***
— Как думаешь, может, он завис? — Да нет, вроде двигается… — Он уже почти час так стоит. — А может, и вправду проверить? — Да не… я не пойду. Смотри, какие у него рога! — Ха! Струсил! А спорим, у меня получится дотронуться до его плеча? — На что спорим? — Ну… Давай на пыль преобразований? — Не, ещё бы на крошку то да, а так… — Раз такой умный, то сам трогай его! Насупившись, один из наблюдателей поднялся со своего места и прошёл в небольшую комнатку, где находился, как выразился начальник, очень важный гость. Конечно, он просил ещё и не тревожить эту важную персону, но этих двоих было никогда не остановить. Гостем генерала был высокий статный козёл, но начальник строго-настрого приказал называть его «козерогом». В чём разница, эти двое не знали, но приказ есть приказ. К счастью, Козерог был не особо общительным. Бросил пару общих фраз, забрал листок с фото цели и скрылся в комнате для допроса. Затем положил вещдок перед собой на стол и вперился в него долгим внимательным взглядом. Наблюдатели не знали, как это могло помочь в поимке самого неуловимого и тщательно заметающего следы беглеца, но уважение начальника и парочка блестящих медалей на груди у рогатого придавала им немного уверенности. Конечно многих бы испугал загадочный образ Козерога: уверенный, чересчур спокойный взгляд одного, не пораженного кибер-болезнью, глаза, напряжённо сложенные за спиной лапы, блестящие и явно острые рога, а также тихое побрякивание меча в ножнах. Но, как говорилось, этих ребят ничего не останавливало. Тихо пройдя в комнату, низкий и явно более смелый из них протянул руку и хотел было уже дотронуться до чужого плеча, как вдруг резко и хрипло пробасивший голос: «Не мешай», заставил его вздрогнуть и мигом вылететь обратно в комнату. «И как такие на службу вообще попали», — мысленно поразился Козерог, вновь сосредотачиваясь на фото недокролика перед собой и стараясь запомнить и отметить все важные детали. Как только операционная система закончила детальное сканирование и синхронизацию, Козерог выпрямился, слегка размял затекшие плечи и решительно направился на задание, по пути заставляя нервно шарахнуться в стороны своих «охранников». — Стойте! Подождите! — отойдя от шока, задержал его один из них. — Вы куда это? — На задание, — односложно ответил киборг, не останавливаясь. — Но… как? Куда? Мы же не знаем, где этот кроль!.. — Вы. Не я, — вздохнув, прервал его Козерог. — Ну и где же он? — У Солнышка. — Хмыкнув, зверь всучил одному из наблюдателей фотку и покинул здание через открытое панорамное окно. — Подумаешь, летать может, да? Ладно, пойдём, чаю попьем…***
Заяц недовольно заворочался, когда почувствовал влагу меж задних лап. А, спросонья осознав это, подскочил как бешеный. Снаружи гремела цепями непогода — или это был местный пьянчуга, снова шарящий по помойкам в поисках стальных набалдашников, ушастому то было неведомо. Морщась от затёкшей спины, он пихнул чей-то пушистый бок. Бок, на поверку оказавшийся пьяным кроликом, тихо застрекотал в беспамятном сне и отодвинулся. Заяц вздохнул и кое-как, на четвереньках, выполз из старой бочки. Цепями гремел всё-таки дождь — свинцово-серое небо было сплошь заволочено тучами, и мелкий нудный моросящий дождик слегка барабанил по листьям, крышкам бочек, скатам и брошенным стально-свинцовым отходам. Отряхнувшись, Заяц вздохнул: ещё один день не очень-то радовал его своей погодой. Это тем, кто жил в личных домах, было хорошо — сиди себе, в тепле, в уюте, с полным животом вкусняшек… Ему же приходилось вставать раньше всех остальных, чтобы успеть смотаться до пробуждения большей части колонии — кролики не