс его имя, Сапнапа едва не вырвало. Это к кому он пытался подлизаться? Он серьёзно? — Я до сих пор не понимаю, почему ты, из всех… Сапнап, поверь мне, я очень хочу, чтобы всё встало на круги своя, но для этого нужно время. Я, правда, хочу, и верю, что мы ещё может быть друзьями и… — Ты сейчас серьёзно?! — Сапнап зашёлся в истеричном хохоте, хотя скорее он просто пытался таким способом скрыть всю кипевшую в нём злость. Успокоившись, он нашёл в себе силы подняться на ноги и выйти вперёд настолько, насколько позволяли цепи. — Дрим, послушай меня внимательно, раз уж говоришь, что я мог просто взять и поговорить с тобой. Ты серьёзно думаешь, что мы с тобой когда-нибудь сможем снова стать друзьями? После того, как ты относился ко мне последние несколько лет? После того что ты сделал с Карлом у меня на глазах? После того, как оставил в неведенье о судьбе Квакити? Дрим, ты просто больной на всю голову ублюдок. И если ты считаешь, что я жалею о своём решении убить тебя, то ты ошибаешься. Я не жалею о своё решение и до сих пор желаю тебе сдохнуть! Лицо Дрима осталось непроницаемым, но Сапнап увидел, как его бывший друг взглянул и отшатнулся на шаг назад. Он совсем медленно повернул голову в сторону и закусил губу. — Ты останешься здесь до тех пор, пока я не буду уверен в том, что могу доверять тебе вновь, — тихо произнёс Дрим, в его голосе словно была слышна обида и даже слёзы. Затем Дрим поспешил удалиться, а следом за ним ушёл и Панз, оставив Сапнапа с единственным фонарём и в полном одиночестве.—
Разве слова Дрима не должны были успокоить Таббо? Должны были и успокоили. Таббо знал, что зная о том, что Дрима хотели убить этой ночью, его брат должно быть, точно продумал план своих действий и всё обойдётся. Для Дрима, всё обойдётся. Тем, кто пытался убить его брата, повезёт, если Дрим убьёт их в эту же ночь. А если они выживут… о последствиях было страшно думать. Но ведь Таббо не был ни на стороне убийц, ни своего брата. И если он не участвовал в этом кошмаре, значит и не был виноват ни в чём. Будто этот факт помогал ему не волноваться. Когда Дрим уходил от него этим вечером, Таббо помнил, что всё было… не так, как обычно. И если раньше он думал, что ему всё это только казалось, сейчас же, сомнений почти не осталось. По крайней мере, их осталось только подтвердить. И на это Таббо потратил почти всю ночь, несколько треснутых зеркал, но всё же ему удалось. Точнее, он пока ещё не тестировал новое заклинание, но судя до приятному фиолетовому блеску, исходившему от небольшого зеркала на ручке оно работало. И всё, что ему оставалось, это задать правильный вопрос, чтобы получить желанный ответ. Но Таббо не успел даже взять зеркало в руки, как отчётливо услышал медленные шаги, постепенно становящиеся громче. Затем, кто-то начал возится с замком, и мгновение спустя к нему вошёл Квакити. — Большой Кью! — тихо удивился Таббо, подходя чуть ближе к шуту. — А ты чего… Почему так поздно пришёл? Случилось что-то? И задав свой же вопрос, Таббо немедленно осёкся. Квакити. Сегодня ночью. Вот чёрт. — Кью? Что происходит? — теперь уже испуганно переспросил Таббо. Шут в это время поставил свечу на стол, и, избегая взгляда Таббо, уставился на свой жезл. Принц попятился назад, тогда Квакити и заговорил. — Таббо, скажи, ты сам-то знаешь, что это за ночь? Точнее, чем должна была стать эта ночь, — до жути спокойным голосом поинтересоваться Квакити, что напугало Таббо ещё больше. Однако принц кивнул, и глаза Квакити тут же сузились. — Ах, так вот оно что. Что ж, тогда это будет даже проще, чем я ожидал. Шут быстрым движением повернул свою