сильно жаловали зайцев. До стычек пока не доходило — всё же Заяц умел драться и смог с лёгкостью надавать по барабану. Но кролики по природе своей были маргиналами, со всей присущей «романтикой» подобной жизни — пьянством, блядством, конопляными вечеринками и полным отсутствием гигиены. Видят боги, Зайцу было не до брезгливости, но эти комки дрожащей шерсти, которые почему-то многие считали чуть ли не его родственниками, вызывали у него трудноопределимые неприятные ощущения. Почесав ухо, ушастый двинулся к выходу, деятельно всматриваясь в разбросанный повсюду мусор. Из бочек вокруг доносились храп и редкие всплески пыхтения — кролики оправдывали все стереотипы о них и, проснувшись редкими жаворонками, устраивали поспешные утренние «пропыхи». Заяц аккуратно пробрался мимо одной особо активной бочки и с облегчением нырнул в пробоину в заборе. Он не любил передвигаться на четвереньках, но выхода не было — слишком уж было узко. Город ещё дремал, но уже не так сильно. «Волчий» час прошёл, и ранние жители неохотно выползали на улицу. Кому-то надо было на работу; кто-то спешил в школу. Заяц заглянул в расположенную возле уличного ларька мусорку и вздохнул, обнаружив там пустоту: видимо, «Чистотелы» проснулись ещё раньше. Смахнув в рот росший у обочины клевер — заслужив этим пару косых взглядов от каких-то высокородных леопардов, — Заяц направился дальше. С недавних пор голод всё сильнее мучил его, и он не мог наесться. Ушастый предполагал, что это было связано с теми препаратами, что в него пичкали… там. Воспоминания о перенесённых унижениях заставили шерсть встопорщиться. Заяц резко мотнул головой, отгоняя невольную дрожь, прошедшую по телу, и злобно зыркнул в сторону проплывших мимо минижаблей. В мусорках соседних кварталов было пусто, и Заяц, решившись, направился к «Солнышку» — уж там-то всегда можно было чем-то поживиться, ведь это был самый активный — и единственный круглосуточный! — бар в городе. Мимо разговаривающих у обочины полицаев он пробирался очень аккуратно, чуть ли не задержав дыхание. Вот уже больше четырёх полнолуний — он считал, считал! — его никто не тревожил. Военные, несмотря на должности и образование, были удивительно… тупыми: они в упор его не замечали, пролетая мимо бедняцких кварталов на своих минижаблях. Ведь все они искали белого зайца — зайца с одной запоминающейся чертой, которой больше не было ни у кого: чёрными пятнами вокруг глаз и чёрным околоносьем. В первый же день своего побега Заяц позаботился о том, чтобы эти черты его внешности — спасибо маменьке и папеньке, и какой только бог дёрнул их, зайчиху и кролика, соиться в ту ужасно банальную ночь?! — не принесли ему бед. Краска, впопыхах опрокинутая на шерсть, разляпила её в невообразимо пятнистое нечто. А приплюснутый нос и красные глаза довершили невольную шутку генетики. Военные искали белого зайца — они и предположить не могли, что тот далматиновый кролик, постоянно копошащийся в мусоре снизу, и был их беглецом. А сердце Зайца замирало всякий раз, как он видел в небе знакомые огоньки военных минижаблей. У «Солнышка» дождик чуть усилился. Заяц пробрался ко входу для персонала и тщательно вытер морду. Вышедший на мгновение аспидный барсук покосился на него, вылил помои прямо на рядом растущий куст и вновь скрылся внутри. Но Заяц знал, что это было ненадолго. — Да, да, заказывай три в обход у Армэна — я доплачу. — На пороге появился человек свиной наружности. Кинул быстрый раздражённый взгляд на переминающегося с лапы на лапу Зайца и резко прищёлкнул пальцами. — Эй, ты, крольчатина! Взял поднос и обслужил этих богатых ублюдков! Харэ прохлаждаться! Заяц склонил голову и пулей метнулся внутрь, душа его ликовала. Этот кожаный мешок никогда не запоминал свой персонал, и можно было стать частью барной обслуги, просто удачно закурив возле двери. Заяц не раз проворачивал подобное дерьмо и даже не думал стыдиться — по крайней мере, здесь можно было нажраться от пуза. Дело привычное — стручок фасоли отсюда, кусочек помидорки там, жопка от огурца здесь… Разнося заказы — и по пути чуть-чуть «приглаживая» их состав языком, — Заяц не забывал внимательно осматриваться. Иногда в бар захаживали разные военизированные личности… Мало ли, лучше не терять бдительности! Закончила петь какая-то козлина. На её место пришёл голос. Нет, не так. ГОЛОС. Заяц чуть не споткнулся, услышав нечто новое в стенах этих обгаженных. Кинув быстрый взгляд в сторону подмостков, ушастый увидел большого козла — пожалуй, самого ухоженного и величественного из тех, что тут бывали. Заложив лапы за спину, тот пел про куклу по имени Долли. «Красиво», — оценил Заяц и уже спустя пару мгновений забыл о новом певце, погрузившись в привычную вороватую обстановку. Рано или поздно кто-то заметит, что он делал с блюдами, так что стоило набить брюхо раньше, чем это станет известно хозяину заведения. Пригладив усы, Заяц незаметно отпил из стакана через трубочку и направился дальше по залу, активно высматривая вкусняшки.***
«Какое место, такой и зверь», — слегка брезгливо подумал Козерог, стоило ему только приземлиться на пропахшую чем-то неприятным рыхлую землю. Что ж, кибер-программа, захватившая треть его мозга, отлично подавляла любые неприятные эмоции, так что это вряд ли бы могло его остановить. Какое-то время пропетляв по улицам и просканировав местность на предмет важных улик и возможных мест для тактического отступления, Козерог решительно направился в бар. В здании было душно, чем-то неприятно пахло, отчего чувствительные кибер-рецепторы частенько выдавали ошибку и не хотели идентифицировать это как что-то съедобное. К сожалению, несмотря на множество плюсов, кибер-болезнь имела и кучу минусов. Например, стоило Козерогу оказаться в каком-нибудь плотно заселённом месте, то система принималась за долгий процесс сканирования окружающего пространства, что, конечно же, отвлекало от основного дела. Вот даже сейчас — вместо того чтобы искать предателя-рецидивиста, она упорно переключалась на тырящего еду ушастого официанта. Стоп! Ушастого? Напрягшись, Козерог сосредоточил на нём свои рецепторы, но ему вновь помешали. На этот раз какой-то свиноподобный человек, настойчиво показывающий на часы и тряся перед его мордой парочкой пожелтевших купюр. Не успел киборг перестроить на него своё внимание, как его уже настойчиво оттолкали в сторону сцены. Уловив что-то про песню и гонорары, Козерог понял, что тот хочет, чтобы он спел что-то на сцене. А это значит, что его попутали с кем-то. Что ж, это даже на лапу. Лихо заскочив на подмосток, рогатый притянул к себе микрофон и прокашлялся, настраивая связки. Воспользовавшись своими скромными музыкальными умениями и автоматическим преобразователем голоса, Козерог начал исполнять единственную более-менее знакомую песню, которую он когда-то услышал в одном из баров и отложил на жёсткий диск. Сцена находилась чуть выше зала, так что следить за ушастым преступником стало даже удобнее. Закончив сканирование, блюститель закона отметил высокую схожесть с предоставленным ему фото (в пределах девяноста шести процентов). Что ж, главное — не спускать с него глаз и дело, считай, сделано. Внезапное оповещение от системы безопасности заставило рогатого вновь напрячься. Так, это ещё что? Оказалось, рецептор засёк некий субъект, который тоже держал пристальное внимание на его объекте работы. Проследив за исходившими от него волнами негатива, Козерог приметил некого общипанного павлина. Ну… этот не должен доставить проблем. А вот стая крыс за его спиной… тоже не доставит. И не таких бороли! Многочисленные шрамы и медали тому подтверждение. Настроившись на скорую потасовку, Козерог поспешил закончить песню хриплым смехом. Судя по реакции зала, им это даже понравилось. Но отвлёкшись на секунду, Козерог на мгновение потерял кролика из виду.***