уточку на жезле, и немедленно отбросил его в сторону. Металлический стержень с громким звоном упал на пол, но в руках Квакити осталось поблёскивающее в тёплом свете лезвие. — К-Квакити… — Таббо начал медленно отходить назад, подняв руки перед собой. — Что ты… — Я думаю, ваше высочество, вам, как никому другому известно, что королевская семья сделала со мной. Каждый член этой паршивой семейки. Если бы королева не подобрала меня, я бы никогда здесь не оказался. Про короля вспоминать страшно. А Дрим… мало того, что он потерял последние остатки рассудка, так он ещё и заставил меня смотреть на то, как из-за нашей неудачи в его убийстве, страдает близкий нам, невиновный человек?! А теперь, ещё, как оказалось, ты был тем, кто рассказал своему брату о заговоре?! Возможно, мне стоило бы тебя поблагодарить за твой амулет, спасший меня от казни, но вот только он уже не поможет ни Карлу, ни Сапнапу! И если Дрим имеет право издеваться над близкими мне людьми, то почему я не могу навредить кому-то, кто так же дорог Дриму?! — Что… Квакити, нет! Ты всё не так понял, прошу, выслушай меня… — начал панически тараторить Таббо, едва успев отскочить в сторону. Острое лезвие пронеслось в опасной близости от его глаза. Принцу не очень хотелось, чтобы ему выкололи глаза, или сделали ещё чего похуже за то, чего он не делал. И вот когда ему действительно пригодилось лишнее время, которое он тратил для поддержания себя в форме — воспользовавшись мгновением замешательства, Таббо резко лягнул Квакити в ногу, повалив того на пол, а сам он метнулся в противоположный конец комнаты, готовый продолжить убегать в любой момент. — Я ничего не говорил Дриму! Когда он пришёл ко мне, он уже знал обо всём! — Пиздишь, как дышишь! — вскипел Квакити, поднимаясь на ноги. Он сжал кинжал в руке, и бросил на Таббо яростный, но отчаянный взгляд. — Никто другой в здравом уме не стал бы рассказывать Дриму о заговоре! А кроме тебя никто не мог знать! — Я не знаю, откуда Дрим узнал о заговоре! — стоял на своём Таббо. — Н-но у меня есть предположение! Квакити, просто дай мне буквально минутку, я всё объясню… — Ничего не хочу слушать! — заорал Квакити, бросившись вперёд, замахиваясь кинжалом. Таббо перескочил на диван, и перепрыгнул через Квакити. Шут же, считал иначе. Он ухватил принца за ноги и со всей силой швырнул на пол. Таббо сдавленно вскрикнул, но сил хватило только на протяжный стон. Квакити навалился на него сверху, прижав лезвие к горлу и полностью обездвижив. — Только вякни, и я тебе вскрою сонную артерию, — Квакити угрожающе навис над Таббо, слегка давя на кинжал, давая ясно понять, что он был настроен более чем серьёзно. — Так и быть, разрешу тебя выбрать: глаза выколоть или отрезать язык? — Квакити… — прохрипел Таббо, даже не пытаясь вывернуться. Он понимал, что одно неверное движение, и он сам случайно перережет себе горло. — Я… знаю, ты злишься… тебе обидно, больно… — Слишком много болтаешь, — зарычал Квакити, переместив кинжал к губам Таббо. — Я не буду… пытаться тебя остановить, — прошептал Таббо, уже игнорируя угрозы Квакити, смерившись с неизбежным. — Просто… просто дай хотя бы мне… узнать правду… — И как ты собираешься это сделать? — шут издевательски наклонил голову. — Пойдёшь к своему братцу, и заодно нажалуешься на меня? Не прокатит, мелкий, ты сам дал мне амулет, мне ничего за это не будет! — З-зеркало… — проплетал Таббо, запрокидывая голову, взглядом цепляясь за поблёскивающее на столе зеркальце. Квакити проследил за его взглядом. Он злобно фыркнул, но всё же неохотно поднялся на ноги, и всунул Таббо в руки его зеркало. — Ну, давай, удиви, — буквально приказал Квакити, продолжая указывать на Таббо кинжалом. — И даже не думай выкинуть какую-нибудь херню. Всё равно никто не успеет тебе помочь. Таббо судорожно вздохнул, и поднялся, сев на колени. Через панику и страх он кое-как вспомнил последовательность действий, после чего поднёс стекло ко рту и прикрыл глаза. — Расскажи неуслышанное прошлое: кто и при каких обстоятельствах рассказал королю Дриму о покушении на его жизнь? — прошептал Таббо над зачарованной вещью. По его телу пробежали мурашки, и создалось такое впечатление, словно его заморозили изнутри. Он неприятно поёжился и опустил зеркало перед собой, оно начало сверкать ярче. Квакити удивлённо изогнул бровь и наклонился чуть ближе. — Всё продолжаешь ходить и делать вид, что всё нормально вокруг тебя. Тебя вообще видимо не волнует, что тебя уже раз десять пытались убить! — вдруг раздался громкий голос, от которого у Таббо замерло сердце. Застыл и Квакити, несомненно, узнав его. Таббо надеялся, что ему больше никогда не придётся даже вспоминать о том, как он звучал, но никак не слышать его вновь… — Будто тебе не хочется, чтобы я поскорее сдох, — раздался второй голос, на этот раз принадлежавший Дриму. — Что тебе на этот раз, Шлатт? — Ты-то не выёбывайся, я тебе совет хотел дать, — ответил ему Шлатт. — А то, может быть, эта попытка твоего убийства действительно будет удачной. — Тогда в чём смысл твоего совета? — В том, что он ранит больше, чем само твоё убийство! Я хочу видеть, как ты будешь страдать. — Ладно, я тебя слушаю. Удивляй своими «очень полезными советами». — Ты бы присмотрелся к своим мнимым друзьям, парень. Особенно к этой поганой троице. Я говорю об этом придурке, которого ты назначил командиром, и его ненаглядных женихах! — даже от косвенного упоминания себя Квакити вздрогнул, ненароком выронив кинжал из рук. — Сапнап? — в голосе Дрима появились нотки непонимания. — Ты хочешь убедить меня в том, что мой друг захочет меня убить? Шлатт, ты серьёзно считаешь, что я поверю тебе?! Они бы никогда не пошли бы на подобное! Да, сейчас мы не так близки, как прежде, но мы всё ещё друзья, мы… — Идиот! — разразился диким хохотом Шлатт. — Я, конечно, знал, что ты недалёкий, но что б настолько… — Я послушал твой ссаный совет, так что имей совесть закрыть свой сосальник! — взорвался Дрим. — А теперь съебись! Мне уже хватает шрамов на руках! Шлатт снова засмеялся, а после его смех постепенно утих. Зеркальце также перестало сиять — зачарование одноразовое, его требовалось наложить по новой, если Таббо хотелось задать другой вопрос. Только вот ему было не до новых вопросов. Он просто сидел на полу перед небольшим зеркальцем, ни живой, ни мёртвый. Краем уха он слышал, как участилось дыхание Квакити, как он начал что-то неразборчивое бормотать. Всё это время Дрим знал о том, кто хотел его убить. Но при этом отказывался верить до последнего, ища подтверждение в чужих словах. — Это же… это ведь неправда… Таббо, скажи мне, что это н-неправда… — принц поднял пустые глаза на Квакити. Он был болезненно бледным, на щеках блестели слёзы, а грудь тяжело вздымалась. Немного посмотрев на него, Таббо снова отпустил голову и тяжело покачал ей. — Магия не ошибается. И призраки существуют, — он медленно коснулся своего тёплого малахита на шее и слегка потёр его. — И зачастую это те люди, которых мы меньше всего желаем видеть. А мне нет смысла тебе врать и сваливать всю вину на того, которого уже как несколько лет нет в живых. — А что мешает магии работать против других? — практически шёпотом продолжил настаивать на своём Квакити. — Ты сам об