Зайцы — не кролики. Тем не менее, их инстинкт самосохранения — Заяц иногда называл его инстинктом «автосохранения» — работал не хуже, чем у ненавистных «родственничков». Ну, если не считать периоды гона, но у нашего Зайца, спасибо лаборатории, совсем отсутствовал интерес к совокуплениям. Отнеся отработанные подносы на кухню — и незаметно сперев там морковку из мусорного ведра, — Заяц вернулся в зал. Стараясь не привлекать к себе внимание, он встал в самый светлый угол: белая шерсть с чёрными крапинками идеально слилась с побелкой в тараканью какашечку на стене. Прищурив глаза, которые не вписывались в монохромную гамму стены, Заяц принялся жевать добытую морковь, с интересом разглядывая ближайшие столики. Не, ну вот там медведи и какая-то истеричная блондинка из людских: к таким сунешься — без ушей останешься. Заяц мельком видел меню на кухне, когда пробегал мимо стола, и «жаркое без ушей», сделанное… хм… ну понятно из кого, там было. Это, конечно, запрещено — всё-таки цивилизация на дворе, как бы! — но кто там будет проверять, чьё мясо попало на стол, каких-нибудь неразумных птиц и земноводных или маргинальных граждан? За другим столиком расположились три хряка. Они попивали вино из гуасаны и пошло хрюкали. Временами один из них пытался вызвать на конфликт волчьего самца с соседнего столика, но тот лишь порыкивал и не отходил от своих волчат, а хозяин заведения «ненавязчиво» сновал неподалёку. Ещё на столик впереди, в более приглушенном и тёмном углу, стайка воняющих стоками крыс играла в блэкджек — без шлюх, правда, но это ещё не вечер… До вечера, правда, Заяц здесь сидеть не собирался, ибо знал, что при отсутствии девочек с лёгкими моральными принципами таковыми становились все, кто не мог дать отпор. С кроликами в этом плане, конечно, было легче — те были меньше и чуть слабее, а группой почти не взаимодействовали, поэтому победить их было несложно. Дохрустев морковью, он зацепил взглядом лёгкую добычу — цветок у чёрного входа. Тот и так был чахлый, так что никто горевать и не будет. Посвистывая под нос незамысловатую мелодию, услышанную где-то у кого-то, Заяц двинулся вперёд, ловко лавируя меж танцующими и дерущимися персонажами и не сводя взгляда с пожухлой зелени. Внезапно на него упала тень, а уши обожгло болью — кто-то бесцеремонно приподнял его над полом. Сердце Зайца на мгновение остановилось, его охватила паника. Беспорядочные лапы, дёрганные движения… Нет, он уже не там. И он дорого отдаст свою свободу! Резко обернувшись, Заяц вытянул задние лапы и пнул — со всей силы, особо никуда не целясь, но при этом удивительно точно попав в цель. Поймавший его, как оказалось, медведь матюгнулся, получив нехилый удар по мошонке, и выпустил уши Зайца. Тот отпрянул, намереваясь сбежать, и врезался спиной в чей-то жирный живот. Судя по рычанию — какого-то хищника, не иначе. — Так-так-так, — медведь оскалился, потирая пострадавшие яйца. — Это ещё что? Заяц дёрнулся, но выход перекрыли крысы — забыв об игре, они столпились вокруг, хищно вертя кривыми носами. Рядом замаячил павлин и, кажется, леопард, и Зайца