этом прекрасно знаешь. — Да, я знаю. Ранбу тоже знает, — пусто согласился Таббо, поднимая с пола кинжал. Он безразлично вручил его Квакити и пожал плечами. — Ладно, ты вроде хотел как-то искалечить меня. Уговор есть уговор, как говориться и… — Пошёл ты на хер со своим уговором! — взорвался Квакити, со всей силой швырнув кинжал в сторону. — Как ты можешь быть таким спокойным, только что услышав, что твой дохлый папаша помогает Дриму?! А ты не боишься, что в этом одержимом призраками замке он придёт и к тебе?! — Я бы не сказал, что… я не так уж и сильно удивлён. Я периодически слышал и даже видел его призрак, — Таббо поднял цепочку с малахитом, показывая камень Квакити. — Но до меня ему не добраться. Оберег. Дрим не хотел, чтобы Шлатт мог связываться со мной, поэтому я в безопасности. — Ах, ты в безопасности, поэтому хочешь, чтобы я выколол тебе глаза? — Квакити вытер слёзы и бросил беглый взгляд на оберег Таббо, а затем и на самого принца. — Ты даже косвенно не виноват в произошедшем. Таббо ничего не ответил, только безразлично пожал плечами. Он снова поднял кинжал с пола и переложил его на стол. После сел на кровать, подтянув к груди ноги и тяжело вздохнул. — Мне жаль, что так вышло, Квакити. Мне, правда, жаль, — тихо проронил Таббо. — А что… что именно сделал мой брат? И что он сделает… Шут медленно отвёл взгляд в сторону, и ещё медленнее сел на край кровати. Какое-то время оба сидели в полной тишине, после чего Квакити вздохнул: — Сапнапа он приказал заключить в темницу. Куда, я не знаю — был слишком занят своим побегом. А Карл… когда Дрим и Панз поймали нас, Дрим приказал привести и его тоже. После он… он… — Квакити осёкся, его плечи задрожали. — Он п-проткнул его уши кинжалом… а мы… н-ничего не могли сделать. Нам оставалась только смотреть и молиться, чтобы он не задел его мозг. Хотя, чёрт теперь знает, что было бы лучше, умереть, или прожить всю оставшуюся жизнь в абсолютной тишине. Таббо ничего не ответил. Так они ещё долгое время сидели в абсолютной тишине. Постепенно догорали свечи, погружая комнату во тьму, когда Квакити снова подал голос: — Таббо, ты ведь понимаешь, что проиграл бой шуту? — успокоившись, спросил Квакити, обернувшись к Таббо, на что принц пожал плечами. — С таким образом жизни, сколько бы ты не поддерживал себя в форме, ты бесполезен. Не думаешь ли, что тебе было бы полезно немного подучиться искусству боя? — Я пытался в самообучение по книгам, без партнёра не вышло. Просил у Дрима — отказал. Он сказал, мне это не надо. — Придурок рогатый, — бросил Квакити, и в данном случае оскорбление могло подойти всем членам их семьи. — Таббо, тебе необходим учитель. И так уж сложилось, что шут — многофункциональная должность, хоть песню спою, хоть королевский указ подпишу. Я не лучший воин королевства, но меня обучал такой человек. Я хочу и я готов помочь тебе, Таббо, если ты того хочешь. Таббо удивлённо моргнул, не совсем вникая в смысл чужих слов. То есть… пару минут назад Квакити хотел прирезать его, а теперь предлагал помочь? То есть, он не осуждал, но просто не понимал логику другого гибрида. Но всё же на предложение он согласился — Квакити был прав, он не мог постоять за себя. И ему так же хотелось обучиться бою, чего Дрим никак не допускал. Насколько бы сильно ему не хотелось идти против братского слова, собственные желания всё равно оказывались сильнее, пусть он и знал, что чаще всего такие его идеи заканчивались плачевно для окружающих. Но Квакити уже был ограждён от влияния короля, а значит, и ничего из ряда вон с ним не произойдёт. По крайней мере, Таббо было на что надеяться.