захлестнула вторая волна паники. Неужели его узнали? Но как, как?! Он же замаскировался! Никто не должен был узнать в нём того самого сбежавшего зайца! — Что такое здесь? — Павлин так и искрился от нетерпения подраться. И плевать на причину — но за это можно было пёрышек лишиться, что уже не гуд. Лучше спросить. — Эта крольчатина мой салат жрала! — взревел медведь. Топнул лапищей так, что Заяц чуть было не упал на заднестоящего хищника без определимой национальности, и добавил не менее яростно: — Да я трахал этих ваших официантов! Того, кто жрёт мою еду, жру вместо еды! — Но ты же всё равно выкинешь эту зелень, — чуть успокоившись, поняв, что маскировка не была разгадана, уточнил Заяц. — Ты ж хищник, какое тебе дело до травы? — Без разницы! Это МОЁ! — медведь заорал так, что бариста чуть не опрокинул кружку, которую полировал последние полчаса, а ползала отвлеклось от своих дел и обернулось. — Ну я тебя!.. Заяц резко присел, и мохнатая лапища, не успев затормозить, врезалась в живот другого хищника. Громко заорал павлин, когда в суматохе ему наступили на хвост. Зарычали леопарды, звонко и злобненько запищали крысы… Заяц резво пронёсся мимо столиков, едва успел затормозить, чуть не врезавшись в стену, вильнул в сторону. — Лови крольчатину! — завизжал медведь, пытаясь выбраться из хитросплетения лап и хвостов. Какие-то людишки, услышав этот вой, бросились ушастому наперевес. Заяц метнулся под стол, проскочил под юбками завизжавших дам и рванул вперёд, завидев вдали выход. И застрекотал от неожиданности, когда его уши опять натянулись. В нос ударил странный запах нагретого металла. Заяц дёрнулся, лягнулся взад, пытаясь сбросить с себя нападавшего, и злобно зачирикал, когда боль в ушах стала нестерпимой. — Он мой, — спокойно промолвил Козерог, без труда удерживая трепыхавшуюся в руках добычу. В баре было тихо, тем более после использования психоподавителя, мощного оружия, воздействующего на психику незащищённых существ. Жаль, что на этого безбашенного кроля оно не подействовало. Схватив длинноухого покрепче, Козерог величественно отошёл к барной стойке под гробовую тишину и прижал добычу к твёрдой поверхности, сканируя его ДНК с образцами, полученными в лабаротории. — Эй, эй!.. — Заяц затрепыхался ещё сильнее, когда его уши оставили в покое. Дёргая лапами, он пытался съехать со стойки, ведь так легче было бы драпать. Морда козла — того самого, что пел «Долли» — была совсем рядом. Его отрешённый, безэмоциональный взгляд вызывал в душе бурю эмоций. Даже запах его не выдавал — гретый металл и какой-то неприятный, тягучий преаромат, похожий на тонкую вязь мазута. Это точно было живое существо? — Да ладно, пусти уже! — Заяц поглотил третий этап паники, после которого обычно начиналось всё самое худшее, и прохрипел, ибо зажавшая его лапища не оставляла никакой свободы: — Вы же, козлы, травоядные! Зачем я тебе, пусти! Не станешь же ты меня есть, в самом деле… «Сканирование ДНК завершено. Совпадение 99,9%. Жизненные показатели в норме. Объект в возбуждённом состоянии. Увеличен темп сердцебиения. Давление 160 на 100. Температура 38,0 °С. Небольшой внутренний ушиб в районе большого пальца на ноге…» — Подходишь, — хрипло оповестил Козерог, вновь крепко сжимая пленника за уши и стаскивая его на пол. Игнорируя глупые и весьма предсказуемые попытки вырваться, умело зацепил на чужих лапах кибер-браслеты и громоподобно произнёс: — Именем закона нашего Галактического сообщества вы арестованы. Имеете право хранить молчание. А теперь следуйте за мной, — с этими словами Козерог отправил голограмму начальству о поимке преступника и гордо направился к выходу.